***
— По последним сводкам, за прошедший месяц в Эйдиндриле умерло около пяти тысяч человек, Мать-Исповедница, — голос капитана Зиммера звучал чересчур спокойно и уверенно, и создавалось впечатление, что судьбы зараженных людей вовсе не волновали его. Рослый д’харианец с копной светлых волос, по росту и ширине плеч превосходивший даже Ричарда, одним своим видом мог подчинить любого. Два месяца назад он прибыл в Эйдиндрил вместе с Карой и Бердиной и остался там, чтобы контролировать порядок в городе в отсутствие Матери-Исповедницы. Он покинул его две недели назад, поставив на свое место следующего по званию, чтобы предоставить ей и Ричарду полный отчет о распространении чумы. Кэлен казалось очень глупым, что во Дворце Исповедниц никто не оставил путевой дневник, и они не могли иметь с Эйдиндрилом постоянную связь. В итоге, им приходилось отправлять либо гонцов с письмами, либо простых солдат с отчетами. Из-за этого она могла только представлять, что творится в ее городе на данный момент. Сводки сообщали, сколько людей пало только за прошлый месяц, но судить по ним, идет ли эпидемия на спад сейчас, было нельзя. Кэлен устало прикрыла глаза рукой, в очередной раз радуясь, что ей было доступно хотя бы это. Она сидела на софе в ставшем ей непривычным платье Матери-Исповедницы, ее ноги были прикрыты покрывалом по пояс. Несмотря на то, что сегодня она впервые за месяц выбралась из постели, пусть с чужой помощью, это словно ничего не изменило. Она старалась не представлять, каким стало ее тело. Даже глядя на одну ее руку можно было догадаться, что она сильно исхудала. Ее кожа истончилась настолько, что, казалось, она могла легко порваться, обнажая тонкую сеть вен. Она догадывалась, что стала не краше мертвеца. Кэлен подняла взгляд на капитана и почти пожалела, что сделала это. В его взгляде она увидела скрытую жалость к ней. Так на нее смотрел каждый, без исключения, хоть она и надеялась, что Зиммер, как и другие д’харианцы, останутся безучастны. Зря. Иногда ее переполняло желание закричать на всех, запретить жалеть ее. Сожаление причиняло еще большую боль, чем холодное равнодушие. Она стала жалкой тенью былого человека, а за подобными превращениями было лучше наблюдать безо всяких эмоций. — Спасибо за отчет, капитан. Вы, должно быть, устали после дороги, — Кэлен перевела взгляд на морд-сит, стоявшую от нее по правую руку, — Бердина проводит вас до вашей комнаты. Морд-сит вопросительно посмотрела на Мать-Исповедницу. Кажется, покидать Кэлен в ее планы не входило. — Я вполне в состоянии ненадолго остаться в одиночестве, — тихо сказала она, отвечая на ее немой вопрос и ободряюще улыбаясь. Бердина, по-прежнему неохотно, но последовала к двери, чтобы проводить капитана Зиммера. Морд-сит и капитан вышли, и, как только за ними закрылась дверь, Кэлен откинулась на спинку софы и вздохнула. Ее мозг отказывался воспринимать тот факт, что из-за чумы умерло уже больше десятка тысяч людей. Если это будет продолжаться такими же темпами, то уже через полгода весь Эйдиндрил может стать очередным городом-призраком. Если эпидемия перекинулась и на другие земли, то… Она не успела продолжить свою мысль, потому что услышала стук в дверь. Первой ее мыслью было, что Ричард наконец вернулся. В этом не было ничего удивительного: она хотела, чтобы это был он, и мозг заставлял ее верить в это. Она даже не задумалась, как абсурдна ситуация, когда лорд Рал стучит в свои же покои. — Войдите, — только и сказала она. Дверь открылась, и в комнату действительно вошел Ричард; за его спиной уже привычно развевался золотистый плащ. Кэлен тепло улыбнулась, приветствуя его, и он улыбнулся в ответ. Она приятно удивилась, осознав, что он был единственным, кого она действительно хотела видеть, получив столь ужасные вести. — С каких пор ты стучишься, входя в свои покои? — Они не только мои, — просто ответил он, в очередной раз убеждая ее, что он полностью