Ложная слепота

С утра Лу перехватила Джона в холле клиники: - У нас сердечная недостаточность. - У нас всех? - уточнил он, вызывая лифт. Ночью не удалось толком заснуть, и Джон был немного не в настроении, хотя тут же пожалел о своем сарказме. Впрочем, Лу на такие вещи обычно не обижалась. - Пока только у Келли, но если ты не взбодришься - к вечеру Хаус и тебе обеспечит. Опять кошмар? Джон помолчал, дожидаясь, пока из лифта выйдут люди. Когда они с Лу остались вдвоем и лифт плавно понес их на третий этаж, признался: - Хуже. Мне показалось, что я вчера видел его на улице. - Галлюцинация? - Не знаю… - покачав головой, Джон криво улыбнулся. - Не хочу об этом думать, мне в любом случае не понравятся выводы. Лу нахмурилась: - Но ты не можешь делать вид, что ничего не происходит, если это происходит. Может, лучше… - Не лучше, - перебил ее Джон таким спокойным тоном, что она решила переключиться на пациентку. - Хорошо, тогда подумаем, почему у Келли посинели пальцы. Хаус стоял у белой доски, опираясь на трость обеими руками, и разглядывал черные размашистые буквы так пристально, будто они могли нашептать ему ответ. - Ты опоздал, - бросил он Джону, не повернув головы в его сторону. - В наблюдательности вам не откажешь, - кивнул тот, пожимая руку Оливеру, который никогда не опаздывал. В отличие от самого Джона с красноречивыми мешками под глазами, Смоллинг выглядел отдохнувшим и свежим, будто вечер провел в спа-салоне. Когда ты без всяких ухищрений так выглядишь, люди не задают тебе неудобных вопросов о том, как ты провел ночь и не болен ли ты случаем. Джон иногда завидовал небрежной красоте Оливера, чьи темные густые волосы и довольно светлые голубые глаза упрямо напоминали о другом человеке. Хорошо, что на этом сходство заканчивалось. Кроме сердечной недостаточности, новых симптомов не появилось. Джон выбрал самый очевидный путь: - Если отказывает сердце, возможно, корень проблемы именно в нем, а не в легких. Это может быть все что угодно: отравление химикатами, паранеопластический синдром, нетипичный нефрит, какое-то аутоиммунное - вариантов масса, с чего начнем? Хаус задумчиво потер лоб костяшками пальцев: - Смоллинг и Уотсон - в квартиру Крамеров, поищите, чем она могла отравиться. Абрамс, с тебя - анализ крови на онкомаркеры, а если эти двое возвращаются ни с чем - сделаете биопсию почек. Лу подняла руку, прося слова, как прилежная ученица: - Муж пациентки очень нервничает и ругает медсестер, вы могли бы зайти к нему, успокоить в своем фирменном стиле? Хаус изобразил недоумение, картинно оглянувшись: - Ты это мне? - Да, Хаус, вам, - подтвердила Лу. Джон по десять раз в день восхищался неиссякаемыми запасами ее терпения. - А я-то думал, ты обращалась к матери Терезе, случайно забежавшей на огонек, - протянул Хаус и добавил: - Я не хожу успокаивать пациенток. - А я и не говорила про пациентку, ее как раз успокаивать не требуется. Келли позволяет нам проводить любые процедуры, не задает лишних вопросов, ведет себя тише воды. Харви, ее муж, нервничает за них двоих. - И что, на аспирацию согласилась сразу? - заинтересовался Хаус, прищурившись. - Да, - вмешался Джон. - Давайте уже начнем что-нибудь делать, пока Крамер никого не довел. Оливер, поехали. Хаус рассеянно кивнул, провожая взглядом своих врачей, которые не привыкли долго обсуждать указания. Первые несколько раз Смоллинг нервничал, когда речь шла о проникновении в чужое жилище, но потом даже начал получать удовольствие, старательно скрывая это. Хаус решил, что воспитанным мальчикам из хороших семей иногда просто хочется относительно безопасных приключений. С Джоном Уотсоном же такой проблемы не было никогда, и Грег еще раз похвалил себя за удачный подбор кадров. Дверь распахнулась, прерывая задумчивость Хауса, и в кабинет влетела Лиз Бартон. Если бы Джон еще был тут, он бы отметил, что ее декольте по-прежнему на высшем уровне. - Здравствуйте, Грег, - улыбнулась она, быстро окидывая взглядом помещение, - Олли убежал спасать чью-то