Прощай

      — Тебе хорошо спалось? — спросил Джерард Фрэнка, подвозя его на работу.       Фрэнк сгорбился на своём пассажирском сидении, выглядя так, будто он спал с открытыми глазами. Его волосы были слегка взъерошены, но не так сильно, как его одежда, каждый дюйм которой был в складке.       — Да, вполне хорошо, — ответил Фрэнк тихим от усталости голосом, — а ты?       — И я, — кивнул Джерард. Одну свою руку он держал на нижней части руля, а вторая же небрежно покоилась за окном со стороны водителя. Он не мог прекратить думать о том, что сказал ему Майки. Ни на секунду. — Я не знаю, насколько был комфортен для тебя диван, но я имею в виду, мне было очень даже комфортно.       — Это было неплохо, — пожал плечами Фрэнк, не обращая внимания на намёки, которые делал ему Джерард, — шея немного болит, но что касается остального, я в порядке.       — Если ты проснулся, ты должен был сказать мне, и тогда бы ты смог спать в комнате или где-нибудь ещё, — предложил Джерард. Его предложение было искренним, потому что он бы отдал свою комнату Фрэнку; но это не означало, что он всё же не попытался бы получить что-нибудь от Фрэнка.       — Нет, всё нормально, — сказал Фрэнк. Джерард чувствовал себя, словно лопнувший воздушный шарик, потерявший своё предназначение. Не было ни единой надежды вытянуть хоть что-то из Фрэнка, тем более, что Фрэнк, вероятно, не подозревал, что Джерард ожидает чего-то от него. Кроме того, Джерард начал думать, что Майки переоценил свои возможности и просто видел то, что он хотел видеть. Джерард тут же принялся размышлять над теориями Майки, потому что он отчаянно желал, чтобы Фрэнк действительно был геем. Это даже не гарантировало, что между Джерардом и Фрэнком может быть что-то просто потому, что Фрэнк гей, но всё же это делало такую возможность более реальной. Однако на данный момент он решил, что лучше будет выкинуть теории Майки из своей головы.       — Так, тебе понравился ужин? — спросил Джерард. — Я имею в виду, кроме того, ну ты знаешь, Блейка и того, что пришлось спать на диване.       — И всё же это было здорово, — сказал Фрэнк, — даже если бы чёртов грабитель пришёл и наставил на меня ружьё, я бы всё ещё кайфовал. Никто не в силах испортить твою стряпню.       — Ты обращаешься ко мне, как к грёбаному пятизвёздочному ресторану, — покраснел Джерард.       — Нет, это не так, — Фрэнк помотал головой, — ты лучше. Не то чтобы я ел в таких ресторанах, но я думаю, что ты гораздо лучше.       — Спасибо, — усмехнулся Джерард. Они припарковались напротив магазина, и всего на мгновение показалось, что это как в старые добрые времена, когда они добирались до работы вместе. Но это было не так. Джерард высадит Фрэнка и уедет, а Фрэнк весь день будет работать один.       — Эй, Майки говорит, что одна группа устраивает концерт через пару ночей, — сказал Джерард, когда Фрэнк отстегнул свой ремень безопасности, — концерт должен быть масштабным, и там должна быть куча неподписанных ребят. Ты обязан пойти с нами.       Это был тот момент, когда Фрэнк попытался бы задушить на корню возможность социализироваться, даже несмотря на то, что его ушей там ждало музыкальное золото. Однако в этот раз, когда он уже отправился к другу на ужин, обеспечил себе эмоциональный комфорт и даже обнимался со своим другом, Фрэнк знал, что нет смысла снова пытаться уединиться.       — Конечно, — согласился Фрэнк, — когда это?       — Послезавтра, — ответил Джерард, радуясь тому, что Фрэнк так легко согласился присоединиться к ним, — я могу заехать за тобой, если хочешь.       — Да, если тебе не сложно, — кивнул Фрэнк.       — Никаких проблем, — пожал плечами Джерард, — знаешь, тебе следует обзавестись телефоном или чем-то, чтобы мне не приходилось выслеживать тебя, если что-то понадобится.       — Может быть, я дойду до его покупки, — небрежно сказал Фрэнк, что для Фрэнка не было обычным заявлением, потому что единственное, во что он отказывался вкладывать деньги, был сотовый телефон. Но если это означало поддерживать связь с Джерардом даже в те дни, когда они не виделись, Фрэнк начинал думать, что оно того стоило. — Я думаю, что это облегчило бы дело.       — Дай мне знать, когда сделаешь это, — сказал Джерард. — Тогда увидимся послезавтра?       — Да, тогда и увидимся, — кивнул Фрэнк, — и снова спасибо за ужин и, ну, что дал переночевать.       — Всегда пожалуйста, — улыбнулся Джерард, — пока.       — Пока.       С этими словами Фрэнк вылез из машины, закрыл за собой дверь и пошёл в магазин, чтобы начать свой рабочий день. Этот день тянулся медленнее, чем предыдущий, и у него даже не хватало терпения притворно улыбаться клиентам, потому что он просто хотел пойти домой и спокойно выспаться. Когда он потерял терпение до такой степени, что чуть не накричал на клиента за то, что тот купил фруктовую жвачку вместо мятной— он предпочитал мятную, — то решил, что пора заканчивать. Боль в шее усилилась, и он был слишком раздражён, чтобы даже смотреть кому-то в глаза.       До закрытия оставалось около трех часов, но он не мог больше терпеть, поэтому закрылся пораньше и отправился домой пешком. Прогулка на слегка прохладном воздухе расслабила его ровно настолько, чтобы он мог думать о чём-то другом, кроме ноющей шеи.       И первым в очереди за этими мыслями стоял Джерард. Конечно же, он был там. Он всегда был там, в мыслях Фрэнка, бесцельно блуждая, пока ему не дали шанс занять центральное место. Мыслей было так много, что Фрэнк не знал, с чего начать.       Но он всё равно начал с Блейка. С каждым днём, когда Фрэнк видел Джерарда, он всё больше ненавидел Блейка, потому что чем больше он узнавал Джерарда, тем больше его бесило, что у кого-то хватало духу — или не хватало — постоянно оскорблять Джерарда так, как это делал он. Фрэнк просто не мог этого понять. Он знал, что Джерард был таким милым и бескорыстным, что это позволяло людям легко использовать его в своих интересах, но это всё равно ни черта не оправдывало его. Он не мог понять, почему Блейк не чувствовал никакой вины за то, что делал. Как можно причинить вред такому невинному человеку, как Джерард, а потом повторить всё это без малейшего чувства вины?       Фрэнк отбросил эту мысль, потому что она совершенно не помогала его раздражённому настроению. Одно упоминание о Блейке заставило его до смерти разозлиться. Поэтому вместо этого он подумал о своей дружбе с Джерардом и о том, как это удивительно комфортно. Бывали моменты, когда эта потребность, которую испытывал Фрэнк, была всепоглощающе сильной, и ему просто не терпелось что-то с ней сделать, но бывали моменты, когда он был полностью доволен их дружбой. Он никогда даже не думал, что его устроит такая дружба, но с этой всё было в порядке. Он не возражал, пока это был Джерард. И этого, как бы слащаво это ни звучало, было достаточно, чтобы вызвать лёгкую улыбку на лице Фрэнка и удержать её там до конца вечера.       Довольная улыбка не сходила с лица Фрэнка, когда он вошёл в квартиру, переоделся и лёг в постель. Несмотря на то, что было ещё рано, он был измотан, поэтому сразу же уснул, всё еще улыбаясь. **       Джерард лежал в заброшенном переулке. Он не выглядел раненым или избитым, но выглядел полностью лишённым энергии, полностью лишённым жизни. Чёрная собака, похожая на злобного волка, подползла к неподвижному телу Джерарда и осторожно обнюхала его, тычась мокрым носом в руки и лицо. Пёс внезапно прекратил всякое движение, прежде чем разинул пасть и впился острыми зубами в руку Джерарда. Джерард громко закричал — долгий и протяжный крик, от которого у любого, кто его услышит, скрутило бы живот. Однако его тело не двигалось. Он просто лежал и позволял собаке вонзать свои клыки всё глубже и глубже в его кожу.       