Маятник качнется, все опять начнется...

      Хальд с искренним удивлением смотрел на преподавательский стол. Конечно, он мог ожидать чего-то подобного, но, если честно, уже и думать забыл о том, чем именно запомнился этот учебный год… В прошлый раз.       Руку дернуло от фантомной боли в несуществующих шрамах. “Я не должен лгать”. Что ж он свято следовал этому завету… Вот только почему-то никто ему всё равно не верил. Впрочем, это всё дела минувших дней. Просто не ко времени проснувшаяся память, которую вполне можно вновь загнать под семь замков в глубины разума… А женщина в розовой кофте с пушистой розовой же оторочкой спокойно сидела за преподавательским столом, с видимой благостной улыбкой взирая на детей с возвышения. Внутри некроманта внезапно подняла голову давняя ненависть, очень хотелось проклясть эту женщину чем-нибудь позаковыристей. Вот только… По греху и воздаяние. А уподобляться тем, кто мстит безвинному… Простите, нет.       Да, возможно эта женщина и сейчас далеко не чиста на руку и замазана в каких-нибудь богомерзких делишках, но у него просто нет права карать её за то, чего он не знает. А значит, пока Долорес Амбридж не поднимет на Хальда руку, она в полной безопасности. Другой вопрос, что она скорее всего это сделает. Зачем, правда, тоже не особо понятно. Вроде как он не высказывал никаких странных гипотез до того как уехал из Хогвартса. Да и канонного окончания Турнира удалось избежать. Министерству не из-за чего пытаться контролировать Избранного. Разве что добрый Альбус где-то сильно накосячил и Фадж таким образом мстит…       Как бы глупо этот человечек порой не выглядел, он был политиком, а глупые и наивные среди них долго не живут, особенно на первых ролях. Мужчина должен был уметь, как минимум, быстро ориентироваться в ситуации и проявлять просто недюжинную смекалку, чтобы проворачивать все делишки и не попадаться.       Значит, ему что-то нужно и вряд ли это что-то хорошо кончится, если столкнутся интересы Фаджа и Дамблдора… С другой стороны, это всё-таки не совсем его дело. По крайней мере пока. – Харальд? – аккуратно интересуется Драко, однозначно почувствовав изменение в его состоянии. – Все нормально, просто… – парень передергивает плечами. – Будем называть это неприятными воспоминаниями. Подобное есть у каждого, мой друг. Думаю, ты понимаешь. – Да. Вполне, – Малфой хмурится и отводит взгляд. У каждого человека найдется, то что он не желает вспоминать. – Как-то меня напрягает эта женщина, – хмурится Дафна и отводит взгляд от преподавательского стола. – Мне кажется ты в этом совершенно не одинока, – фыркает Драко и кивает на остальных учащихся. За факультетскими столами народ сидит достаточно тихо и как-то напряженно переглядывается. Хальд с удивлением прослеживает косые взгляды, что так или иначе упираются в Амбридж. И что она уже успела сделать-то? Вроде бы даже ещё и рот не открывала, её только директор представил и всё… – Ребят, – глянув на преподавательский стол и вернув своё внимание шикарному бифштексу перед ним, Хальд вздохнул, – а что-нибудь случалось кроме иррациональной неприязни к госпоже Главному Инспектору Хогвартса? – все как-то задумались и начали удивлённо переглядываться, а потом и вовсе хмуриться. В этот момент за преподавательским столом начались какие-то шевеления. Амбридж попросила слова. – Дорогие ученики, – голос у неё не стал приятнее с прошлого раза. И вроде бы не визгливый и возможно он был бы приятным, но царапал слух: то ли слишком слащавыми нотами, то ли глубокой странной хрипотцой, выскакивающей в самый неподходящий момент. Чем именно, было непонятно, – я хочу вас поздравить с началом очередного учебного года в нашем славном Хогвартсе. С этого года наш уважаемый Министр ввёл должность Главного Инспектора Хогвартса. Им в этом году была назначена я - Долорес Амбридж, так же, я буду куратором читаемого вам из года в год курса Защиты от Темных Искусств. Это необходимо, чтобы оценить качество подготовки будущих юных специалистов, что несомненно займут достойные места в Министерстве, Аврорате и других структурах нашего Магического Мира, – женщина улыбается, как ей, наверное, кажется доброжелательно. Вот только почему-то никто в это не верит. Даже в принципе мирные и спокойные барсуки, что уж говорить о воронятах и гриффиндорцах. Слизеринцы так и вовсе сидели поголовно с прямыми спинами, как на каком-нибудь важном приёме. И невольно их манеру держаться медленно перенимали остальные столы в зале. Почему-то так выдержать немного неодобрительный взгляд Амбридж было намного легче. Может, потому что подобным они бесили её в ответ, а может потому что трудно отвлекаться на чужой взгляд когда сосредоточен на том чтобы не горбится и выглядеть достойно. В общем, женщина явно поняла что не добивается нужного эффекта и решила продолжить, не дожидаясь других результатов: – Кроме кураторства ЗоТИ, который у вас будет вести отставной аврор мистер Моуди, – мужчина отсалютовал всем знаменитой фляжкой, – и его помощник Рик Андор, стажер Аврората, – молодой рыжеволосый парень искренне улыбнулся окружающим, – я также уполномочена проверить качество преподавания материала и на других ваших предметах, – и этому заявлению преподаватели явно были не в восторге, но промолчали. Собственно, у них не было других вариантов, раз уж эту женщину допустили в школу. – Поэтому, дети, я прошу вашего всестороннего содействия для того, чтобы вместе с Министерством и вашими преподавателями мы смогли выработать как можно более полный и удовлетворительный план работы для всеми нами любимого заведения, – этакой возвышенной нотой решила закончить свою речь Амбридж. В зале повисла тишина, студенты смотрели на проверяющую от Министерства, а она на них. – Гм, – вмешался в неловкую паузу Дамблдор, – спасибо за столь вдохновляющую речь, профессор Амбридж. Правда мне кажется, вы несколько ошарашили наших студентов фронтом работ и ответственностью, что ложится на их хрупкие плечи, – учтивый взгляд из-за очков половинок был несколько насмешливым. – Что вы, директор, – приторно улыбнулась женщина, – молодые волшебники не могут бояться столь простых заданий. Я думаю, они просто несколько удивлены тем, что к вам прислали проверяющего из Министерства, – звери обменялись предупреждающими оскалами.       