принимал ее присутствие и был готов на все, чтобы она чувствовала себя комфортно. — К тому же, Бердина сказала, что ты давала аудиенцию. Я подумал, что тебе нужно время наедине с собой. Кэлен покачала головой. Она похлопала рядом с собой, приглашая Ричарда сесть — разумеется, чтобы ей больше не приходилось задирать подбородок, разговаривая с ним. Ричард на ходу снял перевязь с мечом и положил ее у дивана, а сам сел рядом с Кэлен. Она пододвинулась ближе, даже не до конца осознавая это, и их бедра соприкоснулись. Ни один из них не обратил на это внимание: такое расстояние между ними теперь казалось привычным. — Капитан Зиммер приходил с докладом, — обыденным тоном сказала она. Это не было чем-то особенным, ведь во дворце его ждали именно на этой неделе. Ричард и Кэлен ожидали вестей больше всех. — Что он сказал? — Пять тысяч за месяц. Ричард взъерошил пятерней волосы. Такие цифры явно обескуражили его, как и Кэлен некоторое время назад. Они ожидали услышать совсем не это. Пару минут царило молчание, пока каждый из них осознавал значение этих пяти тысяч. — Что сказала Никки? Она сможет помочь остановить чуму? — прервала молчание Кэлен, внезапно вспомнившая, зачем Ричард покидал ее этим утром. — Ничего ценного. Пока что. Его тон не выдавал никаких чувств, и казалось, разум мужчины витал далеко за пределами этой комнаты. Исповедница поняла, что он что-то скрывает, но решила не расспрашивать. Если он не хочет говорить ей о чем-то, на то есть свои причины, и она уже успела убедиться в этом. Она научилась доверять ему ценой собственной крови. Кэлен искоса поглядывала на большую кровать, находившуюся буквально в паре метров от них. Сейчас ее главным желанием стало снова перебраться туда и заснуть, несмотря на постоянные сюжеты ее снов. «Реальность ничем не лучше», — только и подумала она. Кэлен провела на этом месте, казалось бы, таком удобном на вид, около часа. Отчет капитана Зиммера содержал гораздо больше, чем ту пару фраз, которую Кэлен пересказала Ричарду. Теперь тело Исповедницы ныло даже от того, что она просто удерживала себя в сидячем положении, а о поддержании спины прямой и речи не было. Она слишком долго лежала в постели, поэтому привыкать к другой позе оказалось проблематично. Сейчас ей ничто не мешало, наконец, вновь вернуться под одеяло. Но было одно «но»: ходить без чужой помощи она все еще не могла. — Поможешь мне подняться? — Кэлен взглянула на Ричарда через силу, преодолевая желание потупить взгляд. Она стыдилась своей слабости. Ричард молча кивнул и поднялся с дивана, когда Кэлен отбросила покрывало, открывая свои тонкие ноги. Он встал лицом к Кэлен и обвил руки вокруг ее талии, и тогда она инстинктивно обвила руки вокруг его шеи, прячась от своей собственной слабости. Он бережно поднял ее, словно нечто невесомое. Возможно, Кэлен была близка к этому состоянию. Она поднялась, и ее голова начала кружиться из-за внезапной смены положения. Она крепче прижалась к Ричарду, когда ноги были на грани того, чтобы подкоситься; зажмурилась, чтобы не видеть расплывчатую и непостоянную картину вокруг. Через какое-то время, крепче встав на ноги и почувствовав себя более уверенно, Кэлен подняла голову и посмотрела на Ричарда, скрывавшего беспокойство в глубине своих серых глаз. Оно теперь навсегда поселилось в нем, наблюдая за ней, словно безмолвная тень, словно их общий демон. Их лица разделяли какие-то миллиметры, казавшиеся сейчас чем-то непреодолимым. В каждом движении Ричарда читалась боязнь навредить Кэлен. Одна рука прижимала Исповедницу ближе, чтобы не позволить ей упасть, а другая блуждала по ее спине, легко касаясь. Кэлен знала, что, если она поцелует его, он не отстранится. Она видела в нем преданность, какая бывает только у исповеданных мужчин, и иногда боялась, что источником этого чувства была жалость. Последние несколько месяцев с ним была другая Кэлен, слабая и беззащитная — призрак той