Прощай

      Когда Фрэнк проснулся, ему было ещё хуже, чем в прошлое похмелье. Простая задача открыть глаза заставила пульсацию в голове усилиться. Он бы не открывал их, если бы не внезапное урчание в животе, которое невозможно было проигнорировать, и парень знал, что это означало. Он выпрыгнул из кровати, и, шатаясь, направился в туалет, однако влетел прямо в закрытую дверь.       — Блять, — застонал он, хватаясь за голову. Он пытался открыть дверь, но она не поддавалась. Фрэнк ощущал, как содержимое его желудка крадётся вверх по его горлу, так что он прикрыл рот рукой; изо рта фонтаном текли слюни, отчего его ещё сильнее затошнило. Парень без перерыва кулаками долбил в дверь, пока она наконец не распахнулась.       За ней оказался Джерард без верха, однако Фрэнк даже не тратил времени, чтобы разглядеть, кто там находился. Он отодвинул его в сторону и упал на колени перед унитазом. Содержимое желудка жгло горло и изливалось в белого друга.       Джерард подошёл и сделал то же самое, что и в прошлый раз: убрал волосы с лица Фрэнка и погладил его по спине, пока тот проходил это маленькое испытание.       Фрэнк особо ничего не ел, так что он тяжело и изнурённо дышал, а его горло жгло ещё сильнее от кислоты, прибывшей из желудка. Он сплюнул в унитаз, испытывая отвращение от привкуса во рту, и упал на задницу, облокотившись спиной о стену.       — Блять, — он вздохнул, вытирая рот рукой. Он открыл глаза и увидел стоящего рядом с ним Джерарда; вокруг его бёдер было плотно обёрнуто полотенце. — Почему ты голый?       — Эм, я собирался принять душ до того, как ты ворвался сюда, — ответил Джерард.       Фрэнк протёр глаза руками, слегка прослезившись, пока его тошнило. Теперь, когда зрение прояснилось, он как следует посмотрел на Джерарда. Его глаза ненадолго задержались на нескольких красных отметинах на торсе Джерарда — неизменное напоминание, через что он прошёл. Синяк, который остался с той ночи, когда Фрэнк подобрал его, исчезал, однако всё ещё ярко выделялся на бледной коже. Фрэнк быстро опустил глаза, когда заметил, как полотенце Джерарда начало сползать всё ниже и ниже, едва ли оставляя хоть каплю для фантазии.       Джерард был смущён пристальным взглядом Фрэнка, вновь вспомнив об отметинах на своём теле. Он думал, стоило ли ему покинуть ванную, однако ничего не предпринимал и стоял там.       — Я, эм, пойду, — пробормотал Фрэнк. Он встал, придерживая голову без остановки, потому что комната будто бы кружилась с каждым его движением. — Блять, что я пил вчера?       Он не ждал ответа. Смыв унитаз, он быстро вышел, закрыв за собой дверь.       Джерард громко выдохнул, что сдерживался сделать до этого. Он даже не знал, почему сдерживался, неожиданно занервничав при виде Фрэнка с похмелья. Возможно, это было как-то связано с тем, что Фрэнк рассказал ему прошлой ночью.       Джерард повесил полотенце на дверь душа и залез внутрь, сразу же включив воду. Он остался невозмутимым под холодным потоком воды, который окатил его ещё до того, как вода согрелась.       Джерард провёл всю ночь, размышляя о маленьком признании Фрэнка. Он старался не заморачиваться, но, конечно же, ему не удалось. Вместо того, чтобы принять это как данность, разум Джерарда смог выдумать бессчётное количество возможных вариантов. Его мозг быстро опознал его действие, как ревность, а затем начал размышлять над тем, была ли это дружеская ревность или нечто большее. Джерард надеялся на второе больше всего в жизни. И сколько бы он этого не желал, он знал, что этого не случится. Фрэнк не мог оказаться геем. Он навсегда запомнил, как Фрэнк говорил, что ему не нравятся геи, так что, разумеется, он не гей. Это должно было быть по-дружески и ничего более, однако сердце Джерарда всё ещё не теряло надежду…       К тому времени, как он вышел из душа, он ухитрился загнать свои бесполезные надежды на задворки сознания и теперь просто интересовался, осознавал ли Фрэнк то, что сказал ему вчера, и помнил ли он это вообще.       