жизнь? - Да, - подтвердил Хаус, - мою. Я попросил его найти для меня настоящую английскую девственницу, чтобы делала мне массаж: нога ноет от ваших туманов. В качестве доказательства своей серьезности он демонстративно потер бедро. Лиз распахнула глаза и покачала головой сокрушенно: - Максимум на что вы можете рассчитывать - это снулая дочурка кого-то из подруг матушки Смоллинг. Удивляюсь, что в такой обстановке Оливер умудрился сохранить хоть какое-то чувство юмора! Кстати, если серьезно: он сильно занят? Начальство сегодня на конференции, и я хотела уйти пораньше, чтобы заказать цветы к свадьбе. - У нас тут умирает пациентка, но Оливер, конечно, может сопроводить тебя к флористу, ведь после этого я много месяцев смогу называть его подкаблучником с полным на то основанием! - насмешливо сказал Хаус. - А для женщины с неработающим легким у меня есть пара других докторов на побегушках. Лиз фыркнула, но не обиделась на поддевку. - Я все равно рассчитываю, что вы придете на нашу свадьбу, несмотря на ваше несносное поведение. Вдруг на банкете вы поцапаетесь с его матушкой - я готова даже приплатить вам за это. - Ты представляешь, сколько мне платят в этой больнице, чтобы я издевался над пациентами? - воскликнул Хаус. - Детка, тебе мои услуги не по карману. - Конечно, знаю, я же видела ваш контракт, - невозмутимо кивнула Лиз и погрозила Хаусу пальцем: - Тогда считайте, что я попросила у вас подарок на свадьбу. Отказать невесте - плохая примета. И, тряхнув темно-русыми локонами, она удалилась. Хаус криво улыбнулся ей вслед. К палате Келли Крамер он все-таки подошел и понаблюдал за происходящим через стеклянную дверь. Конечно, делать внушение ее мужу он не собирался, да и привычка максимально оттягивать момент встречи с пациентом все еще давала о себе знать, хотя в новой больнице Хаус всё чаще ей изменял. Потеря Уилсона совершенно опустошила его, и иногда, когда внутри словно ветер выл, он позволял пациентам немного солгать ему. Пусть мимолетное, но удовлетворение от разоблачения человеческих секретов подогревало вязкую кровь. Что касается чужой крови, то кое-кто в данную минуту выкашливал розовую кровавую пену прямо в подставленный пластиковый лоток. Лу пыталась одновременно успокоить Келли и объяснить ее мужу, что кровохарканье - неприятный, но не самый редкий симптом сердечной недостаточности. Судя по тому, как Харви агрессивно раскачивался с носков на пятки, кризис доверия к медицине достиг своего апогея. Не обращая внимания на жену, которая пыталась что-то сказать ему в перерыве между спазмами, Харви рявкнул - Хаусу было не слышно, что именно, - и вылетел в коридор, устремившись к лестнице, а не лифту. Через несколько минут Лу, оставив Келли на попечение медсестры, вышла со штативом для пробирок в руках. Заметив Хауса, она упрекнула его: - Наслаждались спектаклем? Он пошел пожаловаться главврачу, если вам интересно. - Нет, не очень, - честно признался Хаус, - тем более Маршан с утра на конференции, там только его смазливая секретарша. Пусть попробует избавить больницу от потенциального судебного разбирательства. Как она? - Грег мотнул головой в сторону палаты. Медсестра как раз помогала Келли сесть в кровати: той становилось все труднее лежать. - Хрипы, одышка, тяжесть в груди, сатурация снизилась уже до девяносто пяти процентов, конечности потихоньку отекают. Меня ждет лаборатория, - Лу показала взглядом на пробирку с кровью, - а вы не забудьте как следует перекусить во время обеда, а то надорветесь от усердия. Хаус еще некоторое время постоял напротив палаты, наблюдая за Келли: когда медсестра ушла, пациентка вдруг горько расплакалась. *** К дому, где располагалась квартира Крамеров, подъехали на машине Оливера. Лондонские пробки его не смущали, и темно-синюю "Ауди" он водил с очевидным удовольствием, быстро и аккуратно. Джону нравилось с ним ездить. Сам он никогда не помышлял о покупке машины, хотя простенькая модель ему была бы теперь по карману, но до работы было совсем близко, а больше Джон никуда