My Selfish Romance
Майки соврал и сказал, что направился в туалет, лишь чтобы иметь возможность уйти на ланч пораньше. Что очень кстати — он также «забыл» учебники к этому уроку, так что ему было не за чем возвращаться после того, как прозвенит звонок и все остальные уйдут.
Но его приоритетом была не еда, а спасение Джерарда нетронутым из рук мистера Барлоу. Даже несмотря на то, что Майки мало общался с людьми, он знал их. Он наблюдал за ними и узнавал, что заставляло мурашки бегать у них под кожей. Майки знал, что если положить флакон, который выдаётся по рецепту, в шкафчик спортсмена-математика, которого уже однажды обвиняли в использовании стероидов, то этот парень впадёт в слепую ярость, которое позже приведёт к тому, что он «не так уж хорошо» напишет экзамен по математике, но, тем не менее, приведёт к тому, что Майки сдаст его на высший балл.
Майки не нужно было затейливых тактик или глубокого понимания, чтобы знать, что подействует на нервы мистера Барлоу. Его было куда легче остановить. Мистер Барлоу был учителем, у которого были многочисленные незаконные сексуальные истории с каким-нибудь из студентов — преступления, достойные тюремного заключения.
Он не хотел закончить в тюрьме, так что ему было необходимо постоянно знать, что он мог играть Джерардом. Пытаться заставить Джерарда заняться сексом, которого он не хотел, — последний способ заставить Джерарда молчать о их связи. Чтобы убедиться, что Джерард не сбежит и не расскажет копам, Барлоу придётся войти в него ещё раз.
Это задание могло быть относительно простым или же убийственно тяжёлым в зависимости от настроя Джерарда. После того, что случилось с ним прошлой ночью, истерика со слезами и возможной попыткой суицида, Майки действительно сомневался, что Джерарда можно было легко убедить вернуться к ещё большим оскорблениям.
Но, как бы то ни было, у Барлоу была припасена в рукаве одна хитрая карта. Он никогда до этого не говорил Джерарду, что любит его, — он утаивал эти слова по той причине, которая понадобилась бы ему когда-нибудь, и сейчас настал идеальный момент.
Джерард отчаянно искал любви — он уже доказал, что ему было всё равно, от кого она исходила или почему она вообще появлялась, он лишь позволял себе тонуть в ней. Джерарду было больно рассказывать, что Барлоу никогда не говорил, что любит его…
Если Барлоу скажет это сейчас, будет ли этого достаточно, чтобы заставить Джерарда вернуться?
Настолько же, насколько Майки хотел верить, что Джерард извлёк урок, у него всё ещё было предчувствие, что у его брата было желание вернуться к своему любовнику и вернуть то, что у них однажды уже было. Он не хотел признавать, что человек, которому он верил, мог так неправильно с ним поступить…
Прозвенел звонок, и Майки едва ли не ударило дверью кабинета рисования, откуда хлынул поток учеников. Он остался в стороне от людей, лишь чтобы узнать, ушёл ли Джерард.
Но он не вышел, и мистер Барлоу сразу же показался в дверном проёме, чтобы невнимательно закрыть дверь, чтобы у них осталось личное пространство. Майки понимал, что нельзя пытаться заглянуть в кабинет через стекло в двери, так же, как знал, что нельзя пытаться открыть дверь, чтобы узнать, что происходило внутри. Он должен был сохранять спокойствие, должен был просто слушать сквозь деревяшку, не выглядя при этом так, будто он подслушивает.
— Готовься к уроку, — механически пробормотал учитель, когда мимо прошла девушка. Она не взглянула на Майки, ожидая не словесного ответа, а какого-нибудь знака. Майки лишь повернул голову, чтобы убедиться, что она ушла, а затем снова прислонился ухом к щели. Выглядел он так, будто с нетерпением мечтал попасть внутрь.
Прошло пять минут, и Майки не услышал ничего, за исключением звука отодвигающегося стула и неразборчивого бормотания. Он тяжело вздохнул и скрестил руки на груди, думая о том, что же происходило там с его старшим братом и как можно исправить вред, который может быть ему причинён.
— Я просто не могу, ясно?! — Джерард громко всхлипнул; его голос звучал болезненно и отчаянно.
— Джерард, — уверенно сказал Барлоу. Майки рискнул заглянуть внутрь через окошко двери.
Его старший брат сидел на одном из столов, опустив лицо в ладони, с трясущимися плечами. Барлоу склонился над ним, оперевшись одной рукой о парту, а всем торсом прижимался к Джерарду со спины. Учитель уткнулся в его затылок и начал водить по нему носом, но это, казалось, нисколько не успокаивало.
