Личная жизнь доктора Кима

Хань сидел на своем месте и прожигал взглядом судью, собиравшего документы по только что закрытому делу. Внутри у него все закипало. Оказывается, разрушить чью-то жизнь так просто. Нужно всего лишь быть юристом и прикрывать законами свои стереотипные взгляды. Когда-то Хань верил, что закон сумеет его защитить в случае опасности. Сегодня эта вера скончалась в страшных муках. Не осталось ничего, кроме ненависти, которая росла в совсем еще юной душе каждую минуту. - Вы, наверно, гордитесь собой, - процедил он сквозь зубы, обратив на себя внимание мужчины. Хакен дернул его за руку, пытаясь предотвратить очередную вспышку ярости, но было уже поздно. – И как оно? Клевое чувство, да? Отправляете меня в ссылку, разлучаете с единственным братом – да вы Бог, господин судья. Мужчина вздохнул и снял очки: - Малыш, ты еще ничего не смыслишь в жизни… - О, как вы заговорили! – Хань оттолкнул от себя Хакена и встал. – Малыш? Вы только что из меня психически неуравновешенного извращенца сделали перед всем залом, а теперь я «малыш»? Уж конечно, вы знаете об этой жизни гораздо больше. Спасибо, теперь и я набрался опыта. Кровные узы ничто, да? Мальчик трахает только девочку и, не дай Бог, у него вспыхнут чистые и светлые чувства к другому мальчику! На кол! Спасибо, очень ценная информация. Судья кивнул судебному приставу: - Уведите его. - Ваши гребанные законы мне до одного места! – закричал Хань, пытаясь вырваться из цепких рук окруживших его охранников. Хань не хотел мириться со своей участью. Он родился свободным, и надевать оковы чужого мнения не в его правилах. Боль от несправедливости сжимала грудь, а кулаки горели, желая стереть с лица судьи самодовольную ухмылку. Сделать хоть что-то, чтобы не выглядеть таким жалким, ведь, в конечном итоге, за него уже все решили. – Засуньте их себе поглубже в задницу и ходите с гордо поднятой рожей. - Хань! – сидевший все это время в оцепенении Сэхун встал и подошел к брату. Охрана, дождавшись утвердительного кивка судьи, отступила на шаг. – Успокойся! Сэхуну тоже хотелось высказать судье все, что он о нем думает. Но он старался себя сдерживать. Хань и так уже наговорил лишнего. Сэ надеялся, что все сказанное не будет в итоге использовано против мальчика. Он вспыльчивый. Особенно когда задевают его гордость. И погасить пожар по имени Хань не так-то просто. Сэхуну понадобилось несколько лет, чтобы приловчиться. Он взял лицо Ханя в свои ладони и приблизил к своему. - Ты согласен? – тяжело дыша от переполнявшего его гнева, спросил Хань. – Хочешь, чтобы меня сослали в Нанкин? - Ты дурак? Конечно же, не хочу. Но сейчас, - Сэ поцеловал его в висок, - у нас просто нет выбора. Мы проиграли бой, но война еще не закончена. Верь мне… и Чонину. - А что мне остается? – выдохнул Хань и обнял его покрепче на прощание. Кто знает, когда они встретятся снова? По новому кивку судьи приставы взяли Ханя под руки и вывели из зала. - Мы можем подать апелляцию, - сообщил Хакен, застывшему посреди зала, Сэхуну. – Трое присяжных вынесли вердикт в нашу пользу. Если мы… - Знаю, знаю, - прервал его пламенную речь Сэ, - я тоже адвокат. Не надо ничего делать. Мы что-нибудь придумаем. - Придумаете? – Хакен озадаченно на него посмотрел. – Что? - Если честно… - Сэхун грустно посмотрел в спину удаляющемуся судье, - я больше не верю в закон. Поэтому, - он понизил голос и перевел взгляд на сидевшего неподалеку Бэкхена - тот кивнул, - будем искать обходные пути. Как только объявили вердикт, Чонин вышел из зала. Остановившись у стены, он прикрыл глаза и сделал три глубоких вдоха. Он чувствовал себя опустошенным. Цирк, а не судебное заседание. Даже проводить его не стоило - итог был известен заранее. Чонин ритмично бил кулаком по стене. Пустоту в душе постепенно заполняла злоба. На тупые законы. На юристов, не различающих любовь и похоть. На Ханя, которому, мать его, всего шестнадцать! Ну, почему не двадцать, а?! Было бы так здорово! Но больше всего Чонин злился на себя. Слабак. Не сумел защитить самое дорогое. Бесполезное жалкое создание. Двери суда открылись, и Чонин встретился с наполненными слезами глазами мальчишки. - Хань, - прошептал