особенно не ездил. - Итак, что у нас тут... - тихонько пропел Смоллинг, с легкостью справившись с типовым замком. В свое время Джон поделился с ним некоторыми секретами, с удивлением обнаружив, что работа с Холмсом снабдила его навыками полноценного взломщика. Теперь Оливер оттачивал умения при каждом удобном случае и не очень-то успешно скрывал, что дружеское одобрение Джона ему приятно. В квартире было душно, но очень чисто. Джон осмотрел гостиную без особого интереса и отправился в кухню, пока Оливер исследовал спальню и ванную. - У нас тут плесень, - крикнул Смоллинг через несколько минут. - А у меня - какие-то удобрения. Кто, черт возьми, хранит пестициды на кухне? - проворчал Джон, стоя на коленях перед шкафчиком под раковиной. Четыре разных марки жидкого удобрения для роз, яд для клещей и фунгицид от грибка на домашних растениях - и всё это рядом с продуктами питания. - У нее на балконе - цветочные ящики. В спальне чисто, в аптечке ничего любопытного. Голос Оливера прозвучал ближе: он уже соскреб в пакетик образец плесени и прихватил на всякий случай из туалета средство для фаянса. Джон посмотрел на бутылку скептически: - Вряд ли она сделала глоток, когда чистила унитаз. - У моей одноклассницы мать была очень нервная, единственное, что ее успокаивало, - ежедневная чистка туалета. Однажды надышалась до зеленых человечков, госпитализировали. - Представляешь, сколько унитазов надраила Келли, если держится с таким спокойствием? Скорее уж, трудотерапия не помешала бы ее мужу, - усмехнулся Джон, поднимаясь с колен. - А что, тоже идея, - с готовностью подхватил Оливер, убирая в пакет бутылки с удобрениями. - Вдруг нервный муженек ее травит? Может, он ей и розы подарил, чтоб был повод держать дома яд? Джон с сомнением поморщился: - Не все нервные люди - вероятные убийцы, честное слово. Некоторые отлично держат себя в руках и выглядят более нормальными, чем мы с тобой. Тем более, мне кажется, что Крамер любит жену. - Что касается убийц - тут ты наш главный эксперт, - развел руками Оливер, не собираясь спорить. Джон сменил тему: - Ты говоришь, ящики на балконе? Пустые, надеюсь? Сейчас все-таки декабрь. - Балкон с отоплением, там и термостат есть. Практически оранжерея. Глядя сквозь французское окно на тщательно переоборудованный под цветник балкон, Джон решил, что ни один муж не стал бы травить жену, предварительно угрохав небольшое состояние на эту городскую роскошь. *** Попытка провести биопсию почек провалилась: сердце у Келли отказало еще до того, как ввели иглу. - Началась фибрилляция предсердий, потом остановка, завели с третьего разряда, - Джон устало отчитывался перед хмурым Хаусом. Тот молча выслушал, а потом с прытью, которую сложно было заподозрить в человеке с тростью, направился в сторону кабинета. Трое его подчиненных переглянулись и двинулись вслед. - Проблему с сердцем не решить без хороших четких снимков МРТ, - продолжил Джон, когда они догнали Грега, - но с такой аритмией нам их не получить. Пока держим Келли на бета-блокаторах, дали кислород. - И это не рак, - вмешалась Лу, повысив голос, - все анализы отрицательные. - У нас осталось отравление пестицидами, грибковая инфекция, нефрит и аутоиммунное. Что вероятнее? - голос Хауса звучал отрывисто и глухо, как лай охотничьего пса. - Плесень могла вызвать грибковую инфекцию, но никаких новообразований в легких нет. Как только они вошли в кабинет, Оливер достал рентгеновские снимки легких Келли и повесил на негатоскоп*: - У нас два снимка с разницей в несколько часов, но то ли это не грибок, то ли инфекция пока не проявилась. - Но в целом симптомы подходят лучше всего… - Хаус постучал себя кончиком пальца по губам, не отводя глаз от светящегося экрана. - Нефрит - вряд ли, почки себя пока никак не проявили. Аутоиммунное?.. Можно дать стероиды и посмотреть на реакцию. - Но если это грибок, стероиды только подстегнут инфекцию и смажут нам клиническую картину, - возразил Джон. - Келли сейчас относительно стабильна, у нас есть время на