Определение уязвимости (Define Vulnerability)

      Следующим утром Джон встал вместе с Мэри — после звонка будильника ему так и не удалось заснуть, да и последствия прошлой ночи ощущались еще достаточно остро. Он решил, что будет помогать Шерлоку с расследованием, хотя понятия не имел, как.       Однако, когда он спустился вниз, Шерлока нигде не было, а лишь лежала от него записка: "Я в Скотланд-Ярде. К полудню появится Майкрофт".       Когда он успел уйти и почему так рано? И вообще, Шерлок хочет избежать встречи с братом или, наоборот, информирует, что он к этому времени вернется? Ну, по крайней мере, сейчас он хоть записку оставил. Мэри, хмурясь, глянула на листок, но сразу ушла на работу — в клинике была срочная пересменка.       После завтрака Джон, ожидая Шерлока, лег на диван подремать, в последнее время он сильно недосыпал. Веки от усталости неприятно тяжелели, но сон так и не приходил. Чтобы внутренне успокоиться, он послал смс детективу.       Есть что-нибудь интересное? ДВ       Ответ пришел через несколько минут:       Нет.       Это его не порадовало, но сам факт, что Шерлок так быстро ответил — и ответил вообще, принес некоторое облегчение. С одной стороны, Джона уже стали беспокоить столь частые визиты старшего Холмса, но с другой, он радовался, что тот заботится о своем брате, а кроме того, это в некоторой степени снимало с него бремя ответственности на то время, когда у него не было возможности приглядывать за Шерлоком.       Накануне вечером Майкрофт сообщил им с Мэри, что ночью квартира будет под наблюдением, дабы гарантировать, что Шерлок незаметно куда-нибудь не ускользнет. Правда, Джон не сомневался, что детектив обойдет любую слежку, если захочет, и подозревал, что это напрасная трата времени.       Он, должно быть, все же задремал, потому что следующее, что он осознал — это быстрые шаги на лестнице.       Шерлок влетел в гостиную как ураган, кляня на все лады брата, и Джон спросонья не сразу понял, что тот злится из-за того, что оказался под наблюдением. Джон осознал, что, видимо, не просто задремал, а глубоко заснул, поскольку сейчас с большим трудом приходил в себя. Он просто слушал разглагольствования друга, периодически кивал и пытался скрыть, что на самом деле он рад ведущемуся за Шерлоком наблюдению, ну или, по крайней мере, таким попыткам. Он сознавал, что в детективе что-то изменилось, но слишком плохо соображал, чтобы понять, что именно.       Когда же он наконец проснулся настолько, чтобы подняться на ноги и приглядеться, Шерлок уже удалился в ванную комнату и принимал душ.       — Нашего полковника сегодня поймали с поличным за удалением файлов с военного сервера, — сообщил Майкрофт, входя в гостиную.       — Какие именно файлы? — Шерлок вышел из своей спальни с влажными волосами и в чистом халате.       — Мы пока не знаем. Нас вообще слегка удивило, что он занимался этим с работы. Очень глупый поступок, — взгляд Майкрофта упал на младшего брата, и он нахмурился.       Шерлок даже не поднял глаз и сосредоточено завязывал пояс. Джон осознал, насколько смягчился тон друга.       Он знал, что братья часто даже не здоровались и подхватывали разговор словно бы с середины. Как будто переключались на свой канал. По началу Джон находил это очень странным, и понадобилось несколько месяцев, чтобы он наконец понял, что они делают это без всякой причины. Майкрофт, правда, иногда пытался показывать своим примером необходимость ритуала приветствия, но часто тоже до этого не снисходил. Джон считал такое поведение довольно забавным, особенно после того, как Шерлок в ответ на расспросы объяснил, что это что-то вроде комплимента — показатель такой близости, когда не требуются глупые приветствия и ненужные ритуалы. Он сказал, что сам так поступает только с теми, кто ему действительно близок, и это подчеркивает его отношение. Джон понаблюдал и обнаружил, что Шерлок так делает и с ним тоже — он сам просто обычно не обращал внимания.       — Я испортил ему WiFi... чтобы он не мог выйти в интернет ни с одного компьютера, но сеть при этом внешне работала совершенно нормально, — Шерлок включил чайник.       — И зачем? — спросил Джон.       — Чтобы вынудить его работать в интернете с работы, а не из дома, где он в безопасности, — тон детектива подразумевал, что это очевидно.       — О, это умно, — восхитился Джон, игнорируя оскорбительный намек.       И словно по заказу, в этот момент зазвонил телефон Майкрофта, и тот сразу ответил. Он разговаривал около пяти минут — Шерлок с Джоном чутко к нему прислушивались, потом отключился и пояснил:       — Он под стражей, но говорить отказывается. Мне сообщат, если заговорит.       — Что он удалил? — спросил Шерлок.       — Эй, не так быстро! Почему его взяли под стражу? — спросил и Джон, но его проигнорировали.       — Вот тут начинаются странности, — ответил Майкрофт брату. — Он удалил не одну сотню небольших файлов с какой-то бессмысленной ерундой.       — Что-то, связанное с его сыном?       — Как ни странно, но старых файлов сына вообще не удалось найти. Видимо, он удалил их еще раньше, но ничто в логах на это не указывает. Их просто нет и все.       — Может, он компьютерный ас? — предположил Джон.       — Глупости, никакой компьютерный ас не станет заниматься преступной деятельностью с работы из-за того, что дома перестал работать WiFi. Нет, он удалил файлы, которые, похоже, никак не связаны с его сыном.       — Дай мне копии, — сказал Шерлок.       — Хорошо. Он пробудет под стражей 48 часов, и тебе необходимо за это время что-нибудь на него нарыть. Это все, что в моих силах, — Майкрофт хотел было уйти, но потом демонстративно оглядел брата с ног до головы. В нем, казалось, происходила какая-то внутренняя борьба. Потом он глубоко вдохнул, но обронил только: — Позвони мне.       И исчез за дверью.       — Естественно, — закатил глаза Шерлок, после чего, отвернувшись и от Джона, стал заваривать себе чай.       Джон не успел как-то отреагировать, поскольку в следующий миг на пороге возникла миссис Хадсон. Она быстро прошлась по квартире.       — Вам ничего красного постирать не надо? У меня в машине есть место.       — У меня есть пара рубашек, только они чистые. Но вы можете ими воспользоваться, если хотите, — рассеяно отозвался Шерлок. Он стоял у стола и листал газету.       Миссис Хадсон шутливо хлопнула его по боку полотенцем и засмеялась, а Джон ухмыльнулся при виде знакомой сцены. В последнее время домовладелице единственной удавалось поднять Шерлоку настроение. Джон испытал облегчение от того, что это вообще возможно, но лишь на несколько минут, ибо потом его поразил контраст между усталым видом и припухшими глазами детектива и его расслабленно-дружеским отношением.       — Сходи-ка, посмотри насчет красного, — скомандовала миссис Хадсон, и Шерлок отправился к себе в спальню, на ходу попивая чай.       Джон тоже сходил к себе глянуть насчет белья.       Примерно через полчаса позвонила Мэри и сообщила, что Джона просят прийти в клинику: бушующая эпидемия гриппа скосила сразу двух докторов — ничего необычного в это время года, но клинике требовались услуги замещающего врача. Мэри сказала, что через пару часов она вернется домой — в отличие от врачей, медсестер клинике хватало. Перед уходом Джон попросил миссис Хадсон временно приглядеть за Шерлоком.       Мэри вернулась и сразу занялась мытьем посуды. Шерлок сидел за ноутбуком и читал электронную почту. Так прошел почти час, но потом Мэри появилась перед детективом и спокойным дружелюбным тоном произнесла:       — Шерлок, ты делаешь Джону больно.       — Что? — дернулся Шерлок и нахмурился, расстроенный своей реакцией.       За прошедший час они не перекинулись и парой слов, но сейчас Мэри прорвало.       — Когда ты отстраняешь его и все скрываешь, ты делаешь только хуже.       Джон тоже такое говорил. Он уже ранее сохранял эту информацию.       — Ты его избегаешь и держишь все в себе, потому что это неприятные вещи, но Джон, возможно, единственный, кто действительно сможет тебя понять и помочь. А ты прячешься. И это, как и раньше, плохо для вас обоих. Я надеюсь, что ты все же это поймешь.       