***
Карлосу еще не приходилось изучать прелести и достопримечательности Раккунской канализации (порядком раздолбанной после уничтожения лаборатории, но разбитой не до конца). Проворно перебирая руками и ногами, он спустился по дребезжащей лестнице в царство осклизлых стен и медленно текущих нечистот, после чего позволил себе отдохнуть. Сверху больше не доносился рев зверя, потерявшего след. Не отходя далеко от лестницы, Карлос хвалил себя за сообразительность и умелое использование местности. Поросший щупальцами Немезис растерял весь свой хваленый интеллект и додумался в разгар погони влезть в фонтан со стоячей помутневшей водой. Пока одноглазый мочил ноги и тупо озирался, хитрый Оливейра украдкой сменил позицию и от души полил свинцом основание покосившегося столба, натянувшего линии электропередач. Как и рассчитывал мужчина, столб просел и грохнулся точно в фонтан, задорно взмахивая гудящими оборванными проводами. Прожаренный разрядом тока, Немезис упал ничком и остался в таком положении плавать, будто утопленник. Оливейра же победно рассмеялся, но не стал испытывать судьбу и счел за благо найти укрытие, пока монстр не очухался. Забавно, что при первой встрече все было совсем наоборот: Карлос остался наверху, а одноглазого уронил в распахнутый люк. Вернулся Немезис злой, как черт — возможно, потому, что познакомился с обитателями канализации. Когда грязная вода заволновалась, и по ней заскользили змеи тошнотворно желтого оттенка, латиноса передернуло от омерзения. При ближайшем рассмотрении «змеи» оказались пиявками-переростками, но легче от этого не становилось. Выпустив пару пуль в канал и убедившись, что кровососам не страшно, Оливейра откинул сапогом самую резвую тварь и взмыл вверх по лестнице. Плотно закрыв колодец крышкой (на всякий случай), Карлос обратил внимание на высокую ограду с единственным проходом. Дорога здесь была тщательно перекрыта нагромождением скамеек, велосипедов, фонарных столбов и даже кабинок туалета. Для верности кучу обтянули колючей проволокой. Осмотрев баррикаду, Карлос довольно хмыкнул. Если стоять к ней спиной, можно точно не бояться нападения с тыла! Судя по всему, план сработал: Немезиса удалось если не прикончить, то стряхнуть с хвоста. Хватит ли ему мозгов вернуться на кладбище? Непохоже. А хватило ли Джилл здравомыслия не идти следом и не пытаться спасать Карлоса? Хотелось бы верить. Парадоксально, но среди могил и деревьев, вывороченных с корнями, женщина целее будет. Там, конечно, бродит Солдатка, однако Джилл должна справиться один на один. «Им-то сейчас не скучно! — издевался над латиносом гнусный внутренний голос. — Жарятся вовсю, пока ты бегаешь, как последний олух! Забыл про мазохизм девки?» Карлос протестующе мотнул головой. Да, у Джилл сложный период — от нервного истощения и угроз изнасилования у нее немножко течет чердак. Но она не дура и учится на ошибках! Не nastupaet na odni i te je grabli, как выражался Зиновьев, склонный к русской витиеватости и иносказательности. Инцидент с Элис должен чему-то научить Джилл. Размышляя о Солдатке и Николае, Оливейра запоздало понял, что ему нужно сделать. Обратиться на оставленной частоте к командиру «Эха 6» и добиться ответов! На данный момент все так размыто, что невозможно собрать даже подобие картины происходящего. Доподлинно известно, что «эховцев» было пятеро (не считая пленницы), когда они уходили в сторону тайной лаборатории. Впоследствии под землей что-то знатно бабахнуло. Отряд не эвакуировался из Раккун-сити, но и не полег в полном составе. Все пошло неправильно, не по их сценарию. Но что такого ужасного могло произойти, чтобы Солдатка рехнулась и помешалась на убийствах? Если это часть жестокого плана Эрудитки по освобождению и расправе над врагами, то задумка себя не оправдала (уродливая голова японки тому доказательство). Какие еще есть варианты? Утечка неизвестного вируса, который вызвал вспышку ненависти и заставил стрелять друг в друга? Измена и раскол в группе? Солдатка ни словом не обмолвилась о судьбе подруг, зато о мужчинах высказалась конкретно и негативно. Стало быть, она едва унесла ноги от Ди Эя и Шоны… и захватила с собой отрубленную голову? Белиберда какая-то! Рация довольно долго трещала, прежде чем собеседник откликнулся. К удивлению Карлоса, это был Шона. Неопределенно ответив, что капитан сейчас не может говорить, негр моментально перехватил инициативу и стал выпытывать, где, черт возьми, находится сам Оливейра. Латинос ничего не скрывал и честно рассказывал, как чудовище метким залпом разнесло снижающийся вертолет и заставило их с Джилл задержаться в часовне. Однако Шона позволил себе усомниться в истории латиноса: — Говоришь, не повезло вам? А я думаю иначе. Вы не улетели, когда была возможность, и что-то продолжаете вынюхивать. Что вы затеваете? — Это мои слова вообще-то! — Карлос, сидевший на корточках, аж вскочил от возмущения. — Что, мать вашу, вы устроили в лаборатории? Где сейчас находитесь? Почему Солдатка проклинает вас с Ди Эем? Из рации донеслись душераздирающие кашляющие звуки, будто в рот негра влетела навозная муха величиной с кулак. Оправившись немного, Шона боязливо переспросил: — Сол… Солдатка? Она цела? С ней еще кто-то был? — Эрудитка еще… — латинос помедлил, выбирая слова и крутя кистью в воздухе. — Не вполне живая. Других девчонок мы не видели. То есть вас вернулось всего трое? — А? — даже не видя лица ученого, можно было ощутить его замешательство. — Вы на очистном заводе? Вы с Ди Эем? — надавил на негра Карлос. — Откуда ты знаешь?! — в голосе Шоны все явственнее звучали нотки нервозности. — Радиоэфир слушаю! Как все! — Карлос уже злился. — Мы с Джилл