***
Был бы Тайлер верующим, он бы обязательно помолился за то, что вселенная послала ему настолько практичных друзей. Уже через пятнадцать минут в салоне должен быть Бен – парниша, который подменяет Тайлера в воскресенье. Но в этот раз Ханна договорилась с ним на замену с пятницы по воскресенье, и Тайлер понятия не имеет, чего это ей стоило: у Бена, в основном, забита каждая неделя. – Отдашь натурой, – показывает она язык Тайлеру. – А теперь выметайтесь: иди рассказывай Кори все, что тот провтыкал, чтобы к восьми часам вечера его рот не раскрывался удивленно каждый раз, когда Зои и Алфи будут целоваться, а вы с Троем – кидаться друг в друга ножами. – С Троем? – удивленно переспрашивает Кори. – Долгая история, – с напрягом в голосе отвечает Тайлер.***
К пяти часам вечера та_самая улица, где они с Кори творили так много херни, пройдена, а все основные истории, о которых Тайлер иногда забывал говорить в скайпе, сказаны, поэтому они решают зайти выпить кофе (в ту_самую кофейню, опять же, вечер ностальгии никто не отменял). Тайлер заказывает крепкий кофе с молоком и вишневый чизкейк и не обращает внимания на приподнятые брови Кори. Тайлер – гребаный консерватор, поэтому такая резкая смена заказа может значить только одно… – Какие люди, – удивленно присвистывает Тайлер, когда дверь прямо напротив них открывается. …Но Кори подумает над этим позже. – Я не предлагаю присоединиться к нашему столу парню, который трахнулся с отобравшим у него аренду чуваком, и просто мудаку, мудачество которого не требует описания, – сладко улыбается Тайлер, склонив голову к плечу. – Прелесть, я бы и не согласился сесть за стол к просто мудаку, мудачество которого не требует описания, и его мальчику на ночь, – Трой возвращает Тайлеру его приторную улыбку, а потом театрально округляет рот, повернувшись к Кори: – Ох, прости, или ты не знаешь, что наш Тилли использует тебя только ради траха? Кори строит невпечатленную мордаху и, чуть наклонившись, заглядывает за плечо Троя. Там стоит смущенный Коннор, который старательно делает вид, что он сейчас на каких-нибудь Гавайях, загорает на солнышке и не имеет ни малейшего понятия, что за хрень здесь происходит. – Кон, в следующий раз тебе стоило бы показывать своему пареньку наши страницы на фейсбуке, чтобы он не позорился настолько сильно. Учти на будущее, если Тая вдруг решит навестить Долан. Трой переводит на Коннора непонимающий взгляд, потом (судя по мыслительному процессу, скользнувшему по его лицу с опасной скоростью) складывает два и два (простая арифметика с Кори Кулом, парапам-пам-пам) и выдыхает совсем не фальшиво-осознанное ‘о’. Коннор совсем не мило пунцевеет и тащит его за рукав к столику в самой заднице зала под тихий смех Тайлера и Кори. – Два-один, Сиван, – чуть громче обычного произносит Тайлер, успев отсалютовать ему двумя пальцами, пока они с Коннором не скрылись в другой половине кафе. Тайлер уверен, что он уйдет победителем.***
Второй час ночи, а Тайлер все еще держится на ногах и даже не хочет блевать. Стареет. Нет, их вечеринки все еще не отличаются посиделками у камина с одним бокалом вина на три часа и светскими беседами, но вливать водку бутылками он в себя тоже больше не собирается. – Время боди-шотов! А вот навернуть пару стопок с чьего-то разгоряченного тела – всегда за. Тем более, когда атмосфера настолько подходящая. Большой дом Кори, все та же мебель, все те же рвущие треки, все те же друзья рядом. Кажется, даже ощущение то же: будто его родители только час назад уехали на дачу и погрозили пальцем, слезно попросив не разнести дом. Но на этот раз Тайлер не скрещивал пальцы за спиной. Как-никак, двадцать пять лет, диплом о престижном высшем образовании и собственный дом с огромным баром алкоголя и еще парой ящиков ‘на всякий случай’. – Вспомним старшую школу? – пьяно улыбается Джо, убирая все с обеденного стола на кухонную стойку. Зои закрывает глаза, защищается пластиковым (если уж следовать подростковым вечеринкам, то по всем канонам) стаканом