Без надежды на победу

Ягами, тяжело вздохнув, широко распахнул глаза. Он с ужасом и некоторым страхом осмотрел тонущую в ночном мраке комнату. Первый в жизни кошмарный сон таки догнал его. Правда, в нём не было ничего страшного, но на душе всё равно скребли кошки. Лайт посмотрел на письменный стол, повернулся набок и, закрыв глаза, попытался вспомнить хотя бы частичку своего сна. Всё заволокло болезненно-белой пеленой, сильно напоминающей больничные стены. Вокруг летало множество диаграмм, они кружились, увеличивались и растворялись в невесомости. Как хорошо, что никто и не подозревает о тайном страхе лучшего ученика Японии! Среди всего этого хаоса ясно выделялись черные, словно бездна, глаза. Они смотрели на Лайта бессовестно просто и без каких-либо эмоций, что сильно раздражало, но одновременно с этим и завораживало, притягивая к их обладателю. Тень, падающая на глаза Рюдзаки, скрывала половину лица. В голове проносилось его выступление, вызвавшее полное восхищение половины аудитории. Это было первое сражение, в котором Ягами проиграл, но он был уверен в реванше. Ещё бы: лучший во всём сын офицера полиции просто не мог сдать позиции. Никогда! Но, словно издеваясь над ним, уставшие глаза с тенями недосыпа смотрели на Лайта, скрывая искорки неприкрытого злорадства. На какой бы бок не переворачивался Ягами – он никак не мог избавиться от назойливых мыслей и образов. Рюук с явным интересом наблюдал за ним. - Что случилось? – поинтересовался он. - Ничего! – огрызнулся Лайт. Ему совсем не хотелось разговаривать. - А мне кажется… - Какая разница, что тебе кажется?! Дай мне нормально отдохнуть! - Не нужно так кричать, я не глухой, – обиделся шинигами. – И вообще, я пришел попросить яблок. Лайт не смог найти в себе силы ответить, он, прекрасно зная характер Руюка, решил сразу обеспечить его любимым лакомством. Направляясь на кухню, Ягами остановился и, протерев глаза, послушно поплёлся за корзиной фруктов. Мысли со скоростью света мелькали в голове, но Ягами никак не мог ухватиться хотя бы за одну из них. Все нити ускользали от него, явно не желая давать другую пищу для размышлений. Лайт, набрав в руки побольше яблок, с интересом подошел к окну. Высокие здания светились миллиардами огоньков, прогоняя ночной мрак. На небосклоне уже давно зажглись первые звёзды, они манили, притягивали взор и просто красовались перед людьми. По ночным улицам всё ещё блуждали тени. Они вздрагивали от прохладного осеннего ветерка, но упорно шли к своей цели. Лайту стало тяжело дышать, и он, повинуясь внезапному желанию, распахнул окно, отложив яблоки в сторону. Холод с улицы с большой радостью залетел в дом, разгоняя прячущиеся тени в углы. Лайт почувствовал дрожь во всём теле, но именно этого он и добивался. Облокотившись руками о подоконник, Ягами внимательно осмотрел пустеющую улицу, одна, крайне странная, какая-то скрюченная тень, стояла, словно прячась ото всех, под раскидистым деревом сакуры. Лайт едва из окна не вывалился, вглядываясь в темноту. - Где мои яблоки? – послышался недовольный голос шинигами, он оказался прямо возле своего лакомства. - Забирай их и оставь меня! – раздражённо прошипел Ягами. Рюука дважды просить не пришлось, он с радостью собирал раскатившиеся в разные стороны яблоки. Лайт вновь обернулся к окну, продолжая наблюдать за одинокой фигурой. Она, словно почувствовав слежку, повернулась в сторону Ягами. Лучший ученик Японии мог поклясться, что на мгновение увидел бездонно-чёрные и грустные глаза. Тень на улице, ещё разок посмотрев на небо, ушла куда-то, растворившись в ночной мгле. Лайт искренне надеялся, что остался незамеченным. Быстро закрыв окно от резко нахлынувшего холода, юноша, проигнорировав шинигами, беспощадно расправляющимся с яблоками, направился в свою комнату. Часы показали половину второго, но сон не хотел забирать Ягами в свои владения. Он умело обходил стороной юношу, словно испытывая. Лайт понял, что сегодня ему не уснуть и, с трудом поднявшись с кровати, направился за какой-нибудь книгой. Руки сами потянулись за криминалистикой, что сильно расстроило Ягами, желающего забыть о своём новом сопернике. Заварив кофе, чтобы точно не уснуть, Лайт принялся усердно готовится к завтрашнему, точнее сегодняшнему дню. Третья за ночь чашка с кофе выпита, материал выучен – можно с уверенностью сказать, что к новому сражению Ягами хорошо приготовился, но, несмотря на ужасную самоуверенность, Лайт никак не мог выбросить из головы одинокую тень под сакурой. Сердце неприятно сжималось от этих воспоминаний. Ягами вздрагивал от каждой мысли о нём, а разум настойчиво нашептывал волнующий его до беспамятства вопрос: это действительно был Рюдзаки?