Хальд сидел, подперев щеку рукой и с искренним любопытством наблюдая за происходящим. – Да они хотя бы постеснялись выяснять отношения прилюдно! – возмутился кто-то из старшекурсников тихо. – Смеешься? – фыркнул кто-то ещё. – Да это же концерт именно для нас. Какое хорошее и заботливое Министерство и как плохо о нас до этого заботился директор… – Красиво, – в воздух роняет Хальд и вновь возвращается к еде, краем глаза наблюдая, что окружающие последовали его примеру. Вскоре зал наполнился тихим гулом голосов и звуками столовых приборов.       Вечером, уже находясь в гостиной факультета, Поттер-Блэк сидел перед камином, рассеянно поглаживая подставляющуюся под руки химеру, и смотрел в камин. В зелёных глазах странными бликами отражались языки пламени. – Харальд? – Малфой приземлился в кресло напротив. – Да? – парень сфокусировал на нём свой взгляд. – Всё в порядке? – Как тебе сказать? – спокойное пожатие плечами. – Лучше чем могло бы быть, хуже чем хотелось. В принципе, всё нормально, не волнуйся. Главное пережить первую пару с Амбридж, а дальше будет проще. Привыкнешь в итоге просто. Да и Грюм преподает неплохо. – А почему крёстный столь… ярко прореагировал на этого стажера? – Малфой с любопытством изучает, на мгновение закаменевшее, лицо сокурсника и, как он надеется, друга. – Возможно, они были раньше знакомы? – мягко старается уйти от ответа Хальд, хотя и понимает, что это глупая затея. – Хальд? – Малфой картинно приподнимает бровь. – Просто Рик Андор является очень ярким гриффиндорцем. Просто эталонным, я бы сказал.       Блондин несколько раз моргнул, переваривая ответ некроманта, а потом зажмурился. – Хальд, ты серьезно!? – Да. – Да что тебе, одного Сала было мало? – всплеснул руками Драко и даже тряхнул головой, как будто отказываясь верить в происходящее. – Чем это тебе аукнется? – Да ничем, методика другая, да и не было столь аврального возвращения. – Харальд Поттер, ты что всех Основателей решил вернуть, что ли? – тихо но крайне эмоционально прошипел Малфой. – Леди Хельга и Леди Ровена вежливо отказались, сказав, что в подобном не нуждаются, – со светским выражением лица проинформировал некромант и с любопытством наблюдал за выражением явного культурного шока на лице слизеринца. – Хальд, ты - псих! – выдохнул он наконец и растер лицо ладонями. – Хотя не могу не отметить, что псих на диво обаятельный и харизматичный. – Это был комплимент? – Констатация факта, мой друг, констатация факта.       Поттер тихо рассмеялся и прикрыл глаза. Забота Малфоя была трогательна.       Первого занятия по Защите от Тёмных Искусств все ждали с однозначным нетерпением. А Хальд хотел куда-нибудь деться, он понимал, что у него просто предубеждение перед этой женщиной, но ничего не мог с собой поделать. Ждать чего-то хорошего от этого урока он перестал ещё в конце первого курса своей прошлой жизни. – Проходите, – улыбается Амбридж, открыв дверь аудитории. Студенты, переглядываясь, нерешительно втягиваются в помещение и тихо рассаживаются по своим местам. – Я очень рада видеть ваш курс столь сплоченным фронтом, приходящим ко мне, – продолжает вещать с улыбкой женщина. Моуди и рыжеволосый парень сидят за удлинённым и расширенным преподавательским столом. При этом вид имеют откровенно кислый. Хотя надо отдать должное, пятый курс Гриффиндора и Слизерина предпочитает стоять рядом с друг другом, но подальше от женщины, одетой в розовое. Как-то не ждут они от неё чего-то хорошего. – Что ж, проходите, занимайте места. Доставайте учебники и перья, – Амбридж дожидается, пока все встанут и приготовятся. – Итак, здравствуйте дети. – Здравствуйте, профессор Амбридж, – хором отвечают оба курса. Слаженно, спокойно. Грейнджер уже успела прожужжать все уши своему факультету, а Малфой на пару с Хальдом поинтересоваться, что было на парах у других курсов. Сделать логичный вывод ничего не стоило. Долорес удивленно моргнула. – Хорошо, очень хорошо, – кивнула женщина. – Садитесь. Можете убрать волшебные палочки, они вам сегодня не понадобятся, – подростки явно напряглись, но принялись шуршать, выполняя требование преподавателя. – Хорошо. Мистер Поттер? – Да, профессор Амбридж? – Хальд дисциплинированно встал, когда назвали его имя. – Где ваша палочка? – Убрана, как вы и просили, – парень спокойно пожимает плечами, женщина цепко осматривает столешницу. – Я могу на неё посмотреть? – Конечно, – всё так же нейтрально доброжелательно кивает он, и в его руке возникает требуемое. – Вот, прошу, – палочка с пером феникса спокойно перекочевывает в чужие руки. Амбридж несколько минут рассматривает полученную волшебную палочку, а потом кивает сама себе. – Что ж, хорошо, – женщина протягивает палочку обратно. – Признаться, я несколько удивлена именно такой сердцевине… И позвольте узнать, откуда вы ее столь быстро извлекли? – с явным подозрением прищуривается она. Хальд же пожимает плечами в который раз и поднимает левую руку. Рукав мантии покорно задирается, под ним обнаруживаются кожаные ножны для палочки, куда он спокойно её и убирает. – Вроде бы ножны не были запрещены уставом школы или я не прав? – парень чуть выгибает бровь. – Вы правы, – женщина растягивает губы в улыбке, – просто подобная манера хранения палочек более свойственна для старших курсов и магов… Более