Нелюбимая жена

Это занимает ужасно много времени. Продираться через лес с двумя ранеными солдатами и двумя испуганными девушками - очень долго. Я переступаю порог замка в своем испачканном платье, порванном у правого плеча. Жаль, его я привезла с собой из дома. Лоб не переставая щекочет. Я раздраженно дотрагиваюсь до этого места и только сейчас понимаю, что от волос по лицу сочится кровь. Навстречу бегут часовые. Я лишь отмахиваюсь и указываю назад, на своих испуганных служанок и стража, который пострадал больше остальных. Главное сейчас - как можно скорее отвести их в лазарет, и ни за что на свете не попадаться на глаза мужу. - Позовите врачевателей. Пусть осмотрят каждого и сообщат мне, насколько серьезно обстоят дела. - Да, королева, - кивает один из старших в смене, Охтарон. Он с явным беспокойством смотрит на мое лицо. Вряд ли кровь и грязь добавляют мне красоты. - Королева... Вам тоже нужен целитель. - Позже, - киваю я, что мне правда нужно, так это как можно быстрее дойти до покоев. - Королю не докладывать. Я расскажу сама. Конечно, страж доложит. Но у меня будет время привести себя в порядок и подготовиться. Происшествие в лесу - это только пролог к главной схватке этого дня. Ничего нового, просто нужно собраться с силами. Бояться своего мужа после той ночи я почему-то перестала совсем. Это как стоять в центре урагана. Кожу сдирает и в глазах песок, но нужно твердо держаться за землю. Только так можно переждать бурю, которая рано или поздно пройдет. Извиняться за причиненный ущерб он, разумеется, не будет. Но я прекрасно знаю, что если бы он хотел сделать мне плохо, все эти... неудобства показались бы любовным шепотом. Так что мне нужно время. Просто время, чтобы подготовиться. Он не увидит меня в таком виде. Второй раз за последние несколько месяцев я отправилась на прогулку в лес, которым правлю. Второй раз подряд это чуть не заканчивается встречей с Мандосом. Впрочем, в этот раз Трандуилу будет не в чем меня упрекнуть. Я взяла стражей, не оставалась одна. Я даже далеко от дворца не отходила. Пауки напали всего в часе ходьбы от главных ворот. Хотя вряд ли это станет достойным оправданием. Эти темные создания как из-под земли выскочили. Не было ни шума, ни хруста веток, ни шипения. Ничего, что могло бы предупредить нас об опасности. Один из них упал с дерева на идущего впереди стража, моментально сбив с ног. Еще один вылез откуда-то сбоку, из глубокой темной тени. Повезло, что их было только двое. Повезло, что второй страж сориентировался быстрее. Он с силой оттолкнул меня назад - паук с какой-то феноменальной скоростью двигался в мою сторону - и вступил с ним в бой, недолгий, впрочем. Я отлетела на огромное дерево с жесткой колючей корой. Видимо, тогда я ударилась головой и получила свою рану. Как оказалось порванным платье - не помню. Разделавшись со своим врагом, второй страж бросился на помощь другу. Иримэ и Салвэль подбежали ко мне, закрывая собой от ужасов этой схватки. Бедные смелые эльфийки. Как будто они смогли бы защитить меня... Впрочем, от их безбашенной смелости и следа не осталось, когда бой закончился. Роняя слезы и наперебой утешая друг друга и пострадавших мужчин, они еле дошли до дворца. Сами стражи, кажется, больше волновались о моем ушибе, а не о том, что лес с каждым днем становится опаснее даже для своих собственных детей. Нет, не смогу я править этим местом, если так и буду оставаться беззащитной. Сегодня же попрошу Тауриэль научить меня обращаться с оружием... Я не успеваю дойти до лестницы, которая ведет во дворец. А оставалось ведь совсем немного. Минута, и мы бы разминулись. Трандуил быстро спускается навстречу. Я физически ощущаю цепкий оценивающий взгляд, который пробегает по моему телу. Видимо, поняв, что повреждения несерьезные, его внимание переключается на эльфов за моей спиной. - Целители, - разносится по двору одно холодное требовательное слово. - Уже позвали, владыка. - Все целы? - смотрит на них, но я знаю, к кому адресован вопрос. - Да. Дайте мне полчаса, король. Я приведу себя в порядок и расскажу вам о случившемся. - Пожалуй, я ждать не буду, - он берет меня за руку и тянет в сторону моих покоев. Вот сейчас снова предстоит схватка с его раздражением, волнением за подданных и заботой, которые ему так сложно выражать... нормально. Устало понимаю, что желанной передышки не будет. А в глазах начинает двоиться. Стоило довести своих слуг до врачей и осознать, что весь этот ужас остался за высокими стенами замка, как усталость и запоздалый страх обрушиваются на плечи. Чем ближе моя комната, тем больше слабости в ногах. - Медленнее, я тебя прошу, - теперь жизнь делится на две неравные части. На глазах у всех я обращаюсь к нему на "вы". Наедине почему-то не получается. И не хочется. Он как будто не замечает. Пальцы сжимаются вокруг моего запястья. И, кажется, что сейчас начнется очередная ментальная экзекуция. Но через секунду он вдруг подхватывает меня на руки, прижимает к себе. Не думая о том, что кровь портит его одежду, он все так же быстро идет в спальню. Я с удивлением смотрю на его лицо, и не могу понять, почему ошиблась. Муж опускает меня на широкое кресло и придирчиво рассматривает разбитый лоб: - Очень серьезное ранение, боюсь, тебе уже нельзя помочь. Вот уж не думала, что он будет шутить, а я - улыбаться. Он приносит