Уроки дружбы. Дело об уязвимости (Lessons in friendship 8 - Vulnerability)

      В понедельник утром Джону надо было идти на работу. Когда он спустился вниз, Шерлок уже сидел над разложенными бумагами, а на столе стоял приготовленный для Джона чай. Джон подошел к холодильнику и обнаружил внутри три больших магазинных пакета. Они были не распакованы. Джон нахмурился. Выходит, это была не отговорка. Шерлок действительно ходил за покупками. Он пригляделся: внутри виднелось, как минимум, восемь больших бутылок пива. Джон слегка ошеломленно на них уставился. Наверное, пиво понадобилось Шерлоку для экспериментов. Джон перерыл все пакеты, нашел еще три пивных бутылки и наконец обнаружил молоко. Шерлок про него не забыл. Раньше такое тоже случалось, но редко. Джон осознал, что постоянное сравнивание "сейчас" и "тогда", вероятно, не лучший способ улучшить отношения. Да, он только что это сделал, но надо постараться прекратить... но не считая хорошего... вроде того, что Шерлок помнит, что нужно Джону!       Джон пошел через гостиную к выходу, но несчастный вид Шерлока заставил его замедлить шаги. Детектив буквально излучал подавленность и расстройство. Джон решил, что не стоит его о чем-то спрашивать, и направил свои стопы к метро.       Когда он вернулся во второй половине дня, то понял, что Шерлок даже не переоделся. Не было никаких признаков, чтобы он что-то ел. Друг вообще выглядел так, словно вот-вот заснет прямо на ходу.       Поднимаясь по лестнице, Джон слышал, как Шерлок разговаривает сам с собой, но когда он вошел, тот резко осекся.       — О, отлично. Мне как раз нужны некоторые пояснения насчет человеческой натуры.       — Ну хорошо, — согласился Джон, выбираясь из пиджака, и включил чайник. — Что, если я сделаю на ужин лазанью?       — Я не голоден.       — Конечно, голоден.       — Нет!       — Я отвечу на твои вопросы насчет натуры, если ты со мной поужинаешь, — полушутя пригрозил Джон.       — Не люблю, когда меня шантажируют. Я вполне могу позвонить Молли и спросить у нее...       — Это была шутка, Шерлок. Я только хочу, чтобы ты поел. Ты выглядишь ужасно. Тебе нужно немного хлеба насущного... и, вероятно, сна.       — Я не могу спать.       — Но ты можешь поесть, так что уж окажи мне услугу. С лазаньей много возни, и я не хочу стараться впустую.       — Почему бы нам просто чего-нибудь не заказать?       — Хочешь чего-то другого?       — Китайского.       — Ладно.       Джон сделал заказ и отправился переодеться во что-то более домашнее и удобное.       Когда он снова спустился вниз, Шерлок уже прикрепил к стене в единый ряд фотографии жертв в том положении, в которых их нашли, и пристально их разглядывал.       — Что у них общего?       — Ты у меня спрашиваешь или просто думаешь вслух?       — Я уже обнаружил 179 объединяющих и 311 разделяющих их пунктов, так что, конечно, я спрашиваю тебя, — выстрелил Шерлок привычной очередью, и Джон в который раз изумился, как вообще можно говорить с такой скоростью.       — Чтобы я озвучил очевидное? — Джон встал рядом с Шерлоком и вгляделся в фотографии.       — Нет, чтобы узнать точку зрения социально-нормального человека или доктора, а лучше и того, и другого.       — Ладно. Почему бы тебе, тем временем, не сходить и не принять душ?       — Считаешь, мне нужно? — ровно спросил Шерлок без малейшего раздражения или возмущения.       — Да.       От Шерлока пахло немытым телом, но к этому запаху примешивалась какая-то странная сладковатость, которая вызывала у Джона беспокойство, хотя он толком и не мог определить, что это.       — Ладно, спасибо за намек. Последние два года мне не хватало твоего вклада, а моим органам чувств — твоего присутствия... какое облегчение, что они вернулись, — и детектив пошел прочь из комнаты. Его голос при этом звучал монотонно, не выражая ни нетерпения, ни расстройства. Джон теперь почти не видел так присущего другу позерства и преувеличенной мимики. А последнее заявление и вовсе стало настоящим сюрпризом. Джон в этот момент за ним наблюдал и знал, что это действительно был комплимент, фактически подтверждение нужности Джона. Его даже немного ошеломило столь эмоциональное утверждение, произнесенное таким равнодушным тоном.       Шерлок зашел в ванную, и через пару минут включился душ. Похоже, его друг почему-то невзлюбил в последнее время мыться... или просто забывал? Джон подумал, что это может быть признаком депрессии. В таком контексте последние слова Шерлока выглядели еще более милыми и заботливыми.       