Забери меня.

этот фик всё еще жив к счастью или нет

***

      Самообладание. Именно с этим словом ассоциировалась Джиа. И именно его она сейчас потеряла. Самообладание, как ей казалось, было неотъемлемой частью её самой, но людям свойственно ошибаться в понятиях, особенно когда они касаются их самих.       Люди вообще умеют пускать пыль в глаза, Доктор давно успел в этом убедиться. Надевают кучу масок - а потом пытаются разглядеть друг в друге какие-то внутренние качества. Самоуверенность - вот чем род человеческий чаще всего прикрывает свои слабости. Но тут девочка разительно отличалась от большинства, скрываясь за непробиваемой стеной самообладания.       Сначала Доктору это нравилось. Затем стало бесить. И ясно почему. Таймлорд не привык пытаться что-то разглядеть в людях, ведь обычно они были для него как на ладони: со своими "тщательно замаскированными", а на деле же выставленными на показ страхами, проблемами, эмоциями. Бесконтрольные, неуспевающие вовремя сменять свои маски, чтобы подстроиться под ситуацию, они в большинстве своём раздражали его, но так же в очередной раз доказывали превосходство Его расы, над их.       Разумеется, были исключения. Такие родные его сердцам исключения, но сейчас он не хотел ворошить прошлое, чувствовать боль из-за давно ушедших счастливых дней.        И он не хотел, чтобы эта девчонка стала таким исключением, потому что Доктор зарёкся больше никогда не пускать в свою жизнь человека. Ему надоело, осточертело находить, а затем терять. На деле же он боялся. Его пронизывал дикий страх вновь попасть в водоворот этих былых чувств.       Доктор рыкнул, и пронзительное "Ой" выдернуло его из воспоминаний-раздумий. Он взглянул на девочку, которая сейчас напоминала ему дикого зверька, загнанного в угол, и удивился, когда успел оказаться к ней так близко.       Джиа пыталась сохранять спокойствие, но не смогла сдержаться и вскрикнула, когда мужчина, резко развернувшись на её просьбу остановиться, почти подскочил к ней и вцепился в плечи так сильно, что на мгновение она перестала чувствовать руки. Джиа побледнела, когда встретилась взглядом с Доктором, он это почувствовал, но не спешил расслабить хватку. Возможно, виной тому был кокаин и встреча с мертвой матерью, но сейчас она вся трепыхалась в его руках, предпринимая тщетные попытки выбраться, отстраниться от этого Доктора, избавить себя от такой принужденной близости. Голубые глаза, которые сейчас казались хищными, в упор уставились на Джи, он навис над ней, и девочка зажмурилась, застыла, не в силах пошевелиться. - Разве не этого ты хотела, прося меня вернуться? - Джи замотала головой, все еще не открывая глаз. - Т-ты пугаешь меня, - почти прошептала она, на этот раз обратив на него взгляд. Голос дрожал, но в её глазах не было и намёка на слезы.       Тут Доктору словно влепили пощечину, он быстро отстранился от девчонки на расстояние вытянутой руки. От слов Джи лицо Повелителя Времени сделалось каменным, холод застыл в глазах, которые он в скором времени прикрыл, потирая виски, будто вдруг почувствовал сильную головную боль. Джи глубоко вздохнула. Ей не нравилось это нечаянно вырвавшееся `ой`, эта дрожь в её голосе, этот глупый страх перед ним и больше всего то, что она сказала ему о своём страхе. Она вновь утопала в чувстве собственной никчемности, виня себя и даже не думая видеть хоть каплю вины в поведении Доктора.       В таких ситуациях она бежала. В таких, когда мысли путались; когда для того, чтобы найти решение, нужно было долго и тщательно копаться в своём дерьме. Джиа всегда любила короткие дороги, бег по прямой (никаких препятствий, нет) и легкие задачи. Но с появлением этого человека (?) все ее пристрастия вдруг куда-то исчезли, она даже не заметила, когда перестала бежать от проблем.       Джиа посмотрела на Доктора: взгляд расфокусирован в явной задумчивости. Сейчас она разглядывает его без всяких стеснений и точно уверена, что если он вдруг заметит, она не отвернется. Но он не спешит ловить её взор, словно нарочно давая ей разглядеть каждую морщинку его лица, ощутить каждый изъян, словно хочет, чтобы она вдолбила в каждую молекулу себя отвращение к нему.       Словно он чувствует её интерес к своей персоне. И этот интерес отличен от того, что питает обычный человек к книге с захватывающем сюжетом; он сродни желанию ребёнка отведать на вкус неизведанную колбочку с едва заметной пометкой "я-д". Но если ребёнок не замечает каракуль, то Джиу не волнует значение этого мелко нацарапанного на упаковке слова. Даже зная, что умрёт, она хочет выпить всё до последней капли, насытиться новыми чувствами/эмоциями/ощущениями. Она жаждет запихивать себе яд в горло до тошноты. До конвульсий. До забытья.       