Astia vala femundis

In venere semper certat dolor et gaudium

В любви всегда соперничают боль и радость

— ОН НЕ РАБ!!! Фенрис вздрогнул от ее крика. Каффар, неужели это происходит на самом деле? Хоук выразила свое отношение к происходящему настолько эмоционально и искренне, что у него с души словно камень свалился. Но за этой мимолетной радостью мгновенно пришло жестокое осознание происходящего. Прошлое вернулось, когда он меньше всего ожидал. Огрело по голове, прожгло глотку, стукнуло в виски, не церемонясь и без предупреждения. Он уже начал забывать о том, что его ищут. Думал, что справится с чем угодно, ведь почти за год, что он провел в компании Хоук, Фенрис многому успел научиться. Готов ли он сейчас им противостоять? Из зарослей кустарника показались наемники в доспехах. Позади приближалось трое магов в тевинтерских одеяниях. Венехедис… Они же вдвоем, не считая пса, к тому же Хоук ранена! Он бросил взгляд на девушку. — Не переживай, мы их уделаем, — она хищно улыбнулась. Навершие ее нового крючковатого посоха засветилось, источая энергию. Фенрис понимал, что девушка храбрится, подбадривая его. На самом деле она была напугана, но до недавнего времени ей всегда удавалось скрывать страх за напускной шутливостью. Фенрис удивился, почувствовав, что больше боится не за собственную жизнь, а за её. Эти маги владели совершенно другой техникой боя. Даже разделайся он с наемниками, ему не дотянуться до чародеев. Сколько их здесь вообще? Эльф успел насчитать десять солдат в легкой тевинтерской кожаной броне, прежде чем один из магов выкрикнул заклинание на аркануме. Подул ветер, и Фенрис кинулся в сторону Хоук, надеясь успеть закрыть ее от стрел, которые в мгновение сорвались с луков солдат. Но, наткнувшись на невидимую преграду, они отскочили в метре от них и с шумом осыпались на землю. Хоук подняла посох чуть выше, и эльф заметил, как блеснул защитный барьер. — Я справлюсь, Фенрис, разберись с наемниками, — бросила она, устремляя в толпу огненный шар. Как же он боялся, что этот момент наступит. Прятал размышления об этом за самые высокие стены своего подсознания, но в душе знал, что никогда не сумеет приготовиться к их приходу. Эльф бросился вперед, высвобождая лириум, сосредоточившись на задаче: закончить бой молниеносно. Рывок, и первый солдат, попавшийся на его пути, безвольно вскинув руками, упал на землю. Поворот корпуса - следующего рассек его огромный меч. Фенрис прыгнул, замахиваясь, - и двое солдат не устояли на ногах под тяжестью удара. Эльф вовремя переместил широкое лезвие меча, блокируя топор громилы, подоспевшего слева. Лириум вспыхнул, зажатый в его кулаке: Фенрис воткнул двуручник в землю и в следующее мгновение, не дав опомниться громиле, схватил его за шею одной рукой, впуская лириум прямо промеж ребер. Солдат открыл рот, вскрикнув, в недоумении вскинув руки и выронив оружие, и на эльфа ручьем брызнула кровь. Пятый. Он огляделся, едва успевая отдышаться. Хоук окружила себя ледяным барьером, не давая наемникам приблизиться. Умница. Дэни сшиб с ног одного из них, вгрызаясь в участки тела не защищенные броней. Фенрис уложил шестого наемника, остальные в испуге начали отступать к магам. Хоук прочертила линию на песке острием посоха, поверхность мгновенно вспыхнула: образовавшаяся стена пламени устремилась прямо на чародеев. Заметив заклинание, один из них начал поднимать мертвецов. Учитывая, сколько людей погибло на Рваном берегу, трупов хватило бы на еще один небольшой отряд. Они вылезали из-под земли один за другим, хрустели и ломались, сталкиваясь друг с другом, но все равно двигались на Хоук, минуя огонь. Фенрис рванул к ней. — Я справлюсь! — недовольно прокричала девушка, заметив его. Фенрис еще никогда не видел в ней столько ярости. Она усиливала пламя, не обращая внимания на толпу впереди, стиснув зубы, упрямо и безрассудно. Сразу же после огненной стены, Хоук вызвала впереди небольшое землетрясение и большинство из наиболее неуклюжих мертвяков попадали на землю, не успев дойти до нее. Следом за землетрясением, Хоук обрушила на них огненный дождь. Маги, державшиеся в отдалении, приблизились. Девушка поддерживала барьер над Фенрисом так, что ни одна стрела не дотянулась до него, пока они с мабари разделывались с наемниками. Эльф боялся за Хоук. На несколько минут он оставил ее одну против троих магов из Тевинтера. Он не преуменьшал ее возможностей, но, несмотря на то, что двое из чародеев не обладали серьезными способностями, третий представлял из себя вполне грозного противника. Фенрис ни на секунду не сомневался, что этот сильный маг пожертвует двумя своими товарищами, если потребуется применить магию крови. Конечно, скорее всего, так и будет! Фенрис взревел, когда впереди показались новые солдаты. Фаста васс, сколько же их? Данариус прислал целый отряд? Он польщен, раньше столько народу не было. Видимо, весть о друзьях Фенриса достигла магистра, раз он не мелочился с людьми. Позади раздался взрыв. Насколько долго Хоук сможет выдерживать атаки троих магов? Фенрис стиснул зубы, прорываясь вперед и захватывая за собой сколько мог солдат за раз. Не растрачивай силы впустую, Хоук… Может показаться, что эти маги - кучка недоносков, конечно же, но не стоит их недооценивать! У каждого змея в рукаве, будь осторожна, Хоук! Он умолял ее, успокаивая себя, и чуть не пропустил несколько шальных ударов. Взвизгнул мабари, его отбросило к скалам взрывной волной. Фенрис перерезал горло последнему наемнику и обернулся. На песке зиял разлом из которого поднимались клубы пыли. Некоторое время ничего не было видно и наступила глухая тишина. Из ямы, оставленной взрывом, выкарабкалась сгорбленная фигура одного из магов. У него в руках был кинжал, с рукояти которого капала кровь. — ХОУК!!! — закричал Фенрис, побежав к девушке. Она стояла на коленях, опираясь на посох. Взрыв был устроен ею, без сомнений. Но этот кинжал в руке мага… Изогнутое лезвие со светящимися рунами, он видел его раньше! — МАГИЯ КРОВИ, ХОУК! ОСТОРОЖНЕЕ! — он сорвал голос, когда маг, силой резанул кинжалом себе по запястью. Кровавая нить потянулась к девушке. Набухая и раздуваясь, она приобрела форму раскрытой ладони. Фенрис столкнулся с невидимой преградой не в силах прорваться дальше: проклятый маг установил вокруг себя и Хоук защитный барьер. Девушка подняла голову, беспомощно озираясь по сторонам, и эльф увидел, как нити крови опутывают ее тело. Складывая руки в особом магическом жесте, маг вытягивал из нее жизненную силу. О да, Фенрис видел это бесчисленное множество раз. Данариус забрал столько жизней таким способом! Кровавая длань… Девушка закашлялась, пытаясь пошевелиться и отчаянно сопротивляясь. — ХОУК, БЕГИ! — хрипя, прокричал эльф что есть силы, выпуская лириум на свободу. Сейчас он убьет эту сволочь! Никто не смеет пить ее кровь! Никто не смеет причинить ей боль! Злость, клокотавшая внутри него, подстегнутая лириумной болью, сконцентрировалась до предела. А ведь это второй раз из-за за нее! На задворках сознания вспыхнула мысль, и он вспомнил, как то же самое произошло в пещере, где ее чуть не убил демон. Он рванул барьер на себя что есть силы, видя, как магические нити проходят насквозь, не причиняя вреда. Данариус хотел обрести армию воинов, умеющих сражаться против привыкших к всесильности своей драгоценной магии. Успеть, только бы успеть!!! Хоук не могла пошевелиться, кровь мага вмешалась в ее разум, она была под контролем этой твари. Он разорвет его на куски, заставит сожрать внутренности, которые вырвет