женщины, которой она была раньше. Эта Кэлен зависела от него, как человек, цепляющийся за край обрыва, зависел от крепости горной породы. Пока под ногами не окажется земная твердь, а пропасть не останется позади, он не поймет, что чувствовал, будучи на грани жизни и смерти. Ее нахождение на грани было долгим и мучительным, и она думала, что любит его, но не давала себе шанс ошибиться. Она больше не могла приносить ему боль. Поэтому, когда он склонился к ней, она коснулась его щеки и покачала головой, не позволяя приблизиться. — Спасибо, Ричард. Его взгляд тяжело лег на ее губы, и вместо того, чтобы разделить тепло поцелуя, она ощутила всю сюрреалистичность этих слов, когда они все еще были так близки друг к другу. — Не отстраняйся, — его голос звучал мягко и совсем не похоже на то, как он мог сказать подобное несколько месяцев назад. Она вдруг поняла, что он разгадал ее намерение. — Ты ведь чувствуешь то же самое. Кэлен провела пальцем по его щеке, закрывая глаза. — Не вынуждай меня говорить об этом сейчас, Ричард. Прошу тебя. Она чувствовала желание убежать от этого разговора, трусливо поджав хвост. Это в очередной раз убедило ее, что не она должна быть той, кто скажет Ричарду об истинных чувствах. Он коснулся ее подбородка, приподнимая голову. Кэлен не хотела открывать глаза. Ей было комфортно в темноте, когда она чувствовала его касания. Вместо прикосновения его губ она ощутила, как он прислонился своим лбом к ее, и ее поразило, как много тепла и заботы он смог вложить в это. — Идеального времени не бывает, Кэлен. Если ты не возьмешь все под контроль, то время и вовсе не придет, — он отвел прядку от ее лица и провел рукой по ее волосам. Спрятавшись в сгибе его шеи, она почувствовала прикосновение его губ к ее виску. — Ты нужна мне. Не как Мать-Исповедница и леди Рал, а как Кэлен. — Это похоже на признание. Только вот, не знаю, в чем, — она попыталась пошутить и лишь тогда поняла, что, пытаясь выкарабкаться, спустилась на глубину, с которой уже не поднимется. — Я люблю женщину, которая влепила мне пощечину на глазах у моих телохранителей а потом едва не соблазнила. Вот это — признание. Кэлен тихо засмеялась. — Не уверена, что узнаю эту женщину. Кажется, это было так давно, — лишь сказав это, она полностью осознала значение его слов. — И все это время ты?.. Любил. Ненавидящую. Порицающую. Не доверяющую. Он просто кивнул в ответ, крепче прижимая ее к себе. Кэлен не нашла достойного ответа на такое признание. Просто хотелось остаться в его руках подольше, ведь он не торопил и не просил ни о чем в ответ. Но она скажет. Когда придет время.Глава VII
9 марта 2015 г. в 10:26
Солнце стояло в зените, когда Ричард с Никки покинули Зал Прошений и направились к библиотеке. Разговор предстоял трудный, и зал, обычно полный просителей, оказался не самым лучшим местом для этого. Ричард настоял на аудиенции в книжном хранилище: посторонних туда не пускали, и это, возможно, было единственное место, куда никто бы и не подумал пробраться.
Ричард искоса поглядывал на колдунью, идущую позади него, в самом центре их небольшой группы. Справа и слева ее окружили морд-сит, сзади находились два личных телохранителя Магистра, а на ее шее блестел Рада-Хань. Ричард предпринял все возможное, чтобы она не могла даже попробовать сбежать. Пусть она и согласилась сотрудничать с ним, он не мог быть полностью уверенным в ней. Не после того, как она хотела убить его во Дворце Пророков, а потом еще и перешла на сторону Джеганя.
Ричард твердил всем, что люди меняются, но Никки не изменилась. Он по-прежнему видел в глазах колдуньи ту ледяную нотку, что никогда не покидала ее. Ее взгляд на мир оставался взглядом хищника. Он говорил сам за себя: скрывайся, подстраивайся под обстоятельства, иначе — смерть. Ни о какой морали не было и речи.
— Нельзя доверять ей, — сказала полушепотом Кара, заметив его настороженный взгляд в сторону Сестры Тьмы.
