50 Первых поцелуев

      — Джон.       — Нет, Шерлок, даже не уговаривай.       — Пожалуйста.       — Шерлок!       Тут уж Шерлок вспылил:       — Ты ведёшь себя как трудный подросток! Не так много от тебя и требуется. Майкрофт звонит каждые полчаса, пришлось заблокировать его номер. Я раскрыл дело государственной важности, но не могу добыть доказательства, потому что Джон Уотсон боится разок сходить в гей-клуб!       — Да не боюсь я, дело вовсе не в этом.       — Мне правда нужна твоя помощь, Джон. Ради Англии.       И Джон сдался. Потому что невозможно отказать Шерлоку, когда он так смотрит, словно от Джона зависит не только безопасность страны, но его, Шерлоково, личное счастье.       — Хорошо, я согласен.       Шерлок просиял.       — Не беспокойся, никто не станет к тебе приставать, — он подмигнул, — я буду твоим парнем. Только не надевай эти свои свитера, любая майка будет лучше, — последнюю реплику он прокричал уже из комнаты. Джон вздохнул и пошёл переодеваться.       Через пять минут он уже снова сидел в кресле и то и дело посматривал на часы. В его гардеробе не было подходящей для таких мест одежды, поэтому он просто надел майку вместо рубашки. Он не представлял, что там делает Шерлок. В голову пришла мысль, что он похож на ухажера, ожидающего, пока его пассия попудрит носик. Потом понял, что мысль совсем не далека от истины.       Шерлок появился в гостиной через полчаса (Джон даже задремать успел). Он не мог сказать, что именно изменилось, но что-то изменилось определенно. Шерлок манил. Завлекал. Он был одет так же, как и обычно, разве что брюки от костюма сменил на узкие джинсы да расстегнул лишнюю пуговицу на любимой рубашке. Волосы уложены привычно — и все же неуловимо по-другому. Низ живота заныл.       Этого он и боялся. На такого Шерлока слетится пол бара. И что прикажете делать?       Шерлок подошел вплотную и мягким движением вернул челюсть Джона на место.       — Ш-ш... — Джон прочистил горло. — Я знаю, вопрос глупый, но всё же: ты гей?       Шерлок прищурил глаза и обвиняюще посмотрел на Джона.       — Когда я притворялся священником, тебе не пришло в голову спросить, не заканчивал ли я семинарию.       — ?       — Я думал, мы выяснили это на нашем первом свидании, разве нет? — Он снова подмигнул. — Девушки меня не интересуют.       И пошёл ловить такси.       «Боже, дай мне сил».       Клуб был не из дешёвых (чего и следовало ожидать) — это было понятно еще на улице, относительно чистой и тихой. Зато внутри звуки накрывали волной и топили. Такое ощущение, будто собственное сердце вдруг решило стучать в такт басам и отдаваться ударами во всём теле. Что-либо говорить было невозможно совершенно, и Джон не представлял, как Шерлок собирается искать доказательства.       Шерлок взял Джона за руку и повёл вдоль стены, где народу было поменьше, и можно было не толкаться. На противоположном конце зала чернели дверные проемы, и Джон догадывался, что именно они и есть их цель. Но Шерлок усадил его на табурет около бара прокричал прямо в ухо:       — Жди здесь.       И нырнул в колыхающееся море полуобнажённых тел.       Минут через десять вернулся и потащил в сторону туалетов, используемых как угодно, только не по прямому назначению. От густого тяжёлого запаха Джона начало подташнивать, зато грохот басов был гораздо глуше. Шерлок шёл вдоль кабинок, толкая каждую дверь по очереди и без стеснения заглядывая внутрь; потом, видимо, отыскав нужную, прислонился к стене напротив и притянул Джона к себе вплотную.       — Поцелуй меня. Давай, не можем же мы просто стоять тут и глазеть.       Что оставалось делать? *       Домой они вернулись уже под утро. Ночь выдалась насыщенная: после слежки в клубе десять минут бегали по тёмным переулкам, потом столько же ждали ярдовцев (даже Майкрофт приехал раньше), потом несколько часов провели в отделении, и когда Майкрофт предложил их подвезти, они (Джон) были уже настолько вымотаны, что даже не возражали (Шерлок не возражал).       Шерлок сразу же направился в душ, а Джон поставил чайник. Ему не хотелось ложиться спать, пока он не удостоверился собственными глазами, что Шерлок стал самим собой — ощущение, что что-то изменилось, было смутным, но всё же тревожило. Джон прекрасно знал, как хорошо Шерлок умел притворяться, но эта конкретная роль ему совсем не нравилась — роль человека, посещающего на досуге клубы и время от времени вступающего в кратковременные связи. Шерлок, стреляющий от скуки по стенам, ему нравился больше.       Наконец Шерлок вышел на кухню в привычном (Джону) халате и с чистыми волосами без следа геля; он, казалось, был удивлен, что Джон всё ещё не лёг. Джон всучил ему кружку.       — Всё в порядке?       — Да. Шерлок...       — М..?       — Ты ведь не часто ходишь в клубы, верно?       Шерлок закатил глаза.       — Я не слишком уютно чувствую себя в местах, где концентрация идиотов на квадратный метр превышает норму. Джон, ты же понимаешь, что это всё было для дела?       Хорошо. Хорошо, что полуголую грудь никто кроме Джона видеть не будет. Плохо, потому что...       — Это значит, я больше не могу тебя целовать?       — Ты можешь целовать меня столько, сколько захочешь, и всегда, когда захочешь, Джон-не-гей-Уотсон.       — Ты всю жизнь будешь над этим потешаться?       — Только если ты сам этого захочешь.       — Я могу начать прямо сейчас?       — Разумеется, я ведь уже начал.