Между небом и землей

- Вот, хен, я подумал, что мы давно не пробовали ничего мясного, - Сонджон излишне суетлив сегодня. Он то и дело срывается с места, выставляя на стол многочисленные соусы и приправы, роняет посуду и столовые приборы, и даже умудряется порезаться тупым кухонным ножом, который до сих пор преспокойно лежал в дальнем ящике кухонного стола и никому не мешал. - Не стоило так волноваться, - сухо роняет Хоя, осторожно пробуя наваристый мясной бульон, - Меня и наш обычный рамен устраивал, - Разговор с хеном не идет у него из головы, как бы он ни старался. - Выглядит так, как будто ты в чем-то виноват передо мной и теперь стараешься загладить свою вину, - Ховон кидает быстрый взгляд в сторону младшего, но тот стоит к нему спиной и, очевидно, изначально готов к подобным провокационным вопросам, так как совершенно спокойно отвечает, продолжая нарезать ветчину, купленную в магазинчике через дорогу. – Ты сердишься на меня из-за того, что я не позвонил тебе, хен? Или потому что не пришел ночевать? Я больше так не буду, - клятвенно заверяет он, усаживаясь напротив и зачерпывая ложкой наваристую гущину говяжьего супа. - Я не верю тебе, Сонджон-а, уж прости, - Хоя отставляет почти полную тарелку в сторону и напряженно всматривается в Джонни, который, как ни в чем ни бывало поглощает суп, отправляя в рот ложку за ложкой, - Ты что-то скрываешь от меня. Я пока не могу понять, что именно, но оно, очевидно, сведет меня с ума, - Хоя тяжело вздыхает, не замечая, как широко распахиваются глаза Сонджона, как судорожно кривятся тонкие губы и как в глазах младшего появляется страх, пока ещё неосознанный, не сформировавшийся до конца, но уже вполне осязаемый. - Только вот лучше сойти с ума сразу, чем со страхом ждать неизбежного. Тебе не кажется? – Хоя поднимает взгляд, полный тоскливой обреченности. - Ты преувеличиваешь, хен, - Сонджон изо всех сил старается удержаться на грани между спокойствием и паникой, - Твоя опека иногда так напрягает, - коротко смеется он, относя посуду в раковину и стараясь за шумом воды скрыть нервозность и откуда-то из ниоткуда взявшееся желание признаться во всем. И будь что будет. - А меня напрягает эта твоя недосказанность, эта ложь, так искусно спрятанная за этой снисходительной улыбкой. - Ховон резко встает из-за стола и, подойдя совсем близко к Джонни, выливает свою порцию супа в раковину, едва не разбив тарелку. - Если ты думаешь, что я и дальше буду терпеть все это, ты глубоко ошибаешься, - бросает он, хлопая дверью. Старший запирается в ванной и долго стоит под ужасающе холодным душем, пробирающим до костей, словно надеется, что ледяные струи смоют намертво приставшие к коже лживые слова и собственную беспомощность. Вечер проходит в полном молчании. Сонджон отсиживается в комнате, что-то набрасывая в альбоме для эскизов. Но вместо запланированного пейзажа на листе проступают до боли знакомые нахальные глаза. Глаза Ухена. И улыбка. Пленяющая, невыразимо прекрасная и вместе с тем опасная. Сонджон раз за разом стирает провокационный рисунок, старается замаскировать ветвями деревьев и бегущими по небу равными облаками. Но тщетно. Эти глаза раз за разом выдают его с головой. Наконец он вырывает злосчастный листок из альбома, сминает в тугой, шероховатый комок и отправляет под кровать. В гостиной подозрительно тихо и младший высовывается из спальни, заподозрив неладное. Ховон сидит на диване, его глаза закрыты, в ушах наушники, пальцы старшего чуть дрожат, отбивая ритм. Сонджон хочет присесть рядом, но Хоя тут же открывает глаза, смерив его ничего не выражающим взглядом и сдвигается на самый край, поджимая под себя ноги. - Даже не думай, - едва слышно произносит он, вынимая один из наушников, - Пока ты не соизволишь объясниться со мной, я не позволю тебе прикасаться к себе. - Брезгуешь? – спрашивает у него Сонджон, даже не думая обижаться, - Какой же ты глупый, хен, - Джонни снисходительно усмехается, не замечая того, что каждый его жест выходит таким ухеновским и нарочито показным. - Понимай, как хочешь, - болезненно усмехается старший, возвращая наушник на место и прибавляя громкость. Сонджону не остается ничего другого, как пожать плечами и оставить того наедине со своими мыслями. Ночь сменяется утром, а их отчуждение даже и не думает сбавлять обороты. Сонджон сознательно накручивает себя за завтраком, и, забыв об осторожности, строчит смс-ки Ухену. Благо Ховону сейчас совсем не до него. После завтрака он торопливо