Джерард протирал голову полотенцем, вслепую высушивая волосы, а затем обернул его вокруг бёдер. Он вышел из ванной направился в гостиную. Он взглянул в сторону комнаты Фрэнка, которая была закрыта, и затем быстро натянул боксеры, а после и всю остальную одежду.       Фрэнк был в его комнате, лежал на кровати и пялился в потолок. События прошлой ночи буквально накрыли его в тот момент, как он вышел из туалета. Он помнил о своём глупом признании и ненавидел себя за то, что напился так сильно, что в самом деле вот так просто вылил на чужого человека свои эмоции. То, из-за чего он разозлился, было так тупо, так на него не похоже — или, по крайней мере, на того его, которого он показывал окружающим, — и он с лёгкостью открылся Джерарду. Показав Джерарду, что он разозлился на такой пустяк, он дал понять, насколько на самом деле заботился о нём. Фрэнк выставил напоказ свою чувствительность, козырнул своей слабостью, он чувствовал себя таким хрупким. Теперь он всё думал о том, что Джерард, узнав о том, что заставляло его нервничать, будет с лёгкостью использовать это против него. Он всё повторял себе, что Джерард был милым и что у него, скорее всего, хватит совести, чтобы так не делать, однако он всё ещё не мог позволить себе полностью ему доверять. Он не позволял себе доверять никому, потому что у каждого человека было множество граней. Джерард не мог быть исключением.       Джерард находился на кухне со своей чередой мыслей на уме. Было уже слишком поздно, чтобы готовить Фрэнку завтрак, так что он вылил остатки кофе, который он заваривал ранее. Он направился к комнате и осторожно постучал. Он услышал тихое «Что?» из-за двери и посчитал это приглашением войти. Фрэнк лежал на кровати, Джерард медленно подошёл на то же место, где он стоял прошлой ночью, когда Фрэнк решил открыто с ним поговорить.       — Я принёс тебе кофе, — сказал Джерард, отчего Фрэнк открыл глаза, плотно закрытые вот уже на протяжении нескольких минут. — Выпей, это поможет твоему горлу.       Ничего не сказав, Фрэнк сел на кровати, взял чашку у Джерарда из рук, аккуратно и с особой тщательностью избегая касания его рук.       Джерард не был настолько глупым, чтобы не заметить то, как неловко Фрэнк брал чашку у него из рук, однако он не стал заморачиваться и злиться или обижаться на него из-за этого. Он знал, что, возможно, Фрэнк был смущён, хотя Джерард и не видел на то причин. Парень решил вести себя непринуждённо, чтобы избавиться от неловкости ситуации.       — Пойду принесу аспирин, — предложил Джерард, хотя его и не просили. Он вернулся в ванную и принёс оттуда две таблетки. Джерарду пришлось скрыть ухмылку на лице, когда он увидел, как Фрэнк пялился на его ладонь. Ему было никак не взять таблетки, не дотронувшись до руки Джерарда. — Прекрати вести себя как ребёнок, — сказал Джерард, закатывая глаза. Он схватил Фрэнка за руку, перевернул её ладонью вверх и оставил таблетки на ней.       — Я не люблю пить таблетки, — соврал Фрэнк.       Джерард не был полностью уверен в том, говорил ли Фрэнк правду или же врал. Он решил в любом случае проигнорировать его.       — Что ж, они тебе необходимы, — парировал Джерард, — так что пей.       Фрэнк подчинился, закинул таблетки в рот и запил их кофе.       — Пойду начну готовить обед, — сказал Джерард.       — Обед? — спросил Фрэнк.       — Ага, обед, уже два часа дня.       — Боже мой, я столько проспал?       — Ага, я приходил проверить, как ты, с утра, а ты даже не дёрнулся. — Джерард рассмеялся. — Ты такой слабак!       