Нелюбимая жена

Для настроения - две прекрасные композиции группы Halou. Для начала Things stay the same, с середины Present Tense (Different). Автор с чувством выполненного долга снова уходит в небытие на неопределенный срок) Этот день начинается, как и все. Я просыпаюсь в своей постели, и какое-то время просто лежу с открытыми глазами. Сегодня снова не получится потренироваться, и я боюсь, что с таким трудом приобретенные навыки скоро покинут тело. Глупо, но очень уж не хочется начинать все с начала. Сегодня снова я увижу мужа лишь мельком. Уже неделя прошла после ухода волшебника, но они с Галадриэль все никак не могут о чем-то договориться. Я вижу, как они бродят по внутреннему саду, молчаливо спорят, прогуливаясь по длинным террасам, недовольно качают головой и отворачиваются друг от друга, не имея возможности прийти к единому мнению. О чем их разговор и я, и наследник можем только догадываться. Он не уехал, заявив, что проводит владычицу в Лотлориэн, сколько бы времени не потребовалось ждать. Его можно понять. После того, что случилось с его матерью, такие меры предосторожности сложно назвать чрезмерными. Но и между собой обсудить затянувшиеся переговоры мы не можем. Мое обещание. Он настырно не отходит, пытаясь выведать мой секрет, и это похоже на игру, которую я не проиграю. Слишком многому я научилась у мужа за прошедший год. Сегодня я буду вспоминать, что прошел ровно год. Я читала, что люди отмечают годовщины. Особенно первую. Они называют это бумажной свадьбой. Иногда я жалею, что не человек. Иногда мне тоже хочется ценить время. Тем более этот год. Год, в который так многое изменилось в моей жизни. Но эльфы - не люди. Мы слишком долго живем, чтобы отмечать такие даты. Даже собственные дни рождения мы забываем со временем. И сегодня не будет ничего, чтобы напоминало о событиях годичной давности. Я встаю и начинаю собираться. Все-таки не могу отказать себе в сентиментальности - выбираю одно из самых красивых своих платьев. Пусть это будет только мой праздник, не важно. Я уже отпустила служанок, собираясь выходить в тронную залу. Но двери вдруг открываются, и в комнату входит Трандуил. В отличие от меня, он в очень простых одеждах, почти походных. - Что-то случилось? - не могу сдержать волнения. Муж никогда не приходит сюда без причины. - Это что-то случилось год назад. И очень странно, что ты об этом забыла, - он по-хозяйски проходит к столу, ставя на него принесенную с собой бутылку вина, и начинает ее открывать. - Я... Признаться, не думала, что для тебя это радостная дата. Он кидает на меня недовольный взгляд, разливая вино по бокалам: - Все еще считаешь меня бездушным тираном? Иди сюда. Не до конца веря в происходящее, я подхожу и забираю предложенный бокал. Про бездушного он, конечно, перегнул, а вот про тирана - не очень. Но Трандуил и правда здесь. Он берет свой бокал и чокается со мной: - Вряд ли поздравления уместны в нашей ситуации, но тем не менее. - С годовщиной, - я отпиваю вина, хотя только утро. Оно легкое, летнее. Такой напиток никогда не ударит в голову, лишь подарит вкус спелых ягод. - У меня есть подарок для тебя. - Но... – я удивленно смотрю на мужа, пытаясь вспомнить, точно ли проснулась сегодня. - Не стоит. Я ничего не подготовила. - Через год будешь умнее. И выбери более подходящий гардероб. Путь неблизкий. - Путь? – Я ставлю бокал на стол и отхожу к шкафу, стягивая свое «праздничное» платье. - Разве нам не надо быть во дворце, пока тут гости? - Иногда правилами этикета можно и пренебречь, - муж допивает вино. - Или ты предпочла бы провести этот день со своим новым другом? Нет, вино все-таки обмануло. В нарочито холодном тоне на секунду мерещится… ревность? Смешная мысль. - Элрохир тоже сидел за тем столом, и глупым его не назовешь. Он пытается выяснить, о чем вы все говорили. - Успешно? – в его голосе все тот же металл. - Я дала обещание. Но я не понимаю, - наконец-то побеждаю застежки на нижней рубашке своего походного костюма. – Почему так важно об этом молчать? Ведь волшебник уже знает, и Галадриэль, как я понимаю, тоже. И на что он вообще намекал? Я накидываю верхнюю тунику. Почти такую же, как и у Тауриэль, разве что расшита богаче, и почему-то не сразу улавливаю изменение в воздухе. От переодевания меня отвлекает какая-то глухая тишина. Он смотрит на меня… странно. - Мы разошлись во мнении относительно природы твоего дара. Именно поэтому о нем пока стоит помолчать. - Но разве члены совета… - Не будут обсуждать это в ближайшее время. Маг сейчас занят поисками кольца. Галадриэль я убедил, она не расскажет. В отличие от Элронда, она делит мир не только на белое и черное. - А Митрандир думает, что эти мои способности - черное? От искажения? - Он думает, что твою прабабку изнасиловали в Ангбанде, и что твой настоящий предок – Саурон, который так же мог управлять погодой и мастерски манипулировал даже самыми мудрыми владыками. Он говорит это очень спокойно, но как только смысл слов доходит до меня, кровь будто останавливается в жилах. Я медленно сажусь на кровать, плохо понимая, как на такое реагировать. Земля уплывает из-под ног, и я падаю, падаю в эту отвратительную пропасть слишком логично звучащей версии. Что-то меня тошнит... А Трандуил все говорит: - Поэтому маг боится. Он опасается, что в тебе проявятся черты искажения. Тем более, что все темное сейчас крепнет, чувствует, что кольцо близко, - он снова разливает вино, невидящим взором смотря на бокалы. – Есть вероятность, что так подумает не только он. Понимаешь теперь, почему нужно молчать? Он подходит и отдает мне бокал, я выпиваю его залпом, на этот раз едва ощущая вкус. Зубы отстукивают неприятную мелодию по хрусталю. - Это важно не только с членами совета, но и с жителями этого леса. Им нужен мой наследник, а не потомок главного врага последних двух эпох. Я в ужасе распахиваю глаза, понимая, что этот аспект вероятного родства сейчас едва ли не главный. Губы еле шепчут вопрос, на который так страшно услышать ответ: - А ты? Что думаешь об этом ты? Трандуил будто сомневается, тоже отпивает из свого бокала. Эти секунды растягивается в вечность… - Я думаю, что майарская кровь сама по себе не добро и не зло, а только сила. Ты мало похожа на психопатку, и пока я не проснулся от прижатого к горлу кинжала, будем считать, что со своей темной стороной ты справляешься. - Ты поэтому никогда не спишь со мной? - вырывается почти истеричный смех. - Нет, Лютиэн, не поэтому. И успокойся. Версия звучит убедительно, но ни подтвердить, ни опровергнуть мы ее не можем. - Чудовище... - Я бы тоже предпочел кровь телэри. Но давай начистоту. Ни ты, ни я не увидели бы лицо сына в зеркале, не будь твоего дара. От кого бы ты его не получила. Он замолкает, снова отпивая вина. А мне до дрожи в пальцах хочется прижаться к нему сейчас. Чтобы он обнял меня и таким же спокойным тоном продолжал говорить о том, что это ничего не меняет и что ничего плохого не случится. Кажется, никогда я не ощущала себя такой беспомощной и напуганной. Сдерживать слезы уже почти не получается. - Нам пора, - Трандуил отходит к столу и оставляет там свой бокал. - Думаю, это лучший подарок, который я сейчас могу тебе сделать. Да обними же меня! Не нужно мне больше никаких подарков… Но он выходит из комнаты, и я послушно следую приказу. На привычной дистанции - на пол шага сзади - я иду за ним по дворцу. Как ни странно, почти никто не попадается нам на пути. Несколько слуг, часовые... Уже на выходе в главные ворота мы вдруг встречаем Элрохира, который, по всей видимости, возвращается с утренней прогулки. Он кивает, но от него, конечно, не скрывается выражение моего лица. Он уже почти разворачивается, чтобы идти за мной, уже набирает воздуха, чтобы что-то сказать. - И не думай, - кидает через плечо Трандуил, подхватывая меня за руку и идя вперед все быстрее. И Элрохир, как ни странно, останавливается. Мы уходим все дальше в чащу леса, пока я вдруг не начинаю слышать шелест реки. Мы идем вдоль речного тракта, но лично я сюда раньше не заходила. Около двух часов дорога петляет среди деревьев. Ноги начинают напоминать о себе, зато мысли уходят. Оставляют истерзанный разум, отступают, давая место простым вещам перед глазами. Деревья, река, случайный цветок. И муж. Он почти невесомо ступает по ковру летней травы, ведя меня за руку. Солнце бликами отражается от тихо журчащей воды, слепит глаза, греет кожу. Вижу, как путаются его волосы под легкими, игривыми порывами ветра. Он как маленький щенок, этот ветер. Муж немного досадливо убирает серебро, блуждающее по его лбу, но вряд ли это правда доставляет ему неудобство. Глубокий вдох. Пахнет так, как может пахнуть в разгар жаркого лета - горьковатая полынь, теплый воздух, мокрый песок. Осень еще не тронула эту часть леса. - Я никогда не заходила сюда прежде, - первое сказанное за последние несколько часов. - Здесь мало кто был. Мы подходим к небольшому выступу над рекой. Он кажется неприступным из-за растущих на обрыве деревьев. Их корни высоко выходят из земли, оплетая склон вплоть до самой кромки воды, сплетаясь в замысловатый рисунок. Трандуил смело проходит меж двух кривых стволов, чуть наклоняясь от низкорастущей ветки. Я следую за ним, и... замираю. Этот небольшой клочок земли как сердце всего леса. Отделенная от всего мира, нависающая над рекой поляна покрыта какой-то волшебной травой. Она почти сияет, прячет в своей изумрудной зелени ярко-красные капли спелых ягод. Огромные птицы, потревоженные нашим появлением, взлетают к пронзительно голубому небу, громко хлопая крыльями, но, не видя опасности, почти сразу возвращаются в