подойдем к вам! — Нет! Держитесь подальше! К нам нельзя! — негр почти взвизгнул. Карлос подозревал, что дело идет к полноценной истерике, однако Шона обуздал себя и заговорил просительным тоном: — Оливейра, будь благоразумен. Тут все не так, как мы предполагали. Много зараженных образцов, бушует инфекция, двери запечатаны. Мы не знаем, как отсюда выбраться, и ничем не поможем вам! Не ходите на чертов завод! Ищите другой путь! — Другого нет! — заорал в рацию Карлос. — Дай мне поговорить с Ди Эем! Вам самим грозит опасность. На завод скоро попадут «амбрелловцы»! — Уже, — негр буркнул так невнятно, что Оливейра не сразу его понял. — Мы справимся! Ситуация под контролем. — Ты секунду назад плел совсем другое! — А-а? Что-что? — с другого конца канала связи шли звуки глухих ударов и треск, будто рацией кололи орехи. — Совсем не слышу… Конец… связи. Латинос покрыл собеседника отборным матом, не прекращая давить на кнопку передачи. Если Шона ведет себя, как нормальный, здоровый человек, то он, Карлос — маленький Будда. В каком бы состоянии не пребывали Ди Эй, Тусовщица и Тростинка, вирусолог явно не в себе и может быть так же опасен, как Солдатка. Самое правильное сейчас — ждать удара со всех сторон. От Николая, от спецназовцев, да хоть от собравшейся по кускам Эрудитки! С этими мыслями Карлос бежал в направлении кладбища. Он не хотел предполагать худшее, но услышал издалека что-то похожее на женские вопли.***
Висеть на оградке, пока живот не заболит, сотруднице STARS порядком осточертело. Одолев бестолковые путы, сделанные из ее же шмоток, она выбрала более-менее удобный гроб, уселась на него и взялась за задачку посложнее: выдергивание заноз из своих пяток. Все-таки это были деревяшки, насыпанные рыжей сукой под заборчик! Джилл оделась практически полностью. Милый лифчик пришел в негодность, и женщине пришлось прикрывать торс курткой на молнии. Она опять надела трусы, брюки, подобрала носки, свисающие с треснувшего надгробья, после чего озаботилась поисками обуви. Черные кроссовки обнаружились на краю большого провала — чересчур большого для могилки (навскидку — восемь метров в длину и три в ширину). Не успела Джилл порадоваться находке, как вдруг заметила на ней подозрительные линии и следы крови. Приподняв кроссовки за шнурки, женщина вслух обругала чертову психопатку. Обувь разваливалась у нее в руках на неаккуратные половинки. Части правой кроссовки еще цеплялись друг за друга благодаря истерзанной подметке, но оторвались спустя пару секунд. Закончив браниться, сотрудница STARS задумалась над проблемой. Это уже не занозы, а серьезное затруднение. Джилл не отказалась бы пробежаться по Раккун-сити голышом — даже нашла бы это волнующим. Но без кроссовок она чувствовала себя, как Солдатка без своих драгоценных цепей. Идти дальше в одних носках — все равно что босиком. «Любопытно, какой размер ноги у рыжей вредительницы?» — призадумалась Джилл. Дело было не только в обуви. Неприятно семенить по парку, зная, что где-то позади рыщет кровожадная лесбиянка с крышей набекрень. Джилл представляла, что у нее перед носом — как в видеоигре — повисают два варианта действий: «Сражаться» и «Бежать». Что предпочтительнее? Не возникнет ли третий вариант, если выждать какое-то время? Не возник. Угроза сама отыскала сотрудницу STARS, навязывая сражение. — Ага! Попалась! Я знала, что ты непослушная сука! Обмануть решила! — восклицала на бегу Солдатка. Не зная устали, она уже не просто поигрывала оружием, а натурально выписывала восьмерки в воздухе, стремясь запугать жертву. — Круто? — спросила чокнутая, вращаясь на месте с раскинутыми руками и изображая вентилятор. — Ни фига не круто! — ответила ей вредная Джилл, лихорадочно осматриваясь по сторонам. Следовало не одеваться и приводить себя в порядок, а нормальное оружие на кладбище искать! Единственный автомат пропал — видимо, Солдатка унесла. Не лезть же на топор с камнем или куском доски! — Никого не слушаешь! Все делаешь назло! — обвиняла Солдатка. — А другие страдают! И цепей у меня нет, — чокнутая сменила тему внезапно. — Надо тебе руки отрубить! Не добежав до Джилл более десяти метров, Солдатка вдруг остановилась, выставила вперед левую ногу, замахнулась правой рукой и метнула в цель топор. Очевидно, вдохновилась фильмами ужасов. Там топор летает не хуже ножей, а убивает в момент попадания даже круче и брутальнее. Это при условии, что умеешь метать. А психопатка бросила как попало и буквально подарила сопернице оружие. Джилл одним прыжком добралась до упавшего топора, сдавила шершавую рукоять и сразу же ощутила себя защищенной. — А-а… Я так и планировала! — нашлась Солдатка. Помахав в воздухе свободной рукой, она покрепче взялась за пилу. — Каждому по оружию! Сразимся, как гладиаторы! С этими словами она продолжила наступать на противницу. Джилл держала топор на уровне лица, направляя лезвие в сторону рыжей, и предпочитала отступать. У нее не было опыта обращения с инструментами лесоруба, у Солдатки, впрочем, тоже. Но зато сумасшедшая компенсировала недостаток умения скоростью и непредсказуемостью. Казалось, она машет оружием во всех направлениях сразу и надеется зацепить цель хотя бы случайно. Если бы бензопила работала, ситуация для Джилл была бы совсем паршивой… но позволить зазубренной шине коснуться тела и оставить длинную рваную рану — тоже сомнительное удовольствие. Не успевая находить брешь в защите, Джилл вынужденно пятилась дальше и дальше, а окрыленная ее поведением Солдатка только ускорялась. Внезапный вскрик Валентайн, которая неудачно наступила пяткой на угловатый камень, распалил ненормальную еще сильнее. Увидев для себя идеальную возможность и полностью