Фрэнк не хотел слышать никаких упоминаний о прошлой ночи, потому что вместе с этим могло упоминаться его маленькое признание о Джерарде с Рэем, однако, увидев, что Джерард ведёт себя вполне обыденно, он решил, что мог ответить тем же.       — Отвали, — вздохнул он. — Помимо шотов я выпил один лонг, и я не знаю, что это была за херня, потому что она полностью убила меня.       — Очевидно, —Джерард хихикнул. — Теперь будешь знать, что надо спрашивать, что пьёшь, прежде чем залить это в себя, балбес.       — Да-да, — Фрэнк закатил глаза, — слишком много разговоров, у меня болит голова.       — Допивай кофе и иди в душ, — сказал Джерард материнским тоном. Фрэнк просто проворчал в ответ. — Пойду начну готовить обед. — Джерард развернулся и покинул комнату.       — О, и кстати, — отозвался он уже у двери, — я победил. Ты спал под одеялом всю ночь.       — Засранец, — пробурчал Фрэнк, не имея в запасе другого остроумного высказывания.       Фрэнк сделал так, как ему было велено, он почувствовал себя более уверенным, когда понял, что Джерард не будет вспоминать о том, что случилось прошлой ночью.       Когда Фрэнк принял душ, он вышел из ванной как обычно — в домашних штанах и в футболке. Джерард только что закончил готовить вегетарианские бургеры для двоих.       — Бургеры? — Фрэнк скривился, когда увидел, что Джерард поставил их обед на кофейный столик.       — Веганские бургеры, — Джерард усмехнулся, — да-да. Лучшее, что тебе придётся попробовать, обещаю.       — Заносчиво, — пробормотал Фрэнк, в душе зная, что слова Джерарда скорее всего были правдой. Он подошёл к телевизору, чтобы выбрать что-то из своей коллекции дисков. — У тебя есть какие-нибудь любимые фильмы? Пожалуйста, только не что-нибудь тупое, я тогда не поставлю твой фильм.       — И как мне узнать, что это не ты любишь тупые фильмы? — парировал Джерард.       — Потому что я не люблю тупые фильмы, — Фрэнк закатил глаза на упёртость Джерарда. Он должен был быть упрямым даже в самых незначительных ситуациях. — Просто назови свой любимый фильм, упрямый ты засранец.       — Бегущий по лезвию, — Джерард усмехнулся.       Фрэнк моргнул, глядя на Джерарда, приятно удивлённый любовью парня к научно-фантастическим фильмам. Он встречал немного людей, которые назвали бы «Бегущего по лезвию» своим любимым фильмом.       — У меня он есть, — Фрэнк кивнул. — У тебя неплохой вкус.       Джерард горделиво улыбнулся, и Фрэнк повернулся обратно к проигрывателю, засунул туда диск с фильмом, а после вернулся на диван. Джерард подвинулся, освободив для него место, и они мило пообедали под «Бегущего по лезвию», который заменил обыденную тишину.       Они закончили смотреть фильм намного позже обеда, и Фрэнк забрал тарелки на кухню и помыл их. Когда он вернулся обратно в гостиную, Джерард копался в рюкзаке. Фрэнк пошёл в свою комнату, взял свой айпод, после чего вернулся в гостиную. Там Джерард уже уютно устроился, положив голову на подлокотник, согнув ноги и положив на колени свой скетчбук. Он улыбнулся Фрэнку и перевёл взгляд на бумагу. Тот тоже сел, вставив наушники. Этот момент напомнил ему о времяпрепровождении в магазине, когда они оба были погружены в их маленькие миры.       Фрэнк пролистал свой длинный плейлист, пока не выбрал песню «Still ill» Smiths. Конкретно эта песня навевала на него ностальгию, потому что он слушал её в разные периоды своей жизни, и она, казалось, идеально обрамляла любую ситуацию. Вступительной строки «I decree, today, that life is simply taking and not giving» было достаточно, чтобы увлечь его, и он быстро растворился в тексте песни. Он облокотился рукой о подлокотник и упёрся щекой в ладонь, глядя перед собой, но ни на чём не фокусируясь. Он потерялся в своих мыслях и в музыке.       