взрослых, нежели вы. – События прошлого года меня хорошо натренировали, – Хальд улыбается не менее мило и многозначительно. Слизеринцы явно оценили. – Кстати об этом, – Амбридж прикрывает глаза, ещё раз цепко осматривая мага перед собой. Внутренним чутьем она ощущала силу и уверенность в парне перед ней. Как в родовитых аристократах, Лордах, что иногда встречала в Министерстве. Это смущало. – Я слышала, что до того как начать обучение в Хогвартсе, вы обучались в другом месте? – Да, Академия Нефритового Дракона в Великой Поднебесной. – О, значит вы все это время пробыли в Китае? – В Японии, – с мягкой улыбкой уточняет Поттер-Блэк. – У Академии очень длинная история и началась она и правда в Китае во время одной из их первых династий. Я, если честно, не совсем помню какой именно… – Что ж это достаточно увлекательно, – покивала женщина. – Я думаю, если никто не против, – и она обвела взглядом аудиторию, – мы можем послушать историю о Вашей Академии. Профессор Моуди, вы согласны? – Да, профессор Амбридж, – ухмыляется отставной Аврор. – Мне очень интересно. – В таком случае, не могли бы вы нам рассказать о Академии где учились до этого, мистер Поттер? – Конечно, профессор Амбридж, – пожимает плечами парень и приваливается бедром к краю парты. – Как я уже говорил, основана Академия была давно в горах Тянь-Шань, что в Китае недалеко от известного даже у маглов места под названием Шангри-Ла или же Шамбала. Маглы считают эту местность вымышленной, этаким мифом. И это играет на руку магам Тибета. Хотя, честно говоря, это очень уж специфически обученные одаренные, хотя они имеют магические способности, но я бы не назвал их простыми магами. Скорее Просвещенными. Впрочем, к делу это не относится, – Харальд пожимает плечами. – Итак, изначально Академия занимала большую площадь горных хребтов, преимущественно Тибета. Из её недр вышло множество известных деятелей, которые прогремели как у магов так и у маглов. В ту пору маги особо не прятались и служили вместе с людьми в армиях завоевателей или просто жили среди обычного люда. Как и у нас. В какой-то момент времени в Академию поступил некий маг-экспериментатор, имени его история к сожалению не сохранила, хотя лично я склоняюсь к тому что его просто вымарали из любых упоминаний. Пожалуй, даже было за что. Кхм… Где-то во время постройки Великой Китайской стены, это примерно третий век до нашей эры, династия Цинь, так вот, наш маг-экспериментатор благополучно выучился и поступил в войска. Парень был способный с огромным даром артефактора-интуита помноженным на Род и Боевую магию. В общем, творения выходящие из под его рук никогда безопасными не были. В итоге один из Императоров, прознав о таком Даре, запросил не много ни мало защитный артефакт, что скрывал бы целую Империю от чужих глаз и набегов. Заказ Магу показался интересным и он взялся. Правда, сразу предупредил, что для такого артефакта необходимо подспорье, таким образом Великая Китайская Стена начинает расти в длину и разветвляться. В конце концов артефакт таки был готов, но… Император решил не платить за работу Мага. А Маг решил не отдавать свое детище, а на минуточку, на него было угроблено почти двадцать лет жизни и уйма материалов, энергии и всего прочего. В общем, нашла коса на камень. И тогда Маг просит убежища в Академии. В оплату этого он отдает тот самый Артефакт. И вроде бы конфликт исчерпан, ни один Император не посмеет атаковать Академию, да и не сможет взять штурмом место, где проходят обучение одаренные и просвещенные разных каст и категорий. Проходило время, маг продолжал работу над разными безделушками и не только, стал преподавать в Академии. В итоге туда начали стекаться не самые безопасные артефакты и трактаты. Для них построили отдельное закрытое и защищенное всеми мыслимыми и немыслимыми защитами Хранилище. И вот тут-то и начались неприятности. Это хранилище было слишком лакомым кусочком для людей и магов. Да и для других рас, впрочем тоже. Из раза в раз его пытались вскрыть, а содержимое украсть. И ладно бы делалось это тихо, так нет же, чаще всего взломы сопровождались смертями не только охраны, но и учеников которые по несчастной случайности оказывались рядом. Конечно, в конце концов это всем надоело. Было решено изолировать Хранилище от внешнего мира. Для этого было придумано заковыристое заклятие, ритуал и определенная связка артефактов, включающая в себя детище того самого Мага. И вот, в день проведения ритуала, случилась катастрофа. Хорошо, что ректор Академии загодя подстраховался, спровадив всех кого мог как можно дальше. Правда, это совершенно не помогло избежать жертв… Впрочем, речь сейчас не о том. В ритуале предусматривалась привязка к Хранителю, именно её недоброжелатели и оборвали, напоив кандидата ядом. В итоге привязка прошла, но Хранитель умирает буквально на руках у истощенных проведенным действом магов. И найти замену уже невозможно. Колоссальные силы вырываются из-под контроля, и их впитывает тот самый Артефакт, а потом… Взрывается. Как итог, горы Тянь-Шань знатно тряхнуло. Кто-то из маглов также погиб в том катаклизме. Куска Академии как и парочки гор как не бывало, ландшафт изменился до неузнаваемости. Хорошо, что это было высоко в горах, и узнать о таких мощных изменениях маглы просто не смогли, а потом просто приняли всё как данность. И если бы этим всё ограничилось было бы просто потрясающе, но не тут то было, – в аудитории царит завороженная тишина. Гермиона аккуратно конспектирует рассказ друга, стараясь шуршать пергаментом и пером как можно тише. – Из-за смерти большого количества магов, или из-за того что Хранитель был обманут или еще из-за чего, в общем местность вокруг Хранилища начала насыщаться магией. И ладно бы нейтральной, но нет, достаточно неприятной, стылой, непригодной