из его пасти. Фенрис дотянулся до него, схватив за горло, и вдруг почувствовал огненный бич на своей спине. На секунду перед глазами предстала картина прошлого. Во дворе поместья: увитые диким виноградом стены, скамеечки из мрамора, необыкновенные цветы, опьяняющий запах трав и он - стоит на коленях, со связанными руками, считая удары, попадавшие по спине, обжигающие и не дающие опомниться. Огненный бич хлестнул его дважды, прежде чем Фенрис успел сжать руки на шее мага. Кровавые нити, державшие Хоук, на миг оборвались. Девушка, слабо всхлипнув, упала на землю. Рядом с магом лежали обескровленные тела его товарищей. — Тебе жить надоело, раб? — взревел он, опуская на спину эльфа удар за ударом. Фенрис закричал, почувствовав, как бич упал ему на спину, скользнул вниз и обвил запястья, не давая больше шевельнуться. Маг поднял руку в повелительном жесте. Кисти обожгло, когда бич стянулся сильнее. — Привести тебя живым. Мне велели привести тебя хозяину, раб, — проговорил он. — Не тронь ее! Не тронь ее, сволочь! — в бессилии закричал Фенрис, глядя, как маг устремился к девушке. Она же дышала, ее сердце билось, он слышал каждый удар! — Мелкая пешка, этот эльф - твоя забава? А как жаль, ведь у тебя такой потенциал, Данариусу бы понравилось, — маг рассмеялся сиплым смехом. Фенрис затаил дыхание. Бич держал крепко, вырваться бы не удалось. Эльф попытался встать, но незримая сила придавливала к земле. Ноги не слушались. Он почувствовал хруст, предприняв очередную попытку подняться. Боль пронзила левую лопатку, эхом отдав в поясницу. Маг в это время уже подошел к Хоук вплотную. — Какая красавица, жаль, что сейчас умрет, — он наклонился к ней, и тут, Хоук схватила его за подол мантии. Огонь, загоревшийся на ее ладони, перекинулся на мужчину. Тот закричал, отскакивая от девушки, пытаясь сбить пламя. Хоук поднялась на ноги. — Ты меня недооценил, тварь… Ой как недооценил… И трети моего потенциала не разглядел… — Хоук перекатывала пламя по ладони, глядя, как бьется в агонии маг. Огонек на ее руке в точности повторял движение пламени на мантии, пока не охватил мага целиком. Он завизжал. — Отпусти Фенриса… — тихо проговорила она. — Сдохни тварь! Поганая шлюха! — визжал маг, пытаясь сбить огонь, который охватил его почти целиком, оставляя нетронутым только лицо. Противостояние не продлилось долго, тевинтерец решил пойти на сделку сразу же. Фенрис почувствовал, как бич, сковывающий запястья, ослаб, а затем и вовсе исчез. — Как ты просила, я сделал, как ты просила! Потуши его! Потуши! — вопил маг в ужасе. — Как скажешь, — Хоук усмехнулась и огонь на ее руке исчез. Фенрис в одну секунду оказался рядом с магом, схватил того за волосы и заставил упасть на колени, ударив головой об землю. — Где он!? — прорычал эльф, не без наслаждения видя, как потекла кровь из разбитого носа. — Пожалуйста, не убивайте меня! — взмолился маг. Он заплакал, кровь смешалась со слезами и соплями, делая его вид еще более жалким и отвратительным. — Говори! — эльф поморщился и силой приложил его об землю еще раз. — Я не знаю, честное слово не знаю, — рыдал маг, — нас привела Адриана, она в пещерных тюрьмах, к северу от города, я могу показать дорогу! — Нет нужды, я знаю, где это! — рявкнул Фенрис. — Тогда отпустите меня… Его лицо было перепачкано в земле, бровь рассечена, ресницы опалило магическое пламя Хоук: мужчину трясло от ужаса. Эльфа передернуло от ненависти к этому человеку. — Ты выбрал себе не того господина, — проговорил он, одним движением сворачивая шею этому ублюдку. — Адриана… — прошептал он, поднимаясь с колен. Ненависть в одном ее имени давала необычайный прилив сил. — А я, дурак, думал, что освободился! Они никогда от меня не отстанут! — он повернулся к Хоук, и его гнев остыл, едва он увидел, в каком она состоянии. Девушка прижимала руку к левому боку, на скуле был кровоподтек, взмокшие волосы облепили лицо, и она еле держалась на ногах! — Кто такая Адриана? — спросила Хоук. — Ученица моего бывшего хозяина, — холодно ответил Фенрис. Одно ее имя, это мерзкое сочетание букв, вызывало головную боль и воспоминания, которые он надеялся хоть когда-нибудь забыть. — Я хорошо ее помню, лицемерная карьеристка, ради Данариуса могла бы и детей своих продать, — прошипел эльф, — если она здесь, то по его приказу, я знал, что он этого так не оставит… — Мы их достанем, Фенрис, — прошептала Хоук. — В пещерных загонах в прежние времена держали рабов, видимо, сейчас они снова обитаемы... Надо идти скорее, пока Адриана не успела приготовиться или удрать… Хоук пошатнулась, едва удержав равновесие. — Ты как?! Ранена? — Фенрис бросился к ней, подавая руку. — Где Дэни? — взволнованно воскликнула она, и эльф огляделся. Пса нигде не было. — Его сильно задело? С ним все в порядке? — едва не плача, вскрикнула Хоук. У Фенриса защемило в груди. Он усадил ее на камни и кинулся искать собаку. Создатель, хоть бы с ним все было хорошо… Мабари лежал в нескольких метрах от них, жалобно поскуливая. Из раны на бедре струилась кровь. Фенрис упал на колени перед псом, вытащил из кармашка на поясе настойку эльфийского корня и вылил прямо на рану. Пес взвизгнул, но Фенрис положил руку сверху, не давая ему дернуться. Края раны запузырились, моментально начав стягиваться. Настойка подействовала. — Как он!? — рядом опустилась Хоук, дрожащей рукой, погладив пса по голове. — Все будет в порядке, он оклемается, кровь я остановил, — пробормотал Фенрис и взял Хоук за руку, помогая встать. По ее щекам покатились слезы. — Что ты ревешь, соберись, сейчас не время, нам нужно идти по следу до пещеры! — рявкнул на нее Фенрис и тут же испуганно замолчал, чувствуя, как у девушки начинается истерика. — Я во всем виновата, — она зарыдала, — простите меня, я вас подвела… — Никто никого не подвел, Хоук, все в порядке, мы целы, втроем уложили почти с пятнадцать человек! Мы живы! — он стал вытирать ей слезы, Хоук задрожала. — Тебе холодно? Все в порядке? — спросил он, взяв ее за плечи и легонько встряхнув. Она вяло поморщилась, и Фенрис опустил взгляд на ее рану. — Дай посмотрю! — Не надо, все нормально, — заартачилась девушка. — Не спорь со мной! — прорычал эльф и, не давая ей шанса опомнится, рывком расстегнул нагрудник, в испуге уставившись на большое кровавое пятно, расползающееся по бинтам, которыми она была перевязана. Этот гаденыш задел ее… Сделал больно… Фенрису показалось, что, свернув ему шею, он обрек его на слишком легкую смерть. — Фенрис, — она отвела его руку от себя, — ты прав, нам надо выдвигаться. Эльф заглянул в ее заплаканные глаза и прочитал решимость. — Ты уверена? — Пошлем Дэни за остальными, они успеют нас догнать! — пробормотала она, наклоняясь и помогая мабари подняться. — Давай, малыш, вот так, умница… — приговаривала девушка, проводя рукой по его лапе. С ее пальцев слетали тонкие нити исцеляющего заклинания, почти как у Андреса, но слабее. Однако этого должно было хватить, чтобы пес смог самостоятельно добраться до города. — Мне нужно, чтобы ты привел Авелин, и стражников по нашему следу, хорошо? Мабари глухо тявкнул, выражая готовность. — Давай, малыш, вперед! — она легонько хлопнула его по загривку, и пес устремился вниз по тропинке, с которой они вышли. Хоук выглядела измученной. Фенрис не знал, сможет ли она колдовать в таком состоянии. Тем временем, он выдернул из земли свой меч, обшарил трупы, собрав настойки из эльфийского корня и несколько склянок с лириумом, которые тут же протянул ей. — Спасибо… — прошептала Хоук. — Тебе нужно передохнуть? — неуверенно