плюнув на защиту, Солдатка резко сократила расстояние до жертвы и нанесла сокрушительный косой удар сверху вниз. Иными словами рубанула со всей дури, будто хотела располовинить сотрудницу STARS. Только вот не учла, что Валентайн успеет отпрыгнуть влево и уцелеть. Надгробный камень у нее за спиной прыгать не умел, но ему это и не требовалось. Он встречал внезапные атаки невозмутимо, уверенный в своем запасе прочности. Когда коса (в данном случае — пила) нашла на камень, раздался жалобный стон дребезжащего и вибрирующего металла. В тот же миг заголосила Солдатка, роняя оружие и тряся руками. Она даже пыталась дуть на свои кисти, будто ветерок мог унять огонь в запястьях. У бензопилы, страдавшей от неправильной эксплуатации, погнулось полотно, и теперь она не представляла опасности. Не давая рыжей опомниться, Джилл подлетела к ней и мощно ударила… плечом. Для начала — только им. Обезоруженная Солдатка полетела вверх тормашками, упала навзничь, затем попробовала встать на ноги… но отказалась от этой затеи и осталась лежать, упираясь локтями в землю. Видимо, оценила недружелюбное лицо Валентайн, которая стояла над ней с топором наперевес. — И это всё? Правда всё? — Солдатка глядела на Джилл с непониманием и обидой. Потом скорчила плаксивую гримасу. — Красивой битвы не вышло! Прямо как у меня с узкоглазой! Вот ведь обломинго! — С Эрудиткой не вышло? — задумчиво переспросила Джилл. Держа Солдатку в напряжении, она чуть приблизилась к ней, и ненормальная начала смешно отползать затылком вперед. — Я тут вспомнила другую сволочь из «Амбреллы». Светловолосую, с мачете. Ей нравилось лить кровь. И она тоже не успела навоеваться! Эрудитка схватила ее и разукрасила так, что живого места не осталось. Ты бы оценила! — едко закончила Валентайн. Сотрудница STARS старалась держаться спокойно и уверенно, чтобы рыжая психопатка не выкинула еще что-нибудь. В действительности она тянула время до возвращения Карлоса, поскольку не могла решиться на убийство сама. До сих пор Джилл не считала себя хладнокровной убийцей. Она была способна, не поморщившись, истребить дюжину мертвяков и пяток церберов (чего жалеть чудовищ?) Смогла бы выстрелить в наемника «Амбреллы», защищая себя или друзей. Однако жизнь не готовила ее к тому, что придется воткнуть топор в безоружного человека и долго рубить его под аккомпанемент истошных воплей. Черт бы побрал все эти старомодные штуки! Как палачам с топором удается убивать быстро и (почти) чисто? Отползающая психопатка вдруг протянула: «О-о-о!» и просияла. По какой-то причине Джилл не понравилось ее внезапное просветление. — Что на этот раз? Что взбрело в твою больную голову? — допытывалась Валентайн. — Кхе-кхе-хе-хе! — смех Солдатки напоминал судорожный хрип, вырывающийся из сдавленного горла. — Ты не видишь взаимосвязи, а больной обзываешь меня! Ну ты и сука! — Короче! — Валентайн с намеком опустила топор на несколько сантиметров ниже. — Одна, две, три и четыре… — поупражнявшись в устном счете, рыжая неожиданно подмигнула. — Королевы сменяют друг друга. Процесс не остановить. — Нет — ты точно рехнулась! — Акулята едят сородичей в утробе матери, не успев родиться! Ты знала об этом? А? Знала? Скажешь, это дикость? Только люди не лучше! Раккун-сити — наша утроба! — Какого… — Ты не шаришь! — нетерпеливо перебила психопатка. — Кэп тоже думает, что биоорганическое оружие — корень всего зла. Но это просто яркий фантик, что отвлекает от конфетки! Город — давно уже не невинная жертва. Он производит монстров сам, со вкусом и фантазией! Чувствуешь? Раккун-сити копается в наших черепушках! Ему нравится. — Во мне не копается, — голосу Валентайн не хватало уверенности. Сотрудница STARS вспоминала все необъяснимые приступы, пошлые и пугающие мысли. Неужели… — Человек — совершенное оружие массового уничтожения. Истребитель тысяч видов. Апофеоз этой эволюции — королева-убийца! — объявила Солдатка. — Хищница без изъянов, без ограничений, без мук совести! Она сможет покорять, разрушать, казнить… иногда — миловать. Кхе-хе! Блондинка с мачете не подошла, Эрудитка не справилась, я… облажалась, — рыжая сделала над собой усилие, чтобы это признать. — Твоя очередь! Добро пожаловать на вершину пищевой цепочки! — А? — Валентайн решила, что ее обманывает слух. — Какая очередь? Какая цепочка? Все это время Солдатка продолжала отодвигаться от противницы, суча ногами и упираясь в землю руками. Джилл следовала за ней, внимательно глядя вниз и следя за тем, куда наступает. Наконец, рыжая остановилась у перевернутого и треснувшего черного гроба, из щелей которого выбивалась порванная красная ткань. — Шлюшка в крошечной юбочке, — протянула рыжая, поглядывая на сотрудницу STARS искоса. — Никто из нас не понимал, почему Раккун тебе благоволит. Мы не могли осознать великий замысел! Город хочет, чтобы ты жила, Джилл, продолжала наше дело. Пытала и убивала… пока не встретишь женщину сильнее себя. Это угодно городу. Джилл задохнулась от возмущения, когда начала разбираться в бреде Солдатки. — Ты начнешь с обычного ритуала, — ровным голосом продолжала рыжая. — Убьешь меня — свою предшественницу! Это твое право. Но помни: никаких легких смертей! Пытай дольше и лучше, чем все мы! Королева должна становиться изобретательнее, жестче и… — Блять! Да заткнись уже! — заорала Джилл. Она больше не могла выслушивать эти «напутствия»! Ни секунды! — Я не королева-убийца! И не стану такой, как вы! Ни за что! Голова психопатки запрокинулась назад, словно получила невидимую, но ощутимую оплеуху. Быстро опомнившись, рыжая подняла глаза на Джилл, и в ее взгляде больше не перемешивались в диких пропорциях огорчение, безысходность и безумное ожидание