Включена ПБ
Первое утро зимы изначально не удалось. Бессонная ночь, проведенная в одном и том же положении и в компании единственного друга Никки — головной боли, — продолжалась ровно до того момента, пока парочка парней из Первой Когорты не выпроводила ее из ее же покоев. Солдат с шипастым браслетом на предплечье открыл дверь с красовавшейся на ней золотой витиеватой буквой «Р». Никки без лишних сомнений вошла в покои Ралов, гадая, зачем она вообще могла понадобиться их обладателю. К удивлению колдуньи, ее ждал не Ричард. На массивном резном кресле, стоявшем в передней, величественно сидела его жена, закинув ногу на ногу в выжидающей позиции, как зверь в засаде. Она отметила, что сегодня Мать-Исповедница выглядела отнюдь не безобидно, как вчера, когда все ее существо светилось лаской и любовью — в ней было заметно еще большее количество черт, принадлежавших Ралам испокон веков. Никки гадала, что же так изменило ее за одну ночь. Рядом с ней стояла морд-сит, как обычно в состоянии грозовой тучи, когда дело касалось нахождения рядом с ее подопечными опасных людей. Колорит этой недоброжелательности и свирепости прибавляли еще и синяки под глазами, вызванные, очевидно, такой же отвратительно проведенной бессонной ночью. Никки вопросительно уставилась на Исповедницу, без единого намека на такт. Когда-то давно она растеряла его, и с того момента он так и не вернулся, хотя ей это никогда и не мешало. Кэлен, надо отметить, не придала этому особого значения. Она стойко выдержала ее взгляд, и даже проницательная колдунья, за триста лет научившаяся узнавать сокрытые от чужих глаз мысли людей, не смогла понять ее реакцию. — Рада тебя видеть, Никки, — Мать-Исповедница поднялась и сделала шаг по направлению к ней. Конечно, среди ее целей не было и намека на телесный контакт, но даже один шажок вперед в исполнении этой женщины был оружием. Более слабая оппонентка бы отступила, сохраняя безопасное расстояние, и ее проигрыш стал бы вопросом времени. Это напоминало тактику Ричарда — в любом его действии всегда угадывался признак конечной цели. Колдунья мысленно начала список общностей между этими двумя. Тем не менее, сестра Тьмы не отошла назад, а осталась стоять ровно так же, как и секунду до того. Исповедница указала рукой в сторону открытой двери, ведущей в гостевую комнату. Брови Никки плавно изогнулись. — Проходи, — Кэлен повела колдунью за собой в открытый проход, находившийся справа, и, оказавшись там, махнула рукой в сторону небольшого стола красного дерева, за которым обычно велись деловые переговоры. Никки расслабленно опустилась на ближайшее кресло, при этом ни на секунду не теряя из поля зрения Мать-Исповедницу и морд-сит. — Я хотела бы поблагодарить тебя, — начала первая, присаживаясь на обитый красной тканью резной стул напротив колдуньи, держа спину прямо в уже отточенной манере, — за то, что помогла спасти мне жизнь. Никки усмехнулась, на удивление беззлобно, но Кэлен отметила про себя легкий оттенок иронии, мелькнувший на ее лице. У нее не было сомнений, что сестра Тьмы руководствовалась не моралью и сочувствием, а собственной выгодой. Кэлен не доверяла ей, но позволяла играть в игру, которую Ричард бы назвал странным для нее словом «Джа-Ла». Разница между этими играми была лишь в том, что здесь единственным игроком оставалась Никки, желавшая получить доверие мужа Кэлен, но не самой Кэлен. — Если бы я этого не сделала, боюсь, мы все были бы обречены на скорую кончину. — Не могу сказать, что сомневалась в твоих мотивах, — Кэлен снисходительно улыбнулась, показывая, что выпад ее не удивил и, тем более, не задел. — Где же Ричард? — Никки поводила кончиком ногтя по резному подлокотнику, что вызвало неодобрительный скрип кожаного одеяния морд-сит, принявшей положение ястреба, готовившегося пикировать на жертву. Ей явно не нравилось такое пренебрежительное отношение и к новоиспеченной жене лорда Рала, и к самому лорду Ралу. Кэлен одним взглядом приструнила ту, хоть и понимала, что Кара имела основания разозлиться. Морд-сит хоть и не ставила Кэлен выше себя, потому что выше морд-сит, по их представлениям, был лишь