Последнее пари

      Потные и охающие девушки, уединившиеся в запертой комнате, как будто устроили состязание на выносливость. Клэр, казалось бы, находилась в невыгодном положении: руки онемели, ноги готовы были подломиться, в голове практически не осталось мыслей (за исключением одной: «Нужно держаться»). Однако и Эрудитке пришлось от души попотеть.       Далеко не все девушки ценят насилие и текут, словно дырявая труба, от одного прикосновения плетки. Эта аксиома неизменно омрачала жизнь развратной японки и портила ей настроение. Эрудитка вынуждена была признать, что ей достался крепкий орешек — девица, напрочь лишенная мазохистских наклонностей. Кроме того, Клэр любила мужчин и всей душой ненавидела «партнершу». Не за боль и унижение, а за то, что невинной Шерри пришлось участвовать в этих грязных играх. Гремучий коктейль из трех составляющих напрочь отшиб Редфилд всякое желание расслабляться и получать удовольствие.       Устав хлестать жертву по ягодицам и выслушивать приглушенное кляпом рычание, японка пробубнила что-то про более длинный путь и со скрупулезностью настоящего ученого начала изучать тело Клэр в поисках «слабых мест». Она поочередно нападала на груди девушки, ее шею, потом стала поглаживать половые губы пальцем, не спеша вводить его внутрь. Редфилд и тогда пыталась сдерживаться, вызывая в памяти испуганное лицо маленькой девочки, но предварительные ласки — приятный контраст после боли — делали свое черное дело. Связанная Клэр не могла остановить мучительницу, так что ей оставалось только оттягивать неизбежный финал. И тихо радоваться, слушая, как Эрудитка вполголоса ругает упрямую пленницу.       Наконец, ученая вздохнула с облегчением. Разум рыжей девушки боролся, а вот юное тело подкачало и покорно изливало светлую жидкость. Эрудитка вытерла испачканную соками ладонь о шорты Клэр, а потом сделала то, чего никогда раньше не делала после секса: от души почесалась. Зуд донимал ученую в нескольких местах сразу, поэтому она с блаженным мычанием скребла себя обеими руками. Переждав приступ, женщина неловко хихикнула:       — Прости, большая девочка! Эта чесотка вечно нападает некстати! Как думаешь, у копов тут есть душевая? Я бы с радостью освежилась… и, возможно, взяла бы тебя с собой!       — Ммрррхнн! — резковато ответила ей Редфилд. Удовольствие от оргазма не перебило отвращение девушки к самой себе. Такой жалкой и податливой.       В этот момент японка отвязала от батареи конец веревки. Замычавшая Клэр осталась без опоры и мешком рухнула на пол, не устояв на ватных ногах. Но уже через несколько секунд она ощутила удовольствие, не сравнимое с каким-то там сексом. Прочувствовала, как это приятно — когда непреодолимая сила не тянет руки к потолку.       — Моя девочка тоже зудит, — с серьезным видом пожаловалась Эрудитка, похлопав себя по штанам чуть ниже пояса. — Я могла бы сама ее успокоить… но это по меньшей мере глупо, когда под рукой есть ты! Готова поработать своим юным ротиком, если я сниму скотч?       — ХРРРМММРН! — дернулась от негодования Клэр. Она скорее отпилила бы себе руку, чем согласилась на такое… такое… От злости у нее путались мысли.       Эрудитка казалась искренне огорченной:       — Неблагодарная! Как же принцип: «Ты — мне, я — тебе»? Может, мне поискать другой вариант?       Облокотившись о стол, женщина задумчиво посмотрела на запертую дверь кабинета. Клэр похолодела, боясь поверить в…       — Вероятно, мне стоит сделать малявке больно. В допустимых пределах, естественно. Вы все-таки идеальная парочка: первая всегда пускается во все тяжкие, лишь бы второй было хорошо! — захихикала японка. — В конце концов ты будешь трудиться, я — кайфовать, а девчонка — наблюдать со стороны и просвещаться.       Не успела Редфилд порадоваться, что кошмарная догадка не подтвердилась, как вдруг чокнутая женщина припечатала ее своими последними словами. Клэр сейчас могла помочь Шерри только одним способом. Не в силах встать, девушка сучила ногами и подталкивала себя к Эрудитке. Чтобы двигаться быстрее, она даже пробовала цепляться подбородком за пол.       Японка сперва следила за пленницей с неодобрением и приподняла ногу, готовясь изуродовать лицо Клэр крепким пинком. И все же ученой стало интересно, как ее будет атаковать рыжая немая дурочка со скованными руками и склеенными вместе коленями. Эрудитка подпустила Клэр вплотную и увидела, как та тычется лицом в ее ботинок и вновь пробует выпрямиться. Только тогда ученая поняла, что все это значит.       — О! — Эрудитка помогла девушке встать на колени. — Ты уже на все согласна? Нам ни к чему звать малютку Биркин?       — Ухмм, — утвердительно закивала Редфилд.       «Смелее, Клэр, — подбадривала себя девушка, пока ученая придвигала ее поближе, поглаживая по голове. — Представь, что ты у зубного! Будет немного противно, но… так надо».       Девушка вытянула шею и уткнулась носом в темно-зеленые штаны японки. От них, как и следовало ожидать, несло не розами, а потом, кровью и грязью со всего города. Редфилд обреченно ждала, когда с губ снимут скотч, но тут Эрудитка с хохотом толкнула ее, повалив обескураженную девушку на пол.       — Ха-ха! Думала, что можно упрямиться, а потом диктовать мне условия? Нет, нет и нет! Шерри ОБЯЗАНА увидеть такое представление! Не будь жестокой! Малявка все равно умрет в Раккуне — это неизбежно. Почему бы не показать ей напоследок красивое зрелище? Разве есть что-то прекраснее и возвышеннее, чем любовь?       Напрасно Клэр надрывалась сквозь кляп и каталась по полу. Игнорируя ее, японка направлялась к двери кабинета. Открыв замок и приоткрыв дверь, она просунула в щель голову и позвала Шерри по имени. Затем озадаченно хмыкнула и вошла в комнатку. Потом стала там шумно копаться, а в итоге прокричала несколько слов, которые девочкам в возрасте Шерри знать еще рано.       «Одно из двух, — с ухмылкой подумала Клэр. — Либо Шерри с перепугу научилась сливаться со стенкой, как хамелеон, либо…»       — Сбежало! — крикнула японка. — Гребаное отродье Биркинов сбежало!       Теперь Редфилд могла с уверенностью сказать: опасность миновала. Нет, ей самой, конечно, не поздоровится — сумасшедшей нужно будет на ком-то выместить злость… Но Шерри этого уже не увидит. Ей повезло.       Прошло примерно сорок секунд. Ученая больше не кричала и не выходила из кабинета. Клэр с опаской заерзала, решив, что такое затишье не к добру. Потом ей стало еще страшнее: дверь опять открылась, и появилась подозрительно довольная Эрудитка.       — Маленькая накладка из-за маленькой хулиганки, — сообщила она Редфилд. — Девчонка скрылась в вентиляции. Отблагодарила тебя за помощь и жертвенность.       «Правильно сделала!» — Клэр радовалась тому, что Биркин обвела японку вокруг пальца. Но радовалась недолго.       — Я тут подумала, — Эрудитка остановилась рядом с заложницей, — может, оно и к лучшему? Если малявка попробует поднять шум и вернуться с подмогой, я вполне могу взять в плен эту подмогу. Почему нет? Я тут хорошо укрепилась, а от пуль буду прикрываться тобой! — Японка слегка приподняла Клэр за талию, поставив на колени, и с усмешкой «спряталась» за ее задом. — Сейчас ты наживка, а не девица в беде.       — Мммрррфм! — гневно ответила ей Редфилд.       А ученая уже вовсю фантазировала:       — Как думаешь, сколько кретинов за тобой притащатся? Мне нужны два трофея — это принципиально! По идее, можно попросить девчонку сбегать еще раз. Как ты на это смотришь?       Клэр ответила не словом, а делом. Она внезапно зацепила ногу японки, чтобы та потеряла равновесие, ударилась о стол и, возможно, упала бы в обморок. Однако Эрудитка рефлекторно выставила руки, уперлась ими в столешницу и не пострадала.       — Бессмертной себя возомнила, рыжая дрянь?! — прошипела ученая «Волчьей стаи», дернув Редфилд за волосы. — Напрасно. Когда я выиграю пари, ты мне уже будешь не нужна. А солдаты корпорации разбираются не только в эротических пытках. Долго ли ты протянешь в Раккуне, если тебе отрезать язык, пальцы, а потом выкинуть на улицу, повесив все эти куски мяса на шею? Это, кстати, экспромт, — уточнила она. — При желании я могу придумать что-нибудь получше.       Усилить страдания жертвы Эрудитка решила прямо сейчас — в наказание за глупую выходку. Для этого она потащила Клэр к уже доказавшей свою надежность батарее. Обернув вокруг трубы веревку, тянущуюся от наручников, японка привязывала свободный конец к лодыжкам девушки, вынуждая ее стоять на коленях. Едва Эрудитка затянула узел, как со стороны коридора послышались шаги, а потом кто-то очень требовательно постучал в дверь.       — Я знаю, что вы там! Открывайте!       «Леон?!» — узнала мужской голос Клэр.       — Экспресс-доставка храбрых рыцарей, — буркнула японка. — Или дело в том, что маленьким дурочкам везет?       Оставив Редфилд наслаждаться неудобной позой, а также разницей температур от холодного пола и горячей батареи, Эрудитка пошла к большим синим дверям. Молодой коп в это время все громче грозил ей:       — Именем закона, я приказываю открыть дверь! Я знаю, что Клэр здесь!       — Может и здесь, — прислонилась к двери японка. — Почему вы мешаете скромным девичьим посиделкам, офицер?       — Вы держите Клэр в заложниках!       — Ничего от вас не утаишь, — посетовала ученая. — Хорошо — я держу рыжую. И в заложниках тоже, — двусмысленно добавила она. — Вы, очевидно, против. И что с того?       — Я вооружен, — счел своим долгом предупредить Кеннеди.       — Я тоже. Кого вы привели в качестве заложника, офицер?       — Кто? Я? — обалдел молодой коп. — Никого!       — Вы меня огорчаете! Как мы будем меняться заложниками, если вам нечего предложить?       «Кого же из моих знакомых он мог бы поймать, чтобы я согласилась на все условия? — спросила сама себя японка. — Да никого, пожалуй!»       Оглянувшись, Эрудитка нахмурилась. Стоя у дверей, она плохо видела пленницу — девушку загораживал большой стол, мешающий взять ее на мушку. Но были проблемы и посерьезнее. Ученая переоценила свою укрепленную позицию. Угрожать девушке и ребенку в пустом коридоре это одно, а качать права через массивную дверь, не видя врага — совсем другое. Как теперь договариваться с потенциальным трофеем? Попросить бросить оружие и впустить к себе, полагаясь лишь на честность и глупость мужчины? Или самой выйти, используя заложницу, как живой щит? Варианты были одинаково скверными, так как давали мужчине шанс выстрелить первым. В конце концов Эрудитка не придумала ничего лучше, чем тянуть время и надеяться на внезапное озарение.       — Если переговоры не состоялись, почему бы нам не заняться чем-то иным? — убалтывала она блондина. — Например… Сексом по телефону. Без телефона, но зато с дверью! — хрюкнула японка. — Итак… Вы симпатичный? Что на вас надето?       — Откройте! Хуже будет! — Леон даже не вслушивался в этот бред.       — Что вы все приказываете, офицер? Я могу обидеться! Рядом со мной сейчас стоит рыжая дрянь Клэр. Вдруг я расстроюсь и случайно подстрелю ее?       — Рядом с вами? — переспросил молодой коп.       — Именно! — недовольно подтвердила Эрудитка. — Трется, шлюха, об меня, и я своей рукой могу лапать ее в любом месте! Я удовлетворила ваше любопытство?       — Всего лишь блеф, — пробубнил Кеннеди.       Что-то в его тоне женщине не понравилось. Он же рискует жизнью заложницы! Почему так уверенно рассуждает? Ученая внезапно вздрогнула, ощутив, как что-то ткнуло ее в ногу. Опустив голову, она увидела зеркальце, которое блондин находчиво подсунул под запертые двери.       — Да чтоб тебя…       Запаниковав, японка отпрыгнула назад, спеша прижаться к полу. Через секунду грянул дробовик, разбивший в щепки часть синей двери. Молодой коп знал, что делал — проверил, не окажется ли Редфилд на линии огня, решил пробить насквозь ученую вместе с преградой и едва не преуспел в этом.       Застигнутой врасплох Эрудитке пришлось соображать еще быстрее. Первый выстрел не причинил особого вреда — просто поцарапал бедро и бок — однако злой коп продолжал выламывать дверь, а треклятый стол по-прежнему мешал прицелиться в Клэр и опять стать хозяйкой положения. Отползая назад, японка выпустила в противника целую обойму, а пока тот прятался от обстрела за косяком, кое-как добралась до второй двери — тоже запертой изнутри. Замок открывался невыносимо медленно, ученая в любой миг готовилась получить заряд дроби между лопаток… но, к счастью для нее, Леон отвлекся на радостные возгласы Клэр и подбежал к пленнице.       Теперь путь бегущей садистки лежал в коридор со светлыми стенами и многочисленными окнами. Японка выпрыгнула в ближайшее, едва убедилась, что снаружи не поджидают зомби. Ей нужно было добраться до густых кустов, которыми был усажен двор участка, и, прячась за ними, добежать до ворот.       «Не страшно. Совсем не страшно, — утешала себя Эрудитка, зажимая бок. — Это похоже на знак. Я тут славно погуляла, засняла двух дурочек, но пора и честь знать. Поохочусь в других районах! Рядом с мэрией, например».

