Прощай

      На следующее утро Фрэнк проснулся, и первой эмоцией, поприветствовавшей его с утра, было разочарование. Оно висело у него на плече, пока он пытался разлепить глаза, гоняя мысли по черепной коробке и уперевшись взглядом в потолок. Как бы то ни было, не понадобилось много времени, чтобы наконец его стряхнуло своеобразное удовлетворение. Это было не то удовлетворение, на которое надеялся Фрэнк, однако это в любом случае было его разновидностью.       Фрэнк получил то, что хотел. Он не хотел ничего больше с Джерардом, кроме дружбы. Это правда, ему нужно было больше, однако он этого не хотел, так что он заставил себя радоваться тому, что имел. На задворках сознания у него пробежала мысль о том, что он надеялся, что Джерард чувствовал то же удовлетворение, потому что у Фрэнка больше не было сил и воли бороться с тем фактом, что он действительно заботился о Джерарде. Это слегка беспокоило его, однако это была ещё одна мысль, с которой он не собирался сражаться.       Частично причиной того, что Фрэнк больше не противился близости, было то, что он начинал понимать, что Джерард не причинит ему вреда. Тот скорее навредит сам себе, чем кому-либо ещё. Это заставляло Фрэнка расслабиться и полностью отпустить ситуацию, однако всё ещё существовал тот мучительный страх, который не позволял ему двигаться дальше. И хотя разочарование покинуло его, страх и паранойя были куда более непреклонными.       Джерарда, как и Фрэнка, при пробуждении ждало то же самое разочарование, однако совершенно по иным причинам. Он хотел, нуждался, желал, жаждал от Фрэнка большего, и его ничто не могло остановить... кроме самого Фрэнка. По этой причине разочарование сопровождало его чуть дольше.       Оно следовало за ним на протяжении всех утренних дел и слегка возрастало, когда Майки каждый раз поддразнивал его, проходя мимо. Вопросы по типу «Почему он спрашивал твой номер?» и «Ты теперь его мальчик по вызову?» прилетали в него в разнообразных вариациях. Джерард уже даже больше не реагировал: они порядком достали его прошлым вечером.       Наконец, разочарование начало сходить на нет, пока он завтракал. Этим утром он приготовил себе и Майки тыквенные блинчики, и они неизбежно напомнили ему Фрэнка, отчего разочарование разбилось вдребезги, а на его лице осталась лишь блаженная улыбка. Он чувствовал себя словно ветреный подросток, однако ему было совершенно всё равно. Всё, о чём он беспокоился, так это то, как легко мысль о Фрэнке избавила его от любых негативных эмоций.       В основном Фрэнк перемотал свой день... гипотетически. Его настроение заметно улучшилось. И хотя обычно он был добр к посетителям, его позитив и беседы со всеми, кто заходил, выходили из ряда вон. Никто из них не был знаком с Фрэнком, так что они считали это обычным поведением кассира, однако единственным, кто моментально заметил разницу, был Хамбоун. Он зашёл прямо около полудня, чтобы попрощаться, и он, по меньше мере, был шокирован, когда увидел Фрэнка, улыбающегося пожилой женщине, которая покупала выпуск журнала «Семнадцать». Хамбоун стоял у двери и наблюдал, пока старушка не вышла из магазина.       — Тебя что, оттрахали? — спросил Хамбоун.       — Что? — спросил Фрэнк, остаток улыбки всё ещё виднелся на его лице.       — Ты выглядишь... ну... ты жизнерадостнее, чертовски живой. Ты действительно Фрэнк Энтони Айеро?       — Да, — Фрэнк кивнул, усмехнувшись, — я почти что уверен, что никто не похож на меня.       Хамбоун подошёл к стойке и облокотился на неё, уставившись на Фрэнка, который на удивление не попятился.       — Так тебя не трахали? — спросил Хамбоун.       — Нет, по крайней мере, насколько я знаю, — Фрэнк покачал головой, вскинув брови. Однако на его губах всё ещё присутствовала та самая улыбочка, которая сводила Хамбоуна с ума.       — Ты сияешь, словно девчонка, только что лишившаяся девственности, — сказал Хамбоун, наклоняясь чуть вперёд. — Чем вы вообще с Джерардом, чёрт возьми, занимались?..       На секунду лицо Фрэнка вытянулось, когда он осознал, к чему вёл Хамбоун. Неожиданно он осознал, насколько хорошим было его настроение на протяжении всего дня. На минуту это испугало и шокировало его, однако потом он понял, что это не так уж и плохо. Он особо не жаловался, так что улыбка вновь вернулась на его лицо.       — Мы просто стали друзьями... ну, официально, — Фрэнк пожал плечами.       — И это осчастливило тебя так, будто ты девочка-скаут, которая продала все свои печеньки? — спросил Хамбоун.       — У девочек-скаутов чертовски вкусные печеньки, — сказал Фрэнк. — Не думаю, что она бы удивилась, если бы продала их все...       — В том и дело, Франклин, — уверенно произнёс Хамбоун, однако даже он не мог сдержать улыбки, что пробивалась сквозь его серьёзную наружность.       — Ага, наверно, так, — Фрэнк пожал плечами, усмехнувшись. — Это раздражало меня уж слишком долго. Я рад, что всё улеглось.       — Это только в фазе дружбы, — сказал Хамбоун, убирая локти со стола и вставая прямо. — Ты засияешь словно солнце, когда наконец дойдёшь до фазы «потрахайся с другом».       — Нет никаких фаз, — сказал Фрэнк, его выражение лица стало чуть более серьёзным. — И трахать друзей? Я не сделал бы такого...       — Ага, хах, — рассмеялся Хамбоун. — Ты не будешь трахаться с другом, потому что ты слишком паришься. Ты точно хочешь большего.       — Ты убиваешь моё хорошее настроение, — сказал Фрэнк, пытаясь не дать словам Хамбоуна проникнуть ему в голову. Он был удовлетворён, и ему хотелось остаться в таком состоянии.       — Хорошо, хорошо, — отозвался Хамбоун, поднимая руки в знак поражения, — молчу. Я просто зашёл, чтобы попрощаться, и я действительно рад, что это сделал. Счастье тебе к лицу.       — Прощайся, ты, занудный засранец, — Фрэнк улыбнулся, закатив глаза.       Хамбоун отошёл от стойки и вытянул руки, ожидая объятий. Обычно Хамбоун подходил к Фрэнку и насильно заключал его в объятия, однако с новым Фрэнком он хотел поэкспериментировать. У него непроизвольно отвалилась челюсть, пока он наблюдал, как Фрэнк обошёл стойку и приближался к нему. На секунду, когда Фрэнк его уже обнял, Хамбоун всё ещё не согнул руки — слишком шокированный, чтобы делать что-либо.       Хамбоун был примерно того же роста, что и Фрэнк, так что было не так неловко и неудобно обниматься с ним. Фрэнк обхватил руками друга. Когда тот очнулся от шока, то тоже ненадолго обнял его, а когда Фрэнк отпустил его, рот у Хамбоуна всё ещё был открыт.       — Это впервые, когда ты сам обнял меня, — сказал Хамбоун, драматизируя свой шок тем, что рукой прикрыл рот.       — Ты уезжаешь, задница, — Фрэнк усмехнулся, облокотившись спиной об стойку и уперевшись локтями. — Сколько бы ты меня ни раздражал, я буду скучать по твоим идиотским шуточкам, когда ты уедешь.       — Знаешь, мне правда нравится эта твоя сторона, — Хамбоун усмехнулся. — Позаботься, чтобы она всё ещё была здесь, когда я вернусь.       — Ага, посмотрим, — Фрэнк улыбнулся, качая головой.       Прозвучал громкий привлекающий к себе внимание сигнал снаружи, и Хамбоун обернулся через плечо.       — Дерьмо, это мои парни, — сказал Хамбоун. — Надо идти.       — Разъеби каждую сцену, где окажешься, хорошо? — произнёс Фрэнк.       — Чёрт, да, — Хамбоун горделиво кивнул, направляясь к двери. — Береги себя, Фрэнки.       — И ты тоже.       