поинтересовался Фенрис. Его решимости, безусловно, хватило бы на целый отряд. Но он останавливал себя, глядя на бедную девушку. Ей должно быть очень больно, он всего раз испытывал на себе действие этой кровавой длани, и не так долго, как она… Каково же это и сколько решимости он видит в ее глазах после случившегося!? — Все в порядке, идем. Она опиралась на посох и старалась скрыть боль, но Фенрис чувствовал все. Каждый раз, когда меж ее бровей пролегала тревожная складка, сердце эльфа сжималось, и он боялся идти дальше. Адриана была сильным магом, но судя по количеству наемников, напавших на них только что, она пришла сюда с целым отрядом бойцов и рабов. Превосходная, подающая надежды магесса. Данариус боготворил ее. Вспомнив лицо ведьмы, Фенрис сжал руки в кулак. — Я волновалась за тебя, - вдруг сказала Хоук, идущая позади. Фенрис не ожидал, что она это скажет. Счастье, которое он внезапно почувствовал, снова придало сил и решимости. Он боялся, что она бросит его, в случае, если маг предложит сделку. Одновременно с этим, ему было стыдно даже от одной мысли, что он мог сомневаться в ней. Эльф всей душой поверил в Хоук, и волнение, которое он испытывал, нельзя было сравнить ни с чем. Впервые такая гамма эмоций бушевала в его сознании. Он видел ее преданность, был благодарен и почти боготворил, страшась высказывать свои чувства. Они даже для него были загадкой. Фенрису страшно было говорить, что он думает, ведь раньше, его упорно лишали всяческой возможности сделать это. Вытравливали в нем его же собственное мнение, пытками и голодом, не без участия Адрианы. К нему она почему-то испытывала особенную ненависть. Не зря Данариус послал ее сюда. Хотя Фенрис не исключал возможности, что магистр как раз не собирался отпускать свою любимую ученицу невесть куда за рабом, пусть даже и ценным. Судя по всему, инициатива принадлежала проклятой магессе. Хоук споткнулась и вскрикнула, хватаясь за эльфа. Фенрис нахмурился, подав ей руку. — Обопрись на меня. Если совсем плохо, переждем, — пробормотал он, поддерживая ее, стараясь не потревожить рану. — Все нормально, идем, я просто оступилась! — рявкнула вдруг Хоук. — Упрямая дура…— Фенрис едва улыбнулся, — спасибо. — Скажешь спасибо, когда я повешу голову Адрианы у тебя в гостиной… — проворчала Хоук. — Я тоже волновался за тебя, — признался Фенрис. — Ты здорово держалась против этого мага. Хоук подняла на него удивленный взгляд, и эльф отвернулся. — Фенрис, тебе не стоило лезть, я бы справилась, — начала она. — Еще как стоило, ты что, каждый день встречаешь тевинтерских волшебников? Тебе знакома их техника боя? Тебе знакома магия крови? — зло спросил он, и девушка замолчала. Они доковыляли до пещеры, когда окончательно стемнело. Полная луна осветила вход и отряд наемников, расположившийся у костра неподалеку. Фенрис остановился, потянув Хоук вниз, в заросли кустарника. Их не успели заметить. — Сколько их там? — шепотом спросила Хоук. — Семь. Трое возле костра, двое возле входа, еще двое отошли в кусты, облегчиться. — Ты так хорошо видишь в темноте? — удивилась девушка. Фенрис не ответил, он думал, сколько у них будет времени, прежде чем придет помощь. — Я успею снять тех троих возле костра, двое около входа на тебе, а те, что ушли в кусты не успеют сориентироваться, пока мы всех не перебьем, — решил эльф и тихо вынул меч. Хоук нацелила посох в наемников. Фенрис выскочил из кустов, застав врасплох солдат, они даже не успели встать. Девушка разделалась с двумя мужчинами возле входа, свалив на землю магической волной. Через мгновение, на крики выбежали двое солдат из кустов, один из которых на ходу завязывал брюки. Фенрис оттеснил первого, в то время как Хоук приложив палец к виску, заставила второго корчиться от боли. Он в ужасе закричал и упал на колени. Острым концом посоха, девушка прекратила его страдания. Воцарилась тишина. — Ты как, нормально? — Фенрис заметил, что Хоук тяжело дышит, снова пытаясь скрыть, что ее беспокоит рана. Она уводила руку от бока каждый раз, когда видела его взгляд. Упрямая… Какая же она упрямая! Он подошел к ней совсем близко, пристально всматриваясь в глаза. — Не ври мне. Я не пойду туда, зная, что ты свалишься при первом же бое. Их там будет много. Хоук гордо вскинула голову и поджала губы. — Не надо меня недооценивать, Фенрис, я не маленькая девочка. Я буду защищать тебя! Я не собираюсь отдавать тебя какой-то психованной тевинтерской сучке! Фенрис нервно рассмеялся. Решимость Хоук вдохновляла его, он чувствовал возбуждение, в предвкушении битвы, но, одновременно тревожился за нее. Он взял девушку за плечи, куда более осторожно, чем в прошлый раз, и вдруг бессознательно, но крепко, прижал к себе, уткнувшись носом ей в волосы. Хоук обмякла и выронила свой посох от неожиданности. — Фенрис… — выдохнула она. Его одолел внезапный порыв нежности, и он поймал себя на мысли, что больше никому не позволит сделать больно Хоук. Фенрис отстранился, в смущении, услышав крики и лай мабари на тропе ниже. — Авелин! — Хоук кинулась вниз, но столкнулась по дороге с мабари, встала на колени, давая псу обнюхать ее, и засмеялась, обняв его за крепкую шею. Рыжеволосая стражница скептически оглядела трупы наемников и перевела взгляд на Фенриса. — Я отправила одного из своих людей за Варриком, — начала она, — со мной несколько солдат. Здесь пещера, в которой удерживают рабов? Фенрис кивнул. — Я бы взяла с собой больше людей, но у меня нет полномочий, в этой ситуации я доверяю лишь твоим заявлениям, а помогаю ей, — Авелин указала на Хоук. — Во что ты втянул ее? — Мы должны быть осторожны. Когда-то таких владений было много, особенно в горах, где отдельные рабовладельцы держали загоны. Они обустроены так, чтобы давать им защиту от других, таких же, рабовладельцев… Адриана выбрала это место неслучайно, — Фенрис покосился на вход. — Внутри могут быть ловушки… — Кто такая Адриана? — спросила Авелин. — Рабовладельцы дрались друг с другом? — к ним подошла Хоук. — А как еще удобнее всего заполучить рабов, если не похитить их? — ответил Фенрис. — Владения за пределами Тевинтера пустуют, но все осталось на своих местах… — Может Адриана хотела тут все украсить? Добавить цветов… — усмехнулась Хоук. — Поверь, она не из тех женщин, которые любят цветы, — тяжело вздохнув, сказал Фенрис. — Будем надеяться, что все это не напрасно… Авелин, скажи своим людям, чтобы были осторожнее. Капитан стражи кивнула, махнув солдатам, и они начали спускаться в пещеру. Внутри было жарко, в первом же зале они наткнулись на горящие угли в огромных емкостях, топивших остальные помещения. Перед ними лежало несколько трупов. Судя по рваной одежде, это были рабы. Демон знает, как Адриана разжигала здесь огонь… — Они еще здесь, отлично… — прорычал Фенрис и устремился вперед по коридору. В следующей комнате на столе лежало окровавленное тело девушки. Ее вены были вскрыты, руки раскинуты в стороны. Под столом стояли ведра с запекшейся кровью. Фенрис закашлялся от ударившей в нос вони: ее тело уже начало разлагаться. Хоук ахнула и даже Авелин стало не по себе, солдаты замерли, нервно переглядываясь друг с другом. Стражница с опаской оглядела помещение. — Смотри сама, вот оно, наследие магистров…— невесело пробормотал Фенрис. — Магия крови… — Авелин посмотрела на несчастную, лежавшую на столе. — Когда маги правят обществом, они находят множество способов, как оправдать свою жажду власти, — Фенрис толкнул дверь в следующее помещение, и оттуда потянуло сквозняком. Солдаты, идущие