Барлоу снова забормотал что-то, но это заставило Джерарда быстро встать со своего места, едва ли не врезавшись головой в нос своего учителя.
Майки отстранился от окошка и внимательно прислушался к тому, что говорил его брат.
— Нет, — воскликнул Джерард. — Нет! Это ненормально! Это
неправильно! Ты не можешь этого сделать! Ты не можешь сделать такое со мной!
— Джерард, тебе нужно
прекратить кричать.
— Ты не можешь так со мной поступить! Нет! Нет. — Майки закусил нижнюю губу при звуке истеричного голоса Джерарда. Было сложно вот так просто стоять и слушать, не вмешиваясь, но он был рад, что будет здесь, когда Джерард выйдет из кабинета, потому что голос Джерарда был на грани срыва. Кто-нибудь должен был быть здесь, чтобы успокоить его до того, как могло случиться что-либо ещё, кто-нибудь, кто мог оградить его от всего мира… всего лишь на пару коротких моментов.
Затем Барлоу пробормотал что-то, что ввело Джерарда в ещё большую истерику.
— Я не позволю тебе этого сделать! Это нечестно! — Майки даже не приходилось напрягаться, чтобы разобрать слова. Они были прекрасно различимыми и достаточно громкими, чтобы услышать их за пределами кабинета, в коридоре.
— Перестань,
сейчас же, — скомандовал Барлоу; в его голосе не звучало ничего, кроме гнева.
— Нет! Ты не можешь этого сделать!
— Джерард, прекрати!
— Почему ты делаешь это со мной?! Я выполнял всё, что ты говорил!
— Джерард, если ты не остановишься прямо сейчас…
— Я не остановлюсь! Нет! Нет, не остановлюсь! — всё тело Майки окостенело, когда его настигла тревога. Послышался грохот, затем вопль, а после дверная ручка загремела, когда дверь открылась. У Майки было как раз достаточно времени, чтобы отойти на шаг назад перед тем, как дверь распахнулась и Джерард врезался в него, повалив его спиной на пол.
Майки утянул за собой и Джерарда. Не потому что он хотел, а потому что он инстинктивно схватился за плечи своего брата, когда начал падать. Скорее всего, так было даже лучше. Из-за этого Джерард не сбежал.
Для Майки в этот момент в мире не существовало никого, кроме него и Джерарда. Близлежащая дверь, скорее всего, дверь Барлоу, захлопнулась, но он даже не поднял головы. Он обвил руками дрожащие плечи Джерарда и прижал его к себе. Джерард, казалось, узнал его, хотя он и не поднимал головы, чтобы увидеть его лицо, а попросту принял поддержку. Кто-то прошёл мимо и прошипел что-то, но всё, что слышал Майки, — так это приглушённые рыдания Джерарда.
Он погладил Джерарда по волосам и сместил их тела, так что теперь они сидели прямо, Джерард сам поддерживал собственный вес и аккуратно приподнял голову вверх. Майки хотел поймать его взгляд, чтобы увидеть, была ли в нём хоть капля стойкости. Джерард находился в переломном моменте, и последнее, что хотел сделать Майки, так это сказать что-то не то и тем самым столкнуть его с обрыва.
Джерард медленно поднял голову; его всхлипы превратились в рваные вдохи, пока он пытался взять себя под контроль. Возможно, он был даже лучше, чем Майки, осведомлён о том, что его окружало. Всё его лицо было влажным, слёзы размазались благодаря пиджаку Майки, и как только они встретились взглядами, Джерард не отвёл глаз. Он общался и говорил куда больше, чем мог бы сказать словами.
В его глазах отражалось столько душевных мук, так много боли и страданий… Глаза молили о помощи, но всё ещё неохотно принимали её. Он всё ещё страшился того, что его бросят — оставят, словно гиблое, ни на что негодное дело и кинут зализывать раны.
— Я хочу пойти домой, — простонал Джерард, отводя взгляд от Майки и закрывая глаза, чтобы сдержать слёзы. Майки продолжил гладить своего брата по волосам, а затем начал подниматься, буквально утаскивая Джерарда за собой.
— Если ты подождёшь меня снаружи, я отмечу в книге ухода нас обоих. Я не хочу, чтобы ты шёл домой один, — Джерард кивнул, а затем опечаленно взглянул на Майки. — Я вернусь сюда в конце дня и заберу твои учебники и всё остальное. Я не хочу сейчас бегать и спрашивать задания за те уроки, которые мы пропустим.
