Что имеем, не храним.

– Может ответишь хоть что-то? – Алекс, ты сходишь с ума, - вздохнув, с умным видом произнес брюнет и приоткрыл глаза. Ну, а как же, этот чертов блондин уже как два часа рассказывает ему о своих предчувствиях и видениях, не говоря уже о «Да, я в него кончил, но в голове был вообще другой парень, понимаешь?!».       «С такими тирадами ему бы в на актера», – невольно подумал Дэн. – «Или бисексуалов туда не берут всё же?». Мысли лениво перетекали в его голове.       С течением разговора, а скорее монолога, так как кивание головой и односложные фразы трудно было назвать полноценной репликой, Дену становилось всё ясно. Просто кристально ясно. Но пока что он молчал, давая другу выговориться. А, когда понял, что тот уже иссяк – медленно заговорил, объясняя. – Алекс, я знаю тебя с самого детства, догадываюсь обычно, что ты чувствуешь и думаешь. Я всегда понимал и был на твоей стороне. Но единственное, что никак не укладывалось в моей голове – это Крис. Глаза блондина невольно округлились. – Ты зря удивляешься. Я на самом деле никогда не понимал, зачем тебе этот парень. Да, он любит тебя. Но ты же не гей. Потом я не понимал, почему ты с ним живешь, как и не понял, зачем выходишь за него замуж. Посторонний подумал бы, что ты просто садист и тебе в удовольствие измываться так долго над парнем. Но я то тебя знаю с детства. Конечно, ты и вправду садист и любишь измываться над людьми, это оспаривать бессмысленно. Но своих «жертв» ты бы ни за что не впустил в свою жизнь, ни за что не стал жить вместе и тем более – жениться на них, и самое главное – не стал бы тратить на какого-то обычного паренька столько времени. А значит, он не просто жертва твоего эгоизма. Но чего я не понимаю больше всего, Алекс, так это того, почему, не смотря ни на что, ты упорно этого не замечаешь и делаешь с каждым разом всё больнее. – Умеешь ты, Дэн, ум за разум завести. Это не важно, кто он мне. Услышав всю правду, боюсь, ты ещё большего не поймешь. А я не хочу с тобой ссориться. Но есть вопрос, который я не могу оставить без ответа. Просто раньше я всегда его использовал, он был удобным. И в постели, и для жизни, только что гей. И каждый раз, когда я спал с другими, даже у него на виду, он всегда уходил, но и всегда возвращался. А теперь, когда его нет – я, вроде как, нервничаю. Такого ещё не было. Я не знаю почему. Мне просто кажется, что случилось что-то действительно серьезное, хотя он даже не видел моего нынешнего любовника. – Алекс, ты балда. Раньше об этом подумать не мог? Что-то теряешь, говоришь, чувствуешь… Ты понимаешь, почему начал волноваться? Скажи, ты хоть сам понимаешь, что ты начинаешь его любить? Что ты влюбляешься в него?       Блондин мог отвертеться, мог поспорить, мог накричать, взбесится, Ден не настаивал, он выглядел очень уставшим, и казалось, просто говорил первое, о чем подумал. Но Алекс доверял ему, доверял с самого детства и он не просто так считал его своим лучшим другом. И он услышал его слова. Услышал и уже не мог обманывать себя же, какой бы липкой и горькой не была правда. – Да, знаю.