Я всегда знала, что косметика творит чудеса, но чтобы настолько… Это не укладывалось в моей голове. Я была прекрасна. От макушки до пяточек. Каждая волосинка на моей голове была идеально уложена. На лице не было видно ни одного синяка, а побитое тело скрывало черное платье в пол, расклешенное к низу. Оно плотно обтягивало мою фигуру, и скрывало все, что стоило скрыть, кроме выреза на груди, с длинными рукавами. Идеальное платье. И идеальная в нем я, в кроссовках, разумеется, но под ним их никто не увидит.
— Мне кажется, чего-то не хватает, — скептически рассматривая меня, проговорила Наташа, открывая комод, и извлекая из него ножны. — Знаешь, они очень удобные, я ношу их на бедре. Первое время, конечно, натирают, но хоть какая-то защита.
— Ты носишь с собой кинжалы? — недоверчиво покосившись на нее, вопросила я, принимая ножны и закрепляя их на ноге, с непривычки ощущая дикое неудобство.
— Мало того, я еще отменно на них дерусь, — с обворожительной улыбкой ответила девушка, приподнимая платье и демонстрируя свои кинжалы. Небольшие, но явно удобные для нее. — Фавориткам глав бывает особенно туго, когда их глав нет рядом. Хоть Монарх и оставляет со мной охрану, я предпочитаю надеяться на себя, а не на них, — пояснила Наташа, а я улыбнулась ей в ответ.
Мы спустились в зал в самый разгар веселья. Ведущий, в этот раз разодетый в золотой костюм и белоснежную рубашку, что-то голосил в микрофон, щедро при этом поздравляя победителей, я же уловила взглядом Руслана и Арчи, хлопающих друг друга по плечам и с чего-то смеющихся, после чего нашла Драко, беседующего с Василиском и направилась к ним, проводив взглядом Наташу, которую поманил к себе Монарх.
К середине своего пути, а идти мне нужно было в другой конец зала, я уже успела пожалеть, что так вырядилась, чувствуя на себе сотни
голодных взглядов. Однако у меня не было никакого желания отступать. Я уже не чувствовала эйфории, которую ощущала пару минут назад, сейчас мне было спокойно и легко, тревожность меня покинула, а за этими чувствами пришла уверенность. Я улыбнулась, демонстрируя свою безупречную улыбку, и с гордо поднятой головой прошествовала к Драко, повиснув на его руке, заставив его подавиться виски.
— Дьявол, Рита! Ты сумасшедшая?! — бегло осмотрев меня, выругался наемник, покосившись на Василиска, кривившего в усмешке губы.
— Как по мне, то она обворожительна. Миледи, — галантно поклонившись, и поцеловав мою ручку, проговорил наемник, откровенно рассматривая меня.
— Сэр, — перекривляла его я, на что Василиск расхохотался.
— Мастер тебя уже видел? — одарив тартаровца предостерегающим взглядом, выражая непомерную серьезность, проговорил Драко, прямо смотря на меня.
— Видел, — рыкнул грубый голос за моей спиной, а я ощутила, как холодок прошелся по моей спине, стоило лишь Руслану провести пальцами вдоль моего позвоночника.
— Мило. Очень мило, — прикрывая глуповатую улыбку кулаком, прокомментировал мой вид Арчи, с прищуром рассматривая меня. — Кажется, твоя налож… ой, наем…эм…или как ее теперь величать? Забыла где она? — вскинув брови, поинтересовался он у наставника, делая вид, что более тут никого нет.
— Закройся, — бросил Руслан, жестко сжимая мой подбородок и закидывая мою голову назад, впиваясь в мои глаза пронзительным взглядом своих омутов. — Что ты пила? — процедил мастер сквозь зубы, а я прищурилась, не понимая о чем он.
Наше противостояние длилось всего несколько секунд, прежде чем он сжал с силой мой локоть и потащил к выходу из зала, приказав Драко привести Дока, а у меня даже не хватило сил ему воспротивиться.