Фрэнк наблюдал, как всё это происходит. Он не знал, откуда и как это произошло, но мог видеть его.       — Джерард! — он закричал, и его крик был почти таким же отвратительным, как и крик Джерарда. — ШЕВЕЛИСЬ! ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ШЕВЕЛИСЬ!       Фрэнк даже не знал, где находилось его тело, иначе он приказал бы ему бежать к Джерарду и помочь ему. Он не знал, где находился. Он не знал, что ему делать. Он не знал, как ему помочь.       — Джерард! — он продолжал кричать. — ВСТАВАЙ, МАТЬ ТВОЮ! ВСТАВАЙ! БЛЯТЬ, СПАСАЙСЯ САМ, БЛЯДЬ!       Но Джерард даже не пошевелился. А голос Фрэнка становился всё более хриплым. Он сделает всё, чтобы спасти его. Что угодно.       Внезапно на Джерарда и чёрную собаку налетело белое пятно. Оно сильно ударило чёрного пса в бок, и тот отлетел от Джерарда, а вместе с ним и кровь. Когда белое пятно затихло, оно было идентично чёрной собаке, напавшей на Джерарда, за исключением её, в отличие от чёрного, сверкающего белого меха.       Белый пёс издал громкое рычание, от которого задрожала земля, когда чёрный снова попытался приблизиться к Джерарду, и тот заскулил и бросился прочь, пока совсем не исчез, слившись с темнотой. Белый пёс обнюхал Джерарда, осторожно лизнул рану на его руке и свернулся калачиком рядом с ним. Он уткнулся носом ему в шею и лежал совершенно неподвижно рядом, защищая его.       Фрэнк почувствовал облегчение. Он не знал, откуда взялся этот белый пёс, но был рад, что тот пришёл спасти Джерарда. Казалось, с ним он находился в полной безопасности. Казалось, что он убьёт любого, кто приблизится к Джерарду, прежде чем позволит ему пострадать. Это радовало Фрэнка… пока он не заметил, что белый мех волка внезапно меняет цвет. Мех вокруг его головы стал красным, и этот красный цвет медленно распространялся по ранее чистому меху. Фрэнк заметил, что красный цвет — это кровь. Он сосредоточился на собаке и увидел, что её пасть плотно сомкнулась на шее Джерарда, яростно впиваясь в неё. Джерард даже не кричал и ничего не делал. Он просто лежал там, безжизненный, словно мёртвый…       — Д-ДЖЕРАРД! БЛЯДЬ! УБИРАЙСЯ НАХУЙ ОТ НЕГО, ЧЁРТОВА ШАВКА! ДЖЕРАРД, ВСТАВАЙ, МАТЬ ТВОЮ! ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ!       Джерард так и не встал. Но Фрэнк поднялся. Фрэнк проснулся, всё его тело было мокрым от пота, и он почти выкрикнул имя Джерарда в темноту своей спальни, пока не понял, что это был сон. Он сел и оглядел комнату, убеждаясь, что находится в своём доме, а не наблюдал, как Джерарда заживо съедала пара собак. Он испустил судорожный вздох, когда его тело полностью проснулось, и он понял, что это был всего лишь сон.       — Чёрт, — простонал он, убирая волосы с потного лба. — Какого хрена…       Он откинулся на подушку, сбросив с себя одеяло «Звёздных войн», потому что в этот момент его тело было слишком разгорячённым. Этот сон, этот кошмар заставил всё тело Фрэнка напрячься. Несмотря на то, что он уже понял, что это было не по-настоящему, он всё ещё ощущал сильное чувство страха глубоко внутри. Крик Джерарда звенел у него в ушах, а кровь застилала ему глаза. Неважно, сколько раз он говорил себе, что всё это было нереально, но ужас этого кошмара никогда не исчезнет.       Он крепко зажмурился и попытался снова заснуть, одновременно стараясь успокоить свой разум. Он думал о Джерарде перед тем, как погрузиться в сон, и эта мысль заставляла его жизнь казаться сном, но она преследовала его во сне и превращала его сны в кошмары. Как бы трудно это ни было, Фрэнк старался не думать о Джерарде, заставляя себя уснуть, потому что не мог вынести ещё одного такого кошмара. Он предпочёл бы застрять в том же сне, в котором был раньше, и чтобы его не прерывали.