он, и его рука дрогнула, пытаясь дотянуться до любимого. Один из приставов сильнее сжал руки Лу за спиной. Тот аж поморщился от боли. – Почему вы его скрутили так, словно он преступник? - А разве нет? – послышался за спиной тихий мурлыкающий голос. Чонин обернулся – в другом конце коридора стоял и довольно улыбался Тао. – Что? Общество не обрадовалось вашему страстному роману? А чего вы ожидали? Пф, парочка извращенцев. Хань сузил глаза и дернулся: - Это ты… - Ну, я, - улыбка Тао стала шире. – И что ты мне сделаешь? Ни-че-го. Потому что закон и справедливость на моей стороне. - Я тебя уничтожу, - прошипел Хань, мысленно расчленив парня на десятки кусочков и выбросив в море. - Боюсь-боюсь, - хихикнул Тао и подошел к наблюдавшему за ним Чонину. – Ну, что, красавчик? Ненавидишь меня? - Ты слишком жалок, чтобы тебя ненавидеть, - спокойным тоном ответил Чонин. В отличие от предыдущей их встречи Чонину не хотелось выяснять отношения кулаками. Он слишком устал от всех этих страстей. – Если ты думаешь, что сегодняшний суд нас с Ханем разлучил, то очень глубоко ошибаешься. Тебе придется убить одного из нас, чтобы не дать нам быть вместе. Тао прищурился, подойдя к нему вплотную: - Если понадобится, - хмыкнул он, - убью. Хань стиснул зубы, услышав эту угрозу. Вырываться из цепких рук приставов бесполезно - силы не равны. Но он был уверен, что, как только вернется в Корею, разберется с этим выпендрежником раз и навсегда. Чонин же не придал угрозе особого значения. Если понадобится, он сам остановит Тао. Любой ценой. - Эй, мальчик, - к нему подошел один из приставов и дернул за руку, - ты забыл, где находишься? Бросив мимолетный взгляд на мужчину, Тао сладко улыбнулся: - Хорошего дня, - и быстрым шагом покинул здание суда. Второй пристав подтолкнул Ханя в спину: - Идем. «Люблю», - одними губами произнес он и в последний раз взглянул на Чонина. Как только дверь за ним закрылась, Чонин скатился по стене на пол и опустил голову: - Черт, я понятия не имею, что делать. - Эй, - рядом с ним присел Бэкхен и похлопал по коленке, - тленишь? Чонин поднял голову и слабо улыбнулся: - Слушай, господин звезда, общение с нами не навредит твоей репутации? Бэк задумчиво постучал по губам и поднял глаза к потолку: - Ну… все может быть. Только мне теперь без разницы. Вставай. Исин повел Сэхуна в кафе. Нужно обдумать дальнейшие действия. - Стратегом заделался? – Чонин обхватил протянутую руку и поднялся. - Кто-то же должен спасти ваши влюбленные задницы. В кафе было многолюдно. Сэхун задумчиво мешал ложечкой свой горячий шоколад и украдкой наблюдал за посетителями. Считают ли они себя счастливыми? Вряд ли. Людям свойственно выстраивать перед собой стену из предрассудков и завышенных амбиций, а потом систематически биться в нее головой и жалеть себя. А ведь что нам, по сути, нужно для счастья? Дорогие люди рядом. Любимые люди. Всего-то. Так мало. Сэхун перевел взгляд на сидевшего напротив парня. Исин не сводил с него глаз. Сэ мог бы подумать, что за таким рьяным желанием помочь стоят неостывшие чувства, но у Исина был Ифань. Почему-то от этой мысли Сэ становилось еще тяжелее на душе. Хотя, вроде бы, ничего особенного к своему бывшему он уже не испытывал. Заметив задумчивый взгляд серых глаз, Син посмотрел на свой телефон. Очень вовремя – он разразился мелодией входящего вызова. - Да, Фань. М, закончился. Все плохо. Его отправили в Нанкин. Угу. Сам-то как думаешь? Серьезно? Мы в кафе напротив суда. Если свободен, присоединяйся, - он положил трубку и посмотрел на Сэ. – Ифань интересовался, как ты. - Как мило, - Сэхун не сдержал улыбки. – С чего вдруг такая забота? - Ну… Он вчера много наблюдал за Ханем. Пусть Фань и кажется на первый взгляд легкомысленным молодым человеком, но он очень добрый. И отзывчивый. - Поэтому ты с ним встречаешься? Исин задумался: - Ну… нет. Он… - тяжелый вздох прервал затянувшуюся паузу. – Это сложно. - Разве? – Сэхун подпер подбородок руками, продолжая внимательно смотреть на собеседника. – А, по-моему, все проще простого. Ты его любишь? - А… - Син на мгновение завис. – Да. - Неуверенно как-то прозвучало. - А вот и мы, - стул рядом с Исином отодвинулся и на него