Джерард пялился на пустой лист, позволяя картинкам заполнять голову перед тем, как приступить к рисованию. Он любил визуализировать всё, что желал нарисовать, до мелких деталей до того, как привнести это в жизнь. Пока он думал, он перевёл взгляд на Фрэнка, который сидел напротив него на том же диване. Даже в магазине он любил разглядывать Фрэнка, пока тот слушал музыку. У него был такой затуманенный взгляд, а всё его тело было расслабленно. Джерарду нравилось видеть Фрэнка таким, полностью погружённым в своё страстное увлечение.       Пока он наблюдал за Фрэнком, ему на ум внезапно пришла идея. Он вытянул ногу и ткнул Фрэнка в бедро. Тот вынырнул из своего музыкального забытья и взглянул на Джерарда, достав один наушник.       — Что такое? — спросил он.       — Могу я тебя нарисовать? — спросил Джерард, переходя сразу к делу.       — Это, эм, немного странно, — признался Фрэнк.       — Мне правда нравится рисовать портреты, — объяснил Джерард. — Это как вызов. Мне нравится рисовать людей, пока они сосредоточены на том, что им нравится. — Джерард сел и пододвинулся ближе к Фрэнку, перелистывая свой скетчбук. — Видишь, вот портрет Майки, пока он играл на басу. — Он перелистнул на впечатляющий набросок лица своего брата. Его глаза были опущены, а по выражению лица отчётливо было видно, что он на чём-то сосредоточен. — А вот Алисия, когда она однажды была с Майки. — Далее последовал набросок девушки его брата. На её лице, очевидно, виднелась улыбка; хоть её и не было на губах — она была в её глазах, пока она с любовью смотрела на человека, которого она больше всего обожала. — Тебе ведь нравится музыка, верно? Думаю, сейчас самое прекрасное время.       — Что ж, наверно, — Фрэнк пожал плечами, его привлёк тот факт, что дело было в его любимой музыке. — Мне нужно, ну, сидеть неподвижно?       — Нет, — Джерард улыбнулся, счастливый оттого, что Фрэнк согласился. — Просто сиди и слушай музыку, как ты обычно делаешь. Забудь о том, что я рисую.       — Всё это странно, — сказал Фрэнк. — Ты будешь пялиться на меня.       — Ой, да брось, — заныл Джерард, — ты же уже согласился. Не жалуйся.       — Хорошо, — Фрэнк закатил глаза. Джерард подвинулся назад, и Фрэнк снова надел наушник, снова быстро потерявшись в музыке. Всего лишь несколько секунд он ощущал взгляд Джерарда на себе, однако смог быстро забыть о нём.       Джерард начал с быстрой прорисовки линий, которые он мог вспомнить, представив перед собой его лицо. Когда он начал добавлять больше деталей, он сполз с дивана и сел на кофейный столик по диагонали от Фрэнка, чтобы видеть черты его лица с лучшего ракурса.       Фрэнк неловко взглянул на него на секунду, вернувшись обратно в реальность. Хотя Джерард был настолько погружён в рисование, что Фрэнк забыл о неловкости и снова уставился вперёд.       Джерард пристально разглядывал то, как брови Фрэнка были слегка сведены, образуя едва заметные морщинки между. Губы были плотно сжаты, однако не в одну линию. Единственным, что выдавало напряжение, были натянутые мышцы около уголков губ. Джерард добавил все мелкие детали — кольцо в носу Фрэнка, кольцо в губе, его волосы, — а после сконцентрировался только на глазах. Он всегда оставлял глаза напоследок. Это была его любимая часть, потому что в них хранилось столько эмоций.       Из-за света от окна на глаза Фрэнка падала тень, отчего Джерарду сложно было разглядеть их как следует, так, как ему нужно было. По привычке он наклонился и осторожно прижал указательный палец к челюсти Фрэнка, слегка поворачивая его голову, чтобы он смотрел на него. Джерард ощутил, как напряглись мышцы Фрэнка под его пальцами, и он неожиданно застыл, когда глаза Фрэнка встретились с его собственными; выглядел он удивлённым внезапным прикосновением.       