лорд Рал, но приравнивала ее к себе, что уже было величайшим уважением с ее стороны. Никки же могла позволить себе и такое — Ричард когда-то был ее учеником, и, соответственно, занимал более низкое положение. К тому же, происхождение Никки — человека, выросшего в Древнем Мире и пробывшего там большую часть жизни — причисляло ее к разряду людей, для которых титул владыки Д’Хары был не более, чем городской легендой. — У него неотложные дела, — Исповедница сохраняла невозмутимость, хоть что-то внутри ее грудной клетки и жалобно сжалось на такое умалчивание правды. Колдунья бы поверила ей, если бы не этот легкий оттенок неуверенности. Сомнений нет, он занят, но Исповедница не знает, чем и где. Никки позволила себе осклабиться. — Жаль... я была бы рада его увидеть, — Кэлен кивнула, выказывая нежелание вдаваться в эту тему. — Как ты понимаешь, я не просто так захотела тебя видеть, — на ее лице вдруг выразилась напряженность, такая, что соответствовала своей тяжестью только насыщенности черного цвета ее платья. Исповедница была почти полностью уверена в том, что колдунья сможет им помочь, но маленькое чувство на задворках ее мыслей почему-то убивало эту уверенность. — Нам нужны твои знания, все, которые есть, касательно Храма Ветров. Игривость Никки на глазах стала сходить на «нет». Это словосочетание вызвало отклик глубоко в ее памяти, и с самого дна сознания начали подниматься далеко не самые приятные воспоминания. — С чего вы взяли, что я могу что-то знать? Кэлен глубоко вдохнула. — Из всех, кто находится во дворце, ты знаешь о Джегане больше всего, — Кэлен склонила голову, смотря на светловолосую колдунью сквозь густые ресницы. — У нас есть предположение, что именно он вызвал Чуму. Недавно появились сведения, что она пришла из Храма Ветров, но никто не может сказать хоть что-нибудь существенное о нем. Никки задумалась, откидываясь на спинку кресла. Кончик ее пальца бессознательно коснулся подбородка. — Я тоже не могу дать того, что ты хочешь. Джегань достаточно осторожен, чтобы не доверять слишком много информации одному человеку. Вперед вышла светловолосая морд-сит, повадки которой сейчас напоминали поведение хищной птицы. Кэлен вновь предостерегающе коснулась ее плеча и одарила однозначным взглядом исподлобья — она знала, что та вытащит любую информацию из человека, но боялась, что сейчас это им никак не поможет. Амнелл видела людей насквозь, и это давало ей основу полагать, что Никки не пытается что-то скрыть. Однако, и ее можно было удивить. — Но что-то ты все равно должна знать, — Кара крутила эйджил, висевший на ее запястье, с ядовитой ухмылкой глядя на Никки, — ведь так? Если ты попробуешь умолчать о чем-нибудь, то рано или поздно я все равно это из тебя вытащу. — Я знаю лишь то, что у Джеганя в планах было выпустить Чуму из этого самого Храма Ветров. У него была целая группа колдуний, которые занимались этим. Никки видела однажды, как одна из них пыталась отправиться туда. Ее сестры совершали ритуал, в ходе которого она должна была наполовину присоединиться к Подземному Миру. Ее ввели в коматозное состояние, и Никки помнила, как тряслось в конвульсиях ее тело, находясь на грани жизни и смерти. — Стой, — Кэлен взмахнула рукой, заставляя сестру Тьмы остановиться, — ты хочешь сказать, что по Срединным Землям или Д’Харе ходил целый отряд сестер Джеганя, искавших мифический храм? — Нет, далеко нет, — перед глазами колдуньи предстал труп той сестры — смерть поглотила ее раньше, чем она нашла то, что искала. — Они пытались попасть в Храм с помощью магии Ущерба. Для этого одна из моих Сестер должна была оказаться у завесы, и там отыскать храм. Но ей это не удалось — она умерла. — То есть, Храм Ветров находится только в Подземном Мире? — Нет, — сестра Тьмы покачала головой, — нет, он находится сразу в обоих. Его корни лежат в Подземном мире, но какая-то часть находится в нашем. Туда можно попасть с определенными магическими усилиями, более простыми, чем были нужны для поиска у завесы. — Я исходила практически все Срединные Земли и видела все карты, на которых он мог быть изображен, — Кэлен скептически покачала