Комната, в которую он меня привел, была небольшой, выполненной в коричневых тонах, запирающейся на ключ, с двумя кожаными диванами, расположенными друг напротив друга, журнальным столиком между ними, камином, баром и фикусом. Я быстро огляделась, и вновь поморщилась от причиняемой им боли, но как и до этого промолчала, пока он не заметил, что слишком сдавил мою руку и не отпустил меня.
— Ты что-то принимала? — уже более спокойно, проговорил Руслан, открывая бар и выуживая из него виски.
— Нет, — односложно ответила я, поправив юбку платья.
— У тебя зрачки расширены. Учащенное сердцебиение. Если последнее я могу списать на твой страх передо мной или кем-либо другим, то первое нет. Что ты принимала? — уже более жестко повторил мастер, а я сделала шаг назад, ощутив, как во мне просыпается злость.
— Ничего. Я же сказала! — повысив голос, рыкнула я, заставив мучителя сузить взгляд и поиграть желваками, прежде чем он направился ко мне.
Возвышаясь надо мной, вглядываясь в мои глаза, Руслан начинал пугать меня. По телу прошла дрожь, когда он сжал мои скулы большим и указательным пальцем, приподняв лицо. Он наклонился ко мне и время остановилось. Я ощущала лишь его размеренное дыхание и слышала, как дико бьется сердце в груди. Кажется, он тоже это слышал.
— Ты как зверь в клетке: смотришь, скалишься, но не можешь укусить. Разве тебе не надоело бороться со мной? Разве не проще принять мое покровительство, Рита? Зачем ты из раза в раз вынуждаешь меня причинять тебе боль? Она тебе нравится? — хрипло произнес мучитель, а я шумно сглотнула.
Он словно видел мое нутро, сканировал насквозь. Словно чувствовал и понимал то, что не понимала и не чувствовала я. Он заставлял меня бояться. Только теперь это был другой страх, какой-то непонятный, не такой, какой я ощущала тогда, когда он собирался
убить меня, сейчас я скорее боялась его
нормального отношения, потому что понятия не имела, что от него ожидать. Неизвестность убивала меня, и он это видел.
— Я хочу быть равной. Как и любой член твоей команды, а не твоей девочкой для развлечений, когда у тебя дерьмовое настроение.
Не знаю почему, но сейчас я чувствовала, что могу говорить то, что думаю. И почему-то я была уверена, что он меня услышит. Что мои слова не пройдут мимо его ушей, хоть и выглядело это забавно, ведь он так и продолжал сжимать мои скулы, выпячивая при этом мои губы.
— И ты ей станешь, если будешь подчиняться. Дисциплина — это главное, чему ты должна научиться, все остальное придет. Я буду тренировать тебя, обучать, но только если буду видеть, что от этого есть толк. Тратить время впустую я не намерен. Ты должна это понимать. И ты должна чувствовать разницу между тем, кем делаю тебя я, и между тем, кем хочешь стать ты
сейчас, — делая акцент на моем внешнем виде, проговорил Руслан, а я вновь напряглась, ощутив, как его свободная рука легла на мою талию, и он плотнее притянул меня к себе. — Ты либо наемница, либо наложница. Другого не дано.
— А ты мой мастер, который в обоих случаях будет меня трахать, верно? — вздернув брови, проговорила я, отмечая, как он хмыкнул.
— Это мое право, Рита, от которого я не собираюсь отказываться. Но тебе лучше подумать о себе, и о своих правах, которые получаешь в первом, и во втором случае, — практически касаясь моих губ, проговорил Руслан, немного наклоняя голову вбок, под углом всматриваясь в мои глаза.
— У меня скулы затекли, — пожаловалась я, вызывая ухмылку на лице мучителя, который прижал меня еще теснее к себе.
Я могла ощутить его дыхание на своих губах. Дрожь наших тел. Боже! Его трясло вместе со мной, хоть он и пытался всеми силами это скрыть. Я могла немного податься вперед и прикоснуться к нему. Я могла вновь ощутить его вкус, но тормозила себя.
