Way to self-destruction

Было глубоко за полночь, скорее всего, через считанные минуты начнет светать. Я выпиваю третью чашку чая. Стоит признать, что чай у Джерарда отменный, в отличие от моего порошка в пакетиках. Я, наверное, могу показаться чересчур наглым, но не могу отказать себе в удовольствии пройтись по его дому. Меня поражает идеальная чистота и порядок здесь. Все вещи лежат на своих местах, грязные носки и футболки не разбросаны по полу. Очень много книг и картин, шторы на окнах плотно задернуты, неудивительно, что парень такой бледный. Сделав «осмотр», я продолжил наслаждаться ароматным чаем и тишиной. В доме Джерарда даже часы не тикали ни в одной из комнат. В такой тишине сойти с ума только. Но мою тишину нарушает тихий, немного дрожащий голос. - Ты не замечал, как циничен этот мир? Как опошлились современные писатели. Их герои с раздутым пафосом и цинизмом, гипертрофированным эго и кучей самомнения. А на самом деле за этим дерьмом скрываются жалкие люди, способные лишь наблюдать. Нам не хватает романтичных героев, борцов с ветряными мельницами. Нам не хватает фаталистичных героев Сартра и Камю. Нам не хватает драматичных и трагичных героев, но тем не менее алчущих и ищущих. Ныне же современность преподносит в красивой обложке тонны дешевого ширпотреба, где каждый писатель считает себя особенным, а героев - уникальными. А на самом деле они все просто дешевые подделки, покрытые напылением говно-нигилизма, отрицающие даже самые простые истины. Я вздрагиваю и оборачиваюсь, чтобы увидеть Джерарда, кутающегося в огромную черную кофту. Волосы цвета обсидиана были растрепанными, но это единственное свидетельство, что парень только проснулся. - Ты о чем, Джерард? – я не мог отвести глаз от него. Он выглядит таким беззащитным и хрупким, укутанный в эту бесформенную кофту. - Не знаю… - еще тише говорит он. - Почему не спишь? – Джерард обходит стол вокруг и наливает себе воды. - Я мало сплю, а когда сплю, то… - он делает паузу, потом отводит взгляд. - Что, Джерард? Когда спишь, что? - Неважно, - парень открывает шкафчик над столешницей, и мои глаза лезут на лоб от удивления. - Джерард, зачем тебе столько лекарств? – спрашиваю я, вставая со стула. На полочках в шкафу лежат бесчисленные блистеры с таблетками. Он молчит и только испуганно смотрит на меня своими огромными красивыми глазищами. - Джерард, - я хочу коснуться его щеки, но он шарахается от меня в сторону так, что вода из стакана расплескивается. - Не надо, - одними губами говорит парень. - Джи? – он снова начинает дрожать, становясь на тон бледнее. - Мне нужно выпить это, - Джерард протягивает руку, в ладошке зажаты две голубые таблетки. Я киваю, а он быстро заглатывает пилюли, моментально расслабляясь, откидывая голову назад, обнажая тонкую шею. Я аккуратно протягиваю руку, чтобы убрать прядь волос с лица. Неожиданно, но парень прикрывает глаза и не отходит. Слабая улыбка скользит по моим губам, я откровенно любуюсь его чистым лицом. Длинные густые черные ресницы немного подрагивают, бледные искусанные губы так и притягивают, но я сдерживаюсь. Неизвестна его реакция на такое мое поведение. - Джерард, тебе стоит еще поспать, - тихо произношу я. Парень кивает и отходит от меня в сторону выхода из кухни, а я снова остаюсь в тишине, вдыхая аромат душистого чая. Рассвет наступает неожиданно для меня. Сквозь стекло падает полоска яркого света и отражается на блестящей поверхности чайника. Время проходит быстро, потому что я, утомленный не самым легким днем, засыпаю прямо сидя на стуле, положив голову на скрещенные руки. Нехотя потягиваюсь, разминаю мышцы и допиваю холодный чай. Напоследок решаю посмотреть