с мартини и отрицательно качает головой. – Нет, нет, нет, господи боже, я не собираюсь слизывать с пресса собственного брата соль. – А я против того, чтобы на столе лежал Алфи, – громко заявляет Мэмри, поправляя на голове огромный бант (и откуда он только взялся?). – В его волосах застрянет не только лимон, но и сама стопка, потом мы решим сделать ему эпиляцию, а наутро будем виноваты во всех смертных грехах. – Но и Маркуса на стол тоже не положишь! – А я голосую за Ханну. – Бля, давайте еще на кусках бумаги будем имена писать и в шляпу их кидать? – Требую анонимное голосование! Когда спор начинает зарождаться больше, чем среди четырех человек, которые по своей громкости почти затыкают музыку, в спор вмешивается Грейс. Вернее, сначала идет ее обреченный вздох, в котором так и читается ‘боже, и эти люди называют себя моими друзьями’, а после – деликатное покашливание. Ну, или его выпившее, заглушившее все разговоры подобие. – Ребят, – Грейс отпивает со стакана, а все в ожидании наблюдают за этим безумно увлекательным действием, – у нас есть новый мальчик, появление в нашей компании которого меня очень настораживает. Но еще больше меня беспокоит то, какого черта он до сих пор от нас не сбежал, но… Грейс снова делает драматичную паузу, тем самым вызывая у всех находящихся в комнате громкий стон негодования, но она лишь поднимает указательный палец вверх и отпиывет еще один глоток. – Он впервые пьет со всеми, – она обводит стаканом всю комнату, не забыв перелить половину оставшейся в нем разбавленной водки на стоящего рядом Сойера (традиции, главное неизменные традиции и постоянство), – нами, самыми адекватными людьми на этой планете. И не любит штампы, а значит… Господи, Лили, угомони свои таланты и не лезь ко мне с камерой айфона, я ведь умею мстить. А значит, боже мой, хоть и встречается он только с парнями, но все равно находит девушек привлекательными. Правильно я тебя поняла, парень с татуировкой дракона? Трой смазано улыбается и поднимает большой палец вверх, подтверждая слова Грейс. Тайлер считает его пиздецким показушником. – А я-то все думала, что значит твой твит. Ну, который ‘иногда мне хочется красить с девушками ногти, а иногда мне хочется-‘… Нет, я не могу сказать такое вслух, меня некому зацензурить и наложить на рот черный квадрат. – Луиз машет руками, пытаясь воспроизвести позу а-ля я в домике и не наткнутся ни на чей взгляд. Получается крайне дерьмово, но никто не жалуется. – А иногда мне хочется их трахнуть, Луиз, – цитирует свой твит Трой, стягивая с себя поло. – Нет ничего плохого в сексе. Ну, кто будет первым? Тайлер уверен, что не приблизится к телу Сивана ближе, чем на один метр. А спустя громкое улюлюканье и пару новых стаканов, Тайлер забывается, забывает, забивает (но вот забиваться он не собирается) и шлет свою уверенность нахуй, слизывая с тазобедренных косточек Троя потеки текилы. Кто вообще может быть в чем-то уверенным, когда на столе лежит красивое тело (под градусом Тайлеру плевать, что принадлежит это тело редкостному уебку), на языке растворяется соль, а желудок методично наполняется алкоголем? Правильно, точно не Тайлер Окли. И не Каспар Ли, который умудряется взять одним ртом третий шот и не разлить его по всему телу Сивана. Тайлер любит эту жизнь.***
– Блять, аспирина, пожалуйста, срочно. Исписанные черными чернилами пальцы подают ему стакан с шипящей водой, и Тайлер лишь на автомате моргает (кивать из-за тошноты ему сейчас совершенно не хочется). Тайлер ненавидит эту жизнь.***
