Те, кто ходят среди нас

Сил сидеть дома у Джона не было. Если уж на то пошло, то сил у Джона не осталось ни на что. Он чувствовал себя не как выжатый лимон, а как лимон, которого придавили прессом и продолжали крутить винт даже тогда, когда последние капли сока утекли вниз. Он бахнул в Шерлока двойное отрезвляющее заклинание и потом с помощью Билла и такси доставил домой, где взялся за Холмса всерьез, попутно разъясняя парню процесс. Силы ушло немерено. Будь Джон сильнее буквально на один уровень или имей привычку хранить у себя артефакты-накопители, было бы легче. В какой-то момент ему пришлось остановиться и начать черпать жизненные силы вместо Сил обычных, чтобы потом не остаться калекой среди Иных по собственной глупости и никому не нужному альтруизму. Сила подобна кристаллу, что нарастает на опущенной на нити бусине в стакан с раствором. Соскреби его — и новый начнет расти на той же бусине. Убери бусину, основу кристалла, оставь только нить — и придется ждать намного дольше, прежде чем начнут появляться первые грани. Сколько раз Джон видел тех, кто тянул до последнего, до последнего не решаясь начать черпать из ауры, до дна выбирая резерв. На их восстановление уходило лет пять и то, если повезет. Шерлок лежал на диване с закрытыми глазами. Холмс выглядел великолепно, в отличие от него самого. Порозовел даже, избавившись от никотиновой желтизны под глазами. Джон буквально выстирал его изнутри. Убрал всю гадость, что накопилась в легких и бронхах, очистил кровь и печень. Шерлоку, правда, пришлось долго и нудно блевать далеко не приятной на вид жижей (к чести Виггенса, он перенес это зрелище стойко), но результат был, как говорится, на лицо. Шерлок Холмс по сути своей сейчас являлся человеком, далеким от вредных привычек. Джон отпустил Билла, подхватил ведро, которое аккуратно опустошил в унитаз, нажал кнопку слива, после чего засыпал в емкость горсть стирального порошка, залил горячей водой и оставил отмокать. У него было часа четыре, прежде чем Шерлок проснется.

***

Лестрейд подсунул ему чашку с кофе, в котором, судя по всему, было как минимум ложек семь сахара и зефир. Джон кивнул в знак благодарности и взял чашку, только сейчас осознавая, до чего его морозит. — Совсем ужасен? — Да нет. Как вампир, — Грег хохотнул. — Шутка. Что он натворил? — Накачался наркотой по самое «не могу». Был бы человеком — умер, — Джон прикрыл глаза. — Он рассказывал, что сидел на ней когда-то давно, но завязал. Не знаю, что на него нашло. Не посылка же эта… — Посылка? — Да. Утром принесли ящик с какой-то дребеденью, оставленной в хранилище какой-то женщиной почти сто лет назад, и он был не в себе некоторое время. — Эту женщину звали Ирен Адлер. Майкрофт Холмс неслышно вошел в комнату и поставил перед Джоном тарелку с конфетами. Джон не знал, куда идти, после того, как покинул Бейкер-стрит в поисках душевного спокойствия (Шерлока он, конечно, любил, но в этот определенный момент мог и придушить) и ноги сами привели его к общему теперь дому двух темных, с которыми у него завязались весьма теплые отношения. Грег, не расспрашивая, усадил его в кресло, сунул в руки блистер аспирина и исчез на кухне, дав время отдышаться. — Никогда о ней не слышал. — Она была ведьмой, — Майкрофт занял кресло напротив. Видеть его в домашней одежде было странно, но и Джон оказался весьма внезапным гостем. — Очень талантливой и сильной ведьмой. И очень красивой, что таить. Но самой примечательной её чертой было то, что она являлась первой любовью Шерлока Холмса. Холмс закусил щеку, словно воспоминания были ему не слишком приятны. — Они вместе работали над совмещением типов магии. Ведьминские амулеты с заранее заготовленной структурой заклинаний, которые используются магами! Задумка была шедевральной, что таить, и даже приносила результаты. Я пропустил тот момент, когда Шерлок влюбился в нее по уши. Он был одержим ею, как бывают одержимы только женщинами. Ты очень гуманен, Джон. Рядом с тобой Шерлок остается Шерлоком. Рядом с ней он был… послушным псом, я не могу сказать иначе. А потом она погибла. Был взрыв, много копоти и полная неразбериха. Её тела так и не нашли. — А… Шерлок? — Шесть лет. — Что «шесть лет»? — Шесть лет у него ушло, чтобы стать собой. Я думал, что это какое-то колдовство, приворот, артефакт, но ничего подобного. Сегодняшнее событие ударило по нему, и он сорвался. Вы поссорились? — Нет, — Джон покачал головой. — Мы вообще не говорили, он был не в состоянии. Я трижды прогнал его тело «Фильтром», и он должен прийти в себя часа через полтора. — Трижды? — Ага, — Джон невесело улыбнулся. — Сколько лет он курил? — Около ста. — Я так и думал. Они посидели немного молча. Ватсон взял с тарелки конфету и бросил в рот. Шоколад растаял практически моментально, доказывая его предположение, что Майкрофт Холмс знает толк в конфетах. — Я не знаю, о чем мы будем говорить. Я… зол на него, действительно зол. И все же… Вы-то сами как? После… того, что случилось. Майкрофт скривился, словно от кислого, а Грег фыркнул. — Мы покричали друг на друга, но больше для порядка. Все-таки Майк хотел как лучше, а получилось как всегда, но что поделаешь? Зато у нас теперь все в холодильнике промаркировано на всякий случай. Холмс наклонился чуть вперед и сказал полушепотом с отчаянием в голосе: — И салаты тоже.

***

— Ты все знаешь, да? Ты был у Майкрофта, и он слил тебе всю информацию. — Браво, Шерлок. — Это, вообще-то… — Мог бы сказать спасибо за новую печень. — Джо-о-о-о-он. — Боги, Шерлок, чем ты думал! Ты понимаешь, что я волнуюсь за тебя? И если ты еще бегаешь под пулями, я могу закрыть тебя собой, но не в этот раз. Шерлок, тебе всего сто пятьдесят! Что будет через сто лет? Прошлое всегда будет топтаться по тебе, все зависит от того, как ты — ты! — к этому относишься. Никакое прошлое не стоит того, чтобы поступать так, как… сделал ты, — Ватсон бессильно взмахнул руками. Шерлок выглядел, словно нашкодивший кот. Его лицу вернулась более привычная бледность, а губы сложились в перевернутую букву «С». — Прости, я… я был не в себе. Я шел в Ярд и… увидел дилера. Я виноват. Ты прав. Никакое прошлое не стоит того. Он схватил со стола снежный шар и швырнул его о пол. Громыхнуло так, словно небо собиралось упасть на землю. Неизвестно откуда в комнате взялся самый настоящий снежный буран. Едва белая пелена развеялась, Джон направился на кухню за тряпкой, чтобы убрать снег до того, как он начнет таять, но запнулся о что-то. На полу, среди притушенных снегом осколков стекла, лежала молодая красивая женщина.