***
Подняв взгляд Раад Калиадес столкнулся с направленным на него оружием принца Хакурю, частично использовавшего доспех джинна, и заклинаниями, готовыми сорваться с посохов трёх маги. Юнан еле заметно шевельнул свободной рукой, и волшебное кольцо само слетело с пальца пирата, попадая прямо в руки Ксантоса. Путей отступления нет. - Вот те раз, - усмехнулся мужчина, словно не он сейчас стоял коленями на песке под прицелом четырех людей. – Неужели убьёте безоружного? - Тебя можно убить уже за то, - начал в своей обычной манере дерзить Джудар, - что ты породил его, - закончил он свою мысль, в конце указав на Ксантоса. - Я всегда знал, что небезразличен тебе, - едко улыбнулся Ксантос. – Прости, дорогой, но моё сердце уже похитил Хакурю, - подтрунил он в ответ, заставив темного маги скривиться. - Зачем ты забрал её с собой? – спросил Хакурю, кивнув на Зэнзэн, пропуская мимо ушей очередные дурости блондина, и не сводя внимательно взгляда с Короля разбойников. - М-м-м, - неопределенно промычал Ксантос. – Скажем так: она мой трофей. - Ксантос, и не стыдно тебе? – продолжил ухмыляться Раад. – Она живая девушка, а ты говоришь о ней как о вещи. И после этого, ты меня называешь плохим человеком? - Чт… Не смей тут выставлять меня подонком! – воскликнул блондин. – Тоже мне, святой нашелся. Да тебе больше всех наплевать на её жизнь, не будь она так сильна и верна тебе – ты бы выбросил её за борт давным-давно. - Как ты можешь говорить такие ужасные вещи о своем отце? – притворно ужаснулся Раад, заставляя Ксантоса едва ли не кипеть от собственной злости. Что за цирк он тут устроил? Разговаривает прямо как порядочный человек, действительно думает, что это ему поможет?! - Потому что ты – ужасный человек, - с бесстрастным лицом бросил блондин. - И что ужасного я тебе сделал? – прикрыл на секунду глаза пират. – Один раз посадил в клетку, но и ты после кражи кольца не вызываешь больше доверия. Я выслушал тебя, принял обратно в команду, а тебе, оказалось, нужно было только мое кольцо. Сыграл на моих чувствах, прекрасно зная, что я буду тебе рад, и обокрал. Это еще большой вопрос – кто из нас ужасен. - Да как ты… - Ксантос, это правда? – спросил Хакурю, повернувшись к блондину. Это была его главная ошибка. Раад схватил Хакурю за оружие Загана и резко дернул на себя, заставляя принца ослабить хватку. Быстро поднявшись на ноги, Раад перехватил падающего юношу и грубым движением развернул к себе спиной, приставив к его шее отобранное оружие. - Хакурю! – воскликнули Аладдин и Джудар. - А-а-а, - с улыбкой пригрозил дернувшимся маги пират. – Вы же не хотите, чтобы ваш друг пострадал? – спросил он, сильнее прижав лезвие к горлу ошарашенного принца. – Давайте сразу к делу… Второе? – прервав собственные планы, недоуменно произнес мужчина, посмотрев на руку Пирра. Раад нахмурился. Дело было в том, что кольцо, которое отняли у Раада, было в руках Ксантоса, тогда как на среднем пальце правой руки рыжего парня красовалось точно такое же украшение. Он считал, что те «пьяные» порталы на корабле открывали с помощью волшебства маги, но теперь всё встает на свои места. Впервые заполучив свое кольцо Раад тоже не сразу смог правильно использовать его силу, из-за чего у него выходила подобная ерунда со «скачущими» порталами, которые открывались не там, где хотел сам тогда еще молодой пират, и держались они недолго. И у Ксантоса в детстве, когда Раад только-только учил юного сына пользоваться этим кольцом, чтобы тот уже полностью освоился к моменту, когда оно перейдет к нему по наследству, была та же проблема. - Они одинаковые? Ксантос медленно кивнул, а Пирр, словно не был до конца уверен в том, что ответить, повторил движение друга. - Где ты его взял? - спросил пират, смотря на рыжего парня. - Вы знаете, что это за кольца? – неожиданно вмешался в разговор Аладдин, привлекая к себе внимание. - Что тут знать? – ухмыльнулся Раад, тем не менее, не теряя бдительности с Рэном Хакурю. – Замечательные артефакты, по сей день благодарен судьбе за то, что она преподнесла мне такой подарок. - Судьбе? – уточнил мальчик, словно пытался привести мужчину к какой-то мысли. - Ну и отцу, от которого оно мне досталось. Ксантос задумчиво нахмурился. От отца? То есть от деда Ксантоса? А у него оно откуда? Парень был уверен, что Раад сам украл у кого-то это кольцо или на крайний случай нашел в чьей-нибудь сокровищнице. В голове невольно всплыли слова императрицы Рэн Гёкуэн, когда он пришел отвлекать ее, пока Джудар и Пирр занимались Мэдисон и тремя маги. «Украл? То есть оно не принадлежит тебе по праву рождения?» Почему ей так важно, чтобы кольцо было фамильным? Да и Пирр пытался что-то сказать, когда таивший в себе кольцо камень, что он носил на шее, начал раскалываться. «Не делай этого! Это всё, что осталось от моего…» От моего – кого? - Отец, - медленно и спокойно позвал пирата Ксантос, чем немало удивил мужчину таким обращением. – Откуда у моего деда