чего-то непостижимого, сокрытого за пределами материального мира. В нем стоял один невысказанный вопрос: «Если ты не играешь, зачем оставлять тебя в живых?» От этого злобного взгляда у Джилл сильно зачесалась кожа, и вспотели ладони. Сотрудница STARS окончательно поняла: мирного пути нет, и из парка уйдет живой только одна женщина. Руки подняли топор над головой, вкладывая силы в один решающий удар. Вбить лезвие в красную макушку Солдатки и положить конец этой дискотеке на кладбище… Вот самое оптимальное решение! Однако у Солдатки был свой план и свое видение ситуации. Неожиданно просунув руку в щель между землей и перевернутым гробом, она стала вытаскивать что-то серое и продолговатое. В дело вмешались инстинкты Джилл, требуя сейчас же менять план и уходить в сторону. Едва не попавшись в ловушку, Валентайн метнулась влево и поспешила укрыться за массивным надгробием. Вслед ударила автоматная очередь, пущенная очень низко — у самой земли. Похоже, противница стреляла из положения лежа, чтобы не терять ни секунды. Стреляла из автомата самой Джилл! Валентайн казалось, что все получится. Что она успеет спрятаться за камнем и выиграть несколько секунд. Но когда Джилл уже ныряла в укрытие, произошло непоправимое. Одной шальной пуле улыбнулась удача, и она с разгону впилась в правую лодыжку ускользающей женщины. В первые мгновения Валентайн даже не поняла, что с ней случилось. Ощутила удар и уловила резкий щелчок в нижней части голени, машинально бросила взгляд на лодыжку, истекающую кровью, попробовала сделать еще один рывок, чтобы убраться подальше от психопатки и успеть наложить жгут… И только потом Джилл закричала — дико, во весь голос, со слезами, выступившими на глазах. Ей достаточно было сделать шаг и неосторожно опереться на раненую ногу, чтобы боль издала победный клич и со скоростью молнии пронеслась снизу вверх, разрывая тело Валентайн на части. Сотрудница STARS рухнула плашмя там же, где вскакивала, и, бросив топор, обхватила лодыжку обеими руками. Судорожно хватая ртом воздух и катаясь по земле, Джилл всеми силами отгоняла животный страх, с которым, казалось бы, научилась бороться. Женщина пережила много ранений, но еще ни разу не чувствовала, что кровоточащая нога «отстегивается», резко и категорически отказывается служить, а болеть не перестает. Кровь идет из задней части лодыжки… Пуля разорвала ахиллово сухожилие? Сквозь собственные стоны Джилл с трудом различала шаги и издевательский хохот. Солдатка, разумеется, была тут как тут. В отличие от противницы, она опять была полна сил, прекрасно вооружена и уверена в себе. Хватаясь за последний шанс спастись от страшных пыток, которые очень нескоро приведут к смерти, Джилл уперла руки в землю, оттолкнулась изо всех сил здоровой ногой и фактически выстрелила собой влево. Любое другое направление не сулило женщине ничего, кроме агонии, а слева была обширная яма. Туда-то Валентайн и влетела, слыша за спиной возмущенный возглас Солдатки.***
Пока Ди Эй был поглощен дознанием, Шоне полагалось ждать наверху и стоять на стреме, встречая новых гостей — враждебных или ищущих спасения. Уходя в комнату переработки, командир «Эха» забыл на подоконнике рацию, чего за ним никогда не водилось. Должно быть, грызло его беспокойство, и мучили сложные мысли, как бы он ни притворялся непоколебимым утесом. В любом случае Ди Эй ушел, а темнокожий вирусолог, плюнув на приказы, сам себя заточил в чуланчике три на три метра. Тщательно заперев за собой дверь, Шона погасил свет, на ощупь отыскал потрепанный стул, рядом с которым лежала на боку разбитая пишущая машинка, сел и принялся глазеть в никуда. Кромешный мрак кругом, безмолвие и одиночество. Прекрасная атмосфера — идеально отвечала запросам негра и его душевному состоянию. У Шоны никого не осталось. За дверью его поджидали одни только враги. «Ты уверен, что твое начальство не берет взятки?» — повторял блондин у него в голове. В проклятом голосе все отчетливее звучало злое торжество. Наверное, эти чувства знакомы мирным обывателям, которые впервые услышали по радио или телевидению ужасное известие: враг пересек границу их страны. Неверие, смятение, желание очнуться от кошмара и облегченно выдохнуть… и уже потом — страх за свое будущее. Враг еще где-то там, на дальних подступах, нескоро подойдет к родному городу, однако конец спокойной жизни пришел уже сейчас. И даже если удастся прибиться с пожитками к печальной колонне, уходящей в далекое безопасное место, нет гарантии, что завтра не станет хуже. Почти разбитый, но не сдавшийся отряд «Эхо 6» до сих пор сражался и готов был вернуться в бой, едва залижет раны. Но генеральный штаб решил иначе: не просто сдать позиции, а сровнять их с землей. Запустить ракету и не оставить ничего: ни зомби, ни мутантов, ни свидетельств страшных преступлений. Полная зачистка в стиле Хиросимы. «Ты уверен, что твое начальство не берет взятки?» Пуск ракеты с ядерной боеголовкой — чересчур круто для фармацевтической корпорации, какой бы богатой она ни была. Кто из представителей власти мог санкционировать удар по Раккуну? Министерство обороны? Советник по национальной безопасности? Или сам главнокомандующий? Сомнений нет — корпорация обзавелась друзьями на самом верху. Шпионские игры окончены — она объявляет войну. С неплохими шансами на победу. Раккун-сити — самый главный свидетель в деле о махинациях «Амбреллы». После его трагической «смерти» дойдут руки и до «мелочевки» — малочисленных и напуганных жертв города. Совершенно очевидно, что им не дадут затеряться и, отыскав с помощью спецслужб, жестко возьмут в оборот. Кто-то поедет со своими шокирующими историями в дурку, кого-то бросят в