***
Спустя несколько недель лопатка, на которой была татуировка полностью зажила, и я была этому ужасно рада. Наконец-то она не будет чесаться и болеть. Плюс теперь можно было было забыть о рисунке кленового листа и обо всем, что с ним связано. Отпустить прошлое, так сказать. Конечно, мама не была в восторге от того, что я перебила татуировку, а не свела ее, но мне казалось, что сделать новый рисунок поверх старого будет проще и быстрее. К тому же, я не хотела, чтобы от старого изображения на моем теле оставалось хоть что-то, пускай и небольшой шрам. А еще мне хотелось, чтобы ее перекрыло, что-то что не имеет особого значения и к чему было бы меньше вопросов. Веточка магнолии подошла идеально - нежные бело-розовые цветы понравились мне ненавязчивой цветовой гаммой и красиво смотрелись на теле. Ну и чего скрывать, мне нравились татуировки. Правда, делать мне их не нравилось, но это уже отдельный разговор. В последнее время работы было очень много и домой я приходила совершенно вымотанная. Впрочем, дело было не в работе. Отец пытался поговорить со мной, возможно даже помириться, но честно, я была не готова к этому разговору. Может, я уже и не злилась, но простить отца я пока не могла. Каждый раз, когда я его видела мне вспоминалась его измена и та боль, которую он причинил маме. Я видела ее страдания днем, слушала ее плач по ночам, пыталась хоть как-то помочь и утешить. Нет, я не была готова простить его. Но то того, что я старалась избегать встреч с ним, легче мне не становилось, потому что несмотря ни на что он оставался моим отцом, а свое поведение кроме как свинским я не могла назвать никак. Вот бывает в фильмах, что у героини есть какие-то проблемы, она походила, попереживала, и потом все как-то само собой уладилось, и героиня благополучно об этом забыла. Жаль, что в жизни не так. В последнее время я ходила по замкнутому кругу, перебегая от одной проблемы к другой, забываясь на время с Мэттом, а потом снова возвращаясь к обыденности со всеми ее неприятностями, которые я старалась избегать. И что удивительно, на каждом шагу я умудрялась натыкаться на Гарри, поведение которого начало меня пугать. Создавалось впечатление, что он следит за мной, по-другому свою "везучесть" на встречи с ним я объяснить не могла никак. По правде говоря, я уже побаивалась встреть его на улице, потому что раз за разом поведение становилось все менее адекватным. Каждую раз в нем оставалось все меньше от человека, которого я знала. А знала ли? Полторы-две недели назад, когда мы виделись в последний раз, он начал приставать, и мне пришлось пригрозить ему полицией. С тех пор я его не видела, чему была несказанно рада. Тем не менее, меня не покидало предчувствие того, что для кого-то из нас это знакомство закончится скверно. Я старалась не думать об этом, и пока мне это хорошо удавалось, не без помощи Мэтта, конечно. С ним вообще отдельная история. С Мэттом было легко общаться, и за эти два с небольшим месяца я успела окончательно и бесповоротно влюбиться. Но мне не давала покоя мысль о том, что он мог параллельно встречаться с другой девушкой. У меня не было повода для недоверия, кроме того случая, когда я увидела Мэтта с какой-то девушкой у кинотеатра. Не знаю, кем она была, может, я поняла все неправильно, но для моего влюбленного сознания это был еще один повод для ревности. Тут ведь все просто, дай благодатную почву, а домыслы возникнут сами. Мне не хотелось думать об этом, но я каждый раз невольно возвращалась к подобным мыслям. Это заставляло чувствовать себя ревнивой собственницей, что было не так. По большей части не так. Но ведь это простительно, да?***
- Дженнифер, подожди! Я обернулась на звук знакомого с детства голоса. Это был отец. Стоило ожидать, что он выловит меня на работе. Что же, стало быть надо готовиться к очередному серьезному разговору. Торопливыми шагами он направился ко мне, но, не дойдя пару метров, остановился. Отдышавшись и машинально пригладив редеющие волосы, отец заговорил: - Я понимаю, что ты сейчас на стороне своей матери и что ты злишься. Но давай поговорим, как взрослые люди. Как бы мне не хотелось это признавать, однако он был прав. В последнее время я вела себя как ребенок, постоянно избегая разговоров и придумывая для этого глупые отмазки. Это будет сложно, не знаю, что такого мой родитель хочет мне сказать. Я понимала, что он хочет сохранить со мной хорошие отношения, но мне было тяжело говорить с ним, не вспоминая его с той медсестрой, вроде