Величайшее сокровище

      Едва открыв глаза, Нарейн сперва не смог ничего понять, а затем в его голову пришла мысль, что он до сих пор без сознания и видит странный сон. Чувствуя необычайную лёгкость во всём теле, он поднялся на ноги и, отряхнув одежду от пыли, огляделся вокруг. Место, где он оказался, представляло собой руины, окружённые песками бескрайней пустыни. Над головой раскинулось ночное небо, усыпанное мириадами далёких звёзд, что в любой другой ситуации непременно бы привлекло внимание юного искателя приключений, однако сейчас красоты природы его волновали мало. Гораздо больше в данный момент Нарейна интересовало то, где конкретно он сейчас находится и как вообще здесь оказался. И тут в его голову пришла довольно необычная догадка.       — Хм, а ведь нечто похожее я уже где-то видел. – прошептал он, задумчиво почесав затылок.       В голове был один сплошной туман, сквозь который с трудом угадывались предшествовавшие пробуждению события: нападение на Синдрию, побег из дворца, пляж и… Вспомнив последние события, Нарейн с трудом сдержал грязные ругательства, что так и норовили сорваться с его губ. Сказать, что он злился, означало бы не сказать ничего. Однако эта злость была направлена отнюдь не на команду, ослушавшуюся его приказа, и даже не на близнецов, пытавшихся похитить его, а прежде всего на самого себя.       — Нарейн, ты… просто ничтожество! Уже даже твоя собственная команда подсознательно чувствует это и отказывается выполнять твои приказы!       Долгое время он был абсолютно уверен в том, что его попросту не возможно вот так просто взять и победить, а теперь… Теперь его вера, мягко говоря, пошатнулась. Да и как теперь смотреть в глаза своим парням, для которых Нарейн всегда старался быть целеустремлённым, ответственным и, что немало важно, непоколебимым в своих решениях лидером, он не знал. Да и какой из него теперь лидер, раз уж он даже за самого себя постоять не смог? Да, пусть его обманули, однако легче от этой мысли не становилось, а даже совсем наоборот. Почему его хвалёное чутьё решило промолчать об опасности в столь ответственный момент? Однако помимо этого было ещё множество вопросов, не дававших мальчишке покоя. Где он? Как здесь оказался? И, в конце концов, что произошло после того, как он, обессилев, потерял сознание? Удалось ли его парням одолеть близнецов, или же, несмотря на численное превосходство, они всё-таки проиграли, и тем всё же удалось свершить задуманное? К сожалению, последний вариант казался более вероятным, если брать во внимание тот факт, что эти прихвастни некой загадочной Аль-Сармен либо сами владели магией, либо имели при себе некий артефакт, с помощью которого, возможно, могли бы победить даже превосходивших их по численности пиратов, повидавших не одно сражение. Однако проверить эти догадки не представлялось возможным, поскольку, если судить по царившей в округе неестественной тишине, в этих руинах Нарейн был один, и от осознания этого факта становилось не по себе.       — Не бойтесь, хозяин, здесь Вы в безопасности. Впрочем, как и в реальной жизни. – раздался откуда-то из пустоты женский голос, показавшийся Нарейну смутно знакомым.       В следующее мгновение прямо перед ним из невесть откуда взявшихся клубов дыма появилась, паря в воздухе, синекожая женщина в маске, облачённая в немногочисленные золотые украшения и некое аморфное подобие ткани. Увидев её, Нарейн невольно улыбнулся.       — Привет, Гремори, давно не виделись.       — Возможно. – загадочно улыбнувшись, пропела Джинн. – Для вас, смертных, время и вправду летит непозволительно быстро. А вот для меня даже несколько столетий могут показаться одним днём… Или же наоборот. Это как посмотреть.       