Play It Again

Дерек возвращается домой после работы, поднимается на второй этаж и застает своих братьев, сестер и кузенов лежащими на полу, с прижатыми к ним вплотную ушами или чашками у людей для лучшей слышимости. Он был почти уверен, что они это переросли. - Боже, - вздыхает Лора. – Он что, действительно сказал отцу говорить за себя? - Да, сказал, - подтверждает Рейчел. – Самый лучший день. Все тихо смеются, но тут же замолкают, снова прислушиваясь. Дерек подумал, что нужно повести себя как взрослый и пройти мимо, в свою комнату, как и планировал. Он думает об этом почти минуту, но, в конце концов, падает рядом с Лорой и прижимается ухом к полу. Она хлопает его по плечу, ухмыляясь. - … вера в меня поражает, - говорит Стайлз в почти, но не совсем звукоизолированной комнате этажом ниже. – Нет, Боже, я не собираю собственную армию оборотней, - Пауза. – Хотя было бы классно. Близняшки хихикают. Филипп угрожающе смотрит на них. Лора слегка игриво толкает Дерека и улыбается. Им будто снова по десять лет. Вообще-то, именно в десять они занимались таким в последний раз. Стайлз плохо на них влияет. Ну, Кэт и Кэл еще не делали ничего подобного. Кэт определенно нравится, а вот Кэл еще слишком мал и, скорее всего, потом даже не вспомнит об этом моменте. Но сейчас ему так весело, что он еле сдерживается, это уже что-то. - Я только спрашиваю, безопаснее ли для людей быть укушенными в юности? Дает ли это больше шансов на выживание? Значит ли, что будет проще приспособиться? Или же, вы считаете, нельзя кусать слишком молодых, потому что обычные подростки не знают, чего хотят, и могут пожалеть? Дерек никогда не думал об этом. Конечно, ведь он не знаком ни с одним укушенным. Должно быть, это жуткое испытание. Он не может представить. - Главное – баланс, - говорит мама. – Мы стараемся не принимать людей до семнадцати и после двадцати, но можем сделать исключения для тех, кто умирает от травм или болезни. Иногда мы обращаем выносливых взрослых, но только если они понимают и готовы идти на риск. - Ха. - И говоря «мы», я имею в виду другие стаи, потому что стая Хейлов никого не кусала за историю нескольких поколений. Это сложно, и у нас никогда не было необходимости. Тут дядя Питер появляется на последней ступеньке лестницы, и все вздрагивают. Питер всегда умел подкрадываться, дома, по крайней мере, где все пахнет одинаково. Он угрюмо пробегает взглядом по резко впавшим в детство родственничкам, задерживаясь на виновато отвернувшемся в сторону Филиппе. Сурово сморит на Лору, та пожимает плечами, мол, что такого. А потом просто устраивается между детьми и прикладывает ухо к полу. Снова смешки и требования тишины, Кэл просто забирается на спину Питера, чтобы поиграться с кудряшками. Это до ужаса мило. - Насколько я знаю, у той девушки эпилепсия, некоторые люди справляются, но ее это разрушает, - говорит Стайлз. – А парень – одиночка с огромным чувством ответственности. Я думаю, они были бы, не знаю, гораздо счастливее с самими собой, будь они оборотнями, особенно если бы у них была стая. Несмотря на то, что с Эрикой придется серьезно поговорить и объяснить, почему неправильно использовать свою ярость против хулиганов, становясь при этом такой же, если вы понимаете, о чем я. - Ну, - говорит тетя Фелиция, появляясь из ниоткуда и заставляя всех подпрыгнуть. В этом доме хитрее Питера только она. – Должна признать, вы очаровательны. Но я вас сдам, если вы сейчас же не прекратите. Я сделаю это без колебаний или сожалений. Так что давайте, поднимайтесь. Живо. Они встают, виноватые и обиженные одновременно. Кроме Питера, бесстыдно идущего к Фелиции, неся Кэла на плече и держа за руку Кэт, приторно улыбающегося, будто говоря «Ты же не будешь кричать на своего любимого мужа и невинных детей, не так ли?». Тетя Фелиция закатывает глаза, но все же берет Кэла на руки и выслушивает рассказы скачущей вокруг нее Кэт о том, как было весело. Остальные мысленно благодарят Питера за отвлекающий маневр и сбегают в свои комнаты прежде, чем Фелиция о них вспоминает. Дереку хочется слышать, что Стайлз сейчас говорит.

***

На следующий день после, ох ты ж е-мое, тяжелого разговора со старшими Хейлами, Стайлз ловит Эрику на школьной парковке. В последнее время все важные разговоры происходят на парковке. Стайлз действительно нуждается в более оседлом образе жизни. Следующий жизненно-важный разговор будет в кафетерии, черт возьми. - Если ты хочешь с ними встретиться, - говорит он, - они согласны. Но если ты расскажешь кому-нибудь то, что узнаешь от них, они тебя убьют. Просто чтоб ты знала. Эрика закатывает глаза. - Очень смешно. - Нет, не смешно, потому что я серьезно. Знаю, в это сложно поверить, но на этот раз серьезнее не бывает. Они действительно, по-настоящему, убьют тебя. Они подумают, что выбора нет, а я даже не смогу им возразить. Ты все еще хочешь этого? Эрика выглядит слабой и больной, возможно, этого достаточно, чтобы двинуться в путь через ад. - Стайлз, ты сам сказал, что нужна моя помощь. Знаешь, когда в последний раз кто-то нуждался во мне просто так? Никогда, Стайлз. Никогда. Я никогда не была кому-то нужна. Так что, если я реально тебе нужна, я должна знать, почему. Должна. Понимаешь? Стайлз вздыхает, откидывает голову назад и всматривается в небо, будто ответы напечатаны прямо там. Не похоже. - Да, я понимаю, - Теперь он даже не может почувствовать себя виноватым. Ему интересно, сможет ли она получить укус в этот раз. Позволит ли ей Лора одеваться как сумасшедшая вамп-волчица, если все получится. Что-то подсказывает ему, что нет. - Ладно. Хочешь пойти прямо сейчас? Очевидно, Эрика не ожидала, что все случится так быстро. - Я… Наверное? - Тебе нужно позвонить домой и предупредить, что ты задержишься? - Нет. Мама работает допоздна. Черт, ей похоже наплевать, что он, возможно, везет ее в лес, чтобы убить. Может, так и есть. Господи, Стайлзу жутко интересно, что будет дальше. - Садись тогда. Она садится в машину. До заповедника едут в тишине. Эрика занята своими мыслями, а Стайлз боится, что не сможет найти поляну, о которой говорила Талия, не понимает, почему нельзя было просто встретиться у сгоревшего дома Хейлов, пока не вспоминает, что здесь его не существует. Только об этом он и думает, пока они не добираются до поляны. Он знакомит Эрику и Талию (единственного волка здесь, кстати) и отходит назад, пока Талия проводит для Эрики краткий курс оборотневедения, и Эрика не отступает, что либо очень хорошо, либо очень плохо. Далее она говорит об охотниках, нынешней нестабильной ситуации, шансах умереть от укуса и еще о многих вещах, о которых Дерек обычно не вдавался в подробности. Это заставляет Стайлза размышлять, как на самом деле был некомпетентен Дерек, и приходит в себя он только, когда Эрика спрашивает, действительно ли ей предлагают укус. - Да, - мягко говорит Талия. – Но если ты решила пройти через это, мы должны поговорить с твоими родителями. - Родителями? – напугано спрашивает Эрика. – Почему? - Потому что они все еще несут за тебя ответственность, Эрика. Разве что они пренебрегают тобой. Это так? Эрика отрицательно качает головой, но Стайлз, да и Талия тоже, замечает, она будто сама не до конца уверена. - Они имеют право высказать свое мнение, - все равно продолжает Талия. – Это может вылечить тебя, но также может и убить. - Этого не будет, - бормочет Стайлз. Талия смотрит на него с подозрением. - Почему ты так говоришь? - Нет никаких причин! – торопливо возражает он. Дерьмо. Стайлзу нужно запомнить, где он находится, или закончит свои дни с переломанными ногами, брошенный на съедение пикси. - Хм. Еще, Эрика, после укуса мы должны будем обучить тебя. Для этого придется оставить занятия примерно на год. Так что ты сможешь окончить школу только в следующем году. - Подождите, что? – вклинивается Стайлз прежде, чем Эрика успевает открыть рот. - Так и должно быть, Стайлз. Это не легкий тренинг. Чтобы наладить связь со стаей, мы должны изолировать ее ото всех, кроме членов семьи и стаи на два месяца, и ей придется держаться подальше от каждого, кто может расстроить ее или спровоцировать случайное обращение еще два месяца после. Следующие восемь месяцев она будет тренироваться, учиться контролю и нашей истории. Как твой Альфа справлялся с этим? Ох. Так она поняла, что он был в стае. Похоже, он не так уж и хорош в скрытии эмоций. Да похер. - Плохо, - говорит Стайлз, и, хотя для него это не новость, только сейчас он понимает, насколько ужасно все было. – Очень, очень плохо. - У тебя был Альфа? – удивляется Эрика. - Очень давно, да. Не то чтобы я оборотень или еще кто. И, знаешь? История ужасная. Не будем об этом. - Эрика? – тихо зовет Талия. - Почему ужасная? – не сдается Эрика, потому что она не глупая, что сейчас не очень хорошо. - Потому что в один момент все рассыпалось, и они умерли, ясно? - Ох. Я не знала, я… Стайлз, я не думала, я не знала… Стайлз мысленно отдаляется и прощает ее. Он не может принять извинения или вину других людей по определению. Всегда виноват только он. И это правильно. Эрика избегает встречи с кем-нибудь глазами какое-то время, но Талия просто ждет ее. Она приходит в себя довольно быстро. Она всегда была сильной. - Насколько опаснее быть оборотнем, чем человеком? - В этом городе? – фыркает Стайлз. – Не намного. У тебя даже может быть меньше шансов умереть, чем у человека. Ну, если ты, конечно, не наткнешься на омегу, что было бы глупо, и этого стоит избегать. - Так что ты думаешь, Эрика? – вежливо, без давления спрашивает Талия. Даже не подумаешь, что эта женщина - мать Дерека. Эрика выглядит совершенно ошеломленной. Она смущена, напугана и немного скованна. Но все же делает выбор. - Я хочу сделать это, - твердо говорит она. – Мы можем… Мы должны поговорить с моими родителями. - Сначала я даю тебе неделю на размышления. Пообщайся с моими детьми, если они понравятся тебе, они станут твоей новой стаей. Если нет, мы найдем тебе другую. Как только выберешь стаю, мы поговорим с твоими родителями. Это займет где-то месяц, плюс месяц на подготовку и разговор с родителями Эрики. А потом Эрика отправится в лагерь оборотней и не будет ни с кем разговаривать два месяца. Стайлза к тому времени уже не будет. Похоже, он помогает Эрике обрести новую жизнь, но сам теряет ее. Не то чтобы дело в нем. Конечно нет. Главное - сделать Эрику менее несчастной. Боже, ему действительно нужно взять себя в руки, потому что Эрика смотрит на него, будто ожидая окончательного решения. - Пора терять рассудок, Женщина-кошка, - говорит он. Вряд ли это о чем-то говорит ей, но она все равно улыбается.