собирается в колледж. По крайней мере, на первые две пары точно. Кинув в сумку пару тетрадей и телефон, он вылетает из квартиры, даже не поинтересовавшись, почему это хен не торопится на свою работу. А тот, провалявшись в кровати чуть ли не до полудня, решает отправиться в парк, чтобы хоть как-то отвлечься от рвущих на части мыслей. Он паркует машину в одном из незаметных переулков и последние пару сотен метров идет пешком, отсутствующим взглядом провожая лениво текущую мимо него людскую толпу. В парке солнечно и очень шумно. Парень садится на скамейку, стараясь не замечать увлеченную друг другом парочку рядом с ним, и набирает номер Ингука. - Хен, - после недолгого молчания произносит он, болезненно морщась, - я все-таки решился тебе позвонить. Я в парке Йоыйдо. Если есть время, можешь подъехать. Тут есть неплохое кафе неподалеку. Буду ждать, - он нажимает на отбой, откидываясь назад. Сладкая парочка уже успела куда-то свалить, уступив свое место хмурому парню с телефоном. - Говорил я с ним, - Хоя сам того не замечая внимательно прислушивается к его разговору с невидимым собеседником, - все бесполезно. Ему нравится думать о том, что он спит с человеком, который состоит в отношениях. Извращенец чертов. Ли Сонель, я, кажется, говорил о том, что моя личная жизнь тебя не касается, - Ховон замирает на месте, услышав имя собеседника соседа по скамейке. Именно так звали друга Сонджона. Конечно, имя не такое уж и редкое, но все же. Слишком много странных совпадений в последнее время, - Йа, я уже 24 года как Ким Сонгю, - парень коротко и невесело смеется, прикрывая телефон рукой, - и вообще, прекращай меня уговаривать. Разбирайся со своим другом сам. Я все сказал, - Сонгю досадливо вздыхает, отключаясь, и оборачивается, встречаясь взглядом с Хоей. Спустя пару секунд оба отводят глаза. Но в память Ховона намертво впечатывается потерянно-вымученный взгляд парня и льдисто-холодная усмешка. - Вот ты где! – Хоя непроизвольно вздрагивает, услышав голос Со, - Хен весь парк обыскал. Я купил тебе кофе. И себе тоже, - улыбка старшего, пусть и ненадолго, дарит ему спокойствие. Взглянув напоследок на парня, он поднимается со скамейки и пытается улыбнуться, протягивая руку за кофе. - У меня есть два часа, - приобнимает его за плечи Ингук, - Потом консультация одного из клиентов. Деловая встреча с инвесторами и куча всего, - старший отпивает кофе и утягивает Хою за собой, старательно лавируя в тесном людском потоке. Тот едва поспевает за ним, стараясь ни на кого не наткнуться по дороге. - Час от часу не легче, - бормочет себе под нос Сонель, закончив разговор с Сонгю, - Откуда только такие идиоты-то берутся? – вопрос выходит чисто риторическим, и Сонель тоскливо вздыхает, его душа требует справедливости и возмездия, но он понимает, что и так по самое не хочу, вляпался во все это. И что, по сути, его не должны волновать чьи-то там отношения. Пусть даже и лучшего друга. Если быть честным, его больше волнует Сонгю и его душевные терзания. Чертов старшеклассник стал ему почти родным, как бы по-идиотски это не звучало. Перерыв подходит к концу, и он возвращается в колледж. Сонджона на привычном месте не оказывается, это донельзя странно, так как раньше он был ярким примером усердного студента. Он хочет позвонить Сонгю и спросить, был ли сегодня на парах Ухен, но решает не делать этого, опасаясь того, что Гю пошлет его в дальнее эротическое путешествие. С него станется. Остаток учебного дня Сонель тщательно конспектирует каждое слово преподавателей и даже успевает построить глазки Саран из параллельной группы, сидящей через ряд от него. - Ты так и не помирился со своей девушкой? – участливо интересуется Ингук, ожидая пока им принесут заказ. - Нет. И не думаю, что в ближайшее время помирюсь, - отводит взгляд Ховон, постукивая пальцами по столу. - Все настолько плохо? – старший удивленно улыбается, кивая официантке. - Угу, - Хоя внимательно разглядывает свою порцию, - Я даже думаю о том, чтобы нам на какое-то время расстаться… - он отправляет в рот порцию риса и медленно пережевывает. - Сочувствую, - медленно произносит старший, обильно сдабривая свою порцию соевым соусом и кимчи, - Но в любом случае, выбирать только тебе. Кто знает, может она просто не твоя судьба. - Может, - отзывается Хоя со своего конца стола, - я не знаю, хен. И никто не знает. Просто… это слишком больно... отпускать того, к кому ты уже привык. - Если это просто привычка, а не любовь, лучше