***
Не думала, что мне будет трудно вернуться назад, в поликлинику. Почему-то именно сейчас давящее чувство нахлынуло с новой силой, с новой порцией тоски. Что-то в этом белом здании в три этажа отталкивало меня. Нет, это были не решетки на окнах, не забор с колючей проволокой по периметру и не пропускной режим. Хотя, трудно не согласиться, что место моей работы напоминало тюрьму. В каком-то смысле эта психушка и была тюрьмой для некоторых её “жителей”. Кто-то оставался в ней до самого конца, до самой настоящей смерти, проводя часы напролет глядя через решетку на окне. Мне бы не хотелось провести так остаток своей жизни - сойти с ума, так ещё и быть запертым в клетке. Но здесь, в этом месте я была не заложником, а палачом. Именно я решала, будет ли человек здесь проводить остатки своих дней или же покинет эти двери навсегда? Хотя… Разве от меня это зависит. Обычно сюда привозят конченных психов их богатые родственники, желающие скрыть любые связи с этими пациентами. Никто не печется об их комфорте, о нет, только о своей репутации. А здесь все, кто находятся внутри, остаются внутри, остаются вне системы. И вряд ли кто-нибудь сможет узнать, что у какого-то бизнесмена есть сумасшедшая мамочка, которую он упек в психушку. В этом наша клиника лидирует. - Мисс Элизабет, вас вызывает к себе директор. Он просит, чтобы вы подошли к нему в кабинет, как только явитесь, - опять меня тут же куда-то направляют, стоит только прийти на рабочее место. А я уж думала, что как белый человек пойду к своим ненаглядным пациентам, чтобы вновь послушать их бредовые сны и высказывания. Хотя, иногда их мысли заставляют задуматься. - Хорошо, я подойду как только смогу, - кинула своей мышке. Она тут же куда-то убежала, видимо загруженная другими поручениями. Когда-то я была такой же: шустрой, везде успевающей и послушной. Помню, мне пришлось побегать полгода так в стажерах, выполнять самую грязную работу, лишь бы угодить своим начальникам. А теперь я изголяюсь над молодыми. Эх, ничему нас жизнь не учит. Интересно, почему в мой отпуск директор требует меня к себе. Или же он заранее это указание дал, не рассчитывая, что я сегодня появлюсь в клинике? Ох, ну, тогда это будет для него конкретным сюрпризом. Даже не переодеваясь из домашней одежды, я направилась в нелюбимый кабинет. У всех рабочих самым нелюбимым был кабинет директора, в которых их чаще отчитывали, чем хвалили. Почему так? Так устроен мир, по-другому люди не могут. В человеческой натуре с самого начала таится желание унижать. И, получив власть, мы стремимся исполнить тайные желания, позабавить своё эго. И я тоже не исключение. Но над каждым человеком имелся кто-то влиятельнее его. И сейчас в этой больнице это был директор. Я постучалась и сразу же вошла. Уж больно я не люблю всех этих обязанностей и принятых манер. Зачем ещё спрашивать “можно ли войти”, когда уже вошёл? Зачем отвечать на этот вопрос, если ты пригласил к себе в кабинет именно этого человека? Не понимаю. - Мистер Джеймс, вы звали меня? - увидев меня он тут же отвлекся от каких-то бумаг на своём столе, подняв свой вымученный и уставший взгляд. Похоже, после суицида одного из своих подчиненных на него свалилась куча проверок и проблем от управления и всего подобного. Никто не любил, когда их сотрудники неожиданно заканчивали жизнь самоубийством, а особенно с намеком на замешательство в этом работы. Да, сейчас только отговариваться от проверок ещё не хватало… Но, как только он узнал во мне именно того, кого хотел видеть, лицо его посвежело, взбодрилось и разрезалось легкими трещинами морщин от улыбки. Ой, не нравится это его воодушевление, точно что-то тут не так. - Да, да… Я думал, что вы придете лишь завтра, - он начал поспешно прибирать ненужные бумаги, из-за чего ещё больше их спутал и не мог собрать в одну папку. В его движениях виделось легкое волнение, - но