***

- Кто живет на Седэр, 225? - Дерек! Я тоже люблю тебя, братишка. Так рада слышать твой голос! Надеюсь, ты хорошо проводишь время. Уже возвращаешься домой с работы? - Лора. - Ты такой… Это превышение должностных полномочий! Из-за тебя меня когда-нибудь уволят, и тогда ты сам будешь покупать мне еду, обувь, одежду и… - тум-тум, ту-ту-тум, ту-тум-тум, - … МакКолл. Седэр, 225, дом Мелиссы и Скотта МакКолл. Тебе зачем? Дерек трет лоб ладонью и прислоняется к дереву на противоположной стороне улицы. - Да потому что вокруг этого дома очень много знакомых рун. - Стайлз? - Похоже на то. Скотт его друг. И… тут рябиновый пепел, очень много пепла. - Ох. - Да. - От нас или… - От кого еще это может быть? - Ну, не знаю, Дерек. Кто, по мнению Стайлза, собирается поджечь наш дом? Мы не знаем. Плюс бешеные омеги повсюду. - Может, он просто не доверяет нам? - Сомневаюсь. Иди, проверь дом Стилински, есть ли рябина там. - Почему я должен? Я отправляюсь домой. - Или ты мог бы заткнуться и делать что говорят. - … Или так. Дереку нужно научиться говорить Лоре «нет». Однажды он научится. Не сегодня, видимо, но когда-нибудь. Оказалось, дом Стилински окружен сильной защитой, даже слишком, но… никакой рябины. Дерек подходит к стене и касается ее. Будь рябина в фундаменте, он бы почувствовал, но здесь ничего нет. Значит, Стайлз все же им доверяет. Но не хочет, чтобы оборотни могли подобраться к Скотту МакКоллу. Дерек смотрит на ближайшее освещенное окно и мельком видит Стайлза. Должно быть, это его комната. Дерек действительно хочет знать, зачем МакКоллам рябина, и вот Стайлз, прямо перед носом. Недолго думая, он подпрыгивает, цепляется за крышу, раскачивается и влезает в окно. И только потом понимает, что пробрался без разрешения в комнату подростка. Лора рассмеется ему в лицо и обязательно будет припоминать ему это до конца его дней. А вот Стайлз, кажется, лишь слегка удивлен. - Привет, Дерек. Раз уж ты здесь, поможешь найти как убить пикси, потому что твоя мать бросила это на меня, а их, блин, невозможно убить, я задолбался уже изучать каждый их вид. Мистические, волшебные, ядовитые тараканы. Я не могу уже. Он бросил книгу на кровать. Похоже, он ждет, что Дерек сядет и начнет читать о пикси. Гребанный Стайлз Стилински. - Ты обложил рябиной дом Скотта МакКолла, - говорит он, игнорируя книгу. Стайлз резко замирает. - Почему ты был у Скотта? - Я не был, - Все подозрения Дерека подтвердились. – Я возвращался домой после работы, почувствовал защиту и остановился. А потом заметил пепел. - Ох, - облегченно выдыхает Стайлз. – Извини. Извини, я просто… Не хочу запутать его еще больше, понимаешь? Он хороший друг, и работник, и порядочный ученик, но с большим он не справится. Что, если он тоже станет оборотнем? К следующему году его оценки полетят псу под хвост, он начнет опаздывать на работу, если вообще будет там появляться, а все его воспоминания, типа меня, прикованного где-то в подвале, будут полны ужаса. И если он будет любить свою жизнь даже тогда, Боже, тебе лучше не знать. Любить такую жизнь хуже всего. - Ты думаешь, мы хотим укусить его? - Что? Нет! – удивленно говорит Стайлз. – Конечно же нет! В смысле, он об этом не говорил, но если вдруг захочет и прискачет к вам, я ничего не смогу сделать. Не смогу, потому что это его выбор. О вас я не беспокоюсь, но эти сумасшедшие омеги? Они могут убить его. И кто знает, может за ними последуют сумасшедшие Альфы? А Скотт… Если есть возможность погеройствовать, он тут как тут. О! Вот почему ты… Я беспокоился, что ты был там только потому, что без причины ты бы этого не сделал, а значит, он вляпался во что-то, о чем мне рассказать не может. Ты тут ни при чем. Пожалуйста, разговаривай с ним, сколько хочешь, если, конечно, хочешь. Но, если честно, не думаю, что вы поладите. Дерек не может понять, как можно так много говорить и не забывать при этом дышать. Видимо, он должен извиниться. Нет, точно должен. Он подозревал Стайлза на пустом месте. Не то чтобы Стайлз выглядит обиженным. Но извиниться все равно надо. Он уже практически слышит, как Лора пилит его. Он не очень хорош в извинениях, поэтому просто хватает ближайшую книгу и начинает листать ее. Искупление через труд. Он не знает, что нового, по мнению Стайлза, можно узнать из книг, в которых есть лишь общеизвестные факты, но ладно. Это не важно. Суть в том, что сейчас Стайлз пахнет… довольным. Это хорошо. Еще лучше будет, если Дерек сможет сфокусироваться на чертовой книге вместо Стайлза, потому что это не помогает. Стайлз, кажется, всегда делает несколько вещей одновременно, и на удивление точно действует, никогда не теряет контроль. От одного дела он переходит к следующему, и следующему, и возвращается к первому, четко и быстро, без какой-либо путаницы. Дерек не может понять, впечатляет это или пугает. Прямо сейчас он занимается математикой, заявлениями в университет, ищет информацию о пикси и… еще чем-то, в чем Дерек не уверен. Явно что-то сверхъестественное. Он усердно пихает газетные вырезки между страницами старого фолианта о рунах и проклятьях, который он, похоже, спер у Филиппа. Дерек не уверен, использует он их как сноски или как закладки. Или как и то, и другое. С огромным трудом он перестает думать о Стайлзе и заставляет себя сосредоточиться на книге в руках. Которая, как он и подозревал, не содержит ничего полезного. Это он и говорит Стайлзу каждые пять минут, потому что именно так часто тот отвлекает его. - Есть что-нибудь новое? - Стайлз. Я только начал читать. Еще пять минут спустя: - Так чем ты занимаешься? Когда не бегаешь по лесу за омегами и не обнюхиваешь дом Скотта. Дерек закатывает глаза. - Я работаю в тренажерном зале. - Боже мой, до усрачки идеально. - Замолкни. - Нет, серьезно, это зашибенски. Ты просто сделал мой день, чувак. - Не заставляй тебя убивать. - Иш, какие мы обидчивые. Пять минут спустя: - Так… Пикси? Прогресс есть? - Стайлз. Вообще, Дерек не думает, что о пикси можно узнать что-то новое. Да, они чертовски опасны, но все знают это со времен Фэнрира, и за все это время не появилось других пикси. Иначе все бы знали. Здесь он в пролете. Ну, они оба. После часа тщательного изучения звонит Лора. Он удивлен, что она продержалась так долго, а еще он устал настолько, что ради перерыва готов даже поговорить с ней. - … Привет. - Привет, Дерек. И… собственно, где ты ошиваешься? Потому что ты не дома. Всем очень интересно, где же тогда. - Ах, - он не уверен, что делать дальше, но это не важно, потому что Стайлз ловит момент и толкает его ногой. - Это Лора? – спрашивает он, но ответа не дожидается. – Дай-ка телефон, хочу спросить у нее кое-что. Дерек только взглянул на него, а тот уже уверенно протянул руку. Он отдает телефон. Какого черта. - Лора! У меня еще есть вопросы о пикси, но Дерек в этом совсем не разбирается. Не хочу задеть вашу семейную честь, у него много других преимуществ, но он не сказал мне, как уничтожить пикси, а именно это мне и нужно, так что я спрашиваю тебя. Предположения? Лора смеется. - Дерек у тебя? О Боже. Ты поймал его крадущимся вокруг твоего дома и пригласил внутрь, или еще что? - Мм? Нет, он залез в мое окно. А что такое? - Что он сделал? - Да знаю. Я уже опустил руки, не могу отучить его. - В смысле, он и раньше так делал? - Нет, нет! Нет, это впервые. Я имею в виду другие навыки общения. В целом. Я полностью разочарован. При нормальных обстоятельствах Дерек бы обиделся, но со Стайлзом о нормальном можно забыть, так что теперь он еще больше запутался. Потому что когда Стайлз говорил, что это впервые, он врал. По крайней мере, он точно не залезал ни в какие другие окна, кроме собственного дома. Значит, либо он воспринимает все слова Стайлза как ложь, либо… Либо что? Дерек напоминает Стайлзу кого-то, он несколько раз упоминал об этом. Как сильно он напоминает того человека? Человека, который швырял его о стены и утверждал, что не доверяет, но все равно соблюдал негласное соглашение спасать друг друга. Человека, который, похоже, влезал в комнату Стайлза через окно, чтобы помочь с исследованиями? Это бессмысленно. Лора сказала, он всегда жил в Бикон Хиллс, в этом доме. Если бы другая стая обосновалась достаточно близко, чтобы проводить время со Стилински, Хейлы бы знали. Кроме того, здесь не пахнет другими оборотнями. Дерек может почувствовать слабый запах духов матери Стайлза, очень старый, но не волчий. И горе Стайлза, совсем новое. Стайлз ведет себя как в стае. Заботится, защищает, держит все под контролем. Он никогда не показывал слабость, разве что из хитрости. Он действует как… Как человек-Альфа. У него явно была стая. Но где они сейчас? Как он их встретил? Как потерял? Почему чувствует себя таким виноватым и опустошенным? Дерек хочет знать все, и это странно. Но не смеет спросить. Он не хочет рисковать, заставлять Стайлза вновь проходить через это. Стайлз неожиданно бросает трубку обратно. - Ну вот. Лора скоро привезет еще книг, - радостно говорит он. – Думаю, она хочет отпиздить тебя за весь этот альпинизм с окнами. - Он прав, - говорит Лора, и Дерек прикладывает телефон к уху. – Что за чертовщина с тобой творится? Ему семнадцать! Он несовершеннолетний сын шерифа! Ты залез в окно спальни несовершеннолетнего сына шерифа, Дерек! Ты хоть представляешь, как мама орать будет? - Не рассказывай маме! – вскрикивает Дерек, и Стайлз очень странно смотрит на него. - Слишком поздно, - заявляет Лора без капли сочувствия. – Она все слышала. Увидимся, братишка. И, поскольку вечер не достаточно удался, он едва успевает отключиться, когда катастрофа в образе отца Стайлза, который шериф к тому же, кратко стучится и открывает дверь. Он примерно так же рад найти Дерека в спальне своего несовершеннолетнего сына, как Лора и предполагала. - Папа! – паникуя, восклицает Стайлз. – Не ожидал увидеть тебя здесь, в нашем, эм, доме… Ты знаешь Дерека Хейла, так ведь? Шериф подозрительно щурится на Дерека. - Мы встречались. Передумал просить судебный запрет для моего сына, да, Дерек? - Ах… - Чувак, ты хотел получить судебный запрет против меня? – Стайлз смеется, позабыв, в какой неловкой ситуации находится. – Было бы весело. Что еще? Не в первый раз я пытаюсь помочь кому-то и натыкаюсь на судебный запрет. - Что, прости? – требует шериф. - Шучу! Очевидно, у меня нет ни одного. Ты шериф. Если бы у меня был судебный запрет, ты бы знал, верно? Конечно же. Да я сам по себе ходячий запрет на приближение. Ха-ха. Он снова лжет. Да какого… Шериф качает головой, игнорируя сына. - Дерек. Почему ты здесь? Дерек пытается придумать, как ответить, чтобы это не выглядело как безумные расплывчатые оправдания. - Он помогает мне с проектом, - бросает Стайлз. – По истории. Мы изучаем мифологию, а его тетя Фелиция знает все о мифологии. Серьезно, у них офигенная библиотека. Я пишу о пикси. Круто, да? Шериф неохотно улыбается, с трудом переступая через себя. Да, Дерек знает это чувство. - Ага. И что нового ты узнал о пикси? - Кроме того, как Дисней над ними поиздевался? Настоящие пикси были чертовски злыми, пап. А еще ядовитыми. Их яд - сплошные нейротоксины. Летают как колибри, кусают как комодские вараны. И плодятся как кролики. Синие, размером с ладонь, и мой совет, как эксперта, избегай их как можешь. Стреляй им в голову и беги подальше, если сможешь, но самое главное - избегай. - Буду иметь в виду, - терпеливо говорит шериф. – Если пикси когда-нибудь станут реальными, я обязательно буду держаться подальше. А теперь напомни-ка, причем здесь Дерек? - Обычно я развожу книги, - говорит Дерек. Это достаточно правдиво, чтобы звучать убедительно. Для Стайлза это даже может стать правдой в ближайшем будущем, зависит от Филиппа. - Он семейный мальчик на побегушках, - объясняет Стайлз. – Грустно, правда? Дерек сердито смотрит на него, но тому все побоку. А вот шериф, кажется, смирился и решил, что это не выходит за границы дозволенного. - Ладно, - вздыхает он. – Только не сидите допоздна. У тебя завтра игра, помнишь? - О. Точно. - Стайлз! - Лягу рано! Очень рано. Обещаю. Ох! Лора через пару минут привезет еще книг. Заодно и Дерека заберет. - Да, звучит неплохо. Хорошо добраться до дома, Дерек. - Спасибо. - Спокойной ночи, Стайлз. Люблю тебя. - И я тебя, пап. Ночи. Дверь закрывается, и Стайлз поворачивается к Дереку, осуждающе глядя на него. - Какого черта, чувак? – шипит он. – Нахрена, по-твоему, нужны супер чувства? Дерек хмурится. - Не думал, что должен следить за твоим отцом! Стайлз опускает руки и в замешательстве хмурит брови. - Ты не думал, что должен… Ты что, просто выключил слух? - Нет, человеческий детеныш, я… Нельзя постоянно за всем наблюдать! Иначе с ума сойдешь. Я пользуюсь обостренными чувствами только когда реально нахожусь в опасности. Никто не может быть в этом напряжении все время, разве что они, не знаю… - Постоянно начеку, - перебивает Стайлз, выглядит и пахнет… очень странно, он даже глазом не успел моргнуть, как это случилось. – Страдая от преследующего ощущения, что вот-вот случится что-то плохое. - … Да. - Ладно. Это многое объясняет. - О чем? – спрашивает Дерек, сытый Стайлзом и его штучками по горло. - О тебе. Так, Лора. Мы, наверное, должны спуститься вниз и дождаться ее. Дерек уже и не надеется, что в его жизни хоть что-нибудь снова будет иметь смысл.

