Маятник качнется, все опять начнется...

      Хальд сидел перед камином в гостиной Слизерина и смотрел на полыхающий огонь. В комнате царила тишина и спокойствие, рядом с креслом лежал Калазиас, иногда подергивая ухом и изредка, лениво, водя хвостом. Химера была в не менее благостном состоянии, чем её хозяин. Медленное восстановление ментального плана привело к несколько неожиданному эффекту. Поттер-Блэк познал чудесное чувство пофигизма. Конечно, не то чтобы он его никогда не чувствовал или не мог воспользоваться, но сейчас это окутывало его подобно мягкому пуховому одеялу или полупрозрачной стене. Проблемы, конечно, есть, но они там, их не надо решать “вот-прям-щас-или-мы-все-умрем!”. Казалось, мир взял тайм аут на какое-то время. С одной стороны, это настораживало, с другой… А почему нет?       Парень улыбнулся, опуская ладонь на спину зверя, привычно зарываясь в длинную шерсть на холке и лопатках. Калазиас специально научился её отращивать, когда обнаружил, что его Хозяину нравится перебирать шерсть на его иллюзорной форме. “Драконья грива” начиналась надо лбом и заканчивалась где-то на уровне середины спины, прикрывая светло-жемчужным ковром загривок и лопатки.       Снейп и Салазар всё чаще косились на эту неожиданную шерсть и явно не прочь надергать волосков себе на эксперименты. Хальд все ждал, когда к ним присоединится Годрик. Вот тогда Химеру уже ничего не спасет. Разве что он сам вступится, но это вряд ли понадобится. Члены его Гнезда предпочитали решать свои проблемы самостоятельно. Пусть иногда это ”решение проблемы” и перерастало в партизанскую войну.       Уголки губ Хальда поползли вверх. Да, это лето было прекрасным, пусть и достаточно напряженным. Хотя бы вспомнить незабвенный август. Когда они только выдохнули, успокоились и тут в окно Гнездовья Ворона вежливо постучалась почтовая сова. Честно говоря никто не ждал неприятностей или чего-либо подобного. Мало ли сов с посланиями летает? Подумаешь. Правда, конкретно эта была, похоже, во владении Гринготтса, на что явно указывало кольцо на лапке, и принесла она ни много, ни мало письмо от поверенного с просьбой о встрече… Которую очень убедительно затребовал Моуди. Это, мягко говоря, удивляло. Правда, отказываться было бы крайне странно. Пришлось идти. Годрик вызвался сопроводить Хальда в банк.       Поверенный встретил их на аппарационной площадке банка и проводил внутрь. Вид у него был несколько бледноватый. – Уважаемый Грипхук, что-то случилось? – вежливо интересуется Хальд. – Моуди случился. Этот старый параноик кому хочешь все нервы вытреплет. А уж с тем, что он начал подозревать самого себя в… Мгм, как он сказал неблагонадежности… Лорд Поттер-Блэк, я советую вам быть с ним как можно осторожнее. – Благодарю за совет, – совершенно серьезно кивает некромант, и далее они идут в молчании.       Кабинет встречает их аскетичной обстановкой из стола посередине, стульев с высокой спинкой и подноса с графином воды и фруктами на сервировочном столике. У дальнего окна, лицом к вошедшим, стоял отставной аврор. Внимательный цепкий взгляд прошелся по двум парням, будто рентгеном. Мужчина чуть поморщился и прикрыл искусственный глаз. Хальд был не удивлен, если учитывать количество артефактов на нем и зачарований на одежде в частности. Как бы Моуди не схлопотал сенсорный перегруз от такого количества информации. Как-то ни он, ни Годрик не целители. А откачивать от подобного - удовольствие ниже среднего. Да и некроманты на несколько другое заточены. Упокоить, а потом поднять - вопросов нет, а вот именно вылечить… Это не к нему, по крайней мере пока что. – Профессор? – аккуратно интересуется Поттер, проходя в комнату для переговоров. – Я более не работаю в Хогвартсе, Харальд, – бывший аврор отходит от окна, аккуратно убирая палочку в кобуру и указывает на стулья. – Присаживайтесь, у меня есть к тебе некоторые вопросы. – Могу я поинтересоваться, с чем они связаны? – Хальд садится на стул, Гриффиндор, недовольно прищурившись, садится рядом, но молчит и не влазит. – Да, – спокойно кивает мужчина, занимая место напротив. – Я бы хотел узнать, что за… Дичь творилась в прошлом году в Хогвартсе. – А… Почему у меня? – искренне недоумевает Поттер. – Вы же тоже там были, сэр. – Вот это мне и интересно. Почему я помню вещи выборочно, хотя вроде как преподавал у студентов практически год. Более того, я могу назвать их всех поименно и у кого какие успехи, и оценки они получили вполне себе заслуженные. За некоторыми исключениями, но… – мужчина поморщился, – вот в этом-то и проблема. Я помню так как должен, слишком правильно и красной нитью через весь год проходишь ты, твои испытания, жизнь. У меня складывается впечатление, что я чуть ли не следил за тобой. А потом, после третьего тура, это уже что-то совсем не нормальное. Почти обожание, чего я не замечал за собой раньше. Что ты мне на это скажешь? – прищуривается Моуди не хорошо.       