позади, вздохнули с облегчением. В следующем коридоре им встретились несколько наемников-работорговцев. С Авелин работать было проще, ведь она орудовала мечом, но Фенрис тревожился за Хоук, оглядываясь назад. Ему не нравилось, что девушка побледнела. И хоть она улыбалась, ловя на себе его взгляд, он все равно старался, чтобы она была позади, не попадая в бой. Солдаты прекрасно справлялись с поставленной задачей, помогая расправляться с наемниками. Они без потерь прорвались через несколько помещений, пока в одном из них, их не подстерегла ловушка. Двое лучников успели нашпиговать стрелами одного из солдат Авелин, а несчастного, бегущего следом, обдало пламя из труб в стенах. — Они стоят на нажимной панели! — закричала Авелин, оттаскивая обожженного парня назад. Хоук направила вперед конус холода. — Фенрис, беги! Эльфу не нужно было повторять дважды, он уложил одного из лучников, столкнув его с панели. Второй не успел даже направить на него стрелу, Фенрис сломал лук об его голову, задушив тетивой. — Держись, солдат! Пойдешь назад и приведешь нам помощь! — Авелин похлопала перепуганного парня по плечу. Половина его лица была сильно обожжена, но он ничего не чувствовал, находясь в состоянии шока. — Хоук! — Авелин метнула на девушку встревоженный взгляд. — Сейчас, погоди. Ему будет легче! — Хоук провела кончиком пальца по щеке солдата. Фенрис разозлено мерил шагами коридор. Не надо тратить силы впустую, парень переживет! Он смолчал, сдерживая недовольство и понимая, что Хоук правильно поступает. Он просто волновался за нее. Вдруг у нее не хватит сил в самый ответственный момент и Адриана может… Вашидан! Фенрис тряхнул головой, стараясь не думать, что эта стерва может. Слишком живо вставали перед глазами картины прошлого. Если бы только у него хватило смелости рассказать Хоук, что творила эта женщина с ним, со своими рабами… Создатель, даже Авелин придушила бы ее голыми руками! В следующем зале их уже ждали. Фенрис не сомневался, что Адриана подготавливала шикарный прием. Шесть разбойников с кинжалами! В таком узком проходе у них не было преимущества, особенно у эльфа. Большим мечом здесь невозможно было даже замахнуться. Он таранил их, помогая Авелин, продвигавшейся следом. Внезапно толпа впереди, по очереди толкая друг друга, повалилась на пол. Они словно… поскользнулись? Ехидный смешок Хоук дал понять, что так оно и было. Фенрис мысленно похвалил девушку за сообразительность. Пятеро лежавших в замешательстве на обледеневшем полу, стали их легкой жертвой. Впереди показалась длинная лестница, на которой уже выстраивались солдаты, закованные в доспехи. — Отойдите! — выкрикнула Хоук, выбегая вперед. Она подняла руки, и Фенрис увидел, как от стен вниз потянулись трещины. Небольшие камни посыпались прямо на солдат. Поднялся звон, они пытались ухватиться друг за друга, теряли равновесие, сбитые камнями и падали прямо им под ноги. — Хоук, молодец! — Авелин оценила задумку девушки, оглушая камнем упавшего перед ней громилу. Переступая через отколовшиеся от стен глыбы, они поднялись по лестнице в большой зал. За одной из колонн пряталась маленькая эльфийка. Увидев их, она выбежала навстречу. — Ты ранена? Они тронули тебя? — Фенрис остановился, переводя дух. — Они убивали всех, они убили папу, выпустили ему кровь, — зарыдала эльфийка. На ней было простое домотканое платье и заляпанный передник, впрочем, как и она вся. Везде кровь. Фенрису стало так жалко эту несчастную маленькую девочку, на вид ей было не больше шестнадцати. Она испуганно оглядела их и, остановив свой взгляд на посохе Хоук, в ужасе отстранилась. — Зачем, зачем они это сделали? — спросил Фенрис. — Это демон… Здесь призывали демона… — пробормотала Хоук, оглядывая помещение. — Магистресса, сказала, что ей нужна сила, что кто-то придет ее убить, — запричитала эльфийка, схватившись за волосы, — мы пытались быть хорошими, мы делали все, что нам говорили, она любила папин суп, я не понимаю! — выла эльфийка, дергая себя за волосы с такой силой, что казалось, сейчас вовсе их лишится. Хоук подошла к ней, и взяла за руки. Девушка вздрогнула, в ужасе уставившись на нее, но дергать себя за волосы перестала. — Пожалуйста, не трогайте ее, она очень разозлится, — пролепетала эльфийка. — Бедненькая, это было ужасно для тебя, — Хоук положила руку ей на плечо, поглаживая. — Нет! — выкрикнула эльфийка, — до сегодняшнего дня все было хорошо! — Не было… Ты просто не знаешь как это – хорошо, — пробормотал Фенрис, с грустью вспоминая себя самого. Та же реакция, тот же страх в глазах. Едва ли он принял бы помощь, окажись на ее месте. Скорее, прирезал бы себе горло сам. — Ты теперь мой хозяин? — тихо спросила его маленькая эльфийка, и он в ужасе вздрогнул. — Нет! — Но, я могу готовить и убирать, куда же мне идти? — Если ты пойдешь в Киркволл, я тебе помогу! — вдруг сказала Хоук. — Да? Слава Создателю! — радостно выдохнула эльфийка и убежала вниз по лестнице. — Не подозревал, что ты искала себе рабыню… — злобно процедил Фенрис. — Эй, полегче, я вообще-то возьму ее на работу и буду платить! — Хоук скрестила руки на груди, возмущенно уставившись на него. Фенрису внезапно стало стыдно. Он погрузился в воспоминания, снова ощутил то раболепское чувство, просыпающееся, когда Данариус приходил к нему. Все, лишь бы угодить, лишь бы не избили, дали воды и покормили. А может быть поспать несколько часов на чем-то, что мягче камня. Он подумал, что эта эльфийка в сущности не видела ничего, кроме отвратительного отношения к себе, и возможно не увидела бы никогда, потерявшись в большом городе, если бы не Хоук… Как он мог подумать, что она способна на такую низость. — Прошу прощения, — бросил Фенрис, и устремился вперед, не желая видеть разочарование на лице девушки. Он боялся, его почти трясло: прошлое было так близко, как если бы он прямо сейчас оказался в подземелье Данариуса. Здесь даже запах стоял тот же самый, Адриана любила экзотические благовония, и, судя по всему, использовала их здесь. Вашидан! — Давайте найдем Адриану и покончим с этим... — пробормотал он. Они прошли мимо двух тел, накрытых тканью. Фенрис обратил внимание, что Хоук натянула на нос свой красный шарф, и ему не понравилось, как он стал контрастировать с ее цветом лица. Она все чаще хваталась рукой за бок, даже не скрывая этого. — Хоук, ты как? — спросила на бегу Авелин, и Фенрис был бесконечно благодарен ей за это мимолетное беспокойство. — В порядке, — отрывисто бросила Хоук, и сердце эльфа ухнуло куда-то вниз. Она даже не отшучивалась. Он бежал впереди, но прислушивался к ее сердцебиению, боялся, что она сейчас споткнется и упадет, им придется разделиться, он отправит с ней Авелин… Может так и надо поступить? Его размышления прервались, когда в следующей комнате на них бросилась очередная волна охраны. Уже менее многочисленная, но хорошо вооруженная и подготовленная: одному из вояк удалось задеть даже Авелин. Стражница взревела и оглушила его щитом в ответ, а мабари вцепился в горло, не дав подняться. Хоук замедлила четырех солдат впереди, пока они разбирались с толпой в проходе, Фенрис оттеснил ее назад, поймав на себе ее возмущенный взгляд. — Не суйся под меч! — рявкнул он, в надежде, что она поймет правильно, ему не хотелось, чтобы она еще раз пострадала по его вине. Хоук отвернулась, посылая молнии в сторону замедленных солдат. Фенрис едва успел сообразить, заметив верзилу с ножом, выросшего прямо за спиной девушки и рванул к ней, понимая, что не успеет дотянуться. Хоук увидела, как в ужасе расширились