отпустить, - советует Со, отпивая сок из стакана. - А что если моя любовь к нему и есть привычка? – задает вопрос Хоя, отставляя пустую тарелку в сторону. - Тем более, это тогда не любовь уже, а что-то другое, - Старший грустно улыбается, - Помнишь Енсо? – Хоя кивает в ответ. Ещё бы, бывшая девушка хена, первая красавица их школы и его одноклассница. Он так и не понял, из-за чего они расстались. Такая красивая пара. - В последний год наши отношения резко дали трещину. Мы просто перестали доверять друг другу и делиться самым сокровенным. Все начинается с этого. Дальше ложь и недомолвки. Лишние слова и фразы. Предсказуемость, переходящая в скуку. Это как фильм, который ты можешь пересказать с точностью до секунды, - Ингук вздыхает, допивая свой сок, и скользит взглядом по посетителям кафе. Хоя не произносит ни слова в ответ, но молчаливо соглашается с каждым словом. У них с Сонджоном все началось именно с этого. С потери доверия друг к другу. И неизвестно, удастся ли ему все исправить, - Я, наверное, пойду, – старший смотрит на часы на экране телефона и начинает собираться, - если что звони. Номер ты знаешь – он протягивает Хое пару купюр, предварительно вытащенных из кошелька и, улыбнувшись на прощанье, выходит из кафе, подарив младшему вместо ожидаемого успокоения лишь новую порцию тревожно-ранящих мыслей. Сонджон безо всяких зазрений совести решает пропустить последние две пары. На перерыве он поднимается этажом выше и пробегается взглядом по расписанию третьего курса. Как и ожидалось, у тех всего лишь одна пара, закончившаяся с полчаса тому назад. А это значит, что Ухен может оказаться в общаге. По крайней мере, Джонни хочется в это верить. Он просто хочет расставить все точки над «i», убедиться в чем-то таком, что до поры до времени надежно спрятано в нем самом. Или, быть может, снова ощутить, как плавятся мысли и тело от крепких прикосновений пока ещё чужих рук, как недостаток кислорода кружит голову, как сносит крышу от слишком настойчивых поцелуев и ласк. Одно не мешает другому и он, помедлив пару минут, покидает колледж, направляясь к автобусной остановке. Когда он уже готовится залезть в автобус, телефон в кармане его форменных брюк вдруг начинает вибрировать, а после разражается весьма и весьма провокационной мелодией. Это может быть только Ухен, потому что именно на него Сонджон поставил звонок, отличный от его обычной мелодии. - Я же просил не звонить мне, - спрыгивает с подножки Джонни, и негромко чертыхается, наступив на брошенную кем-то не особо чистоплотным кожуру от банана, - Только смс-ки. Или какао-ток. - Мне нравится, когда ты злишься, - голос Ухена на том конце провода звучит радостно-провокационно, старший намеренно растягивает слова, делает многозначительные паузы, чуть ли не каждое слово. А ещё Сонджон готов поклясться, что на губах Нама змеится его привычная расслабленная улыбка, - Это возбуждает, - Ухен негромко смеется и продолжает, - Не хочешь заехать ко мне? У меня припасено для тебя кое-что интересненькое. - Хен, у меня пары до семи, - сообщает трубке Сонджон, так, словно до звонка он и не собирался никуда, - И я не думаю, что тебе удастся меня чем-то удивить, - добавляет он, отчего-то представляя себя в розовой юбочке выше колена и волосами, забранными в два кокетливых хвостика. Себя, сидящего на коленях Ухена, в то время как руки старшего незаметно ползут к нему под юбку. Сонджон передергивает плечами, отгоняя несвойственные ему мысли, и ждет ответа. - Тогда почему ты сейчас не на парах, Сонджон-а? – голос Ухена прячет в себе довольную усмешку и Джонни озирается по сторонам, не понимая, откуда тот узнал о его местоположении, - Ты ведь собирался ко мне? Не ври, ты не умеешь врать, малыш, - парня передергивает от излишне фамильярного и слащавого обращения, но голос Ухена лишает его воли и способности связно мыслить. - Только не говори, что ты следишь за мной, - Сонджон нервно хихикает, меряя шагами пространство рядом с остановкой. - Больно надо. Я просто чувствую тебя. Вот и все. Запомни это, малыш, - Ухен отключается, оставив Сонджона недоумевать по поводу только что произнесенных им фраз, и собственных нерешенных вопросов. Мимо него проносится два или три нужных ему автобуса, прежде чем Джонни, наконец, залезает в четвертый по счету и полчаса едет до общаги, зажатый между двумя парнями не слишком-то дружелюбного вида. - И снова здравствуйте, - Ухен открывает дверь, стоит Сонджону лишь шагнуть в коридор, ведущий к