Хальд пожимает плечами, а сам только что не проклинает Барти с его потекшей крышей. Пусть Моуди тоже не эталон здорового человека, вот только крыша у него “поехала” несколько в другом направлении и одержимость он чуял. А уж тем более не свою. Конечно, его дико удивило ощутить чужую в своих мыслях! – А что я могу сказать? – Правду! – безапелляционно заявляет мужчина, вперив в него взгляд обоих своих глаз. – Даже если она сломает вам картину мира и привычное понятие реальности? – криво улыбается некромант, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. – Знаешь ли, меня мало что может удивить, – фыркает аврор с некоторым превосходством, пусть и настороженно. – Я говорю не о удивлении, а именно о крахе внутренних императивов, мировоззрения, если хотите. Привычных устоев и с детства знакомых законов. Подумайте, мистер Моуди, нужно ли оно вам и как вы потом жить будете с новыми знаниями? Может же захотеться и под Обливиэйт подставится. – Это вряд ли, я предпочитаю знать правду, насколько бы болезненной она не была. – Даже так? – в деланном удивлении приподнимает брови Хальд. – Что ж вы сами попросили. Скажите, господин Грипхук, эта комната защищена чарами конфиденциальности? – Конечно, Лорд Поттер-Блек, – кивает гоблин и прищуривается, пряча искорки интереса в глазах. – В таком случае, – пожимает плечами парень, – рассказать просто так вы уже ничего не сможете о том что здесь произойдет и о информации, что вы получите, но всё равно это не гарантия безопасности, как для меня, так и для вас… Как насчет Непреложного Обета? – И ты, правда, считаешь, что я соглашусь на это? – Думаю да, ведь это вы пришли ко мне с вопросами. А не я, – спокойно пожимает плечами парень и расслабленно замирает на стуле. Всем своим видом показывая, что будет терпеливо ожидать решения мужчины. И без этого не произнесет больше ни слова. – Хорошо, – скрипя зубами, выдыхает аврор. – И я оставляю за собой право изменения клятвы, чтобы она не повредила мне или моим близким. – Справедливо, – кивает Хальд и мягко улыбается. – Я вообще не против. Мне главное чтобы никто без моего на то разрешения не смог узнать переданную вам информацию. Вообще никак: ни устно, ни письменно, ни рисунком, ни с помощью думосбора или легилименции. – Жесткие ограничения. Будто вы собираетесь поведать мне тайны государственной важности, – прищурился мужчина. – Где-то очень близко, – хмыкает в ответ некромант. – Просто как носитель этой информации я хочу жить. Вот и всё. – Хорошо. Я Аластор Моуди клянусь не разглашать информацию, что мне передаст Харальд Поттер без его разрешения: ни устно, ни письменно, ни каким-либо другим способом. Будет мне Магия свидетелем и порукой! – привычная вспышка подтвердила клятву. – Вот, – бывший Аврор напряженно замирает. – Честно говоря, именно от вас, сэр, я подобного не ожидал, – Хальд снимает очки, кладя их на столешницу, чуть склоняет голову на бок. – Вы всегда казались чем-то таким незыблемым и непоколебимым в своей вере в светлый образ… – Я - Аврор, мальчик, – хмыкает в ответ Моуди. – Я за свою жизнь такого навидался, да и с Невыразимцами работал… В общем со светлыми образами и авторитетами у меня как-то не сильно складывается… – А как же наш дорогой Директор? – Альбус сильный волшебник, опытный, мудрый, манипулятор местами и интриган, но от этого никуда не денешься, если приходится вращаться среди аристократов и политиканов. Это я солдат, лишенный изящного слога… – “Я солдат и слов любви не знаю”, – фыркнул Хальд. – Ладно, я примерно понял вашу точку зрения. Сторона Дамблдора вам пока просто нравится. Или это просто из-за отсутствия альтернативы? Впрочем ладно… Это сейчас не самое важное. – Да. Я задал вопрос про свои воспоминания. – Ага, – беспечно кивает некромант. – Всё просто - они не ваши.       В комнате повисает озадаченная тишина, которая все больше превращается в недоуменно злую. – Что значит не мои? – с трудом сдержавшись, чтобы не вскочить цедит Моуди. – Просто. Воспоминания прошлого года принадлежат не вам. – И кому же тогда? – Барти Краучу. Младшему, – в последний момент уточняет Поттер. – Парень мертв! Умер в Азкабане. – Это темная история, – пожимает плечами Хальд. – Как я узнал там погибла его мать… А Крауч-старший всё это время держал сына под Империо. Поэтому не странно, что крыша у него несколько потекла. М-да… А главное, он почти счастлив, хорошо хоть якорь нашел, да. – Поттер, ты хочешь сказать, что весь прошлый год он был мной? И никто не заподозрил?! – Сумасшествие прекрасно в имитации чужой жизни, если ему конечно это необходимо, – спокойное пожатие плечами. – И как же я получил эти воспоминания? – Барти отдал, – ухмылка прочерчивает бледные губы и опять исчезает. – Главное правильно попросить. – Как-то не верится, что при таком объеме чужой информации я не сошел с ума, – скептически фыркает аврор. – У меня есть один хороший друг, он Мастер менталистики, плюс это Дар его Линии Крови. – Линии Крови? – Моуди отчетливо напрягается. – Ага, – с искренней радостью