бы ее звали Оливия, но не суть. - Хорошо. О чем ты хочешь поговорить? Отец облегченно вздохнул, подошел на пару шагов поближе и, нервно теребя воротник рубашки, начал говорить. - Понимаешь, люди влюбляются и перестают любить. И у нас... У меня угасли чувства к твоей матери. - он ненадолго замолчал, но вскоре продолжил. - То, что ты увидела меня с Лив тогда, мне жаль, что так получилось. Я не хотел, чтобы ты узнала об этом так. И ты ведь все таки моя дочь, я хочу остаться с тобой в хороших отношениях. Я посмотрела на отца. Его слова тронули меня, однако в тоже время и задели. Лив. Он назвал ту медсестру Лив. Вроде ничего такого, но я уже и не помню, когда он в последний раз называл маму вот так ласково. Очень странно и невероятно тяжело было слышать как человек, растивший меня, говорит что-то подобное. Мне захотелось уйти, забыть этот разговор и никогда не возвращаться к этой теме. Нет. Так нельзя. Я не могу уйти. Не могу отвернуться от человека, стоящего передо мной, от моего отца. Я вздохнула: - Я понимаю. Может, так будет лучше для вас обоих. Должно быть мои слова прозвучали так, будто я сама не верю в то, что говорю. Мой собеседник состроил свой фирменный "отцовский" взгляд и произнес: - Дженнифер, - как это на него похоже, начинать разговор со мной с обращения по имени. Сколько себя помню, он так делал. - Ты мне веришь? - я кивнула, мне хотелось верить. - Может, тогда ты не будешь притворяться, что я тебе чужой? Моя защита дала трещину. Мне было нечего возразить, а от осознания того, что своим поведением я могла обидеть отца становилось паршиво. Я почувствовала укол совести. Сейчас, стоя тут пристыженной, я поняла, что не смогу больше избегать своего родителя. Это переломный момент - либо мы окончательно оборвем связь между нами, либо попытаемся снова стать образцовыми отцом и дочерью. - Ты простишь меня? - выдавив виноватую улыбку, спросил он. Не в силах совладать с собой, я шагнула вперед, обняла его и сдавленно прошептала: - Да... Папа.***
Общаться с Мэттом - одно удовольствие. Равно как и гулять по вечернему Торонто. И дело даже не в красоте городских видов. Мы не пошли к городским достопримечательностям, там слишком много людей, вместо этого мы решили просто идти куда глаза глядят. Есть в этом что-то такое, такое... Даже не знаю как это объяснить. Когда идешь и разговариваешь с человеком, с которым тебе интересно, то даже не замечаешь как вы минуете улицы. Окружающий мир отходит на второй план, становится лишь декорацией, на фоне которой происходит взаимодействие двух людей. Удивительно, для этих двоих все, что между ними происходит невероятно важно, в то время как социум относится к этому вполне равнодушно. Впрочем, сейчас было не до этого. Мы шли держась за руки, разговаривали, иногда молчали, и это было прекрасно. Меня поглощало ощущение счастья, и я чувствовала себя влюбленной как никогда. - Дождь начинается... - задумчиво протянул Мэтт. И правда, с неба начали падать капли. А ведь сегодня не обещали дождя! Ох уж эти метеорологи... Ладно, не в первый раз такое случается, пора бы уже привыкнуть к тому, что прогнозы погоды не славятся точностью. Но все равно обидно, что отсутствие зонта могло испортить вечер - мокнуть не хотелось. Может обойдется лишь моросью? К сожалению, мои ожидания не оправдались, дождь лишь усиливался и стремительно переходил в ливень. Я выудила из памяти название улицы, на которой мы находились и пришла к невеселому выводу: пока добегу до дома, успею вымокнуть насквозь. Прячась от непогоды, мы забежали в ближайший супермаркет в надежде переждать ливень. Однако, в скором времени стало ясно, что оставаться здесь надолго было не вариантом - поток воды, падавший с неба, лишь усиливался. Надо было идти. Да только куда? - Я живу в паре кварталов отсюда. - шепнул Мэтт мне на ухо. - Можем пойти ко мне. Я посмотрела на него. Собственно, почему бы и нет? Не стоять же нам в этом магазинчике, ожидая когда дождь кончится, что было глупо, учитывая, что кончатся он и не собирался. - Пошли. - едва улыбнувшись, ответила я. И мы побежали. Прямо под струи проливного дождя, даже не пытаясь закрыться от него, зная, что это бесполезно. Холодные капли попадали под одежду, вызывая мурашки по всему телу, мокрые волосы неприятно липли к лицу. Одежда промокла насквозь, после каждого выдоха изо рта вырывались клубы полупрозрачного пара. Из-за стены дождя улицы казались мутными и смазанными, но Мэтт уверенно шел вперед, держа меня за руку. Наконец