– Розовые розы для вашей девушки, мисс Эванс, – мягко улыбается Тайлер, отдавая аккуратный букет своей постоянной клиентке. – Надеюсь, мисс Одли оценит иронию. Мисс Эванс благодарно улыбается и, перехватив цветы другой рукой, отдает купюру Тайлеру и, как всегда, добавляет: – Без сдачи. Тайлер поднимает большой палец и придерживает для нее дверь. Сегодня среда, а он только-только отошел от событий пятницы и выходных. Встречи (те самые, которые длятся пару суток и выделяют на сон буквально два часа) с друзьями (с теми самыми, с которыми Тайлер вот уже как лет десять с любовью прожигает свою жизнь) дают отличный эмоциональный заряд, но физически просто выматывают (время для вздохов о прошедших семнадцати годах). Тайлер возвращается в свою рабочую зону, по пути поливает ряд суккулентов и передвигает этот чертов ящик с луковицами. Пробежавшись взглядом по цветам, которые он уже списал, Тайлер находит парочку, пребывающую вполне в пригодном состоянии. Как раз хватит на две композиции. Сейчас ЛА стоит в полуденной жаре, поэтому Тайлер без зазрения совести включает свой плейлист (посетителей в такое время почти не бывает, все попивают холодный лимонадец под кондиционером). Подпевая Леди Гаге и обвивая корзинку аспарагусом, Тайлер пропускает тот момент, когда в его основной зал заходят. Слышит он тихие голоса только в момент паузы при смене треков. Тайлер слегка хмурится, выключает плеер и, отставив корзину, выходит из-за прилавка. – Какого черта здесь происходит? Три парня, не отрываясь от перестановки стоек растений – а некоторые из них, насколько Тайлер успел заметить, вообще находятся за пределами помещения (в гребаную жару, под гребаное солнце!), – быстро кидают: – Все бумаги на столе, распишитесь на второй и десятой странице, подтвердив то, что ознакомились. – Ознакомились с чем? – Тайлер честно пытается себя сдерживать и не обматерить всех и каждого. – С кражей моего товара? – Не утрируйте. Всего лишь расширение бизнеса, вас должны были предупредить. – Какое. К черту. Расширение? – Спокойнее, Окли, просто дыши и не думай о том, как скоро лилии загнуться под солнечными лучами. – Вашему арендодателю поступило предложение совместить ваш цветочный салон с кондитерской мистера Коннора Франты. Согласие арендодателя уже дано, вы будете платить на треть меньше из первоначальной суммы. Ознакомьтесь детальнее и поставьте подпись. Хэй, Себ, может, переставим этот кусок непонятной зеленой херни на окно? – Это юкка, которая не переносит прямой свет и вырастает под четыре гребаных метра, какое нахрен окно? – шипит Тайлер сквозь зубы, понятия не имея, что вообще происходит. Хотя, нет. Понятие-то он имеет. Только Тайлер даже представить не мог, что Коннор сможет оказаться такой сукой.***
Сегодня Тайлер одним из первых приходит в их привычный парк, зная, что Трой и Коннор тоже соизволят составить им компанию этим вечером. Тайлер сидит на лавочке, пытается перебрасываться фразами с уже пришедшими Зои и Наоми и надеется, что не переломает нахрен все сигареты (рука очень активно сжимает коробок). Когда из-за поворота выходят Трой и Коннор (боже, и когда эти два мудака стали настолько одинаковыми: схожая укладка волос, черные скини и темные кардиганы, рэйбэны, висящие на воротах принтовых футболок и мятные конверсы), Тайлер спокойно вытаскивает телефон из кармана джинсовки и медленно отдает его вместе с многострадальной пачкой сигарет прямо в руки удивленной Наоим. Та лишь приподнимает одну бровь, но послушно кивает. Тайлер благодарно ей улыбается и так же спокойно поднимается с лавки. Мягкие шаги навстречу двум уебкам, теплая улыбка, сжатые кулаки, шаг, еще шаг, склоненная к плечу голова и разбитая одним ударом губа стоящего прямо перед ним Коннора. Тот успевает только тихо охнуть и сказать ‘что за…’, как Тайлер выплевывает ‘пошел нахуй’ дернувшемуся к ним Трою и хватает Коннора за горло, заставляя подняться и посмотреть на себя. Он сильно сжимает его шею пальцами и бьет коленом в живот, не позволяя согнуться. – Мало того, что ты использовал меня как свой первый, сука, опыт с парнем, мало того, что ты ебешься с пиздюком, который подосрал тебе бизнес и которого я терпеть не могу (о, милый, и ты об этом знаешь), – Тайлер буквально плюется в покрасневшее лицо Коннора, по подбородку которого бежит кровь, а губы – подрагивают в надежде словить побольше воздуха, – скрывал от меня отношения с ним, а теперь еще решил испортить бизнес мне? Лишить меня салона, на который я пахал три