улыбается в ответ Хальд. – Вампир? – как-то обреченно интересуется отставной аврор. – Высший Древний, – важный кивок в ответ. – Как? В Англии их не осталось! – В Магической Англии, – с невинной улыбкой поправляет Годрик. – А так, главное знать где искать. – И зачем вы всё это провернули? – хмурится Моуди, цепко глядя на парней перед собой. – Я уважаю вас, – просто отвечает Хальд. – А Барти незачем торчать в Хогвартсе. Учудит ещё чего со скуки… С прошлым годом еле разгребли всё. – Это он бросил твоё имя в Кубок, – качает головой мужчина. – Да, но ничего фатального не произошло особо. – Зачем он это сделал? – проницательно щурится Аластор. – Почему именно ты? – У Лорда на мне пунктик. Что поделать, – безразличное пожатие плечами. – Поэтому для Возрождения он выбрал меня. В принципе, он поступил правильно, но всё равно всё было очень коряво… – И конечно, не выдержало твоё чувство прекрасного, и ты поправил? – с обреченностью интересуется Моуди. – Конечно! Я же Мастер! Имею право, – в его глазах пляшет потусторонняя зелень. – Как по мне результат получился крайне неплох. – Волдеморт жив? – подскакивает на месте бывший аврор, бешено вращая магическим глазом. – Да уже месяца три как, – спокойным тоном отвечает Годрик. – Я не думаю, что о нём есть смысл сейчас волноваться. Пока он плотно занят, вряд ли Глава Рода его быстро отпустит… – Всё так печально? – удивляется Хальд. – Вбивать мозги во взрослого всегда крайне тяжко. Через задницу уже вроде как поздно, а по другому не всегда доходит, – флегматичный взгляд синих глаз Годрика обводит комнату. – Правда, Салазара это редко когда останавливает. – Это да, – со знанием дела чуть морщится Хальд, потирая затылок. – Рука у него тяжелая. – Зато доходит быстро. – Кто бы говорил, Рик, – хмыкает некромант насмешливого. – Разве не тебя Сал недавно чихвостил чуть ли не по матушке за то, что ты полез в его лабораторию? – А нечего от меня в ней прятаться, – совершенно по детски надулся основатель алознаменного факультета. – Да от тебя спрятаться в другом месте не реально практически! – закатывает глаза Хальд и смущенно краснеет. – Простите, мистер Моуди. Я как-то отвык общаться с чужими людьми. За это лето рядом была в основном Семья и я как-то выпал из жизни… И средней человеческой адекватности похоже тоже. – Заметно, – старый аврор, сощурившись, в очередной раз разглядывает парней. – Кто ты, Поттер? В поезде ты говорил, что пошел не в отца, хотя Боевой Магией не гнушаешься, как я понял. И ты принял Наследие… – Старший Род, мистер Моуди, – Хальд пожимает плечами, еле заметно приподнимая уголки губ и прямо смотрит на мужчину. А в зеленых глазах тает Вечность. Спокойные глаза, немного усталые, вечные, страшные на лице подростка… Совершенно уместные для некроманта. – Певереллы, – мужчина откидывается на стуле. – И ты? – Вы хотите знать некромант ли я? – сухой смешок вырывается против воли. Мужчина только кивает. – Да, некромант в ранге Мастера. Я уже говорил об этом.       Моуди в который раз подхватывается на ноги. – Это невозможно! Для того чтобы достичь подобного трёх лет обучения не хватит! – Всё возможно в этом мире. У Вечной Госпожи свои правила, и она очень требовательный учитель. Конечно, если нисходит до подобного. – И как оно? – с явным интересом и опаской интересуется мужчина. – Это “общение”? – Познавательно, – коротко и ехидно фыркает некромант. – Могу познакомить. – Благодарю, я предпочту отложить встречу до положенного мне срока. – Мудрое решение. – еле слышным шорохом проносится по комнате. Хальд прикрывает глаза, ощущая на своих плечах прохладные ладони. Казалось, все звуки в комнате приглушаются и тают, не смея тревожить тишину. – Бесполезное правда, мы уже были представлены друг другу как-то. Хотя встречу приближать все же не след. Моё Дитя? – Всё хорошо, Госпожа, – искренне отвечает Певерелл и наклоняет голову, желая прижаться щекой к прохладной ладони. – Что ж, – чужая, невидимая другим рука, ерошит черные волосы. – Я рад. Будь аккуратнее, Дитя, – голос неуловимо меняется. – Конечно, Господин. Это не стоит Вашего внимания.       Мягкий смешок прокатывается по комнате ещё одним шорохом и тает вместе с ощущением чужого присутствия. Гоблин смотрит на Хальда чуть ли не с благоговением, Моуди же ощутимо передергивается весь. – И как ты так спокойно это можешь воспринимать? – Я Певерелл, – пожимает плечами парень и улыбается мягко и немного нездешне. – Впрочем, я думаю мы сейчас не обо мне… – После таких откровений я уж не знаю чем меня можно удивить, – хмурится мужчина. – Мои родители живы, – флегматично роняет в никуда Харальд и любуется на вытянувшееся лицо Моуди. – Это невозможно! – уверенно выдыхает он и качает головой. – После той трагедии были проведены все необходимые проверки перед погребением тел твоих близких. – И тем не менее, – всё так же спокойно продолжает парень, он уже перепсиховал по этому поводу. Хотя внутри всё-равно что-то неприятно тянуло. – Это правда. Мои родители