тюрьму по наспех состряпанному обвинению, а самым опасным и несговорчивым бесхитростно перекроют кислород. Петлей на шее. Шона горбился, вздыхал и шевелил пальцами, словно хотел размять кисть. В действительности он напряженно думал и с каждой минутой все сильнее скатывался в отчаяние. Мозг вирусолога методично перебирал всех знакомых, рассматривая каждого в отдельности под лупой. Друзья, коллеги, бывшие одноклассники, соседи… Круг знакомств был широким и вопиюще бесполезным. Ни к кому Шона не мог прийти за помощью, после того как оставит позади Раккун-сити! Кто труслив, кто падок на деньги, кто исподлобья смотрел на самого вирусолога. Любого может охмурить беспринципная «Амбрелла»! Шона не мог однозначно записать во враги и предатели разве что родственников… Ну так от них, живущих в Африке, и проку нет! Да и сам негр подрастерял связь с родовыми землями, наслаждаясь благами американской цивилизации. Остался, правда, поблизости один человек. Отважный и боеспособный. Но какой он союзник? Одно название! Ди Эю нет равных в тактике и выживании, но заглядывать далеко вперед и анализировать кэп не любит. Сказали этому псу из нержавейки, что пора бежать с тонущего корабля — он отсалютовал и, счастливый, рванул исполнять! Завтра объявят, что «Амбрелла» становится главным спонсором вооруженных сил США — капитан и это проглотит! И неизвестно еще, о чем он так долго болтает с седовласым наемником. «Амбрелловцу» наверняка есть что предложить — не только собранные образцы. Жизнь и так-то виделась беспросветной, как чернота кладовки, а тут еще латинос из корпорации, химикалии ему в печенку! Как же, как же — не смог он улететь из-за форс-мажорных обстоятельств! Они с Валентайн обвели болвана Ди Эя вокруг пальца, оставшись без надзора и увильнув от встречи с подземными тварями. Эти двое — явные шпионы корпорации. Как же так вышло, что весь отряд поверил их россказням и не пристрелил? Валентайн и Оливейра заявятся на завод очень скоро — фактически в любой момент. А следом может притащиться живая Солдатка! Вот кого Шона точно не хотел увидеть! Что бы ни пережила лесбиянка со взрывным характером, она неминуемо вспомнит, как вызывала ученого и не дождалась от него помощи. А капитану будет очень интересно, почему Шона так торопился объявить девушек погибшими. Негр всхлипнул и задрожал, ощущая, как сжимается вокруг него губительное кольцо. Ему вдруг стало невыносимо стыдно и захотелось покаяться перед единственным искренним человеком в этом продажном мире. Бедная Тростинка… Ее не слушали, а она первой поняла, куда все катится, и старалась вразумить ученого. Все впустую: ослепленный безграничной мощью G-вируса, он оборвал жизнь союзницы и еще порадовался, как ловко у него все вышло! Ну и с чем же он остался? G-вирус — козырная карта в большой игре — спрятан в плоской коробочке. Его можно нащупать пальцами, погладить, немного помечтать… Но о чем мечтать теперь? После скупой благодарности у вернувшегося ученого изымут БОО, чтобы с поклоном передать законным владельцам. Ему, Шоне, никто не позволит работать с G-вирусом. Если только… «Ты мог бы устроиться гораздо лучше. «Амбрелле» нужны такие самородки», — потеснив блондина, нудящего о взятках, в голове ученого внезапно замурлыкала Эрудитка. Вряд ли такой можно верить, но сама идея заслуживает рассмо… — Нет! — вслух и довольно громко объявил Шона. Он выдернул руку из кармана, где дремал вирус. — Ни за что! Негр привык сам себе устанавливать границы приличия и рамки дозволенного. Хорошему человеку и настоящему ученому разрешено многое, пока он не переступает черту. Шона лгал, предавал, убивал соратников… Совершая злодеяния, негр утешал себя тем, что пока не упал на самое дно. Он поклялся, что ни при каких обстоятельствах не присягнет преступным корпорациям и не позволит биоорганическому оружию собой управлять. Хорошо, когда есть принципы и надежное укрытие. Но ведь надо что-то делать! — Надо! — Шона опять обратился к самому себе, перед тем как встать на ноги и потянуться к замку. — Я последний. Кроме меня, больше некому! Один в поле не воин — покинув Раккун-сити, вирусолог оказался бы во власти вездесущей «Амбреллы». Городу недолго осталось существовать. Его покидают последние шпионы корпорации, в спешке унося все, что представляет ценность. Идут они сюда — на завод… Здесь и должны остаться! Корпорация больше не получит ни кусочка добычи! Буквально вырвавшись из кладовки, взбудораженный ученый пронесся по этажу, громко топая. Он быстро достиг хранилища материалов, чуть не снес мешающие бегу контейнеры с образцами и закинул на плечо четырехствольную ракетницу, совсем не чувствуя ее веса. В глубине души темнокожий вирусолог всегда мечтал почувствовать себя бесшабашным коммандо с самой крутой пушкой. Теперь ему представилась такая возможность. Первая ракета — спасательному вертолету, который ждет своих пассажиров на крыше очистного завода. То-то обрадуются «амбрелловцы», когда захотят убраться подобру-поздорову! Всем негодяям одна дорога — в геенну огненную, которой станет Раккун-сити! Если Шона не покинет город, то и другие останутся до самого конца!***