***

Когда Лора приехала, Стайлз думал, она ограничится старой доброй насмешкой, но совсем не ожидал того, что случилось. Может, Стайлз просто немного бесчувственный, но он все равно не понимает, по какому поводу шумиха. Его Дерек делал вещи похуже постоянно (хотя… да, не очень подходящий аргумент). Не то чтобы имело значение, что думал Стайлз. Никто не слушает его советов. Нет, было примерно так: Лора бросила книги, вежливо поговорила со Стайлзом и потащила Дерека, схватив за ухо, на улицу, громко ругаясь. Покойся с миром, приятель. Одна из книг была на древней латыни. Лора спросила, будет ли это проблемой, а он беспечно заявил, что нет, и только через час вспомнил, что единственным источником для перевода латыни (древней, классической, да любой) у него был человек, который сейчас даже имени его не знает или очень хорошо притворяется. Так что… все стало еще непонятнее. И к кому еще обратиться? Как много людей в Бикон Хиллс знают древнюю латынь? Да, похоже, ему придется просто смириться и попросить помощи. Именно с такой установкой он направляется в школу на следующий день, заранее представляя, как его отошьют. И, когда за все утро у него не было возможности поговорить с Лидией, запал попритих. Жизнь никогда не уважала расписание Стайлза. - Я тут заметил, Эрика вдруг стала ошиваться с близняшками Хейл, - говорит Скотт, когда они садятся за ланч (Лидии все еще не видно). - Да? – спрашивает Стайлз, невинный как свет, непорочный как свежевыпавший снег. - Стайлз. - Эй, не все, что происходит с Хейлами, связано со мной. - Может, и нет, но сейчас это так. Давай уже. Ты общался с Эрикой, общался с Хейлами, а теперь они общаются друг с другом? Ты тут поработал. Лидия заходит в кафетерий. Наконец-то. Она садится с Джексоном и Дэнни, но остальные их приспешники еще не показались. Это единственная возможность застать Лидию в относительном одиночестве. Сейчас самое время. - Ты меня игнорируешь? – обиженно спрашивает Скотт. - Ты не можешь меня игнорировать, я серьезно! Что там с Эрикой? - Держись за эту мысль, окей? Я должен спросить Лидию кое о чем. Скотт выпучил глаза. - Ты… Спросить Лидию о чем-то? - Эм, да. Что, чувак, что такое с твоим лицом? - Ты не можешь просто взять и заговорить с Лидией! Ты никогда этого не делал! Она даже не знает, кто ты, помнишь? - Ничего не поделать. Придется терпеть. Приятно было узнать тебя, Скотт, но я пойду и позволю выпотрошить мое достоинство публично. Держись в стороне. Скотт неохотно кивает, и Стайлз опирается рукой о стол, перепрыгивает его и спешит к Лидии прежде, чем Скотт сможет поймать его. Стайлз должен признать, это один из бонусов не-оборотничества Скотта. Он врал о своем достоинстве, кстати. От него и так уже ничего не осталось. Он ходит по неправильному миру в теле мертвого ребенка, не рассказывая отцу о своей личности и истории. Нет ничего, что может сказать ему Лидия, что было бы хуже чем то, что он сам себе сказал. Громко. Несколько раз. - Лидия! Привет. Я Стайлз. Я сижу за тобой на... Да неважно. – Ей скучно. Мысленно ее здесь даже нет. Она удивлена, почему это недо-существо разговаривает с ней. Стайлз проследил все это на ее лице. – Мне нужно, чтобы ты перевела для меня кое-что. Есть. Теперь Лидия удивлена, встревожена, изо всех сил сдерживает заинтересованность. - … Что? - У меня тут книга на древней латыни, и я больше никого не знаю, кто мог бы это перевести. Пожалуйста? Теперь она смотрит на него просто как на чужака. Это ободряет. - Ну-ка, пошли, - говорит она, резко встав и направившись к двери. Стайлз сбегает от яростного взгляда Джексона и недоверчивого выражения лица Дэнни, следует за ней, заметив ужас в глазах Скотта. А еще он видит Кору Хейл, передающую десять баксов Рейчел, пока Эрика (которая действительно идет рядом) смеется, но, так как он не в курсе условий пари, он не знает, в чью сторону следует метать молнии. Обе Хейл чувствуют себя позабавленными и немного самодовольно. Он решает их игнорировать и начинает подозревать, что это безопаснейший вариант по отношению к ним. - С чего ты взял, что я могу читать на древней латыни? – требует Лидия, дойдя до шкафчиков и яростно стреляя глазками в его сторону. - Надежный источник сообщил мне, что классическая латынь наскучила тебе, - сказал он. Это правда, за исключением того, что Эллисон здесь не существует. Или ее просто еще нет здесь. - Надежный источник, - повторяет Лидия, угрожающе сузив глаза. – И кто бы это мог быть? - … Я защищаю своих информаторов. - Твой информатор ошибся. - Нет, она не могла. - Она? - Лидия, слушай… Я никому не расскажу о твоей тайной гениальности и будущей Филдсовской Премии, если ты просто переведешь это для меня. Ты можешь притворяться дурочкой сколько хочешь, и я ничего не скажу. Я просто буду молча восхищаться твоей трусливо скрытой гениальностью издалека. И! Я куплю тебе вечернее платье на зимний бал. Теперь она смотрит на него так же удивленно, как и тогда, когда он сказал ей, что знает, насколько она умна в его прошлой вселенной. Хотя после хорошего, долгого размышления и наспех скрытой улыбки, она собирается и надевает на лицо маску легкого пренебрежения. - Я не пойду с тобой на зимний бал. - Нет, конечно же нет. Ты пойдешь с Джексоном, он твой парень. И да, я тебя не понимаю, но, типа, на вкус и цвет товарищей нет, как говорится. Я просто куплю платье. Если ты займешься этим переводом. Она хмурится и имеет право, если честно. Его поведение вполне смахивает на спекуляцию. - Платье может быть… довольно дорогим. - Поверь, - вздыхает он. – Я знаю. - Должно быть, это очень важно для тебя, - размышляет она, наклонив голову в сторону и глядя на него с этой удивительной, знакомой, холодной расчетливостью. - Именно, но я не скажу, почему. Ее глаза, заинтересованные, с искоркой насмешки, расширились. - Какие мы скрытные. - Наверное. Хотя, знаешь, может мне просто стыдно! Она трясет головой, не веря его глупости, и протягивает руку. - Книга. Он роется в рюкзаке, вытаскивает ее и отдает. - Если бы ты могла перевести с начала и до конца первой главы, было бы здорово. - Хорошо. - Как долго ты думаешь…? - Мм. Мифология? – Она просматривает текст. – Как срочно? - Нужно как можно скорее. Чем раньше, тем лучше, на самом деле. - Конечно. Средневековая мифология ведь всегда так необходима. Думаю, завтра будет готово. Она переведет двадцать страниц непонятного, мелко написанного на древней латыни текста о методах убийства пикси за ночь. Возможно, пожертвовав домашним заданием. - Лидия Мартин, ты сделана из радуги, пушистых единорогов и просто удивительная. - Да, - говорит она, кратко улыбнувшись. – Так и есть. Она разворачивается на каблуках и уходит, бросив через плечо: - Платье будет стоить больше, чем твоя машина! Стайлз дожидается, когда она скроется из виду, и начинает смеяться, радостно размахивая руками в воздухе. Есть! Банда снова в сборе, и никто еще даже не умер. … Ну, кроме него. Технически он умер. Дважды. Ну, что уж теперь. Чтобы сделать омлет нужно разбить яйца. Магия произойдет в любом случае. - Ты выжил? – не веря спрашивает Скотт, когда Стайлз возвращается за стол. Свирепый взгляд Джексона тем временем достиг апогея, хотя он все еще не похож на каниму. Стайлз думает ухмыльнуться ему, чтобы просто посмотреть, что случится, но решает, что это только усложнит жизнь Лидии, поэтому игнорирует его, как всегда. Бедный Дэнни хмурится в замешательстве. Стайлзу это не нравится. Он не хотел впутывать Дэнни. Даже когда он был парализован огромной ящерицей, удалось не дать ему знать. - А ты не верил, - говорит Стайлз Скотту, стараясь забыть о возможной проблеме с Дэнни. – Да, я выжил. Она даже согласилась кое-что перевести для меня. Я победил. Потом я собираюсь уломать ее помочь выяснить, почему пикси сходят с ума неподалеку. Будет как в старые добрые времена! - Вы вместе занимались исследованиями?! - Да, да. Тот мир был совершенно другим. Буквально. - Ох, - Скотту требуется время, чтобы осмыслить все с возмущенным выражением лица. Почему он возмущен? Почему? - Во всяком случае, - говорит он, забывая о Лидии, - Эрика. Иногда Стайлз хочет, чтобы Скотт тоже имел СДВГ. - Ты можешь просто забыть? - Нет. - Ладно. Хорошо. Хейлы могут сделать кое-что для Эрики. И это кое-что, помимо прочего, избавит ее от приступов. - Кое-что типа превращения ее в оборотня? – шепотом требует Скотт. - Она сама решила, - пожав плечами, говорит Стайлз. – Никому не рассказывай, иначе охотники могут узнать, а если они узнают – все умрут. - О Боже, - в ужасе шипит Скотт. - Давай лучше поговорим о тебе и Айзеке Лейхи, - яро возражает Стайлз. – Ваша подающая надежды дружба. Как продвигается? - Иногда я тебя так ненавижу, - стонет Скотт, положив голову на стол. Плохой выбор, Скотт. Негигиенично.

***

- Айзек. Он неуверенно поднимает взгляд от своего обеда, готовясь бросить его и убежать, если необходимо, и с облегчением выдыхает. Это всего лишь Эрика. Эрика на его стороне, если так вообще говорят. (Ну да, она ошивается с Хейлами последние пару недель, и что с того?). - Привет. - Итак, - Она садится напротив него и смотрит гораздо более внимательно, чем когда-либо. Обычно она выглядит будто живет в стеклянной клетке, но сейчас это скорее похоже на оболочку. Оболочку, которую она собирается разорвать. Айзек немного удивлен. - Итак? Уголки ее губ виновато ползут вниз. - Я… Я ухожу из школы до конца года. Значит Айзек останется один. Теперь понятно, почему она чувствует вину. Стоп, получается, она не окончит школу в этом году. - Подожди-ка… Что? Почему? – Не похоже, что ей стало хуже. – С тобой все хорошо? Она невесомо трогает волосы и смотрит в сторону. - Да. Я имею в виду… Мне будет лучше. Это… Это лечение, что мы собираемся попробовать. Экспериментальное. Оно займет год, и я не буду ходить в школу. И еще. Посещать меня тоже нельзя будет, я думаю. - Год? – с ужасом выдыхает Айзек. – Экспериментальное? Насколько? Это опасно? Эрика пожимает плечами. - В худшем случае, я умру. В лучшем - навсегда избавлюсь от припадков. - И… Каковы шансы? Она качает головой. - Экспериментальное лечение, кто знает, - говорит она. Боже. Не то чтобы Айзек не понимает желания просто попробовать. Он понимает. Не хочет, но понимает. По крайней мере, она не будет больше жить где-то между. - Год, - опечалено повторяет он. - Год. Они несчастно смотрят друг на друга. Ничего не поделаешь. Если Эрика уйдет, Айзек сойдет с ума к концу года. Если нет, то Эрика сама сойдет с ума в течение нескольких лет. Проблемы Айзека несущественны, но Эрики? Она постоянно держит все в себе. Это даже хуже, он думает. - Ты должен подружиться со Скоттом МакКоллом, пока меня не будет, - неожиданно сообщает она. - Что? - Я слышала, он милый. - Кто тебе… О чем ты говоришь? Я даже не знаю Скотта МакКолла. Хотя начинает узнавать. Потому что в последнее время Скотт постоянно где-то рядом, улыбается и спрашивает, как у него дела, и это становится жутким. Он думал, это просто шутка, но будь так, Эрика не была бы замешана. Он уверен. - О. Я говорила Стайлзу, что волнуюсь за тебя и не хочу, чтобы ты был одинок. Он порекомендовал Скотта. Как друга. И Бойда. Его это даже не растрогало. - Ты общаешься со Стайлзом? Эрика никогда не разговаривала со Стайлзом. Она не разговаривала с ним, даже когда по уши влюбилась в него на первом курсе, возможно, из-за Лидии Мартин. Она пожимает плечами и туманно улыбается. - У нас есть общие друзья. - Хейлы, - догадывается Айзек. – Хотя вы подружились только пару недель назад. - Один из членов их семьи проходил это лечение, так что, понимаешь, - Она скрещивает пальцы, - мы связаны. - … И он выжил? - Да. Сомневаюсь, что стала бы связываться с ними в противном случае. И правильно. - Когда… Когда ты, когда это начнется? - Пятница - мой последний день в школе, - говорит она, переставая улыбаться и устремив взгляд на стол. - Ох, - Нужно устроить прощальную вечеринку или еще что-то типа того, хочет сказать он, но говорит совершенно другое: - Что мы должны делать? - Мы должны пообедать, - говорит она, с поддельным оптимизмом. – Я пошла за едой, а ты садись к Бойду. - Но я… - Ты сидишь с Бойдом, - она посылает ему убийственный взгляд, он даже не знал, что она так может. Это пугает. – Иди. И он идет. Медленно и неохотно, волоча ноги, но идет. Потому что так надо. Айзек Лейхи – поддержка для тощих, болеющих девушек. Отец бы удивился. - Эй, - говорит Бойд, осторожно рассматривая Айзека. Айзек его не видит. - Привет, как дела? – Боже, он звучит как МакКолл. - Любопытно. - … Что? - Почему ты сидишь за моим столом. - Да, - Айзек смотрит в сторону стола раздачи. Эрика ободряюще подняла пальцы вверх, а затем отвернулась, игнорируя социальную катастрофу, причиной которой стала. – Видимо, это как-то связано с экспериментальным лечением и Стайлзом Стилински. Я не уверен. - Эрика заставила тебя сесть со мной. - Да. - Из-за медицины и Стайлза Стилински? - Похоже. - Это что, какая-то шутка? Отлично, теперь он выглядит злым. Бойд… Бойд может раздавить Айзеку голову одной левой, если захочет. Он не из тех парней, которых хочется видеть злыми. - Если и так, - вздыхает Айзек, сдаваясь. – Уверен, шутят надо мной, не тобой. - Никто не над кем не шутит, - настаивает Эрика, бросив поднос на стол и сев рядом с Бойдом. – Я ухожу из школы на какое-то время и спросила у Стайлза с кем Айзеку можно пообщаться, пока меня не будет, он предложил тебя, Бойд. И Скотта. - Стайлз Стилински? – спрашивает Бойд. – Он ничего обо мне не знает. Эрика поднимает бровь. - Это ты так думаешь. Я считала, он ничего не знает обо мне, а потом он дал мне удручающе точное описание моей личности. Не будь самонадеянным и не верь, что знаешь, о чем знает он. Я думаю, он прослушивает все телефоны или еще что-то, тот еще извращенец. Она, похоже, радуется этому факту. - Я ничего не знаю о тебе, - говорит Айзек Бойду, будто утешая. Бойд тяжело вздыхает, но двигает свою картошку Айзеку. Ему и похуже отвечали. Айзек слышит глухой удар справа, подпрыгивает и оборачивается, чтобы увидеть, как Стайлз грубо усадил Скотта рядом с ним, прямо напротив Эрики. Теперь он довольно осматривает стол, будто успешно загнал своих птенцов в безопасный угол. - Эм, привет, ребята, - смущенно говорит Скотт. - Бойд, Эрика, Айзек, - говорит Стайлз, кивая каждому. – Я доверяю вам заботу о Скотте до конца дня, хорошо? Вы не поверите, в какое дерьмо он может вляпаться, когда за ним никто не приглядывает. - Боже, ты всегда виноват, - жалуется Скотт. И имеет право. - Какого черта? - требует Бойд. - Стайлз, ты не поешь с нами? – спрашивает Эрика. - Мне нужно бежать, - туманно отвечает он. – У меня… дело. С некоторыми людьми. Предположительно, связанное с некоторым дерьмом. - Омеги? – спрашивает Скотт. Айзек вспомнил видеоигру, но Скотт, похоже, волнуется. - И это тоже, - соглашается Стайлз. – Да пофиг. Завтра увидимся. Он весело машет и убегает из кафетерия. - Будь осторожен! – кричит ему в след Скотт. В этом столько же смысла, как и во всем сегодня. Неловкое молчание нависает над компанией. - Таааак, - в конечном счете говорит Скотт, с неловкой улыбкой. – Кто еще чувствует себя неуютно, будучи предметом манипуляций Стайлза Стилински? Айзек не может сдержать нервного смешка.