Ощущение чего-то на своей щеке, пока он был в полной отключке, шокировало его, мягко говоря, однако затем, когда Фрэнк осознал, что это палец Джерарда, поворачивающий его лицо, чтобы тот взглянул на него, он изо всех сил отрицал тепло, разливающееся по лицу и молился всему сущему о том, чтобы не покраснеть. И кстати, палец Джерарда, касающийся его щеки, ничуть не упрощал ситуацию.       Джерард ощутил то знакомое чувство бабочек в животе, когда осознал, что не только он коснулся лица Фрэнка, но и они оказались ближе друг к другу, чем ранее. Джерард наконец убрал руку, уронив её себе на колени, и отпрянул. Фрэнк, всё ещё не двигаясь с места, поднял руку, чтобы достать один из наушников.       — Эм, освещение, — нервно пробормотал Джерард. — Я не видел твои глаза как следует, так что я, ну, эм, мне пришлось подвинуть твою голову. Прости.       — В-всё в порядке, — промямлил Фрэнк, сдерживая отвращение своим заиканием. — В смысле, ты мог просто мне сказать, ты же знаешь, всё в порядке, — он даже не знал, что сам говорил.       — Можешь включить айпод без наушников? — спросил Джерард, полностью меняя тему разговора, что успокоило Фрэнка. — Мне бы хотелось услышать то, что ты слушаешь, пока я буду рисовать твои глаза, если ты не против.       — Нет, конечно, да, круто, — затараторил снова Фрэнк. Количество раз, когда он мысленно материл себя, побило все рекорды. Он отсоединил наушники от айпода, после чего нажал «play», включая громкость на максимум. Ему не нравилось, что музыка не заглушала остальные звуки, как раньше.       — Мне нравится эта песня, — Джерард улыбнулся, легко узнав The Smiths в динамиках айпода. — Идеально. Не отводи глаз, чтобы я видел их как следует.       Фрэнк кивнул, ощущая себя совершенно неловко. Вначале он пялился на Джерарда, его успокаивал звук карандаша, царапающего бумагу, однако то и дело глаза Джерарда встречались с его, и в них был весьма напористый взгляд, и для Фрэнка это было слишком. Он сфокусировался на стене позади Джерарда, чтобы не глядеть прямо на него.       Джерард заметил небольшое движение, однако ничего не сказал по этому поводу. Он продолжил свой набросок, однако заметил, что у Фрэнка больше не было того подёрнутого дымкой, одурманенного взгляда, как раньше. Он попытался вспомнить его, на минуту прекратив рисовать, пока представлял у себя в голове.       — Почему ты остановился? — спросил Фрэнк, заметив, что Джерард пялился на бумагу, но не рисовал.       — Оу, — произнёс Джерард, забыв о том, что Фрэнк всё ещё наблюдал за ним. — Твои, эм, глаза выглядят иначе. Ты не настолько сконцентрирован, как до этого.       — Кажется, это не то же самое, что с наушниками, — Фрэнк пожал плечами, не желая признавать то, что его сбило с толку то, как Джерард приблизился к нему чуть ранее.       — Оу, ладно, тогда надень их снова, — предложил Джерард.       Фрэнк кивнул, действительно благодарный, потому что это поможет. Как бы странно это ни звучало, однако он действительно растворялся в музыке, когда слышал любимые песни. Он вставил наушники обратно в айпод и в уши, быстро окружив себя музыкой.       Ему не понадобилось много времени, чтобы вновь потеряться в музыке, только слегка концентрируясь на стене позади Джерарда, пока это не потеряло смысл. Джерард улыбнулся, когда увидел на лице Фрэнка это знакомое выражение. Он быстро приступил к рисованию его глаз, пока процесс снова не прервало что бы то ни было. К счастью, он сумел закончить, идеально передав взгляд Фрэнка.       Он опустил глаза на рисунок, абсолютно счастливый тем, каким он получился. Он перевёл взгляд на Фрэнка, который всё ещё пялился перед собой. Это была идеальная интерпретация его затуманенного пристального взгляда. Джерард взмахнул рукой, чтобы привлечь внимание Фрэнка.       