Погоня за судьбой

      Почувствовав прикосновение теплого шершавого языка к своей щеке, Аанг слабо пошевелился и приоткрыл глаза.       – Привет, Момо, – пробормотал он, медленно принимая сидячее положение, и потер ладонью гудящую голову. – Что случилось? Где мы? – Он растерянно огляделся по сторонам, пытаясь понять, что происходит.       Момо не пытался ему в этом помочь. Убедившись, что с хозяином все в порядке, он взмыл по черному стволу ближайшего дерева, огласив лесную поляну своим громким стрекотом. Впрочем, поляной назвать то место, где они находились, можно было лишь с большой натяжкой. Твердый черный грунт, на котором сидел Аанг, больше походил на камень, чем на обычную лесную почву. Вокруг, сколько хватало глаз, были глухие заросли, и тусклый дневной свет с трудом пробивался через темную густую листву высоко над головой.       – Где я? – Аанг даже удивился тому, насколько грубо прозвучал его голос. Наверное, это из-за долгого сна. Обхватив голову руками, он зажмурился и попытался сосредоточиться. Мысли его путались и расплывались, словно масло по воде, не давая уцепиться ни за одну из них. Что же произошло? Почему он не может ничего вспомнить? Так, так, Аанг, спокойно. Думай, думай. Он помнил, как очнулся на захваченном его друзьями корабле Народа Огня после ранения молнией Азулы в кристальных пещерах. Помнил, как, отчаявшись, сбежал и чуть не утонул в океане, и только вмешательство духов спасло его от гибели. Помнил, как они вчетвером вместе с Катарой, Соккой и Тоф отправились на Аппе в путешествие по Стране Огня.       Вторжение!       Аанг резко вскинулся, распахнув глаза. Вторжение, конечно же! Они должны в запланированный срок прибыть на остров Черных Скал, где было назначено место встречи объединенных сил. Ох, и какой сегодня день? Сколько времени осталось до затмения? Где его друзья?!       Вскочив на ноги, Аанг снова лихорадочно огляделся по сторонам, но никаких следов присутствия других людей на поляне не было.       – Катара! – проорал он, приложив ладони ко рту. – Сокка! Тоф! Аппа!       Эхо его голоса быстро утонуло в тишине леса, и вокруг снова воцарилось оглушающее безмолвие.       – Ничего не понимаю. – Аанг ущипнул себя за руку, убеждаясь, что не спит, и бегло оглядел себя. На нем был черный с темно-красной окантовкой наряд, типичный для людей Народа Огня, длинные рукава которого полностью закрывали его татуировки. Ну, да, все верно, они ведь скрывают свои личности, маскируясь во время странствования по Стране Огня. Но все равно что-то было не так… Волосы! Аанг вскинул руку, касаясь своей тщательно обритой макушки. Он не мог припомнить, по какой причине избавился от своей уже прилично отросшей за два месяца шевелюры раньше дня вторжения. Все словно в тумане.       Аанг прошелся по поляне туда-сюда, пытаясь прийти в чувство. Очевидно, что он находится в лесу на одном из островов Страны Огня и по непонятной причине совершенно не помнит событий нескольких последних дней. Возможно, он ударился головой или отравился какой-нибудь местной пищей: у людей огня довольно странные предпочтения в том, что касается еды, и в команде Аватара полностью разделяет их только Сокка. Тот относится к таким типам людей, которым совершенно все равно, что отправлять в рот, лишь бы это можно было прожевать.       Улыбнувшись своим мыслям, Аанг вернулся к тому месту, где лежал до пробуждения, чтобы подобрать валяющиеся на земле шапку и глайдер. Мда, он даже физически ощущал себя немного странно. Тело казалось чужим, чувствовалась какая-то необъяснимая непривычность движений, но он не мог понять, что именно его смущало. Наверное, сказывалось слишком долгое лежание на голой земле. Ерунда. Просто нужно немного размяться.       – Катара! – снова прокричал он. – Аппа! Сокка! Тоф! Отзовитесь, ребята!       И вновь ответом ему было лишь зловещее безмолвие леса.       Отталкиваясь от создаваемых им плотных потоков воздуха, Аанг в несколько прыжков взобрался на ближайшее дерево и, поднявшись на самую высокую ветку, замер, восхищенно оглядываясь по сторонам.       