к использованию и отпугивающей. Да что говорить, если даже некроманты себя там чувствуют неуютно? В общем, жить и работать стало совершенно невозможно. Встал вопрос о переносе Академии, и тут выяснилась еще одна любопытная подробность. Хранилище не было уничтожено, как и часть комплекса Академии. Это территория оказалась в своеобразной складке пространства, спрятанная от чужих глаз. Уже в шестнадцатом или семнадцатом веке кто-то из буддийский монахов-магов, достигших Просветления смог вывести Хранилище из автономного подпространства… Вернее, вывести дверь из него в реальный мир. Это далось ему ценой жизни, но не в этом суть. Из-за нестабильности пространства, Академию разбросало по разным активным зонам земли. Большая её часть оказалась в Японии. Видимо, потому что остров на семьдесят пять процентов состоит из гор и возвышенностей, – спокойное пожатие плечами. – В общем, руководство пожало плечами, засучило рукава и начало закреплять Академию там, куда её перекинуло по воле Мироздания и Великой. И хотя Япония - Страна Восходящего Солнца, в память о том, откуда Академия пришла, оставили её первоначальное название. Хотя, Нефритовые Драконы почитаемы в обеих странах, поэтому никто не остался в накладе. Даже сейчас Академия имеет несколько мозаичное строение и если общежития намертво заякоренны на территории Японии, этого нельзя сказать о других её частях. Поэтому выходить за пределы чар и освоенных дорог никому не рекомендуется. Шанс оказаться где-нибудь на Алтае или у Этны, просто выйдя из аудитории и повернув не туда всё ещё остается. – Кхм… – кажется Амбридж была шокирована такой информацией, остальные же студенты только любопытно посверкивали глазами, – и как эту ситуацию решило руководство? – У каждого ученика Академии есть пропуск, а старшим курсам и вовсе наносят татуировку-маячок, чтобы заякорить учащегося, и не дать ему случайно потеряться в пространстве. – Поттер у вас тоже есть пропуск? – любопытствует бывший аврор. – У меня татуировка, – пожимает плечами Харальд. – Показать? – в зелёных глазах блестит лукавство. – Лишь в том случае, если это вас не затруднит и не оскорбит, – мягко замечает стажер поблескивая темно-синими глазами. – Да в принципе нет, – Харальд закатывает рукав на левой руке и снимает ножны для палочки. Предплечье девственно чисто, а потом по коже как будто пробегает золотистая волна. Рисунок, казалось, всплывает из глубины кожи, становясь все более отчетливым. Изображение гор и водопадов росчерками туши ложится на бледную кожу, в лунной дорожке озера, которое они окружают змеятся ровные столбики иероглифов. – А что тут написано? – любопытствует Амбридж. – “Да осилит дорогу идущий и не коснется его уст ложь, а деяний истинное зло”. У каждого ученика написана своя фраза. Своеобразное напутствие и девиз, – Харальд дёргает рукой, позволяя татуировке поблекнуть и исчезнуть, опускает рукав вниз. – Интересный вариант подтверждения личности, – Моуди прищуривается. – Азиатские маги славятся изящностью решений, – улыбается Хальд. – Кхм, – встряхивается Амбридж, – это и правда было познавательно, – замечает женщина, чуть прикрывая глаза и явно быстро прикидывая линию поведения на фоне новых данных. – Благодарю за рассказ, мистер Поттер. А сейчас попрошу вас сесть. Я расскажу как будут проходить наши занятия, – подождав пока Харальд сядет, она продолжила. – Со следующей недели пары ЗоТИ в вашем расписании будут стоять сдвоенными. Во время первой вы будете изучать материал, ближе к её концу писать небольшую контрольную на знание предмета, и только те кто получат “удовлетворительно” или “выше ожидаемого” будут допущены на практическое занятие на следующей паре. Где уже профессор Моуди будет проводить отработку дозволенных Министерством заклинаний. Поскольку сегодня занятие лишь ознакомительное, советую вам за оставшееся время изучить первый параграф и законспектировать его, если необходимо. В следующий раз вопросы по нему будут в проверочной работе. Что ж приступайте.       В аудитории повисла тишина, прерываемая шуршанием страниц и редким скрипом перьев по пергаменту. Хальд немного лениво перелистывал страницы, пробегая глазами по тексту. Это он уже знал. Конечно не точно в таких формулировках, но знал. Повторять всё в тысячный раз было скучно, но повторение есть мать учения. Почему бы и нет. В конце концов до конца урока осталось не так уж много времени. Колокол, ознаменовавший окончание мучений окружающих, прозвучал тогда, когда Хальд уже почти добрался до конца второго параграфа. Автор писал вполне себе так занимательно. Интересно, почему он раньше этого не замечал? – Мистер Поттер, – голос Моуди настиг Хальда практически в дверях аудитории. Хочешь не хочешь, а шедшим следом однокурсникам пришлось притормозить. – Движение палочки для “Протего Максима”. – Фиксированная точка - вверх вправо - задержка, вниз вправо - задержа, вниз влево - задержка, вверх влево - приход к фиксированной точке оттуда в центр ромба - “Протего Максима”, - парень пожал плечами и проделал всё выше озвученное движением руки. И только близстоящие заметили, как зазолотились кончики пальцев Поттера, но благоразумно промолчали. – Что и следовало доказать, – хекнул бывший Аврор. – Долорес, вы не против если мы позанимаемся с мистером Поттером по более углубленной программе? Я как-то слышал, что он собирался по окончанию обучения поступать в Аврорат... – Я не думаю, что это хорошая мысль, – Амбридж только что не сморщилась. – И я думаю мы об этом поговорим как-нибудь попозже. Пятый курс, мы не смеем вас больше задерживать, – дети, кивнув, быстро покинули класс. – И мистер Моуди, зачем вы это сделали? – женщина недобро посмотрела на отставного аврора, что ощерился в волчьем оскале, по недоразумению названным улыбкой. – Что бы вы, дорогая