Фрэнк вынырнул из своего далёкого мира и посмотрел на Джерарда, у которого на лице красовалась невозможно огромная улыбка; он держал свой скетчбук, как маленький ребёнок держал бы свою новую собаку.       — Сделано? — спросил Фрэнк, доставая один из наушников.       Джерард взволнованно кивнул. Фрэнк ждал, когда он начнёт подпрыгивать от радости, это бы полностью подошло моменту.       — Будь честен, — сказал Джерард. Фрэнк кивнул, и тот наконец повернул скетчбук в руках.       Фрэнк уже знал, что Джерард был хорош в своём деле, увидев скетчи Майки и Алисии, однако он всё ещё не знал, чего ожидать, когда дело дошло до его собственного портрета. Он даже не знал, что он должен был думать о нём, однако, когда он увидел детализированный скетч своего лица, он не мог подумать ни о чём кроме того, насколько восхитительным было творение. Он бы поверил, что это фотография, если бы Джерард добавил цвета. Он настолько идеально прорисовал каждую деталь. Фрэнк никогда не видел себя, пока слушал музыку, однако он считал, что интерпретация Джерарда идеально передавала атмосферу.       — Вау, — всё, что мог придумать Фрэнк.       — Тебе нравится? — спросил Джерард.       — Это… вау, — опять повторил Фрэнк. — Это чертовски восхитительно.       Если бы у улыбки Джерарда имелся голос, это был бы восторженный писк. Он не мог сдержать радости, особенно когда видел, как Фрэнк глядит на картину с полнейшим восторгом.       — Чёрт, — сказал Фрэнк. — Ты действительно чертовски хорош.       — Мне понравилось рисовать твои глаза, — сказал Джерард. — У тебя всегда этот взгляд, когда ты слушаешь музыку. Будто бы ты отключился, но не совсем. Я не могу этого объяснить. Это идеально.       Обычно Фрэнк чувствовал бы себя неловко и странно, если бы его так пристально анализировали, однако понимая, что это необходимо для такого наброска, он был вовсе не против.       — Можно посмотреть другие твои рисунки? — спросил Фрэнк.       — Правда? — спросил Джерард. — Ты хочешь?       Фрэнк кивнул.       — Эм, тебе нравятся комиксы? — спросил Джерард.       — Ну конечно, — Фрэнк кивнул.       Улыбка Джерарда выросла ещё на пару сантиметров, и он сел и полез в свой рюкзак, достав оттуда разные скетчбуки. Он показал Фрэнку разных персонажей, которых он нарисовал, и отдельные истории, частью которых они были. Ему нравилось создавать «упоротых супергероев», как он сам их называл, наделяя их суперсилами, однако делая их менее функциональными, нежели обычные герои в большинстве комиксов. Фрэнк не мог отрицать того, что истории, сотворённые Джерардом, звучали интересно и уникально; это были истории, которые ему бы захотелось прочесть и преданным фанатом которых он бы стал.       Джерард с удовольствием поделился с Фрэнком многими идеями. Обычно он более осмотрительно делился своими мыслями, однако никто никогда ранее не проявлял такого искреннего интереса, как Фрэнк. Возможно, он был не уверен, притворялись остальные или нет, однако он знал, что Фрэнк не стал бы подлизываться к нему, так что все комплименты от него были честными.       Это напомнило ему Блейка. В начале этот парень не говорил ничего кроме милых слов до того, как стал грубым и жестоким. Всё дошло до того, что комплименты стали такой редкостью, что он был благодарен за них, и Блейк это осознавал и пользовался этим. Он задумался, возможно, в этом причина того, что его привлекал Фрэнк. Что если Фрэнк был попросту копией Блейка, только вот он не показывал заинтересованности в Джерарде, хотя тот всё ещё на это надеялся. Может, Джерард просто не мог жить без насильственных отношений. Может, он всё ещё болел этим.