живы. Более того, у меня имеются младшие брат и сестра. Что с отцом я не знаю доподлинно, но мама подверглась ритуалу Марионетки. – Это запрещенный в Англии ритуал, – аврор внутри Аластора вскинулся. – Я в курсе, но напомню: мне был только год, я физически эту пакость провести не мог, – скалится некромант. – К тому же мама сильная ведьма, её еще попробуй так просто сломать, но… Что случилось, то случилось. Я не знаю, что происходило с ними, пока я десять лет прожил у тети с дядей. Скорее всего они жили спокойно и даже припеваючи, а потом их догнал откат за пренебрежение первенцем. Причем сильнее всего он ударил явно по отцу. Ибо матушка и правда защищала меня до последнего. И я ещё пакость сделал… Правда, я не знал о том, что у меня есть младшие иначе бы поступил совершенно по другому, – печально прикрывает глаза Хальд. – Что уж тут, что случилось, то случилось. Мы не властны над прошлым. – У тебя есть документы подтверждающие, что Лили и Джеймс Поттер живы? – сжимая кулаки напряженно уточняет Моуди. – Гоблины могут предоставить вам их копии при необходимости, – кивает парень. – Альбус! – практически шипит мужчина. – Похоже, кто-то заигрался в свои интриги! Даже я знаю на что не следует поднимать руку! Хотя мне до святого как до Луны и еще немного дальше.       Харальд пожимает плечами и роется в кармашке мантии, протягивает Моуди небольшую бутылочку с зельем. – Это Успокоительное. Думаю, лишним оно не будет. Могу поклясться, что это именно оно и зелье не несет никаких дополнительных функций кроме успокоения и легкого расслабления, – Моуди кивает на это. – Я, Харальд Поттер клянусь, что в этом флаконе Успокоительное зелье и ничего более. И я не желаю причинить присутствующему здесь Аластору Моуди физический, моральный или психологический вред, – магия засвидетельствовала сказанное. – Люмос, – над ладонью парня зажегся огонек. – Видите? Я честен, нокс, – шарик света покорно потух. – Вижу, но это не значит, что необходимо безоглядно доверять. – Я знаю. И я обычно не доверяю кому попало, если вы на это намекаете, сэр. – Ладно, – мужчина взвешивает в руке пузырек с зельем и все же отпивает из него примерно треть. Потом окинув парней каким-то немного странным взглядом, допивает до половины и плотно закупоривает пузырек. – Итак, что я еще должен знать? Кстати, хорошее зелье. Сам варил? – Да что вы! У меня в этом плане руки не из того места. Я могу только базовые варить на “Удовлетворительно”. Может, разве что из боевых, две трети где-то, на “Превосходно”. Повседневные зелья это не мое. А уж по улучшенной рецептуре… Увольте, я не Мастер и никогда им не буду. Предрасположенности нет. – Снейп? – зацепившись за слова про “Мастера” предполагает Моуди. – В принципе да, но конкретно это нет, – усмешка на губах Поттера не предвещает ничего хорошего мужчине. – Это зелье варил один из моих опекунов. Второй сидит сейчас рядом со мной, – кивок в сторону спокойного, как статуя бронзового Будды, Годрика. – Да он же младше тебя! – Внешний вид может быть обманчивым, – вкрадчиво замечает Гриффиндор, первый раз прямо смотря на отставного аврора и у того по спине пробегают мурашки. Взрослый взгляд, у этого подростка слишком взрослый взгляд. Уверенный в себе и более того, сидящий перед ним точно знает, что сможет при желании скрутить его в бараний рог без особых трудностей. И это не пустое превосходство, и даже не уверенность сильнейшего, хотя куда же без нее? Это скорее опыт. Этот “подросток” прошел не одно сражение, начиная от простой драки и заканчивая полноценным боем. – И чем же вы меня еще порадуете? – А надо? Вы и так узнали достаточно много, – Хальд с искренним интересом и беспокойством смотрит на Моуди. Как бы у него потом нервного срыва не случилось. Все-таки своих авроров тот любил. А Сириус и Джеймс были на неплохом счету у него. Конечно, не личные ученики, но все же, благодаря тому же Дамблдору и его играм, вполне так приближенные. – Давайте уже, не томите, – со вздохом отмахивается от легкого беспокойства аврор. – Честно говоря, я бы хотел вас кое о чем попросить. Раз уж тут подвернулась такая оказия. – Хальд как-то смущенно улыбается. – И о чем же? – мужчина настороженно замирает. – Понимаете, я бы хотел чтобы вы помогли Рику с легализацией… – В смысле? – кажется у Моуди просто в голове не укладывается то, что он слышит. Или возможно он где-то что-то пропустил в их диалоге? – В прямом, – Годрик ухмыляется, укладывая локти на стол и устраивая подбородок на сцепленных пальцах. – У меня нет документов и места работы. Я, конечно, не совсем беспомощное существо, но… Как-то неуютно когда даже нормальную метрику надо получать с нуля. А в Министерство просто так не сунешься. Сейчас это чревато. А из-за того что в Магическом Мире очень много полукровок и маглорожденных… Печально, но бюрократия разрослась до таких неприличных размеров, что мне уже становится страшно… В принципе, я понимаю зачем оно надо, но все равно. Бррр, – парень весь