И Доктор почувствовал это сразу, как только увидел её у того неприглядного моста. Тогда он уловил легкий запах имбиря, увидел холодную вьюгу в её серых глазах и провалился.       Но Доктор слабо верил в существование собственных настоящих чувств.       Джиа была уверен, что поддаваться эмоциям глупо, ведь их можно подделать или искоренить. Оба ошибались.       Джиа не обращает внимания на его морщины, они никак не мешают ей с упоением разглядывать выгравированные линии скул; аскетичную трезвость голубых глаз, которая так злит и волнует её; изгиб бровей, так отдающий себялюбием.       Доктор наконец поднимает взор и впивается своим голубым серебром в её мраморную серость. Джиа сдерживает (пытается изо всех сил) своё слово и не отводит взгляд. Доктор приглядывается, смотрит сквозь. Вопросительность во взгляде больно бьёт Джиу по щекам. Но в его голове, в отличие от девушки, не крутятся никакие вопросы, только сотни ответов.       Она наблюдает, как жесткая линия его губ вдруг смягчается, он приоткрывает рот. Она ждёт его слов с дурманом в голове / - Какова вероятность передоза? У тебя кровь из носа. / сердце с хрипом начинает циркулировать кровь по венам. Синеватая резь радужной оболочки его глаз впивается ей в рёбра, и, намереваясь что-то сказать, из гортани вырывается лишь сдавленный хрип.       Она жаждет видеть заботу в его глазах.       Он хотел сказать, насколько безумной она сейчас выглядит; как черна кровь в свете луны; какие у неё тонкие руки; какие нарисованные умелой рукой мастера глаза. Она ненавидит себя за своё желание. Он ненавидит себя за неумение показывать чувства.       Доктор избивает себя кулаком в лицо, разбивает руки в кровь, выбивает костяшки пальцев и осколками обоих своих чертовых ледяных сердец вырезает себе язык. Внутри. - Я приняла слишком мало для передоза. Кровь из носа не связана с кокаином. Доктор вновь чувствует запах имбиря и чуть не воет в голос. - Да, хорошо. Прекрасно. Невероятно! Он улыбается. Джи это пугает, его улыбка не просто напоминает волчий оскал, она словно криво нарисована акварелью. Связано ли это с действием наркотика на ЦНС, но ей невыносимо хочется стереть с его лица эту гримасу. Руки жжет, и кажется, если она сейчас же не дотронется до его губ, судороги сведут её с ума.       Он следит за её немного нервными движениями и сомневается в ничтожности дозы. Когда её чуть подрагивающие руки тянутся к его лицу, Доктор на секунду забывает о том, что он - Доктор. Что повелитель Времени. Что испытавший так много боли       / она почти коснулась его губ, но улыбка, и так уже исчезнувшая с его лица, теперь начала казаться ей слишком прекрасной, чтобы стирать её. это чувство встаёт поперек горла, хочется выхаркать вместе с легкими тягу к его лицу, осевшую где-то в трахеи       она одёргивает руки и убивается от разочарования, захлестнувшего синеву его глаз, уже слишком поздно для того, чтобы вновь тянуться к нему, миг утерян и на место разочарования теперь уже не встанет чувство наслаждения не сегодня и Джи хочет выцарапать его глазные яблоки, чтобы он прекратил смотреть на неё так / и ничего не происходит, это ничего отрезвляет лучше любого удара по щекам. Боль снова возвращается к нему чередой воспоминаний, будто и не было никаких тонких пальцев на уровне его глаз, будто никто и не хотел, чтобы эта девица коснулась его. - Так как, ты говорила, тебя зовут? - О небрежность в его тоне можно было раздробить себе череп, но Джиа видит в этом вопросе истину. Она не нахмурится, не состроит глупую рожу и не фыркнет прямо в его напыщенное лицо, что вообще-то не говорила ему своего имени. Она просто скажет "Джиа". Вот сейчас. Лицо расслабляется, брови больше не сведены к переносице, губы открываются и изо рта вырывается крик ужаса. Она тычет пальцем за спину Доктора и пятится, пятится, пятится. Уже не крича. Лишь шепчет: "Мама, мама, мама". Он оглядывается еще до того, как она начинает кричать и пятиться. Но не видит ничего. Сзади Доктора никого не было. __________________________________________ не брошу эту работу, как бы редко не писала главы пожалуйста, оставьте отзыв (любой) Джиа: http://66.media.tumblr.com/a31bb779a091a5ba187641cc7c8d5745/tumblr_ncvrje6FVz1rdqzzdo1_500.jpg