Напасть такая, новая и непонятная

      «Пора просыпаться. Скоро эвакуация», — подумал я. Решив, что я выспался, открыл глаза. Меня мгновенно охватил шок. Не каждый день просыпаешься в наручниках на руках и со связанными ногами. Кто-то меня успел переодеть: сейчас я сидел в тёмном костюме и белой рубашке, обутый в чёрные ботинки и ждал допроса. Я сидел на простом металлическом стуле за столом. По другую сторону от меня был приготовлен ещё один стул для допросчика, а за ним — окно с решёткой, через которое я видел предрассветное багровое небо. Здание, вероятнее, находилось на холме, а за окном можно было увидеть широкую реку с бескрайней гладью леса, начинающихся с микрорайонов из панельных высоток на берегу. Узнавалось расположение СБУ у Аскольдовой могилы. Как же это выглядело нелепо.       Я строил теории, размышляя, когда меня успели сюда перевести, как военные смогли без моей помощи успешно эвакуироваться, почему я, как предатель Украины, сижу здесь, закованный и, главное - за что?.. За моей спиной щелкнула ручка выхода. Захлопнув дверь, к противоположной стороне стола, обойдя меня справа, прошёл человек. Кинув на столешницу плоскую папку с бумагами, он отодвинул стул, уселся и подвинулся к столу, положив руки перед собой. Блеклый предрассветный свет не позволял мне подробно разглядеть его, но я обратил внимание на его волосы, будто завязанные в дреды, откинутые назад, но копна не может так просто отражать свет. Они точно были намазаны воском. На персоне был одет серый лабораторный халат, на груди был нацеплен бейджик с пластиковой идентификационной карточкой и выделяющейся буквой «Х». Вспомнив галлюцинации, где я нахожусь среди Тёмного леса под Радаром, я вспомнил этого субъекта. И вот он сидит передо мной в расстоянии полутора метра.       — Ну здравствуй, Дегтярёв, рад тебя видеть, — очень уставше поприветствовал он меня.       С прошлой встречи его голос не изменился и теперь, побегав по Зоне с Викингом, я мог удостоверится, что этот кто-то имел идентичный норвежскому сталкеру голос.       — Как-то ты невесело это говоришь… Я тебя не знаю. Может представишься?       Из нагрудного кармана «доктор» вытащил пачку сигарет и, вставив сигарету в рот, вернул коробочку в карман. Он достал знакомую мне бензиновую серебряную зажигалку, открыл крышку и чиркнул её.       Огонёк, точно свечка, осветил его шестипалые руки и лицо. Человеческие пальцы вместо ногтей заканчивались чёрными короткими когтями, как у демонов. Волосы были похожи на толстые иглы дикобраза. На самой верхушке лба, откуда начинал торчать этот рассадник, я заметил два небольших шипа, торчащих в разные стороны. Я догадывался, кого мне напоминает весь его марафет на голове, хоть только на уровне теорий.       — Ты понимаешь, что я здесь не для того, чтобы на тебя просто глазеть? — сказал он мне, сделав первую затяжку и поставив непогашенную зажигалку на центр стола.       Ну точно передо мной был молодой Викинг. Такая же форма глаз, бровей, лба, но рожа пришельца передо мной была не такой широкой, низ носа был ровный и не придавлен кем-то сверху в детстве. Из-за этого его лицо выглядело более коммуникабельным и менее криминальным, если сравнивать с моим вспыльчивым напарником. Но у курильщика были тонкие губы, как у аристократов. Эта деталь дизгармонировала с его лицом; да и глаза у него были не карие, а светлые, но из-за отражения желтого огня - неразборчивого цвета.       — Ты очень похож на моего напарника, Викинга. Вы, случайно, не братья?..       — Если только не названные. Знаешь, Иккинг тоже называл Беззубика братом, но он не использует своего дракона, как орудие для достижения собственных целей.       — Правая рука?       — Можно так сказать. — не выпуская сигарету, он вертел её в руках, рассматривая. Я не презирал курильщиков — большая часть моих коллег из СБУ были курцами и не могли спокойно работать, не выкурив как минимум пол пачки за день. — Странное здесь место. Среди островов северного архипелага я мог разговаривать только с одним человеком при определённых условиях. А здесь я могу разговаривать с кем угодно.       — На архипелаге ты тоже курил сигареты и сковывал людей в наручники?       — Я ненавижу людей. Особенно тех, которые вытравливают драконов с насиженного места и заставляют ему подчинится. Твой напарник, ты его называешь Викингом, один из таких. Но договор есть договор.       — И что это за договор?       — Ты должен был его заключить с Беззубиком.       — Каким образом?       — Ты пробовал положить руку на его моську?       Я покачал головой, и удивился, что суровый мужлан может употреблять уменьшительные слова.       — Ясно. Использует человека, как паразит, пока не найдёт своего настоящего хозяина. Это в стиле Ночных Фурий.       Он сделал очередную затяжку.       — Я немного запутался. У меня есть подозрения кто ты такой, но может ты сам ответишь на этот вопрос?       — Нет, я хочу услышать ответ от тебя.       — Дракон?       — Откуда ты знаешь? — сдерживая удивление спросил он.       — Когда я подобрался к антенне «Монолита», я видел битву двух огромных драконов-гигантов. Твои волосы очень похожи на одного из них. Ещё я видел отрезок из памяти Фантома. Викинг стоял где-то рядом. «Узри истинную силу». Потом в его голову кто-то проник и он готов был убить своего хозяина, но случайно вместо этого убил отца мальчишки.       — Как это выглядело?       — Будто ему взломали голову и он стал подчиняться чужим командам. А ещё вокруг ничего не было видно, кроме Иккинга, если его так зовут.       Прикрыв руками рот на несколько секунд, раздумывая, он глядел на стол, а затем, не меняя позы, сделал затяжку.       — Это определённо мысли Беззубика. Я поражён, что он тебе это смог показать.       — Через время, в его голову кто-то проник…       — Хозяева Зоны, — перебил он меня, глядя на меня решительным взглядом. — Его схватили за голову хозяева Зоны, потому что нельзя за один день влезать в сны больше одного человека. Впрочем, — он сбросил пепел с сигареты на пол, — ты угадал кто я есть.       — Но кто мог схватить Безз… — я заикнулся. На мгновенье мне стало странно, когда я выговаривал настоящее имя этого дракона, — …Зубика за голову?       — Давай я тебе расскажу, как вернуть драконов обратно. Всё-таки времени у нас мало, а узнать об этом ты ещё успеешь.       — Тогда расскажи, почему у Викинга со всадниками такие плохие отношения?       Собеседник скрестил между собой пальцы и положил на них свой подбородок.       — Никто не знает, как звали Викинга с рождения, потому что те, кто знал, давным-давно умерли. Представь, что тебе 14 лет. Твою семью и всё твоё небольшое, но очень дружное племя сожгли драконы, а тебе отгрызли левую руку. Чудом ты выжил. Ты нашёл племя, где тебя могли принять, но жизнь там была каторгой. Все тебя гнобят, потому что из однорукого пацана нельзя сделать настоящего воина. Но твоему напарнику удалось вонзить всем нож в спину. Неплохо для инвалида, не так ли? Этот инвалид организовал сбыт драконьих тушек и заработал себе такое влияние, что ваш Аль Капоне и ему подобные и рядом не стояли. И вот тут появляются те самые всадники, которых ты встретил здесь, которым не нравится захват и сбыт драконов. Они ломают бизнес охотнику в четвёртом поколении, ломают жизнь его брату, державшему на всём архипелаге бизнес. Поломал малейшую зацепку найти его брата. Даже Гроза Охотников не смог их одолеть. Тогда у твоего «приятеля» шарики залезли за ролики. Он нашёл меня, нагло приручил, но через время, ты не поверишь, всадники сами прилетели к его флоту.       Держа сигарету в правой руке, он теперь принялся слегка покачиваться, точно успокаивал себя.       — С моей помощью мы нашли Иккинга, но он оказался не на своём острове, а гостил со своим отцом у своей мамы. Его мама много лет назад была принята белым молодым левиафаном - Альфой-восемь. Этот дракон с помощью своего ледяного дыхания построил дом для драконов, но твой коллега, имея с собой целую армию, смог его оттуда выдворить. Это была… неприятная бойня.       — Я видел её часть. Но чем она закончилась?       Курец смотрел в одну точку на столе, даже не пытаясь поднять взгляд на меня. Наверно, не сильно хотел вспоминать давно минувшее.       — Дракон убил отца мальчишки, наполнив заряд смертельным ядом. Я наблюдал за этим. Стоик Обширный, отец Иккинга, погиб от разрыва сердца, потому, что Беззубиком завладел их враг. — взгляд в сторону, убитая манера речи: явно что-то недоговаривает. — Теперь ты понимаешь, почему всадники ненавидят его.       Откинувшись на спинку стула, мужик смотрел в сторону стенки и долго тянул сигарету.       — Сейчас я и хозяин живём отдельно. Каждый день он пьёт лекарство, из-за чего я не могу проникнуть к нему и поговорить с ним. Но мои действия ограничены. Если за одну ночь я сменю разговорщика, хозяйка Зоны меня моментально схватит, как это произошло с Ночной Фурией.       — Хозяйка Зоны. Это что-то новое.       — Такое любят рассказывать фанатики из одной вашей лаборатории, где появился Викинг. Они его просто достали из той темноты, куда мы попали в старом мире. Или новом. Не важно. Важно то, что они вытянули Викинга, а меня оставили на хранение.       — Получается, именно ты помог Викингу выбраться из ЧАЭС?       — Да. Я мог на него воздействовать в лаборатории, но теперь я могу лишь за ним наблюдать. Я только раз в день проникаю в умы его ближайших союзников и узнаю, что он творит. Это всё из-за лекарства, которое он пьёт.       Объект исследований снова затянул сигарету. На столе возникли похожие на важные объекты Зоны, в миниатюрах: ЧАЭС и Припять с другой стороны стола, Военные склады с базой Свободы с моей стороны. По правую руку возник тёмный Радар, а по левую — Рыжий Лес, Лиманск и, будто стенка из плетённой проволоки, ЗРЛС «Дуга». Осведомитель неспеша притёр сигарету возле антенны, напоминающую плетённый тонким алюминием забор, повернув бычок туда-сюда несколько раз.       — Встретимся здесь. Если Беззубик умрёт, викинги и драконы домой не вернутся.       После этих слов он мгновенно растворился в воздухе, а потом я почувствовал за своей спиной мягкий матрас; в уши ударил звук грома, голова неприятно гудела.       Кроме меня и ещё пара бойцов решили вздремнуть перед началом операции, но они тоже проснулись, как только услышали частые раскаты грома, предвещающие начало выброса.       К слову, сразу после сеанса связи, я отправил группу всадников с драконами восвояси, предупредив через близнецов с помощью невербальной лексики, что сейчас будет выброс и им желательно перелететь назад на Юпитер, где они точно смогут его переждать. Они полетели к автовокзалу на юге города. Я надеялся, что они сгруппировались и отправились туда, куда я им сказал.       Все выжившие сошлись в основном зале. Военные последний раз зажгли костёр из палок в старой бочке из-под масла, разогрев себе обед, который они перед выбросом поели. Теперь каждый сидел: кто на кушетке, кто на ящике возле костра. Всякий военный проверил своё оружие, обмундирование и готов был выйти в последний путь - путь домой. Многие смотрели кто на пламя, кто просто был погружён в мысли, не обращая никакого внимания за сильный ветер за стеной с зашитыми металлом окнами, срывавший всё что плохо держалось. Я боялся представить, какой ураган разбушевался снаружи.       Шесть человек. Именно столько военных осталось вживых.       — Товарищ Полковник, — обратился я к Ковальскому, сидевшему облокотившись на стенку на армейском ящике, державший, точно кота на коленях, свой автомат «Гром». — Сколько человек изначально должно было здесь быть?       — Пятьдесят, — без оговорки ответил он. — Каждый экипаж состоял из двух пилотов и восьми военных. До Припяти дошло только пятнадцать… Когда мы вернёмся на базу, придётся очень очень долго писать похоронки и отчитываться, почему наша операция провалилась. Жаль в Зоне никогда не знаешь хорошо пройдёт вылазка или нет, не работает интуиция на неприятности. Всегда есть ощущение, что куда бы ты не пошёл, что бы ты в Зоне не делал, всё обернётся дерьмом.       — Главное, чтобы не пришлось ещё больше похоронок писать, — сказал Валентир.       — Типун тебе на язык, прапорщик! — испугавшись, крикнул Тарасов. Они оба находились возле костра и прапорщик готов был сгореть от прожигающего взгляда молодого капитана.       — Да ладно вам, что может случиться? — все посмотрели на меня. — Мой напарник, Викинг, сказал, что зачистит точку высадки перед нашей эвакуацией. Даже если его пристрелят фанатики, я уверен, что с собой на тот свет он заберёт большую часть.       — А что это за напарник, про которого я не знаю? — полковник на меня смотрел презрительно.       — Викинг. Он оттуда же, откуда всадники и драконы. Из края викингов.       — Которые все из прошлого?       — Да. Которых нужно будет мне отправить назад, в своё время. Тяжёлая будет работка.       В металлическую входную дверь кто-то стал сильно стучать, все военные взялись за свои автоматы и насторожились. Этот кто-то был с сильным кулаком и бил упорно, не думая пользоваться звонком.       — Так, пошли за мной, — приказал полковник. Все пошли ко входу «принимать» гостей.       Все распределились в холле, держа дверь на прицеле. Пара вояк встали за колоннами, все были готовы к перестрелке. Я стоял у двери и готов был открыть замок. После кивка полковника я нажал кнопку.       Сразу же, как загудела катушка замка, двери открылись нараспашку, в здание залетел сильный сквозняк вперемешку с пылью. Внутрь зашли два сталкера, одного из них я узнал сразу.       — Я победил! — прохрипев, Викинг упал на пол. Закрыл двери на замок. Мне хватило одного взгляда на пришедшего к нам сталкера, который, сняв капюшон своего комбинезона, рассматривал военных.       — Стрелок? — спросил я. Сталкер, одетый в комбинезон «Заря», потерявший почти все волосы на голове после своих неоднократных вылазок в центр Зоны, раздобывший где-то «Гаусс-винтовку», обернулся ко мне. Легенда Зоны с вечно спокойным выражением лица, про которого слышал каждый сталкер, но не все знали, как он выглядел. И вот теперь он передо мной.       — Да, — ответил он и показал рукой на Викинга. — Принимайте.       — Где ты его нашёл?       — Он расстреливал фанатиков возле Речпорта.       — Он жив! — проверив пульс на шее, крикнул Роговец.       — Что, хочешь попытаться его спасти? — спросил полковник у медика.       Вид у костюма Викинга был ужасен. Было ощущение, будто возле него взорвалось три гранаты. Весь костюм борца сопротивления «Монолиту» был в дырках. На ногах металл местами оторвался кусками, через которые можно было разглядеть окровавленную кожу.       — Хороший боец. Будет печально, если он умрёт.       Кивнув головой, я подтвердил слова Стрелка.       — Тогда давай-ка помоги мне перенести эту тушу.       — Всё равно до эвакуации он не очухается, — скептично сказал полковник, пока я, Роговец и Тарасов переносили его тушку через всю химчистку на кушетку. Сразу же мы скинули на пол к стенке его винтовку, автомат и сумку с припасами. Военные с интересом смотрели на его состояние, пока я с Тарасовым снимали с него защиту. Ковальский не выдержал и приказал всем покинуть комнату и сидеть в зале. Когда мы с его торса сняли недо-экзоскелет, то увидели под ним доспех, держащийся на плечах с помощью лямок, обшитый чёрной драконьей кожей. Когда мы сняли легионерскую защиту, то я увидел, как халтурно обратились с его кожей в месте присоединения нано-протеза к плечу.       Всё тело было в крови. Усиленная защита не смогла защитить его от десятка свинцовых пуль, пробившихся через окровавленную майку. Тем временем настал пик выброса. Как-будто волна подземных толчков направляющихся с ЧАЭС, она прошла мимо нас и ушла дальше в сторону края Зоны. Разложив свой хирургический прибор, между этим потерев висок от головной боли, Роговец снял перчатки со своих рук, замотал рукава и смазал руки антисептиком. Затем он разрезал ножницами майку, отчего можно было видеть много пулевых отверстий и украшенную множеством следов от когтей кожу. Расстрелянный гладиатор. Зрелище не из приятных.       — ...значит, вы нашли причину? — услышал я голос Стрелка, ведущего диалог с полковником на другой стороне комнаты.       — Да. Это майор нашёл причину, ему и нужно сказать спасибо. Это оказался дракон, который попал в Зону неизвестно с какого времени, предположительно с эпохи викингов. Мои бойцы видели его лично и видели, как он отлично стреляет молниями.       Ветер затих. Несколько раз ударил гром, но затем наступила тишина.       — Майор, можно вас на пару вопросов? — спросил у меня Стрелок. Я, оставив операцию на Роговце и Тарасове, подошёл в другую сторону операционной к Ковальскому и Стрелку, где располагался радиоприёмник.       — Майор, — начал Стрелок, — вы уверенны, что именно дракон является причиной крушения вертолётов?       — Почему бы и нет? Только он был способен вывести со строя залпом всю электронику.       — А вы узнавали у пилотов, видели ли они его перед крушением? Или же причиной крушения могло быть что-то другое?       — Перелёт проходил ночью, — сказал полковник, — мы могли его попросту не увидеть.       — И он за один раз уничтожил все пять вертолётов?       Я промолчал. Это рушило выстроенный мной пазл. Вертолёты были разбиты в разных местах. Хоть я и был уверен, что агрессивно настроенный зверь мог пролететь от одного вертолёта к другому, пытаясь найти себе место для посадки, но взамен испугавшийся неизвестных для него летающих машин, мог просто их уничтожить по очереди в течении часа.       — Майор, сколько времени вы провели в Зоне до операции «Монолит»?       — В 2011-м я здесь был весной, на Агропроме.       — И вы не знаете других аномалий, кроме как на земле? В воздухе тоже немерено аномалий, особенно, ближе к центру Зоны.       — Мы это знали, — ответил полковник. — Мы начинили вертолёты последней защитой от выбросов. Мы летели строго по карте пролёта! Не могли все наши вертолёты попасть на аномалии вне карты!       — Ещё как могли, — иронично ответил Стрелок. — Ведь каждый раз, после выброса, расположение аномалий меняется и воздушные — не исключение. Некоторые рассасываются, но вместо них появляются новые. Это и была ваша ошибка. Ваши карты устарели сразу, ещё до записи на диск.       Мы взглянули друг на друга. Это был крах. Мне было неприятно от взгляда полковника, которого лишили контроля над операцией, но который был готов заехать мне в челюсть с одного размаха. Я немедленно включил рацию и настроился на связь с командованием.       — Дегтярёв вызывает штаб, ответьте! Дегтярёв вызывает штаб, ответьте!       — Штаб вас слушает, Дегтярёв. Что у вас произошло?       — Вы уже выслали вертолёты?       — Так точно, вертолёты уже три минуты, как вылетели с Гончаровского.       — Немедленно отправьте их назад!       — Не понял?       — Отправьте их назад, иначе они разобьются!       — Вас понял, возвращаю, — встревоженно ответил человек из штаба и закончил связь. Динамик утих. Стрелок сложил руки и спокойно смотрел на меня.       — Плохо, что вы списали всё на дракона. Скоро бы все вертолёты разбились и вы бы сидели здесь дальше из-за поспешного вывода.       Я молчал. Не хотелось бы думать, что военным, которые и так остались в меньшинстве, придётся на своих двух выбираться из Зоны. Для меня это был полный провал. Я надеялся, что сейчас вертолёты получат новые точки координат аномалий и причин переться через всю Зону не будет. Можно было отойти от Припяти в другое место, где меньше ебучих аномалий. Полковник ничего не говорил, сдерживал свой гнев, а ведь понимал, что я проявил свою некомпетентность.       — Майор, все вертолёты отправлены на Страхолесье. — тот самый мужик снова вышел на связь. — Объясните ситуацию, почему вы приказали их вернуть?       — Я обнаружил несовпадение в полученных данных, — начал я в своё оправдание. Было чувство, будто над моей шеей повис топор. — На самом деле не дракон является причиной крушения вертолётов. — знал бы я причину раньше, в командовании о драконах только бы и гадали. — К нам пришёл сталкер, по кличке Стрелок. По его информации причиной крушения вертолётов были воздушные аномалии. Их расположение после каждого выброса меняется. Это не было учтено при соблюдении курса по карте. Расположение аномалий необходимо было внести сразу, после выброса перед началом операции. Потому все вертолёты и потерпели крушение.       — Я понял, — ответил штабист. — Значит, сейчас мы сканируем местность и передадим координаты аномалий эвакуационной группе. Ждите подтверждения. И узнайте мотивы Стрелка, почему он явился к вам и причины. Конец связи.       — Ну что, майор, дела совсем дрянь? Блять, почему я про это не подумал?! Если бы не наебнулись они, то наебнулись бы мы!!! — высказался полковник, размахивая руками.       — Держите себя в руках, — сказал Стрелок полковнику, явно не зная какое у него звание, — вам ещё добраться до точки эвакуации нужно.       — Ага, бля, легко тебе говорить. У тебя в группе не оставалось 6 человек, когда ЧАЭС должно было быть 40 бойцов спецназа!       — Вы хотели взять штурмом ЧАЭС? Это отважно, но глупо. Неважно сколько военных попытается взять станцию. Знаете, почему я здесь? Я видел, как военные пытались прорваться к Чернобыльской электростанции. Начался выброс. Все погибли. Если бы вы благополучно добрались до станции, не было бы гарантии, что случайно не начнётся выброс. Или, что вы бы не погибли от руки такого, как он.       Стрелок указал на Викинга. Будучи в одних трусах, медик не закрывал своим телом его массивную руку, на которой между залитой кровавыми волосками кистью и локтевым суставом на тыльной стороне красовалась татуировка S.T.A.L.K.E.R.       — Зона управляема. Людьми. И создать выброс для них так же просто, как открыть открывашкой бутылку пива. Завербовать нового бойца «Монолита» сложно. Но каждый день к Монолиту подходят сталкеры. И загадывают желание. Только настоящие бойцы доходят до Монолита и становятся бойцами… «Монолита». Простите за каламбур.       Полковник открыл рот от удивления. Кажется, его переполняли эмоции. И от того, что я облажался, и от того, что это могла быть его последняя операция при жизни.       — Только, есть одна проблема. Этот человек, — я указал на норда, — не шёл через Зону. Его взяли из прошлого и создали для него тело в одной из лабораторий.       — Это плохо, — резюмировал Стрелок. — Если им удалось создать тело с собственным разумом и они сохранили его образец для воссоздания новых клонов, значит скоро Барьер будут прорывать такие же, как он. Он вменяемый?       — Да, вполне. У него была очень тяжёлая жизнь, а сам он шёл по скользкой дорожке в древнем времени. «Монолит» стёр ему память, наверное, чтобы прошлое среди драконов ему не мешало. Но с помощью давнего друга ему удалось оттуда выбраться.       — Давнего друга? — сталкер потёр левой ладонью свою правую руку, смотря в пол, явно кого-то вспоминая. — Друзья — это хорошо. Своего друга я оставил в лаборатории Х-16.       — Майор, подойди сюда! — сказал Роговец. Тарасов, стоя возле медика, сложил руки и не оборачивался, смотря на протёртое от крови и готовое к операции тело Викинга, которому медик уже готов был сделать анестезию. Мы втроём подошли к его бесчувственному телу и у нас случился шок. На наших глазах все пулевые отверстия медленно затягивались, будто заживали сами.       — Обалдеть, — первым, едва слышно, чтобы остальные с группы не услышали, сказал Ковальский. — Это регенерация?       — Да, способность живого организма восстанавливать повреждённые ткани, — держа пальцы на подбородке, высказал медик. — Но как такое возможно?       — Возможно, — сказал я, — тело ему сделали в лаборатории, а значит, могли нахимичить его чем попало.       — Значит, «Монолит» пошёл дальше и сделал человеческое тело из тёмной материи, ещё и нашли живую душу из той же материи, из которой созданы мутанты и всё то, что создала Зона.       — Минуточку, — возмутился Ковальский, — а разве мутанты появились не из-за радиации?       — Если бы это была простая радиация, то по Зоне отчуждения бы просто бегали зубры, водились олени и природа бы жила своей жизнью. А здесь же — Зона, и все мутации не из-за радиации, а из-за энергии, которая распространяется по территории Зоны. На земле, под землёй и в воздухе.       — Так что выходит, мне уже ничего не нужно делать? — стягивая с рук резиновые перчатки, спросил Роговец.       — Наверное, да, — ответил полковник. — Оставляем его здесь, пробиваемся к точке сами. Только нужно дождаться ответа с центра.       Роговец нашёл одеяло, которым он накрыл Викинга, оставив доступ головы к воздуху и торчащие ножища. Ковальский вышел к остальным трём воякам и рассказывал обстановку, пока я надеялся, чтобы он не рассказывал гадости про меня за моей спиной. Потом я решил расспросить у Стрелка о гаусс-винтовке. Он рассказал, как подобрал одну винтовку в Припяти, когда добирался до ЧАЭС, пока военные пытались снять все сливки с центра Зоны, а затем на самой атомной станции он обжился боезапасом. Дав ему на проверку свою винтовку, он быстро нашёл причину, почему моё «изделие» не работало.       — Всё ясно; винтовке не хватило заряда с батареи. Нельзя её оставлять постоянно включённой.       Держа в руке коробчатый магазин, вертикально разделённый наполовину с ёмкостью энергобатарееи, он мне показывал пустой бокс для особых пуль. «А сказал, сломался», — подумал я про слова Викинга.       — Ты не знаешь, где достать патроны?       Стрелок достал свой магазин.       — Больше дать не могу, у меня самого только две коробки.       Я был разочарован, но даже десять выстрелов могли играть роль в предстоящей эвакуации. Правда, где мне попадётся ещё боезапас, было неизвестно.       Вставив коробку в шею винтовки, она сразу же стала истощать высокочастотный тихий свист. Одним поворотом рычажка, я её выключил. Стрелок заметил, что винтовку явно никто не чистил, а я даже не знаю, как её разобрать.       Наконец-то центр вышел на связь.       -…майор, мы передали пилотам координаты аномалий. Они уже вылетели за вами. Ориентировочно, будут на зоне эвакуации через 5 минут. Можете выдвигаться. Удачи. Конец связи.       — Отряд, подъём! — скомандовал Ковальский. Ему не терпелось поскорее сесть в вертолёт и отправится к чёртовой бабушке из этой проклятой Зоны. Медик схватил оставшиеся аптечки, оставив бардак на столе возле кушетки, и схватил свой автомат. Техник же сбил настройки приёма сигнала на радиопередатчике, вскрыл крышку и обрезал ножом несколько важных для работы проводов. Брать с собой тяжелое оборудование военные явно не хотели.       — Стрелок, ты с нами? — спросил у него Ковальский.       — Да, мне нужно рассказать СБУ о всём, что я видел в центре Зоны.       — Отлично, тогда передашь им и эти бумаги, — вручил ему в руки пачку секретной макулатуры. Стрелок обомлел и не знал, что сказать.       — Добро пожаловать в клуб, - шутливо сказал прапорщик. Стрелку ничего не оставалось, кроме как сложить эти бумаги в свой рюкзак.       В комнате с койками выстроились в свободную шеренгу все бойцы, которых окинул взором полковник. Шесть военных, вольный сталкер и я. У нас были шансы добраться в живых до точки.       — Ну что, бойцы, — сдержанно сказал Ковальский. — Идём к Б28. Не рассредоточиваться. Действуем по обстановке. Вперёд.       Никто не вставил хоть какую-то шутку. Все хотели домой, выбраться с Зоны, которая их так нерадостно встретила.       Весь отряд вышел через главный вход. На дворе после выброса было на удивление свежо, солнце светило среди облаков через голубые просветы. Мне, как последнему в колонне, можно было щёлкнуть выключателем и выключить свет, но за этим здесь никто не следит. Вот и стоят пустые здания со светящимися плафонами, и на ещё одно такое здание стало больше.