***

Дерек много раз говорил, что брать Стайлза с собой на охоту – плохая идея. Он говорил каждому, но никто не слушал, вот почему это случилось. И он снова говорит это Лоре, под рычание пяти омег, окруживших их. Это не просто дикие омеги, потерявшие контроль над волком, нет. Грязные, худые, забрызганные старой кровью. Не так должно быть. Их глаза остекленели, они двигаются как одно целое, а не как стая. Будто кто-то управляет ими. Кто-то, кому не особо важно, спасутся они или нет. - Кто же мог подумать о гребанных зомби?! – огрызается Лора. - Правда, чувак, - соглашается Стайлз. – Хотя я не думаю, что мы можем быть полностью уверены. Ну, в том, что они мертвы. К тому же существует огромное количество определений слова зомби, и если для вас это «тупая толпа», вынужден с вами не согласиться. Они прикрыли Стайлза, но Дерек не уверен, что они смогут защитить его от пяти омег самостоятельно. А они сами по себе, совершенно одни, потому что Лора не рассказала родителям о Стайлзе. Она говорила, лучше просить прощения, чем разрешения. Когда-нибудь Дерек просто убьет их обоих и избавит всех от затянувшихся мучений. Хотя Стайлз не пахнет особо напуганным. Он нервничает, но не боится. Пацан просто душевнобольной. Дерек знал, но до сих пор не подозревал о масштабах. - Так, - тихо говорит Стайлз. – Они, эм, окружают нас. - Как наблюдательно, - соглашается Лора, пока они с Дереком пятятся назад, таща его за собой. - И каков план? - Мой план состоял в том, чтобы здесь была одна омега, Стайлз. - Круто. Мой тоже. Но все всегда идет наперекосяк, знаешь ли, так что нужен запасной план. Ладно, просто не дышите секунду, хорошо? Зажмите нос. Он достает бутылочку с экстрактом мяты из сумки, открывает крышку и бросает на землю. Омеги воют. Дерек не винит их. Даже стараясь не дышать, он чувствует, как мята обжигает. Стайлз запрыгивает на спину Дерека, будто делал это много раз. Какого черта? - Мой дом ближе, - говорит он и машет рукой в сторону. Идей лучше у них нет, так что они следуют в направлении, указанном Стайзлом, но не успевают толком разогнаться, когда омеги приходят в себя. Все нормально. Лора и Дерек - члены огромной стаи, они сильнее и быстрее омег даже с человеком на спине. Человеком, которому, похоже, весело, Господи прости. Но они не могут бежать вечно, а вот омеги будут двигаться, пока не умрут. Тот, кто их контролирует, видимо, лишил их инстинкта самосохранения. Так что время ограничено. Повезло, что им не до споров, потому что Дерек и Лора были против того, чтобы дом Стилински стал базой операции, что явно было ошибкой. Потому что Стайлз подготовил незамкнутый круг из рябинового пепла вокруг дома (он падает со спины Дерека и замыкает его, как только волки вошли внутрь) и приличный сверхъестественный арсенал в нем. Дерек не представляет, как они не учуяли аконит раньше. Да Стайлз может запросто убить всех оборотней Северной Америки. Вот дерьмо. - Плохие новости, - шепчет Стайлз, когда они находятся в относительной безопасности, выглядывая из-за штор в гостиной, - я не имею ни малейшего понятия, какая магия может так управлять омегами. Я не знаю, работает ли это на бетах и альфах, и да, я не знаю, как это выключить. Вы, похоже, тоже. Дерек и Лора просто угрюмо ходят по комнате, потому что он прав. - Хорошие новости, - продолжает Стайлз после бесполезной паузы. – У них, похоже, нет никакого плана. Хотя стоп. Как говорил Клинт Бартон, забыли об этом. Хороших новостей нет. Все отстой. - Я думала, ты любишь DC, - шепчет Лора, когда они с Дереком встают у окна рядом. - Иногда я хожу на сторону, - соглашается Стайлз и действительно выглядит виноватым. Такой странный. Однако он прав насчет отсутствия хороших новостей. Омеги окружили дом, каждый в пределах видимости по крайней мере двух других, достаточно далеко, чтобы не вызывать подозрений, но и достаточно близко, чтобы наблюдать за домом. У них может и нет плана, но вот у того, кто ими управляет, он есть. - Так, если твой разум под контролем, можно считать тебя зомби? – лениво спрашивает Стайлз. - Вопрос интересный, - говорил Лора, - но время неподходящее. - Давайте просто оставим их на часок в покое, может им станет скучно и они уйдут, - предлагает Стайлз. – В смысле, чего им около нас ошиваться? - Может, дело в том, что мои родители убивают их? - Да, но мы-то нет. Вдруг зомби-омеги учуют твою мать и свалят. - … И что нам делать целый час? – спрашивает Лора. Стайлз пожимает плечами, опускает шторы и уходит куда-то вглубь дома. - Не знаю. Могу испечь вам блинчики или еще что. - Конечно, - безучастно говорит Лора ему вслед. – Блинчики. Он печет блинчики. Он реально печет им гребаные блинчики. И они хороши. - Не так я ожидала провести день, - жалуется Лора с полным ртом, смущенно глядя на Стайлза, моющего посуду. Дерек тем временем изо всех сил старается забыть ощущение Стайлза, прижатого к его спине и обнимающего его руками и ногами. Потому что Стайлзу только семнадцать, а Дерек слишком часто о нем думает. Ему не следует себя поощрять. - Ну, как ты уже говорила, - Стайлз прислоняется к столу, протирая миску, - никто не ожидал наткнуться на зомби. Нечестно, что они все еще здесь. Кажется, их даже стало больше. - Боже, - стонет Лора, уронив вилку. – Что теперь делать? - Ну, омеги не могут войти, пока кто-нибудь не разрушит круг, и я не вижу, чтобы их хозяин спешил выйти из тени на помощь. Как же хорошо быть незначительным! – Стайлз громко ставит миску на полку. - Это… Ты когда-нибудь шутишь о вещах, которые не злят тебя? Потому что я никогда не встречала людей, бросающих столько же едких шуточек как ты, - Лора тревожно смотрит на Стайлза. - Ты просто не с теми общалась, - серьезно говорит Стайлз. – Теперь у вас есть Эрика. Боже, почему у меня нет огнестрельного оружия? А надо бы, я знаю, но как потом отцу объяснять, особенно шерифу? И вы, ребята, не сможете выйти из рябинового круга, а у меня только смесь для блинчиков в запасе. Похоже, все очень плохо. - Хочешь сказать, мы в ловушке? - потрясенно спрашивает Лора. – Стайлз! И надолго? - Эй, я спас ваши волчьи задницы и испек блинчики! Руки прочь от Стайлза. - Извини. Ты прав. Стайлз хмурится, очевидно, удивленный быстрым соглашением. Не впервые Дерек задается вопросом, что, черт возьми, не так было с его старой стаей, если они так им пренебрегали. - Не то чтобы нам не нужен план, - продолжает он. – Он нужен. Потому что отец придет в шесть, а у нас тут омеги вокруг дома шастают. Они… Ха. - Что? – спрашивает Дерек. - «Закон стаи гласит, что ответственность за диких омег лежит на местном Альфе», - цитирует он, начиная улыбаться. – Я позвоню твоей матери! Потому что по закону это не моя ответственность, да! – Он в победном жесте вскидывает руку в воздух. - Я прямо вижу долгие часы нравоучений, - говорит Лора, но не спорит, иначе Дерек убил бы ее. - Почему это? – спрашивает Стайлз, просматривая список контактов в телефоне. – Зомби-омеги напали на нас в лесу. Разве это наша вина? - Мы искали в лесу омег, Стайлз, - напоминает Лора. - Да, но я же этого не скажу, - беспечно говорит он, немного смахивая на психопата, хотя что-то такое в нем определенно есть. – Эй, миссис Хейл? Да, это Стайлз. У меня тут проблема с омегами. А нет, подождите, у вас проблема с омегами, я же только с пикси работаю, помните? Так, я, Дерек и Лора были в лесу, как вдруг нас окружили и начали преследовать пять омег, и нам показалось, что ими кто-то управляет. Невероятно захватывающе, не находите? А теперь они зависли около моего дома, и да, они не могут войти из-за рябины, но Дерек и Лора не могут выйти по той же причине. И так, к слову, я не закупался продуктами для долгой осады. Нет, разве что оружием. Хотя, может, и тут провал, ведь у него нет огнестрельного оружия. Неужели есть другое? Значит ли это, что он ходил за покупками с мыслями об убийстве? Дерек внезапно перехотел есть блинчики этого ребенка.

***

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Стайлз знает. Альфа Хейл только показалась, немного порычала, и омеги тут же… ушли. Проще простого. В мире Стайлза так не бывает. Только если это западня. Так что да, отправив Хейлов домой с порцией блинчиков, он остается под впечатлением до конца недели, а все выходные не отходит от отца и обкладывает дом новой, еще более сумасшедшей защитой. Он даже не удивлен, когда приходит в школу в понедельник и видит Эллисон Арджент в коридоре. Неприятности неизбежны, и, конечно же, Ардженты тут как тут. Потрясающе. Кроме того, стоило Эллисон войти в класс, Скотт тут же (Боже, как неожиданно) лишился здравого ума. Бам, бум, покойся с миром, здравый смысл Скотта. Будем скучать. Стайлз не полный подонок, нет, и ему нравится эта старая любовь без сверхъестественного подтекста. К тому же, здесь Ардженты не убивали Хейлов, так что, может, они зло во плоти чуть в меньшем масштабе. Именно поэтому он толкает Скотта локтем и говорит: - Это Эллисон. Ей, вероятно, понадобится ручка. - … А? – спрашивает Скотт, потерянный, ошеломленный, танцующий на отдаленных сказочных полях в своей голове. Стайлз считает довольно милым то, что встретившись с Эллисон, Скотт тут же забыл о правиле не встречаться с убийцами. Скотт вообще не меняется. - Ручка! Когда она сядет, дай ей ручку, тупица. - … О. Хорошо. Стайлз глазам своим не верит. Скотт берет себя в руки и предлагает ей ручку, и у нее действительно не оказывается своей. Она улыбается точно так же, как и тогда. Интересно, она приехала на год и семестр позже, но история повторяется. Может, у Эллисон навязчивая идея забывать ручки. Может, она не ответственна в плане ручек. Может, тайно она предпочитает карандаши и специально забывает ручки как акт протеста против них. Может, это признак ее страха и/или непризнания постоянности и преданности делу. А может, Стайлзу стоит прекратить думать о ручках и их возможных метафорических значениях. Прямо сейчас, в эту секунду. Самое главное в этой Эллисон то, что она напоминает ему самого себя. Другие в этой реальности так невинны, просто утомляют Стайлза. Они даже отдаленно не готовы к тому, что надвигается, и это страшно. Но не Эллисон. Она явно прошла через ад, как и его Эллисон. Он не в курсе деталей, да ему и не нужно. Он знает этот взгляд. И это определенно делает его ужасным человеком, но он рад видеть его. Теперь он чувствует себя не единственным сумасшедшим в мире здравомыслящих людей. Интересно, видит ли Эллисон в нем то же самое. Следующая неделя проходит в относительном затишье по сравнению с первой, никаких забегов по лесу и волчьих кризисов. Должен ли он рассказать все Эллисон? Она выстрелит в него пулями или стрелами? Лидия и Джексон уже промыли ей мозги? О божечки, Стайлз, ты же не серьезно, как такая горячая девчонка могла встречаться со мной, о божечки, о божечки. Ладно, последнее смахивает на что-то новенькое. И в то же время знакомое. Так же, как и в прошлый раз, Скотту понадобилась неделя, чтобы решиться пригласить ее на свидание. Правда, в этот раз ни одно животное не пострадало, так что Стайлз не знает, что послужило толчком, да и не хочет знать. Значение имело лишь то, что Скотт пригласил ее на ту же вечеринку, что и тогда. - Она согласилась! – паникуя, сообщает Скотт. - И что тут плохого? Не может быть, что ее отец стрелял в Скотта прошлой ночью, потому что это было бы проблемой. - У меня смена в пятницу! Боже, Скотт. - Да чего ты, это даже не проблема. - И каким местом это не проблема?! - Я подменю тебя на работе, ладно? Дитон знает меня, так что звони и предупреждай. Вот и вся проблема. - Серьезно? Подожди, а ты не хочешь пойти? - Ха, я бы все равно не пошел. - То есть я могу отвести Эллисон на вечеринку? - То есть да, можешь. Наконец-то. - Стайлз… Чувак, когда ты успел стать моей крестной феей? - Я всегда был твоей крестной феей, Скотт. Пора бы заметить. Господи, если бы все проблемы так легко решались. Кажется, чтобы получить от своего Скотта столько же благодарностей, Стайлзу приходилось убивать людей. С другой стороны, Скотт тоже убивал ради него, и это не казалось большим делом. Ко всему привыкаешь. - О, и еще, - говорит Скотт. – Мама Эллисон умерла в прошлом году. - Вот облегчение. - Стайлз! - Признаю, для Эллисон это ужасно. Как она умерла? - Не знаю, она не вдавалась в детали. Если надо, сам спрашивай, потому что я не стану. - Справедливо. Новое перемешивается со старым. Она пыталась убить другого парня-оборотня Эллисон и закончила с укусом от его дружка Альфы? Неужели это происходит во всех вселенных? Нет, вряд ли. Сложно представить такое в одной вселенной, не то что сразу в двух. - Ее отец жив, так ведь? - Да. Кажется, они очень близки. Ладно. Это вроде как… Хорошо? - Так, а с другими родственниками она проводит время? Ну, бабушки, дедушки, тетя, дяди… - Есть тетя, - говорит Скотт, щурясь как всегда, когда пытается что-то вспомнить. – Она живет не здесь, но Эллисон очень любит ее. - Тетушка Кейт, - вздыхает Стайлз. А вот это уже плохо. – Да, в мое время Эллисон ее тоже любила. Только вот та Кейт сожгла дом Хейлов, полный людей. - Кейт-сожгу-всех-в-огне-нахер?! - Ага, она самая. Но здесь-то Хейлы живы. Значит ли это, что Кейт не убийца-психопат? Или у нее просто еще не было возможности? Надеюсь, нам повезет, и правильный вариант первый. - А если не повезет? - Ну, знаешь, - Стайлз машет руками в воздухе. – Смерть, кровь, крики. - Кстати, - говорит Скотт. – Хотел спросить: сколько стоят бронежилеты?