раз вы, ой, ты пришла раньше, то это прекрасно. Прекрасно! Присаживайся, - в этот раз он указал на небольшой диванчик у стены рядом с каким-то фикусом. Почему именно такое растение? Зачем вообще здесь нужно было это растение? Опять эта офисная безвкусица. - У вас какое-то поручение? Что-то по поводу проверок? - на самом деле я сегодня почему-то сильно устала, поэтому с удовольствием присела на кожаный диван. Мистер Джеймс как раз закончил с бумагами, просто собрав их в кучу и отправив в нижний ящик, не разбирая ничего толком. Он промолчал на мой вопрос, сделав ещё пару ненужных телодвижений по переставлению часов и чернильниц на столе, думая, что тем самым меняет какое-то представление о его рабочем месте и делает его чище, а после, будто бы вспомнив о моём присутствии, поспешно направился ко мне и сел рядом на диван в полуметре от меня. В отличие от моей наглой личности, Джеймс не смел опрокинуться на спинку, а сидел немного напряженно и согнуто, перевалив тело немного вперед. - Нет, я попросил вас к себе по личному вопросу, - оу, а это уже интересно. И даже как-то ожидаемо. Он не изменяет традициям. Пожалуй, ему повезло, что я сегодня в хорошем настроении и готова выслушать любой его бред и вынести любую ложь. Я нагловато перекинула ногу на ногу. Моя раскрепощенность заставила его ещё больше напрячься. Хм, я даже не узнаю в этом человеке того похотливого кобеля, который никогда не робел при девушке, а только ловил момент как бы к ней подкатить со своим неприличным предложением. Точно какой-то рубильник переключился у него в голове. Может, это от того, что наш дорогой директор стал наконец работать? - А по какой же причине? - ладно, подыграю ему. - Я знаю о вашей связи с Сэмом. У вас был роман, не так ли? - он повернулся и пристально посмотрел на меня, на мою реакцию. Да, напоминание о Сэме вывело меня из равновесия, с лица спала маска безразличия, проявив след тоски. Но сейчас меня больше убивал факт того, что я знакома с убийцей и ничего не могу сделать кроме как продолжить эту странную игру. Директор приблизился ко мне на несколько сантиметров, стал менее напряженный, но в движениях его не было наглости. И это удивляло. Неужели он способен на сочувствие? - Я понимаю, что вам...что тебе тяжело, Элизабет. Разрешишь так тебя называть? - не дождавшись ответа, он продолжил, - всем тяжело. Такое никогда не происходило в нашей клинике. И, не посчитай моё предложение основанным только на моей выгоде… Я не хочу пользоваться этим. Просто, мне кажется, что тебе пора отдохнуть и сменить тему, - ох, ты даже не представляешь, как я кардинально тему поменяла. Сейчас у меня забот и головоломок предостаточно, поэтому некогда переживать о потере. - И к чему вы клоните? - Вы не согласитесь сегодня поужинать со мной? Я это делаю не с целью того, что хочу завладеть вами, нет… Я хочу просто, чтобы вы отвлеклись от трагедии, которая настигла вас. Думаю, что смена обстановки может помочь. В чем-то он был прав. Мне всё же стоило отвлечься от всей этой беготни. Всё же я сильно привязалась к Сэму, из-за чего его гибель была для меня действительно большой потерей. А после я нашла успокоение в работе, в разгадывании загадок, в разговорах с этим наглым Ником. Что же за бред? Мне нравится разговаривать с собственным пациентом, который просто напросто болен? Если посмотреть на всю эту ситуацию, то выглядит она жутко глупо и неуместно. Скажи мне год назад об этом, то я бы засмеялась, а сейчас… Я спокойно пляшу под его дудку. - Ну, так что? - Джеймс вывел меня из собственных мыслей. -Да, возможно мне стоит действительно отвлечься… -Тогда, - уже немного посветлев, - я пришлю вам...