Ди Эй и Николай, не подозревая о мучениях и гамлетовских внутренних монологах на верхнем этаже, до сих пор вели диалог в комнате переработки. Разговор у них не клеился: один мужчина бил по лицу другого, задавал вопросы, не получал желаемых ответов и опять бил. Командир «Эха» расспрашивал русского, какое задание «Амбреллы» тот выполнял, куда дел горожан, приходивших на зов по радио, и где спрятал ключ-карту. Скованный Николай по полной программе пользовался состоянием убитого Патрика, который точно не возразит, и постоянно переводил стрелки на него. Со слов Зиновьева получалось, что скрытный и коварный коллега водил за нос простодушного русского наемника. Патрик сам общался с куратором из «Амбреллы», не раскрывал своих планов и нарочно спрятал карточку, чтобы замкнуть все на себя и связать по рукам и ногам Николая. — У меня замечательная идея, — Зиновьев подмигнул капитану. — Давай обойдемся без этих дурацких цепей. Сними их, и вернемся к поискам карточки! Мы лучше справимся вдвоем, без негров! По хмурому лицу Ди Эя пробежала легкая судорога, которая, по всей видимости, заменяла улыбку. — Положиться на тебя? Верить на слово? По-твоему, я совсем кретин? Оставив в покое окровавленное лицо пленника, капитан принялся бить его по почкам. Николай сжимал челюсти, мычал и не выпускал крик наружу. Он стойко продержался целых шесть секунд. Потом командир «Эха» неожиданно задержал левый кулак в воздухе и нанес короткий удар правой рукой. Николай вместе с кровью и слюной выплюнул страшное ругательство и согнулся в поясе, пытаясь отдышаться. Если бы ему не прикрутили руки к трубе, он схватился бы за пострадавший живот. — Отдаю тебе должное, — прохрипел Зиновьев, дождавшись, пока боль хоть немного схлынет. — С правой ты бьешь круче! Качаешь ее по особой методике? Если это что-то пошлое, можешь не признаваться. У-у-у-у-уй! — второй удар, наказывающий за наглость, прилетел незамедлительно. Провалившись обратно в боль, Николай приходил в себя уже дольше и сделал верные выводы. — Ладно… Признаю — шуточка была дерьмовая, — русский пошел на попятную, рассматривая правую руку Ди Эя. Как у него это, черт возьми, получается? Носит невидимый кастет? Укрепил кисть титановыми вставками? — То-то, — обронил командир «Эха», отряхивая руку. — Ты в тупике и хочешь настроишь меня против Шоны! Со мной твои трюки не пройдут! — Тебе, наверное, виднее, — Зиновьев вел себя осмотрительнее, чтобы не нарваться на третий суперудар подряд. — Я вижу перед собой прирожденного солдата и опытного командира. Ты всегда и во всем идешь до конца. Скажешь, я не прав? — Все правильно, — Ди Эй не расслаблялся, но слушал лесть спокойно. Русский счел это добрым знаком. — Твой Шона iz drugogo testa. Какой-то дерганый, с бегающими глазками… Он точно из спецназа? Или гражданский? — Эксперт-вирусолог, — не стал скрывать Ди Эй, — но у него есть опыт участия в боевых действиях. Я не сомневаюсь в квалификации своих людей! «И где же остальные твои люди?» — подумал Зиновьев. Правда, шутить на эту тему вслух не стал — слишком дорожил своими зубами и ребрами. — Без надежных подчиненных в Раккуне делать нечего. Но с твоим Шоной я бы в разведку не пошел! Он нервничал, когда мы втроем бродили по заводу, и выглядел еще хуже потом, когда заходил к нам. Что-то пошло не так? Плохие вести? — Тебя это совершенно не касается, — Ди Эй отмахнулся и встал к пленнику боком, разглядывая приоткрытую дверь, подпертую ящиком. Он словно ждал, что в проеме сейчас опять появится «дерганый и ненадежный» Шона. Николай среагировал на его взгляд: — Значит, тебе тоже тут неуютно? Сидим, как в мышеловке, нюхаем jmurikov, — русский указал подбородком влево — на сваленных в кучу «белых халатов». — Выход отсюда один, да и тот может захлопнуться. — Ты бы его точно захлопнул, — с неприязнью сказал командир «Эха». — Искушение большое, — уклончиво ответил русский, — но я прикован к трубе и не могу это сделать. Если нас с тобой захочет убить кто-то еще, ему достаточно… — Исключено! — оборвал его Ди Эй. — На заводе больше никого! И нас всегда может вытащить Шона! Командир провел рукой по поясу и коротко выругался. Довольно вяло, на взгляд Николая. Будто бутерброд с колбасой на пол уронил. — Проклятье. Моя рация осталась наверху. У Шоны. — Как некстати. Вся беда в том, что вам не хватает рук. Вы забуксовали. Ты вынужден торчать здесь, со мной, а чем занят Шона? Образцы БОО в журнальчик заносит? — Я приказал ему остаться наверху. Стоять на страже. — О, понятненько! У Шоны все карты на руках. Средства связи, собранное Патриком оружие, выгодная позиция, вирусы, которые он любит изучать. Что осталось у нас? — Шона не ударит в спину! — повысил голос капитан. Он замахнулся правой рукой, целясь в голову пленника. Зная, что в любую секунду может провалиться в беспамятство, Николай прокричал: — Шона боится? Или нет?! Против воли Зиновьев зажмурился, но могучего удара, ломающего челюсть, не последовало. Ди Эй застыл с отведенной назад рукой. В его холодных, безжалостных глазах инквизитора вдруг проступило нечто новое. Беспокойство? — Боится, — Ди Эй произносил это слово утвердительным тоном, но медленно — будто губы слипались на морозе. — Больше не может это скрывать. После новости… о ракете. — Новость о ракете? — переспросил Николай. Ему стало действительно интересно. Капитан осекся и опять выругался, но теперь уже злее. — В ближайшие часы Раккун-сити не станет! — резко произнес он. — Полное и беспощадное уничтожение ядерным взрывом. У Т-вируса нет шанса уцелеть! Наше задание — увезти выживших и покончить с этой чумой! Задание превыше всего! — Так я и не спорю! — воскликнул Николай. — Мы хватаем, что можем, грузимся в вертушку и сваливаем отсюда к черту! Я обеими руками за! — он пару раз тряхнул цепью. — Ты нам мешаешь! — Ди Эй сердито смотрел на пленника. — Прячешь карточку! — Да говорю же — мы v odnoy lodke! — убеждал капитана Зиновьев. Он мысленно проклинал ключ-карту, в которую упирались все его задумки. — Я не прошу многого! Если не можешь освободить, то прикуй хотя бы в другом месте! И присматривай за Шоной! — Почему ты говоришь о нем снова и снова? — Ди Эй практически потерял терпение. — Я не доверяю этому трусу! — громко и