Танцуй, ты ведь этого тоже хотела...

Я стою за занавесом на сцене актового зала моей новой школы. Волосы мои распущены и начёсаны так, что кожа головы зудит. Очень тёмный, очень сильный макияж, короткий белый топ, спадающий на одно плечо с жирной красной надписью «bad girl», джинсовые короткие шортики светло-голубого, практически белого, цвета. На ногах сникерсы и, о боже, чёрные, в крупную сеточку, чулки. С другой стороны сцены в таких же прикидах за такой же шторкой стоят Вика и Оля... Сейчас мы будем петь, но никто об этом даже не догадывается. Вика заговорщицки подмигивает мне, Оля хихикает, а я, тихо прикоснувшись к краю шторки, немного отодвигаю её и смотрю в зал. Красавин там, стоит в проходе, на уровне первого ряда, спиной к сцене. Ну что, держись, Денис Сергеевич!!! Тебя ждёт сюрприз! Ты же хотел Бритни Спирс... Ты её получишь. Мы будем петь! Хочет он этого или нет! И пусть песня мне не нравится, но я горю желанием позлить этого выскочку. Какое право имеет этот петух запрещать кому-либо участвовать в школьных мероприятиях?! Ну, не подкачайте, девочки! Как только со сцены уходит группа, которая по идее закрывала вечер, мы грациозной походкой быстро выходим на сцену. Встаём спиной к залу, голова опущена, а лицо скрыто волосами. Я заняла позицию ближе к краю сцены, девочки на три шага дальше, справа от меня Вика, слева Оля, также спиной к зрителям. Я взмахом руки даю знак Жене, сидящему за пультом ди-джея. И зал заполняет музыка. – Дэн – Тихо, протяжно шепчу я так, что многие и не услышали, но он должен услышать, я уверенна. Ты хотел войну, так получай её! – Womanizer, – мой голос звучит уже громче и уверенней. Я оборачиваю лишь голову и устремляю свой взгляд в первый ряд. Ого, подействовало, он повернулся и пристально смотрит на сцену своим прищуренным взглядом. Знаю, после концерта он меня точно убьёт. А если и не убьет, то покалечит. Как пить дать! Эх, Стася, не сдавайся. Я резко оборачиваюсь всем телом и начинаю петь, шагая вперед, эротично виляя бедрами. Он злится, я в этом абсолютно уверенна. Его губы сжаты, чёрные широкие брови опущены и сведены, а глаза сверкают яростью. Могу поспорить, он сжимает пальцы в кулаки. Первый куплет я пою сольно, и только перед припевом понимаю, что не свожу с него глаз. И мне это, чёрт возьми, нравится. А слова песни придают ещё больше уверенности. Я не просто так её выбрала. Как он мог подумать, что я захочу стать ЕГО? Или же уверенности придаёт мартини, которое мы распивали с девчонками в подсобке, для храбрости?! А с каким удовольствием я пела припев, своим взглядом превращая Красавина в пепел: «Womanizer, Woman-Womanizer, you’re a Womanizer Бабник, ты бабник, Oh, Womanizer, oh you’re a Womanizer, baby Ты бабник, малыш. You-you-you are Ты, ты, ты You-you-you are Ты, ты, ты Womanizer, Womanizer, Womanizer Бабник, бабник, бабник...» Я пела вместе с девочками, смакуя каждое слово. Я танцевала так, что мне, наверное, сделают замечание. Я ведь обещала ему показать, как я умею танцевать, и показала, и покажу ещё не один раз. «Ты ещё захочешь стать моей, Лисицина!» – вспоминаю я его слова и сольно пою: «Lollipop Красавчик, Must mistake me as a sucker Ты ошибаешься во мне, как полный неудачник, To think that I Как можно было даже подумать, Would be a victim not another Что я могла бы стать твоей следующей жертвой? Say it, play it how you wanna Говори, играй, как тебе этого хочется, But no way I'm ever gonna Но нет, я никогда не буду твоей, Fall for you, Я недоступна для тебя, Never you, Никогда не буду с тобой, Baby Малыш» Эмоции просто зашкаливают. Ах, как мне нравится злить этого выскочку. Всё это время я прожигаю его взглядом и указываю жестами в его сторону. А он не дурак, понимает, для кого я пою. Он сейчас не