головой, — и нигде не было ничего даже отдаленно похожего. — Не сомневаюсь в том, что ты хорошо знаешь свои земли, но я уверена, что он есть на карте Нового Мира, просто немного видоизмененный. Не думаю, что неприметные развалины могли бы показаться похожими на древний храм времен Великой войны, — в голосе Никки промелькнули нотки ее выученного тона наставницы, который уже въелся ей под кожу за последние двести лет во Дворце Пророков. — Он не может находиться полностью в Подземном мире — хоть какая-то его часть должна находиться в нашем, иначе все, принесенное из него, не прижилось бы здесь, — Никки развела руками, невесело улыбаясь, — как видишь, чума вполне вписалась в весь этот хаос. Кэлен вскинула подбородок, не показывая, что признала всю верность ее слов. — Другой вопрос в том, как и почему он частично оказался в Подземном мире? В чем был смысл делать это? Никки развела руками, прерывая поток ее вопросов. — Я уже сказала, что Джегань никому не давал полной информации. — Никому, кроме тебя, — Кара, стоявшая около ее кресла, теперь говорила с нотками злобного веселья в голосе. Она слегка наклонилась, и ее светлая коса промелькнула в считанных сантиметрах от лица Никки, — ты была ближе всех к нему, разве нет? Никки посмотрела прямо в лицо проницательной морд-сит. Она никогда не понимала, какое же изощренное удовольствие могло доставить Ралам нахождение подобных женщин рядом с ними. — Ты ведь была одной из лучших, — Кара опустила руку на ее плечо, приторно нежно откидывая волосы с шеи и проводя кончиками спрятанных в кожаных перчатках пальцев по ней, вызывая у колдуньи почти физическое напряжение по всему телу. — Разве не так? Самым верным подстилкам они доверяют больше всего информации. К вящему удивлению Кэлен, Никки повернулась в сторону Кары, смотря прямо в глаза той. Губы морд-сит, отделенные лишь несколькими сантиметрами от губ Никки, изогнулись в хищной, почти похотливой улыбке, когда та осознала свою правоту. — Проницательно, — колдунья, которая не любила подменять факты, отвернулась от морд-сит, но далеко не пристыженно, а скорее наоборот, — мне действительно есть, что вам рассказать.***
Уставшие от долгой езды Рал и Амнелл шли по коридору, сохраняя довольно быстрый шаг. Несмотря на то, что они прибыли раньше ожидаемого, внутренняя нестабильность все равно не давала Ричарду покоя. Это было похоже на попытку остановить уже распространившийся пожар, когда секунды играли не такую большую роль, как в самом начале катастрофы. Он намеревался, прежде всего, найти Кэлен. Сейчас ему хотелось бы получить хотя бы толику ее спокойствия, обсудить с ней их внезапное открытие, и, в конце концов, просто побыть рядом перед очередным парадом лицемерия и тем, что он намеревался сделать. Единственным вариантом исхода сегодняшнего вечера было поставить всех гостей Народного Дворца перед выбором — присягнуть Д’Харианской Империи на верность или пойти против нее. Как только Ричард и Гарольд оказались внутри длинной галереи, тянувшейся между двумя частями дворца — восточной и западной, Рал смог увидеть на стекле многочисленных окон крупные хлопья снега, застлавшие их почти полностью. Они вернулись ровно к началу снегопада, что не могло не радовать. Уже оказавшись в гостевом крыле, Ричард почувствовал что-то неладное. По мраморному полу глухо отдавалось эхо чьих-то очень быстрых шагов, больше похожих на бег. В мертвенной тишине этот одинокий звук был сигналом тревоги. Рал положил руку на рукоять меча Истины, уже чувствуя пульсацию магического гнева по всему телу. Ричард переглянулся с Гарольдом, отступившим от него на несколько шагов и также обхватившим рукоять своего меча. Оба мужчины двинулись в сторону коридора, перпендикулярно подходившего к тому, в котором находились они. Ричард обнажил меч, выходя вперед и подходя вплотную к углу, за которым находился источник опасности, и его примеру последовал Амнелл. К удивлению Ричарда, этим источником оказалась женщина, ростом едва достававшая ему до плеч и на большой скорости влетевшая именно в одно из них, а потом судорожно вцепившаяся в предплечье. Она с огромными усилиями