В ответ на эту дедукцию Шерлок раздраженно фыркнул. Она же ошибается, верно?       — Я не хочу об этом говорить.       — Я знаю. Именно потому и начала этот разговор. Если бы это касалось только тебя, ты бы имел право принимать решение в одиночку, но оно затрагивает вас обоих, и я должна защитить Джона. Ему и без того хватило в жизни страданий. Кроме того, мы это не обсуждаем — я просто тебя информирую. Откройся Джону!       — И как я, по-твоему, это должен делать? — Только произнеся эти слова Шерлок осознал, что в каком-то смысле действительно хотел бы этого. Но он не желал вести на эту тему разговор... особенно с Мэри... и особенно после прошлой ночи.       Он до сих пор еще не совсем пришел в норму, разум по краям расплывался. И его ужасало то, что он натворил — даже не верилось, что он мог оказаться настолько глуп. Но как ни презирал он собственное отчаяние и ощущение безнадежности, они все еще в нем присутствовали, и в достаточной степени, чтобы он остро осознавал, отчего он сделал вчера выбор... и боялся, что сегодня вечером его повторит.       — Да, я знаю. Ты не можешь просто прийти к нему и сказать "привет, нам надо поговорить". Тебе нужно, чтобы кто-то завел об этом разговор и стал "прощупывать" тему.       Вот это всерьез его разозлило. Она действительно считает, что он может вот так перебрасывать все на других людей, может вот так их использовать? Как глупая девочка-подросток, жаждущая внимания?       — Нет, я знаю, что ты не можешь изнутри сломать стену и вообще не хочешь туда никого впускать. Но ты хочешь, чтобы Джон был там с тобой. Я прошу только об одном: если Джон станет спрашивать, что ты чувствуешь и что с тобой происходит, не отталкивай его. Просто ответь. Не бойкотируй его попытки пробить в твоей стене дверь-размером-с-джона.       — Мне не нужна помощь! — Она словно разбирала его по косточкам. Как ей удается отвечать прямо на его мысли? Никто не может видеть его насквозь, это же невозможно?       — Позволю себе не согласиться, но суть не в этом. Суть в том, что Джону нужна помощь. И ты можешь ему помочь, как помогал в прошлом. Ему станет легче, если ты одаришь его своим доверием. Это подлечит рану, нанесенную твоим молчанием, и докажет обратное его ощущению неважности и ненужности.       Шерлок нахмурился. Мэри была права. Он вспомнил, как Джон выглядел последние дни... не слишком хорошо. Похоже, он сделал ту же ошибку, которой всегда попрекал других: он видел, но не наблюдал.       — Эй, — Мэри подступила поближе. — Я сказала это не для того, чтобы тебя устыдить. Я хочу только облегчить ситуацию для вас обоих. Мы ведь уже говорили об этом в пятницу, помнишь?       — Я не идиот.       — Никто этого и не говорит. Но ведь ты понял суть?       — Да.       — И все равно мне не веришь? Или просто не можешь заставить себя это сделать, не можешь подпустить Джона? Я знаю, ты уже это делал, так сделай еще раз. Ты уже знаешь, как, основа заложена, так что тебе надо только приступить к исполнению. Просто подчинись ему. Следуй, куда он ведет.       — Это...       — ... сделает тебя беззащитным? Уязвимым?       Шерлок скривился.       — Чувствовать уязвимость в этой ситуации нормально, Джон тоже ее испытывает. Но он все равно здесь, никуда не уходит, хотя полностью сознает, что это может ранить его еще сильнее твоего изначального "самоубийства".       — Я не позволяю себе уязвимости.       — Знаешь, уязвимость — это обычно состояние, которое ты не можешь контролировать, потому оно так и называется. "Не позволяю" — нонсенс, потому что если ты можешь позволять или не позволять, значит, уязвимым ты не являешься. Контроль над ситуацией здесь противоположность. Ты сейчас чувствуешь себя открытым и беззащитным, но и Джон тоже. Если сейчас вы не будете оберегать раны друг друга, потом может быть уже поздно. К счастью, тебе под силу кое-что залечить, так что, бога ради, сделай это. Не позволяй ему больше страдать. Господи, он в тебе так нуждается. Ты прыгнул с крыши, чтобы спасти его — так закончи начатое, не бросай на середине, ведь именно этого хотел Мориарти. Он хотел причинить вам боль и необратимо навредить вашей дружбе. А спасение Джона означает так же и возвращение отношений. Если ты этого не сделаешь, то сдашься перед самым финишем, хотя он буквально перед тобой в двух шагах.       