шлепнулся Бэкхен. – Как вы тут? - Сидим вот. Беседуем, - Сэхун обменялся улыбками с Чонином. – Ты его видел? - Не только его, - Чонин подозвал официанта и заказал кофе с коньяком. – Тао тоже явился позлорадствовать. - Я и не сомневался, что это его рук дело. - Эйщ, - Бэкхен скривился, словно съел что-то очень кислое, - опять этот Тао. - Кто такой Тао? – поинтересовался Исин и поперхнулся своим чаем, когда Сэ, как бы между прочим, ему ответил: - Он Ханя недавно пытался утопить. - Что? - Странная личность, - Чонин отпил свой кофе и задумчиво посмотрел в чашку. – На Ханя его девушка вешалась. Между ними ничего не было, но Тао с тех пор его в покое не оставляет. Я сильно сомневаюсь, что дело в великой и чистой любви. - Я могу посмотреть его личное дело, - предложил Исин. – Если он любит проблемы, то наверняка уже попадал к нам. Бэк щелкнул пальцами: - Отличная идея. Выведем мальца на чистую воду, - он случайно посмотрел на входную дверь и аж подпрыгнул. – О! Это же этот… как его… Сэ обернулся: - А, Фу Ивань… - Точно! – обрадовался Бэкхен и задумался. – Стоп. Что-то не так. - Я Ву Ифань! – послышался грозный голос над головой Сэхуна. Тот задрал голову и поджал губы, чтобы не рассмеяться: - Привет. Ифань шлепнул его ладонью по макушке и обошел столик: - Засранец. Я-то думал, ты в депрессии, пришел поддержать, а ты… - он увидел Бэкхена. – О! А я тебя знаю! - Серьезно? – обрадовался Бэк. – А я тебя тоже. На обложке Elle видел. You so sexy… - Yeah, baby, - довольно протянул Ифань. – А ты так здорово па с ногами над головой делаешь. - Какие па? – заржал Бэк. – Я же не балерина. Это бильм называется. Чонин прикрыл рот рукой, стараясь ржать потише. - Встретились две богемы. - Ну, что? – Ифань похлопал его по плечу. – Стырили твоего мальца? Чо дальше-то? - Умеешь ты поддержать, - вздохнул Сэхун и поморщился, пока Ифань тащил стул из соседнего столика, царапая пол железными ножками. - Я серьезно, - он сел напротив Бэка, сияя как новогодняя гирлянда. – План "Б" есть? - А как же, - загадочно улыбнулся фигурист и понизил голос. – Предлагаю… выкрасть Лу Ханя. Теперь напитки не в то горло попали Чонину и Сэхуну. - Как ты себе это представляешь? – спросил удивленно Сэ. - Вас арестуют и посадят за решетку, - «обрадовал» их Исин. Он отложил в сторону планшет и обвел всю компанию взглядом. – Но если план Бэкхена немного подкорректировать… Можно сделать так, чтоб ваши дальние родственники сами отдали Ханя в наши заботливые руки. - И как это сделать? – после небольшой паузы решил уточнить Чонин. Идея Исина ему очень понравилась, хоть и не была легкой к воплощению, но от этого становилось только интересней. В Чонине проснулся азарт. Исин взял планшет и отдал ему. На экране светилось досье на супружескую чету Чен. - Эти двое владеют виноградником на окраине Нанкина. В их семье, помимо родной тринадцатилетней дочери, еще четверо приемных несовершеннолетних ребят. И кажется мне, они их не ради большой и любящей семьи усыновили. - Бесплатная рабочая сила, - предположил Чонин, и Син кивнул. - Я тоже об этом подумал. Если мы сумеем найти доказательства их нелегальной работы, уверен, они с радостью отдадут Ханя, лишь бы мы не сдали их полиции. - Когда ты это все разузнал? – ошарашенно поинтересовался Сэхун. План Исина вселял надежду, но одновременно и страх на грандиозный провал. Если их раскроют, это ведь не повредит Ханю? Его безопасность была превыше всего, тем не менее, попробовать стоило - у них просто не было выбора. Исин покосился на Ифаня. - Пока мой парень флиртовал с чужим бойфрендом. - Чего-чего? – Ифань округлил глаза и активно замахал руками. – Не-не-не, это не то, что ты подумал. - Без комментариев, - фыркнул Исин и отвернулся, чтобы тот не заметил его улыбку. – Кстати, у меня уже есть идея, как нам вывести их на чистую воду. Вот только… боюсь, она не всем понравится. - Выкладывай, - разрешил Бэкхен, и парни потянулись к центру стола, заговорив шепотом. - Кое-кому из нас… придется… Услышав конец фразы, Сэхун свалился со стула под громкий гогот Ифаня. - Да ни за что! - Хун-иии, - сладко пропел Чонин, - будь моей супругой. В ответ ему был красноречивый жест из одного пальца.