Он оглянулся на нее и увидел, что она также ни на секунду не сводит глаз с Никки. В ее голосе звучала тревога, и, скорее всего, она была направлена на Кэлен, как на будущую жену Магистра и как на ее подругу. Она не доверяла волшебникам, а бывшей пленнице — тем более. К тому же, в ее глазах вина за все грехи Джеганя ложилась и на его приближенных, среди которых до недавнего времени была и светловолосая колдунья.
Еще в Зале Прошений Ричард заметил, как Кара смотрит на Никки. Он видел, что обе женщины были готовы растерзать друг друга на части, хотя и старались держать себя в руках. По крайней мере, Никки. Кару же останавливал только Ричард.
— Ты знаешь, что я думаю об этом, — ответил он, отводя взгляд.
Она действительно знала. Морд-сит получила все ответы еще несколько месяцев назад, когда он приказал освободить Никки, а она не прекращала напоминать об исходящей от нее опасности. Каждый раз Ричард говорил, что он вынужден доверять ей, хотя бы в той малой степени, в которой доверял сейчас. Иначе у них не было никаких шансов в этой войне.
Кара, кажется, утратила желание спорить и просто ускорила шаг, обгоняя Ричарда. Он сам не заметил, как они оказались у главной библиотеки Народного Дворца. По двум сторонам от огромных дубовых дверей стояла пара стражников. Ричард установил круглосуточную охрану на случай, если кто-то захочет проникнуть сюда. Никто точно не знал, сколько томов находится здесь, но очевидно одно: в этой библиотеке были книги, которые нельзя найти больше нигде. Еще в детстве Ричард обыскал всю библиотеку в поисках чего-то необычного, но все, что ему удалось найти — это «Приключения Бонни Дея», которые сейчас он знал почти наизусть. Тогда эта книга казалась сокровищем, ознаменовавшим маленькую победу: найти что-то стоящее среди лабиринтов хранилища казалось практически невозможным для маленького ребенка, но, тем не менее, он сделал это.
Уставшие за многочасовое дежурство солдаты отсалютовали и немедленно открыли двери. В комнате царил полумрак, несмотря на световые колодцы, расположенные прямо под потолком. В полдень они давали мало света, поэтому на столах всегда стояли магические сферы, которые загорались при приближении любого человека, связанного узами с лордом Ралом. Не горящие в отсутствие уз сферы были слабой защитой от неприятеля, но, тем не менее, они работали именно по такому принципу, словно напоминая, что узы были основой всего в Д’Харе.
Никки направилась к противоположной выходу стене и прислонилась к ней. Садиться она явно не собиралась, но это не помешало морд-сит контролировать ее и там. Воительница в красной коже встала справа от Никки, не давая ей выйти из-под ее контроля даже на мгновение.
— Ты так и будешь преследовать меня? — огрызнулась Никки, буравя взглядом морд-сит, Рикку. Та уже готовилась высказать что-то язвительное, но Кара ее опередила:
— Радуйся, что ходишь не в цепях, — немедленно отреагировала она, окинув колдунью испепеляющим взглядом. Ричард подумал, что буквально через пару мгновений Кара и Никки сцепятся друг с другом, поэтому быстро одернул телохранительницу, строго взглянув на нее. Иногда Ричард поражался, насколько воспитание морд-сит походило на неудачный пример воспитания детей.
Морд-сит посмотрела ему прямо в глаза, не скрывая свою ненависть к колдунье. Послышался деликатный кашель Никки, которая не изменила позу ни на дюйм и наблюдала за Карой, давящейся пустой яростью.
— А теперь объясни мне поподробнее, что произошло месяц назад, Ричард, — нарочито спокойным тоном сказала Никки, оставляя на лице маску полной безмятежности.
Ричард взглянул на Кару, чтобы удостовериться, что она не совершит какую-нибудь глупость. Та, уже приходя в себя, бросила на своего лорда Рала нечитаемый взгляд и кивнула.
Он вздохнул и начал вспоминать все подробности того, что произошло с Кэлен. Воспоминания были не самыми приятными, но ему пришлось проглотить ком в горле и вновь обратиться к ним. Взъерошив волосы, он поведал бывшей наставнице то же, что и некоторое время назад — своей будущей жене.