пыталась заполучить хоть немного воздуха, и все, что Ричарду удалось увидеть — это подрагивавшую светловолосую макушку. Женщина едва ли желала причинить им вред — она была слишком напугана, чтобы даже попытаться сделать что-то подобное. Вопросительный взгляд Амнелла не остался без ответа — Ричард сразу «вручил» ему девушку, которая в тот же момент оказалась обвита его руками, будто пытавшимися прервать отчаянные колебания ее тела. Не рассмотрев, что за лицо скрывается под этими светлыми волосами, Ричард сразу двинулся в сторону ближайшего коридора, чтобы предотвратить опасность как можно быстрее. Во всем происходившем он чуял что-то крайне неладное. Ричард сделал вывод, что наибольшую опасность во всем крыле сейчас представляли лишь солдаты Первой Когорты, отряд которых уже спешил к троице. Рал вышел им навстречу, и, только сделав это, он понял, что его взгляд поначалу упустил кое-что необычное — следы крови, будто шлейфом тянувшиеся по полу. Поняв, что никакой видимой опасности нет, Ричард поспешил вернуться обратно. Рал заметил, что кровь эта тянулась за подолом платья девушки, чье лицо ему сначала не удалось разглядеть. Теперь, когда она немного успокоилась и наконец смогла оторвать взгляд от пола, Ричард узнал ее. Гарольд Амнелл держал в руках жену принца Файрона, правителя заклятого соперника Галеи — Кельтона. — Что случилось? — вкрадчиво и как-то особенно аккуратно спросил у нее Гарольд, который со всеми женщинами, за исключением своих сестер, был безгранично циничен, при этом бережно пытаясь отодвинуть ее от себя. Ричард заметно удивился такому его поведению, и на мгновение его посетила мысль, что это не мог быть акт заботы о малознакомом или и вовсе незнакомом человеке. Она пыталась выдавить из себя что-нибудь внятное, и оба мужчины заметили, что должно было случиться что-то действительно ужасное, если это не умолкающее создание, которое весь вчерашний вечер не могло перестать говорить, сейчас просто открывало и закрывало рот. Похожая на рыбу, выброшенную на берег, она не могла сказать ровным счетом ничего. — Сейчас же проверьте весь коридор, из которого она выбежала, — скомандовал Ричард двум солдатам, которые мгновенно отсалютовали и направились в ответвлявшийся проход, — оцепите все крыло и не выпускайте никого! Когда двое солдат, склонив головы и быстро отсалютовав, молниеносно скрылись за поворотом, Ричард подошел к женщине, кладя руку ей на спину и привлекая ее внимание к себе. Он сказал ей, чтобы она успокоилась, и пока она пыталась это сделать, Ричард быстро оглядел ее. Крови на подоле ее светлого платья было настолько много, что Рал подумал, что она пробежалась по целой ее луже. — Мой муж, — только и сказала она, совладав с голосом и с эмоциями, но пока не с дыханием. — Принц Файрон? — выпалил Гарольд с некоторым раздражением. Несмотря на то, что он никогда теплых чувств к нему не испытывал, сейчас он проявлял недюжинную и несвойственную заинтересованность — скорее не из-за личности мужа, а из-за его напуганной жены. — Его убили, — женщина поднесла руки к лицу, вытирая выступившие слезы, больше походившие на слезы попросту испуганного человека, чем на слезы кого-то, кто потерял своего близкого, — на него набросились со спины. Наша служанка и охрана... Они тоже мертвы. — Как вам удалось убежать? — спросил Ричард, скрещивая руки на груди и не сводя испытующего взгляда с девушки. Она начала мотать головой из стороны в сторону, будто моля о пощаде собственные воспоминания, и руки Гарольда сомкнулись на ее руках еще сильнее. Тот, кажется, понимал, что подобная близость при других людях была бы недопустимой, и тем не менее не отстранялся от нее, понимая, что рядом был лишь Ричард. — Я не знаю, почему он не убил и меня тоже, — прошептала она, заикаясь и тщетно пытаясь скрыть мокрые дорожки на лице своими небольшими ладонями, — я выбежала из комнаты, думала, что он вот-вот меня поймает, но в последний момент он куда-то исчез. Ричад кивнул на ее слова, несколько удивленный тем, что убийца оставил ее в живых, и трое начали медленное движение в сторону покоев кельтонцев. — Кто это был? — Ричард