Нарейн облегчённо вздохнул, поняв, что бояться ему, судя по всему, и вправду нечего, однако в следующее мгновение вспомнил одну деталь, заставившую его насторожиться.       — Погоди-ка, ты, кажется, сказала, что «здесь Вы в безопасности, как и в реальном мире»? А это тогда что? – спросил он, обведя рукой руины.       — Ах, это? – задумчиво почесав подбородок, беззаботно переспросила женщина. – Это всего на всего некое подобие внутреннего мира. Вашего или, быть может, моего собственного – это не столь важно на самом-то деле. По крайней мере, сейчас.       От этих слов мальчишка невольно вздрогнул. Если это действительно его внутренний мир, то у него явно что-то не в порядке с «внутренностями».       — Повторюсь, в настоящий момент принадлежность этого мира не столь важна, ибо выглядит он в любом случае весьма и весьма плачевно, что Вы и сами наверняка заметили. Впрочем, гораздо важней сейчас другое.       — И что же? – немного настороженно поинтересовался Нарейн.       — То, что Вы бы навряд ли оказались бы здесь, если бы не случилось нечто, что подтолкнуло бы Вас очень близко к грани.       А вот после этих слов Нарейну стало по-настоящему жутко. Близко к грани? Что это значит? Он что, мог умереть? Или же…       — К грани жизни и смерти, провала, предела возможностей… В общем, понимайте, как хотите. Важно лишь то, что это, мягко говоря, не очень хорошо. Как же Вы дошли до такого, хозяин? – спросила Гремори, глядя прямо в золотистые глаза стоявшего перед ней мальчишки.       Тяжело вздохнув, он уже собрался честно поведать женщине о своём позоре, как вдруг был остановлен ею же, а если быть точнее, её указательным пальцем, который она приложила к его губам, словно бы призывая к молчанию.       — Молю Вас, хозяин, только не говорите мне об этих жалких человеческих отбросах, осмелившихся проклинать судьбу! К сожалению или, быть может, к счастью, я уже знаю о том, что Вам принесла эта встреча. Однако спрашивала я Вас совсем о другом.       Джинн хлопнула в ладоши, и позади Нарейна появился каменный стул, который почему-то показался ему больше похожим на трон. Женщина жестом указала хозяину на своё творение, словно бы прося его присесть, что, собственно, немного обескураженный Нарейн и сделал.       — Я всего лишь хотела узнать, что изменилось с момента последней нашей с Вами встречи. Куда делся тот живой огонёк в глазах? А многообещающие амбиции и далеко идущие вперёд планы? Что стало с тем мальчиком, которому я когда-то доверила свою силу, избрав своим Кандидатом в Короли?       Нарейн растерялся, не понимая, о чём идёт речь. О каких таких планах и амбициях говорит Гремори? Разве он ещё не получил всё то, чего так хотел? Да и разве он что-то ей обещал?       — Я… не знаю. Боюсь, я не смогу дать тебе ответа на эти вопросы. – прошептал Нарейн, старательно пряча взгляд.       Тяжело вздохнув, Гремори осторожно взяла его за подбородок и, слегка приподняв, заглянула прямо в глаза.       — Зато знаю я, хозяин. Вы остановились ещё в самом начале пути к пику своих возможностей. Заполучив то, что у Вас есть сейчас, Вы решили, что это и есть тот самый пик, но это не так. Совсем не так. Неужели Вы всерьёз верите в то, что умение изменять свой внешний облик, перемещаться в пространстве и даже превращение обычных предметов в золотые – это всё, на что хватает дарованных мною сил? Уверяю Вас, это не так. К сожалению, до сих пор Вы не познали и половины всей той мощи, о которой другие люди не смели и мечтать, но, полагаю, Ваш отец с радостью согласился бы…       — Погоди-ка минутку! – возмутился Нарейн, отшатнувшись от женщины и прижавшись спиной к прохладной спинке каменного стула, на котором он всё это время восседал. – Какой такой отец?!       — Человек, назвавший себя Вашим родным отцом…       — Этот коронованный синдрийский старикашка?! – зло прошипел пурпурноволосый, сжав кулаки до побеления костяшек. – Он мне не отец! И ты его так называть не смей! Мой настоящий отец мёртв, как и моя мать… А этот человек не имеет права называть себя моим родителем, что бы ему там не взбрело в голову!       В ответ на гневные тирады мальчика Джинн недовольно нахмурила брови и скрестила руки на груди.       — Ваше недовольство вполне понятно, хозяин, однако Вам придётся им пренебречь, если Вы хотите достичь…       — Не нужна мне его помощь! – воскликнул Нарейн. – Уж лучше я останусь с тем уровнем силы, что у меня есть сейчас, или же обращусь к кому-нибудь другому, но этого человека я ни о чём просить не стану!       — Боюсь, Вам всё же придётся это сделать, в противном случае я буду вынуждена…       — Что? Выйти, чтобы самой ему обо всём рассказать да обо всём попросить? Что-то я сомневаюсь, что вы, Джинны, на такое способны даже при всей своей магической силе!       Казалось, Нарейна уже невозможно было остановить. Вспыхнув, словно бочка с порохом от небольшой искры, он уже просто не мог вот так просто взять и успокоиться, однако Гремори всё же решилась предпринять последнюю попытку воззвать к его здравому смыслу.       — Я прекрасно понимаю Ваши чувства, хозяин, однако сильно сомневаюсь, что своими гневными бравадами Вы почтите память своих погибших родителей. Не думаю, что они бы хотели…       — Откуда тебе вообще знать, что я сейчас чувствую, и чего бы хотели от меня мои родители? У тебя самой родителей наверняка никогда и не было! – раздражённо прошипел Нарейн, но уже в следующее мгновение прикусил язык, поняв, что он только что сказал.       Да, он был зол из-за слов Джинна, которые в какой-то степени принял за личное оскорбление, но ведь это ещё не означало, что стоило вот так сразу затрагивать столь щепетильную тему, как наличие или отсутствие семьи. Пусть даже Гремори первой подняла эту тему, едва ли она тем самым намеренно желала как-то задеть его чувства и лишь пыталась донести до своего хозяина какую-то мысль, в то время как сам Нарейн, ослеплённый эмоциями, ляпнул не подумав, что называется. Однако не успел мальчишка даже рта раскрыть, чтобы что-то сказать в своё оправдание, как стало понятно, что если Джинн и обиделась на его слова, то по каким-то причинам решила этого не показывать. Снисходительно улыбнувшись, синекожая женщина ласково потрепала Нарейна по голове, слегка растрепав ему волосы.       — Зря Вы так, господин, поверьте мне на слово. Пусть я и не могу поведать Вам всю правду, но… Все мы когда-то давно были людьми, как и вы, и у многих из нас были семьи, друзья и просто близкие люди. Тогда каждому из нас было, что терять.       Обескураженный внезапным откровением Гремори, Нарейн не знал, что и сказать. Да и стоило ли вообще хоть что-то говорить? Однако Джинн и не требовала никаких ответов от своего хозяина, а вместо этого лишь молча усадила к себе на колени и прижала к своей груди. По всему телу мальчишки разлилось приятное, уже почти забытое тепло. То было не просто тепло чужого тела рядом, а нечто большее, словно бы каким-то чудесным образом вернулся в те времена, когда рядом ещё были единственные по-настоящему родные люди, способные в любой момент утешить, если вдруг станет плохо, и дать дельный совет. От одной лишь мысли об этом сердце болезненно сжалось, а на глазах навернулись слёзы.       — Скажи, а кем была ты, до того как… всё это?.. – старательно сдерживая дрожь в голосе, спросил Нарейн, дабы хоть немного отвлечься от печальных мыслей.       Услышав вопрос, Гремори на мгновение замерла, растерявшись, но затем, взяв себя в руки, тяжело вздохнула и чуть крепче сжала хозяина в своих объятиях.       — Обычной девочкой, что днями пасла овец на зелёных склонах, а ночами, глядя на усеянное далёкими звёздами ночное небо, мечтала о лучшей жизни.