тебе точный адрес. -Хорошо. На самом деле мне почему-то резко захотелось уйти из этого кабинета. Эта встреча не могла предвещать ничего хорошего. -Знайте, что вы прекрасный человек с замечательной душой, - кинул словно расцветший директор мне в след. Хорошо, что я тогда вышла из кабинета, потому что почему-то мне жутко захотелось смеяться от абсурдности этой фразы. Я никогда не была прекрасным человеком, а уж душа у меня тем более не ангельская. Душа… Вспомнился один очередной философский разговор с Ником. "- А вот мне интересно, мисс Элизабет, - в его голосе слышался какой-то неопределённый задор. Может, на этого наглеца так влиял алкоголь, а может и достаточно дружеская обстановка, - вы верите в Бога? В какую-либо религию? - Совершенно нет. Я разочаровала тебя? - Оу, наоборот, вы предстали передо мной в ещё более умном образе, чем ранее. Но без веры человек никто. Вы совершенно не верите или же не признаете религии как явление контроля? - похоже, Ник хотел достать из меня какую-то деталь, но какую именно, я не могла понять. - Нет, я совершенно не верю. Это что-то меняет? - И вы отрицаете такое понятие, как “душа”? - Ну… Получается, что так. - Тогда что же движет этим мешком из костей и мышц вперемешку с кровью? - Импульсы, посылаемые в нервные окончания нашего тела, дорогуша. Он замолчал, раздумывая над моим ответом. Похоже, я дала ему немного не ту информацию, которую он хотел от меня. - Но всё же, вы же даёте какое-то определение понятию “душа”? В нашей жизни мы частенько сталкиваемся с этим словом, а значит, мы должны иметь какое-то представление о нём. - А что ты думаешь по этому поводу? Ты, видимо, тоже не признаешь религии? - Да, я не признаю, но могу дать определение “душе”. - И что же это? - Душа...хм...Ну, для меня это совокупность чувств и мыслей человека, его свобод и нравственных правил. А вот отдать или же продать душу - это быть полностью подконтрольным кому-то, и в физических действиях, и в, так сказать, духовных: в мыслях, эмоциях, чувствах. Раб, которого держат насильно на каторге, никогда не отдаст свою душу хозяину, ибо он будет ненавидеть того, что противоречит моему определению. А вот влюбленные… Они вот отдают друг другу как минимум часть души, посвящая свои эмоции возлюбленному. - Интересная теория…”***
- Что будете заказывать? - голос самоуверенного официанта с завитыми усами немного отвлек меня от размышлений. Я даже не заметила, как он подошел к нашему столику. Хотя, может в этом и была особенность здешних официантов. - Мне, пожалуйста, стейк под кисло-сладким соусом и что-нибудь подходящее на гарнир. А так же вино на ваше усмотрение, - Джейсон явно был не гурманом, но полагаться на выбор официанта лучше, чем быть посмешищем в своем выборе. На нем был классический костюм с белой рубашкой и красным галстуком. Как будто на какое-то заседание пришел. - А что будет мисс? - Мне, пожалуйста, перепела, салат с морепродуктами и на десерт тирамису. А вино… Принесите, пожалуйста, бутылку Шато Марго. - Спасибо за заказ. Ожидайте - скоро вам поднесут блюда. Официант тут же удалился, чтобы усведомить кухню о заказе и пойти к следующим гостям. Это был достаточно дорогой ресторан, но под вечер обычно здесь было людно - многие хотели выглядеть богатыми, поэтому и ужинали здесь, одевшись во всё самое лучшее. Я не была исключением. Я надела скромное черное платье до середины бедра с открытыми плечами, собрала волосы в причудливую прическу с локонами, приукрасила себя парой маленьких золотых серьг и кулона. Да и на макияж я не скупилась. В свет я не так часто выхожу, поэтому нужно быть хотя бы сейчас прекрасной дамой. Похоже, мой оппонент оценил мой образ, только вот не очень хочется его расстраивать… Ведь я сделала подобное не ради него. О, нет, только ради себя. Мне хотелось выглядеть прекрасно - я это сделала. Многие мужчины считают, что их возлюбленные одеваются в роскошные платья, чтобы порадовать их, но это не так. Нет, конечно, в этом тоже есть доля истины, но чаще всего девушки одеваются так лишь ради себя, для того, чтобы выглядеть лучше, чтобы