передергивается. – И звать-то тебя как? – прищуривается оценивающе мужчина. – Годрик Гриффиндор, Лорд Гриффиндор, – в синих глазах мягко мерцает сила и лёгкая насмешка. – И нет, это не издевательство, а чистая правда. Причина этого сидит рядом со мной и пытается прикинуться божьим одуванчиком. – Я правда практически ничего не сделал ради твоего возвращения! – пожимает плечами Хальд. – Уважаемый Грипхук, вам тоже успокоительного? – Спасибо за беспокойство, Лорд Поттер-Блэк, у меня своё, – гоблин и правда прикладывается к небольшой фляжке и вздыхает. – Кхм, нам стоит еще кого-нибудь ждать в гости? – Думаю нет. По крайней мере не по моей вине. Леди Хельга и Леди Ровена отказались от возвращения в этот мир подобным образом. – Я даже не знаю, что вам на это ответить, – гоблин вздыхает в искреннем замешательстве. – Чтобы не на гоблидуке? – Гриффиндор прищуривается. – Можете не стараться, иногда с ним цензурная лексика просто не проходит. – Вот, спасибо тебе, Годрик. Искреннее. Кем ты меня выставляешь-то перед присутствующими? – хмурится Хальд. – Да собственно никем особенно, – усмешка на губах древнего мага спокойная и на удивление теплая. – У меня и в мыслях не было тебя обижать. И ты это прекрасно знаешь. – Знаю, – внезапно улыбается некромант и прикрывает глаза. – Гхм, – Моуди устало трет переносицу и со вздохом допивает успокоительное, – Поттер, как у вас получилось воскресить одного из Основателей-то? Или мне это просто кажется, и я сейчас в Мунго в отделении для душевнобольных? – Да если бы, – усмехается Грипхук. – Всё происходит наяву. И право слово, я не знаю, это огромное счастье или одна сплошная головная боль, иметь подобного клиента.       Хальд складывает руки на груди и дуется, настолько откровенно и напоказ, что ничем кроме улыбки на это не получается ответить. – Ладно. – легко хлопнул в ладоши Певерелл. – Расслабились немного и давайте вернемся к делам насущным. Мистер Моуди, вы ведь поможете нам? – Что-то мне кажется, что выбора у меня и нет. – старый аврор качает головой. – Подловили меня на старости-то лет. – Да о чем вы, Аластор? – хохотнул Годрик. – Какая старость в ваши-то годы? У Мастера Боевой Магии? Да не смешите меня. Конечно обучение сейчас несколько однобоко, но… Мастерство не получить просто так. Кто бы что не говорил. И прямое тому подтверждение невероятно скудные на Мастеров последние годы. Молодежи-то, кроме Снейпа, почитай и нету, что взяли бы какую-то дисциплину выше Подмастерья… И это меня отчаянно печалит. Даже чистокровные Рода утратили большую часть былого величия. Будто только “чистая кровь” залог успеха. А про мозги и, простите, необходимость “пахать” на свое светлое будущее все как-то решили откровенно забить, – поморщился древний маг и вздохнул. – Это, признаться, знатно раздражает. Иногда просто хочется хвататься за голову, глядя в какую… Яму падает любимая ранее мной Англия. Мерлин и Артур, наверное, в гробах переворачиваются смотря на это. – Будем надеяться, что Великий Мерлин не решит почтить нас своим присутствием, – передергивает плечами Хальд. – Мне как-то не хочется встречаться с настолько неоднозначной личностью, как он. – Ладно, замнем, – соглашается Годрик и вопросительно смотрит на Моуди. – Хорошо, что вам необходимо? – Мне необходимо влиться в нынешнее поколение молодых магов, – пожимает плечами основатель. – Для школы я немного староват, да и не появишься там ниоткуда. – Могу предложить стажировку в Аврорате. У меня всё ещё достаточно связей. И я думаю, что документы об обучении в какой-нибудь школе за границей вы можете получить. А уж сдать вступительные в Аврорат Великому Гриффиндору труда не составит. – В принципе это реально, – кивает Хальд. – Можно будет сдать экзамены в Немецком Министерстве. У них много кто обучается на дому. Это никого не удивит, но появятся вопросы потом. Почему Рик приехал служить сюда, а не остался там, например? – Я могу быть последним родственником, знакомым, другом отца или матери… Да в принципе мало ли почему именно ко мне направили талантливого молодого человека прочь с материка. Как в изгнание? – Логично, – покивал Годрик. – В таком случае мы займемся документами. – А я подготовкой почвы. Заодно и пробью своё возвращение в Аврорат, если не полноценное, то хотя бы частичное. Вряд ли меня пустят опять возглавлять боевую группу, но уж в консультациях мне не посмеют отказать, – покивал мужчина и где-то в глубине его глаз зажегся азартный огонек. Цель внезапно преобразила мужчину, не одержимость, не зацикленность и паранойя, а вполне четкая цель для интересного задания. Ступенька среди множества. Как оказывается надо мало для деятельной натуры Боевого Мага, чтобы не сходить с ума. Все оказалось намного проще чем они думали. – Хорошо, с одной проблемой разобрались. – покивал Хальд. – Далее, чужая память сильно раздражает? – В принципе, нет, – покачал головой Моуди и прищурился. – Даже спокойнее теперь стало, как будто после объяснений она окончательно