— Ты не обязан идти со мной, — засопел Джерард, утирая нос рукавом и вздрагивая. Он прикрыл глаза.
— Джерард, — произнёс Майки уверенно, но, тем не менее, всё ещё с сочувствием в голосе. — Я не оставлю тебя одного сейчас. Я не доверяю тебе и думаю, что ты можешь вынести мою компанию.
()()()
Джерард спал на диване, когда Майки ушёл обратно в школу. Он достаточно успокоился, чтобы наконец иметь возможность рассказывать, что случилось, но всё же будто бы смущался этого.
Барлоу сказал, что любит его, попытался получить от него минет, а затем ударил Джерарда, когда тот отказался. Когда Джерард среагировал, Барлоу пригрозил, что расскажет всей школе о порезах у него на запястьях.
Порезы Джерард неохотно согласился показать Майки, когда тот попросил. Как и прежде, там были царапины, резаные раны, которые их отец, казалось, не понимал.
Когда Джерард был в настроении для признаний, Майки подумал о том, чтобы спросить его, что случилось в тот вечер, когда он не пришёл домой. Но он решил этого не делать. Джерард, казалось, предвидел этот вопрос ещё до того, как Майки вообще собрался спросить и кинул на него предостерегающий взгляд, предупреждая не делать этого.
Джерард не был готов говорить об этом. Он лишь хотел забыть Барлоу и залечить эти раны, прежде чем начинать ковырять следующие.
Майки встретился с Фрэнком на пути к школе и отдал ему свои ключи от дома, предварительно спросив, будет ли ему удобно пойти и навестить Джерарда. Он предупредил Фрэнка о настроении Джерарда, но на этом их разговор окончился. Проблемы Джерарда принадлежали исключительно ему самому, и если он не хотел, чтобы Фрэнк знал о них, то Майки не собирался ему говорить.
Когда он вновь вступил на территорию школы, атмосфера показалась ему совершенно иной. Это заставило его переполниться тревогой. Он всё чувствовал, будто кто-то следил за ним, но он знал, что если бы обернулся, позади никого бы не оказалось. Он скользнул внутрь здания, практически опустевшего от учеников, но не окончательно пустого, и направился к кабинетам на первом этаже, которые ему и были нужны.
Чтобы получить ведомость с заданиями, которые были необходимы ему и Джерарду, и набросать их в учебнике, ему понадобилось даже меньше десяти минут, но этого времени было недостаточно, чтобы перестать нервничать.
Здесь было что-то не так, но он сказал себе, что это был всего лишь Барлоу, которого он заметил краем глаза. Эта школа нанимала насильников. Этому месту нельзя было доверять…
Когда он попытался выйти из здания, четверо из, казалось бы, бесконечного числа спортсменов, кишащих в частной средней школе, помешали ему. Так уж повелось, что он не был их любимой жертвой, потому что мучить его было сродни долблению в бетонную стену, но, тем не менее, они каждый раз пытались, когда его брата не было рядом с ним.
В определённом смысле это было и хорошо. Джерарду не нужен дополнительный стресс.
— Слышал, твой братец ушёл домой пораньше, потому что у него начались месячные, а у него не оказалось тампона, — спортсмен загоготал, будто это была самая смешная шутка в мире, но Майки лишь безэмоционально пялился на них. Серьёзно, это было лучшим, что они могли придумать? Это было даже отдалённо не смешно… но Майки подумал, что он был так настроен, лишь потому что оскорбляли его брата, и в этот момент ничто не казалось ему забавным.
Майки прошёл дальше, чтобы протолкнуться между ними, но один из них схватил его за плечо и дёрнул назад. Майки попытался стряхнуть его руку со своего плеча, сохраняя безразличное лицо и расслабленную позу. Они не волновали его. Если бы они напали на Майки, он, в отличие от Джерарда, потребовал бы возмещения ущерба и добился бы его. Спортсмены, которые избивали медалистов в очках —
особенно в очках — никогда не заходили далеко в судопроизводственном деле.
— В пятницу твой братик нормально добрался до дома? — спросил один из них с тошнотворной усмешкой. Пристальный взгляд сломил его безразличную маску. — Вот это он оставил после себя, — Майки насильно развернули, и скомканный изорванный кусок белой ткани оказался у него в руках.
— О, кажется, он злится! — Спортсмен, поддразнивая, держал наготове клюшку для лакросса. Майки не тратил времени, чтобы снова казаться невозмутимым.