его глаза, обернулась и вскрикнула, но мабари сбил верзилу передними лапами, повалив на пол, и прокусил горло. Фенрис облегченно вздохнул, возвращаясь на помощь к Авелин, напоминая себе, что будет должен псу целого барана. Еще один пустой длинный коридор ждал их впереди. Фаста васс, да сколько их здесь! Наконец, за поворотом он услышал ее голос. — Ты сильно ошибся, что пришел сюда, раб!!! — она кричала уверенно, с насмешкой, понимая, что от одного ее голоса у эльфа начинали шевелиться волосы на затылке, а руки предательски дрожать. Рядом с ней стояло четыре телохранителя, Фенрис даже узнал одного из них, с повязкой на глазу. Он помогал ему залечивать раны на спине. И теперь, ему придется пожертвовать жизнью, ради того, чтобы защитить эту дрянь! Адриану он разглядеть не успел, было темно, зал освещался лишь тусклым светом нескольких факелов. Он заметил, как она натянула на себя магический купол, отступая и посылая в бой своих личных натасканных рабов. Подлая, безразличная стерва, он убьет ее, и отправит в Тевинтер ее голову! Сделает так, что Данариусу подадут ее на завтрак! Их было четверо, против четверых. Фенрис старался держаться ближе к Хоук, понимая, что ей одной не выстоять против здоровенного телохранителя с двуручным мечом. Адриана заметила ее. Проклятье! Она внимательно смотрела именно на Хоук! Даже Фенрис, казалось, заинтересовал ее в одночасье куда меньше. Авелин разделалась с одноглазым громилой, Фенрис мысленно попросил прощения за то, что им пришлось сделать. Мабари вцепился в руку другому воину, Хоук воспользовалась замешательством и отбросила от себя третьего ударом каменного кулака. Фенрис отпихнул ногой пронзенного насквозь наемника. — ХОУК! — выкрикнул он, увидев, как девушка бросилась прямо на Адриану. — Ах ты тварь! — кричала она, осыпая ее барьер серией ударов. Магесса начала хохотать, наблюдая за ее тщетными попытками. Авелин вскрикнула, увидев, как из-за дверей к ним в зал хлынуло подкрепление из солдат Адрианы. Фенрис не мог отвлечься, избавляясь от них. У него возникло ощущение, что все это дурной сон, ведь они собирались пойти прогуляться по берегу моря, и отдохнуть! Почему, каффар, почему все это происходит именно сейчас?! Он не заслуживает, чтобы Хоук защищала его! Она достаточно пострадала, какого демона ей досталось все это! Он ненавидел себя, ненавидел всех вокруг, и, как ни странно, именно ненависть и помогала ему выдерживать бешеный ритм боя. Ненависть запрещала думать о болевших мышцах, о ноющих порезах и ссадинах, полученных во время боя. Ненависть давала силу сражаться дальше. Пронзать и рассекать плоть, находить брешь в доспехах, отрубать головы, падать ничком, вскакивать, выживать! Он заметил арбалетный болт, пробивший голову одному из солдат, и улыбнулся. Варрик подоспел вовремя. Фенрис оглянулся, ища глазами Хоук. Адриана сняла барьер, значит выдохлась!? Хоук сошлась с ней вплотную. Их разделяла тонкая грань, светившаяся полоса, что это? — Какая храбрая девочка, — Адриана покачала головой, — ты взяла его себе? — Он никому не принадлежит! — сквозь зубы процедила Хоук — Ты так напряжена… Давай сыграем в игру? — Адриана усмехнулась, — поймай меня. Мм? — она ударила посохом об пол и исчезла на долю секунды, появившись в другом углу комнаты. Хоук зарычала, и подалась за ней, используя при этом магическую силу для ускорения. Фенрис остановил Авелин, которая рванулась к девушке на помощь. — Вымотаешься, не надо! — закричал ей эльф. Адриана захохотала и прыгнула дальше. Хоук металась за ней без остановки, ослепленная яростью, Фенрис пытался задержать ее, но она силой оттолкнула его, даже не заметив. — Я достану тебя, тварь… — Хоук упала на колено, приготовившись. Адриана снова ударила посохом в пол, но тут, произошло неожиданное. Внезапно, Хоук повезло, она угадала направление и оказалась нос к носу с магессой. От неожиданности Адриана не успела даже сплести чары. — Дрянь! — закричала она и ткнула посохом прямо в раненный бок девушки. Хоук бессильно вскрикнула и осела на пол, выронив собственное оружие. Фенрис рванул к ней, но путь перегородили несколько человек. Авелин уже теснили к выходу из комнаты, Дэни еще дрался рядом с Фенрисом. Фаста васс, неужели здесь все закончится? — Получай, маленькая, зазнавшаяся идиотка! — закричала магесса, подняв вверх посох. Фенрис подумал, что время остановилось в эту секунду. Неужели это все на что он способен!? Он не мог защитить ее. Ничтожество. На что он надеялся!? Он вышиб зубы одному из наемников, высвобождая лириум, и лихорадочно соображая, что делать. Хоук, перехватила посох магессы рукой. Адриана не ожидала такого поворота событий и неловко дернулась, в тот же самый момент, Хоук обрушила на нее заклинание, используя посох в качестве проводника. Адриана оказалась на коленях напротив девушки, магической силой придавленная к земле. Посох раскололся на две части. — Ну и кто здесь зазнавшаяся идиотка... — прошипела Хоук, схватив ее за плечи. Глаза магессы расширились в ужасе. — Что ты, — начала она и вдруг завизжала. Хоук ударила ее молнией. Но без посоха получалось, что она попала и по себе. Фенрис прошел насквозь нескольких солдат, лишая всех внутренностей, попадавшихся под руки, затем в ярости отшвырнул Хоук от Адрианы, и замер. Магесса в страхе прикрывала лицо рукой. — Погоди! Тебе не стоит меня убивать! — закричала она. Ее лицо почернело, как от сажи, руки тряслись, мантия в некоторых местах порвалась, она смотрела на него в ужасе. — Есть только один человек, которого я хочу убить еще больше… — Фенрис сдерживал лириум, который кричал, обжигая его руки, разбиваясь в голове на тысячи осколков. — У меня есть информация, эльф! Меняю ее на жизнь! — взмолилась Адриана. — Местонахождение Данариуса?! — взревел Фенрис, — и что мне это дает? Пусть считает, что потерял свою живую игрушку! — У тебя есть сестра! И она жива! Фенрис застыл в оцепенении. Даже песнь лириума, которая секунду назад сводила его с ума, затихла в отдалении. Сестра… У него есть сестра. Живая сестра. — Хочешь вернуть себе то, что потерял? Отпусти меня, и я скажу тебе, где она! Эльф услышал ее голос будто издалека, на какой-то момент ему показалось, что он и правда отпустит ее, ведь он отчаянно хотел вернуть себе хотя бы частичку прошлого… — Откуда нам знать, что ты не врешь? — хрипло спросила Хоук, схватив под руку Авелин, едва держась на ногах. — Ниоткуда, — усмехнулась Адриана, — но я знаю Фенриса, я знаю, что он ищет. Если хочет, чтобы я предала Данариуса, пусть заплатит. — Мы и так найдем его сестру, а потом уже отпустим тебя. Или не отпустим… — горько усмехнулась Хоук. — Ха! Думаете, я дура?! — Сударыня, вы подрались с эльфом, который из груди сердца вырывает. Как думаете, стоит ли оно того? — ехидно спросил Варрик. Гном подоспел вовремя, без его арбалета, Авелин с Фенрисом не справились бы. Однако сейчас, Фенрис не мог толком соображать. В голове все перемешалось, он не давал отчета происходящему, события неслись вперед, а он стоял, как громом пораженный, думая только о том, что прошлое в один момент оказалось в метре от него. Адриана знает о его сестре. Он так отчаянно желал, спустя столько лет, узнать хоть что-то о самом себе, о том, кем он был, до всего этого ужаса. — Его сестра сейчас в империи! Я не собираюсь ждать, пока вы будете ее искать, — желчно бросила Адриана, — хочешь узнать, кем ты был, Фенрис? Тогда отпусти меня. Фенрис в бессилии обернулся на своих спутников. Как забавно, раньше он без раздумий принимал решения, а теперь, в самый