***

С тех пор, как стая Хейл приняла Эрику Рейес, Стайлз заявляется к ним каждое субботнее утро только чтобы узнать, как она. Сначала мама волновалась, боялась, что он хочет проникнуть в дом и найти ее, особенно когда он приходил по вечерам в среду, чтобы позаниматься в их библиотеке, но на самом деле не похоже, что он думает об этом. Он просто стучит в дверь, спрашивает, как дела у Эрики, ее родителей, иногда приносит еду (зачем?), а потом… уходит. Даже не пытаясь зайти в дом. Лора не уверена, это самое милое или самое странное, что когда-либо при ней делали люди. Дерек знает, что Стайлз делал вещи и более странные, но решает не указывать ей. Поэтому каждую субботу, открывая дверь, он уже готов ответить на все связанные с Эрикой вопросы. Ясно, почему он был так встревожен, когда в обычное время в субботу открыл дверь, и Стайлз тут же сказал: - Привет, Дерек. Мне нужно поговорить с твоими родителями. Можно? Или по субботам они с людьми не общаются? - Для тебя время найдут, - он отступает и позволяет Стайлзу войти. – Что-то случилось? - Почему обязательно должно что-то случиться? – бодро спрашивает Стайлз, проносясь мимо Дерека и направляясь в сторону гостиной, будто учуяв, что мама и папа там. Что совсем не так. Люди так не могут, верно? – Может, я просто соскучился. - Что случилось? – повторяет Дерек. Иногда со Стайлзом и это прокатывает. - Ничего, вообще-то. Я просто, знаешь, становлюсь немного параноиком. Дерек вспомнил, что недавно паранойя Стайлза спасла их от смерти в лапах чокнутых контролируемых омег. Если Стайлз беспокоится, им тоже следует. - Из-за чего? - Может, ты пойдешь со мной? Тогда я просто выскажусь, и не надо будет повторять все снова и снова каждому по отдельности, чувствуя себя психом каждый раз. Ладно? Дерек кивает головой, соглашаясь. - И ты, Лора, тоже! – кричит Стайлз в сторону верхних ступеней лестницы, и да, Лора действительно там. Как он это делает? Лора спускается вниз, выглядя немного обеспокоенной. - Филипп уже там? – спрашивает Стайлз. - Да, и Нана Тея тоже. Стайлз кивает и идет в гостиную, Дерек и Лора идут следом. - Как он узнал, что они в гостиной? – шепчет Лора. - Не имею ни малейшего понятия, - так же тихо отвечает Дерек. – Магия? - Хм. Возможно. Мама и папа удивлены, увидев Стайлза. Одна из приятных черт Стайлза: он вводит в ступор не только Дерека, но и всех окружающих. - Стайлз, - говорит мама, удивленная, но почему-то довольная. – Ты редко заходишь в гости. Что тебя привело? - Ардженты в городе, - отвечает он, явно недовольный. - Все в порядке, - успокаивает мама, - Ардженты следуют кодексу. - Да, конечно. Но… Ладно, по-вашему, они реально следуют кодексу? Или они только постоянно толкуют о нем, а по факту делают все, черт возьми, что взбредет в их сумасшедшие головы? - Я понимаю, у тебя был неудачный опыт с охотниками, - говорит отец, явно волнуясь за Стайлза. Дерек его не винит. За парня просто невозможно не волноваться. - Это… Да уж, ничего не скажешь. - Насколько мы знаем, - говорит Нана Тея, - Ардженты действительно следуют кодексу. Разумеется, мы тоже сталкивались с охотниками, не чтящими его, и тоже страдали. Все смотрят на маму. - Можешь приглядывать за ними, если от этого тебе станет спокойней. - Я собирался сделать это в любом случае, но все равно спасибо за разрешение. Папа и Филипп потирают виски, брови мамы взлетели вверх, Нана смеется. А Дерек даже не удивлен. - Не делай ничего глупого, - строго говорит Лора. Стайлз насмешливо смотрит на нее. - Я семнадцатилетний мальчишка, - говорит он. – Уверен, я по закону обязан влипать во всякое дерьмо. - Хватит храбриться, - разочарованно говорит мама. – Ты не должен что-то нам доказывать, Стайлз. Если тебе страшно, ты можешь нам рассказать. - Вы знаете, я напуган практически постоянно, - легко признает Стайлз. – Ничего такого, ведь моя жизнь - сплошной кошмар. Кроме того, я ходил с Лидией Мартин по магазинам, мы искали ей платье, дважды. Я знаю, что такое страх. Следить за Арджентами не страшно, просто… Не знаю. Раздражающе, иногда больно, всегда бесполезно. Не стоит волноваться. Но они волнуются. Все волнуются. - Ты уже имел дело с Арджентами? – обеспокоенно спрашивает Филипп. - Почти. Не с этими Арджентами. Да, точно не с этими. Я знал кое-кого из Арджентов, те еще подонки, и я, наверное… немного предвзято к ним отношусь. - И наблюдать за твоими злыми Арджентами было… Раздражающе и бесполезно? – спрашивает Нана Тея. - Они так раздражают, - выдыхает Стайлз. Кажется, он не уловил сути вопроса. - Стайлз… Мама сомневается. Мама никогда не сомневается. Непробиваемое доказательство того, как Стайлз может выбить из колеи. - Если ты будешь приглядывать за Арджентами, это… Да, это в наших интересах тоже. Так что, если будут проблемы, просто позвони нам. - Нет, порядок, - настаивает Стайлз. – Сам справлюсь. - Дело не в том, справишься ты или нет. Это не только твоя обязанность, но и наша. Так что, если у тебя будут проблемы, мы обязаны помочь. - Но при этом мы делим между собой омег и пикси, - немного смущенно напоминает Стайлз. У Дерека из-за него уже голова болит. Кажется, у мамы тоже. - Если когда-нибудь у нас будет несколько семей охотников, мы и их разделим, - пытается следовать логике Стайлза мама. – А пока тут только Ардженты. Стайлз недолго грызет ноготь, потом кивает, видимо, удовлетворенный. - Ладно. Похоже на план, - он поднимает взгляд, встречается с мамиными глазами и улыбается. – Как Эрика? Комната наполняется оханьем и смехом.

***

Работать с Дитоном куда страннее, чем Стайлз ожидал. Он и раньше с ним работал? Нееет. Раньше он учился у Дитона, а это, оказывается, разные вещи. Похоже, Дитону это выгодно. Он издевается над Стайлзом еще больше, что казалось ему невозможным некоторое время назад. - Мне уже можно двигаться? – жалобно спрашивает Стайлз. - Пока нет, - бормочет Дитон, вылавливая лисохвост из уха спящей собаки, пока Стайлз неподвижно стоит посреди комнаты. Без каких-либо причин. Уже полчаса. - Я, кстати, готов сделать что угодно, если дело в этом, - говорит Стайлз. – Я могу почистить кошачьи клетки. Даже клетки щеночков! Из достоверных источников мне известно: это самое неприятное. Вы должны знать, я не очень хорош в стоянии на одном месте в течение долгого времени ничего не делая. Это не мое. Давайте я уже почищу клетки. Господи-Боже, помоги. Дитон довольно смотрит на Стайлза и улыбается. Не такую улыбку ожидаешь увидеть на лице буйного садиста. - Да, думаю, ты мог бы почистить клетки, но мне кажется, было бы куда правильнее использовать твои таланты по назначению, например, ты мог бы обновить защиту. Я надеялся, ты почувствуешь ее, стоя там, ведь именно на этом месте располагается центр сети. Стайлз просто стоит и смотрит, потому что не знает, что делать с Дитоном и его чувством юмора. - Если ты не хочешь почистить кошачьи клетки, разумеется, - продолжает Дитон, все еще улыбаясь. - Защита подойдет, - говорит сбитый с толку Стайлз. – Потрясно. Обожаю защиту. - Ну что ж, - Дитон снова играет бровями не хуже Хмуроволка, - тогда тебе лучше приступить к работе. А Скотт (оба Скотта!) работал с этим парнем годами. Если бы Стайлз работал с ним так долго, то сейчас бы общался сам с собой где-нибудь в больничке, в комнате с мягкими стенами. Тем не менее его защита реально крутая. Гораздо лучше, чем у Дитона из прошлой вселенной. (Почему?). Одна защита накладывается на другую в невероятном хитросплетении слоев, образуя потрясающие геометрические фигуры при активации, и, если ты вдруг решишь проскочить мимо, она испепелит тебя. Стайлз, блядь, влюбился. - Это самая крутая защита на свете, - говорит он Дитону, потому что это сущая правда. - Филипп Хейл разработал ее для меня, - говорит Дитон, и да, теперь все понятно. – Ты был прав, я больше разбираюсь в атакующих заклинаниях, чем в защитных. А вот у Филиппа с этим хорошо. Как видишь, у него талант дизайнера. Филипп Хейл - чертов гений в создании защитных заклинаний, он даже не подозревает, как много времени теперь будет проводить со Стайлзом. Они будут магическими бро. Стайлз добьется этого. Филипп был настолько глуп, что умудрился дать ему свой номер. - Вы умеете выбирать ассистентов, - сказал Стайлз Дитону, ведя рукой по центральному узлу, сопротивляясь с желанием поворковать с ним. - Но, по какой-то причине, упустил тебя. Стайлз пожал плечами. - Я не особо активно занимался этим. - Когда мы встретились в твоем мире? - Мне было шестнадцать. Скотта уже укусили, он привел меня сюда, чтобы… Уже не помню зачем. Главной проблемой была канима. - И тогда я понял. - Да, только меня в известность не поставили. Просто вручили мне рябиновый пепел со словами «Будь искрой». Что это вообще за наставление такое? - Сработало? – с интересом спросил Дитон. - Это да, но… - Стайлз оглядывается и встречается с самодовольным взглядом Дитона. – Только не надо так смотреть. Мне повезло. Дитон хмыкнул и вернулся к собаке. Стайлз встряхнул головой и продолжил работать над защитой. - Ничто не дается бесплатно, Стайлз, - тихо, как гром среди ясного неба, говорит Дитон. - Да, я знаю, - в замешательстве отвечает он. - Действительно? Ладно, очевидно, этот разговор куда глубже, чем кажется на первый взгляд. Стайлз отворачивается от сети защиты, разговор требует зрительного контакта. - Я… да. Магия - это лишь короткий путь, я понимаю. Цена остается такой же высокой, несмотря ни на что. - Если не выше. - Если не выше, - соглашается Стайлз. Это самая неприятная часть. – Доплата за быстрое обслуживание. - Чтобы попасть в этот мир, тебе пришлось потерять свой. - … Верно. - Ты потерял все. Риск стоил того, потому что на тот момент тебе было нечего терять. Но все же ты, похоже, не доволен результатом. Стайлз молился Богу, чтобы тот скинул метеорит, если Дитон дойдет до этого. Но нет, Стайлз, стой и слушай. - Хочу сказать, Стайлз, будь у тебя возможность снова это сделать здесь, было бы хуже. Тебе есть что терять, и, возможно, ты ничего не получишь взамен. Любая сделка в этом мире для перехода в другой означает ответственность, скорее всего, ты понесешь одни лишь потери. А, так вот в чем дело. - По-вашему, я должен остаться здесь. - Я лишь хочу сказать, что ты должен подумать о том, каким несчастным можешь стать, если получится уйти. Не говоря уже о том, какими несчастными ты сделаешь людей, которых оставишь позади. Мужик играет грязно. - Чем дольше я остаюсь, тем сложнее им будет, когда я уйду, - напоминает он. - Ты и так уже слишком долго здесь, - отвечает Дитон. – Это было аргументом в первую неделю, Стайлз. Но прошло уже три месяца. Черт. Серьезно. Три блядских месяца. Как это вообще произошло? - Сейчас, - продолжает Дитон, - все будут чувствовать себя брошенными, если ты уйдешь. Для них это будет равно смерти друга. В принципе, он и так умрет. В один момент Стайлз просто упадет замертво или исчезнет, и только Скотт и Дитон будут знать, в чем причина. Предполагается, что он упадет замертво или исчезнет. А если нет? Технически это тело в полном порядке. Что если он уйдет без тела, и все продолжится? Он будет бессмысленным духом блуждать по округе? Или впадет в кому и никогда не проснется? Тогда отец на самом деле потеряет сына? Стайлз думал только о своем отце и своем Скотте, но никогда не позволял задумываться об этих. И сейчас он об этом тоже не думает. Не когда Дитон смотрит. - Я хотел спросить, - говорит Стайлз, снова переводя внимание на защиту. – Можно взять плату за сегодня огнестрелкой? Дитон вздыхает и качает головой, будто общение со Стайлзом - сплошное испытание. К черту. Перемены неизбежны.