— Почему ты не пошёл с нами, хах? Мы бы показали, где он разрешил выебать себя.
— Что ты только что сказал? — выплюнул Майки, поворачиваясь лицом к светловолосому спортсмену и напрягая все мышцы лица. Он знал, что должен был ожидать подобной шуточки от них, но его душа не соглашалась с телом. Может, он теперь был более подозрительным из-за проблемы с Барлоу, но думал, что они не врали.
— Пошли, — сказал один из них, хватая Майки и толкая его в сторону футбольного поля.
— Да, пошли, — повторил другой, также подталкивая Майки, едва ли не сбивая его с ног.
Майки, скорее, сконцентрировался на том, чтобы сохранить равновесие, а не на том, чтобы говорить им, чтобы они прекратили трогать его. Что хорошего приносили разговоры с людьми? Они не слушали, и эти люди лишь посмеялись бы, что бы он ни сказал.
Он начал думать, что он должен был проводить больше времени, пытаясь сбежать, а не тратить его на то, чтобы сохранить равновесие. Когда он настиг края трибун, он осознал, что было бы чуть подозрительнее, если учитель выглянул бы из окна и увидел, как четверо парней тащат пятого через всё поле, нежели если бы узрел, как они просто подталкивают кого-то.
И мальчик окажется одним из них. Невежественные учителя ничего и не заметят.
— Знаешь, ты не больно разговорчив, — сказал с ухмылкой спортсмен-брюнет. Майки одарил его презрительным взглядом, а затем у него появилась восхитительная идея — плюнуть ему в лицо. Нога впилась ему в живот, и он упал спиной на трибуны, к счастью, ускользнув от руки, которая попыталась затащить его за трибуны вместо того, чтобы творить злодеяния прямо на них.
Он бы ни за что не опустился под них. Так его невозможно было бы увидеть, и они находились слишком далеко, чтобы кто-нибудь, находясь в школе, смог его услышать. Вернуться туда означало бы конец, особенно учитывая то, что это было идеальным местом, чтобы загнать кого-либо в угол.
— Куда ты бежишь? — спросил блондин, когда Майки начал неуклюже пятиться назад, всё ещё держа в руках порванную рубашку Джерарда. Остальные присоединились к своему явному лидеру и ухитрились загнать Майки в угол, несмотря на то, что вокруг расстилалась равнина. Их было четверо, сообразил Майки, и они могли попросту окружить его. — Ты же правда не думаешь, что сможешь сбежать, ведь так?
— По-быстрому, чувак, — сказал один из них блондину, — у нас тренировка через десять минут.
Майки смотрел на трех спортсменов, стоящих впереди и по бокам от него. Он не тратил времени на то, чтобы повернуть голову и увидеть, кто находился позади него. Ему было всё равно… пока тот не стал тем самым, кто набросился на него, схватив и ударив его сзади по ногам, так что он был вынужден упасть на колени.
Один из оставшихся отошёл, чтобы схватить Майки за волосы и оттянуть его голову назад, пока спортсмен позади него впился в его запястья, чтобы он не имел возможности встать.
Майки поднял на спортсменов взгляд, полный не страха, а отвращения. Даже когда блондин начал расстёгивать его ремень.
— Кажется, ты ещё больший пидор, чем мой брат, — выплюнул он, заработав тем самым резкий удар в живот, который заставил его податься вперёд от боли до того, как спортсмены вновь заставили его сесть, как раньше.
— Видишь, он признаёт это, — со смешком произнёс брюнет. — Его брат пидор, — Майки вздрогнул, но, тем не менее, не ответил.
—
Он пидор, — прошипел блондин, расстёгивая ширинку и пуговицу у себя на штанах. — Укусишь меня, и твой брат, блять, покойник.
()()()
Джерард заметил, что Майки долго не было, но он не переживал. Он решил, что какой-нибудь учитель, скорее всего, остановил его, чтобы обсудить что-нибудь. Учителя любили Майки, он был умным…
Фрэнк занял его, позволяя минутам проскальзывать мимо незамеченными, пока они обсуждали какие-то совершенно несущественные темы, как музыка или комиксы.
Но затем входная дверь открылась и ударилась о стену, и в дом занёсся Майки. Он бросил свою переполненную сумку на пол рядом с диваном, не смотря на своего брата, кроме того момента, когда он кинул ему в лицо изорванный комок.
— М-Майки? — заикнулся Джерард, хватая белую ткань и следуя за тенью своего брата с раненым взглядом. Майки хлопнул дверью ванной, но дерево не заглушило последовавшие рвотные позывы.