со стола серебряный графин с водой, осматривается вокруг в поисках ненужной ткани. В глубине комнаты стоит мой платяной шкаф. Он кивает как будто сам себе и уходит в дальние покои. Голова предательски гудит, и я совсем не понимаю, как преодолела весь этот путь обратно, даже не заметив недомогания. Муж возвращается с полотенцем и новым платьем, которое кидает на спинку кресла. Быстро смачивает мягкую ткань водой из графина и подходит вплотную. Привычным движением он поднимает мое лицо за подбородок, отводит волосы и начинает вытирать лицо от крови. Интересно, сколько раз приходилось ему лечить ушибы и ссадины Леголаса, пока тот рос. Прохлада от мокрой материи вкупе с его прикосновениями почти усыпляют. Я вдруг чувствую легкое покалывание там, где его кожа касается моей. Это целительная магия. Я уже где-то это видела, ощущала... только не помню, где. Минуты растягиваются, как древесная смола. Знала бы я, что это так приятно, давно бы специально ставила себе синяки. - И не думай. - Это разве так очевидно? - Мне даже трогать тебя для этого не нужно, - полились стальные ноты. - Хватает и того, что только вооруженный отряд может гарантировать, что ты невредимой вернешься со своих прогулок. На это мне, к сожалению, ответить нечего. Впрочем, его раздражение гаснет так же быстро, как и появляется. Трандуил убирает пропитанное кровью полотенце, наклоняется и почти невесомо дотрагивается до моей раны губами. Он шепчет что-то на старо-синдарском, и я чувствую, как усталость и боль стремительно гаснут. - Спасибо, - я дотягиваюсь до его шеи, целую там, где ему всегда нравится - чуть выше ямки над ключицами. Он, кажется, еще злится, но допрос о лесном происшествии откладывается еще на несколько приятных минут. Его губы мягкие, теплые, совсем не такие требовательные, как несколько недель назад, когда я только вернулась в Лихолесье. Я бы продолжала вечно, но я плохая королева. - Переодевайся и рассказывай, что произошло, - отстраняется он. - Где и кто на вас напал? - Пауки. В часе пути на север, - я стягиваю легкие сапоги, снимаю платье, прижимая его к груди. Жаль все же. Оно хоть совсем простое и не похоже на богатые наряды, которые шили в Лихолесье, вызывало у меня приятные воспоминания. Трандуил же, видимо, оценивает мое замешательство иначе и торопит: - Лютиэн, я много раз видел тебя без одежд, тебе нечего стесняться. Продолжай рассказ. - Я не стесняюсь, - от целительной магии в голове, как от вина. Стыда и правда не осталось ни капли. Я кладу порванное платье на кресло, но так и не тянусь за новым. - Их было двое. Отбились от своих, наверное, или вышли охотиться. Напали неожиданно и застали стражей врасплох. Но те справились. Пока шли обратно, ни воины, ни я больше никого не видели... Они ведь не подходили так близко раньше? - Нет, никогда, - скользит по мне взглядом. - Это начало. Теперь их будет становиться только больше. Их и других порождений тьмы. Нужно будет удвоить лесные отряды. И сократить твои прогулки. - Я хочу взять у Тауриэль несколько уроков. - Твоя задача - родить мне сына, а не возглавлять войско. - Я не собираюсь становиться воином. Я лишь хочу, чтобы последней гранью моей обороны было оружие, а не тела служанок, которые бросаются меня прикрывать. Это... ужасно было. Он молчит, но, кажется, аргументация работает. - Моя прабабушка была из ваниар, и даже она взяла в руки оружие в Войну Гнева. В конце концов, если наш ребенок родится в такое время, я хочу знать, что смогу защитить его. - Я слышу твои доводы. - Извини, я просто думала, что ты будешь злиться. Дольше. - Думаешь, я не в состоянии понять, в каких событиях есть твоя вина, а в каких твоих словах - здравый смысл? Так и будешь стоять голой? - Не хотелось бы. Он грустно качает головой: - Опасность зажигает кровь, не так ли? Я помню это чувство. А вот о том, как ты молода, иногда забываю. Подходит ближе, ведет пальцем по голой коже. Кровь и правда уже давно горит. Без забранных усталости и боли кажется, что я снова могу пройти миллион лесных троп, с легкостью добежать до Туманных гор и обратно, совершенно бесстрашно спорить с мужем... бесконечно ему отдаваться... - Ты такого больше не чувствуешь? - желание застилает глаза. - Редко, - его губы чуть приоткрыты, я вижу, что ему сложно сопротивляться, но он это делает. Причина есть, я помню. Просто думать о ней сейчас совсем не получается. Он убирает руку, отходит на шаг и явно ждет, чтобы я уже наконец оделась. Трандуил прав, конечно. Не сейчас. Я нехотя тянусь за платьем. - У нас ведь очень мало времени осталось, верно? - Скорее всего. - Но ребенок... Что потребовалось в прошлый раз? Он закатывает глаза, кажется, уже привыкнув к вопросам, которые ему не нравятся. - Неужели ты правда думаешь, что я буду делиться этими воспоминаниями с тобой? - Мне больше некого об этом спрашивать. Он уже собирается ответить что-то резкое, я вижу, когда в дверь стучат, я завязываю пояс и открываю дверь слуге. - Новости из лазарета? - Нет, госпожа. Простите мое вторжение, - кланяется он. - Дозорные привели посла из Дейла. Он просит аудиенции, говорит, что дело не терпит отлагательств. Трандуил смотрит на слугу с плохо скрываемым раздражением. От моих чувств в нем снова не осталось и следа. А вот от моих слов... - И с чего ты решил ему поверить? - Это сын короля Барда, владыка.