***

      Настоящее пробуждение также вызвало немало вопросов. Едва открыв глаза, он понял, что лежит в мягкой постели под подозрительно знакомым балдахином. Во всём теле ощущалась такая слабость, что, казалось, даже простое шевеление рукой станет настоящим подвигом, однако стоило Нарейну повернуть голову, как он шарахнулся в сторону, едва не упав с кровати. Рядом с его постелью, с ногами забравшись на стул, мирно посапывал Рэт, который, проснувшись от поднявшегося шума, с перепугу рухнул на пол.       — Ох, с пробужденьецем вас, капитан! – усмехнулся мужчина, сидя на полу и потирая ушибленный во время приземления затылок. – Как спалось?       — Как убитому. – тихо ответил ещё не отошедший от шока Нарейн. – А ты что здесь делаешь? Опять через окно влез?       — Да нет, на этот раз всё вполне законно. – ответил вперёдсмотрящий, но тут же, заметив недоверчивый взгляд капитана, добавил. – Сейчас всё объясню.       Усевшись рядом с Нарейном на край кровати, Рэт начал свой рассказ о том, как они всей командой решили вызволить его из плена под прикрытием образовавшейся от вторжения шумихи, однако совершенно случайно встреченный ими Наби заманил их на тот самый злосчастный пляж, где они и застали момент, когда близнецы уже собирались его связать, и, разумеется, вмешались. Из рассказа о том, как именно проходил их бой, Нарейн так толком ничего и не понял, кроме разве что того, что справиться с противниками оказалось раз плюнуть, и что «этим детишкам уж точно не следовало с нами связываться». А также то, что в самый разгар сражения появился, как выразился Рэт, «жуткий пепельноволосый парень с ножами на верёвках, который несостоявшихся похитителей вырубил и повязал».       — Мы, разумеется, и без него прекрасно справились бы, да вот только…       — И куда же вы дели близнецов? – поинтересовался Нарейн.       Не то чтобы его сильно волновала дальнейшая судьба этих двоих, однако после встречи с ними у Нарейна появилась пара вопросов, с которыми по-хорошему стоило бы разобраться как можно скорее. Так, собственного спокойствия ради.       — Да я и не знаю даже. – задумчиво почесав затылок, ответил ему Рэт. – Может, в темницу их какую-нибудь кинули, чтоб допросить потом или ещё чего. В общем, насчёт этого я вам ничего сказать не могу, кроме разве что того, что… Этот гад белобрысый нас чуть с ними заодно поначалу не повязал!       Нарейн удивлённо выгнул бровь.       — Это ещё как?       — Как-как… Этот тип решил, что мы с ними заодно, вот и всё. Даже разбираться ни в чём не хотел. Говорит, мол, сложили оружие и отпустили ребёнка, иначе я вас прямо тут всех на куски перережу. Мы ему тогда еле как объяснили, что он, мягко говоря, не прав. А иначе зачем бы мы стали нападать на своих же сообщников? Он вроде как поверил, но всё равно нас всех во дворец потащил. До выяснения обстоятельств, так сказать. Ну мы и пошли за ним. А что нам ещё оставалось? Вас бы он нам всё равно не отдал, а в драку с этим типом мы ввязываться не решили. Мало ли.       — И правильно сделали. – невесело усмехнулся пурпурноволосый мальчишка. – Этот тип – один из генералов короля Синдрии. Ему бы и вправду не составило бы особого труда в одиночку вас всех в два счёта на лопатки уложить или ещё чего похуже. Да вот только есть одна небольшая проблемка…       — Какая же, капитан?       — Раньше него это самое «похуже» с вами сделаю я!       Сказав это, Нарейн изловчился и со всей силы пнул своего вперёдсмотрящего под зад, да так, что тот, явно не ожидая такого подвоха, шлёпнулся с кровати на пол.       — За что?! – чуть ли не плача спросил тот, потирая уже в который раз ушибленную за день голову. – Я же ничего не сделал!       — В том-то и дело! – зло прошипел Нарейн, без капли жалости глядя на члена своей команды. – Какого чёрта вы не сделали то, что я вам приказал? Или вы моё послание не получили?       — Почему же? Получили! – ответил мужчина, старательно пряча от юного капитана взгляд. – Да вот только… Не смогли вас тут бросить, вот хоть убейте! Мы и так уже все на нервах были, а тут ещё ваше послание и эта треклятая осада! Хикахано и так уже по ночам за привычку взял в подушку рыдать, думая, что его никто не слышит, а Лиониса мы уже раза три ловили, когда он со своим несчастным копьём наперевес во дворец за вами рвался, а тут ещё и это…       — Ладно. – тяжело вздохнув, сказал Нарейн. – Своё наказание за непослушание вы всё же получите, но чуть позже, когда я немного приду в себя. Так что, говоришь, вас всех во дворец затащили?       — Ага. – уже веселее ответил Рэт, облокотившись на кровать, но при этом так и не поднявшись с пола. – Только при входе во дворец всё оружие на временное хранение сдать заставили. Видели бы вы лица здешних стражников, капитан, когда один только Ромул где-то около получаса все свои штучки-дрючки на стол выкладывал! Мы там с ребятами еле-еле сдержались, чтоб при виде их со смеху не попадать!       — И что, прямо уж так всё и сдали? – усмехнувшись, недоверчиво поинтересовался Нарейн.       — Ну-с, не то чтобы совсем уж всё… – загадочно улыбнувшись, ответил ему мужчина. – Кое-что на всякий случай под одеждой всё-таки припрятали.       С этими словами Рэт приподнял одну штанину, демонстрируя капитану небольшое подобие корабельной пушки, привязанное к ноге.       — Похоже, вам просто повезло, что вас обыскивать не стали. – усмехнулся мальчишка. – Так сколько я провалялся без сознания, не подскажешь?       Рэт задумался.       — Да порядком уж. Те ребята вас здорово потрепали, что даже придворным то ли лекарям, то ли волшебникам что-то там колдовать над вами пришлось, а мы с ребятами все с вами по очереди сидели, караулили, чтоб не случилось чего. – ответил он и тут же, словно вспомнив нечто важное, оживился. – Кстати о времени! Говорят, вечером праздник большой намечается по поводу удачно отражённого нападения захватчиков и возвращения кого-то там, не помню точно. А ведь уже почти вечер! Вы как, капитан, сами ходить можете, или мне кого из ребят позвать стоит?       В ответ на это Нарейн лишь недовольно фыркнул и, не обращая на обеспокоенный взгляд мужчины, приподнялся с кровати и, свесив ноги, коснулся ими пола. Первая же попытка подняться увенчалась успехом, пусть и немного сомнительным. Голова всё ещё немного кружилась из-за лёгкой слабости после пробуждения, но показывать этого Нарейн был не намерен. Больше он никому не покажет свои слабости.