Джон с минуту смотрел невидящими глазами в пространство. Да, Шерлок действительно был с ним мил и... сказал, что хочет его присутствия.       Джон поразглядывал фотографии, но потом его отвлекло чувство голода, и он начал убирать со стола, чтобы им было где поужинать. Он перенес факт-листы на пол точно в том же порядке, в котором они лежали на столе, чтобы потом их можно было заново разложить. Шерлок наверняка разозлится, но кухонный стол покрывали остатки последних экспериментов, и Джон не собирался к ним прикасаться.       Он включил телевизор, чтобы глянуть новости, и принялся расставлять на столе посуду. Потом послал Мэри смс, спрашивая, как прошел день — они всегда переписывались несколько раз за день, и сегодняшний не был исключением. Перед сном он, как обычно, ей еще позвонит.       Прошло довольно много времени прежде, чем Шерлок наконец вышел из своей комнаты чисто выбритый и, кажется, до блеска отмытый. На нем была чистая пижама и свежий халат. Вообще-то, слишком рано для Шерлока так одеваться... кроме того, он был босиком, в одних носках. Джон нахмурился. На дворе ноябрь. Пол же холодный.       Шерлок уставился на переложенные бумаги, и Джон испугался, что сейчас услышит нечто нелицеприятное, но тот только передвинулся и продолжал пристально разглядывать материалы.       — Что может быть привлекательного в уязвимости?       — Прости? — не понял Джон.       — Как ты думаешь, что объединяет жертв в момент смерти?       — Они кажутся расслабленными, как дома.       — И что при этом чувствуют? — поинтересовался Шерлок.       — Расслабляются. Верят, что с ними ничего не случится.       — Это эквивалент уязвимости, — сказал Шерлок.       — Нет.       — Что?       — Да не эквивалент, а полная противоположность. Они верят, что они в безопасности, а значит, могут расслабиться.       — Но расслабление делает человека уязвимым, — заявил Шерлок.       — В общем-то, нет. Уязвимость подразумевает, что есть какая-то угроза или кто-то может воспользоваться... ну, состоянием расслабленности и безопасности.       — То есть расслабление не делает человека уязвимым?       Джон нахмурился. В этом был какой-то странный подтекст.       — Шерлок, такое впечатление, что для тебя это понятие не... Твое определение не совсем верно, — неуверенно пробормотал Джон. — Расслабление не делает уязвимым... хотя допускаю, что возможно, тебя и делает, но ты ведь не обычный человек. Обычные люди часто расслабляются, особенно если их окружают хорошие люди.       — В таком случае, потенциальная уязвимость зависит от намерений и качеств тех, кто находится рядом.       — Да. Можно зайти с другой стороны... Когда Ирен вколола тебе наркотик, думаю, ты мог почувствовать себя уязвимым... ускользающее сознание, чувство потери контроля над своим телом, невозможность спастись...       — Но я знал, что она только хочет сбежать со своим мобильником...       — ... и ты мог чувствовать себя в какой-то степени незащищенным.       — Нет, ты же был рядом.       Джон моргнул. Да, точно, так и было!       — То есть ты говоришь, что не паниковал, потому что знал, что я рядом, и это давало ощущение безопасности?       — Я никогда не паникую! — слегка ворчливо заявил Шерлок.       Джон мысленно отметил, что против остального тот возражать не стал.       — Да нет, ты паниковал. В Баскервилле. И, наверное, чувствовал себя уязвимым... и испуганным.       — Я паниковал только слегка.       — Нет уж, давай по-честному: по твоим стандартам, ты здорово паниковал.       — Ладно, здорово, но ведь там — опять — был ты, и это обеспечило мне определенную степень...       Поглаживая левой рукой губу, Джон поднял брови. Шерлок только что в одном предложении признал две невероятные вещи... даже спокойно их повторил, не испытывая при этом какого-то дискомфорта.       — Значит, уязвимость идет рука об руку со страхом?       — Иногда.       — Но тогда это противоположность расслабленности, — провозгласил тот. — Как думаешь, не могли они считать, что если враг ушел, то все уже кончилось и можно расслабиться?       — Ты имеешь в виду, если он говорил, что сохранит им жизни, а сам давал лишнюю дозу, чтобы они не позвонили в полицию? Такое возможно, но это было бы действительно очень жестоко.       — И еще больше усиливало их уязвимость.       — Определенно. Я имею в виду, что обездвиживание само по себе достаточно жестокий поступок. А тут еще привезти жертв домой, воскресить в них надежду... Может, они и выглядели расслабленными и спокойными, но количество... — Джон подошел к столу и вытянул из кучи бумаг листок. — Вот. У всех жертв в крови обнаружено большое количество гормонов стресса.       — Я знаю. Почему ты думаешь, что их откуда-то привезли? Они могли провести дома все это время.       — Ты же сам сделал такой вывод, разве не помнишь?       — Нет, я такого не говорил.       — Говорил. В пятницу, когда мы были на месте преступления. Ты сказал, что жертва — молодой мужчина — прибыл домой примерно за четырнадцать часов до смерти, хотя пропал он за семь дней до этого. Логичное предположение: шесть с половиной дней его не было дома.       — Четырнадцать часов это не половина дня.       Джон закатил глаза, но почти сразу его охватило беспокойство. Шерлок действительно не помнит?       — Ты что, издеваешься?       В дверь позвонили, и Шерлок ловко избежал продолжения разговора, вызвавшись забрать заказанную в китайском ресторане еду.       Они сели ужинать. Джон старался вести непринужденный разговор. Позже он снова попробует прощупать почву. Шерлок действительно съел свой ужин и даже попробовал суп, на который у Джона не хватило места.       Они не стали убирать со стола и снова вернулись к расследованию.       — Итак, между первым и вторым убийством прошло девять дней. Тот же самый промежуток был между второй и третьей жертвой. Похоже на определенный почерк. И если убийца продолжает его придерживаться, то уже в среду или четверг он должен был захватить новую жертву. Четвертую. Мы проверили все, что могли. Лестрейд просмотрел все заявления о пропавших: в двух квартирах мы побывали лично, а еще в трех Скотланд-Ярд установил камеры наблюдения, — подвел итог Джон.       — И ничего! Это не может быть! Ну, почему я ничего не могу обнаружить?! Что-то там должно было наверняка остаться, — с внезапной злостью произнес Шерлок. В его голосе звучали горечь, злость и ненависть к самому себе. Целая неделя расследования прошла впустую, но Шерлок все продолжал и продолжал искать. Возможно, это дело просто не под силу даже такому гению, как он? Или провал связан с упадком сил?       — Шерлок, — заговорил Джон спокойным, успокаивающим тоном. — Единственное, что ты сейчас можешь, это продолжать работать над делом. Здесь ничего больше нельзя сделать, — добавил он и сам удивился. Два года назад он орал на этого типа, что его ничто не заботит, а теперь он принимает как должное, что тот выглядит расстроенным. Впрочем, это не означает, что Шерлок переживает за жертв. Вероятно, он просто злится на себя за неспособность найти разгадку.       — Я, как минимум, не должен быть настолько слепым! — выплюнул Шерлок. — Похищенный человек, наверное, до сих пор надеется, что кто-то ему поможет!       Это уже слишком для того, кто не беспокоится за людей. Джон с горечью улыбнулся. Шерлок по-своему беспокоится. Без сентиментальности и переживаний, но беспокоится. В последнее время это стало на удивление ясным.       — Шерлок, ты устал, измотан и явно не в порядке. Думаю, хороший ночной сон и полноценная пища поправят дело. Последнее мы уже реализовали, так что теперь иди спать, а завтра начнем со свежими силами.       — Нет! — твердо и упрямо заявил Шерлок.       — Едва ли кому-то поможет, если ты свалишься от истощения.       — Я в порядке! — рявкнул Шерлок.       — Черта с два! — с не меньшей твердостью бросил Джон.       — Извини, — пробормотал Шерлок и быстро вышел на кухню.       — За что? — Джон не мог понять, что его больше озадачивает: странное и внезапное послушание или тот факт, что Шерлок за себя извинился.       — Ты прав. Я устал.       Джон прищурил глаза и пошел за Шерлоком. Что-то здесь не так... наверное, Шерлок пытается выбрать из двух зол меньшее.       — Ладно, так что ты от меня скрываешь?       Шерлок включил чайник и вытащил две чашки, собираясь приготовить чай.       — Я устал и обеспокоен, вот и все. Ты это услышал, так что отстань от меня, — с этими словами Шерлок быстро ушел в ванную. Джон издал сердитый рык. Это был уже прямой побег. Шерлок отлично понимал, что Джон за ним туда не пойдет.       Шерлок через три минуты вернулся, закончил готовить чай и перенес его в гостиную, где уже сидел Джон и читал за ноутбуком электронную почту. Шерлок передал ему чашку.       — Итак, если вернуться к первоначальному вопросу... почему наш противник настолько жесток? Что его в этом привлекает? Что он хочет испытать? Есть в уязвимости какая-то привлекательность?       — Что-что? — переспросил Джон, не совсем понимая, куда клонит Шерлок.       — Нет ли здесь сексуальной перверсии, где уязвимость — краеугольный камень?       — В общем-то, это возможно. Если я правильно понимаю, в БДСМ* действительно есть такой аспект, но вместе с ним идет и абсолютное доверие, и тот эмоционально-биохимический максимум, который может воспроизводить человеческое тело при правильной дозе боли. И это уже не говоря о тысячах других нюансов, в том числе и психологических... Я не вижу никакой связи, хотя мои знания, конечно, довольно поверхностны.       — Да, здесь нет даже намека на сексуальный подтекст, — согласился Шерлок. — Во всяком случае, в открытую или во внешнем облике жертвы. Значит, похищенные главным образом боялись смерти, а не какой-то иной опасности.       — А откуда им было знать? Испуганные, в сильном стрессе и отчаянии... скорее всего, к концу они уже ничего не соображали. Они понятия не имели, что им предстоит: смерть, нападение, боль или еще что-то.       — Окажи мне одну услугу. Опиши, каково это все испытывать, — попросил Шерлок.       Джон заколебался. Он что, настолько бесчувственный? Или только пытается собрать нужную информацию? Джон сам не понимал, сердиться ли ему на Шерлока или просто выполнить просьбу. Он отвел взгляд от фотографий и посмотрел в глаза детективу... впервые за последние минуты. И то, что он там увидел, вызвало у него сильное беспокойство.       Шерлок смотрел в пол, но не на бумаги. Потемневший, отсутствующий взгляд, в котором читалось какое-то странное страдание.       Джон забыл об обращенной к нему просьбе, приблизился к детективу и взял его за предплечье, интуитивно подчиняясь безмолвной просьбе об утешении, которую буквально излучала фигура друга. Тот моргнул и спустя три секунды сделал шаг назад, высвобождаясь из осторожной хватки. Ему понадобилось на это ТРИ секунды!       — Я не... Просто опиши.       — Ладно, извини... Представь, что ты связан, никуда не можешь уйти. Кто-то делает с тобой то, чего ты не хочешь, и ты не можешь это остановить. Полагаю, ты можешь представить, что при этом ощущают? Хотя вряд ли. У тебя же всегда есть план Б и тщательно выверенный план побега. А я испытывал подобное в том бассейне... с Мориарти. И в костре. Не слишком приятное чувство. Ощущаешь себя в полной власти человека, считающего, что твоя жизнь ничего не стоит, и у тебя нет никакой возможности освободиться. Это очень страшно.       Джон посмотрел на застывшего рядом Шерлока и в шоке увидел, как у того с лица исчезают все краски.       — Шерлок? — осторожно окликнул его Джон и снова приблизился. — Хей!       Шерлок смотрел в пространство перед собой. Никак не реагировал, даже не шевельнулся, почти не дышал.       — Шерлок? Перестань сейчас же.       Черт, плохо. Джон протянул руку, чтобы пощупать пульс, но в тот миг, когда он коснулся запястья, Шерлок резко втянул в себя воздух и отпрянул. Чуть не упал, запнувшись о собственную ногу. Джон подался за ним, пытаясь удержать его от падения, но Шерлоку удалось удержать равновесие, и он вскинул руки, предупреждая к нему не прикасаться.       Они стояли друг напротив друга в ошеломленном молчании. Оба расстроенные и потрясенные, они понятия не имели, что делать дальше.       — Я устал и иду спать, — Шерлок развернулся и направился к своей комнате.       — Шерлок, поговори со мной, — Джон пошел за ним, но трогать уже не пытался.       — Ты сказал, что мне нужен сон. Я согласился. Разве ты не этого хотел? — в голосе Шерлока звучало крайнее утомление и побежденность. Было ясно, что он совсем на пределе.       Джон не знал, что сказать.       — Ну хорошо. Доброй ночи.       Шерлок мгновенно исчез в своей комнате. Джон посмотрел ему вслед. Так дальше продолжаться не может. Что-то во всем этом определенно не так. И он обязательно выяснит, что именно!       Джон сел за стол и стал отвечать на очередной е-мэйл, одним ухом прислушиваясь к тому, что доносилось из комнаты Шерлока. Тот действительно лег спать или просто размышляет, лежа в постели?       Через полчаса он поднялся к себе. Позвонил Мэри и порадовался, что она терпеливо выслушала его тревоги. В эту ночь ему понадобилось много времени, чтобы наконец заснуть.