***

      Леон не погнался за японкой. Он честно подошел к окну, разглядел вдалеке маленькую фигурку, пальнул, не целясь, чтобы придать ей ускорение, и на этом успокоился. Враг обращен в бегство — теперь следовало вплотную заняться бедной Клэр.       Правда, к рыжей девушке еще нужно было подступиться. Вернувшись обратно, Кеннеди некоторое время медлил и смущенно отводил взор. Соображал, что лучше: попробовать разобраться с небанальными путами или поскорее прикрыть полуобнаженное тело, чтобы оно не отвлекало от… Чтобы ни от чего не отвлекало! Наконец, блондин подумал, что теряющей терпение заложнице виднее, и она сама потом примет решение. Он нащупал край липкой ленты и стал ее сдирать слой за слоем, вслух удивляясь, зачем было тратить столько скотча на одного человека.       Постепенно молодой коп «разобрал» кляп и вытащил изо рта девушки скомканную тряпку. Но Редфилд заговорила далеко не сразу. Отдышавшись как следует, она произнесла сдавленным тоном:       — Чего… ждешь? Выручай…       — Да я готов! — оправдывался Леон. Он уже достал нож, чтобы пилить веревку, продетую через батарею. — Просто неудобно как-то. Недавно познакомились, а я тут… смотрю… на всякое…       «Ну и болван», — невольно подумала Редфилд. В данный момент ей не было никакого дела до оголенных половых органов, которые оставались влажными после секса. Она могла бы долго и с цветистыми подробностями расписывать блондину, как чокнутая женщина из «Амбреллы» втаптывала ее в грязь, отучая от стыдливости… Но засуха во рту не располагала к длинным речам.       — Ты уже… все видел… — прохрипела девушка. — Забей!       Обрадованный Леон так и поступил, разрезав путы на коленях Редфилд, а потом отделив ее от батареи. С наручниками было чуть сложнее — Кеннеди не сразу догадался, где японка оставила ключи. Освобожденная Клэр охала, норовила упасть и даже не могла одеться — руки попросту не слушались. Повторяя про себя: «Забей так забей», молодой коп сам натянул ей на законное место трусы и шорты, после чего усадил на стул.       — Так-то лучше, — заявил Кеннеди, после того как поделился с Редфилд бутылкой теплой газировки, которую отыскал в подвале. — В глазах девочки ты должна выглядеть идеально.       — Шерри… здесь? — с надеждой посмотрела на него Клэр. Морщась, она старалась размять руки и прикрыть торчащие через дырки соски. Блондин заботливо запахнул ее жилет на груди, убедился, что ничего не видно, а потом отправился в коридор.       — Все нормально, Шерри — выходи! — позвал он. — Шерри! Ау! Выходи, говорю — плохая тетя ушла! Клэр цела и ждет тебя! Да где же ты, Шерри?       После каждого возгласа в душе Редфилд нарастала тревога. Увидев сконфуженную улыбку вернувшегося Леона, она мигом поняла — с малюткой случилось что-то страшное. Снова.       — Леон, где она? — не выдержала девушка.       — Без понятия, — медленно ответил молодой коп. — Я велел ей держаться в стороне и бежать в холл, если что. Не мог же я тащить ребенка туда, где стреляют!       — Верно, — признала Клэр. — А японка в черном? Ты достал ее?       — Видишь ли…       — Убил или нет?!       — Просто отогнал, — пояснил Кеннеди. — Кажется, я зацепил ее первым выстрелом. Она выскочила из окна и в участок уже не вернется.       — Откуда тебе знать? — Редфилд все-таки прорвало. — Леон, ты… ты редкий болван! Как можно было за раз потерять беспомощную девочку и опасную убийцу? О чем ты думал?       — Уж прости болвана! — нахмурился Кеннеди. — Мне на минутку показалось, что у тебя неприятности. Шерри тоже так думала. Мы с ней спешили, как на пожар! Предупредила бы, что просто хочешь отдохнуть в приятной компании.       Девушка вспыхнула, но вовремя поняла, что обмен претензиями ни к чему хорошему не приведет. Да и в чем можно обвинить молодого копа? В том, что он слишком ответственно подошел к спасению пленницы? Побег чокнутой японки — серьезная проблема, но с ней нужно смириться. А Шерри… Вряд ли она убежала далеко.       — Прости, — чуть слышно сказала Редфилд. — На самом деле, я больше злюсь на себя. Из-за меня Шерри попала в переделку.       — Не вини себя, — утешал девушку Кеннеди. — В участке сравнительно безопасно. Мы уничтожили большую часть монстров, помнишь?       — Но не всех, — подчеркнула Клэр. — И не забывай о стерве в черном! Она работает на «Амбреллу».       Блондин напрягся:       — Корпорация, про которую писал твой… Погоди-ка! Хочешь сказать, их люди ищут твоего брата? Пытали тебя, чтобы ты его выдала?       — Она меня вообще не допрашивала — в основном, болтала сама и… изгалялась. Наговорила столько всего, что я с трудом отличала белиберду от важных слов. Безумна, как мартовский заяц!       Клэр помолчала, а потом добавила серьезным тоном:       — Запомни эту женщину, Леон. Если мы еще раз с ней встретимся… лучше ее убить.       — Клэр, я понимаю, что она жестоко с тобой обошлась, но не нужно зацикли…       — Не в этом дело, — отмахнулась Редфилд. — Я большая девочка — смогу забыть все, что здесь случилось. Но Шерри всего лишь ребенок! Человек, который мучил и шантажировал девочку просто ради забавы… Он уже ни перед чем не остановится.       Кеннеди поежился. Теперь он лучше понимал опасения девушки.       — Так или иначе, я не могу идти на поиски, пока ты в таком состоянии, Клэр. Тебе нужно передохнуть, а заодно смыть с себя… все лишнее. Пошли — я отведу тебя в туалет! — сказал он, помогая Редфилд встать.       Девушка со вздохом пошла за ним. Она ломала голову, куда в такой момент могла умчаться Шерри. Это было так глупо. У малышки нет никого, кто мог бы ее защитить. Только они с Леоном.       Или нет? Где-то под землей до сих пор могут скрываться родители девочки. Ученые… Но что они за люди, если работают на зловещую корпорацию?

***

      Труднее всего было не заплакать. Сдерживая слезы и шмыгая носом, Шерри убегала. Спешила так, будто это ее преследовал молодой коп с ружьем.       Девочка знала, что виновата перед Клэр и обязана найти помощь. И помощь внезапно нашлась: крутой полицейский Леон ничего не боялся и готов был спасти пленницу. Поначалу Биркин думала только об одном — как бы не опоздать. Они с героем бежали наверх изо всех сил, а потом долго пытались понять, где именно скрывается ужасная японка. Отыскав ее логово, Леон зачем-то достал из кармана зеркальце, проверил оружие и велел девочке подождать в безопасном месте.       Храброго копа не терзали сомнения — он готов был сражаться ради Клэр. Однако Биркин уверенность в себе покинула. Она вдруг поняла, что боится своей самоотверженной спутницы сильнее, чем монстров. Когда Клэр будет спасена, ей, Шерри, придется смотреть в добрые глаза подруги, стараться не краснеть, подбирать какие-то слова…       Но слова так просто не подберутся. Биркин с ужасом осознавала, что сделанного не воротишь. Это она, а не какая-то другая девочка, надевала на Клэр наручники, водила ее на поводке, выполняла другие приказы вздорной японки, потому что… Потому что боялась. Даже не попыталась защитить девушку, которая рискнула ради нее жизнью. Вместо этого плакала и смотрела, как жестоко наказывают рыжую героиню.       