мы подошли к небольшому, но довольно милому частному домику, который, видимо, и являлся жилищем моего спутника. Мы вошли. Прохладный воздух неприятно холодил мокрую кожу. По спине поползли мурашки. Я поежилась, чувствуя как мокрая одежда липнет к телу. Мэтт быстро снял куртку, повесил ее и, попросив меня подождать в прихожей, скрылся в одной из комнат. Вскоре он появился в сопровождении большого черного пса, радостно вилявшего хвостом. Собака, которая, если я не ошибаюсь, была лабрадором осторожно подошла ко мне и принялась обнюхивать. - Джен, познакомься, это Бадди! - улыбаясь представил своего питомца Мэтт. - Не бойся, он не кусается. - Ну привет. - я осторожно потрепала пса по голове и посмотрела на его хозяина. В руках он держал стопку одежды и полотенце. Он протянул мне их. - Это на случай, если тебе надо переодеться. Идем, я покажу, где ванная. Там есть сушилка, повесь мокрые вещи на нее. Последнюю фразу Мэтт произнес уже направляясь куда-то вдоль по коридору. Дойдя до нужной двери, он остановился. Я зашла, щелкнул выключатель, дверь за моей спиной закрылась. Я стянула с себя мокрую одежду (сухим оказалось разве что нижнее белье) и, вытеревшись, осмотрела предоставленные мне вещи. Свитер, который, наверное, был великоват даже своему владельцу и спортивные штаны. Я примерила их, и, если свитер, немного не доходивший до колен, еще как-то на мне держался, то штаны оказались безнадежно велики. Что же, придется ходить без них, благо, длина свитера позволяет. Я повесила свои вещи сушиться и вышла. Мэтт находился в соседнем помещении, в котором находились кухня и гостиная, отделенные друг от друга стойкой. - Спасибо. - произнесла я, протягивая ему штаны, и прежде чем он успел что либо спросить пояснила. - Они слишком большие. - Увы, ничего меньше у меня нет. Мэтт взял предмет одежды и положил его на барный стул, стоявший рядом. - Будешь чай? - после недолгого молчания спросил он. Я согласилась - не мешало согреться. Мэтт пригласил меня сесть за стол, что я и сделала. Пока он хозяйничал на кухне, я осматривалась. Над столом висело несколько пластинок в рамках - видимо, хозяин дома любил музыку. В паре метров отсюда стоял диван, напротив него телевизор. В целом, довольно уютно. Через некоторое время закипел чайник и спустя пару минут мы уже сидели рядом друг с другом, отхлебывая горячий напиток из чашек. - Знаешь игру "Правда или действие"? - поинтересовался Мэтт. Я усмехнулась. - Кто же ее не знает? Эта игра - отличный способ задать человеку массу неудобных вопросов. - Сыграем? - хитро улыбнувшись, спросил Мэтт. Он явно хотел взять меня на слабо. Согласиться означало поддаться на провокацию, отказ означал бы, что я струсила. Мне не хотелось показаться малодушной, поэтому я согласилась. Мэтт хитро улыбнулся. - Правда или действие? - вкрадчиво спросил он. Знаю я эту игру, выберешь правду и тебе зададут какой-нибудь неудобный вопрос, от ответа на который никак нельзя уйти. - Действие. Мэтт задумался, но что-то подсказывало мне, что и вопрос, и действие он успел придумать еще до того как предложить игру. - Давай, ты споешь. Нет, он это точно специально! Еще с первой нашей встречи знает, что я стесняюсь петь в чьем либо присутствии, и все равно загадал сделать именно это! Я хотела было разразиться возмущенной речью, но вспомнила, что знала на что шла, когда соглашалась, а следовательно, сама виновата. Все так же хитро улыбаясь, Мэтт спросил, не нужен ли мне аккомпанемент. Нужен, еще как. Все таки с музыкой мое пение звучит не так плохо, по крайней мере я так думаю. И вот, я сижу напротив Мэтта с акустической гитарой в руках, пытаюсь хоть как-то унять волнение. Вдох, выдох. Выуживаю из памяти первую попавшуюся песню и начинаю свой импровизированный концерт.It's just another day Это просто ещё один день. It's just another year Это просто ещё один год. "One step at a time", they say ''Иди вперёд шаг за шагом'', – твердят они: "One trip, and you're back that way" ''Есть лишь один путь, у тебя всё наладится''.
Стараясь не отвлекаться, я вперила взгляд в музыкальный инструмент. Интересно, почему сейчас, играя для одного человека, я смущаюсь и волнуюсь больше, чем, когда я выступала перед целой толпой зевак? Кажется, ответ мне известен.I don't recognize these eyes Эти глаза для меня чужие, I don't recognize these hands Эти руки мне не знакомы. Please believe me when I tell you Пожалуйста, верь мне, если я говорю, That this is not who I am Что на самом деле я другая.