Шерлок снова нахмурился. Странный угол зрения, но, возможно, она права. Скользя взглядом по комнате, он тщательно обдумывал все потенциальные вероятности за и против. Она права или нет? В итоге шансов, что Мэри права, оказалось 78 против 16... стоп, а куда делись остальные проценты?       — Просто сделай это. Давай. Исправь все, — прервала та его мысли.       — Я не знаю, как исправлять такие вещи.       — О, Шерлок, именно это я и пытаюсь тебе сказать — как именно все исправить. Все, что тебе нужно, это открыться Джону и больше его не отталкивать. Чтобы вернуть себе его полное доверие, ты должен сначала сам сделать то же самое. Просто сделай это, ради всех нас.       Шерлок переглотнул. Джон не доверяет ему? Под ложечкой неприятно засосало.       — Нет, не пойми меня превратно. Он доверяет тебе почти во всем, кроме одного — что ты больше не причинишь ему этой боли. И вот сейчас ты как раз и подтверждаешь, что здесь тебе доверять нельзя. Не заставляй его переживать это еще раз. Дай ему заново в тебе увериться.       Шерлок ощутил стыд. Он нахлынул такой едкой ядовито-желтой волной, что в голове зазвенело.       — Бога ради, ты же его друг! Так начни вести себя соответственно.       — Я плохой друг. Он такого не заслуживает.       — Хороший. Целиком и полностью.       — Будь так, он бы не сидел на моей кровати со скрипкой и... — Шерлок осекся, увидев выражение ее лица. Это что, удивление?       — Постой, когда это было?       Она не знает? Джон не сказал ей?       — Что произошло на твоей кровати? Когда? — В ее голосе действительно звучит беспокойство?       Разговор приобретал опасный оборот, надо выбираться из темы, в которую он вляпался. Разве те, кто женятся, не знают друг о друге абсолютно все? Почему Джон не рассказал ей?       — После моего "ухода" он очень горевал. Он тогда плакал.       — И каждый день, я думаю. Он потерял лучшего друга и был в сильной депрессии. Что еще случилось?       — Я... Он плакал на моей кровати, — попытался Шерлок смягчить случившееся.       — Ну, полагаю, это говорит о глубине его страдания, — ее голос заметно дрогнул, видимо, от сочувствия. — А еще подчеркивает то, что я сейчас пытаюсь тебе объяснить. Не допускай, чтобы он снова тебя потерял. Он этого не переживет.       Она подозревает, что произошло, или знает? Но ему в голову пришла и другая мысль: Мэри не спросила, откуда ему все известно.       Шерлок осознал, что Джон, вероятно, стыдится того случая — видимо, есть вещи, которые ни с кем не обсуждают, даже с супругом. Он пометил эти воспоминания ярлычком "закрытое личное". Надо быть осторожнее с тем, что может вызвать у Джона стыд и неловкость.       — Он злится и имеет на это право, — решил сменить тему Шерлок. Сейчас он невероятно стыдился своей слабости прошлой ночью. Оглядываясь назад, он вообще не понимал, что на него нашло, и испытывал отвращение к своему поведению, но хватит ли этого, чтобы в дальнейшем удерживаться от такого вида "побега"?       — Верно, имеет, но в отношении гнева есть определенные нюансы.       — Очевидно, его уровень достаточно высок, раз Джон решил пустить в ход кулаки.       — В ресторане — да, но с тех пор его кипение спустилось до такого низкого уровня, что если кто не знает о нем, то даже и не заметит. И этот уровень был достигнут, потому что Джон понял: ты срежиссировал самоубийство, чтобы спасти его, а также Лестрейда и миссис Хадсон.       — Что? Почему ты так говоришь?       — Потому что я знаю. Он сам мне сказал.       — Почему тогда не сказал мне?       — Я думаю, он говорил, и еще ежедневно подкрепляет слова своими поступками, но ты просто этого не видишь. Кроме того, ему еще больно, и это его отвлекает. Как и тебя тоже. Вы оба усиленно игнорируете слона в комнате. Ходите вокруг...       — Опять пословицы...       — Прости... Это тяжелая тема, и вы оба стараетесь от нее уклониться. Он бы тебе сказал, если бы ты слушал. И если бы ты спрашивал — он бы тебе ответил.       — Я много раз говорил ему, что мне очень жаль.       — Да, и это было правильно. Могу я кое-что тебе предложить? Как я уже говорила, лучше всего было бы просто не обращать внимания на те крошечные остатки гнева, которые в нем еще сохраняются, но при этом явным образом показывать, что ты по-прежнему сожалеешь. Некоторые слова можно не говорить, но есть те, что нужно произнести обязательно. Поэтому я повторяю: ты сейчас делаешь Джону очень и очень больно. Я не могу просто стоять и смотреть на это, поэтому скажу тебе только один раз: я никогда тебе не прощу, если ты будешь причинять ему боль, принимая наркотики.       — С чего ты взяла, что я?..       — Я выкинула твою заначку.       — Что?       Отрицать уже бессмысленно? Или она просто блефует?       — Прошлой ночью ты спал, как младенец. Я осматривала тебя, все признаки были очевидны.       — Ты ко мне прикасалась?       — Да, прикасалась. И потом еще наблюдала за тобой на случай передоза.       Его память ничего подобного не сохранила. Она действительно так поступила, или просто блефовала, ожидая, что он сам все расскажет?       — Я готова принять, что тебе было настолько плохо, что невозможно обойтись без какого-то облегчения, но это должно стать первым и единственным разом. Ты не можешь взвалить на Джона еще и это. Такой боли он может просто не выдержать.       — Ты выбросила мою?..       — Да, Шерлок, выбросила! Ты вообще меня слышишь? Не смей больше ничего принимать! Джон и так страдает, нечего сталкивать его в новый виток. Клянусь, если для осознания, что ты роешь ему могилу, тебя надо каждые пять минут пинать в задницу, я это сделаю. Возьми себя в руки и помоги ему. А если я еще хоть раз увижу тебя под кайфом, я все расскажу Джону.       — То есть ты меня шантажируешь? И что я на это, по-твоему, должен ответить? — его голос буквально сочился сарказмом.       — Может, и шантажирую.       — Ты просишь меня держаться подальше от вашего прекрасного семейного очага, так? Угрожаешь рассказать Джону правду? Хочешь, чтобы я держал с ним дистанцию? Да, вот и весь истинный смысл, — выплюнул Шерлок.       — Черт, — лицо Мэри ясно отразило, что ее цель была совершенно в другом. — Нет, Шерлок! Я хочу, чтобы ты не причинял боли Джону и был ему хорошим другом. Я хочу, чтобы вам удалось вернуть свою дружбу! Он любит тебя, как брата, и здесь есть только один способ разрешить ситуацию.       — И какой же?       — Скажи ему о наркотиках.       — Что? — Шерлок презрительно рассмеялся. — И с какой стати мне это делать?       — Чтобы продемонстрировать, что ты ему доверяешь и он тебе небезразличен... и еще, чтобы получить помощь. Ему необходимо знать, что ты хочешь его помощи, — все так же спокойно и терпеливо произнесла она.       — По-моему, я ясно это выразил...       — Нет, Шерлок! Не выразил! Ты его отталкиваешь и, откровенно говоря, и меня тоже.       — Едва ли это моя вина, ты сама не желаешь меня слушать.       — Ладно-ладно, — Мэри вскинула руки в жесте капитуляции. — Знаешь что? Я, видимо, недооценила, насколько ты не представляешь, что делать. Я объясню тебе все детали и ты меня выслушаешь, потому что ты явно неправильно меня понял. Джону нужно, чтобы ты попросил его о помощи.       — Я просил, — голос Шерлока немного смягчился.       — Нет. Во всяком случае, явно и словами.       — Он должен понимать все без слов.       — Он понимает, но одно дело понимать, и совсем другое — слышать просьбу. Ему необходимо, чтобы его попросили, потому что именно так поступают ответственные люди — выясняют согласие того, кому помогают.       — Это смешно.       — Между тем и другим очень тонкая грань.       — Но спрашивать... неловко и идет в разрез с более близкими... — Шерлок умолк, не зная, как выразить. Неужели никто не понимает, что он уже это сделал? Не словами, но... он был уверен, что его поступки ясно это отражали, во всяком случае до последних дней.       