***

Эрика Рейес привыкает к своей новой сущности с невероятной скоростью, изящностью и ликованием. Стайлз был прав насчет нее. Девушке невероятно весело тренироваться, потому что она радуется абсолютно каждой новой вещи, которой учится. Каждому навыку, каждому ощущению, каждой возможности. Просто наблюдая за ее открытиями, становишься счастливее. И это привело к некоторым по-настоящему глупым спорам внутри стаи. Дерек думал, что сумеет избежать этого, но нет, кому вообще важно его мнение. - Я только хотел отвезти ее в магазин, чтобы купить подходящую одежду, - скулит Дерек, а ведь и вправду скулит. Лора во всем виновата. - Ну, ты не можешь, потому что этим занимаюсь я, - решительно заявляет Лора. Они в комнате Эрики, Лора сидит рядом с ней на кровати, перекинув руку той через плечо. Эрике, похоже, весело. – И я отвезу ее, как только буду уверена, что она не накинется на первого встречного, нечаянно задевшего ее. Близняшки учат ее драться и охотиться. Филипп помогает маме изучать с ней историю и прочую муть. Ты опоздал, Дерек. Даже не знаю, что ты можешь для нее сделать. Совместные мечтания о Стайлзе не в счет. - Я не мечтаю о Стайлзе! – одновременно возражают они и тут же оборачиваются друг на друга. - Обожаю, когда я права, – воркует Лора. Невыносимо. – А я так часто оказываюсь права. Альфа-гены! - Не смей делать из этого любовный треугольник, - строго говорит Дерек. – Мы просто хотим знать, гей он или натурал, вот и все. - О, милый братишка, я абсолютно уверена, что Стайлз би, ибо он рожден чтобы веселить меня. Что угодно, любовный треугольник, конкурс ухаживаний, ужасно романтичный бой на смерть, все это часами будет развлекать меня, близняшек, Нану Тею и даже самого Стайлза. Так пусть начнется шоу! Она вскакивает на ноги, драматично смотрит на них и начинает бешено бегать по комнате, кудахтая, как какая-нибудь душевнобольная. - На самом деле, мы не родственники, - говорит Дерек Эрике. – Мы нашли ее в корзинке на крыльце, маме стало ее жаль, и вот. - Я все слышу, - кричит Лора уже из коридора. Эрика смеется. - Я правда больше не влюблена в Стайлза, - говорит она Дереку, когда Лора уходит достаточно далеко. – Бросила это дело еще на первом курсе. - Как? – спрашивает Дерек немного жалобно, следя за тем, как радостное выражение лица Эрики сменяется сочувствующим. Она пожимает плечами. - Не знаю. Может, просто поняла, что мне ничего не светит. Он был так зациклен на Лидии Мартин, будто другие… Я даже не думала, что он знает о моем существовании, пока он вдруг не спросил, хочу ли я стать оборотнем. - Просто спросил? – Дерек в шоке. На самом деле он даже чувствует себя преданным. - Нет, нет! – успокаивает его Эрика. – В смысле, сейчас-то я понимаю, что он делал. Но тогда… я не понимала, что происходит. Я все думала, что один из нас псих, но никак не могла понять, кто именно. - Ставлю на Стайлза, - говорит он. – Если кто-то из вас псих, то это Стайлз. Поверь мне. - Ну, он был прав насчет оборотней, - указывает она. – А я была уверена, что он свихнулся. Плохая идея. Что если странное поведение Стайлза вовсе не значит, что он сошел с ума? Что если он просто знает больше, чем Дерек? Дерек собирается поделиться этой мыслью с Филиппом в ближайшее время. - Так, - говорит Эрика, - расскажи мне о своей семье. - Что? Разве не мама и Филипп этим занимаются? - Они учат меня истории оборотней в целом. А я… ничего не знаю именно о вашей семье, ее истории. Теперь это и моя семья тоже. Так ведь? В смысле… - Да, - тут же прерывает ее Дерек. Боже, она так боится остаться одна. Должно быть, это ужасно, быть человеком. – Мы твоя семья. Что ты хочешь узнать? Как встретились мои родители и прочую чушь? Он не очень разговорчив, но нет ничего проще семейных баек. Он слушал их так часто, что запомнил даже мельчайшие детали. - Все! – сказала Эрика, чуть наклонившись вперед. – И никакой лжи. Я ни за что не поверю, что Лору нашли на крыльце, тем более в корзинке. - Будь это правдой, все шло бы куда лучше, - бормочет Дерек. Эрика смеется ярко, громко, не стесняясь. Дерек действительно благодарен Стайлзу за это. Благодарен, что он дал им Эрику, дал Эрике их. Несмотря на то, что он чувствует себя немного двинутым, когда дело доходит до Стайлза. Несовершеннолетнего сына шерифа, которому он даже не нравится. - Начну со всех неловких ситуаций из детства Лоры, - говорит Дерек, потому что так ей и надо.

***

Вечером в среду Питер специально заходит в библиотеку, чтобы найти там Стайлза, увлеченно что-то изучающего. Будто у себя дома. Образно говоря, так и есть. Если Стайлз думает, что Питер и Фелиция не заметили его маленького связующего заклинания, он глубоко ошибается, потому что это крепко связало его со стаей. А еще навлекло на него проблемы, ведь не будь связи, Питер просто избегал бы его из уважения к его застарелым ранам и тяжелому прошлому. Но этому не бывать. Не теперь, когда Стайлз решил связать себя с детьми Хейл и, что еще важнее, с детьми Питера. Он должен был задуматься о последствиях. Например, неизбежной заинтересованности Питера в его мотивах. - Стайлз, - говорит Питер, получая ожидаемый эффект: парень вежливо кивает, но внутри него разливается страх, потом ярость, а следом и раздражение, вызванное самим фактом того, как он реагирует. – Что сегодня привело тебя сюда? - Ну, знаете, - он отстраненно машет в сторону книг, - исследование. - Это я вижу. Стайлз потрясающе умеет отвечать на вопрос, не отвечая на самом деле. Питеру стоит потренироваться в том, чтобы вытягивать из него реальные ответы. Он подходит ближе, пробегается взглядом по материалам Стайлза. Ноутбук стоит на столе, зажатый между двумя стопками книг: в первой записи о пикси, во второй – теория пересечения вселенных ( должно быть, он принес их, потому что Питер не помнит, чтобы у них было что-то подобное), и еще одна беспорядочная куча в стороне, кажется, об изменениях в общем. Смена сезонов, лунные фазы, солнцестояния, звездные карты, и влияние всего этого на сверхъестественное. И еще одна книга, которую Фелиция не могла найти прошлым вечером. Видимо, он пытается понять, что творится с омегами. - Зачем пикси? – сложив руки, спрашивает Питер. - … Потому что Талия меня заставила. Плюс, знаешь ли, пикси питаются магической нестабильностью. А значит связаны с нашими проблемами, - раздраженно отвечает Стайлз, делая заметки из книги о вселенной. - Не знал. А ты откуда знаешь? - Потому что ненавижу их и хочу от них избавиться. Если хочешь избавиться от чего-то, нужно знать, почему это появилось. Оказывается, пикси притягивают места с магической нестабильностью. То есть они часть проблемы, с которой нам приходится возиться, хотя могут быть лишь симптомом. Не знаю. У меня плохое предчувствие. - А может ты просто терпеть их не можешь, - предлагает Питер. - Или так. Скорее, и то, и другое. Питер придвигает стул и устраивается поудобнее. Это его библиотека, все-таки. - Откуда такой интерес к пересечению множества реальностей? - Нестабильность, - лжет Стайлз. Откровенно врет ему. Питер немного разочарован. Он знает, что парнишка может лучше, потому что видел это своими глазами. Что ж, на первый раз можно и простить. - Думаешь, все наши проблемы из-за нестабильности? - В точку. Занятно. Это действительно меняет ход исследований. Вместо того, чтобы искать периоды агрессии, им с Фелицией, вероятно, стоило искать периоды нестабильности. - Есть предположения, чем это могло быть вызвано? Стайлз вздыхает и откидывается на спинку стула, нервно вертя карандаш между пальцами. Интересно, гнев и разочарование влияют на его координацию? - Неа. Никаких идей. Но я надеюсь, что дело в ком-то, а не в особом построении звезд, потому что с этим кем-то еще можно что-то предпринять. Со звездами такой трюк вряд ли прокатит. - Звезды двигаются, - указывает Питер. - Да. Иногда им требуются сутки, чтобы встать правильно, а иногда десятки тысяч лет. Теперь понятно к чему я веду? - Хм. Предполагаю, уничтожить звезду было бы затруднительно. - Даже Звезда Смерти могла справиться только с планетами. - Не любишь сложные задачки? - Чувак, финансирование НАСА пиздец как сокращается. Мы едва наскребем на космический полет, а на Звезду Смерти нам и подавно не хватит. - Но у нас есть ты. Я слышал, ты заклинатель. - Хаха! Точно! Только нет, я не могу слетать в космос и взорвать звезду, и что, если бы мог? Что-то мне подсказывает, последствия будут хреновыми, а я не хочу быть ответственным за это. Будем надеяться, что это человек. Человек может проделать брешь в магической системе. Такое тоже бывает. Или это просто какое-то чокнутое сверхъестественное создание, типа кицунэ. Было бы весело, кстати. В Стайлзе есть что-то от кицунэ, если подумать. - В этом и проблема, верно? Что угодно могло стать причиной, нужно сузить круг. - Ну попытайся. - Пытаюсь, - говорит Питер. – Но пока безуспешно. - … Ты начинаешь мне нравиться, - возмущенно шепчет Стайлз. - Хочешь, чтобы я извинился за то, что я приятный человек? - Я хочу, чтобы ты не был приятным, - расстроено отвечает Стайлз. – Это сбивает с толку, ясно? В голове Питера выстроился целый ряд всевозможных язвительных ответов, но его глаз зацепился за кое-что, отвлекшее его. Старая рукописная брошюра, засунутая в самый низ стопки книг о вселенной, будто Стайлз специально хотел скрыть ее от других. Он вытаскивает ее, и да, та самая брошюра. Подняв взгляд, он встречается с испуганными глазами Стайлза. На шее Стайлза виднеется шнурок. Питер давно это заметил, потому что Стайлз не похож на парней, любящих украшения. Он протягивает руку и тянет за шнурок, вытягивая из-под рубашки парня кулон. Почерневший, явно горевший, местами подплавленный, но все еще узнаваемый кулон. Увидев его, Питеру уже не требуется помощь Стайлза, чтобы сложить все кусочки вместе. - Тебе неприятно симпатизировать мне, - задумчиво говорит он, - потому что я убил тебя. Так? - И съел, - на лице Стайлза появилась презрительная усмешка. Дерзкий, даже когда тут… это. – Ты убил меня, а затем съел, если точнее. Таков был наш грандиозный финал, - он резко замолкает, выглядя немного виноватым. – В смысле, это был не совсем ты. Не ты, который ты. Просто… Парень, которым ты мог бы стать, если бы все было так же, как помню я. Питер отпускает кулон и садится на место, давая им столь необходимое пространство. Он пытается представить, что может заставить человека, заставить его убить и съесть кого-то вроде Стайлза, талантливого, смелого и чуток странного. Потом вспоминает мифы о магических созданиях и перемещении силы. Съешь сердце врага и получи его храбрость, и все в таком духе. Он думает, каким потерянным он был, если посчитал это хорошей идеей. Думает о состоянии кулона, кулона Филиппа, почерневшего и сожженного. А потом вдруг перестает думать. - Фелиция, - он еле слышит свой голос за воем внутреннего волка, - ты нужна мне.

