Алекс
Кевин встречает меня после тренировки старших Бесстрашных, когда я уже возвращаюсь в жилой корпус. — Алекс, есть разговор, пошли куда-нибудь, от лишних ушей. Иногда мне кажется, что они повсюду здесь. — Это у тебя профессиональное! — ухмыляюсь я. Кевин, по ходу, простил меня за невоздержанный язык, во всяком случае на «сафари» мы нормально общались, да и сейчас он подходит, как ни в чем не бывало. — «Если у вас нет паранойи — это не значит, что за вами не следят!» — Да херня какая-то творится, Алекс, веришь? Пошли в мою комнату, пока Анишка съебнула куда-нибудь. — Вместе живете? — Живем… — тянет Кев, поджав губы. Э-э-э, брат, что-то не то у вас творится! — Слушай, тут такое дело. Я узнал насчет Билли, он действительно контактирует с недовольными. На следующей неделе у него встреча с их паханом, можно будет его прижать. Ты ничего не предпринимал в этом направлении? — Ну, вообще-то, — рука сама тянется к затылку, привычным жестом. — Я разобрался с Билли. Он меня больше не достает. — И как же ты с ним разобрался? — глаза Кева становятся холодные, рот изгибается в презрительной усмешке. — Дай-ка угадаю. Пошел у него на поводу, блядь, я прав? Я, сука, ебанный пророк? — Слушай, все нормально. Понимаю, из-за чего ты беспокоишься, я не пошел у него на поводу, я… Короче, отдал я ему дубликат. Очень хороший, Рори делала. Он купился и отстал от меня, сказал, что это была проверка. Пока больше не докапывался, все нормально. — Ну хотя бы со мной посоветоваться ты мог? — Кевин досадливо морщится и мотает головой. — Ты вроде как обозлился на меня, и хоть мне очень жаль, что так вышло, я как-то и сам смог разобраться, не хотелось лишний раз никого впутывать в мои проблемы. — Ну и идиот ты, Алекс! — Кевин показывает на меня бутылкой с водой, из которой прихлебывает, будто здесь есть еще кто-то кто может быть. — Только такой долбоеб, как ты, может успокоиться после такого. Ясен хуй, он что-то задумал, жди теперь от него подляны! Как ты можешь недооценивать его? — Кев, повторяю, я справлюсь. То, что появилась возможность прижать Билли, это прекрасно, но мне он больше не опасен. Ты скажи лучше, чего ты такой вздернутый? С Анишкой проблемы? —Да, блядь, — Кевин устало трет лоб рукой. — Хуйня какая-то с ней. Она мне вот уже который день мозги выносит насчет Джимми. Что это из-за нее он отправился в диспетчеры, попадет на войну теперь. Чуть ли не уходить от меня собралась. — Да нет, — хлопаю его по плечу, — никуда она от тебя не денется, Кев. Уж поверь мне, я тебе точно говорю, Нишка не сможет. И потом не забывай, она малявка еще, ей повзрослеть бы чуток. — Да, малявка. Хуйня блядская, Джимми встречался с ней и ничего, а мне она малявка! Твою мать, да когда это кончится уже, она для меня просто… как наркотик. Что мне делать, если она и правда от меня уйдет? — Не-е-е-е, не-не-не, Кев, я в таких делах пас, — смеясь, выставляю руки вперед, как бы отгораживаясь, — я тебе сейчас скажу что-нибудь, меня потом Анишка за яйца где-нибудь подвесит. Смотри на вещи проще, она перебесится и успокоится, не бери в голову. Ладно, пойду я. — Алекс, будь осторожен, — говорит мне в спину Кев, когда я уже почти выхожу в коридор. — Билли себя еще проявит, вот увидишь. Мы постараемся его прижать, но до этого времени он может себя проявить. — Да ладно, Кев, живы будем, не помрем.***
Всю неделю после «сафари» неофиты стараются преодолеть свои страхи. Я все пытаюсь высчитать, сколько их у Алексис, но сбиваюсь, честно говоря. Выходит или около двенадцати, это немало, но терпимо, или у нее два или более страхов переходящие. Таких людей, с переходящими страхами, мы называем «слайсерами». У них есть один страх, и компьютер его считает за один, но в пейзаже он проявляет себя по-разному. Как бы расслаивается на множество отдельных ситуаций, которые объединяет одно — страх чего-то конкретного. Я сам слайсер, неужели Лекси тоже? Неизменными у нее остаются только три страха — это собаки, тараканы и неподвижность. А вот дальше начинается чехарда. Один расслоенный страх мне удалось ухватить и, хотя он каждый раз выдает новое, я понял, что Лекси боится некоего стихийного бедствия. Это землетрясения, чаще всего торнадо, разлом земной коры, цунами, песчаные бури. Всегда масштабно, много и ужасно. А вот дальше я просто путаюсь. То ли она, как и я, замкнута на семью, потому что в страхах то ее мать теряла, то она мать хоронила, то она убивала родителей, то она теряла какого-то ребенка. То кто-то умирал, то она сама терялась где-то, оставаясь в одиночестве. Я так и не понял, разные это страхи или это один какой-то большой непонятный мне страх. Все это мы узнаем после пейзажа, который намечается уже сегодня после обеда. Лекси на тренировке вся зажата, пропускает удары, и хоть я бью даже не в одну десятую долю силы, она