Долорес, увидели одну занимательную вещь. “Протего Максима” не изучается в школьном курсе в таком ракурсе, но достаточно просто в использовании. По сути для него и не надо особых движений, но парень даже не задумался и показал. Щитовые чары вбиты до рефлексов, настолько что он даже не обратил внимание, что заклинание не “школьное”. Вот только это движение не столько для палочки, сколько для концентрации щита вокруг себя, – Аластор Моуди хмыкнул, прикрыл глаза и выписал только что надиктованную подростком фигуру ладонью. Вокруг него возник золотистый купол света. – Фактически, это беспалочковое заклинание, – мужчина прищурился. – И отсюда возникает вполне резонный вопрос, имеет ли смысл мальчишке сидеть на этих парах с такими знаниями? И что он тут делает, если нет? – Моуди дернул ладонью, снимая щит и поднимаясь со своего места. – Из того, что я слышал о Академии, учат там на совесть, и он наверняка натаскан намного лучше всех этих детей. По движениям я бы сказал, что ему не чужды физические упражнения… Поэтому вопрос, зачем он ходит на эти пары и вообще приехал в Хогвартс меня всё больше интересует. Советую и вам об этом подумать на досуге, – Моуди пошёл к выходу из кабинета, поманив за собой молчащего до этого парня. – Хорошего вечера, профессор Амбридж, – попрощался мужчина, прежде чем захлопнуть за собой дверь. А проверяющая от министерства только поджала губы. Как-то она не думала, что приезжая в школу полную детей попадет в банку с ядовитыми гадами разных калибров. Самого большого сопротивления она ожидала от директора Дамблдора и не получила оного. А вот остальные преподаватели явно были не в восторге, да и студенты тоже. А уж скандальный избранный и вовсе бегал от неё, как от огня, чудесным образом за три дня умудрившийся ни разу не встретится с ней в коридоре. Хотя женщина специально проходила рядом с аудиториями, где у пятого курса должны были проходить занятия… Поттер мистическим образом ускользал. А ведь Министр дал ясно понять, что с мальчишкой надо обстоятельно поговорить и выяснить его отношение к действующей власти и планы на дальнейшую жизнь. И теперь, после показанного Моуди, все становилось только запутанней.       Харальд с интересом смотрел на записку, лежащую перед ним. “Уважаемый Харальд Поттер. Я хотел бы с вами встретиться и поговорить на тему Вашего присутствия на уроках Чар, а также возможности присутствовать на факультативах по данному предмету. С уважением, Мастер Чар и Дуэлинга, декан Дома Равенкло, Филиус Флитвик”       Погипнотизировав записку еще несколько минут, парень просто пожал плечами и прямо тут же, на оборотной стороне записки, написал согласие на встречу. Внезапно пергамент в его руках мигнул, и на нем проступило: “Благодарю за согласие. В таком случае ожидаю Вас сегодня в своем классе после всех уроков вашего факультета.”       Честно сказать, такая оперативность удивляла, как впрочем и предусмотрительность профессора. Да и внимательность, чего греха таить? Полугоблин явно заприметил, что Харальд предпочитает писать ответы на записках друзей. И даже не поленился зачаровать пергамент.       Харальд усмехнулся. Похоже это будет интересно.       Вечером, прихватив Калазиаса, он выскользнул из гостиной Слизерина, направляясь на неожиданную беседу. Полугоблин ожидаемо был в кабинете. Всё-таки интересно, зачем он понадобился ему? – Добрый день, профессор Флитвик! – улыбнулся Хальд, зайдя в аудиторию и подходя к учительскому столу. – Добрый, Харальд, я надеюсь мне можно обращаться к тебе по имени наедине? – Я не против, профессор, – в кой-то веки за последние недели учебы некромант был в благостно приподнятом настроении, даже заинтересованном. Что поделать, откат от воскрешения Годрика, хоть и был маленьким, но жрал восприятие и эмоции как не в себя. Собственно они и были платой на время, пока Гриффиндор окончательно освоится. Своеобразная жертва, чтобы внезапно возникающие косяки в поведении рыжеволосого парня никто не замечал. А сам Хальд видел мир в чёрно-белом цвете, да и все остальные ощущения были приглушены, как и эмоции и желания. Конечно, ещё не кукла, но заметно менее эмоциональный человек, нежели раньше. Радовало, что это не должно было продлиться долго. – Я рад, – улыбается в ответ маленький профессор. – Честно признаться, я хотел поговорить с Вами ещё с прошлого года, но там случился Турнир и Вам однозначно было несколько не до меня… – Да, прошлый учебный год выдался напряженным, – хмыкает Хальд, опираясь на первую парту. – Прошу садитесь, – спохватывается Флитвик, кивая на ряды столов и стульев. Пожав плечами, парень вылавливает стул из-за одной из парт и садится. Хотя был огромный соблазн взгромоздится на столешницу, но… До таких отношений с профессором они ещё не дошли. – Спасибо, – кивает парень и улыбается уголками губ. – Итак, профессор Флитвик, зачем я Вам понадобился? – Хотел поговорить с Вами по поводу Чар, – маленький профессор сделал замысловатое движение палочкой, по стенам класса пробежала еле заметная волна магии. Похоже в углах комнаты, а может и еще где, стояли дополнительные накопители магии для поддержания интересного комплекса чар. – И зачем? – Хальд кивнул на стены комнаты с удивлением ощущая как родная Магия Смерти недовольно скалится внутри. – Это чтобы нам не помешали, не подслушали и не узнали полного содержания нашего разговора, – пожимает плечами мужчина и прищуривается, рассматривая парня напротив. – Вам неуютно? – Да, есть немного, но не критично, – пожимает плечами Хальд и усмехается. – Зачем всё это, профессор? – Я хочу задать Вам несколько вопросов, и хочу чтобы Вы правдиво на них ответили. Для этого и необходима подобная конфиденциальность. В свою очередь я могу поклясться, что содержание нашего разговора не выйдет за пределы этих