Все мои попытки держать себя в руках пошли прахом, стоило мне встретиться с Мэттом взглядами. В его голубых глазах виднелся неподдельный интерес, и от этого становилось немного не по себе. Я почувствовала, как начали алеть мои щеки.If I recover, will you take me back again? Если я изменюсь, ты дашь мне второй шанс? I'm just another, trying hard to fit right in Я лишь одна из тех, кто изо всех сил пытается не выделяться на общем фоне, But my photographs remind me of who I used to be Но мои фотографии напоминают мне, кем я была раньше. If only I could go back when I was me Если бы я только могла вернуться в прошлое, когда я была собой...
Я старалась не фальшивить, но получалось чертовски плохо. Голос предательски срывался, я путала слова. Хотелось провалиться сквозь землю. Зачем я на это согласилась? Эх... Наконец, я с горем пополам закончила и позволила себе посмотреть на Мэтта. Тот самодовольно улыбался. Ну ничего, сейчас я на не отыграюсь. Придумаю что-нибудь и пусть только попробует не сделать. Кажется, кто-то говорил, что танцует плохо... - Судя по твоему выражению лица, действие мне лучше не выбирать. - усмехнулся Мэтт, его это, видимо, забавляло. - Значит, ты выбираешь правду? - он кивнул. Я задумалась. Что бы такого спросить? Ничего интересного я придумать не смогла, поэтому спросила первое, что пришло в голову. - Ты бы хотел быть знаменитым? На долю секунды на лице Мэтта появилось какое-то тревожное выражение, которое, впрочем, быстро исчезло, сменившись уже привычной мне легкой улыбкой. Он ненадолго задумался, после чего ответил: - Мне бы хотелось быть знаменитым музыкантом. Думаю, это здорово - ездить по всему миру, давать концерты, встречаться с фанатами. Можно создавать музыку, зная, что она найдет отклик. Мэтт как-то говорил, что работает журналистом. Зная это, я не сильно удивилась его ответу. Если общаешься со знаменитостями, пусть и в рамках работы, наверное, рано или поздно захочешь стать одним из них. Конечно, многие ответили бы утвердительно на этот вопрос, ведь, есть ряд плюсов в том, чтобы быть знаменитым. Поклонники, слава, деньги. Да, деньги были огромным плюсом. Однако, на мой взгляд, не стоит игнорировать обратную сторону медали. Поклонники могут быть излишне назойливыми и фанатичными, СМИ могут сильно искажать факты, касающиеся тебя, не говоря уже о том, что нет у знаменитостей никакой личной жизни. Под постоянным вниманием прессы они мало что могут сделать, чтобы об этом никто не узнал. Я озвучила свои мысли. Мэтт лишь пожал плечами и, что странно, не стал развивать тему. Обычно,если наши мнения не совпадали, разговор выливался в дискуссию, порой длительную. Не успела я ничего сказать, как Мэтт поспешил спросить: - Правда или действие? Снова выбирать действие мне не хотелось, а если не действие, то... - Правда. - Как именно ты любишь целоваться? Я чуть чаем не поперхнулась. Он издевается надо мной что ли? Сначала пение, теперь это. Тут мне в голову пришла идея. Отпираться от всего этого не имеет смыла, но что если подыграть ему? - Вот так... - произнесла я и нежно прильнула к его губам. Он ответил и скоро я оказалась в его объятиях. Поцелуй из нежного перерастает в страстный. Его руки на моей талии, мои пальцы в его волосах. По телу бегают мурашки, голова идет кругом. Через одежду чувствую тепло его тела. Жарко.These hearts adore, Эти любящие сердца Every one the other beats heart is for Бьются в унисон, Inside this place it's warm, Внутри нас тепло Outside it starts to pour. А снаружи начинается ливень.
Не могу думать ни о чем кроме его прикосновений. В голове витает туман. Ненадолго отрываемся друг от друга, наши взгляды встречаются и я тону в голубизне его глаз.Coming down, Приходим в себя. One love. Two mouths. Одна любовь. Наши губы. One love. One house. Одна любовь. Один дом.
Мэтт губами коснулся моей шеи. Я сдавленно выдохнула. Он принялся прокладывать дорожку поцелуев сначала вниз до ключиц, потом обратно вверх. Сердце бешено колотилось, перед глазами все плыло. Его губы остановились рядом с моим ухом. Он прошептал: - Решила отвлечь меня, не так ли? Я еле сдержала смешок. Не то, что я ожидала услышать... - Но, ведь, ты, кажется, был совсем не против? Мэтт отстранился и посмотрел мне в глаза, будто искал подвох. Наконец, он ответил: - Ты права. Продолжим? - Что именно? - с хитрой улыбкой спросила я. Ответом послужил поцелуй.