чувствовать себя настоящей и истинной женщиной, любимой и обожаемой женщиной, на которую смотрят с завистью другие кавалеры. Всё это нужно лишь для удовлетворения собственного эго. вот такие мы дамы сволочи, что уж тут отрицать - Я так мало о вас знаю, мисс Элизабет, - Джейсон немного кривовато улыбнулся, будто бы почувствовал твёрдую почву под своими ногами. Как же мне не хотелось его так радовать, ой, как не хотелось. - А что обо мне нужно знать? Во мне нет ничего особенного, я такая же, как и ваша жена, - что же сейчас он сделает? Кстати, мне очень даже интересно, почему женатый мужчина так просто проводит вечер с другой женщиной в таком роскошном ресторане. - Оу, - не нравится мне его усмешка на лице. Вообще, он был достаточно неопределенный во внешности человек, в том плане, что я никогда не могла дать точную характеристику его психологического портрета. Да, он был двуличным, но это было свойственно всем людям, занимаемым какие-то высокие должности: для тех, кто выше, он послушный мальчик, для тех, кто ниже - тиран. В этом нет ничего удивительного. но что-то в этом человеке было другое, пока что неподвластное мне. Возможно, это из-за того, что я старалась избегать его присутствия, проводила рядом мало времени и не успела его изучить как человека. Что же, сейчас выпал прекрасный момент. - Ну, мы сейчас в легкой ссоре с ней. Разбежались уже как неделю, - он говорил это так, будто бы его никак не отягощало его. - И вы сразу решили расслабиться и найти себе новую даму? Как умно, - нам поднесли наш заказ. Достаточно быстро, я даже удивилась этому. - Я же объяснил вам ситуацию, Элизабет. Я здесь не ради того, чтобы приблизить вас как-то к себе… - А ради чего же? - Чтобы отвлечь вас от личных проблем. Мне нужен такой профессионал в своей больнице, и я готов использовать любые способы, чтобы вернуть вас в строй. Тем более… я давно уже понял, что я вам не интересен и ужинами это уж точно не исправить, - он немного раздраженно потер руки, а после приступил к поднесенному блюду. Мне нравится такой поворот событий. Это даже радует меня, что наконец-то этот человек признал своё поражение. Может, мне и вправду стоит перестать так грубо относиться к нему? Я ещё посмотрю. - Знаете, я бы хотел поднять бокал, - он аккуратно взял за хрустальную ножку бокал с алым напитком, который заботливо до этого наполнил нам официант, оставив бутылку, завернутую в салфетке, на столе, - за прекрасных дам. И за то, что мне выдалась честь работать с одной из представительниц прекрасных дам, - тост, конечно, корявенький, но я не смогла сдержать улыбку. Всё же девушки любят лесть, даже если и понимают, что это может плачевно обернуться. Сегодняшний вечер должен был быть незабываемым, но концовку его я не могла предвидеть…***
Коридоры были уже погружены в полумрак для экономии освещения, но было ещё рано окончательно погружать клинику в сон. Женщина в рабочем халате, напевая незатейливую песню, истинная тишина, плотная и густая, наполняли коридор, лишь небольшим ореолом обступая техничку, которая тяжелыми движениями толкала швабру с грязной половой тряпкой сначала вперёд, а потом с трудом возвращая назад. Вперёд, назад. Вперёд. Назад. Каждое новое движение давалось с большим трудом. И так, продвигаясь полметра за полметром. Скрип. Скрип. по всему коридору разносился этот звук, будоражущий сознание, как в старых добрых ужасах. Скрип. Совершенно другой, потом шорох, легкий, почти незаметный в обычной жизни, но здесь значительно выбившийся из всей песни. Женщина остановилась, услышав какой-то иной, нарушающий привычную гармонию звук. Женщина напрягла своё зрение, пытаясь выискать причину непонятного звука, но вокруг ничего не было. Не было? И вновь эти постоянные и удаляющиеся звуки скрипа мокрой ткани по кафельному полу, в котором отражается легкое мерцание лампы…***