почувствовал, как злость начала закипать внутри него от осознания, что кто-то смеет убивать его гостей в Народном Дворце, под его крышей и на следующий же день после их с Кэлен свадьбы. Ему уже было все равно, кто это — кто бы это ни был, он лично расплатится за то, что сделал. Он ускорил шаг, — кто убил их? — Это было то отродье, с которым мы вели сотрудничество, — линия рта белокурой женщины непривычно изломалась, так, что Ричард усомнился, что перед ними все еще была законная правительница Кельтона — настолько сильно изменились ее приторно-ангельские черты, — Маркус Нибрауд. — Король Никобариса? Ты уверена? — переспросил Амнелл, не вполне уверенный, что напуганной женщине можно полностью верить. Они с Ралом обменялись скептическими взглядами. — Какой смысл ему делать это? Скорее всего, его просто хотели подставить. — Мне не могло показаться, — в ее голосе вместе с прежней дрожью мелькнуло раздражение, когда она поняла, что двое мужчин явно сомневаются в ее вменяемости, — его образ все еще стоит у меня перед глазами. Думаете, я могла его с кем-нибудь спутать? Гарольд положил руку ей на спину в знак поддержки, когда почувствовал нескрываемый страх перед смертью внутри Дианы. Ричард первый подошел к открытой двери, заглядывая в комнату, внутри которой сейчас было уже не двое солдат, а гораздо больше. Среди них была не только Первая Когорта, но и часть кельтонских солдат, которые носили совершенно другую униформу и рядом с д’харианцами казались просто шайкой детей. Несмотря на это, их было сравнительно много, так что Ричард задался вопросом: как убийца смог проскользнуть мимо нескольких дюжин хорошо вооруженных солдат, даже если они приняли его за Нибрауда? Распахнутая настежь дверь, очевидно, так и оставленная убийцей, открывала взору зверство, произошедшее внутри. Два трупа телохранителей снаружи, два трупа внутри — служанки и самого Файрона. — Когда мы пришли сюда, тут уже никого не было, лорд Рал, — отрапортовал капитан Фистер, самый высокий рангом среди всех присутствовавших. Ричард рассеянно запустил пятерню в волосы, обескураженный тем, что он видел перед собой. Хоть это и не был первый раз, когда ему приходилось лицезреть подобное, он все равно почувствовал себя слегка дурно. — Немедленно отправьте отряд за королем Никобариса и приведите его ко мне. И морд-сит тоже — они могут пригодиться, — добавил Ричард, зная, что те сразу выбьют из него нужную информацию. Фистер отсалютовал и отправился выполнять поручение, а лорд Рал немедленно подозвал другого солдата. — Распорядись, чтобы королеве выделили новые покои и организовали постоянную охрану. Убийца не должен закончить начатое. Ричард краем глаза заметил, насколько сильно ее лицо исказила гримаса боли при виде всего того, что она пережила совсем недавно. Она с отвращением отвернулась от всего этого обилия крови, и Ралу показалось, что она теперь была на грани обморочного состояния. Вокруг сформировалась целая группа солдат, которой Гарольд и передал беззащитную, будто сжавшуюся внутренне женщину. Амнелл обнадеживающе кивнул ей, и та, несмотря на свое ужасное состояние, нашла силы благодарно улыбнуться ему. Как только она и несколько солдат вышли, Ричард склонился над убитым правителем Кельтона, осматривая тело. Множество ножевых ран было нанесено абсолютно хаотично. Убийца явно был не профессионалом, возможно, даже никогда раньше не держал в руках оружие. Одна рана практически случайно была нанесена в легкое, и, скорее всего, именно это, вместе с кровопотерей, и убило мужчину. Ричард задумался. Факты свидетельствовали против королевы — дилетант мог нанести такие раны только в том случае, если он обладал огромной физической силой. Тот человек, которого Гарольд вчера приструнил одним лишь взглядом, таковой не обладал. — Как по-твоему, она могла соврать? — Ричард указал Гарольду на широкую рану, зиявшую в груди, — тот, на кого она указала, не мог этого сделать. Ему просто не хватило бы сил. И, тем более, он не мог противостоять двоим охранникам — они значительно превосходили его физически. Гарольд закусил губу, переводя взгляд с одного тела на другое. — Я так не думаю, хоть в этом гадком Кельтоне практически и нет честных людей, — он невесело усмехнулся, так, будто мускулы в его лице были готовы скрипнуть от напряжения. — Но сначала нужно допросить того, про кого она сказала, или у нас не будет совсем никаких вариантов. Ричард задумался. Во всей этой логичной цепочке, где жертве удалось убежать от убийцы, который даже не пытался скрыть свою личность, и сразу же попасть в руки людей, которые могли ей помочь, был один большой и значительный пробел, связанный с самим убийцей. — Тогда надо допросить его. Что-то мне подсказывает, что все не так просто.***