прижилась и стала моей. И как я догадываюсь мои собственные воспоминания за этот год радужностью не отличаются? – Четыре стены, отсутствие окна и время от времени приходящий для разговоров и “надергать волос для оборотного” Барти. В принципе, за исключением обычных физических потребностей, это были все ваши будни. – Какие насыщенные, – саркастично фыркает мужчина. – Что же пусть всё остается как есть. Кошмары меня не мучают и на том спасибо. Кстати, я бы пообщался с вашим Мастером Менталистом. У меня есть некоторые мысли по поводу Марионетки и того самого Хэллоуина. Правда, прежде чем делиться соображениями, я предпочту проконсультироваться со специалистами. А то мало ли. – Хорошо, – кивнул Хальд. – Хотя, я думаю Камал и сам бы захотел с вами пообщаться. Как я понял, его работу ещё никто так быстро не вычислял. Поэтому готовьтесь, рядом с вами будут виться пытаясь выяснить как у вас это вышло. – Это угроза? – Это факт, – Рик тихо хохотнул. – У Древнейшего слишком мало поводов развеять свою скуку, чтобы он отказывался хотя бы от малейшего из них. И поверьте я его очень понимаю. – Будем решать проблемы по мере их появления, – со вздохом отмахивается от Годрика Хальд. – У Камала сейчас итак забот полно и с Гнездом, и с Орденом. Поэтому я не думаю, что он сразу бросится выяснять всю подноготную мистера Моуди… Кстати, а что там с вирой Ордена? – Приор разгребает “Авгиевы конюшни” в боевом подразделении Ордена с особым тщанием, – раздается немного насмешливое от дверей. Вампир решил для разнообразия “появится” оттуда, а не из угла комнаты. – Поэтому пока что я относительно свободен. И как я мог не прийти, если меня тут столь активно вспоминают, – клыкастая улыбка не оставляет сомнений о том, кто стоит перед присутствующими в комнате. – Знакомьтесь, – Хальд как-то обреченно качает головой. – Камил, Глава Гнезда города Лондона. Древнейший Вампир. А это Аластор Моуди. – Заочно знакомы, – внезапно хмыкает Аравинда и прищуривается, останавливаясь за спиной некроманта и ненавязчиво кладя ладонь ему на плечо. Парень же казалось не замечает жеста, действует и жестикулирует дальше спокойно. – Как-то лет десять или двадцать назад мистер Моуди вклинился в нашу Охоту… Поэтому я и не был против помочь, когда ты попросил, Хальд. Мир тесен, я уже даже не удивляюсь подчас совершенно диким стечениям обстоятельств. Чем дольше живешь, тем больше понимаешь: в этом Мире может случиться все что угодно, практически в любой комбинации. Просто надо присмотреться, если тебе интересно и увидишь очень много занимательного и, казалось бы, совершенно невозможного на первый взгляд… Впрочем, мы ведь сейчас здесь не для того чтобы делиться моими вековыми наблюдениями за миром? – В принципе, да, – Годрик улыбается уголками губ. – Мне тут легенду для внедрения готовят… – Какие документы нужны? – Среднее образование, высшее магическое и нет, метрика, выписка из аттестата школы… – перечислил на вскидку Основатель, – и все это из Германии. – В общем ничего невыполнимого, – покивал Аравинда. – У Кайла есть очень неплохие связи в Германской среде юристов разных мастей… А на основе поданных документов ты получишь настоящий аттестат. Я же надеюсь, ты не ударишь лицом и все сдашь на “Превосходно”? – Идеальных не бывает, – бурчит Гриффиндор. – И не надейся, что я вытяну всё так. Да и странно это будет. Просто сдам как получится. – Что ж, посмотрим, – вампир пожимает плечами и разглядывает Моуди, а потом качает головой. – Похоже, кто-то из предков побеспокоился, чтобы длительное ментальное внушение не срабатывало на потомках. К сожалению такое не выявишь сразу… И сейчас когда вы все выяснили и поняли, что вмешательство не несет вам вреда оно окончательно прижилось и более не будет вас тревожить. Эта память стала полностью вашей. – Хоть что-то в происходящем радует, – хмуро фыркает мужчина, разглядывая вампира перед собой. – Сколько тебе лет? – Много, Моуди, много. Я не просто Древний, я - Древнейший. И ношу этот титул с честью. – И совершенно не боишься мне об этом говорить, – прищуривается мужчина. – А почему должен? – искренне удивленно вопрошает Аравинда и насмешливо фыркает. – Я достаточно силен, чтобы выследить тебя в любом случае, а ваши чары и твоя клятва не даст зря распространяться ни обо мне, ни о чем-либо другом. Чего же мне стоит бояться? Что ты начнешь охоту на меня? – в алых глазах искренняя усмешка и что-то ещё. – Это глупо с твоей стороны, да и, право слово, меня ловили целыми ковенами, а я ещё стою перед тобой. Это что-то да значит, – усмешка на губах превращается в улыбку. – Я не враг тебе, волшебник, и надеюсь, что не стану им. Жалко просто так уничтожать такую красивую, пусть и несколько запутавшуюся, душу. – легкое пожатие плечами. – А в остальном, я не твоя проблема и вряд ли когда-нибудь ей стану. Для тебя же будет лучше, если мы будем просто знакомыми. – Я учту, – кивает бывший аврор. – Собственно, мистер Моуди, – Хальд как-то неуверенно