Вечер продолжался. Постепенно помещение ресторана наполнялось новыми посетителями, в большей части парами мужчин и женщин, которые проводили время так же, как и я. В дальнем углу, видимо чтобы не попадаться особо на глаза другим, сидела интересная пара: легкой полноты мужчина лет пятидесяти и не менее молодая женщина. Незнакомец сидел вольяжно, лицом к общему залу, а его глаза - маленькие и прищуренные, высматривали из-под надвинутых бровей каждую деталь, каждого человека в этом заведении, но было это не от любопытства, а лишь из-за привычки контролировать всё и видеть всех. Должно быть этот мужчина, который мерно прокручивал какую-то позолоченную монетку в руке, был каким-то боссом, возможно даже связанный с преступностью, потому что обычно именно у таких людей вырабатываются подобные привычки. Сам же он даже не притрагивался к еде - ему не так уж и хотелось находиться здесь - в этом ресторане. А вот его спутница, скорее всего супруга, потому что таких влиятельные люди имеют обязательно официальную жену, проверенную временем, и уйму любовниц. К последним такие мужчины относятся как к зверушкам, поэтому вряд ли он бы сидел в таким безразличием - его бы сейчас забавляла её речь, её движения, которые он бы точно находил смешными и интересными. Да и слишком стара эта женщина для любовницы… Она слишком хорошо и уверенно держит себя, стервозным взглядом постоянно поглядывая на соседние столы, где сидят молодые особо - видимо, пытается поймать взгляд своего муженька на ком-нибудь из них, чтобы устроить скандал, а значит, иметь какие-то привилегии и исполненные желания. Незнакомец бы не хотел развода с этой дамой, потому что была бы лишь лишняя морока, поэтому сделает всё, лишь бы та не истерила. И женщины этим пользуются очень даже умело. Любят ли они друг друга? Многие скажут, что о любви и речи идти не может, но это не всегда так. Да, возможно страсть и безумные порывы чувств давно уже в прошлом этой пары, но любое совместное существование в единстве приводит к привязанности. Да и раз они здесь сидят, то явно мужчине всё же не безразлична его супруга, которую он иногда хочет радовать. Человеческие отношения всегда сложны для понимания - мужчина может спать со многими, но возвращаться домой к единственной и только ей открывать свои истинные чувства и эмоции, и только с ней засыпать в одной кровати. В другой же части сидели непривычно молодые люди. Парень в простенькой одежде и накинутом пиджаке что-то безумолку наговаривал на девушку, которая будто бы устала уже от его речей и видела счастье лишь в медленном поедании еды. Видимо, это их первое свидание, причем парень не из богатых, потому что сам парниша ничего не ест и нервно поглядывает на сторону своей спутницы. Наверное, боится не уложиться в свой бюджет, вот и пытается отвлечь эту девушку от еды. Сейчас я, скорее всего, напоминала ту самую девушку, которой было всё равно, что именно ей рассказывает оппонент. Джеймс что-то говорил мне, я урывками что-то слушала, но обычно это были либо какие-то новости, либо рассказ о его путешествии, либо ещё что-то бытийное. Ничего интересного. Не люблю, когда люди рассказывают при первой подобной встрече только про себя - я нахожу занятными какие-то общие дискуссии и обсуждения. Разглядывать посетителей даже интереснее, хотя это одно из наискучнейших занятий. - ...и тогда нам пришлось пешком пройти ещё полгорода, поэтому пришли мы тогда только ночью в номер, упали на свои кровати и уснули. Да...в студенчестве и океан был с лужицу! - закончил свою речь Джеймс, прерываясь на разливание вина. Как бы я не любила красное вино, почему-то сейчас оно не лезло мне в горло, хотя сутки назад я могла выпить бутылку виски в одиночку. Я пила всего лишь второй бокал, а вот Джеймс явно вышел за норму - вот и язык у него развязался.