Хамбоун вышел, а улыбка на лице Фрэнка всё ещё была там. Идея того, что на его настроение пагубно влияла их с Джерардом дружба, попыталась закрасться ему в голову, однако он продолжал отмахиваться от неё. Он не желал, чтобы его настроение испортилось. Ему действительно оно нравилось. Фрэнку удалось удержать своё «жизнерадостное» состояние, как сказал Хамбоун, весь остаток дня. Какими бы противными ни были некоторые покупатели, он разбирался с каждым из них с улыбкой на лице, что, к его удивлению, позволяло разобраться с ситуацией быстрее и легче.       Время закрытия наступило быстрее чем в любой другой день. Фрэнк уже готов был начать свою вечернюю рутину, когда дверь в магазин распахнулась, и Джерард, неловко сгорбившись, прошёл вдоль стеллажа напрямик к стойке.       Первое, что заметил Фрэнк, так это то, что Джерард был одет иначе. В отличие от своего обычного наряда — худи или куртка, футболка и узкие джинсы — он был одет профессионально. Джерард впервые появился в чёрных брюках — они всё ещё были, честно говоря, достаточно узкими, однако не такими узкими как его джинсы в облипку, — белой рубашке и обычном, однако строгом пиджаке. Тонкий галстук на нём был развязан и свисал вокруг шеи. Волосы, которые определённо были ранее зализаны назад, уже растрепались, скорее всего, из-за того, что он постоянно проводил по ним пальцами. Помимо того, что он выглядел неуверенно в своей одежде, он также выглядел неуверенным по поводу того, что зашёл в музыкальный магазин. Нерешительность на его лице говорила о том, будто бы ему здесь не рады, однако он не мог не прийти.       — Хэй, — Фрэнк поприветствовал его ласковой улыбкой, желая, чтобы ему было более комфортно. Желая.       Сомнение на лице Джерарда сменилось более искренней улыбкой, когда он увидел, что Фрэнк и правда улыбался ему. Он распрямился и ускорил шаг. Даже не думая, он подошёл к стойке, встал на носочки и заключил Фрэнка в объятия одной рукой. У Джерарда случилась минутная паника, когда он подумал, что пересёк черту, однако был приятно удивлён, когда Фрэнк одной рукой обнял Джерарда в ответ.       Фрэнк на самом деле улыбался на протяжении объятий. Глупые бабочки в животе не отменяли дружественный подтекст этих объятий. Создавалось ощущение, будто Джерард делал всё, чтобы оставить всё на уровне дружбы: он коротко обнял Фрэнка одной рукой в качестве приветствия, а не предпочёл долгие и смущающие обнимашки. Джерард знал, что слегка сам себя мучал, балансируя на тонкой грани, которая вот-вот грозилась выйти из-под контроля. Однако он не мог сопротивляться. Даже если эти дружеские объятия были слишком дружественными на его взгляд, он всё равно наслаждался ими. Его позитивное мышление говорило ему, что это точно было лучше, чем ничего.       Они разорвали объятья, которые, казалось, длились вечность, однако на самом деле заняли всего лишь секунду, и улыбнулись друг другу.       — Клянусь, я не тот друг, который, ну, шпионит за тобой, — сказал Джерард, хватаясь за край стойки.       — Да всё нормально, правда, — Фрэнк пожал плечами, — я не против.       — Правда? — Джерард улыбнулся. — Что ж, ладно, эм, просто твой магазин по пути с работы до дома.       — О, сегодня у тебя первый день? — спросил Фрэнк. — И как прошло?       — По большей части неплохо, — Джерард кивнул, заметив, что Фрэнк был куда более разговорчив, чем обычно. — Офисная работа достаточно простая, только вот люди, которые звонят со своим дерьмом, бесят. Сегодня пришлось иметь дело с кучей придурков.       — Придурки повсюду, — Фрэнк пожал плечами. — Это происходит каждый день, только теперь тебе за это платят.       — Дело говоришь, — Джерард усмехнулся, кивнув. — Кажется, с этой стороны я ситуацию не рассматривал.       Фрэнк просто улыбнулся. В этот день рот у него не закрывался, и сейчас это начинало его озадачивать. Он не знал, существовал ли фильтр по пути от его мозга к языку, и это бесконечно пугало его.       — Что ж, как я и сказал, я пришёл не просто проследить за тобой, — сказал Джерард. — Я... Что ж, я и Майки... Мы хотели узнать, не хочешь ли ты прийти к нам завтра на ужин. Просто провести вечер у нас дома, ты можешь считать это...       — Если ты скажешь «благодарностью», то я тебя убью, — сказал Фрэнк, его серьёзный тон сопровождала улыбка.       — Оу, точно, — Джерард усмехнулся, уперев взгляд в пол. Он поднял глаза, уставившись на Фрэнка сквозь несколько упавших прядей волос. — Тогда как дружеский жест?       — Ага, — Фрэнк кивнул, — так точно сойдёт. Завтра вечером?       — Да, я заберу тебя по пути с работы, если хочешь, — предложил Джерард.       — Звучит неплохо.       — Я, эм, дам тебе закрыться, — сказал Джерард, попятившись от стойки. Он насильно заставлял себя отойти, потому что очень хотел обняться ещё раз, однако знал, что это было бы слишком. — Тогда увидимся.       — До встречи, — Фрэнк помахал ему, и Джерард вышел.       У обоих парней на лицах расплылись глупые улыбки, как только они были не в поле зрения друг друга.       Джерард ехал домой с включённым на максимум радио, где играла песня, которую он даже не знал. Быть друзьями с Фрэнком казалось таким мучительным мероприятием, однако, когда он повидался с ним, улыбнулся ему и поговорил с ним, это ощущение истинного удовлетворения вернулось. Он был удовлетворён, пока Фрэнк был в его жизни в любом виде, любой форме и любым способом. Он был настолько ослеплён счастьем, что совершенно забыл, что с ним в машине вместе ехал Майки.       Джерарду напомнили о присутствии брата в машине, только когда он припарковался к их квартиры. Радио выключилось, и Майки спросил:       — У тебя что, было там по-быстрому?       — Ха-ха, — Джерард закатил глаза, — смешно.       — Нет, я серьёзно, — сказал Майки, уставившись на брата.       — Нет, не было, — Джерард вздохнул. — Я просто пригласил его на ужин, как я и говорил, а он ответил, что придёт.       — И всё? — Майки вскинул бровь за очками, а затем вышел из машины до того, как Джерард ответил.       — Да, — уверенно сказал Джерард, когда догнал своего брата по пути домой, — и всё.       — Ладно, — Майки кивнул, — но мы с Хамбоуном тебе не верим.       — Хамбоун? — спросил Джерард, дожидаясь, когда Майки достанет ключи. — Какое он имеет отношение ко всему этому?       — Он написал мне, — ответил Майки, доставая телефон и быстро листая что-то в нём. Он нашёл то, что хотел, и вручил Джерарду свой телефон, возвращаясь к поиску ключей. — Это абсолютно точно секс.       Джерард опустил глаза на телефон в руках и увидел сообщение от Хамбоуна ранее сегодняшним днём. Там было сказано: «Скажи своему брату, что что бы он ни делал, чтобы сделать Фрэнка счастливым, пусть продолжает. Я не видел этого засранца улыбающимся так много за всё время, что я его знаю.»       — Оу, — произнёс Джерард, широко улыбаясь.       — Ага... оу, — передразнил его Майки, открывая дверь в квартиру.       Джерард вручил Майки его телефон и вошёл в квартиру, игнорируя пристальный взгляд своего брата, потому что ничто не могло испортить ему настроение в тот момент. Джерард знал, что Фрэнк несомненно делал его счастливым: невозможно было отрицать, что его приподнятое настроение тяжело отражалось на статусе их взаимоотношений. Как бы то ни было, Джерард никогда бы не догадался, что также был для Фрэнка катализатором его счастливого настроения.