Кэлен беспокойно ходила по комнате, обхватив себя тонкими руками, защищаясь то ли от холода, то ли от той информации, что дала ей Никки. Весь объем того, что совершалось вокруг них всего лишь последние несколько месяцев, потрясал воображение — Джегань оказался той самой скрытой силой, которая манипулировала людьми Нового Мира. Это было похоже на карточную игру, которую они, Ричард и Кэлен, уже практически проиграли — соперник видел их насквозь, знал карту каждого и предвидел ходы. Голова Исповедницы ломилась от информации — она не понимала, как им не удалось узнать все это раньше. Цена промедления, имевшего место из-за ее болезни, оказалась непомерной и уже отозвалась тысячами смертей невинных людей. — Почему ты не сказала обо всем этом раньше? — спросила Кэлен, садясь на край стола прямо рядом с Никки, которая, кажется, и сама была мрачнее тучи. — Я до последнего не была уверена, что все будет именно так. Даже если бы я сказала, разве вы бы поверили? Без доказательств это было бессмысленно. Кэлен горько усмехнулась на реплику колдуньи и даже не стала оправдывать себя — она действительно не поверила бы тому, что ей только что рассказали, если бы не все происходившее — смерть ее сестры, косые взгляды подчинявшихся ей лордов и леди, люди, бежавшие из Срединных Земель и вставшие лагерем под Народным Дворцом, и даже странное вчерашнее состояние ее и Ричарда вместе с головными болями Никки, которые указывали на огромную концентрацию магии во дворце. Все это вело к одной цели — к порабощению всего Нового Мира. Единственное, что оставалось неясным, так это взаимосвязь трех последних элементов, которую сестра Тьмы каждый раз стоически опускала или упоминала лишь вскользь, вызывая тем самым еще большую путаницу в голове Матери-Исповедницы. — Что ж, теперь мы знаем, что Джегань запустил целую цепочку гибельных для нас событий, но так и не знаем, что с ней делать. — Невозможно так сразу найти ответ на этот вопрос, — отстраненно изрекла Никки с почти философскими интонациями в голосе, — но ясно одно: нужно навести порядок среди ваших с Ричардом подданных. Кэлен не успела отреагировать на это ее предложение, как вдруг услышала звук хлопанья входной двери. Кара, неподвижно стоявшая у входа в комнату, где сидела ее подопечная, уже безотчетно двинулась в сторону выхода из покоев. Никки с Кэлен переглянулись, и Исповедница пошла вслед за своей телохранительницей. Видимой опасности не было: морд-сит стояла у входа, перед ней — двое рослых солдат из личной охраны Магистра Рала. Между этой тройкой был кто-то, кого Кэлен не удалось узнать с первого взгляда. Она приблизилась к своей телохранительце, сопровождаемая черной тенью Сестры Тьмы сзади, и уже с этого расстояния смогла различить человека, который в бессознательном состоянии висел на руках д’харианцев — это был Маркус Нибрауд, правитель королевства Никобарис. Исповедница протиснулась перед Карой, отодвигая ее руку, которая намеревалась оттеснить Мать-Исповедницу как можно дальше, и приказала опустить мужчину на пол, а сама опустилась рядом с ним. — Что произошло? — спросила Кэлен, осматривая его с ног до головы и не видя никаких ран на нем. Единственное, что бросилось ей в глаза — это окровавленная ладонь, на которой не было ни единой царапины, выглядевшая так, будто кровь принадлежала совсем не Нибрауду. — Ходил по коридору, будто в бреду, вот с этим, — Кэлен взяла из рук офицера длинный нож с золотистой гравировкой на рукояти. Поближе рассмотрев, она поняла, что гравировкой