- Ладно, я бы хотел всё же сказать тост. Мне очень приятно, что сегодня ты, Элизабет, составила мне компанию. Не представляю, какой бы был скучный у меня вечер без тебя, - он серьезно? Я тут помираю от бездействия, а для него это лучший вечер? Не, даже я так лгать не могу. - А какой бы мог быть вечер без меня? - нужно хотя бы голос подать что ли. - Какой был бы? Ну… Я бы приехал домой...сейчас он пустует, потому что… да ты знаешь причину, я же рассказал тебе, - похоже, я пропустила его откровение о жене, а хотелось бы послушать, - разогрел бы себе ужин какой-нибудь, посмотрел дешевый фильм и лег бы спать. Ничего интересного. - Почему же, - мне срочно нужна какая-то дискуссия, иначе со скуки сдохну, - иногда фильмы намного интереснее людей. - Но уж точно не тебя, Элизабет. Ты словно женщина загадка. С тобой приятно проводить время… Я же не библиотекарь там или... или как наш Москарт - заведующий хранилища. Мне интересно проводить время с людьми, а не с каким-то там книгами или делами, да и вообще… - неожиданная мысль, которая посетила мою голову, словно выкинула меня из реальности. Ведь Сэм не имел доступ в наш архив, поэтому он вряд ли там искал что-либо. Нарытая им информация была в общем доступе. - А вообще, Элизабет… Мне бы хотелось… Я бы хотел предложить тебе продолжить вечер уже не здесь, а...может быть даже у меня… А представь: твои любимые фильмы, вино и всё, что только хочешь… - я уже не слушала Джеймса, потому что все мысли заняла мысль об архиве. Да, Верлони мне говорил, что ошибкой Сэма были поиски в документации, но и в то же время не имея ничего очень трудно зацепиться за людей, на что намекает Ник. Мне нужно немного больше информации, хотя бы капелька… - Ну так что же? - Мне нужно идти, - я поспешно встала. Архив ещё должен работать, а терять время не очень хотелось. Сейчас любое промедление могло отнять у меня шансы на выигрыш, потому что, как мне кажется, Ник постепенно отсекает мне пути, как бы мотивируя работать сейчас и не затягивать с этим. А я...я боюсь проиграть, потому что не знаю во что мне обойдётся этот проигрыш. Это уже не просто игра. - Что? Так сразу? Может...может я провожу хоть? - Джеймс немного растерялся от моего резкого заявления. - Нет, я возьму такси, всё, до встречи, - и я будто выскочила из ресторана, взяла первое попавшееся такси и поехала в клинику. Я убежала, оставив своего директора ни с чем. Наверное, это было немного неэтично и некультурно, что я так обломала нашего ловеласа, но на что же он рассчитывал ещё? Я к нему в постель прыгать после первого ужина не собиралась, да и вообще не собиралась. Конечно, если он изменился, то это хорошо, но вот верится в это мне как-то не очень.***
- Черт! - выругалась я, когда отыскала какую-то техничку и от неё узнала, что наш архивный червь ещё вчера взял отгул и, конечно же, никого на замену ему не поставили. Если честно, то никто почти и не пользуется этим архивом, поэтому его отсутствия я даже и не заметила. Получается, что я зря срывалась и сюда неслась? Обломала нашего директора… А ведь может у него получилось бы уговорить меня поехать к нему, там бы я напилась и уже не давала бы своим действиям отчет. С одной стороны это означало мой проигрыш, но с другой стороны у меня хотя бы секс был - расслабилась бы от этого. Последние деньки вообще у меня напряженные, а “снять стресс” некогда. Да и не с кем… Хоть и Джеймс последний мужчина, с которым я бы переспала - быстрее бы с евреем уж, чем с этим, но может сейчас у меня и нет первых. И о чем же я думаю? Фу блин, знала бы месяц назад, что эти мысли будут приходить мне в голову - точно бы у виска покрутила. - Но..может быть у директора в кабинете есть ключ? - боязливо намекнула женщина мне. Почему она это делала? Всё просто - месяц где-то назад она одолжила у меня некоторую незначительную сумму денег, но до сих пор не отдала. Может, надеялась, что забуду? - А ключ от директорского кабинета? - хоть я и спросила, но прекрасно знала ответ. У этой женщины есть все ключи, потому что она заботливо для себя сделала дубликаты. Я её как-то за этим запалила, так она объясняла мне, что на всякий случай, хотя можно и догадаться, что просто она спит в кабинетах. Тогда-то я ей и намекнула, чтобы её духа в моем кабинете не было - она рассудительная и всё поняла. - Пойдем, - она позвала за собой, прихрамывая направляясь по коридорам. - Если я найду то, что мне нужно - я прощу тебе долг, - конечно же техничка сделала вид, что не услышала мою фразу, но шаг она ускорила.***