***

      Едва выйдя за пределы дворца, Нарейн был заключён в чьи-то объятия, которые оказались настолько крепкими, что у мальчишки на мгновение потемнело в глазах.       — Капитан, как же мы все рады вас видеть! – раздался прямо над ухом радостный вопль, в обладателе которого Нарейн узнал Хикахано. – Как вы себя чувствуете?       — Не могу… дышать…       Услышав это, Хикахано тут же разжал свои объятия и стал извиняться, из-за чего Нарейн едва не рухнул на землю, но был вовремя пойман кем-то другим.       — Что-то вы совсем на ногах не стоите, капитан. – сказал Рин.       — Может, стоило ещё немного отлежаться? – спросил Ран.       — Не стоит, парни, со мной всё в полном порядке. – поспешил заверить их Нарейн.       Пурпурноволосый мальчишка не смог сдержать немного усталой улыбки, стоило ему оглядеть всю свою команду в полном составе. Он и подумать не мог, как сильно он по всем им соскучился. Но, пожалуй, больше всех он был рад видеть Наби, который, запрыгнув к хозяину на плечо, обнял его и радостно потёрся о его лицо своей мордашкой. Счастливо улыбнувшись, Нарейн потрепал обезьянку по голове и вновь перевёл взгляд на своих подчинённых.       — Ну что, идёмте на площадь, что ли, а то сейчас всё самое интересное пропустим! А заодно, может, я вам и расскажу, чем всё это время в гостях у здешнего короля занимался.       На самом деле Нарейн и не думал рассказывать своей команде правду о своих «весёлых» похождениях в королевском дворце и лишь хотел хоть немного отсрочить тот момент, когда всё же придётся ответить на неудобные вопросы, чтобы успеть придумать хоть сколько-то правдоподобную историю, не связанную с его внезапно вскрывшимся родством с королём Синдрии.       Повеселев, пираты уже собирались последовать за своим капитаном, как вдруг на его плечо опустилась чья-то рука. Обернувшись, Нарейн к своему немалому ужасу встретился взглядом с дружелюбно улыбающимся пепельноволосым советником и по совместительству генералом короля Синдбада.       — Рад, что вы так быстро пришли в себя. – сказал он, но тут же склонился к самому уху мальчишки и тихо, чтобы никто, кроме них самих, не услышал, шепнул. – Король собирается сделать важное объявление и хочет, чтобы вы при этом присутствовали, Ваше Высочество. Идёмте, я провожу вас.       Понимая, что этот человек так просто не оставит его в покое, Нарейн перевёл взгляд на своих лихих ребят, которые заметно напряглись при появлении королевского советника.       — Парни, идите пока без меня. – сказал он, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. – Я вас чуть позже догоню.

***

      Сказать, что король Синдрии находился в замешательстве, означало бы не сказать ничего. Несмотря на все увещевания некоторых своих генералов, Синдбад и не думал обзаводиться семьёй. Во всяком случае, пока. Рядом с ним и так было много преданных и близких людей, поэтому до сих пор мужчина не испытывал потребности в нахождении рядом кого бы то ни было ещё. Внезапное появление в его жизни Нарейна стало громом среди ясного неба. Едва лишь взглянув на мальчишку, который был его вылитой копией, король всё понял и без магического определения родства, которое лишь окончательно подтвердило правоту его догадок. Подумать только, все эти годы у него был сын, о существовании которого он даже не подозревал… В тот момент в его голове творился настоящий хаос, поэтому сам бы он ничего сообразить не смог, если бы Джафар не взял инициативу в свои руки.       За всё время пребывания Нарейна во дворце они разговаривали с ним всего два раза, однако ни один из этих разговоров ни к чему хорошему не привёл, и даже обещание роскошной жизни не помогло сгладить ситуацию, что, впрочем, не стало для короля большим удивлением. Наверняка у этого мальчика уже были свои планы на жизнь, в которые не вписывались ни дворец, ни трон, ни уж тем более внезапно объявившийся отец. Джафар сказал, что Синдбад даже палец о палец не ударил, чтобы хоть немного сблизиться с собственным сыном, и это могло бы быть абсолютной правдой, если бы Синдбад только знал, с чего это самое сближение начинать. Перед своими генералами он пытался оправдать своё бездействие тем, что попросту не знает, как общаться с детьми, однако сам он прекрасно понимал, что это полная ложь, ведь со многими из своих