года? Тайлер не дожидается ответа Коннора, Тайлер снова бьет его в живот, но теперь отпускает его шею, давая тому согнуться. Как только он падает на колени, обхватывает руками живот и пытается прокашляться, Тайлер все тем же коленом пихает его в подбородок, с радостью во взгляде (наконец-то пассивная агрессия больше не пассивная) наблюдая, как тот падает на землю. И ведь даже не пытается защищаться, сука, знает ведь, что виноват и теперь… – Да перестань ты, ебаната кусок! – орет Трой, подбегая к Тайлеру со спины и заламывая его руки. – Франта даже не знал, что его ебаная кондитерская переезжает. Это моя сучья идея, деньги моего сучьего папы, и это он договаривался с твоим сучьим арендодателем. Тайлер дышит. Тайлеру кажется, что целым сегодня с этого пустующего парка на перекрестке двух улиц никто не уйдет. Тайлер дышит. – Ох, если так, – натурально выдыхает он, пытаясь аккуратно вырваться из хватки Троя. – Блять, Сиван, отпусти, дай я извинюсь и помогу Коннору подняться. – Точно? – скептически спрашивает он, пока не думая отпускать руки. Тайлер закатывает глаза (сдерживаться – сдерживаться – сдерж-дышать-) и пару раз мягко кивает. – Конечно, это ведь твоя вина, а не его. А от тебя другого ожидать нельзя, – хрипло смеется он, облизывая губы, – я что-то очень ступил. Трой язвительно усмехается, но все же разжимает свои пальцы. Тайлер кивает, делает полшага в сторону Коннора, уперевшегося в землю руками, и тут же, пока Сиван не пришел в себя, резко разворачивается и бьет его в нос так, что костяшки пальцев немеют. А по телу разливается удовольствие. Наконец-то. – Ты что, уебок, ахуел?! – Трой возвращает Тайлеру удар, но вместо носа попадает кулаком в челюсть. – И это я, блять, ахуел? – Тайлер не успевает удивиться сильному для такого хрупкого Троя удару, лишь быстро стягивает с себя очки, бросает их куда-то на землю и, схватив Троя за плечи, отпихивает его к пустой (Зои с Наоми, слава богам, быстро поняли что к чему и успели соскочить со спинки) лавке. Тот путается в своих ногах и с шипящим ‘с-сука’ падает на спину, больно ударившись лопатками о еще теплую от остатков солнца лавочку. – Ты, блять, приходишь в мою жизнь, – Тайлер садится на узкие бедра Троя, больно сжимая их коленями с обеих сторон, – ты, блять, втираешься в доверие ко всем моим друзьям, – Тайлер бьет Троя в челюсть, не обращая внимания на его плевок кровью прямо на грудь Тайлера, – трахаешь моего бывшего парня и одного из лучших друзей, – Тайлер больно хватает Троя пальцами одной руки за избитые скулы, – заставляешь своего папочку купить тебе очередной салон, чтобы только выебнуться перед Франтой. Думаешь, я не читал контракт? Если моя прибыль будет на пару сотен баксов меньше, чем выпечка Коннора, то меня попрут с работы нахуй. Тайлер разворачивается к Коннору и с кровавой улыбкой от разъебанной губы спрашивает: – Ну что, милый, тебе нравятся знаки внимания твоего парня? И теряет бдительность. Потому что в следующую же минуту Трой, пользуясь его положением, сталкивает Тайлера с себя, валит на спину и, схватив за волосы, прикладывает головой об землю. – Не одному тебе, тварь, звездить. – Тайлер морщится, когда следующий удар Троя приходится по тому месту, в которое он его уже дважды ебнул. – Я приехал из гребаной Австралии, у меня в ЛА не было ни одного знакомого, а твои друзья оказались на удивление классными людьми, разрешив мне пару раз с ними потусить. Я никогда не звонил им первым, гулять меня приглашали они. Помогли обустроиться, нашли лучшую квартиру, показали классные кофейни и, знаешь, были адекватными. В отличие от тебя. Трой локтем зажимает горло Тайлера, наклоняется очень близко к нему и шипит ему на ухо: – И я не пытался выебнуться перед Франтой. Я пытался разозлить тебя. Трой встает с тяжело дышащего Тайлера, сплевывает на землю кровь вместе с вишневой жвачкой, вытирает разбитые губы и, поморщившись от боли, усмехается: – Как вижу, это прекрасно получилось.Два-два. Тайлер не уверен, будет ли победитель вообще.