пылко ответил Зиновьев. — У него все шансы убить тебя и свалить с добычей до взрыва! А мне тогда точно pesdetz! Понял, наконец? Защита Ди Эя дала-таки трещину. Он закричал так, словно пытали его, потом упал на колени и начал исступленно молотить по железному полу. Капитан бил своей правой «армированной» рукой, как будто забивал сваи, а металл униженно прогибался. Боль должна была отрезвить командира, но остановился он только тогда, когда захотел перевести дух. В полу осталась ямка, а рука, вместо того чтобы превратиться в отбитый кусок мяса, лишь покрылась черными пятнами. Точно от копоти… которой здесь быть не могло. Ди Эй сел рядом с ямкой, вытянул ноги и опустил голову. Его голос — обычно уверенный — звучал глухо: — Задание превыше всего. Так меня всегда учили. Так я учил других! Запрещал себе сомневаться. Но с другой стороны… Ведь я еще и командир. Лидер отряда «Эхо 6». Пятеро человек подчинялись мне, доверяли свои жизни. Они были непослушными, порочными, похотливыми, а я — лучшим. Мне следовало объединять их, направлять, защищать в конце концов. И я провалился, — капитан медленно встал на ноги, но голову держал опущенной, не желая встречаться взглядом с русским. — Я лежал в полузабытьи, а мои люди умирали где-то далеко. Сейчас никого не осталось… кроме Шоны. Когда меня спросят, как они погибли, что мне ответить? Я ведь понятия не имею! У меня есть только… слова Шоны. Последние слова он произнес тихо, будто боялся спугнуть пугливую дичь. Лицо Ди Эя исказила гримаса боли, но это были не докатившиеся последствия ударов по полу. — Если ты прав, «амбрелловец», и я потеряю последнего члена команды… Грош цена такому командиру! Ди Эй сказал это и внезапно выместил злость на груде неагрессивных трупов. Когда сапог командира «Эха» ударил по основанию смрадной кучи, она потеряла устойчивость. Один из покойников начал съезжать с вершины, но зацепился ногой и повис вверх тормашками. Из кармана его белого халата выскользнула маленькая красная карточка. На ней была магнитная полоса и белая надпись «Амбрелла» на черном фоне. — Vot eto povorot! — в этот момент Николай вспотел сильнее, чем от допроса и ударов Ди Эя. — Еще одна карточка! Патрик не спрятал бы ее на трупе — это не в его стиле. Командир «Эха» не отвечал. Он присел, подобрал карточку и протер ее о штанину. — Все хорошо, что хорошо кончается, — натужно улыбнулся русский. — Надеюсь, мы все-таки сможем договориться? Командир «Эха» все еще не отвечал. Но даже от его спины веяло враждебностью. — Сможем? — Николай спросил еще раз. Без особой надежды.***
Джилл повезло упасть в мягкую горку земли и немножко смягчить падение. Тем не менее левую ногу прострелило болью так, словно ее догнала очередная автоматная очередь. Ощущение непередаваемо ужасное, но женщине некогда было себя жалеть. Без аптечки ей оставалось одно: как можно скорее остановить кровотечение подручными средствами. Пришлось пожертвовать курткой. Перевязывая ногу и скрипя зубами, Джилл утешала себя тем, что могло быть куда хуже. Ей хотя бы не попали в бедренную артерию! Сказать, что у сотрудницы STARS времени было в обрез — значит, исказить истину. Она еще только тянула края куртки, затягивая ее вокруг ноги потуже, а сверху уже легла тень вооруженной Солдатки. Рыжая, покачивая автоматом Джилл и ухмыляясь, нарочито неспешно прогуливалась по краю провала, разглядывая добычу с трехметровой высоты. По крутым стенам ямы было бы сложно взобраться даже здоровому человеку. А подлые инстинкты Валентайн, которые только что раздавали указания, затихарились и не подсказывали, как теперь спасаться из проклятой могилы! Похихикав над безвыходным положением Джилл, психопатка отошла ненадолго и вернулась с головой Эрудитки. Свою любимую «собеседницу» она торжественно водрузила на булыжник, а сама отошла в сторону и опустила ствол автомата в яму. — Смотри, Эрудитка! — предложила рыжая. — Как тебе это нравится? Тут сидит более жалкое существо, чем ты! Кха-кха-ха! Чего застыла? — удивилась она, обращаясь к Валентайн. — Занимайся дальше своей секси-ножкой! Если ты умрешь быстро, не будет веселья! Зарычав от гнева и новой волны боли, Джилл проверила повязку, затем подобрала более-менее удобную позу и приказала себе не думать о поврежденной ноге хотя бы несколько минут. На бессмысленный треп и ехидство сумасшедшей, которая вновь размечталась о пытках и наказаниях, Валентайн тоже не обращала внимания. Пытливый взгляд женщины метался по яме-ловушке, искал хоть какой-нибудь предмет, который сможет помочь. Задача номер один ясна: лишить психопатку выгодного положения, сбросить в яму, раз уж нет способа подняться самой. В пределах досягаемости только земля, камни, сучья… Помимо этого, в паре метров от правой руки лежат разбросанные железные прутья. Длинные, с виду прочные, с узкими наконечниками… По-видимому, это фрагменты кладбищенской ограды, которая развалилась и попадала в образовавшуюся яму. Из такой железной палки вышло бы неплохое копье… которым Джилл, к несчастью, не умела пользоваться. Ну не привыкла она к средневековому оружию — всем этим топорам да пикам! Попробовать поднять штырь, выпрямиться с ним, метнуть, попасть и каким-то чудом не рухнуть замертво с дыркой в груди… Бесполезно. Получится только очередная потеха для сумасшедшей! Неожиданно Джилл посетила блистательная, гениальная в своем безумии идея. Безумнее всего, что она совершала и придумывала за последние сутки! В зависимости от того, насколько далеко у рыжей уехала крыша, Валентайн могла спастись… или окочуриться с самыми тупыми предсмертными словами за всю историю человечества. — А все-таки правду о тебе говорит Эрудитка, — громко заявила Джилл. — Ты