важный момент, он засомневался! Вся эта магия, все это зло, что было вокруг, посеяло в нем крупицу сомнения, которая могла стоить ему жизни! Он приблизился к ней, не опуская взгляда. — Значит, ты даешь слово!? Я говорю, и ты отпускаешь меня? — почти довольно спросила Адриана. Он медленно сел на корточки рядом с ней, взглянул исподлобья в ее яркие льдисто-синие глаза. — Да. Я даю тебе слово, — твердо произнес Фенрис, ожидая, когда она назовет ему имя. Хотя бы имя, ему будет достаточно. — Ее зовут Варанья. Она в Каринусе, служит магистру Ахриману. — Служанка. Не рабыня, — задумчиво произнес Фенрис. — Она не рабыня! — Я тебе верю… Захотелось смеяться. Он буквально кожей чувствовал вибрации, исходящие от тела Адрианы. Чуял ее страх, злость, бессилие. Он наслаждался этим какое-то мгновение. Так вот как она видела это, лежа перед ней в ужасе, моля о пощаде, целуя ноги… Так выглядел он. Дождавшись лириума, сконцентрировавшегося в ладони, он ударил ее в грудь, нашарив сердце, и раздавил его, словно назойливого жука. Слишком легкая смерть, Адриана, слишком… Его охватила ярость. Он поднялся, бросил взгляд на спутников. Авелин держала Хоук, которая уже была белее мела. Штанина под ее нагрудником обагрилась кровью. Значит, все это время рана кровоточила. — Мы закончили здесь, — процедил он, и собрался было уйти, как вдруг, его остановил вопрос Хоук. — Ты хочешь поговорить об этом? Он метнулся к ней, потеснив Авелин, и в гневе выпалил: — Нет! Я не хочу говорить об этом! Это может быть западней! Данариус мог подослать Адриану ко мне, чтобы она сказала про сестру! А если и нет, то искать ее – самоубийство! Данариус не может не знать о ней! И о том, что Адриана знает, - тоже! — он всплеснул руками, и его голос дрогнул, - но важнее всего, что я добрался до сердца этой дряни! Пусть она сгниет вместе со всеми магами!!! — выпалил он. — Мне очень жаль, Фенрис… — дрожащим голосом пробормотала Хоук. — Да ну!? Даже если я найду сестру, кто знает, что магистры с ней сотворили?! Кто может коснуться магии и не запачкаться!? — закричал он и схватился за голову. Он увидел лицо Хоук. Она смотрела на него с удивлением, в растерянности. До него дошло все сказанное, он понял, что она могла подумать. Ему стало мерзко, тянущее чувство опустошенности накрыло с головой. — Мне… Мне надо уходить, — он развернулся и быстрыми шагами отправился по коридору к выходу, моля богов, чтобы Хоук и остальные не пошли за ним. Он захотел исчезнуть. Но куда исчезнуть в этом городе? Фенрис решил миновать дорогу в Киркволл и отправился вдоль Рваного Берега. Сначала быстро шел, затем бежал, пока не сбил ноги об камни и совсем не выдохся. Он был удивлен, что никто не встретился ему на пути. Злая ирония судьбы, он сейчас один, а его даже прибить некому. Наедине со своей совестью. Он думал о Варанье, ожидая, что хоть одна ниточка его сознания дрогнет, и эльф вспомнит о своей сестре. Но внутри была только зияющая черная пустота. Он лежал на песке, раскинув руки в стороны, наблюдая, как сменяются оттенки облаков, плывущих по небу и поднимающееся солнце окрашивает их в теплые оттенки. Что же он натворил. Как там Хоук?! От этой внезапной мысли он сел. Как ему в голову пришло говорить ей все это, глядя в глаза? Он в лицо пожелал ей сгнить вместе с остальными. Создатель милосердный, он не хотел!!! Он вовсе так не думал! Почему именно сейчас он слышит голос Хоук у себя в голове? Он дрожит, словно она вот-вот заплачет, но нет, Хоук смелая маленькая девушка. Она скорее отшутится, или сдобрит красным словцом направление, в котором пожелает ему двигаться. Он рассмеется ей в лицо, назвав ее упрямым бронто, а она шутливо толкнет его… Разве можно простить после такого?! Разве он заслуживает милосердия? Фенрис замолотил кулаками песок. Он не знает, кто он, не знает, зачем живет, зачем убивает ни в чем неповинных людей, он не имеет на это права! Постепенно, вернулась боль в мышцах и усталость от пережитого. Заныло в желудке, а в горле давно уже скребли кошки. Фенрис поднялся с песка и побрел в сторону города. Он приползет к ней на коленях и будет просить прощения. Унижение? Ему плевать, лишь бы не видеть перед глазами ее растерянное лицо. В городе эльф опомнился, представив, в каком состоянии находится. Он вернулся в поместье, нагрел воды в кадке, тщательно вымылся, отскребая с себя кровь и грязь, обработал раны, запивая все это вином. В конце концов, ему даже стало чуточку легче. Тридцать ступеней вниз по лестнице, мимо арки, увитой диким плющом, насквозь через городскую площадь - когда он выучил этот путь? Когда слова и поступки девушки проделали дыру в его подсознании? В какой момент Мариан Хоук стало слишком много в его голове? И вот он увидел перед собой заветную дверь, возле которой сердце всегда пропускало пару ударов. Эльф был уверен, что смог бы дойти до нее хоть с закрытыми глазами. Рядом с поместьем Амеллов, ему казалось, что он ощущает ее запах. Помнит его, как что-то, ставшее родным. Может, перебрал с вином?! Отчего все становится таким сентиментальным, когда он думает о ней? Фенрис тихо постучал, надеясь, что дверь откроет не ее мать. Он решил, что все обдумал, но складная и выдержанная речь, которую он приготовил, испарилась в мгновение ока, когда он услышал скрип ключа в замочной скважине. Дверь открыл Бодан. — Помилуйте, мессир, в такой поздний час… — запричитал гном, пропуская его внутрь. Фенрис вспомнил, что провалялся на берегу весь день. Он переступил порог, чувствуя, как предательски сводит мышцы ног, словно тело упрямо не желает подчиняться. — Монна Хоук вышла, но сказала, если вы придете, чтобы обязательно дождались ее. Вам принести что-нибудь? — Нет, Бодан, благодарю, я тут посижу — ответил Фенрис и устроился на деревянной лавочке в холле. К нему вышел Дэни, слабо прихрамывая и виляя хвостом, ткнулся мокрым носом в его ладонь. — Ты как, приятель? — Фенрис потрепал пса за загривок. Мабари недовольно заворчал, подставляя голову для порции ласки. — А как она? — задумчиво спросил эльф. Пес поднял голову, затем тихо взвизгнул и скрылся за дверью. Через несколько минут он вернулся, осторожно сжимая в зубах мятый листок бумаги. Фенрис вынул обслюнявленный комок из пасти пса и погладил его в благодарность. Развернув бумагу, он уставился на одну и ту же строчку, написанную ее почерком, повторяющуюся до самого конца листа. — Останься, Фенрис. Его сердце подпрыгнуло в груди, а по телу побежали мурашки. Мгновенно вспотели ладони, и он нервно хихикнул, вспоминая, как она говорила ему, что ладони потеют, когда он смеется. Почему то вспомнилась ее озорная улыбка, и глупые кривляния, от которых он едва сдерживал приступы хохота. Он всегда стеснялся ее, стараясь скрывать свои истинные чувства, но в какой-то степени, ей все же удавалось заставить его улыбаться и даже радоваться мелочам. Мабари тявкнул, выводя его из оцепенения. Фенрис представил, сколько смятых листков бумаги может быть в ее комнате? Если Дэни принес только этот, там должны быть еще? Она думала о нем все это время? Он решил, что извинится перед ней и будь, что будет, ведь так больше не может продолжаться. Он был бы рад, если она просто сказала ему убираться куда подальше, из города, из страны… Он будет ее помнить всю жизнь, даже если уйдет. Но быть рядом и мучиться… Он думал, что вряд ли сможет когда-нибудь ощутить боль хуже, чем ту, что он испытывал во время ритуала. Это было его первым воспоминанием. Его разрывало на куски. Луч надежды, который он увидел на смятом листке бумаги, погас, едва