стен. – Задавайте, – спокойно кивает парень, садясь расслабленней на стуле. – Гм, – профессор тушуется на несколько мгновений, явно не ожидавший столь легкой победы. – Я хотел бы узнать кто вы? – Что вы имеете в виду профессор? – искренне удивился Хальд. – Я к тому что… Вы называете себя Харальдом Поттером, но… Магией Поттеров от вас практически не пахнет и ваше поведение несколько не соответствует этому Роду… – Я Харальд Игнотус Поттер, Лорд Поттер-Блэк. – усмехается он. – И я действительно тот самый “Гарри Поттер”, которого директор Дамблдор оставил осенней ночью на пороге магловского дома в одном одеяльце и даже без согревающих чар. А ведь тетя Петунья вышла на порог только рано утром, за молоком, – глядя на то как расширились глаза полугоблина, Хальд только кивнул. – Да, то что я не околел ещё тогда, на пороге тётиного дома, это просто чудо. Впрочем, это дела давно минувших дней… Что-то ещё? – В прошлом году во время прохождения последнего тура Турнира было зафиксировано сильное возмущение магии при темном ритуале, – видимо, решил не тянуть кота за хвост Флитвик, – и я слышал остаточные отголоски этой магии внутри лабиринта, когда мы его убирали. Поэтому я бы хотел узнать, что именно там произошло, – вполне твёрдо заканчивает мужчина, пытливо глядя на своего студента. – Профессор… – получается несколько растерянно, потому что со всеми событиями, что произошли летом, воскрешение Лорда уже как-то подёрнулось неверной дымкой. Было и было, для некроманта это было не то, чтобы прямо рядовое событие, но, по сравнению с Семьей и Гнездом… Как-то не котируется. – Гм… Боюсь есть секреты, что лучше не открывать… Кстати, а кто еще почувствовал этот фон? – Полагаю профессор Спраут и профессор Снейп. Директор пришел нам помогать только на финальном этапе, когда большинство следов выветрилось или было затерто… Вы знаете что это была за магия? – Вот эта? – чуть насмешливо улыбается маг, снимая очки и сконцентрировав Магию Смерти на раскрытой ладони. Сгущенная, неоформленная в заклинание, она походила на серый туман или лепестки огня, танцующий пепел и прах. А глаза некроманта привычно набрали неоновую едкую зелень, как никогда напоминая Аваду. Флитвик шарахнулся к стене за своей спиной. – Профессор, не беспокойтесь так. Я хорошо собой владею. И имею право так себя вести… – Вы Подмастерье? – Флитвик быстро взял себя в руки. – Я Мастер, профессор, – улыбнулся Хальд и склонил голову набок. – И, заметьте, за год с копейками моего здесь пребывания ничего страшного не произошло в Хогвартсе. – М-мастер? – с искренним удивлением выдыхает полугоблин. – Постойте, молодой человек, в таком случае вам… Как минимум опасно находится здесь! – Почему же? – Поттер склоняет голову набок. – В Англии подобная ветвь искусств карается “поцелуем” Дементора. – В Магической Британии надо быть просто достаточно аккуратным, – усмехается в ответ парень. – Вообще, честно говоря, с нашим братом в Англии беда и страх. Я уж молчу про запустение источников и погостов. За ними ведь тоже надо следить… Потому что когда некроэнергия рванет... Я предпочту быть где-то на другом конце земного шара. – Всё настолько плохо? – Флитвик оторопело хлопает глазами. – Да уж не хорошо, – устало отмахивается Хальд и кривится, всем видом показывая недовольство сложившейся ситуацией. – Впрочем мы же не о том сейчас? – глаза мага темнеют превращаясь в насыщенный изумруд. – Зачем вам знание того что произошло там? – Поймите меня правильно, Харальд, – декан Равенкло чуть нервно сжимает руки в замок перед собой на столе. – Я уже достаточно пожил в этом мире и видел не одну войну. Война это страшно, молодой человек, и я искренне не желаю ее возвращения. А наш дорогой директор в последнее время стал делать всё более и более прозрачные намеки на то, что возобновление военных действий в скором времени возможно. Это не может не ммм… Как бы так сказать: “не настораживать”, – в конце концов подбирает более менее нейтральное выражение профессор. – И кто бы что не думал по поводу мистера Дамблдора как человека, но он никогда не был склонен к панике и голословным утверждениям. А значит, повод для беспокойства действительно существует. Я хотел бы знать насколько он весом. – И чем скромный студент может вам помочь? – состроив совершенно невинное выражение лица и хлопнув ресницами, интересуется Хальд. – Да хотя бы тем, что я могу задать вам простой вопрос. А вы можете дать мне не менее простой ответ… – Певерелл усмехнулся несколько хищно на эти слова и покачал головой. – Знакомого нам с вами мага нет в чертогах Предвечной, и не было, если уж быть совсем искренним.       Флитвик заметно побледнел. – И, как же тогда… Всё это время мы… – Пиррова победа, профессор. Затишье перед бурей, коим вы не воспользовались даже в самой малой степени. Магическая Англия скатывается в такую яму, что её дно наверное Тартар, – улыбка перерастает в ухмылку. – Профессор Флитвик, я жду от вас Непреложный Обет! – Хорошо, – все еще явно пребывая в некотором шоке от услышанного полугоблин произносит. – Я Филиус Флитвик, клянусь не разглашать ни устно, ни письменно, ни каким-либо иным образом информацию, что мне передаст Харальд Поттер. Без его на то разрешения, данного по доброй воле в ясном уме и при полной памяти. В иных случаях его дозволения таковым не считается. Клянусь именем Матери нашей Магии! – магия подтверждающие полыхнула и опять улеглась. – Прошу. – Спасибо, теперь я чувствую себя немного спокойнее, – Хальд чуть покачнулся на стуле, откидываясь на спинку сильнее. – И все же, Харальд, вы хотите сказать, что Лорд жив? – Сейчас? – Певерелл прислушался к самому себе и тонким нитям связи. – Да, однозначно. – Ох, что же теперь делать? – мужчина явно ушел в свои мысли и вздрогнул от тихого смешка парня напротив. – А