была витиеватая буква «Р», которая сильно отличалась от той, что обычно была на оружии Первой Когорты. Бездарная подделка, не более. — Мы приказали ему остановиться, а он попытался на нас наброситься вот с этим. — Он точно был в себе? — спросила Кэлен, оттягивая его веко и смотря на размер зрачков, но не находя ничего странного или необычного. — Не уверены. Он шатался и едва на ногах стоял, но когда захотел пройти мимо нас, в него будто Владетель вселился. — В смысле, Владетель? — недоверчиво переспросила Никки, скрещивая руки на груди, — вы хотите сказать, что он показался вам слишком сильным? Оба солдата кивнули. — Немедленно найдите Ричарда, если он во дворце, — приказала им Кэлен, поднимаясь с пола, — если его еще нет, то оповестите его, как только он окажется у ворот. — Нам передавали, что он уже приехал, — сказал один из офицеров, и с сердца Кэлен будто упал большой груз, — он будет у вас через несколько минут. Мать-Исповедница кивнула им, и оба скрылись за дверью. — Помоги мне, — сказала Кэлен Каре, беря Нибрауда под одну руку и указывая морд-сит на другую. Женщины донесли его до ближайшего стула и усадили на него. Кара сразу же отыскала в одном из ящиков шкафов, стоявших к комнате, веревку и крепко перевязала его руки за спинкой стула. — Это еще зачем? — спросила Никки, разглядывая незнакомое ей мужское лицо. — Он кого-то убил, — прошипела морд-сит, указывая на лежавший около них на полу длинный нож, — и его явно не захотели подставить, подкинув это. Никки поджала нижнюю губу — привычный жест, когда что-то не укладывалось в голове. И в голове у нее не укладывался этот слабенький с виду человек, явно слишком хилый не то что для убийства, а даже для того, чтобы напиться до бессознательного состояния.***
Уже вечерело, когда Ричард со скоростью молнии вошел в свои покои, сопровождаемый тройкой охранников. Мысль о том, что Кэлен была рядом с убийцей, заставляла его кровь буквально застывать в жилах, хоть он и отдавал себе отчет, что она была не совсем беззащитна — рядом с ней, по меньшей мере, была Кара. Войдя, Ричард оказался несколько удивлен, увидев Маркуса Нибрауда и трех женщин: Кэлен, Кару и Никки, стоявших вокруг него, без кого-либо другого из охраны рядом. Больше всего Ричард был удивлен присутствием третьей и уже хотел спросить ее саму об этом, как вдруг его прервала Кэлен. Но не словами. Как только она увидела его, на ее лице засветилась особенная, предназначенная только для него улыбка, в которой выразилось все облегчение, принесенное его появлением. Ричард решил отложить вопрос Никки на другое время. Кара, кажется, воодушевления молодой пары не разделяла; она стояла, уперев руки в бока, готовая к бою. — Лорд Рал, вы могли бы предупреждать в следующий раз, когда рано утром уездете из дворца в никому не известном направлении? — Я расскажу немного позже, куда и зачем ездил, — начал Ричард примирительным тоном, как это всегда и было в их с Карой отношениях: она злилась, а он избегал попадания под горячую руку, — пока у нас есть дело поважнее. Как он оказался именно здесь? — Его привели солдаты Первой Когорты, когда он пытался попасть в эту часть дворца. — И почему человек, убивший принца Файрона, приходит сюда, как мотылек на огонь? — покачал головой Ричард, понимая, что этот факт ни с чем не вяжется, как и другие факты. — Файрон мертв? — на лице Кэлен выразился ужас, связанный с этим известием, и ее охватило полное недоумение. — Подожди. Ты же не думаешь, что это он? Нибрауду не выгодно убивать того, с кем он ведет дела. — Жена Файрона сказала, что это он. Но мы можем и сами спросить у него. Рал указал на мужчину, который уже начал приходить в сознание, но еще не понимал, где он. Четверо встали вокруг него полукругом, и морд-сит в угрожающем жесте взяла в руки эйджил, хоть и раздраженная таким безответственным поведением Магистра, но все же не готовая рисковать его жизнью. Кара на удивление легонько хлопнула Нибрауда ладонью по лицу, на что последовала замедленная, но реакция: он покачал головой из стороны в сторону, будто проверяя, ему ли принадлежит то, по чему Кара только что ударила. — Можно