эльф вспомнил, как пожелал ей сгнить с остальными. Запачкаться магией… Да это он сам состоял из лириума! Ему надо благодарить ее за все то, что она для него сделала и продолжала делать, несмотря на его поведение, на бесконечную агрессию и попытки выстроить вокруг себя стены! Она разрушила их давно, одной улыбкой. Он был перед ней, как на ладони. Вспомнив стихотворение, которое так любил Данариус, Фенрис вздрогнул. «Я для тебя готов гореть». Пусть уйдет эта боль и эта пустота внутри, которая жжет хуже лириума! Он хотел бы всё забыть, но это уже произошло - вот его новая жизнь! И она появилась в ней, магесса, он бессилен противостоять! Прогибается, готов встать перед ней на колени. Фенрис пытался скрыть свое волнение за стеной ненависти, но больше не получалось. Он не испытывал к ней ни капли ненависти. Скрипнула дверь, Фенрис вскочил с лавки, увидев вошедшую в дом Хоук. Она выглядела хмурой, но хвала Создателю, уже не такой бледной. На щеках играл легкий румянец. Увидев эльфа, она удивленно вскинула брови. — Фенрис… — Я думал о тебе! — вскрикнул эльф, — честно говоря, только о тебе я и думал… — закончил он, почувствовав себя идиотом. Хоук сняла мантию, оставшись в одной тонкой кофте, под которой были заметны свежие бинты. Она устремила на него испытующий взгляд. — Я думал о том, что случилось с Адрианой… — пробормотал Фенрис, — я сорвал на тебе злость.. и абсолютно незаслуженно. Я был... не в себе... Приношу свои извинения. — Я знать не знала куда ты пошел! Я беспокоилась! — возмущенно воскликнула Хоук. — Мне надо было побыть одному… — пробормотал эльф и нервно проглотил застрявший в горле ком, — когда я был рабом, Адриана издевалась надо мной, насмехалась, не давала еды, мешала спать… В растерянности, Фенрис начал мерить холл шагами. — Из-за ее положения, я был бессилен, и она это знала! Я понимал, что она может ускользнуть… и не мог этого допустить. Хотел, но не мог! — Это важнее, чем твое обещание? — скептически спросила Хоук. — Нелегко обнаружить, что твои принципы не так благородны, как ты сам думал… — тяжело ответил Фенрис, — эта ненависть… Я думал, что избавился от нее. Но, куда бы я не шел – она идет следом! Я ощутил ее вновь и осознал, что это они вселили ее в мое сердце… Это было уже слишком. Хотя я пришел не за тем, чтобы все усложнять, — он развернулся от нее. Пусть скажет сейчас. Пусть скажет, чтобы ушел, он больше не выдержит этого! Вывернут наизнанку, выразил ей все чувства - она может потоптаться на них, воспользоваться своим положением, как и Адриана, как все они! Он уже успел сделать шаг к выходу, как вдруг, теплая ладонь Хоук поймала его руку. — Не надо никуда уходить, Фенрис, — тихо произнесла она, и эльф не выдержал. Он шагнул ей навстречу - Хоук испуганно отступила назад. Лириум проснулся, настойчиво требуя разделаться с ней прямо сейчас. Отомстить за причиняемую боль, прекратить мучительный поток мыслей в голове, унять его тревогу и вернуть все на свои места. Кто она такая, чтобы приказывать ему!? Фенрис упер руки в стену, нависая над Хоук, не давая той шанса вырваться. Лириум сверкнул, отражаясь в глазах девушки, торжествуя, затуманивая разум эльфа и подчиняя контроль над телом. Одно движение, и его рука нашарит сердце у нее в груди. Эти несколько секунд Хоук смотрела на него в ужасе. «Магесса, где сейчас твоя сила?» - пел лириум в теле, наслаждаясь чужим страхом. Он почувствовал ее запах, заметил, как шея покрылась мурашками, но девушка оттолкнулась от стены и ее взгляд почему-то потеплел. «Проклятая магия, тебе не околдовать меня!» - кричали его клейма. Фенрис почувствовал, как начали каменеть мышцы, ударил кулаком в стену, пропуская мимо ушей отчаяние, которое нашептывал лириум. И вдруг Хоук поцеловала его, резко подавшись вперед. Фенрис ожидал чего угодно... А его мир разбился. Все теории, которые он выстраивал в голове, все его мысли канули в бездну, стали ненужными и такими неважными перед прикосновением ее теплых губ. Сломался, вывернут наизнанку, он перед ней как на ладони. Хоук отстранилась и шумно выдохнула, внимательно всматриваясь в его глаза. Не увидев там ни намека на сопротивление, она развернула его спиной к стене, схватив за плечи, и поцеловала еще раз. Настойчиво, требовательно и так... Венехедис, как же приятно! Фенрис задрожал, подумал, что задыхается или умирает. Что она сотворила с ним? Где вся его решимость? Растерялась по дороге, растоптана, валяется где-то позади. — Не уходи, Фенрис, — прошептала она и снова прильнула к его губам. Так жарко, Создатель милосердный, что же делать? Он почувствовал ее язык у себя во рту. Она прижималась к нему так тесно, а ведь на ней была тонкая кофта, и он чувствовал ее грудь... Фенрис провел рукой по спине девушки, услышав свой собственный сладостный стон, сорвавшийся с губ. — Я хочу тебя... — прошептала Хоук ему на ухо, притянув за шею к себе. Фенрис почувствовал, как подкосились ноги и заныло ниже пояса. Он стал целовать ее в ответ, прикусил губу до крови, испугался, отпрянул, но Хоук это только раззадорило. Она опустила его руки ниже, заставляя обхватить ягодицы, подалась вперед, намекая ему продолжать. Эльф расстегнул кофту у нее на груди, сорвал пояс со своих брюк. Куда все катится? Его разум сейчас существовал отдельно от тела: оно не подчинялось. Внутренний голос твердил что-то, Фенрис не слушал, он так сильно хотел ее в этот момент: чувства обострились до предела, им обоим нужно было найти выход эмоциям. Эльф не мог сказать это вслух: что ему было страшно, что на самом деле, он боялся облажаться и сделать не так, боялся, что ей не понравится. Но настойчивость Хоук убеждала его в обратном. Когда она тихонько застонала, нашептывая его имя на ухо, Фенрис решил, что обезумел. Никогда в жизни, по крайней мере в той, что он помнил, ему не было настолько хорошо. Весь мир: Данариус, Тевинтер, Адриана, вся боль и страх, - всё перестало существовать в эти мгновения. В какой-то момент, Хоук вздрогнула, прижавшись к нему еще крепче, и Фенрис понял, что у него получилось сделать ей приятно. Она целовала его за ухом, опускаясь ниже по шее, затем снова покрывала поцелуями лицо, гладила плечи, шептала какие-то нежности, он не разбирал слов. Животная страсть, возникшая между ними, не напугала его, а скорее расставила все по местам. Вопросы, которые мучили его, решились сами собой. Сейчас он был готов пойти на все ради этой девушки. Ради того, чтобы держать ее в объятиях, отдаваясь волнами накатывающему наслаждению, ради того, чтобы слышать, как она стонет его имя... — Мариан, — прошептал он ласково, удивляясь, откуда бы взяться нежности, он ведь понятия не имел об этом чувстве. Хоук посмотрела на него, и в глазах мелькнул озорной огонек. Они все еще стояли возле лавочки в холле, но уже не совсем одетые. Мир принял прежние границы и очертания. Девушка застегнула кофту и натянула брюки, слегка поморщившись, когда пришлось наклониться. — Тебе было больно? — взволнованно спросил он, вспоминая о том, что она была ранена. — Штаны застегни, — прошептала она, склонившись над его ухом и тихонько усмехнувшись. Фенрис растерянно выполнил указание и посмотрел на нее виновато. Что дальше? Она подошла к нему, провела рукой по щеке, так ласково... Фенрис подался вперед, не желая, чтобы она останавливалась. — Пойдем наверх? — спросила Хоук и теплая улыбка озарила ее лицо. Каффар, конечно же! Он поплелся за ней, чувствуя, как тяжело дается каждый шаг, в голове все еще звучат стоны, а тело помнит каждое прикосновение. — Тсс... — Хоук