Никки слушала его, не прерывая. Ричард подумал, что она и так догадалась о том, как все происходило. Ее нарочитое спокойствие пробудило в нем ненависть, когда он понял, скольким людям довелось пройти через те же мучения, что и Кэлен. Никки видела их — он прочитал это в ее утомленном выжидающем взгляде. Колдунья просто ждала, когда он даст ей больше фактов.
— Выздоровление должно было наступить еще приблизительно неделю назад, — продолжил он, — но ее состояние ухудшилось.
— Ей снятся кошмары, так? — Никки скрестила руки на груди и выпрямилась во весь рост.
— Откуда ты знаешь? — удивился Ричард. О снах Кэлен знали лишь четыре человека: сама Кэлен, Ричард и Кара с Бердиной, и никто не выносил это знание за пределы их покоев.
— Я знаю, потому что сама помогла Джеганю найти новый способ пытать людей, — на ее лице появилась улыбка, не сулившая ничего хорошего. Кара, услышав это, гневно сверкнула глазами. Ричард увидел в ее взгляде очередное обвинение в сторону колдуньи. Никки же, не замечая ничего, продолжала говорить. — Суть его заключается в том, что Сноходец не ограничивается телесными увечьями. Чтобы жертве никто не смог помочь, он лишает ее способности излечиться, и она некоторое время держится лишь с посторонней помощью, — Никки говорила все с тем же поучительным тоном, которым когда-то говорила с Ричардом, пока тот был учеником во Дворце Пророков. Он был прав: она не изменилась.
— Судя по тому, что она еще жива, Джегань не успел с ней закончить, — сухо добавила она, — Тем не менее, раз кошмары уже начали свое дело, то ей осталось не так долго. Скоро ее разум даст сбой, страхи одержат верх и истощат ее. Когда это случится, она умрет.
Ричард тяжело выдохнул.
— Я надеюсь, что тогда ты предусмотрела, как можно предотвратить это, — сказал он, сцепив руки за спиной и не сводя с колдуньи холодных серых глаз. Никки ухмыльнулась.
— Этот план совершенен — способа выжить нет. Но Джегань не успел полностью уничтожить ее, поэтому она еще может спасти себя сама, — ее глаза хитро сверкнули, — если только захочет. Если она будет настолько сильна, что ее тяга к жизни преодолеет желание умереть, она выживет. Если она слишком слаба для этого, ее не сможет спасти никто. Даже ты.
Ричард кивнул, как будто самому себе, обдумывая ситуацию. Он даже не скрывал холод во взгляде, когда в последний раз обратил его на Никки. Если бы не ее светлый ум, Кэлен могла бы избежать этого.
— Спасибо за сведения, — он кивнул в сторону второй морд-сит, стоявшей ближе всего к Сестре Тьмы. Для неопытного взгляда не-д’харианца сестры по эйджилу могли сойти за родных сестер, — Рикка, проводи Никки в ее покои.
— Конечно, Магистр Рал, — блондинка вышла вперед, и Никки направилась за ней. Пройдя мимо Ричарда, колдунья обернулась и украдкой взглянула на него, но ничего не сказала. Тогда он внезапно вспомнил, что хотел спросить у нее кое-что еще.
— Никки, — окликнул он ее.
Та остановилась прямо дверном проеме и вновь обернулась.
— Что-то еще?
— Чума в Срединных Землях — дело рук Джеганя? — быстро спросил он. Правота страшила его, но он понимал, что догадка была верна. Не было причин отрицать, не было других доказательств, оправдывавших его. И все же, что-то не совсем сходилось.
— Ты ведь и сам знаешь это, — ответила она снисходительным тоном, по-прежнему стоя вполоборота к нему.
— В таком случае ты можешь рассказать нам, как ее остановить, не так ли? — он скрестил руки на груди.
— Я не всесильна, Ричард, — в ее голосе послышалось искреннее сожаление. — Способ остановить эпидемию явится в пророчестве, и цену спасения установит Храм Ветров. Это все, что я знаю.
Не желая говорить что-либо еще, она покинула библиотеку, оставляя Ричарда и Кару одних. Ричард оперся рукой о письменный стол, как будто это было единственным, что удерживало его в вертикальном положении, и тяжело вздохнул.