было и по-аккуратнее, — с легкой усмешкой сказал он, поднимая голову и обнажая ряд острых зубов в улыбке-оскале. Кэлен невнятно покачала головой, не отрывая взгляда от привязанного мужчины. Она положила руку Ричарду на предплечье, подтаскивая к себе как можно ближе и уводя от Нибрауда. — Ричард, тут что-то не так, — Рал мгновенно повернулся к ней всем корпусом, смотря на ее взволнованное лицо, но в его взгляде не было и толики удивления. Наоборот — мгновение назад он подумал о том же, — его акцент пропал. — А разве это так плохо? — пара мгновенно обернулась, заслышав развязный тон пленника. Правитель Никобариса осклабился, уже смелым взглядом окидывая четверых людей и не прячась за густыми черными волосами, которые ранее закрывали его лицо. Этот тон вызывал мурашки по спине, навевая смутные воспоминания о чем-то темном и страшном внутри Кэлен. — Дрянной акцент Никобариса звучал бы очень неподобающе в данной ситуации. Мать-Исповедница почувствовала, как ее конечности вдруг налились тяжестью гранитного блока. Она покрепче ухватилась за руку мужа, уже почти повиснув на нем, когда всё ее тело охватила фантомная агония. Она вновь услышала хруст костей, почувствовала теплую кровь на своих руках, и единственной отрезвляющей вещью сейчас для нее был Ричард, ее связующее звено с действительностью. Женщина почувствовала, как его руки осторожно подтолкнули ее куда-то, а уже через секунду она сидела на кресле, обезоруженная тем, что нахлынуло на нее мгновение назад. Кэлен невидящими глазами смотрела на Ричарда, опустившегося перед ней на колени и пытавшегося понять причины ее состояния, заглядывая ей в глаза и гладя по лицу. Благо, угол, в который он отвел ее, не было видно с позиции трех других людей, находившихся в комнате, иначе она бы уже испытала приступ горячего стыда. — Это не Маркус Нибрауд, Ричард, — прошептала она, беря его ладони в свои и этим говоря, что призраки отступили — в своих мыслях она уже не лежала на холодном полу, истекая кровью и уже прощаясь с жизнью, — это Джегань. Ричард с подозрением смотрел на нее, все еще сбитый с толку ее внезапной слабостью, а теперь и такими словами. — Кэлен... Она обхватила руками его лицо, лишая возможности даже попытаться переубедить ее. — Я слышала этот голос, этот смех, когда умирала, и принадлежал он не Нибрауду. Ричард, просто поверь мне, — почти умоляюще сказала она ему. С минуту он размышлял, но потом кивнул, все еще с сомнением в глазах, хотя Кэлен было достаточно и этого. Они вновь вышли в ту комнату, где их ждали Кара, Никки и некто, выдававший себя за короля Никобариса. Нибрауд не изменил своего положения ни на йоту, но появление Матери-Исповедницы в зоне видимости сработало почти как маяк. Он неотрывно следил за каждым ее шагом с маниакальной внимательностью и с намертво припаявшейся к его лицу легкой ухмылке собственного превосходства. Кэлен не могла себе объяснить, как человек мог сохранять это выражение лица в подобном положении. — Лорд Рал, Мать-Исповедница, — он слегка склонил голову, заглушая напускную вежливость жеста пренебрежительным тоном голоса, от чего Кэлен внутренне сжалась, — приятно наконец встретиться с вами лично. Сейчас она не могла смотреть на него никак иначе, чем с въевшейся под кожу неприязнью и потребностью в осторожном поведении. Всем своим существом Маркус Нибрауд источал страх и внутреннюю силу, которые передавались вместе с воздухом в легкие каждого из присутствующих. Даже Кара с ее хваленой хладнокровностью сжимала в своих руках эйджил до побеления костяшек, то и дело предупредительно поблескивая им возле корпуса мужчины. — Не можем ответить тем же, — маска Исповедницы помогла Кэлен не опуститься до шипения, — даже в силу последней запоминающейся встречи. Молодое лицо изогнулось в широкой улыбке, от которой развеялись сомнения не только Ричарда, но и Кары с Никки. — Рад снова видеть и тебя, — сказал мужчина, переводя цепкий взгляд с лорда Рала и Матери-Исповедницы на колдунью, которая стала похожа на огнедышащего дракона, шумно выпускавшего воздух из ноздрей. Никки скрестила руки на груди, шипя ненавистное ей имя. — Джегань…