вздыхает. – Я хотел бы вам предложить одну вещь, – улыбка на губах парня смущенная. – Как вы смотрите на то чтобы выбрать третью сторону в этой “войне”? – Что ты имеешь в виду, мальчик? – мужчина хмурится, сжимая ладонь в кулак. – Просто, возвращаясь к началу нашего разговора, я так понял, что вы примкнули к Дамблдору только потому что не собирались примыкать к Лорду. А на тот момент у него просто не было другой достойной оппозиции. Хотя, я не понимаю, зачем она ему вообще была нужна. В начале его жизни это были вполне себе вменяемые идеалы и взгляды, это уже потом… – печально вздыхает некромант. – Всё сломалось. – И что ты хочешь сказать? Что всё это время я сражался не с тем и не зато? – Да ни в коей мере! – парень отрицательно мотает головой. – Чем дальше, тем больше Волдеморт сходил с ума и творил поистине ужасные вещи, но… Это не отменяет того, что в начале он был очень харизматичным и действительно стоящим лидером. Мне даже жаль, что все произошло так, как произошло. К сожалению, история не знает сослагательного наклонения. Лорд стал тем, кем стал - страшилищем для Британских островов и населяющих их магов. И мне искренне жаль… Пожалуй всех, в этой ситуации. Как тот, кто учился за границей я могу сказать, что программа Хогвартса заметно отстает от других, я уж молчу про то, что чтобы сдать экзамены уже после выпуска для поступления куда-то дальше или устройства на работу, где-то кроме Косой аллеи, надо заниматься дополнительно и очень хорошо. Ибо… Знаний и квалификации не хватает. Вспомните, как сами гоняли выпускников Гриффиндора для того чтобы они начали походить хоть на что-то и это уже во времена моего отца, а что уж говорить про сейчас… Это печаль. – Да, не то слово, – Годрик трет виски. – У меня каждый раз болит голова и сердце, как я вспоминаю, что и как происходит на моем факультете. Честное слово, хочется раскидываться далеко не светлыми проклятиями, когда я вижу некоторых авроров. Хотя само словосочетание “светлое проклятие” меня откровенно коробит. – Разве в ваше время было не так? – Моуди приподнимает вопросительно бровь. – Совершенно, – вздыхает Годрик. – Примерно девять десятых заклинаний, что считались необходимыми и правильными в мою бытность боевым магом, сейчас будут из тёмных и темнейших. А оставшаяся часть с натяжкой пройдет цензуру. Мы воевали, там не было белых и пушистых. И нашими противниками далеко не всегда были магики. Люди тоже были крайне изобретательны, а Церковь жестока. Впрочем это уже вообще отдельный разговор. Который потянет на приличный такой томик временами кровавых мемуаров. Аластор, я не святой и никогда им не был, я человек, а не безгрешное божество каким меня выставляет сейчас молва. Как и Салазар не чудовище. Мы все пострадали в свое время и ушли по своей воле так, как ушли. – парень перевел дух и откинулся на спинку стула. – И если тебе интересно я расскажу, но не обещаю сказку. Скорее уж наоборот. Это просто жизнь в чем-то более жесткая чем у вас, менее комфортабельная и как вы говорите “прогрессивная”. Мы и слова-то такого тогда не знали. Мы просто хотели чтобы дети жили без войны хотя бы семь-восемь лет. Чтобы могли забыть, что за ними ведется охота и их могут убить и выпотрошить на каком-нибудь алтаре, как “светлые” так и “темные”. Я не верю в безгрешных, сам грешен, – улыбка у мага на мгновение становится темной, почти страшной. – Я знаю какими жертвами дается “всеобщее благо” и хорошо если это только твоя жизнь, а не жизнь всех окружающих… – Годрик закрывает глаза и глубоко вздыхает. – Приношу извинения за свою импульсивность. Подростковое тело вносит некоторые коррективы в поведение… Иногда несколько нежелательные. Я никак не могу толком привыкнуть к вспышкам эмоций. – Да ничего, – задумчиво хмыкает Моуди. – Я бы с удовольствием послушал ваши рассказы, Лорд Гриффиндор. Как-нибудь нам стоило бы встретиться чтобы просто поговорить. – Я не против, Аластор, – пожимает плечами тот. – И вы же конечно понимаете, что я не могу дать вам ответ на все ваши вопросы прямо сейчас? Мне бы с изменившейся картиной мира смириться. – Понимаем, конечно, – кивает Хальд и улыбается. – Пишите, мы будем рады встретится в любое время. Кроме совсем уж глухой ночи, – с усмешкой добавляет, он глядя на вполне себе добродушно фыркнувшего вампира. – Как-то ночь у нас закреплена за другими… Разумными. – Я учту, – миролюбиво кивает бывший аврор, поднимаясь на ноги. – Что ж, в таком случае до встречи. В конце концов ответ на свой вопрос я получил. И не ваша вина, что он потянул за собой столько откровений. Скорее, мое любопытство опять втравило меня в очередную авантюру, но… Я не скажу, что мне не нравятся перспективы. Я напишу, – мужчина, склонив голову, направляется прочь из комнаты. – До встречи. – До встречи, – эхом отзывается Годрик. – Хорошего дня! – улыбается Хальд. – И спокойного вечера, – всё-таки вставляет свои пять кнатов Аравинда, чуть обнажая в улыбке клыки. Моуди только кивает всем ещё раз, выходя прочь.       