***

Стайлз действительно волнуется за Питера, когда тот обращается в ту же секунду. Твою же мать. Стайлз медленно пятится назад, воздвигая между ними преграду из всей возможной мебели, и серьезно подумывает достать нож. Но ему все еще стыдно. Потому что это не тот Питер. Этот Питер ничего ему не сделал, и сказать ему такое было жутко нечестно. Стайлз чертов уебок. По крайней мере, он ничего не рассказал о Лоре. Тогда он бы превзошел самого Джексона Уиттмора и занял первую строчку рейтинга мудаков всея вселенной. - Что ты с ним сделал? – рычит Фелиция, напоминая ангела смерти. И да, Стайлз узнает этот сумасшедший, убийственно-покровительственный взгляд. Он часто видит его в зеркале. Он умрет. Снова. Но в этот раз он хотя бы знает, к чему быть готовым. Фелиция игнорирует его. Она обегает его и падает на колени рядом с Питером, что смело, потому что не похоже, что он в себе. Ну, он выглядит более спокойным, чем Питер Стайлза, это уже что-то. Хотя нифига это не значит. - Питер, - шепчет Фелиция, беря его лицо в ладони и совершенно не боясь. - Я здесь. Я в безопасности. Кэт в безопасности, она играет с Кэлом наверху. Кэл в безопасности, он только что отобрал у Кэт детальку Лего. Ты можешь их услышать, не так ли? Слушай. Мы здесь. Мы в безопасности. Мы здесь, Питер. Мы здесь. Так якорь Питера – его семья. Не стая, не огромное семейство Хейлов. Просто жена и дети. И они погибли в пожаре. Точно. Питер успокаивается, приходит в себя, пряча волка глубоко внутрь. Стайлз много раз видел, как он превращается, но никогда не видел, как снова приходит в себя. Он не похож на Дерека. Дерек любил появляться неожиданно и драматично, но Питер более спокойно к этому относится. Тот же парень, та же подача, но каким-то образом он перестал быть Питером, которого Стайлз знал, и стал походить на Питера, которого любили Дерек и Лора. Приятно видеть разницу. Он думает, что сможет предотвратить проявление его худшей стороны. - Что случилось? – требует ответа Фелиция, не отнимая рук от лица Питера, обернувшись к нему через плечо. - Он не виноват, - успокаивает жену Питер, укладывая свои ладони поверх ее. – Он лишь гонец. Ты знаешь, что любят говорить о гонцах с плохими новостями. - И никогда не видела в этом ничего плохого, - жалуется Фелиция, с трудом позволяя Питеру отойти. Питеру лучше. - Гораздо важнее значимость информации, чем чувства кого-либо по ее поводу. Переводчики Османской Империи… - Питер. - … Он из другой вселенной. Так ведь, Стайлз? Стайлз кивает, увлеченно наблюдая за действиями этих двоих. Фелиция закрывает глаза и потирает виски, будто это уже слишком. - Что? - В его вселенной он получил кулон Филиппа. Как это случилось, кстати говоря? - Дерек дал мне его, - говорит Стайлз. - Он? – Питер и Фелиция одновременно прищурили глаза. Ой. - И почему он решил отдать его именно тебе? Вот, именно поэтому Стайлз планировал никому ничего не рассказывать. Никогда. - Все остальные были мертвы. Фелиция ахает, но Питер только хмурится. - Все, кроме меня. Его и Коры, но это сложно. Стайлз решает не затрагивать эту тему. - Ну, эм, ты был в коме некоторое время. Немного поджаренный… Знаете что? Это не имеет никакого отношения к этой жизни. Скажу только, твое тело излечилось, но вот разум как был угольком, так им и остался. Твоим якорем стала месть. - Дерек был Альфой? – спрашивает Питер. Конечно, он понял. - Да. - Дерек был Альфой? - Хватит, ладно? Ты тоже был Альфой, но провалился в этом куда больше, чем Дерек. - Но я был безумен. - Ну да, будто Дерек не двинутый в край. - Хм. - Ты рассказал еще кому-нибудь? – спрашивает Фелиция, явно недовольная. Не то чтобы Стайлз сейчас чем-то доволен. - Нет. Для меня эта тема немного неприятна. - Мы должны рассказать Талии и Кевину, - шепчет Фелиция Питеру. - Не говорите им! – настаивает Стайлз, указывая на Питера. – Вот что происходит, когда рассказываешь людям подобное! Это ничего не докажет. Все только станут ненавидеть меня. Я и так жалею, что рассказал Питеру. - Технически ты не рассказывал. Я сам догадался, - самодовольно говорит Питер. Хорошо, что он оправился от идеи убийства Стайлза с участием когтей и клыков. - Тебе же лучше, - обиженно бубнит Стайлз. – Пусть тогда все тоже сами мозгами пошевелят, а? - Каково это? – внезапно и невпопад спрашивает Питер. – Знать, как все могло быть? Помнить прошлое, которого не было? Знать будущее, которое наверняка может произойти? - Похоже на игру в трехмерные шахматы, каждая фигура которых следует своим правилам, - говорит им Стайлз. – Полный отстой, и я жутко от этого устал. - Технически, - говорит Фелиция, - тебя бы не перенесло сюда, не будь ты полезен. В теории, эта магия так и работает. Она старается переместить хозяина в ближайшее подходящее тело, с помощью которого заклинатель может помочь Хейлам. Стайлз на девяносто процентов уверен, что она решила его запугать. Опять же, он мог просто не заметить это среди того мелкого почерка. - Конечно, и никакого давления. - Мы должны рассказать Талии и Кевину, - повторяет Фелиция. - А какой смысл? – возражает Стайлз. – Это… Все равно что пикси. Это не дело оборотней, это просто, не знаю. Второстепенный вопрос. - Ты считаешь себя симптомом, - счастливый новому открытию говорит Питер. – Ты говорил о нестабильности. Пикси – симптом. И вот ты, из другого мира. Это очевидно. Ты считаешь себя симптомом проблемы. - Да, ясно? Да, - резко подрывается Стайлз. – Думаю, я симптом. И, кстати, я забираю свои слова обратно: ты мне все еще не нравишься. - Ты не второстепенный! – нетерпеливо обрывает Фелиция, - Кулон сам за тебя говорит, мы обязаны о тебе заботиться. Я скажу Талии. - Зашибись, - Стайлз прячет лицо в ладонях. – Говорите ей, пофиг, делайте что хотите. Только детям не говорите, ладно? Я даже не знаю, как Лора отреагирует. Дерек скорчит эту свою рожу, если узнает, а я против этого бессилен. - Я расскажу только Альфе, - уступает Фелиция. - Снова Дерек, - счастливо мурлычет Питер. – Дерек, Дерек, Дерек. - Заткнись, он был моим Альфой! - Конечно, - ухмыляется Питер. «Однажды я поджег тебя, - подумал Стайлз. – И не жалею».

***

Стайлз бежит вверх по лестнице из библиотеки и почти врезается в Дерека, что само по себе пугает - Стайлз всегда знает, где все. Он никогда не бывает таким рассеянным в их доме. Хотя сейчас это не самое страшное. Стайлз пахнет Питером и Фелицией, он будто искупался в море вины, стресса и злости. Серьезно, что, черт возьми, происходит между Стайлзом и Питером? - Да что случилось? – встревожено требует Дерек. - Как Питер назвал своих детей? – Стайлз Стилински – король логичной логики. – Кэт и Кэл? - Катерина и Калигула, - выдыхает Дерек. Школьные дни этих детей будут тем еще адом. Стайлз моргает. - А я думал, что у меня с имечком проблемы. Питер назвал своего сына Калигула? - Стайлз звучит не плохо. - Да, ведь «Стайлз» не мое имя. Но Калигула? Серьезно? - Он сказал, что Калигула звучит и его ни с кем не спутают. - Его убили, чувак. Калигула погиб молодым. Об этом даже фильм сняли. - Ну, может… Его ни с кем не путали, когда он был жив? Не смотри на меня. Не я ему имя выбирал. - Ну а с Катериной что? - Фелиция выбрала. Катерина - человек, поэтому она решила, что девочка должна носить имя кого-то сильного. Катерина Сфорца. Посмотри на нее. Никто ее ни с кем не путал. - Так же, как и с Калигулой. - Да нет же, ее реально никто не путал. Даже если так, то не успели рассказать. Она пытала врагов ради удовольствия, убивала каждого, кто хоть немного разозлил ее, и повела армию в бой, когда была беременна. Это было в пятнадцатом веке, кажется. Она вроде убила Папу или еще кого-то. А когда политика ей наскучила, она стала монахиней и, в конце концов, умерла от пневмонии. В монастыре. - При власти нового Папы, да? Ладно, понял, тебе это, похоже, нравится. Но вот Калигула. Просто нет. Непродуманно. Дерек не уверен, что произошло, но Стайлз больше не чувствует себя плохо. Он сконцентрирован. Как и должно быть. Дерек не понимает, как издевательство над именами его кузенов помогло, но он рад. - Как тебя зовут? - Что? – спрашивает Стайлз, и его сердцебиение резко ускоряется без видимых на то причин. Сердце Стайлза всегда бесится без видимых причин. Дерек старается не волноваться по этому поводу. - Твое настоящее имя, - говорит он. – Ты сказал, что тебя зовут не Стайлз. - Так и есть. - Тогда как тебя зовут? - Меня назвали в честь отца матери. - И его звали…? - Тебе-то какая разница? Он мертв. - Стайлз. - Что? Дерек сдается. - Эй, - тихо и нерешительно говорит Стайлз через некоторое время. – Эм. Спасибо. Он легко сжимает рукой плечо Дерека, успокаивая то ли Дерека, то ли себя. А потом разворачивается и уходит, окутанный противоречивыми чувствами и непонятными запахами. Дерек больше не уверен в своем желании искать в действиях Стайлза смысл.