Идея просить о помощи сама по себе ранила его доверие, она была бесстыдна и унизительна... и необходимость произносить ее вслух резко контрастировала с тем, что должно было пониматься и так. Это все равно, что выстраивать между ними новую стену — ту, которую он считал, они давным-давно уничтожили.       Зачем этот ненужный ритуал? Шерлок чувствовал, что его не понимают и не верят его способностям к коммуникации.       — Разговор об этом заберет у меня последние остатки достоинства, — с трудом облек он в слова свои мысли и увидел, что на Мэри наконец снизошло понимание. А так же некоторая доля шока и удивления.       — О. Я.... Наверное, я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, но несколько месяцев назад Джон говорил что-то подобное об Элле... Ладно... Шерлок, в данном случае просьба это больше, чем ритуал. Джон и так пытается тебе помочь, он старается восполнить необходимое. Ты ведь это понимаешь?       Шерлок заколебался.       — Он именно поэтому сейчас здесь.       — Да.       — Он пытается дать, что тебе нужно.       — Да.       — Он предлагает, но ты должен официально это принять. — Не совсем то, что, по ее мнению, требовалось, но довольно близко. — Тебе нужно подать сигнал о...       — ... капитуляции.       — Нет, ты не капитулируешь, ты лишь принимаешь предложение, признавая, что в нем нуждаешься.       — Это одно и то же.       — Для Джона — нет. Если ты скажешь, что тебе нужна помощь, с твоей стороны это будет самым большим предложением дружбы, какое только возможно. Глубочайшим выражением твоего доверия.       Шерлок в ответ только уставился на нее, и Мэри нахмурилась.       — Ты ведь это понимаешь?       — Нет... Может быть.       — Тогда просто сохрани эту информацию и сделай шаг вперед. Скажи Джону, что ты принял морфий, потому что был в отчаянии. А еще — что ты дошел до точки и тебе нужна помощь.       Значит, она все-таки знает, а не блефует, иначе ей не было бы известно, что он принял именно морфий.       — И если ты смиренно проглотишь гордость, это ускорит твое прощение, — добавила она.       — Хочешь сказать, что он когда-нибудь меня простит? Я в этом сомневаюсь.       — Расскажи ему, как на духу, что, почему и когда... и что ты не можешь справиться с этим в одиночку.       — Предлагаешь сыграть на его чувствах? Я не стану этого делать.       — Конечно, я этого не предлагаю... Я говорю тебе довериться Джону... довериться его заботе. И тебе даже не нужно для этого прилагать никаких усилий. Просто сделай первый шаг и дальше следуй за Джоном. Доверь ему привести тебя куда надо.       — Я...       — Тебе не обязательно делать это сию секунду. Полагаю, тебе нужно время, чтобы все осознать. Но я не буду ждать вечно. И если ты ему так и не скажешь, в какой-то момент это сделаю я. Либо, если у меня будет впечатление, что ты и не собираешься ничего делать, мне тоже придется так поступить.       У Шерлока поникли плечи. Он испытывал неловкость и чувствовал, что его не понимают. Мэри совершенно по-детски его провоцировала, но Шерлок понимал, что она, вероятно, тоже в отчаянии и в безвыходном положении.       — Просто расскажи ему насчет морфия, извинись и скажи, что тебе нужна помощь. Он перехватит управление, и тебе останется только идти следом. Просто сделай это, Шерлок, — повторила она.       Шерлок заколебался. Он не думал, что это мудрое решение. Джон в ответ, наверняка, будет орать и еще врежет ему. Но с другой стороны, можно попробовать. Ему терять нечего, тут она права.       — Пожалуйста, — прошептала Мэри. Она почти его умоляет? Это потрясло Шерлока, Мэри была не из того типа женщин... но ее мольба лишь подчеркивала, в каком отчаянном положении они сейчас все находятся. Шерлок опустил взгляд — крошечное отражение согласия, пока еще очень неуверенного и осторожного, но Мэри, видимо, уловила, что он ее понял.       Она шагнула к нему и обняла одной рукой.       — Ты справишься, — сказала она и вместе с бельевой корзиной растворилась на лестнице, давая ему пространство.