Он был опасным. Губительным для меня. И здравый островок моего разума это понимал. Я не должна была ему доверять. Не должна была тогда просить у него защиты. Я не должна была спать с ним. Но мне нужно было стереть с себя, с памяти выродков, которые растоптали меня, фактически уничтожили. Мне нужно было избавиться от ощущения мерзких, отвратительных рук на своем теле, в себе. Я должна была заместить эти воспоминания. И он с этим справился. Он отгородил меня от ужаса, который я не смогла бы перенести в одиночестве. Он спас меня. Практически исцелил. Сделал сильнее. Он дал мне шанс влиться, и я до последнего его не упускала. И даже сейчас, я все еще могла образумиться и попытаться подстроиться под Систему, а не ждать, пока она пройдет по мне катафалком. А она пройдет, в этом сомнений быть не может. Она уже прошлась, но недостаточно, чтобы уничтожить, недостаточно, чтобы сломать.
Руслан перехватил мое лицо под подбородок, и задрал голову выше. Осторожно так, словно боясь меня спугнуть, он прикоснулся губами к моим губам. Я позволила его языку проскользнуть внутрь. Позволила вжать свое тело в его торс, при этом ощущая боль в ребрах от ушибов. Он дьявольски медлил, пробуя меня на вкус. Смешивая нас. Переплетая свой язык с моим. Играя. Завлекая. Прикусывая и отпуская.
Меня никто и никогда не целовал так, как делал сейчас это он. Никто не вызывал во мне столь сокрушающий страх и желание. Ненормальное, разрушающее желание. Я боялась коснуться его. Мои руки повисли вдоль моего тела, его же жестко удерживали меня, словно я могла от него сбежать.
Еще немного, и я бы задохнулась в нем. Запустила бы свои пальцы в его жесткие, угольно-черные волосы и сжала бы их на затылке, привлекая его сильнее к себе, не давая возможности на передышку. Но нас прервали: грубо и неожиданно так, что я услышала рассерженный рык Руслана, направленный на вошедшего.
— Мастер?
Голос Дока словно отрезвил меня. Я попыталась отпрянуть от наставника, но он по-прежнему удерживал меня за лицо и талию, не давая отстраниться. Пока не заметил в моих глазах панику, смятение и черти что еще. Только тогда он отпустил меня, развернувшись на пятках в сторону Вадима, сложив руки за спиной.
Я видела, как Док нахмурился и слегка склонил голову, будто извиняясь за что-то, не смея поднять свой взгляд на мастера, пока тот испепелял его черным огнем в своих глазах. У него всегда был безумный взгляд, когда он был раздражен или чем-то недоволен, а когда был в гневе, его взгляд говорил лишь о том, что сейчас он будет убивать. И пока в эту стадию он не перешел, но был близок.
— Вы звали меня, — по-прежнему не смотря на Руслана, проговорил Док, а я словно срослась со стеной.
— Очевидно, — раздраженно бросил мучитель, склоняя голову набок. — Возьми у Риты кровь. Мне не нравятся ее зрачки.
— В этом нет необходимости. Я вколол ей сыворотку
счастья…
— Что ты сделал?! — рыкнул наставник, а мышцы на его спине вздулись от злости под рубашкой, отчетливо натягивая ее.
— У меня не было выбора. У нее пошло отторжение от обезболивающего, и мне пришлось снять боль другим средством. Я вколол малую дозу. Максимум два накрытия, если не меньше, — рассудительно проговорил Вадим, наконец посмотрев мастеру в глаза.
— То есть ее внешний вид следствие вколотого тобой наркотика? — тягуче произнес Руслан, смерив наемника пристальным взглядом.
— Нет, я сама этого захотела, — подала голос я, заставив мучителя обернуться, и наградить меня взглядом «прикуси язык или я его вырву».
— Очевидно, он снял с нее
барьеры, и ей захотелось что-то
вам доказать, пока она была на подъеме. Впрочем, уверен, вы уже все выяснили и без моей помощи, — сузив взгляд, изрек Док, зарождая зрительную борьбу с мастером, а мне отчетливо стало не по себе.