Шерри казалось, что она четко слышит голос Клэр. Конечно же, она будет повторять, что не сердится и никого не винит, что теперь все будет по-старому… Начнет с улыбкой лгать, как это часто делают взрослые. Но никогда не забудет, как чуть не умерла из-за предательства глупой девчонки. Никогда.       Подумав об этом, Биркин чуть не разрыдалась. То ли жалела Клэр, то ли саму себя. Девочка видела только один выход — бежать, пока Леон не спохватился.       «Клэр сильнее всех. Она точно победит всех чудовищ и спасется. С ней сейчас Леон. Он тоже сильный и прикроет ее. Вместе они непобедимы. Я им не нужна. Я слабая. Я трусиха. Я ничего не умею! Я… Я…»       Девочка все-таки не выдержала и расплакалась. Вжавшись спиной в щель между стеной и шкафом, она терла глаза, стараясь поскорее успокоиться. Плакать и раскисать опасно, ведь впереди опасный путь. В душе Шерри осталось всего одно желание: как можно скорее найти папу и маму. Вернуться к родителям, которые всегда верят, любят и ждут единственную дочь. Возможно, тогда удастся забыть о прекрасных людях, которых она, Шерри, так подвела.       Когда Биркин и Кеннеди только выбегали из подвала, девочка услышала вдалеке яростный крик. Она торопилась и не обратила на него внимания, однако потом звук повторился. Шерри пугалась, но вслушивалась, пока ей не начало казаться, что она узнает голос. Откуда-то из подвала кричал ее отец! И звал он свою дочь! Шерри решила любой ценой отыскать папу. Она не могла подвести и его тоже!       Вернувшись на нижний этаж участка, Биркин стала двигаться очень тихо и осторожно. Во мраке могли прятаться псы или красные монстры с языками. Каждый новый шаг давался девочке с трудом. Она чувствовала, что чудес больше не будет. Если навстречу выйдет чудище, из воздуха уже не выскочит третий спаситель.       Шерри тряслась, спотыкалась и практически не запоминала дорогу. Просто бездумно шла по серым коридорам, вслушиваясь в каждый шорох. Крик разносился по подвалу еще три раза. Он становился громче, громче… и вдруг прозвучал совсем близко. Перепуганная девочка вскрикнула в ответ и замерла, парализованная страхом.       Монстр появился внезапно и пошел прямо на нее. Он был выше Леона, выше Клэр, выше всего, что Шерри могла себе представить. Огромная правая рука сжимала увесистый кусок трубы. Чудовище не спешило, будто точно знало, что Биркин не уйти.       Шерри заворожено смотрела на толстые ноги монстра. Они были обтянуты порванными джинсами. Выше начиналась белая ткань — существо прикрывало объемный торс большим лабораторным халатом. Терзаемая страшными догадками Шерри продолжала глядеть на приближающегося монстра. Она не хотела смотреть на его лицо, но все же поднимала голову, чувствовала, что должна понять что-то очень важное. Биркин даже не стала рассматривать выпученный глаз на плече чудища, словно он был несущественной деталью. Скользнув по нему взглядом, она, наконец, рассмотрела лицо исполина, практически не затронутое мутацией. И тогда…       Девочка была абсолютно права — чудеса закончились. Наступило время кошмаров.       Когда существо вытянуло руку, лишившаяся чувств Биркин уже оседала на пол. Мозг не выдержал, отказался принять чудовищную правду. Он просто «выключился», спасая психику Шерри, не давая ей сойти с ума от ужаса и горя.