его комнате. «Этот парень и впрямь обладает какими-то сверхчеловеческими способностями» - думает про себя Сонджон, чувствуя себя кроликом, радостно спешащим прямо в пасть льву. Или удаву. Точно, удаву, ибо Ухен напоминает ему одну из опасных змей Амазонки, убийственная красота которых стоила жизни многим. И, возможно, будет стоить и ему, - Я скучал… - Ухен вопросительно смотрит на Джонни, остановившегося всего в паре шагов от него, и легким жестом руки приглашает следовать за собой. В комнате витает приторный запах парфюма и алкоголя. Сонджон замечает несколько бутылок из-под соджу, задвинутых под соседнюю кровать, окурки в пепельнице на окне и хмурится, поворачиваясь к Ухену спиной. Нет, конечно, он не думал об Ухене как о поборнике здорового образа жизни, но мысли о том, что он может вот так запросто закидываться спиртным и сигаретами, да ещё и, судя по всему, в компании, ему тоже не приходили в голову. - Что? – Ухен незаметно оказывается совсем рядом с ним и разворачивает к себе, язвительная усмешка трогает чувственные губы старшего парня, - Думал, я ангелочек с крылышками за плечами и сверкающим нимбом над головой?! А вот и нет! – Ухен коротко и зло смеется, впиваясь пальцами в плечи Сонджона, отчего младший негромко вскрикивает, подаваясь назад. - Н-не надо, хен, - слабо протестует он, когда Ухен безжалостно впивается в его губы горьковатым поцелуем, отдающим соджу и никотином. Но тот даже не слушает его, властно обхватывая тонкие запястья. Ухен чертыхается, пытаясь справиться с застежками на рубашке, тянется к ремню на брюках и хрипло смеется, прижимая Сонджона к кровати. В его глазах мечется беспросветная темнота, отдаваясь в пальцах тягучими всполохами синеватых искр, Сонджону впервые становится страшно. Страшно не за себя, а за Ухена, почти потерявшегося в этой темноте. За Ухена, отчего-то озлобленного на него и на весь мир в придачу. Однако у него почти не остается сил на сопротивление. Он лишь сдавленно дышит, чувствуя, как под кожей набирает силу огненный поток страсти и возбуждения, как ноет низ живота в опасливом предвкушении развязки их непростых отношений. - Хен, - Сонджон широко разводит бедра, беззвучно умоляя прекратить эту сладостную пытку. И Ухен ненадолго отстраняется, беззастенчиво разглядывая обнаженное тело младшего. Отстраняется для того, чтобы в полной мере насладиться своей властью над ним, чтобы почувствовать, что он хоть-кому-то нужен. - Я больше не могу ждать… - с губ Джонни слетает хриплый стон, когда Ухен опускается на него, начиная неторопливые, размеренные движения, позже готовые перерасти в страстный танец двух тел, рваным ритмом рвущий окружающий воздух на цветные всполохи боли и наслаждения. Часы показывают половину четвертого, когда Хоя возвращается домой. Сонджона в квартире, как и ожидалось, не обнаруживается, хотя, по расписанию он должен уже быть здесь. Из головы Хои напрочь вылетает правило пятой недели, помноженное на смену расписания, отчего его подозрительность только крепнет. Он пытается дозвониться Сонелю, но тот не отвечает. «Сговорились оба» - мрачно думает он, заранее форсируя события. Он направляется в спальню и начинает сосредоточенно рыться в вещах младшего, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, хоть что-то, подтверждающее его подозрения. Но все без толку. Разрозненные эскизы с однообразными натюрмортами и гипсовыми головками, разноцветные карандаши, акварельные краски, гуашь. Все не то. Хотя он совершенно точно помнил тот рисунок. Рисунок, с которого все началось. Не померещился же он ему, в самом деле! Он окидывает комнату в последний раз и тут замечает скомканный лист бумаги, торчащий из-под кровати. Хоя протягивает руку, до последнего надеясь на то, что это ещё один из эскизов Сонджона, отбракованный младшим. Но глаза, насмешливо глядящие на него с листа, глаза, неумело спрятанные в черно-белой листве, не оставляют ему надежды на счастливый исход. В углу рисунка он замечает подпись, «Нам Ухен», буквы плывут у него перед глазами, а сердце заходится в ускоренном ритме, отчего пальцы Хои мелко дрожат. Он понятия не имеет, кто такой этот Ухен, но определенно он учится в том же колледже, что и Сонджон. А это значит, что его худшие опасения попадают на самую благодатную почву из всех, что можно было себе представить. Он на всех парах мчится в колледж, надеясь если и не застать там дружка Сонджона, то, по крайней мере, узнать все что только можно об этом загадочном «Ухене».