на Джерарда, вчера я так и не вытянул из него ответа, станет ли он помогать мне или нет. Его комната довольно просторная и темная. Через плотный слой бархатных штор не пробивается ни один луч солнца. Мои ноги тут же утопают в мягком теплом ковре, мысленно отмечаю, что я хочу такой же. У окна стоит стол с аккуратными стопками книг и блокнотов. Большой платяной шкаф выглядит в полумраке пугающе, словно тень, нависшая над всей спальней. Парень лежит на большой кровати, укутавшись в воздушное одеяло, подогнув колени под грудь. И даже сейчас его лицо не выглядит расслабленным и спокойным. Джерард морщит лоб, словно и во сне его не отпускают тяжелые мысли. Как он может так жить и не сходить с ума? Неужели никто так и не решился помочь ему справиться со всем этим, просто трусливо сбежали, оставив искалеченного и маленького мальчика один на один с его монстрами и страхами. Мне безумно жаль парня, но я понимаю, что ничего уже не могу сделать. Слишком поздно, или все-таки нет? Я тихо подхожу к постели, прислушиваясь к учащенному дыханию парня. И мне так хочется, до зуда на кончиках пальцев, провести по его нежной белоснежной коже, убрать темные прядки волос, сказать, что все будет хорошо. Но я не имею права вторгаться в его личное пространство, и как никто другой знаю, мир наш полон дерьма, особенно для таких людей, как Джерард, – ранимых и беззащитных. - Айеро, где там твой могучий экстрасенс, наверняка, уже раскрыл дело? – раздается издевательский смех Кристиана, как только я захожу в отделение. - Рот прихлопни, Крамер, - отрезаю я, всегда на дух не переносил этого самодовольного болвана. - Фрэнк, зайди ко мне, - шеф Маркус выглядывает из своего кабинета. Маркус Бек совсем не плох для шефа полиции, он демократичен, но строг. Его уважают и побаиваются, он позволяет себе шутить с подчиненными и интересоваться их жизнью. Именно он принял нестандартное решение – обратиться за помощью к медиуму фрау Нагль. - Как, Роуз согласилась? – задает Бек вопрос. Я отрицательно киваю головой и присаживаюсь на стул. - Почему? - Она сказала, что не в ее это силах, а вот ее внук может помочь. - У Роуз есть внук? Насколько я знаю, у нее две очаровательные внучки. - Нет, шеф. У фрау Нагль есть внук – Джерард. - Оу, и он унаследовал ее невероятные способности, - в карих глазах Бека загорается интерес. - Я бы так не сказал. - Я знаю, Фрэнк, что ты скептически относишься к моей затее, но поверь мне, я знал Роуз во времена нашей молодости, и она могла предсказать все цифры на лотерейном билете, - шеф издает смешок. - Джерард особенный. Это точно, но его особенность заключается в странности. Вы помните дело похищенного мальчика, прямо из санатория. - Да, этих ублюдков так и не нашли, кажется фамилия парнишки была Уоррен или... - Уэй. Джерард Уэй. И мальчик - внук Вашей подруги молодости Роуз Нагль. - Никогда бы… - Насколько я понимаю, Роуз ему не родная бабушка, ее семья не жалует Джерарда, а где его родные я не знаю, точнее знаю, но не понимаю, отчего они бросили этого парня одного. - А что с ним? Последствия похищения не проходят бесследно, но над ними не было совершенно физического насилия, если мне не изменяет память. - Он болен, шеф. Очень болен, парень вздрагивает от каждого шороха и боится каждой тени. - И как он сможет помочь нам, ему самому нужна помощь? - Я понимаю, но фрау Нагль говорит, что у парнишки уникальные способности. И к тому же, он уже видел мою смерть, - я хрипло смеюсь, припоминая наше знакомство, хотя мне совсем не до смеха и противные мурашки начинают ползти по спине. А вдруг Джерард прав? - Все медиумы начинают с трагических видений, - Маркус улыбается, но я не верю