— Забываешься, — предостерегающе, сквозь зубы процедил Руслан, отвечая убийственным взглядом на вызов Вадима.
— Ее кровь очистится по моим подсчетам через три-четыре часа, не больше. За это время я подготовлю менее действенное обезболивающее, но оно не будет иметь за собой никаких побочных эффектов. Если я вам более не нужен, то позвольте удалиться, — рассудительно проговорил наемник, все это время ни разу не посмотрев на меня.
Руслан сделал неопределенный жест ладонью, и Док, поклонившись, оставил нас, а я удостоилась самого пренебрежительного взгляда, на который он мог быть способен. Прекрасно. Просто прекрасно.
Я попыталась прошмыгнуть мимо мастера, но он остановил меня, схватив за руку выше локтя, не давая от него отстраниться. Смерив меня расчетливым, холодным взглядом, от которого я поежилась. Он надавил большим пальцем на мои губы, после чего провел им по подбородку вниз, к шее, ключице и закончил на разрезе моего платье, погладив правое полушарие моей груди.
— Переоденься и вернись в зал. Макияж можешь не смывать, тебе идет, хоть без него ты мне нравишься больше. И постарайся успеть до вручения, — притягивая меня, оставляя короткий поцелуй на моих губах, произнес мужчина, отпуская.
Я бегло посмотрела на него, ощущая, как тяжело вздымается моя грудь, и вылетела из злосчастной комнаты, в сторону своей.
***
Громко играющая музыка приглушилась. Я наслаждалась компанией Драко, который никак не мог перестать шутить на тему моего «перевоплощения». Кажется, он был единственный, с кем мне было легко общаться. Док же меня открыто избегал или же делал вид, что меня и вовсе не существует, отчего я чувствовала себя едва ли не дерьмово. Ворон разговаривал с неизвестными мне наемниками в стороне. Локи играл в дартс вместе с Морохом, только вот мишень имела свойство перемещаться по стене, и когда дротики в нее не попадали, они бумерангом летели в метавших, которым приходилось мастерски уворачиваться от ядовитых игл, о чем мне рассказал Драко.
Вдалеке я заметила Руслана в компании Велиара и темнокожего бугая Ракшара, а рядом, по правую сторону от мастера, стоял неизменно Арчи, со скучающим видом изучающий собравшийся тут контингент. К ним подошел высокий, темноволосый мужчина, со щетиной на лице, в идеально сидящем на нем темно-синем костюме и рубашке в тон. Он, кинув пару фраз, напряженно измерил мастеров пронзительным взглядом.
— Это Рагнарос. Глава приближенного к Верховным клана Грот. Сегодня он распоряжается награждением, как представитель правящего клана, чему я искренне удивлен, — проговорил Драко, а я, обняв его рукой за талию, постаралась вытянуться, чтобы рассмотреть его получше.
— Почему ты удивлен? — спросила, отмечая, как Велиар и Руслан расхохотались, в то время как Арчи клацнул зубами.
— Потому что сейчас между ним и Ареем — главой Верховных, возникли некие недомолвки из-за одной особы без рода, которую Рагнарос хочет сделать Истинной, в клане, в котором в принципе нет женщин. Поэтому сейчас их отношения более чем натянуты, — пояснил Драко, взяв бокал предложенного виски полуобнаженной официанткой, одетой в трусики, кромка которых была вышита драгоценными камнями, которые к тому же свисали, как сосульки, образовывая юбку, а грудь едва прикрывали бусы из тех же камней. Выглядело это эффектно, хоть и очень вызывающе.
Она улыбнулась мне, протягивая еще один бокал, но я предпочла шампанское, ударив локтем ухмыляющегося наемника, который с насмешкой указал на рядом стоящих наемниц хлебающих виски похуже мужиков. Бегло осмотрев молоденькую девушку, которая развернувшись, ушла угощать других гостей, я отметила на ее спине несколько продолговатых шрамов, и с вопросом посмотрела на Драко, проследившего за мной.