просто зол, кажется, он в ярости. Видя выражение его лица, я замечаю, что мои коленки начинают дрожать, а по телу бегут мурашки. Мне это нравится, нравится, чёрт возьми. Он хмурится, на лбу у него образовались три горизонтальные складки, брови по-прежнему сведены, глаза расширены и сверкают так, что становится жутко, его внимание полностью сконцентрировано на мне. К концу песни он обнажает зубы в злой улыбке, жестом, проведя большим пальцем по горлу, показывает, что мне, судя по всему, крышка, и уходит. Допев, я вылетаю на улицу через пожарную лестницу в актовом зале. Сбежав вниз, я останавливаюсь и дышу свежим вечерним воздухом. Ууух, это было круто! Как же круто! Я сделала это, я смогла. Я закрываю глаза и вспоминаю его взгляд. Взгляд, от которого по телу бегут холодные мурашки. Сам напросился! Довольная собой, я улыбаюсь, и вдруг чувствую больную хватку на своих руках чуть выше локтей и жаркое дыхание. Мгновение, и я уже прижата к холодной стене. Открываю глаза и вижу перед собой, буквально в сантиметре от меня, Красавина. Он зло впивается в меня свирепым взглядом, а я еле дышу. Ноги подкашиваются, сердце вот-вот выскочит наружу… – Смотри, девочка, – зло цедит он сквозь стиснутые зубы, – доиграешься! Затем резко отпускает меня, разворачивается и уходит прочь, скрываясь за «черным входом» в школу. Я выдыхаю и медленно скатываюсь вниз по стене. Он что, угрожает мне?! Да что он о себе думает?! Он ещё не знает, на что я способна. Сделав глубокий вдох прохладного осеннего воздуха, я встаю и подымаюсь по пожарной лестнице в актовый зал. Переодеваюсь в джинсы и обтягивающую черную футболку, расчесываю волосы, беру из сумки всё ту же бутылку мартини и пью с горла. – Мы еще посмотрим, кто выйдет из этой игры победителем, Денис Сергеевич! – с вызовом говорю я вслух и делаю ещё один глоток мартини. Актовый зал опустел, на улице уже стемнело, снизу доносятся звуки музыки. В спортзале организованна дискотека. Я уверенно спускаюсь вниз по лестнице через целующиеся и зажимающиеся по углам парочки. На мгновение останавливаюсь перед дверьми в спортзал, делаю ещё один большой глоток мартини и толкаю дверь ногой. Я продвигаюсь внутрь, и меня окутывает темнота и мерцание светомузыки и двух больших стеклянных шаров. Из колонок, расположенных по углам зала, бьет музыка. Как только мои глаза привыкают к темноте, я вижу его в центре танцпола… Он танцует, вокруг него образовался круг из танцующих учеников, в большинстве учениц. Я мысленно смеюсь, делаю глоток мартини и отдаю бутылку первому попавшемуся парню. Ах, какая высокая самооценка, Красавин. Он думает, что танцует лучше всех... Набравшись смелости, видимо это мартини даёт о себе знать, я шагаю в его сторону. Раздвигая руками толпу, встаю перед ним и начинаю двигаться в такт музыке, да это же Don Omar – «Dale Don Dale» Я вижу его удивлённое лицо. Кровь кипит, всё внутри меня трепещет, взрывается, я двигаюсь, наверное, слишком эротично, но мне все равно. На мгновение он замирает и стоит неподвижно, но потом резко хватает меня за локти и разворачивает, рывком прижимает меня спиной к себе и начинает двигаться. Ого! Аж дух захватывает. Кровь пульсирует, он так эротично двигается, а я повторяю все его движения точь-в-точь. Музыка быстрая и движения наши быстрые, резкие и четкие, но такие головокружительные, такие страстные. Он проводит своими руками по моей талии, находит край футболки и закатывает её до груди так, будто это топ. В танце он изредка проводит пальцами по изгибам моего тела, вдыхает запах моих волос на затылке. Я то отстраняюсь от него, то вновь так близко, что чувствую его дыхание на своей шее, от этого такая дрожь пробегает по всему телу. Я прижимаюсь спиной к его торсу, я чувствую каждый сантиметр его