В комнате ещё несколько минут висит тишина, а потом Хальд с тихим, но каким-то мучительным выдохом откидывается на спинку стула. – Фух… Как же с ним трудно говорить… – Это да, но ты справился с честью. – Спасибо, Годрик, ты прямо меня обнадежил. – Стараюсь, дитя, стараюсь, – усмехается древний маг. – И если я хоть немного разбираюсь в людях, нам с этим мужчиной предстоит ещё долгое сотрудничество. Я же говорил, таких как он или переубедить или убить. Пока нам удалось его заинтересовать и пошатнуть веру в только свою правоту. Это уже хорошо, иногда я даже радуюсь тому какой образ в веках мне создали… Это помогло, Аластор просто не может подумать, что я желаю зла. У него в мыслях Гриффиндор и зло просто не пересекаются. Это конечно странно, но нам на руку. Потом я сниму с него эти розовые очки, но пока это выгодно… А значит будем пользоваться. – Это не по Гриффиндорски как-то, – поддел мага вампир. – У меня в доме полно полновесных Василисков, – усмехается медноволосый маг. – Знаешь ли, есть у кого поучится.       Вампир усмехается в ответ понимающе. – Что ж, с этим разобрались, нам остается только ждать.       Впрочем, ждать им пришлось не так чтобы долго. Что-то около недели. И Годрик был в итоге прав, хотя кто бы сомневался. Моуди был из тех кто верен не людям, а своим идеалам. Это опасные люди, но всегда прекрасные профессионалы в своей области и уж если ты смог с ними договориться или соответствуешь их какому-то внутреннему кодексу чести, они будут тебе верны. Главное не разочаруй. Потому что иначе ты потеряешь всё. Иногда и свою жизнь.       Именно поэтому сейчас Моуди был здесь, в школе. Приняв повторное предложение Дамблдора о преподавании. Ведь Лорд пока сидел ниже травы, тише воды. Да и не могло быть по другому. Уж точно не после того как клыкасто ухмыляясь Салазар заявил Реддлу: – Кажется, ты хотел быть Наследником и Лордом Рода Слизерин? Что ж, ты им будешь! – древний маг ухмыляется как-то очень уж многообещающе. – Правда тебе для этого надо очень много выучить. Это ничего, время у тебя есть теперь, осталось только душу в кучку собрать, но это не проблема. Поэтому учись, Наследничек. И учись хорошо, потому как самовольно причисляя себя к моему Роду ты ему так испортил, и без того небезупречную, репутацию, что трудится теперь тебе на благо Рода долго и упорно. Я тебя просто так никуда не отпущу. И мне все равно сколько тебе лет и какие у тебя там амбиции и заслуги. Сейчас я вижу перед собой глупого ребенка, которому подавай всё и сразу. А как не получилось, мы сразу пустились во все тяжкие… Да ещё умудрились таких дров наломать, что вся Британия до сих пор прийти в себя не может, – Марволо тогда и слова вставить не мог в этот яркий монолог. – Смирись, Наследник, – мягко улыбнувшись, посоветовал Годрик. Хотя собственно у бедного Темного Лорда и вариантов-то особых не было с того самого момента, как сила Рода полностью вернулась к Салазару и признала его Главой. Право Главы Рода никто не отменял. Пришлось Реддлу сжимать зубы и приниматься за Кодекс Рода и прочие не менее важные для любого чистокровного документы.       Хальд запрокинул голову на спинку кресла и улыбнулся. Время такая интересная штука, и теперь его на всё хватит, если конечно не случится какого-нибудь непредвиденного аврала. А пока что ничего не предвещает…       А значит просто будем жить. Хальд поднялся из кресла и направился в их общую спальню. Конечно, парни уже привыкли, что он может несколько ночей к ряду не появляться ночевать, но… Хорошего понемножку, а то точно какие-нибудь очередные неправдоподобные слухи поползут по Хогвартсу. Знаем, плавали и уже не один раз проходили на собственной шкуре. Как-то опять не хочется.       Калазиас потрусил вслед за своим хозяином довольно намурлыкивая себе что-то под нос. Зверю нравилась та размеренная жизнь, что началась с возвращением второго Древнего мага. Стая становилась все полнее и самодостаточней. Связи больше не болтались оборванной паутиной в пространстве. Это вселяло надежду на длинную, полную радости, жизнь. Хотя и против боя химера ничего не имела. В конце концов она создавалась именно для этого. Зевнув, фамильяр привычно устроился у кровати своего хозяина и прикрыл глаза.       Сегодняшний день прошел хорошо, пусть и немного странно. Всё больше в разговорах и воспоминаниях, но… у него теперь есть официальное право доставать ещё одного преподавателя. Ведь маленький профессор стал посвящён в его тайну, а значит, на усатой морде растеклась блаженная звериная улыбка. Что поделать, зверь был крайне деятельной натурой. И духовно явно близок к близнецам Уизли. А от особо крупных, и травмоопасных, шалостей его обычно останавливал только прямой приказ Хальда. В остальном же… Калазиас пока что вел в счете проказ, во время его негласного состязания с рыжими, которое как-то само собой началось с того момента, как он “воевал” со Снейпом. В общем жизнь в Хогвартсе никогда не станет скучной.