его словам. Что-то в глазах Джерарда вызывает доверие его словам, может быть, тот неподдельный ужас. - Не думаю, но надеюсь, он ошибся, мне бы хотелось еще пожить, - перевожу все я в шутку. - Фрэнк, чем скорее ты проверишь его способности, тем лучше. Дело не ждет – три жертвы за последние две недели, боюсь не последние. - Я понимаю, шеф. Буду стараться. - Делать, Айеро, делать. - Тогда я пойду, ознакомлюсь в трехсотый раз с деталями дела. - Иди, Фрэнк. Я выхожу из кабинета Бека, встречаемый чуть встревоженным лицом своего напарника Агнес. - Что-то случилось? - Четвертый труп. Знаете, ничему не удивляйтесь в этой жизни. В ответ на ваше удивление она пошлет что-то большее. Не говорите слов "хуже быть не может", потому что жизнь устроит вам это «хуже». Поэтому прибывая на очередное место преступления, я стараюсь не удивляться тем фактам, что предстают перед глазами. Жертва – молодая девушка, также рожденная в апреле, первых числах, тоже восемьдесят девятого года рождения. Говорят, быть полицейским означает быть циником, наверное, это и так. Я наблюдаю за работой экспертов, работой Агнес, которая уже опрашивает людей, а в моей голове будто какой-то туман, и я не могу его разогнать, чтобы сконцентрироваться. В моей голове крутятся тысячи мыслей, они как нитки воздушного змея, и я не могу ухватиться хотя бы за одну. - Ты в порядке? – Агнес кладет руку мне на плечо. - Да, просто не могу собрать мысли в кучу. - Так бывает. Четыре трупа, никак не связанные между собой жертвы и ни одного подозреваемого. У меня уже у самой крыша едет. - Да, да. Мне нужно отойти, закончите здесь. - Конечно, Фрэнк, - говорит она, но в глазах читается немое удивление. А мне нужно поговорить с Роуз или Джерардом… Когда я приезжаю в магазинчик Роуз, он уже открыт. Яркое солнце заливает чистые витрины, отражаясь в них солнечными зайчиками, гуляющими по улице. Привычный звон музыки ветра, а бледный парень за стойкой вздрагивает. - Привет, - выдавливаю я из себя. Джерард только кивает, продолжая вытирать пыль с поверхности стола. - Мне нужно с тобой поговорить, - я подхожу чуть ближе, а парень вздрагивает еще сильнее. - О чем? – тихий хриплый шепот, словно он долго плакал или кричал до этого. - Твоя бабушка сказала, что ты можешь помочь, - я говорю аккуратно, подбирая слова, чтобы не расстроить его, как в прошлый раз. - Ты же не веришь мне, - Джерард опускает глаза, начиная теребить тряпку в руках. - Не нервничай так, Джерард. - Ты не веришь мне. Никто не верит, кроме бабушки. А еще ты виноват в том, что они вернулись. Их очень давно не было. Очень давно, а теперь они снова здесь. Эти мысли делят свое пространство с воспоминаниями, - он говорит быстро, но четко, а несчастной тряпке для вытирания пыли грозит быть изорванной на кусочки. - Джерард, я верю тебе, - я подхожу еще ближе, так хочется коснуться его дрожащих пальцев, чтобы успокоить, чтобы он поверил мне, доверился, но я понимаю, как это трудно для него. - Неправда! – намного громче говорит Джерард, - твои слова тогда… были полны скептицизма, ты не мог так скоро изменить свое мнение. - Джерард, я в тупике. Четыре жертвы, ни одной связи, ни одной зацепки. И у меня такое чувство, что это не последняя жертва. И я не знаю, что делать. С каждым днем все меньше и меньше разумных мыслей. Я поднимаю глаза на него, а он внимательно смотрит на меня и слушает. И только теперь чувствую, как усталость последних месяцев наваливается на меня, как глыба из гранита, как снежный ком. Джерард тихо подходит ко мне, и мои мысли взрываются, когда его тоненькие пальчики легко прикасаются к моей руке. - Я постараюсь помочь тебе, - раздается несмелый голос парня.