Перед ним расстилалось бескрайнее зеленое море деревьев. Небо было затянуто тучами, моросил мелкий дождь, дул порывистый свежий ветер, и по мокрой густой листве пробегали тяжелые волны, придавая лесу еще большую схожесть с поверхностью океана. Это выглядело настолько красиво, что даже мысль о том, что в чаще этого прекрасного зеленого мира может твориться что-то плохое, казалась абсурдной и нелепой.       Полюбовавшись этим зеленым великолепием еще несколько минут, Аанг спустился на землю, где его уже ожидал летающий лемур. Момо моментально шмыгнул на его плечо, и тот ласково потрепал его по голове.       – Пойдем, приятель, – проговорил Аанг. – Нужно найти наших друзей.              Далекий грохот обвала стих так же неожиданно, как и начался, и в лесу вновь воцарилась тишина.       Катара еще мгновение сидела неподвижно, а затем, сорвавшись с места, бросилась к зарослям.       – Зуко! Джет! – в отчаянии прокричала она изо всех сил. Ответа не последовало.       Она уже было хотела бежать в чащу, но тут, вспомнив о Мэй, резко остановилась и обернулась.       Катара еще никогда не видела такого выражения лица у этой юной аристократки из Народа Огня. Она видела, как Мэй торжествовала, когда им с Тай Ли удалось настигнуть ее и Сокку после нескольких дней непрерывной погони. Она видела, как Мэй злилась, не желая принимать ее помощь, после того, как Зуко вытащил ее из тюрьмы. Она видела, как Мэй счастливо улыбалась на своей свадьбе, когда Джет с необычайно серьезным видом высказывал ей, согласно обычаю, слова уважения, а потом шептал на ухо слова любви. Но все те эмоции, которые позволяла себе проявлять Мэй, оказались ничтожными по сравнению с тем, что Катара увидела сейчас. На ее бледном лице отражалась такая неподдельная тревога, такой глубокий страх за жизнь возлюбленного, такая боль и отчаяние, что Катаре даже стало не по себе.       Встретившись взглядом с Катарой, Мэй махнула ей рукой.       – Беги, помоги им.       – Нет. – Катара вернулась к камню. – Я не оставлю тебя. Они… – Она запнулась на мгновение. – Они справятся. Должны справиться…       Мэй сидела неподвижно, пристально глядя на нее.       – Они смогут защитить себя. А ты нет, – добавила Катара и снова обернулась в ту сторону, откуда минуту назад донеслось громыхание камней. – Зуко!              Огромный обломок скалы с оглушительным грохотом рухнул на дно ущелья, раздробив в щепки встретившиеся ему на пути деревья, и рассыпался на множество осколков. В воздух взметнулся столб земли и мелких камней. По Долине Забвения прокатилось громовое эхо, но почти сразу же стихло, вновь уступив место зловещей тишине леса.       Джет медленно открыл глаза, постепенно приходя в себя, и, не сдержавшись, громко застонал от острой, пронзившей все его тело, боли. Осторожно перекатившись на бок, он снова зажмурился и замер, прислушиваясь к собственным ощущениям.       Когда край скалы, на которую его Зуко успел втащить за мгновение до падения, рухнул вниз, им ничего не оставалось, как спрыгнуть с него, чтобы не оказаться погребенными под каменными обломками. С треском переломав собой все попавшиеся на пути ветви и сучья, которые, впрочем, существенно замедлили их падение, парни грохнулись на дно расселины в небольшом отдалении от обломившегося утеса. Джета швырнуло об отвесный каменный склон, по которому он скатился на землю, после чего и потерял сознание.       Джет снова осторожно пошевелился, пытаясь определить степень повреждений. Похоже, переломов у него не было. Это довольно странно с учетом того, что приземление получилось весьма и весьма жестким. Во рту был металлический привкус. Жутко болела голова. Ощупав ее, Джет ощутил на руке что-то теплое и липкое. Кровь…       С трудом поднявшись с земли, он еще раз осмотрел себя. Одежда его была изодрана, тело покрыто царапинами и ссадинами, но руки и ноги двигались, значит, все в порядке.       Выпрямившись, насколько это ему удалось, Джет обвел мутным взглядом ущелье. Здесь было сыро и довольно холодно, а по земле расползался зловещий сизый туман. С обеих сторон поднимались крутые каменные склоны, поросшие мхом и каким-то вьющимся растением. Вернуться тем же путем, каким они попали сюда, можно было и не мечтать.       