просто трусливая шкура и всегда ей была! Сотрудница STARS не удивилась бы, если б сверху пролился свинцовый дождь и разорвал ей глотку. Однако у рыжей психопатки чуть глаза не выкатились из орбит: — Эрудитка с тобой говорит? Говорит? — с непонятной тревогой спрашивала она. — А то! Пока тебя не было, трепалась без умолку! — соврала Джилл, фигея от собственной находчивости и несусветной наглости. — Все о тебе, да о тебе! Подумать только! Ты, оказывается, такая жалкая тряпка… Рыжая вскрикнула так, будто ее в сосок ужалила мутировавшая оса. Бешено вращая глазами, она заорала на невозмутимую и бессловесную голову: — Как ты… Как ты посмела? Смеешься у меня за спиной? После всего, что было? — Она по секрету поделилась со мной правдой, — ухмыльнулась Валентайн. — Рассказала, как на самом деле ушла твоя блондиночка. — Не слушай ее! Она врет! Все «амбрелловцы» — лжецы! — Не знаю, не знаю… Зачем Эрудитке обманывать сейчас? Она рассказывает, — Валентайн продолжала вдохновенно врать, — что заставила вас лечь друг на друга и вылизывать киски. На время. Под дулом автомата. — Но это чушь собачья! — Солдатка и не подозревала, насколько права. — …Затем она пробила твоей Сиенне ноги и душила ее пакетом до посинения… — Ложь! Все было вовсе не так! — А потом, — Джилл подходила к кульминации истории, — она обещала тебе отпустить блондинку, если будешь мягкой, молчаливой и податливой, как женская сиська. Ты проползла всю комнату на коленях, прижалась к ногам Эрудитки и умоляла… — Заткнись! — у рыжей так застучали зубы, что было и в яме слышно. — …Умоляла, чтобы тебе позволили припасть к ее киске. Ты лизала и благодарила госпожу — щедрую и милостивую. До тех пор, пока блондиночке не сломали шею!!! — Не-е-ет! Но сотрудница STARS шла ва-банк и уже не могла остановиться. — Да! — отрезала Джилл. — Неужели не слышишь? Эрудитка и сейчас ржет над тобой! — Убью!!! — по всей округе разлетелся крик. Не женский и даже не человеческий, а будто бы зародившийся в глотке смертельно раненой обезьяны. Застрочил автомат, отправляющий длинную очередь в голову Эрудитки. Мишень, правда, не пострадала и даже с места не сдвинулась — настолько у Солдатки тряслись руки от ярости. Ухитрившись не попасть в «сплетницу» с шести метров, рыжая совсем обезумела и начала скакать на краю обрыва с нечленораздельными воплями. Одна крошечная оплошность сделала Джилл инвалидом. А чужая оплошность — такая же незначительная — позволила отыграться. Земля под ногами Солдатки осыпалась. С изумленным возгласом психопатка замахала руками, уронила оружие в яму, а в следующий миг полетела следом. Прямо на голову Валентайн. А та прислушалась к очнувшимся инстинктам, которые требовали поднять заостренный прут, упереть его тупым концом в землю и держать как можно крепче. Треск разрываемой плоти потерялся за криками двух женщин. Лежащая на земле Джилл не ожидала, что удар получится таким сильным. Ей показалось, что кисти рук хрустнули и вот-вот отвалятся, но каким-то чудом она выдержала, не выпустила железную палку. Секунд десять Джилл боролась с конвульсиями трепыхающегося тела, а потом рискнула убрать левую руку и утереть чужую кровь, брызнувшую ей на лицо. После этого сотрудница STARS моргнула пару раз и посмотрела снизу вверх на свою жертву. От лица Солдатки — красного, как ее волосы — отхлынули краски. Пока оно бледнело, из взгляда уходили злоба и сносящая голову ярость. Они словно спускались к животу, чтобы потом вытечь через рану вместе с кровью. В глазах Солдатки, в ее расширенных зрачках застыли горькое осознание и немой вопрос, который Джилл уже знала. — Да, — ответила она рыжей после глубокого вздоха. — Это всё. Левая рука Солдатки перестала качаться без толку и потянулась к лицу Джилл. Может, хотела дотронуться до волос, может — выдавить глаз напоследок. Валентайн не собиралась выяснять намерения соперницы. Поднатужившись, сотрудница STARS сдвинула железный кол, который после толчка вошел на пару сантиметров в землю. Жутко захрипев, Солдатка повалилась на правый бок. Штырь пробил ее живот насквозь и вышел из поясницы. Из раны сочилась темно-красная, почти черная кровь. Плохая травма и тяжелая, медленная смерть. Поставив рыжей диагноз, Джилл глубоко вдохнула, попробовала привстать и взвизгнула, неудачно повернув раненую ногу. А тут еще и Солдатка вздрогнула, задрав подбородок. Ее окровавленные губы раздвинулись: — Кор… королева-убийца… явилась… — Тише-тише! — прошипела сквозь зубы Валентайн. Проклиная про себя травмированную ногу, она выгнулась, как змея, и подгребла поближе автомат. — Наболталась уже! — Не подведешь… Раккун, — сумасшедшая упорно пыталась донести свою мысль. Джилл цыкнула на нее, затем осмотрела автомат и проверила его магазин. Несмотря на беспорядочную пальбу, патроны еще остались. Выходит, рыжая перезарядилась, перед тем как приближаться к яме. — Слава королеве… — бредила Солдатка, прижимая ладони к краям раны. — Я вытерплю минут пять… или больше. Сделай со мной… что всегда хотела. Я… Ммнрф?! Джилл сплюнула и, подволакивая ногу, подползла к Солдатке. Стараясь не прикасаться к темной и липкой от крови железке, она выпрямила руки с автоматом, чтобы ствол вошел точно в открытый рот рыжей. Обескураженная психопатка не просто умолкла, а перестала хвататься за живот и начала поднимать руки. — Я отрекаюсь от престола, — усталым тоном заявила Джилл и без колебаний нажала на спуск. Автомат дернулся, причиняя боль запястьям, мозги Солдатки вылетели наружу, расплескавшись по земляной стене ямы-ловушки, а Валентайн обессилено откинулась назад. Она неподвижно лежала, глядела вверх, щурясь от бьющего в глаза солнца, и понятия не имела, что делать дальше.