густые кроны оборонительных древ. Их ветви, кривые и массивные, как и во всем местном лесу, кажутся не больными, а могучими, исполненными силы. И солнце... На этой поляне свое солнце. Здесь он не закаленный боями воин, не холодный король, не изломанная вечная душа. Я знаю. Я это чувствую. Таким был этот лес до того, как его накрыла тьма. Таким был Трандуил до тех испытаний, что пришлось ему пережить. - Здесь очень красиво, - не могу оторваться от его преобразившегося лица. - Таких мест здесь несколько. Было еще одно. Но магия ушла оттуда, когда умер отец. - А это... твое место? - В каком-то роде. И у нашего сына появится такое же. Потому что он будет моим сыном, а не потомком Саурона, слышишь? Я слышу. Слышу, как сердце выровняло ритм. Он не мог бы сделать мне лучшего подарка. Трандуил идет к обрыву, и все живое тянется за ним. Он как центр этой маленькой вселенной, и каждый лист, каждая ветка, каждое живое сердце существуют, лишь отражая его тепло. Мне самой начинает казаться, что я здесь лишь потому, что он меня придумал. Корни двух крайних к обрыву деревьев извиваются змеями, переплетаются между собой, вырастая из земли под его взглядом. Получается широкая скамья, которая почти моментально покрывается свежим мягким мхом. Не могу оторваться от этого волшебства и совсем не сразу замечаю, что муж скидывает на скамью свою одежду: - Здесь хорошо купаться, - отвечает он на мой не высказанный вопрос. Не то, что купаться, от удивления мне даже сложно пошевелиться. Последнее, что я могу представить, это почему-то самый обычный летний досуг владыки Лихолесья. Особенно теперь. - Не веришь, - он с сожалением качает головой, совсем обнаженный, резко поворачивается и одним грациозным движением ныряет в воду. Тут метра три, не больше, я почти сразу слышу всплеск воды. Больше приглашений мне не нужно. Снова чувствуя себя во сне, я скидываю одежды, мало заботясь о том, чтобы они не помялись, и с разбега прыгаю в воду. Прохлада окутывает с головой. Меня будто подхватывает заботливая рука, кружа в каком-то танце. Я опускаюсь до самого дна и только после этого выныриваю на поверхность. - Я уж думал, ты решила остаться с рыбами, - муж лежит на спине с закрытыми глазами, его сверкающие на солнце волосы распустились в воде, как волшебный цветок. Кажется, еще никогда я не видела его таким умиротворенным. - Я же выросла у моря, - тут удивительно хорошо. И становится совершенно неважно, что думает какой-то волшебник. Не знаю, что со мной происходит, но усмешка сама срывается с губ. - Что-что, а плаваю я точно лучше тебя. Он поворачивает ко мне голову, щурясь на один глаз: - Ты пожалеешь о своих словах, девчонка, - его рука совершает быстрый маневр, и меня накрывает поднятая им волна. Только мне удается убрать с глаз мокрые волосы, как прилетает новый веер брызг, и снова. Я яростно начинаю работать руками обдавая его каскадом брызг. В последний раз я так дурачилась лет четыреста назад, но мастерство не забудешь. Впрочем, мой противник тоже не сдается. Я вообще ничего не вижу, кроме воды вокруг. Даже не знаю, куда направить новый удар, но мужа выдает... смех. Он громко смеется, посылая на меня новые волны, и я вдруг понимаю, что впервые это слышу. Воспользовавшись моим замешательством, он нырнул и с силой дернул меня под воду. А вот это грязный прием! Как только мне удается вынырнуть и откашляться от речной воды, я нахожу противника взглядом: - Не так уж ты и хороша, - он как будто сам себя пародирует, смотря надменно и как будто свысока. Но глаза выдают, что ему весело. - Правда? А вот так? - управлять водой лишь немногим сложнее, чем воздухом. Мне даже руками работать не надо, водяные брызги прилетают на него то справа, то слева. Самую сладкую месть я оставила напоследок. Пока Трандуил, хохоча, отбиваться от моих маленьких волн, сзади на него налетело целое цунами. - Не надо было так буквально воспринимать мои слова про кинжал! – поднимает он руку, пока я не организовала вторую волну. – Победила. - Так-то, - я довольно погружаюсь в воду. Если он может так относиться к моему возможному родству, то и я смогу. Смогу переосмыслить всю историю своей семьи и всю свою жизнь. Только бы он не уходил. - Спасибо. Это очень хороший подарок. - Следующая годовщина за тобой. Мы лежим на самой поверхности воды, и только ее мерный шум и будто звенящий солнечный свет разрезает тишину. У сына будет такое же место. У нашего сына… - Расскажи мне, что я делаю не так. Он поднимает голову, судя по всплеску, понимает, о чем я. - Дело не в тебе. - Расскажи. Усталый выдох. Он сдастся, я знаю. - Ты хочешь услышать это сегодня? - Нет, - на сомнения уходит секунда. – На сегодня и правда хватит откровений. - Слава Эру, - он снова ложится на спину, и я дотягиваюсь до его руки уже чуть замерзшими в воде пальцами.