ничего, профессор. Это не ваша война, и я очень надеюсь, что до открытого противостояния не дойдет. В конце концов, не настолько же Лорд псих, чтобы ввязываться в заведомо проигрышный бой. – Мистер Поттер, что вы имеете в виду? – хмурится он. – “И ни один не может жить спокойно, пока жив другой”, – как-то устало цитирует Хальд и качает головой. – Возможно, мы с ним скрестим палочки, а возможно и нет. В конце концов, пятнадцать лет назад он уже потерял тело после нападения на меня и мой дом. И это я был не обученным… Сейчас у меня есть чем ответить на его нападения. Да и уверен я, что он не захочет портить отношения со слугой Предвечной. У него и так карма не самая лучшая, зачем же себе ещё и посмертие портить? А я ведь испорчу, – усмешка на губах некроманта далеко не добрая. Правда и совершенно не угрожающая, по крайней мере, Флитвику. – Гм. Я учту это на будущее, Харальд. – Извините, профессор, иногда прорывается, – с искренним смущением фыркает парень, мгновенно теряя угрожающий вид и ауру. Магия Смерти легко втягивается в молодое тело, ловко и незаметно прячась где-то в глубине. – Профессиональная деформация? – усмехается полугоблин, чуть прищурившись. – Ага, – спокойное пожатие плечами. – Иногда прорывается. В конце концов, я уже давно не ребенок. Маги моей направленности либо взрослеют слишком долго, либо слишком рано, практически одномоментно. И, к сожалению, это мой вариант. – Примите мои… – мужчина немного замялся. – Спасибо, – легкая улыбка на губах. – Я только могу сказать, что известная всем история того рокового для всех Хэллоуина сильно отличается от реальности. К сожалению, я ещё сам не знаю всего. А очень бы хотелось… Впрочем, сейчас это не имеет какого-либо значения. – Кстати, если вы уже Мастер… Зачем же вы приехали сюда? – Флитвик хмурится. – Уж мне-то можете не рассказывать, что мало знаете. Мастерство вообще сложно получить без базовых знаний по сопряженным дисциплинам, я уж молчу о том, что надо иметь представление и обо всех остальных. И не самое малое. К тому же ваше… Гм, направление, никогда простым не было и всегда предъявляло жесткие и достаточно высокие требования. Как к моральной стороне личности, так и в плане предрасположенности и знаний. А значит, вы, по определению, не тянете на пятый курс… Я бы поверил насчет седьмого, чтобы подтянуть программу Англии и сдать положенные аттестационные экзамены, но по их поводу всегда можно было договорится и в Министерстве… Поэтому, что же вы забыли в нашем чудесном замке? – Жизнь, – просто пожимает плечами маг. – У меня в Англии много должников, и я хочу эти долги стребовать. Вот только для этого надо разобраться, где действительно виновные, а где талантливо подставленные или же оболганные. Я уже говорил: я не судья и не палач, и лелею надежду, что становиться убийцей мне не придется, но… Я умею и судить и убивать. Я воин и выращен соответственно. И не смотрите такими глазами, профессор. Слизерин это не приговор. Да, там чаще всего учатся политики до мозга костей, но исключения из правил бывают везде. Я воин, хотя и умею плести словесные кружева, титул обязывает. Пусть я и не совсем аристократ в понимании окружающих… Сложно вырасти заносчивым индюком у маглов, где ты горбатишься, за себя, его и вон того парня, – усмешка у Хальда похожа на ломаный оскал, но быстро пропадает с губ. – Профессор Флитвик, не стоит злиться. Со своими опекунами все разногласия мы уладили полюбовно. И надо отдать им должное, они хотя бы старались немного, пусть и не особо желая, но пытались понять. А вот когда у меня начались спонтанные выбросы… Вот тогда это их напугало. Вы сами, наверное, можете представить, насколько себя чувствует беззащитным обычный человек перед стихийным выбросом ребенка. А они ведь ничего не могли сделать. Вообще ничего! А их дом, то горел, то тонул, то перекрашивался. А ведь это надо было как-то объяснять всем соседям, совершенно правильным и законопослушным. Меня надо было кормить, одевать и снабжать хотя бы минимумом удобств. А денег на меня никто не давал… Впрочем это вообще отдельный разговор. С моими опекунами слишком много странного, но в силу того, что я был простым ребенком, мне просто не хватало знаний и силы разобраться со всем этим. Хорошо, что после моего отъезда в Академию, они смогли сменить место жительства. Я очень надеюсь, что теперь у них все в порядке и никто лишний их не беспокоит. Им итак волнений на всю жизнь хватит. Конечно, они больше волновались о своем сыне, который в детстве был в основном рядом с опасным мной, но и такое беспокойство сироте приятно. – Вы очень добросердечный юноша. – Профессор, вы мне льстите. Хотя, наверное, со стороны это так и выглядит, – Хальд качает головой и привычно тянется запустить пальцы в иллюзию шерсти на холке Калазиаса. – Я не уверен в том, что я добросердечный и великодушный юноша. Как того хотел директор Дамблдор, но… Что поделать. Уже, что выросло, то выросло. Другим меня сделать невозможно. С моим поведением можно либо смириться, либо… смириться, – усмехается некромант. – Хотя я и стараюсь быть внимательным к окружающим людям. Это, к сожалению, получается не всегда. – Знаете, о вас идет очень интересная слава по факультетам, – внезапно усмехается Флитвик, откидываясь на спинку своего кресла. – Вы не делаете особой разницы между ними, общаетесь ровно с разными их представителями. Как и с одногодками, так и со старшими курсами. Спокойно помогаете младшим. Я знаю, что даже с детьми моего дома у вас были занятия. И они остались крайне довольны. В связи с этим… – полугоблин лукаво прищурился. – Что? – замер настороженно Хальд. – Как вы смотрите на то, чтобы повторить, молодой человек? – Вас что, Полумна подговорила? – удивленно выдает Певерелл, ошарашенно глядя на профессора. – Значит, она