***

      Нет ничего отвратительнее, чем терзать собственное тело пинцетом, извлекая в полевых условиях застрявшую пулю. Разве что доверять эту же операцию добродушному медику «Волчьей стаи». Латая боевых товарищей, Берта не стеснялась причинять им боль и с ухмылкой приговаривать, что обезболивание еще заслужить нужно. Поэтому Эрудитка всегда старалась пореже подставляться и лечить себя самостоятельно. Немку-садистку это сильно огорчало.       На сей раз ученой повезло — дробь оставила после себя неприятные, но поверхностные раны, так что извлекать было нечего. Правда, узнала об этом Эрудитка не сразу — для начала ей пришлось спешно покинуть территорию участка. Когда здание полиции осталось далеко позади, женщина по привычке проверила, нет ли слежки, выбрала удобное для обороны местечко с единственным входом и распаковала походную аптечку.       Эрудитка обработала и забинтовала раны всего за десять минут. Еще пять ушло на отдых, а потом японка вновь продолжила путь, удаляясь от участка. Сейчас ей нужен был бар «Блэкджек», а точнее — важная вещица, оставленная в нем. Вещица скрывалась от любопытных проходимцев в аккуратном кейсе, похожем на кейсы Лупо и Берты, как три капли воды. Хотя женщины, спрятав в чемоданчиках награды для самой удачливой охотницы, не показали их друг другу, японка интуитивно догадывалась — подруги выбрали в качестве призов откровенный хлам. Из-за этого ученая не стала себя перегружать — перенесла из хозяйственного магазина в бар только собственный кейс. Внутри была настолько ценная награда, что японке хотелось привязать чемоданчик к руке. Не так важно, кто в конечном счете выиграет пари. Пропажа кейса — вот что стало бы для Эрудитки подлинной катастрофой.       По дороге к бару Эрудитка немного изменила маршрут. Раккун-сити, очевидно, оценил этот поступок и наградил ее очередным занимательным зрелищем. Японка даже притормозила, когда разглядела впереди фургон с открытыми задними дверцами, в котором ужасная женщина-зомби поедала мужчину в ужасном лимонном пиджаке. Заурядная сцена? Как бы не так!       По некоторым людям не скажешь, где они работают, других выдает униформа. Мертвячка была как раз из последних: она носила… весьма характерный наряд. Розовая мини-юбка и сетчатая маечка с просвечивающим лифчиком должны были показывать красивую фигуру всем желающим (и нежелающим тоже). Покойница торговала телом, утоляла сексуальный голод мужчин и явно не думала, что сама будет страдать от голода. Не сексуального.       Женщина не стремилась красиво подать себя — она просто опустилась на четвереньки и с чавканьем вгрызалась в плоть, пачкая лицо кровью. Солидные формы покойницы выпирали из откровенной и частично разодранной одежды, однако они уже посерели, начали подгнивать и источали убойное амбре. Нормального человека стошнило бы от одного взгляда на «сексуальную» обжору, но Эрудитка смотрела на зомби во все глаза. Среди множества извращений, которые японка уважала, некрофилии не было — женщину в этой сцене привлекло другое. Ученая с нескрываемым восхищением любовалась работой Т-вируса, превратившего заурядную путану в поразительный гибрид красавицы и чудовища. Тело, пригодное только для хорошего траха (японка не любила употреблять слова «проститутка» и «секс» вместе), исказилось и обрело новое предназначение. Жизнь и любовь стали смертью и каннибализмом, на место искусственной страсти пришла безудержная ненависть. В простой покойнице было столько символизма и скрытых смыслов, что ученая засняла ее на камеру, чтобы вновь и вновь возвращаться к этой сцене.       «Какие возможности я упускала! — поражалась японка. — Это же гениально: унизить пленницу, потом убить, а зомби оставить бродить без одежды и со следами веревок. Несмываемая печать позора, которая держится даже после смерти. Отличный был бы финал для рыжей ослицы!»       Впрочем, Эрудитка на этом не успокоилась. В фургоне ей удалось рассмотреть пакеты, из которых торчало что-то смахивающее на веревки. Японка не могла пройти мимо такого подарка судьбы, а значит, участь путаны была предрешена. Почуяв женщину в черном, зомби поползла к ней, но несколько раз получила по голове дверцей фургона и умерла во второй раз. Эрудитка для верности выстрелила в лоб убитого мужчины, выволокла оба тела на улицу и наконец-то уединилась в машине с пакетами.       Вынимая и распутывая веревку, ученая поняла, что не зря возилась с зомби. Находка оказалась крепкой, эластичной… но, к сожалению, не слишком длинной. Соскучившаяся по шибари японка приуныла, однако другой пакет ее снова развеселил. Если вещи принадлежали зомби-проститутке, то при жизни она была еще более плохой девчонкой, чем думала ученая. Раскладывая у себя на коленях секс-игрушки и любуясь небесно-голубым кляпом-шариком, Эрудитка чувствовала, как у нее разыгралась фантазия. Лукавый взгляд женщины не сулил ничего хорошего ее следующему трофею.       «А ведь это не просто игрушки, — Эрудитку посетила неожиданная и забавная мысль. — Как зомби разносят инфекцию? Кусают и царапают. Вставляем мертвяку кляп в рот, сковываем руки за спиной… и вуаля! Отныне он убивает только смрадом. А если всех укушенных, но еще не обратившихся, будут вязать заранее… О-о-о! Получится самый уморительный и безопасный зомби-апокалипсис на свете!»