генералов он познакомился ещё в совсем юном возрасте и уже тогда неплохо с ними ладил. Так почему же он мог найти общий язык с чужими детьми, но при этом не имел ни малейшего представления о том, как подступиться к своему собственному? Неужели он… боялся своего собственного ребёнка? Звучит глупо, но, к сожалению, этот ответ казался королю Синдрии наиболее вероятным. Он попросту не знал, с чего стоит начать диалог и даже запретил своим генералам приставать к мальчику со всякими расспросами, а в идеале и вовсе к нему пока не приближаться, дабы ребёнок хоть немного свыкся со своим положением. Множество вопросов не давали мужчине покоя. Кем были люди, воспитавшие его сына? Как и чем он жил все эти годы? Были и другие вопросы, но, пожалуй, самым неловким из всех был вопрос о том, кем же была родная мать Нарейна. Ответ на него мог знать только сам Синдбад, но… он не знал. В жизни короля было столько женщин, что вспомнить одну единственную, казалось, просто невозможно. И, увы, это обстоятельство уверенности ему не прибавляло. Когда же король озвучил этот вопрос в личном разговоре с Джафаром, тот ответил, что не столь важно, кем была мать Нарейна, важно лишь то, что он – отец Нарейна, а тот – его сын. На некоторые вопросы дал ответы и сам Нарейн. Оказалось, что рос он в бедной семье, жившей в бальбадских трущобах, и, насколько мог судить Синдбад, жили они хоть и бедно, но вполне счастливо, однако два года назад Нарейн лишился людей, которых считал своими родителями, при весьма трагических обстоятельствах. Сердце Синдбада болезненно сжалось, едва он об этом узнал, ведь он прекрасно понимал, каково это – в раннем возрасте остаться без родителей и быть предоставленным самому себе. Он всё понимал, но легче от этого не становилось, а скорее даже наоборот.       Возможно, король ещё не скоро решился бы сделать первый шаг, если бы не сегодняшний день. Отправившись на поиски исчезнувшего сына короля, Джафар вернулся с его бессознательным телом на руках и в сопровождении нескольких незнакомых людей подозрительной наружности, которые волокли за собой таких же бессознательных, но связанных по рукам и ногам парня и девушку, которых, узнав о произошедшем, король приказал бросить в темницу, чтобы потом допросить. Немного позже, осмотрев Нарейна, Ямурайха заявила, что его магои была настолько истощена, что мальчик лишь чудом остался жив. В тот самый момент, осознав, что едва не лишился не так давно обретённого сына, мысленно поклялся быть более решительным. Что ж, похоже, пришло время исполнять свои обещания.

***

      Нарейн молча стоял рядом с Али-Бабой и его друзьями и даже не пытался вникнуть в то, что Синдбад говорил своим подданным. Увидев его, блондин поначалу хотел было что-то сказать, но был остановлен Джафаром, который, призвав его к молчанию, пообещал, что они ещё непременно успеют наговориться. Никто возражать не стал. Единственное, что не понравилось Нарейну, так это слишком уж дружелюбные и приветливые лица королевских генералов, а также тёплые взгляд и улыбка самого короля, которыми Нарейна одарили при его появлении. Впрочем, пурпурноволосый мальчишка быстро позабыл об этом и теперь думал только о том, что скажет своим парням, когда, наконец, вернётся к ним сразу после того, как король закончит свою торжественную речь, как вдруг…       — Но это ещё не всё!       Нарейн опомниться не успел, как оказался подле Синдбада, который, в доверительном жесте положив руку ему на плечо, выставил мальчишку напоказ собравшейся публике.       — В этот торжественный для всех нас день я бы хотел поделиться с вами величайшей радостью в своей жизни. Любимые подданные, позвольте представить вам Нарейна, моего сына, которого я волею судьбы обрёл не так давно. Так давайте же поднимем наши кубки не только за нашу победу над захватчиками, но и за вашего будущего правителя!       В ответ на слова Синдбада толпа возликовала, радостно рукоплеская и выкрикивая имена короля и новообретённого принца. А тем временем затерявшиеся среди обычных горожан пираты, словно в одночасье лишившись дара речи, шокировано глядели на неподвижно стоявшего рядом с королём капитана и не знали, что и думать после такого заявления, и лишь один Салих нашёлся, что сказать.       — Ого. А капитан-то наш, оказывается, и вправду принц.