Джет слегка тряхнул головой, борясь с головокружением, и, внимательно оглядываясь по сторонам, медленно побрел в сторону обвала.       Зуко обнаружился очень скоро. Он лежал на боку за большим валуном и не подавал признаков жизни. Его лицо было залито кровью, сочащейся из рассеченной брови, куртка в нескольких местах порвана, вся одежда перепачкана в грязи и крови. Джет, отметив мимоходом, что и сам вряд ли выглядит лучше, бросился к товарищу по несчастью и, опустившись возле него на колени, внимательно вгляделся в его лицо. Дышит. Жив.       Выдохнув с облегчением, Джет осторожно перевернул Зуко на спину и потряс его за плечо.       – Эй, подъем.       Зуко не среагировал. Выругавшись про себя, Джет поднес руку к поясу в поисках фляги, но ее там не было. Судя по всему, он потерял ее при падении. Прошипев теперь уже вслух невнятное ругательство, он торопливо осмотрел неподвижное тело Зуко. К счастью, его фляга была при нем. Вытащив зубами пробку, Джет немного отхлебнул из нее, а затем щедро полил водой лицо товарища. Это возымело эффект: Зуко очнулся и рефлекторно попытался отвернуться.       – С добрым утром. – Джет поднес горлышко фляги к его губам. Тот сделал глоток и, наконец-то открыв глаза, непонимающе уставился на него. – Живой?       – Вроде живой. – Зуко медленно принял сидячее положение и, зажмурившись, прижал ладонь ко лбу. – Джет, объясни, вот какого хрена ты свалился в эту расселину? Это же скалы, тут полно таких мест. Почему нельзя было просто смотреть под ноги?       Джет недовольно хмыкнул.       – Зуко, прошу, только не начинай занудничать. Мне и так хреново. – Он деловито отнял его руку от лица. – Не открывай глаза.       Зуко послушно замер, и Джет аккуратно промыл его рану на лбу водой из фляги.       – Ничего не сломал? – поинтересовался он.       – Похоже, что нет. – Зуко осторожно повернул голову и, коротко зашипев, поморщился от боли в шее. – Хотя это странно. От нас мало что должно было остаться.       – Ветки деревьев смягчили падение, – пояснил Джет, кивнув на пологий каменистый склон у дна расселины. – Но ты собой все эти камни пересчитал.       – Да, я чувствую. – Зуко привалился спиной к валуну, борясь с вновь подступающим головокружением. – Долго я провалялся в отключке?       – Судя по всему, недолго, – отозвался Джет, подняв голову к небу и пытаясь сориентироваться во времени. – Я и сам отключился. Не знаю. – Он поменял положение, принимая более удобную позу, и, закусив губу, уставился в землю перед собой. Помедлив несколько секунд, он нерешительно проговорил: – Я ведь не просто так упал сюда.       Зуко вскинул голову и недоуменно посмотрел на него.       – В смысле?       – Там была какая-то женщина. Дух, наверное. – Джет все так же неподвижно смотрел в землю.       На лице Зуко появился неприкрытый испуг.       – Это она столкнула тебя сюда?       Джет покачал головой.       – Не совсем. Она… она просто появилась неожиданно и… Проклятье, Зуко, она такая! Я такой шикарной девки в жизни не встречал! У меня от одного ее взгляда такой стояк поднялся, что я уже над обрывом висел, а все в себя прийти не мог.       Зуко хлопнул себя ладонью по лбу.       – Джет, ты когда-нибудь можешь думать головой, а не…       – Я бы на тебя посмотрел, – хмыкнул Джет. – Я тебе говорю, когда она на меня смотрела, у меня мозг просто отключился. Как во сне. И страшно, и понимаю, что хрень какая-то происходит, и ничего поделать не могу. Она… я не знаю. Она как будто вытягивала из меня волю, понимаешь?       Зуко, нахмурившись, пристально вгляделся ему в глаза.       – Даута?       – Не знаю. – Джет пожал плечами и иронично усмехнулся. – Мы не успели познакомиться. Она была слишком близко, и я хотел отойти от нее, но забыл, что за спиной у меня обрыв, ну и… Вот.       Зуко покачал головой.       – Странно, я никого не видел, когда прибежал на твой крик. – Он осторожно поднялся на ноги и, снова слегка поморщившись, задрал голову и огляделся по сторонам. – Как нам выбраться отсюда? – Он приложил ладони ко рту и проорал изо всех сил: – Катара!       – Я не знаю. – Джет тоже поднялся с земли и, закупорив опустевшую флягу, вернул ее хозяину. – Можно идти по дну ущелья, пока не найдем более-менее пологий склон.       – Так мы можем уйти очень далеко. – Зуко снова позвал жену по имени: – Катара!       – Не старайся, – махнул рукой Джет. – Мне кажется, что этот лес просто поглощает все звуки. Девочки нас не слышат.       Вздохнув, Зуко подобрал валяющиеся на земле ножны с мечами и хотел было закрепить их за спиной, но едва поднял руку, как ушибленные при падении ребра отдались острой болью, заставив его отказаться от этой затеи.       – Давай выбираться, – проговорил он, прилаживая оружие к поясу. – Надеюсь, с ними все в порядке.       Джет молча кивнул, и они, слегка пошатываясь и прихрамывая, побрели по дну расселины.              – Зуко! – в очередной раз прокричала Катара, и ее голос внезапно сорвался на хрип. Она обессилено рухнула на колени, и по щекам ее покатились слезы. – Зуко… – едва слышно всхлипнула она, отчаянно вглядываясь в густые заросли, нависающие над темной каменистой тропой.       – Это бесполезно, – холодно проговорила Мэй, и Катара могла бы возмутиться ее спокойствию, если бы не видела ее настоящих эмоций тогда, когда они услышали тот страшный грохот обвала. – Они бы давно отозвались, если бы могли.       Катара медленно поднялась на ноги и обернулась к подруге по несчастью.       – И что нам делать? – просипела она и неожиданно зашлась сухим кашлем.       – Ну, вот, голос сорвала. – Мэй покачала головой. – Ты думаешь, что из-за того, что сделала себе хуже, что-то изменится? – Она резко вскинула руку, останавливая уже срывающуюся с языка Катары протестующую реплику. – Не говори ничего. Побереги горло. Вот Зуко вернется – тогда и наоретесь друг на друга в свое удовольствие.       Катара скривила губы в презрительной усмешке и, скрестив руки на груди, вопросительно уставилась на нее.       – Давай для начала уйдем с тропы. – Мэй указала подбородком на разросшиеся неподалеку деревья, переплетающиеся ветви которых образовывали небольшой естественный навес. – Не стоит уходить далеко. Ребята вернутся сюда.       Кивнув, Катара подошла к зарослям и несколькими плавными движениями рук покорила воду в густых ветвях, раздвинув их достаточно для того, чтобы между ними хватило места для привала. Мэй, внимательно наблюдавшая за ее действиями, изумленно нахмурилась, но промолчала. Катара между тем перенесла под сень этой импровизированной живой палатки брошенные возле созданного Аангом каменного возвышения сумки, расстелила на земле одеяла, а затем вернулась к Мэй и помогла ей подняться с камня и добраться до лежанки.       – Спасибо. – Опустившись на одеяло, Мэй досадливо хмыкнула. – Мне очень жаль, что я стала обузой для вас всех.       Катара одарила ее мягким взглядом, и Мэй, не выдержав, ответила на него легкой улыбкой.       – Кажется, я начинаю понимать, что Зуко в тебе нашел.       Катара, которая в этот момент вытягивала дождевую воду из ее одежды, резко подняла голову, иронично вскинув одну бровь.       – Твой взгляд, – пояснила Мэй. – В нем одновременно отражается столько эмоций… Просто удивительно. Я никогда не видела такого взгляда ни у кого другого.       Катара, улыбнувшись, слегка потупилась, но через секунду ее лицо вновь обрело мрачное выражение.       – Они вернутся, – спокойно проговорила Мэй. – Джет рассказывал, из каких переделок им с Зуко уже доводилось выбираться. Выберутся и сейчас. Просто нужно их дождаться.       Катара еще несколько мгновений пристально смотрела на собеседницу, а затем, видимо, заразившись ее уверенностью, утвердительно кивнула.       – Тебя не затруднит подать мне накидку? – попросила Мэй. – Я совсем замерзла.       Катара снова кивнула и, опустившись на колени, принялась развязывать узел на шнуровке ее сумки. Едва она отвернулась, как спокойное выражение слетело с лица Мэй. Ее губы дрогнули, в глазах сверкнули слезы. Зажмурившись, она резко выдохнула, возвращая себе самообладание, и когда Катара вновь посмотрела на нее, в ее взгляде отражалось только холодное спокойствие.              – Я чувствую, что это не совсем обычный лес, – проговорил Аанг, обращаясь к своему единственному четвероногому собеседнику. Момо тихонько застрекотал в ответ, глядя своими круглыми немигающими глазами на хозяина, и тот, улыбнувшись, потрепал его за ухом. – Я знаю, что ты не можешь говорить, но мне все равно приятно вести с тобой беседу. – Он обвел внимательным взглядом плотные заросли черных деревьев необычайно причудливых форм и тяжело вздохнул. – Ничего не помню. Где же нам искать наших друзей, как думаешь?       Лемур снова что-то прострекотал и взмыл в небо. Проводив его взглядом, Аанг пожал плечами и зябко поежился. Он плутал по лесу уже много часов, но не сумел обнаружить никаких следов друзей или вообще людей. Они с Момо уже довольно сильно устали. Аанг чувствовал, что ходит кругами, но куда бы он ни пошел, вокруг по-прежнему расстилалась непроходимая чаща, изредка пересекаемая каменистыми тропами, похожими на черные шрамы, глубокими узкими расселинами и холодными ручейками. Солнце уже зашло, быстро темнело. Накрапывал мелкий холодный дождь, и Аанг принял решение найти место для ночлега, а утром попытаться выбраться из леса и уже потом заняться поисками остальных. Ребята, наверное, уже давно ждут его где-то на опушке и очень волнуются за них с Момо.       Окликнув лемура, Аанг покорением земли соорудил небольшую каменную палатку и, забравшись вовнутрь, зевнул и сладко потянулся. Хорошо бы развести хотя бы небольшой костер из собранных с земли веток, но искровых камней, как и других вещей, кроме глайдера, у него при себе не было.       – Мда, хорошо быть покорителем огня, – недовольно пробурчал он, задирая воротник куртки. При одной мысли о покорителях огня настроение его резко упало. И дело было не в Лорде Огня Озае, с которым ему предстояло сразиться в самое ближайшее время. На ум сразу приходили ассоциации с другим вполне определенным покорителем огня. С тем, кто предал их доверие и их дружбу. С тем, кто сдал их Азуле и Дай Ли. С тем, из-за кого он чуть не погиб. С тем, кто чуть было не отобрал у него его любовь.       Откинувшись на спину, Аанг заложил руки за голову и прикрыл глаза. Конечно, Зуко очень плохой человек, но, с другой стороны, своим предательством он оказал Аангу огромную услугу. После произошедшего в кристальных катакомбах Катара ни разу не вспомнила о нем, демонстративно отказывалась обсуждать что-либо связанное с принцем Народа Огня, да и вообще вела себя так, словно между ней и Зуко никогда ничего не было. Более того, она стала проявлять все больше внимания по отношению к Аангу, и тот очень надеялся, что она больше не относится к нему, как к младшему брату. По крайней мере, Аанг считал, что после того поцелуя в Пещере Двух Влюбленных у него были все шансы, и если бы не Зуко, вполне возможно, сегодня они с Катарой уже могли бы быть парой.       Аанг тяжело вздохнул и перевернулся на бок. Он очень любил Катару и глубоко уважал ее выбор, но, раз Зуко самоустранился, теперь он имеет полное моральное право попытаться завоевать ее сердце. Дело оставалось за малым: решиться на объяснения. Но как? Как ему это сделать? Каждый раз, когда Аанг хотел признаться Катаре в своих истинных чувствах, он робел, терялся и в итоге сам уходил от разговора. Ну почему злобный придурок не побоялся объясниться с ней, а он боится? Чем он хуже Зуко? Младше – да, но ничем не хуже. Хотя и на этот счет тоже можно поспорить. Сто двенадцать лет, как-никак.       Улыбнувшись своим мыслям, Аанг поуютнее свернулся клубочком, подложив кулак под голову, постепенно начиная засыпать. Как только он найдет друзей, он обязательно объяснится с Катарой. Во время вторжения что-то может пойти не так, он даже может не вернуться. Он обязан признаться ей в любви до наступления дня солнечного затмения, пока у него еще есть такая возможность. Потом может быть слишком поздно. В конце концов, он Аватар. И, даже несмотря на то, что он еще не овладел покорением огня, он может быть таким же решительным, как эти огненные люди.       Монотонный шелест дождя в листве деревьев убаюкивал, отвлекая от беспокойных мыслей, и Аанг незаметно для себя задремал.