приложила палец к губам, когда они вошли в гостиную. В камине тихо потрескивали дрова, большое кресло пустовало, рядом на пуфике лежали клубки шерсти и спицы с вязанием. Фенрис задержал дыхание, стараясь ступать бесшумно. Мариан потянула его за руку вверх по лестнице, замерев перед комнатой матери, затем прошла дальше, уводя его в спальню. Фенрис чувствовал, как вторгается в чужой маленький, но уютный мир, вдохнул аромат, витавший в комнате от большого количества зажженых свечей, увидел небрежно расстеленную кровать и скомканное одеяло. Перевел взгляд на стол: вокруг валялись смятые клочки бумаги, а среди кучи книг лежал открытым ее дневник. Он не вторгался, это она пустила его в свой мир. Фенрис захлебывался непередаваемыми ощущениями, такими новыми для него, они опьяняли не хуже крепкого вина. — Поможешь мне? — смутившись, спросила Хоук, расстегивая кофту, — мне надо снять повязку и обработать рану. Фенрис наблюдал, как она избавляется от бинтов, стыдливо снимает мешающее белье, хотя он не мог взять в толк, чего ей стесняться, она была такая красивая. Он не мог и мечтать о том, чтобы прикоснутся к ее тонкой талии, подтянутой груди, погладить стройную спину и обвести ладонями выточенные контуры плеч... — Ужасно, да? — спросила вдруг Хоук. — Что, прости? — Шрам жуткий... — она скептически осматривала свой бок. — Я даже не заметил... Хоук подняла на него глаза и усмехнулась, протягивая баночку. — Нанеси тонким слоем, пожалуйста, я не дотягиваюсь. Фенрис выполнил ее просьбу и испугался, когда она тихонько вскрикнула, едва он прикоснулся к зарубцевавшемуся порезу. — Жжется... — виновато улыбнулась она. Фенрис нанес мазь на остальную часть раны, легкими массирующими движениями. Произошедшее внизу стало казаться сном. Он не верил в происходящее. — Хоук... — Ммм? — Скажи мне, что происходит? Девушка развернулась и обвила его шею руками, внимательно вглядывалась в глаза. Эльфа пугал ее взгляд, он почувствовал себя как дикий зверь на охоте: захотелось скрыться в чащу, спрятаться от ее пристального внимания... — Знаешь, папа сказал мне как-то, что каждый из нас рано или поздно найдет кого-то особенного. Рядом с которым он захочет остаться. Остановиться и перестать бояться будущего. Я думала это все бредни, пока не встретила тебя... Он неловко поглаживал ее по спине, чувствуя, как слова бальзамом льются на его израненную душу. — Мне хорошо, когда я рядом с тобой. Ты особенный для меня, — прошептала она ему на ухо, и Фенрис притянул девушку к себе, прижимая за плечи, стараясь не потревожить рану. — Поцелуй меня… Ее теплые, нежные губы - он провел по ним языком, осторожно, словно то был единственный мираж в пустыне его бессилия и одиночества. Как они оказались в кровати, Фенрис уже не мог вспомнить. Второй раз был другим. Он настойчиво изучал ее, каждый шрам и изгиб, каждый сладострастный стон и тихий шепот. Она принадлежала ему. Создатель, неужели такое возможно? За что ему такое счастье? Фенрис ждал, когда же он наконец захлебнется от обуявшей его радости. — А чего тебе хочется? — спросила Хоук шепотом, после того, как забралась на него, оказавшись сверху. — Обними. Не бойся, мне не больно. Ты такая теплая… — он прижался к ней, ловя это чудесное ощущение единства тел, интимное и великолепное. — Погоди… Я хотела сказать… — Нашла время для разговоров… — усмехнулся Фенрис. — Нет, правда! Я хочу тебе кое-что рассказать. Был такой парень. Я увидела его, и все прояснилось. — Что же? — У него были седые волосы. Представляешь? Белые-белые, как снег. А ты видел снег? — Не приходилось. — Я тебе покажу… Потом. — Так что там с парнем? — О, да! А еще у него, помимо седых волос, были такие глаза, что я потерялась. — В глазах? — Да нет же! Я потерялась, потому что он меня возненавидел ими. Прожег насквозь, понимаешь? И тут я задумалась, какого демона он о себе возомнил?! Фенрис рассмеялся, опять прижимая ее к себе. Каким же чудом была эта возможность. Он мог делать это прямо сейчас, когда вздумается! Обнимать ее, водить руками по спине. Чудо! — И что же было дальше? — Ну, ты же знаешь, я вся такая упрямая и любопытная. Красивый парень, с огромным мечом, живет один в поместье. Дай думаю, пирога куплю, ведь он есть наверняка хочет. — С этим ты почти угадала. — Ну вот! А он такой: «Не буду тебе ничего рассказывать!» И все. Начало конца! — Как это? — А ты как думаешь? Я заинтригована, а он продолжает корчить из себя неприступного! Что же делать бедной лотерингской простушке!? — Зря ты так о себе. — Тихо! Я тут истории рассказываю! Варрик бы книгу об этом написал. И название можно подобрать подходящее: страсти в Киркволле! Хоук уперлась руками ему в грудь, собираясь слезть, и Фенрис придержал ее за бедра, не желая отпускать. — А ты что подумал? — спросила она. — Когда встретил тебя? Честно? — Конечно, честно, не ври мне! — Подумал, что ты маг, и что мне бы не помешало тебя убить. Но ты вдруг так рьяно выступила против работорговли, что я удивился, и решил убить тебя чуть позже. После того, как поможешь мне. — Ах ты поганец!!! Фенрис рассмеялся, защищаясь от попыток Хоук поколотить его. — Ты помогла мне, а потом… Наверное твои действия настолько шли вразрез с тем, что я представлял у себя в голове… Одним словом, мысль о том, чтобы убить тебя постоянно отодвигалась на задний план, в то время как первоочередной задачей становилось понять, что же ты от меня хочешь в своей очередной затее. — Я такая затейница! — Дурочка ты! Хоук рассмеялась, уткнувшись ему в плечо. Фенрис ликовал. Мысль, почему Хоук выбрала его и что же все-таки происходит между ними, витала где-то далеко. Сейчас он был счастлив. И определение для этого слова нашлось само собой. Она рядом: ему спокойно, нет боли, нет пустоты. Тихий, ровный стук ее сердца успокаивал, эльф почувствовал сонливость, глаза начали слипаться. — Ты невероятная, Хоук, ты знаешь это? — прошептал он. — Я хочу сделать тебя немного счастливее, можно? Фенрис убрал руки за голову, закрывая глаза, с наслаждением позволяя ей целовать шею, опускаясь все ниже и ниже по плечу. Хоук не боялась его, и словно отчаянно стремясь убедить, что он ей не противен, она целовала каждый шрам, осторожно проводя по нему рукой, и эльф позволял ей это. — А ты бы хотел получить от меня подарок? — спросила вдруг она, прервавшись. — Тебя мне уже достаточно, — пробормотал Фенрис, подаваясь вперед и хватая ее, словно ценный трофей. Хоук аккуратно слезла к кровати и потянулась к одежде на стуле. Выудив из-под мантии свой красный шарф, резким движением, она оторвала от него часть. — Повяжи на запястье, — сказала она и вдруг замерла, не желая отдавать ему лоскут ткани, — Знаешь... Это наверное так глупо выглядит... Я не хочу привязывать тебя, словно ты... Фенрис выхватил у нее из рук лоскут и повязал себе на руку. Хоук улыбнулась, покраснела и отвела взгляд, посмотрев на тлеющие угли в камине. — Сними если не захочешь меня видеть, — тихо пробормотала она. Они молча лежали в кровати, и каждый наслаждался этим опьяняющим моментом, этой волшебной возможностью чувствовать счастье друг друга, не нуждаясь в объяснениях. Фенрис молил, чтобы боль и страх вернулись к нему когда угодно, но только не сейчас. — Хоук… — У меня есть имя, — проворчала девушка, зевая. — Мариан... Я правда нужен тебе? — Я не смогу без тебя, — сквозь сон прошептала она, всем телом прижимаясь к нему. Каффар, этого не может быть. Происходящее – настоящее чудо. Его мысли остались далеко позади. Он был счастлив. И теперь действительно знал, как это.