***
В последующие дни Арин с Сомаром, как с цепи сорвались: они занимались любовью, где только можно и нельзя. Не раз их заставали члены экипажа в самых неловких ситуациях. Постоянные шутки и подколы в их адрес не умолкали. Даже невозмутимый кэп часто бурчал, что кроликов на свой корабль не брал. Пара вместе засыпала и просыпалась. Ничто не предвещало несчастья: Арин впервые был счастлив.***
Полёт проходил спокойно, на корабле царила дружеская атмосфера. «Капля» подлетала к Цирцее, последнему техногенному миру перед Джардой, пунктом их назначения. Арин стал замечать, что Сомар становится всё более задумчивым и встревоженным. На все попытки разговорить начбеза, тот отшучивался, ловко переводя разговор на другую тему. Постепенно, штурман прекратил расспросы. Его по-прежнему тревожило то, что супруг не открылся ему ментально, но успокаивал себя тем, что тот просто не готов и нужно немного подождать. Когда «Капля» вышла из гиперпрыжка возле Цирцеи, их ждал неприятный сюрприз: на них было направлено оружие с военного корабля императора. Как только корабль прекратил движение по требованию командования «Атакующего», на борт звездолёта вошли пятеро гуманоидов в чёрной форме с золотистыми нашивками, что было отличительной чертой императорской армии. — Чем обязаны, господа офицеры? - спросил кэп. — У нас приказ: арестовать преступника, который находится на вашем корабле. — Преступника? Вы ошибаетесь, у нас законопослушный коллектив. Мы не нарушали закон! — Вы может и не догадывались о его присутствии, так как он умело манипулирует сознанием, более того, он – эмпат, который подлежит уничтожению, согласно приказу императора. — И кто же это такой? — Ваш штурман - ариндианец Арин. После этих слов штурман стал белее полотна. — Вы ошибаетесь: Арин - законопослушный гражданин! - продолжил настаивать кэп, мысленно просчитывая пути отступления. — Информация точная. Он - эмпат, а они подлежат ликвидации. Это не обсуждается. В ваших интересах выдать нам его сразу. В противном случае, мы уничтожим ваш корабль. — Вы даже рискнёте началом войны? Ведь на корабле две королевские особы, - вставил свои замечания Гааршш. — У нас приказ, и он не обсуждается! Безопасность императора на первом месте. Ваш ответ, капитан? — Я отказываюсь выдавать одного из членов экипажа! - рыкнул кэп. Арин с благодарностью посмотрел на друга, но сделал шаг к военным, так как не мог рисковать жизнью своих друзей. Тем более, что ему стало известно, о беременности нага и Лиама. Он не мог рисковать жизнями нерождённых малышей, так как с детства считал детей величайшим даром, за который не жалко отдать жизнь. Штурман грустно улыбнулся, когда ему надевали магнитные браслеты на руки и ободок для блокировки эмпатических способностей. Видя это, друзья всё же бросились к нему на выручку, но были остановлены мозговой атакой, которая заставила их упасть на колени и хрипеть от боли. Арин обернулся на виновника атаки и замер шокировано: к ним подошёл невозмутимый Сомар. При приближении мужчины, офицеры приложили кулаки к груди, означающие жест уважения к вышестоящему начальству. — Кто ты?- прошептал побелевшими губами штурман. — Начальник службы безопасности императора, его правая рука. Я занимаюсь обнаружением эмпатов. Так что, ничего личного, малыш, это только работа. — А то, что было между нами? — Это был приятный бонус, ты такой страстный, что я не смог отказать себе в удовольствии оттрахать тебя, - с насмешкой ответил Сомар. Смотря в глаза этому чужому и холодному существу, Арин почувствовал себя использованным, грязным. Теперь ему стало понятно, почему Сомар не захотел слияния: тогда бы всплыла вся грязь его поступков. Выжатый морально, Арин, не сопротивляясь, направился за военными. Бросив последний взгляд на друзей и убедившись, что им уже лучше, он, больше не оборачиваясь, покинул корабль, который был его домом не один десяток лет. Перелёт до Гаалакса, планеты, где располагалась резиденция императора, был как в тумане: он не помнил, что ел и когда спал. За месяц перелёта к Арину никто не приходил. Еда появлялась из специального окна в камере. Штурман кушал автоматически, живя скорее на инстинктах, чем подчиняясь логике. Он даже не мог думать о Сомаре, интуитивно поставив блок на воспоминания, благо, что обруч позволял это сделать. Никто бы не узнал сейчас в этом осунувшемся парне с пустым взглядом некогда жизнерадостного весельчака и балагура.***
Арина ввели в главный зал резиденции императора. Дорогу и окружающую обстановку штурман просто не заметил, зацикленный на себе. Подняв голову, Арин увидел перед собой кресло, инкрустированное драгоценными камнями, на котором сидел пожилой невысокий мужчина хлипкого телосложения. Одетый в кричащую, даже вульгарную одежду, состоящую из туники и свободных штанов, увешанный драгоценными камнями, как новогодняя елка, он горделиво восседал на троне. Император смотрел на всех презрительно, жестокие глаза рассматривали свою жертву с азартом нового развлечения. Порочная и жестокая натура оставила свой отпечаток на внешности императора, изуродовав некогда красивые черты лица. — Ещё один эмпат? Неужели не всех переловили, адмирал? - иронично спросил император, смотря чуть в сторону от Арина. Проследив за его взглядом, штурман увидел стоящего у окна Сомара. — Простите, мой император, но клонирование слишком развито на других планетах. — Ладно, прощаю! Что ты хочешь за этот экземпляр? — Хочу отставку. Я собрался вступить в брак и улететь на планету жены. — Да-да, слышал! На этой пугливой серой мышке, папа которой разводит редкие породы животных для зоопарков галактики. Неужели решил стать фермером? Посвятить себя уборке дерьма за тупой скотиной? — Любовь зла. — Ты разочаровываешь меня, адмирал. Ладно, будет тебе отставка, но ты знаешь её условия. — Так точно. Я должен буду лично сжечь мозг эмпата. — Да. Вот как раз один здесь и находится. Приступай, а я посмотрю. Сомар не спеша подошёл к Арину и снял с него обруч. — Без обид, малыш, но ты - мой билет на свободу. Как я говорил, ничего личного, - с этими словами Сомар обхватил голову Арина руками и пристально посмотрел в глаза своей жертвы, в его же собственных глазах не было и капли жалости. Штурман попытался вырваться, даже послал атакующую волну в Сомара, но тот был готов к этому и блокировал её. А потом на Арина обрушилась адская боль: мозг будто поместили в кислоту, которая разъедала его. Закричав от боли, парень попытался вырваться, но всё было напрасно. Охрипнув от криков, захлёбываясь собственной кровью, что бежала из носа, глаз и затекала в рот, Арин бился в чужих, но таких желанных ещё недавно руках. — Прости, зверёк, но так было надо, - это были последние слова, которые раздались в голове у штурмана, сознание которого скатывалось в чёрную бездну, из которой не было пути назад. Уже не чувствуя боли, Арин всё падал и падал, пока его сознание не оказалось в прозрачном коконе, что остановил «падение» парня. Запертый в прозрачную сферу, он оказался в ловушке посреди давящей черноты…