— Следы от плетей. Кажется, когда-то она была не особо послушной. Кому-то пришлось ее перевоспитать, — проговорил наемник, отпивая со своего бокала и возвращая все свое внимание сцене, когда на ней появился уже знакомый нам ведущий, с тремя красотками под руку.
Шоу началось.
***
Непринужденные разговоры часто начинали надоедать мне уже на второй минуте, но не в этой компании. Я был рад, что Велиар посетил ежегодную Охоту, и что мы все выбрались, так же, как и радовался тому, что Арчи все еще никого не прикончил, но, как говорится, еще не вечер. Подошедший к нам Рагнарос попросил подозвать команды и приготовиться к награждению. Пора было переходить к официальной части, и я был этому рад, так как быстрее начнем — быстрее закончим, и сможем нормально отдохнуть, не контролируя количество выпитого или девочек на своем члене. Что кому, как говорится.
Окинув зал, я нашел взглядом Ворона и Локи, после чего отыскал Драко и улыбающуюся с ним Риту, отчего ощутил, как свело скулы от злости. Пора было с этим кончать. Позвав их кивком головы, я отметил приближающегося Дока, с которым накануне успел перекинуться парочкой ласковых. Впрочем, никакого чувства вины я и в помине не чувствовал. Я разозлился по делу, и он это понимал, конечно, сильнее, чем должен был, но он прервал меня, вместо того, чтобы постучать и не входить, пока я не дал бы на это разрешения. А я бы не дал, потому что впервые почувствовал отдачу от Риты, не под страхом и болью, а правильную такую, какую мне навряд ли доведется почувствовать повторно.
— Уважаемые, кроваволюбивые убийцы и просто пупсики, собравшиеся здесь, поприветствуйте победителей ЕЖЕГОДНОЙ ОХОТЫ! Посмотрите в глаза этих мужей и скажите, что вы не хотите разделить с ними этот вечер славы! — заголосил Гаер, а я, закатил глаза, поднимаясь на сцену в обществе Арчи и Велиара, готовый сломать руки говорившему, если тот хоть пальцем посмеет ко мне прикоснуться.
Я не переносил прикосновений к себе со стороны, тем более от педиков, а Гаер был известным заднеприводным, находившимся под защитой Верховных, который любил облапать каждого, к кому только его похотливые ручонки дотянутся.
— Вы только посмотрите на этих поджарых, соблазнительных душегубчиков, — приближаясь ко мне, намереваясь погладить меня по плечу, протянул ведущий, а я зарычал на него, как дикий зверь, явственно показывая, что отрублю ему руку по локоть, если он осмелится это сделать. — У-у, какие мы злые, аккуратней дамы, этот парень кусается, — улыбаясь во все тридцать два, произнес Гаер, подставив ладонь ко рту, создавая видимость, что шепчет. — Итак, мои дорогие кровожадики, представляю вашему вниманию Рагнароса, правящего главу Грота, который и представит подарки победителям.
Зал разразился искренними аплодисментами, когда на сцену поднялся Рагнар, лучезарно улыбаясь, приветственно помахав ладонью. Он поклонился присутствующим, после чего обратился к нам, и пожал каждому руку, прежде чем перейти к вручению, которого уже все заждались.
— Уважаемые мастера, хочу поздравить вас с первой тройной победой за всю историю Охоты, в связи с чем вас будут ожидать два подарка, вместо одного. Второй послужит компенсацией за
сорванную Охоту, — пояснил Рагнарос, пока все вслушивались в его слова.
— Любопытно, — отозвался Велиар, а я подтвердил его слова кивком с усмешкой, Арчи же все было до одного места, он хотел поскорее свалить со сцены и расслабиться где-то в подземелье, где его никто не будет искать, а он сможет достойно развлечься.