анализы. Лу добавила: - Я бы не стала сбрасывать со счетов и пестициды, там может быть хлор, или ртуть, или фтор, или любая другая дрянь. Если она всерьез относится к своим розам, вполне могла заработать отравление. - Хорошо, тогда назначьте диализ для выведения вероятного яда и проведите анализы на грибковые инфекции, - согласился Хаус. - На которые из них? - опрометчиво уточнил Оливер. - Их десятки. - На все, - мстительно откликнулся Хаус, толкая дверь кабинета. - А у меня сейчас массаж. - Ну и ладно, - ничуть не огорчился Оливер, оборачиваясь к коллегам, - не очень-то я хотел идти к флористу. Уже в лаборатории Лу уточнила: - То есть ты всю подготовку к свадьбе свалил на Лиз? - Кому нужна пышная церемония - у того пусть и болит голова по ее организации, - усмехнулся Джон. - Эй! - воскликнула Лу, возмутившись этой негласной мужской солидарности. - Прости, такие правила! - рассмеялся Джон, вскидывая руки в защитном жесте. - Не я их придумал. - И он прав, - покивал Оливер, натягивая перчатки, - я предлагал просто улететь вдвоем на тропический остров, чтобы закат, море и только мы… - Да ты романтик, - недоверчиво протянула Лу, - неужели Лиз отказалась от этого сценария? - Это единственный вопрос в мире, по которому они с моей матерью пришли к моментальному согласию. Я даже решил, что оно и к лучшему, может, на почве подготовки к свадьбе они подружатся, но где там: они даже по поводу цвета стульев на банкете спорят, - Оливер передернул плечами. - Эх, а я бы хотела скромную свадьбу, - мечтательно проговорила Лу, не отрываясь от микроскопа. - Даже крошечная церемония не может обойтись без жениха. Почему ты ни с кем не встречаешься? - спросил Оливер. Таких прямых вопросов никто из них троих обычно друг другу не задавал, и Лу, вскинув голову, на мгновение растерялась, но почти сразу на ее лицо вновь вернулась привычная безмятежность: - Тебе повезло встретить любовь, не выходя с работы, а меня Хаус, боюсь, и со свадьбы выдернет для проведения дифдиагноза. - Если выйдешь, например, за Джона, то сможете зарегистрироваться прямо в лаборатории, - расхохотался Оливер. - Пациенты даже не заметят, что вы отлучились. Лу улыбнулась Джону: ее брови приподнялись, словно она извинялась за мальчишескую несдержанность Смоллинга. Джон пожал плечами и вернулся к тестам. Он не собирался жениться, так ему казалось. Уже вечером, после рабочего дня, после утомительных часов в лаборатории, идя домой под редким мокрым снегом, он вспомнил, как однажды был близок к тому, чтобы сделать предложение девушке. Они были знакомы совсем недолго, но ему хотелось верить, что это тот самый человек, с которым он обретет спокойствие и мирное счастье. История с Мэри закончилась странно, Джон не любил об этом вспоминать. Работа у Хауса подвернулась буквально через пару недель, и была слишком хороша, чтобы от нее отказаться. Новым коллегам он никогда не рассказывал о своей почти невесте, он о ней, в сущности, и сам практически забыл, но гложущее тоскливое чувство нет-нет да и накатывало иногда, особенно когда все вокруг строили свои семьи. Зато Хаусу семейное гнездышко не грозит, - усмехнулся Джон в теплый шарф. Шеф-одиночка, несмотря на скверные манеры и злой язык, относился к подчиненному с каким-то нутряным пониманием, словно признавал его право на собственные утраты, и, глядя на Грега, Джон думал иногда, что стать хромым мизантропом с тростью - это и его, Уотсона, судьба. Самое страшное, что эта мысль уже нисколько его не пугала. Джон зашел в квартиру, педантично запер дверь, по старой привычке аккуратно выложил на столик ключи и бумажник, повесил теплую куртку на крючок и разулся. Только после этого он отправился в гостиную и включил свет. Рука словно приклеилась к выключателю. Подавив глухой вскрик, Джон привалился к двери, мечтая оказаться в любом другом месте - только не в собственном доме. В кресле сидел Шерлок. Нетерпеливо перестукивая ладонями по подлокотникам, он воскликнул: - О, привет, Джон! Что-то ты поздновато, я уже заждался!