уже вся в синяках. — Лекс, соберись, я не могу отрабатывать с тобой удары, когда ты даже элементарные блоки не ставишь! Что с тобой сегодня? — Может, я лучше на груше поработаю? — тихо выдает она мне. — Что-то я никак не приду в себя. — У тебя что-то случилось? Мне нужно об этом знать? — становится тревожно. Неужели предостережения Кевина все-таки воплотились в жизнь? Билли что-то сделал? — Я волнуюсь из-за сегодняшних пейзажей. Ужасно волнуюсь. Вдруг у меня не получится, вдруг я не пройду? — Все проходят, Лекси, детка, — я улыбаюсь и немного приобнимаю ее за плечи. — У тебя отличные результаты, ты очень быстро справляешься со своими страхами, а в пейзаже ты еще будешь знать, что все это нереально. Просто ты попадаешь в ситуацию, приближенную к стрессовой максимально, тебе нужно успокоиться и выйти из нее как можно быстрее. Пейзаж всегда легче, чем симуляция, вот увидишь, тебе совершенно не о чем беспокоиться. — Не знаю, — Лекси трется о мое плечо лбом, — что-то мне тревожно. Да, и вообще, чем ближе конец инициации, тем мне становится как-то не по себе… — Все будет хорошо. Просто ты станешь одной из нас, вот и все. Да ты уже одна из нас, посмотри на себя? — Лекси улыбается, ну вот, другое дело! — Еще месяц с небольшим и все. Ты не думай о пейзаже, думай о том, что у нас сегодня репетиция, а через две недели нам выступать, ты уже знаешь что наденешь? — Нет. И я даже думать не хочу опять облачаться в платье. Особенно, после Дружелюбия! — Но облачаться-то придется, ты же не в форме Бесстрашия будешь петь. Сейчас давай, поработай на тренажерах поинтенсивнее, а вечером я тебя заберу к себе, после репетиции. И да, я у тебя давно хотел спросить, ты тренировки в бассейне совсем забросила, или все-таки плаваешь? — Плаваю, конечно, когда время есть! Пару раз в неделю точно получается. А что, — она игриво запрокидывает голову. Вот и хорошо, совсем отвлеклась. — Хочешь посмотреть? — Не отказался бы. Как-нибудь я тебя обязательно там застану. Ладно, давай, иди, а то на нас уже опять косятся. Вечером в студии, я тебя жду! — я уже собираюсь уходить, когда Лекс снова окликает меня. — Алекс, а ты будешь на пейзаже? Придешь? — Конечно, детка, не волнуйся! Самому интересно, как у вас там все пройдет! — отвечаю ей посмеиваясь.***
Перед залом пейзажей довольно людно, неофиты нервничают, несколько старших Бесстрашных, которые пришли поглазеть на новых членов нашей фракции, тоже тут ошиваются. Пейзаж — не такая уж знаменательная вещь, но некоторым она принесет свои клички и запомнится уж точно на всю жизнь. Пейзаж проводят Кевин и Матиас, я решил, что буду вести финальный тест. Поэтому стою в коридоре, вижу только экраны, показывающие давление и пульс испытуемого, а также количество переключений монитора. Когда очередь доходит до Лекси, меня охватывает непонятная тревога; я все так же смеюсь и балагурю, но впервые жалею, что не провожу пейзажи. Надо было мне быть там с ней, она еще не со всеми страхами умеет справляться, я бы смог ее поддержать. Экран мигает два раза очень быстро, Лекси справляется буквально меньше чем за десять минут. Отличный результат! Идет третий страх. Ах ты, черт, сердечко у нее просто заходится! Справиться пытается. Долговато, семь минут уже, а никак не переключится экран. Ну же девочка, что у тебя там?.. Меня окликают, говорят что-то, а я не могу взгляда оторвать от экрана. Наконец, эта дебильная амплитуда на экране дергается, замирает и выравнивается до нормы. Молодец, справилась! Четвертый страх. Сначала все идет хорошо, пульс ускоряется, сейчас пойдет на пик. Долго она пребывает на пике, значит, справляться со страхом трудно ей. С четвертым страхом Лекси борется дольше, чем с третьем, но вот пульс так не зашкаливает. Странно, опять словила переходящий страх? К Мелиссе ее свозить, что ли? Так, пятый пошел. Пульс почти сразу зашкаливает и остается на пике. Не падает. Становится сбивчивым. Черт, как же долго-то, когда это уже закончится, наконец, а впереди еще неизвестно сколько их! Десять минут. Двенадцать. Ну же, девочка! Это долго, слишком! И плевать на результаты, чего же ты так сильно боишься? Меня уже бесцеремонно трясут, одергивают, а я все пялюсь на экран, наплевав на окружающих. И вот пульс ее выравнивается и… Экран гаснет. Что за черт! Монитор отсоединился? Или у Лекси всего пять страхов? Пять? Серьезно? Тут меня окликает какой-то Бесстрашный, я оборачиваюсь к нему и упускаю момент, когда Лекси выходит из зала. Пять страхов, это просто повод для праздника! Я только чувствую, что она бежит ко мне, бросается мне в руки, прижимается, словно мы не виделись сто лет. Детка маленькая, что случилось? Увидела что-то совсем плохое? Я пытаюсь заглянуть ей в лицо, так и есть, зареванная вся. Зато пять страхов всего, надо попробовать ее как-то отвлечь.