— Итак, начнем. Жрец, кажется, ты желал арамантайскую сталь, для оружия твоей команды. Велиар, ты охотился за канаями, лучшим обмундированием на сегодняшний день, и персональный подарок от меня будущему наследнику — меч Алгайлов. Он, правда, будет ему великоват, но на вырост, — расхохотавшись, проговорил Рагнар. — Палач, как мне известно, твой доктор искал сиреин, сыворотку для новых проектов, которые ваш клан пока от нас скрывает. Сумрак любезно согласился с нами поделиться, не рецептом, конечно, но достаточным количеством для экспериментов, — отмечая реакцию каждого из нас, а скрыть за улыбками ее было нельзя, произнес глава. — А теперь перейдем к десерту, Гаер.
— Самые сладкие, свежие цветы долины, каждому мастеру в команду, — указывая на рядом стоящих девушек, на которых я сперва не обратил внимания, приторно протянул ведущий.
Они были красивы. Каждая, без исключения. Две шатенки и блондинка, персонально для Велиара, который предпочитал девушек только со светлым цветом волос. Я ухмыльнулся, предвкушая реакцию его Истинной, которая разнесет все в пух и прах, стоит ему заявиться с девицей на пороге своего клана. Похоже, он увидел мою ничем не скрытую иронию, и обжег меня ледяным взглядом своих глаз. Арчи же осмотрел предложенную ему девушку скептически, сразу разорвав рубашку на ней, изучая кожу подарка, после чего удовлетворительно кивнул. Подошедшая ко мне девушка обладала необычной красотой. У нее были миндалевидные глаза, смотрящие на меня покорно, золотистая кожа, и худощавое телосложение. В целом, весьма удачное разнообразие для моих вкусов. Пока я хотел дать передышку Рите, и все благодаря Велиару, настоявшему на этом. Давшему мне жизненный совет, которым я собирался воспользоваться, хоть и не был уверен, что у меня хватит выдержки.
«— Дай девочке время. Она еще не пришла в себя, а ты хочешь уже иметь ее в своей постели, — отпивая виски, проговорил Велиар, измерив меня суровым взглядом.
— Я не намерен с тобой обсуждать это, — более чем спокойно ответил я, чувствуя, как внутри закрадывается злость из-за того, что он лезет не в свое дело.
Я уважал Велиара. Он заслуживал уважения, но это не давало ему права раздавать мне советы.
— Ты молод, вспыльчив, тебе кажется, что она должна тебе, что ты имеешь право раздвигать ее ноги и трахать когда ты этого пожелаешь без ее согласия. И в этом твоя грубейшая ошибка. Женщины никогда не примут насильника, но мужчину, который окружит их заботой или даст им защиту — всегда. Особенно в нашем мире, — рассудительно произнес наемник, а я сжал кулаки, слушая его, делая щедрые глотки обжигающей жидкости из бокала. — Все мои фаворитки были девственницами. Я не беру в свою постель бывалых наложниц. Только чистых. А с ними, как тебе известно, проблем не оберешься. Но каждой из них я предоставлял выбор: быть в моей постели, желанной, обогретой, накормленной или гнить в Розарии, в борделе. Моя временная ставка месяц, и каждая из них за это время пришла ко мне по собственной воле, а не силой. Поверь мне, это удовольствие не сравнить с насилием. Дай ей время, друг мой, дай ей время. Она сама придет к тебе. Вот увидишь. Придет. Если на горизонте не будет другого мужчины…
Я раздавил бокал в своей руке, ругнувшись, смерив тяжелым взглядом напряженно смотрящего на меня Велиара, пропуская его слова через себя».
— А теперь пир, дорогие гости! Ужритесь в хлам, разнесите этот зал к черту, трахните каждую приглянувшуюся вам красотку, только если она не за работой, и развлекайтесь так, как не позволено вам развлекаться в клане! Смелей, наемники, вечеринка началась! — проорал Гаер, под гул толпы, переведя все внимание на себя, отпуская нас, бурно обсуждающих дары, которые в этот раз превзошли все наши ожидания. Даже более чем превзошли.