пылающего тела. Его руки скользят по моему животику, выводят круги вокруг пупка, нежно гладят пирсинговую звездочку, наши бедра плавно покачиваются в такт музыке, я скольжу вниз, садясь на корточки, затем резко встаю и задеваю его набухшую плоть, он стонет, а я трусь о его плоть попкой. На нас, открыв рты, смотрят окружающие. Наконец, когда музыка затихает, я отстраняюсь от него, задыхаясь. Смотрю ему в глаза, затем на выпуклость на джинсах, затем снова в глаза и звонко смеюсь. Так же, как и в клубе. Да ты хочешь меня трахнуть, Красавин. Я хватаю за руку какого-то парня и начинаю с ним танцевать уже под другую песню. И вновь мы с этим парнем становимся центром всеобщего внимания. Он неплохо двигается. Еще бы, это ведь школа с хореографическим уклоном. Он близок, но не прикасается ко мне. Я смотрю на Красавина, он буквально прожигает нас взглядом. В это время я беру руки моего партнёра и кладу их себе на талию, кажется, становится жарко. Мой партнер осмелел, его руки становятся более настойчивыми. Я отстраняюсь и хватаю за руку Стаса. Ммм… Я ещё в клубе поняла, что Стас – горячий парень. Он прижимает меня к себе, его руки на моих бедрах, я извиваюсь в его объятиях, как змея. Он тяжело дышит, еще сильней прижавшись ко мне в районе молнии на джинсах. Да у меня просто дар возбуждать парней. Но, Наш девиз непобедим – возбудим и не дадим! Я резко отстраняюсь от Стаса и хватаю ещё одного парня – тоже мне незнакомого. Ох, что я творю... Что я творю. Я танцую, танцую, танцую. Этот парень очень пылкий он крепко сжимает меня, тискает и шепчет на ухо что-то вроде «секси», «аппетитная» и «я б тебя съел». Голова кружится, я закрываю глаза и вдруг чувствую, как этот парень резко отдёргивается, открыв глаза, вижу, как Красавин прожигает этого бедного парня своим испепеляющим взглядом, а потом толкает его локтем так, что тот падает. Дэн оборачивается лицом ко мне, хватает меня за руку и тащит по направлению к выходу из спортзала. Я быстро шагаю за ним, почти бегу, кисть больно жжёт от его сильной хватки. Выйдя из спортзала, он направляется к лестничной площадке, я пытаюсь вырваться, но делаю только хуже… Он сильнее сжимает моё запястье цепкой хваткой, я слышу, как тяжело он дышит носом… Дойдя до лестничного пролёта, он резко толкает меня и вдавливает всем телом в холодную стену... – Что ты творишь, глупая девчонка?! – рычит он, хватая меня за подбородок и приподнимая лицо, глядя мне в глаза, будто пытаясь найти в них ответ. Затем резко, настойчиво впивается своими губами в мои. Больно, но в то же время так сладко… Его зубы касаются моих губ, и я приоткрываю рот, позволяя его языку проникнут внутрь, но я по-прежнему, не отвечаю на поцелуй и пытаюсь вырваться. А он лишь сильнее прижимает меня к стене и покусывает язык, он отпускает одно моё запястье, и его пальцы скользят вниз по изгибам моего тела: от шеи, плавно вниз по груди, ниже по талии к пупку, ещё ниже к внешней стороне бедер, и плавно переползают на внутреннюю… – Ммм… – стону я и сдаюсь, отвечая на его поцелуй, пылко, сладко, жадно… Наши языки сплетаются, я тяжело дышу, сердце сбивается с привычного ритма, я хочу, чёрт побери, чтобы этот поцелуй не заканчивался никогда, но он отстраняется… Он смотрит мне в глаза, улыбается кончиками губ, повернув голову набок, и проводит большим пальцем правой руки по моим влажным губам. – Понравилось? – шепчет он мне в самые губы, – забудь! Что бы ты ни делала, я всегда буду победителем, Лисицина! – бросает он мне, смеясь. Ах же сука! Меня просто переполняет злость. Я убью эту тварь! – Тварь! – рычу я и со всего размаху бью его коленом промеж ног. – Су-у-у-ч-к-а-а-а, – стонет Красавин, и, как только поднимает руку, чтобы ударить меня, раздаётся голос нашего директора: – Ах вот Вы где!