Лунный свет из наполовину зашторенного окна освещал треть массивного дубового стола, задевал своим крылом спинку кожаного черного кресла и скатывался вниз, медленно тая в густой тени. Уборщица, как только открыла мне дверь, сразу же вернула ключ, попросив отдать ей его, а после удалилась, отговариваясь тем, что ей стоило перемыть ещё половину больницы, хотя я в этом сомневалась. Но у меня не было никаких причин её задерживать, потому что я тоже была здесь нарушителем - если не хочет светиться здесь или палиться в крайних случаях (надеюсь, что таких не будет), то пожалуйста, это её право. А вот мне стоит поторопиться, потому что задерживаться надолго даже в пустом кабинете не стоило. Но один факт был губителен для меня - я не знала планировки в этом кабинете. Совершенно. Никогда бы мне в голову не пришла мысль, что я буду выискивать что-то в кабинете своего начальника, хотя где и какие документы лежат у его зама я прекрасно знала. Возможно, я не интересовалась этим из-за личной неприязни к тому человеку, возможно потому что обычно через директора документы проходили, но никогда не задерживались. Ладно, нужно просто осмотреться и подумать, где и что может быть. Вряд ли нас Джеймс думал о каких-то потайных местечках в своем кабинете, потому что смысла прятать что-то не было. Только если коньяк… В этом кабинете обычно проходили и собрания, хотя рядом была личная комната. Но, сколько помню, Джеймс всё время находился в этом зале, заставленном длинным столом и множеством стульев, с удобным кожаным диваном. Наверное, год назад застала его на этом диване с какой-то молоденькой стажеркой. Помню эти нелепые тела и дикие движения...фу, зачем я это вспомнила? Один из действительно уродливых пороков человека - похоть. Включить свет и посмотреть на людей со стороны - ужасное и смехотворное зрелище. Хорошо, что я не вижу себя в это время… Отвлекся бы он на долю секунды на замок или закрытие двери, на поиск выключателя света, на пол или ещё что-нибудь - я бы успела метнуться под стол, а там уж как-нибудь выбралась. Но он зашёл и сразу же увидел меня, ту самую, которая сбежала от него из ресторана, а теперь нагло шасталась в кабинете посреди ночи. Не представляю, что было в его мыслях. Я бы за такое убила. - Элизабет, - в его голосе было не то, чтобы удивление, а некое непонимание. Но тут же он прикрыл дверь за собой и провернул замок обратно. Зачем? - Да, Джеймс, - я попыталась выглядеть уверенно и непринужденно, хотя ясно было, что ещё чуть-чуть и я рвану отсюда. Мне всё больше и больше не нравилась эта обстановка. Теперь его рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы, пиджак небрежным комком был сжат в руке, вид растрепанный и помотанный. Видимо, только вином после моего ухода он не ограничился. Даже как-то быстро. - Очень странно, не кажется ли, что передо мной стоит девушка, которая час назад выбежала из ресторана, даже не попрощавшись и не поблагодарив за вечер, - он начал обходить стол с другой стороны небрежной походкой, слегка помогая жестами правой руки и пытаясь смотреть куда-то в сторону, - а что ещё страннее - я застаю эту девушку в моём собственном кабинете посреди ночи, где она явно не должна быть. Он остановился у своего кресла и облокотился на выпрямленные руки, нависнув над столом. Он точно был в нетрезвом