тоже ходила на ваши занятия? – блестит глазами Флитвик. – Да, – понимая, что попался, соглашается Хальд и фыркает. – Честно говоря я наизусть не помню списки всех, кто так или иначе попадал в наш “Кружок по интересам”. Я учил их в основном Защите от Тёмных Искусств. Иногда они учили меня, иногда мы устраивали мозговой штурм для решения чьих-то проблем. Хотя чаще народ и сам справлялся. Гербологию подтягивал в основном Невилл, а этикетом и прочими заморочками заведует у нас Малфой, – глядя на все больше расширяющиеся в удивлении глаза профессора, Хальд тихо хихикает про себя. – У нас этакое разделение труда. Я изначально предупредил всех заинтересованных, что один всё это не потяну. А внеклассная деятельность не запрещена. Вот мы ей и занимались. – Узнавать подобные подробности, несколько внезапно знаете ли, – полугоблин справляется с собой достаточно быстро, но всё равно. Видно, что такие новости его как минимум смутили, как максимум удивили. Хотя, скорее всего и порадовали тоже. – Знаю, – улыбается некромант. – Когда ребята практически поставили меня перед фактом в прошлом году мне тоже было… Внезапно, – пожимает плечами он. – Правда я не уверен, что в этом году имеет смысл основывать что-то подобное. Учитель по Защите у нас более чем толковый. Вы же не станете отрицать, что Моуди прекрасный аврор и много знает? – Я не стану, но то что он хороший аврор не значит, что он хороший преподаватель, – чуть морщится Флитвик. – Я вообще искренне удивлён, что в прошлом году кто-то что-то сдал на экзаменах. Вы просто не видели его планы, что были поданы… А, впрочем, это внутренняя кухня школы. – Понимаю, – кивает Хальд. – И всё же я думаю, что с ЗоТИ у нас проблем не будет. Этикет и прочее, как дисциплины, у нас не ведутся. Я уже молчу о ритуалистике и другом. Можно было хотя бы танцы и уроки физического воспитания оставить, – с какой-то тоской вздыхает некромант. – Вы не представляете, как иногда утомляет тихо выбираться из спальни, чтобы просто побегать. А ведь физическая форма - это неотъемлемая часть силы и здоровья мага. Хотя, не мне вам рассказывать, – полугоблин кивнул. – Ведь именно поэтому у вашего факультета есть хотя бы утренняя зарядка. А у грифов даже отдаленно подобного нет. Да и на Слизерине тоже не особо, но там хоть подавляющие число детей с детства в магическом мире и начинало обучение уже на дому, так что не всё так запущено, как может показаться. Как на Хаффлпаффе я не особо в курсе, но вроде бы там тоже занялись физическим состоянием… Хотя сейчас Гриффиндору может стать очень “весело”. Я как-то не верю, что Моуди будет спускать им все с рук, особенно, если они и дальше продолжат декларировать желание попасть в авроры и мракоборцы. Да он с них три шкуры спустит и скажет, что так и было. И будет прав, честно говоря… Раздолбаев там больше половины, а оставшиеся просто несколько ленивы. Хотя, если их расшевелить… Гриффиндор огненный факультет не только цветом, но и темпераментом, – чуть дернувшийся уголок губ парня наталкивает на мысль, что под этой фразой крылось что-то личное, но докапываться было как минимум невежливо. А как максимум и вовсе опасно, у некромантов вообще с сохранением секретов по слухам просто: или ты уважаешь чужую частную жизнь или ты труп. – Поэтому мне кажется в этом году нам не понадобится устраивать “факультатив”. Хотя, если все же придется… Что же. Я не против, это уже как-то даже привычно, – пожимает плечами парень. – Я смею надеяться, что если подобное произойдет, можно рассчитывать на вашу помощь, профессор? – Да, Харальд. Я с удовольствием помогу вам, – кивает полугоблин. – Кстати, – Хальд внезапно хлопает в ладоши. – А о чем мы с вами говорили-то? А то вдруг кто-то спросит? Всё-таки надо знать о чем врать. – Вы не против поприсутствовать на факультативе по Чарам? – донельзя официально интересуется Флитвик. – Конечно, – кивает парень. – Почему бы и нет. Это будет интересно. Спасибо за приглашение, профессор. – В таком случае, когда мы будем собираться, я пришлю вам записку. – Спасибо, – Хальд поднимается со стула. – Я могу идти? – Да, Харальд, спасибо за откровенные ответы на вопросы. – Да не за что, профессор, – пожимает плечами он и водружает очки на положенное им место, прекращая крутить те в руке. – В конце концов, вы же не собираетесь рассказывать каждому встречному о том, что узнали. А значит, в этом нет никакой угрозы. У меня не было причин врать вам или молчать. – Кстати, Харальд, – Флитвик с интересом смотрит на прижавшуюся к ноге парня собаку. – Всё хотел спросить, да как-то к слову не приходилось… А откуда у вас такой фамильяр? – Калазиас подарок моего друга, – улыбается Поттер мечтательной улыбкой и прикрывает глаза. – Как раз перед экзаменами он мне его отдал и провел ритуал фамильяра… – И на кого ваш друг учится? – подозрительно прищурившись, интересуется Флитвик, наверное первый раз внимательно вглядываясь в зверя и понимая, что тот окутан магическими плетениями с ног до головы. – Уже не учится, благополучно сдал на Мастерство в дисциплине Химерология, – хихикает Хальд, а химера, искренне “улыбнувшись”, помахала хвостом не скрывая отравленного жала. – Поттер, – вздыхает профессор Чар и сжимает переносицу. – Да, профессор? – полугоблина одаривают самым невинным взглядом. – Спасибо за столь плодотворный разговор, – всё-таки сдерживается Флитвик. – Хорошего вечера, профессор, – Хальд с улыбкой дожидается снятия чар и покидает кабинет. – Хорошего вечера, – со вздохом Флитвик покидает своё место за преподавательским столом и идёт в свои комнаты. Этот парень обеспечил его размышлениями не на один день. Да и навестить родню в Гринготтсе, похоже, будет не лишнее. А то мало ли, какие планы у гоблинов на Героя Магической Англии? Как-то переходить дорогу своим же не хотелось.