***

После недавней катастрофы с Питером Стайлз надеялся, что оставшаяся половина недели окажется спокойной и он сможет отдохнуть. Он не знает, почему до сих пор верит в подобные небылицы, потому что, очевидно, быть такого не может. И, как правило, виноват он сам. Он точно не преследовал Арджентов. Это не преследование. Но он очень внимательно за ними наблюдал, включая виртуальное… преследование. Да, ладно, это определенно его термин – виртуальное преследование. Усилия и нарушение закона того стоили, потому что теперь он знает обо всех интернет привычках Эллисон Арджент. У Эллисон проблема. Одержимость оборотнями, оружием, крайне жуткие онлайн друзья и проблема. Стайлз действительно хотел избежать этого здесь, но, похоже, этому не бывать. Дубль два. Он надеется, что они смогут отрегулировать проблему более изящно, чем в прошлый раз. По крайней мере, теперь у Стайлза есть преимущество: он уже понимает Эллисон. Он знает, что она хочет быть хорошей, но у нее гены убийцы. Стреляя в людей, она улыбается. Охотясь, она пытается убедиться, что стреляет в плохих людей, но ее представление о плохом становится ужасно свободным, когда она причиняет кому-то боль. Внутри нее живет садист. Не то чтобы он удивлен. Характер берет свое. Именно поэтому Эллисон нужен кто-то, кто будет следить, чтобы она не сорвалась и не поубивала всех, кто ее раздражает. Стайлз не может за это взяться, ему хватает проблем с отцом, Скоттом и Хейлами. Так что ему придется свалить это на Скотта (Боже, он даже говорить об этом не хочет) и… Криса. Последнего здравомыслящего члена семьи Арджент. Значит придется поговорить с Крисом. Дело не из простых. Возможно, ему придется провести всю жизнь в бегах, в зависимости от того, как Крис отреагирует. Но выхода нет. - Мистер Арджент! – радостно говорит Стайлз, как только дверь открывается. Тот же самый дом, черт возьми. Тот же самый. – Здрасте, я Стайлз Стилински. - Ты к Эллисон, - решает Крис, стараясь выглядеть милым и дружелюбным. Ему не идет. - Вообще-то, я пришел к вам. Выражение лица Криса становится подозрительным, немного опасным, то есть его обычным выражением лица. Это обнадеживает. Вроде. - Неужели. - Неужели. Просто интересно, что привело Арджентов в город. Потому что, знаете, я был впечатлен тем, как местная стая защищает Бикон Хиллс от сверхъестественных тварей самостоятельно, и тут… Крис хватает Стайлза за шею и втаскивает в дом, захлопнув дверь за собой и тут же прижав парня к этой двери. О, старое облюбованное место. Крис иногда такой ребенок. - Местная стая, кто они? – требует Крис. - С чего ты взял, что есть даже малюсенький шанс, что я тебе расскажу? – скептически спрашивает Стайлз. Крис скалится. И он тут борется с монстрами, ха. - Кто ты, черт возьми, такой? - Просто ребенок, который знает слишком много для своего же блага. - Сомневаюсь. - Твое право. На самом деле, это неважно, просто ответь на вопрос. Это ужасно, но Стайлзу нравится доводить Криса. Без недоверчивых ублюдков ему было слегка одиноко. С ним явно что-то не так. - Я отошел от дел, - неохотно говорит он, слегка ослабив хватку. – То, что Бикон Хиллс под защитой, меня и привлекло. Я не ожидал такой сверхъестественной активности. - Так что, старые инстинкты просто выскочили из тени и сбили тебя с ног? Это твое оправдание? Крис сильнее вжимает его в дверь. Ардженты – умные люди, а терпению так и не научились. Стайлз должен был запомнить. - Ладно, хорошо! Никаких замечаний. Господи. Так ты приехал в Бикон Хиллс в поисках тихой жизни? – Уму непостижимо, ебушки-воробушки. – Придется тебя разочаровать. Все начнется с канимы и пары диких омег, затем будут пикси, стая Альф и человеческие жертвоприношения, а потом ты познаешь всю мощь сверхъестественного апокалипсиса. Вот такой расклад, спасибо, матушка Судьба. - Это то, что по-твоему случится? - Это то, что я знаю. - Как? - Не вдумывайся, просто херня с альтернативной реальностью. - … Так ты видишь будущее? Стайлз пожимает плечами. Он даже отдаленно не видит будущее, лишь имеет привычку наблюдать за ошибками людей и исправлять их, если это в его интересах. - Ты заклинатель! – упрекает его Крис. - Боже мой, я живу в шоу Монти Пайтон, - стонет Стайлз. – Можно не сейчас, пожалуйста? Я пришел, чтобы поговорить с тобой о реальных проблемах, а не отбиваться от твоих параноидальных атак. Ладно? - То есть ты утверждаешь, что ты не заклинатель? - Нет, я говорю, что это неважно, а еще у меня задница болит, харе меня об дверь долбить. Крис угрожающе тычет пальцем ему в лицо, когда-нибудь Стайлз просто его откусит. - Если ты пришел, чтобы просить милости у моей семьи, стоило бы задуматься и перестать мне грубить. - Я не прошу милости, - настаивает Стайлз, его это явно задело. – Я предупреждаю тебя. - Угрожать вздумал? - Чувак, а не много ли подозрений? Нет. Нет, я не угрожаю тебе, не прошу милости и я не шпион. Я предупреждаю тебя о чем-то ужасном, чтобы ты был готов. Ты должен быть готов! Возможно, это поможет мне, возможно – нет, но предупредить тебя мне не сложно. Впервые Крис выглядит так, будто наконец приземлился на поверхность планеты Разум. Но, конечно же, ненадолго. Эллисон появляется на лестнице и шокировано смотрит на них. - Пап? Что ты делаешь? - О, всего лишь напал на несовершеннолетнего в прихожей, - бормочет Стайлз, насмехаясь над Крисом, тут же отпустившим его и отошедшим в сторону. – Сегодня, видимо, вторник. - Стайлз? – по крику Эллисон можно подумать, что в ее роду были банши. - Все в порядке, Эллисон, - пытается успокоить ее Стайлз, потому что по опыту знает: обеспокоенная и бледная Эллисон может быстро превратиться в мстительную и смертоносную Эллисон. – Твой отец только что понял, что я заклинатель, и его охватило фанатичное бешенство, ну, ты знаешь. Но сейчас он, кажется, контролирует себя. Все круто. - Для кого как, - бормочет Крис. - Ты только что сказал заклинатель? - спрашивает Эллисон. – Скотт об этом знает?! Именно этого Стайлз и боялся. - Да, Скотт знает. - Он знает об оборотнях? - Да. - Он знаком с оборотнями?! - Я думаю, в среднем каждый человек знаком с парочкой оборотней. По-моему, они встречаются так же часто, как и люди с рыжими волосами. Конечно, вы можете не замечать этого, потому что не видите оборотней в толпе людей, иначе вы бы их всех перестреляли. Но никто не расстреливает рыжеволосых… Хотя в Великобритании к ним странно относятся. Может, потому что они ненавидят ирландцев? Не уверен. В любом случае, в Калифорнии такого нет. Вперед рыжеволосые! Эллисон, похоже, запуталась в нити аргументов, которые она хотела использовать. Крис выглядит так, будто хочет побиться головой о стенку. Видимо, он выиграл. Люди постоянно говорят ему дерьмо о болтовне, даже не подозревая, какое это мощное оружие. И если он пользуется им куда чаще, чем все думают, им не обязательно об этом знать. - Эй, Эллисон? Ты не против, если я потолкую с твоим отцом минутку? А потом сможешь задать свои два десятка вопросов или что там у тебя еще. - Лаааадно, - с сомнением говорит Эллисон и тихо исчезает в тени лестницы, будто ниндзя. Стайлз хотел бы научиться этому трюку. Эллисон чувствует себя прекрасно, даже когда ведет себя как злодей. Это жутко. Жутко - весь смысл этой встречи в одном слове. - Итак, Крис. Дело вот в чем: магия здесь слишком нестабильна, мы пытаемся понять почему и покончить с этим, но в то же время все становится хуже. - Ты хочешь, чтобы я помог бороться с симптомами? – догадывается Крис. - Ты как всегда не прав, - говорит Стайлз. – Нет. В смысле, если ты хочешь, мне пофигу. Можешь перестрелять столько пикси, сколько найдешь, вот только я думал ты на пенсии, старичок. Нет, я только хочу, чтобы ты приглядывал за Эллисон. - Она моя дочь, - огрызается он. - Вот именно, она твоя дочь. Мы оба знаем, что у вас за семейка, и да, Эллисон классная, но что с того? Если она вдруг решит, что она права, а кто-то другой нет, она тут же перейдет все границы. Станет опасной для всех, включая тебя. И ее саму. - Хочешь сказать, моя собственная дочь может пойти против меня? - Не совсем. Она не станет убивать близких ей людей, но вот случайным знакомым не повезет. - Это ты видел в своих видениях? - Я это прожил, ясно? Она застрелила охотника, потому что ей показалось, что он не прав, а потом и парочку оборотней-подростков только из ненависти к их Альфе. Я прошу приглядывать за ней, потому что она действительно потрясающая, но она все еще остается родственником Джерарда. - Я тоже его родственник, - рычит Крис. - Я знаю и не имею ни малейшего понятия, как ген вселенского зла прошел мимо тебя, но поздравляю. Он жив, кстати? - Джерард? Нет. - Хорошо. В смысле, я сочувствую твоей потере. Короче, Кейт, возможно, сожжет дом дотла с целым семейством внутри, Эллисон возможно убьет невинных подростков, но ты, ты следуешь кодексу. Смысл моего визита в том, чтобы сказать: промывай мозг Эллисон раствором чести и других штук из кодекса так часто, как только сможешь. На этот раз ты должен воспитать ее правильно. Это существенно облегчит жизнь всем нам. - И что ты будешь делать, если я не смогу контролировать ее? – спрашивает Крис, потому что все еще считает его угрозой. Боже. - Я? Ничего, - говорит Стайлз, закатив глаза. – В смысле, я сделаю все, чтобы оградить ее от убийства людей, которых я люблю, но проблема в том, что ее я тоже люблю. Но контролировать охотников - не моя работа. Это твоя проблема. - Я тебя не понимаю, - говорит Крис, сузив глаза. Стайлз спокойно кивает. - Я знаю, всегда так.

***

Кротко постучав в дверь, Стайлз появляется в проеме, опасливо оглядываясь. - Можно войти? Он совсем не изменился после вчерашнего. Да и с чего бы? Он и вчера был заклинателем, несмотря на свой саркастичный, немного напряженный и хрупкий вид. Совсем не похоже, что он может убить всех в комнате силой мысли. Тогда Эллисон тоже можно считать невинным цветочком. - Конечно, - говорит она, - заходи. Он заходит и неловко смотрит на нее. - Странно, да? - Наверное, - признается она. Нет смысла скрывать, если он все равно узнает. - Ладно, - он настороженно смотрит на нее, почти не двигаясь. – Значит ли это… Какова вероятность, что ты выстрелишь в меня из арбалета? Просто чтоб я знал. - Что? Я бы не стала! Пока ты никому не причиняешь вреда. Тем более мы с этим покончили. - Уверена? Меня тревожит твое убийственное выражение лица. - Стайлз! Да, мне не нравится, что ты заклинатель, но не убивать же тебя из-за этого. Даже несмотря на то, что ты сам это выбрал. Это не как у оборотней, которые не всегда могут выбирать или измениться в будущем, просто пожелав. - Что ж, Эллисон, мне тоже не нравится, что ты охотник, и ты выбрала это, но как человек ты мне нравишься. Похоже на друга, у которого есть стервозная подружка, и ты хочешь, чтобы он бросил ее, но ненавидеть его за это не можешь. Ты только волнуешься за него. Эллисон сужает глаза. - Я, получается, стервозная подружка? - Эм, я думаю, Скотт больше подходит. Метафорически. Хотя, подожди-ка, охота сама по себе та еще стерва. Черт, я запутался. Он такой… Стайлз. - Получается, мы оба. - Да, точно. О! Так, просто в голову пришло, ничего не подумай… Твоя тетя Кейт, расскажи, как она относится к охоте? - Эмм… Зачем? - Потому что мне интересно? Ну я же спросил! Это что, супер-засекреченная информация? Эллисон закатывает глаза и не в первый раз удивляется, как Скотт вообще с ним справляется. - Нет, это не секрет, просто неважно. Она никогда сюда не приедет. - Почему? – спрашивает Стайлз с подозрительным интересом. - Она ненавидит Бикон Хиллс, но не говорит из-за чего. - Даже так… - Я думаю… Думаю, она очень близко к сердцу приняла смерть дедушки, то есть ее отца. Он умер в Бикон Хиллс, а она просто… Кажется она считает, что он бросил ее. Ей было всего шестнадцать. Стайлз задумчиво кивает, сложив пальцы домиком и постукивая ими по губам. - Насколько Кейт моложе твоего отца? - Почему ты спрашиваешь? Это странно, Стайлз. Похоже на допрос. Ее допрашивает заклинатель. Приехали. - Я немножко одержимый. Ну, ты-то знаешь. Твой отец всему обучал тебя, верно? Но если Кейт осталась без отца в твоем возрасте, кто обучал ее? - Дедушка успел научить ее некоторым вещам, потом мама и папа взяли ее. Она долго жила с нами. Кейт относится к охоте так же, как и мы, разве что ее правило не охотиться ни на кого, кроме оборотней. Она очень разборчива, без доказательств она не убьет. Такой вот у нее пунктик, - Эллисон любит Кейт, видит Бог, но с каждым годом она становится более странной и отчужденной. Эллисон ее больше не понимает. А вот Стайлз, кажется, понимает, потому что опускает руки и кивает, будто это имеет смысл. - Восстает против Джерарда и его суждений, - говорит он. - Откуда ты знаешь имя моего дедушки? – холодно спрашивает Эллисон, стараясь не паниковать. – И Кейт? Стайлз пожимает плечами, будто в этом нет ничего необычного. - Ардженты. Вас все знают. Ну, или презирают, если вспомнить Джерарда, что-то с ним было не так. В отличие от твоего отца. Люди уважают Криса, потому что он следует кодексу. Но Кейт, о ней я не очень много знаю. - Ну, ее здесь нет, - резко напоминает Эллисон. – Не понимаю, зачем тебе так о ней беспокоиться. - Потому что я волнуюсь. Это, знаешь ли, моя фишка. Беспокойный Стайлз Стилински. Так ты не в курсе, как умер Джерард? - Заклинатели убили его. - Ох, - Он быстро моргает. – Неловко. - Очень. - Почему они убили его? Как они убили его? Где он похоронен? Вау. Она рассказала, почему не доверяет ему, а он просто забросал ее вопросами. Так… Эллисон твердо убеждает себя, что ни капельки не очарована его невероятной наглостью. - Не имею ни малейшего понятия. И, Стайлз, даже если бы знала, не рассказала бы. - Холодная, как лед! – картинно вскрикивает Стайлз, прижимая руки к груди. – Я просто хочу убедиться, что он на самом деле мертв. - Он мертв, - настаивает Эллисон. – Уже много лет. - Ага, или это то, что все хотят, чтобы ты думала. Эллисон закрывает глаза на пару секунд, моля всевышнего о терпении. - Я выясню. Счастлив? Есть еще вопросы о моей семье? Может, я могу еще как-то помочь? Обожаю прислуживать заклинателям. Мое любимое хобби. - Очень хорошо! – говорит Стайлз, намеренно забыв, что такое сарказм. – Потому что мне понадобилась бы копия вашего семейного бестиария. Чего он хочет? - Ты имеешь в виду… - Боже, нет. Почему? Почему так? У тебя поганое чувство юмора! Эллисон, ты ведь… Я говорю о бестиарии. Книга о мифических созданиях, ты должна о ней знать, мне жутко стыдно за тебя. Потому что я знаю, что он у вас есть. На древней латыни, к тому же. - … Тебе лучше спросить отца. - Твоего-то? Не большой фанат. Может, ты спросишь? - Я тоже тебя не особо люблю. Папа захочет знать, почему я интересуюсь. - Очевидно, чтобы закончить обучение. Гораздо легче когда у тебя есть свой экземпляр. Эллисон Арджент: Супер-охотник. - Но больше не... - Какая разница, воин всегда остается воином. - И вообще, что ты будешь делать с книгой на древней латыни? - Ты же дружишь с Лидией Мартин, она знает древнюю латынь и не только. - Серьезно? - Ага. - Какие мозги для этого нужно иметь? - Да знаю я, - с восхищением говорит он. Не полюбить его становится сложнее. – Она гений. И каким-то образом она оказалась слишком умной, чтобы влюбиться в меня, но недостаточно, чтобы не влюбиться в Джексона. Не буду врать, я в замешательстве. Не могла она встречаться с каким-нибудь Родригезом? Да с кем угодно, кто не похож на главного мерзавца земли. С этим я бы смирился. Эллисон почти готова расхохотаться, несмотря на свои принципы и подготовку. - Стайлз. Джексон - не главный мерзавец Земли. - В каком-то роде, так и есть. Он будто не в себе и постоянно воду мутит. Может, они с Лидией оба этим занимаются. Водят друг друга за нос. Стоп, почему мы вообще об этом говорим? Бестиарий! Речь шла о бестиарии. - Хорошо, - соглашается она, зная, что пожалеет. – Я сделаю для тебя копию бестиария. И попрошу Лидию перевести. И, когда она засыплет меня кучей вопросов, я отправлю ее к тебе. - Да, - соглашается Стайлз, серьезно кивая, - это честно. Эллисон, ты самая классная. Она подозревает, что скорее она самая доверчивая, но теперь уже поздно об этом волноваться.