состоянии, но его глаза не были окутаны легкой пеленой опьянения - они смотрели ясно и четко, и даже… дико. - Мне нужно было... - я все так же дерзко отвечала, как и в жизни, но здесь это уже не работало. - Что нужно было? - он уже с легким смехом и в то же время криком спрашивал, явно находя эту ситуацию очень странной и двойственной. Вышло это всё так, будто бы я специально согласилась на ужин, чтобы после свалить в больницу и проникнуть в его кабинет. - Мне нужны были ключи от архива, - ничего другого не лезло в голову, потому что Джеймс явно был зол. Девушка, которая его продинамила, нагло проникла в его кабинет - да такое и придумать трудно. - И ты решила пробраться в мой кабинет, - он начал вновь обходить стол., - прекрасно, очень прекрасно. Я начала пятиться назад, так же высокомерно и гордо смотря на Джеймса, высоко подняв подбородок. - Я, пожалуй, пойду, - мне оставалось пару метров до двери, но она была закрыта. А дубликат я оставила на столе, да и палиться им не хотелось. - Нет, Элизабет, вы не уйдете просто так отсюда. Нет, ты не уйдешь, - он остановился напротив меня лишь в полуметре. Бежать? А куда - дверь закрыта, ключа нет, окно - второй этаж не покажется маленькой высотой, да и глупо. Всё зашло в тупик и идет только к одному. - Всё время, всё это долбанное время я терпел тебя, - он придвинулся ещё сильнее, вглядываясь в мое лицо. От него жутко несло алкоголем, но он не был пьян. - И что же, я должен так просто тебя отпускать, сучка? Я за тобой уже сколько гоняюсь, но нет...нет… ты же принципиальная - не даешься. Раз так, - он мертвой хваткой взял моё лицо за подбородок и подтянул к себе, - значит возьму силой. Я тут же среагировала и кинулась рукой разжимать его хватку. Конечно, я рассчитывала на неприличное предложение, но чтобы до такого… Неожиданно на меня напал какой-то страх, вырвавшийся из души. И резкое осознание ситуации наполнило холодом тело: я была наедине с ним в закрытом кабинете, в закрытой больнице без персонала. И он мог сделать со мной всё, что ему вздумается. На удивление он оказался намного сильнее, чем я предполагала, а на мою попытку освободиться он врезал мне жесткую пощечину, от которой я отшатнулась назад и чуть ли не потеряла равновесие на моих каблуках. Во рту появился солоноватый привкус. Не успела я опомниться от прилетевшего удара, как Джеймс подошел ближе и сжал немного свою руку на горле, делая больно, но оставляя возможность дышать, а после заставил встать. Ещё пара попыток противостоять - ещё пара синяков. Он грубо поцеловал меня, вглядываясь своим бешеным взглядом. В глазах была похоть - самая настоящая, неприкрытая, животная. Она заставляет людей идти на безумства, на аморальные поступки. А похоть приправленная алкоголем творила с людьми невероятные изменения. Он толкнул меня навстречу столу, слегка обескуражив, а после быстро развернул лицом к столешнице и силой надавил на место между лопатками, заставляя выгнуться. Он потянул меня за волосы назад, а я параллельно провыла. Мне захотелось попытаться вырваться из этого унизительного положения, но перед самым рывком что-то в голове щелкнуло, и я оставила все попытки. Наступила полная апатия и безразличие к происходящему, будто бы всё это было не со мной. Любые попытки освободиться принесли бы только больше боли и вреда мне. Можно ли было спастись от этого? Конечно, потому что в тридцати сантиметрах от меня лежала какая-то ручка, которую я могла схватить и воткнуть ему в ногу или куда-нибудь ещё, что явно бы надолго задержало его, но мне было всё равно. Сил и желания сопротивляться не было, все было так низко и ничтожно… Послышался треск разрываемого платья и металлическое бренчание, а после… было что-то унизительное и болезненное, но я не помнила ни звуков, ни чувств. Такое ощущение, будто бы я в чем-то проиграла, что-то упустила… Но мне было всё равно...