это кольцо? Где его вообще нашли? - Я не знаю, откуда оно взялось, - ответил Раад, решив не насмехаться над сыном, потому что видел, что Ксантос о чем-то очень серьезно задумался, и судя по всему это было что-то очень важное. Раад сам невольно начинал испытывать интерес, хотя раньше никогда не задумывался об этом артефакте, как о чем-то большем, нежели обычном инструменте. – Но это наша фамильная драгоценность. - Фамильная? – резко вскинул голову Пирр, сжав в кулак руку, на которой было кольцо. - Оно досталось мне от моего отца, ему от его отца, и так далее, - продолжил Раад. – Оно в нашей семье уже не первую сотню лет. Правда, до меня о его истинных возможностях почему-то никто не знал, воспринимая его не более чем безделушку. - Я вам больше скажу, - вновь вмешался Аладдин. – Оно в вашей семье передается из поколения в поколение уже больше тысячи лет. Как и в твоей, - обратился мальчик к растерянному Пирру. – Ты ведь тоже получил это кольцо от родственника? - Да, - несмело согласился рыжий. – Его мне передала сестра, сказала, что это фамильный оберег, передававшийся из поколения в поколение в нашей семье, и что она получила его от нашего отца. - Так я и думал, - мягко улыбнулся Аладдин, прикрыв на секунду глаза. - Эй, Аладдин, - позвал друга Тит Алексий. – К чему ты все это? Я не понимаю связи, но точно знаю, что она есть. - Последний вопрос, и я все объясню, - произнес мальчик. – Братик Ксантос, ты не заметил ничего необычного с этим кольцом? - Братик? – дернул бровью пират, но его никто не услышал. - Если не считать того, что Рэн Гёкуэн буквально с ума сошла, когда я соврал про то, что кольцо у меня украли, то нет – ничего особенного. Говорила что-то про Кольцо Возвращения и каких-то Королей Войны. А, и что таких артефактов всего два в мире осталось. Раад саркастично усмехнулся. Похоже, Рэн Хакурю рассказывал ему крайне упрощенную версию произошедшего. А ведь просил по-хорошему рассказать всё без утаек… Видимо, надо было по-плохому, почему-то так люди понимают намного лучше. - Сынок, я даже боюсь спросить… В какое дерьмо ты ввязался? - В то же самое, в котором с недавних пор оказались Вы, - ответил за парня Аладдин. На лице мальчика не было даже следа улыбки, он был хмур и серьезен, понимая, что возможно нашел то, что поможет в борьбе с Аль-Сармен. Их величайших врагов. Их величайший страх. Надежду на спасение этого мира. – Эти артефакты назывались Кольцами Возвращения и принадлежали величайшим волшебникам времен короля Соломона, которых называли Королями Войны. И вы трое, - указал он на Раада, Ксантоса и Пирра, - их прямые потомки. В ваших жилах течет кровь людей, которых Аль-Сармен боялись, возможно, даже больше, чем короля Соломона. Раад на секунду даже опешил, опустив оружие, из-за чего Хакурю моментально вырвался и отошел подальше от пирата. - Ч-чего? – нервно усмехнулся Джудар. – Они?! – указал он на них пальцем. - Угу, - покивал головой юный маги. – Насчет слов императрицы… Таких колец изначально было всего три, но во времена, когда король Соломон создал джиннов, один из Королей Войны пожертвовал своим кольцом, разрушив его собственными руками, дабы силу этого артефакта даровать одному из джиннов. - Джинн Данталион! – осенило Юнана, а следом за ним и Джудара. – Сила джинна, принадлежащего Рэну Комэю, была рождена из такого кольца. - Верно, - подтвердил Аладдин. – Поэтому Рэн Гёкуэн сказала, что таких колец всего два осталось. - Вот как, - задумчиво произнес Раад, по-прежнему держа в руке оружие четвертого принца. – Так значит, эти кольца были созданы самим легендарным королем Соломоном… Интересно. Я слышал только отрывки некоторых легенд о нем, но… - Вообще-то нет, - сконфужено улыбнулся Аладдин, почесав затылок. – Их создал не король Соломон. - А это уже неважно, - усмехнулся Раад, заставив маленького маги поежиться от того взгляда, которым его наградил Король разбойников. Словно волк на кролика смотрит! – Смотрю, ты крайне осведомлен о некоторых секретах этого мира, мой маленький друг. Не поделишься? – опасно улыбнулся мужчина, делая шаг к Аладдину, которого тут же загородили собой Тит и Юнан. - Поделюсь, - неожиданно согласился Аладдин, своим ответом приведя в недоумение всех остальных. - Аладдин? - Все в порядке. По правде говоря, Вы один из тех, кому я с удовольствием рассказал бы правду, но взамен прошу пообещать, что Вы поможете нам после того, как все узнаете. - Что? – опешил от такой наглости пират. - Что?! – непонимающе воскликнули все маги и принц Хакурю. - ЧТО??? – от всей души возмутился Ксантос. – Пацан, ты хоть в курсе кого и о чем просишь?! Да этот… он и помочь? Пф-ф-ф… - Тебя, кстати, это тоже касается, братик, - мило улыбнулся мальчик, заставив блондина подавиться воздухом от столь невинно подложенной свиньи. Потерев переносицу, Раад принял решение выслушать, что тут вообще происходит, потому что ситуация его откровенно говоря напрягает. Да – он многое повидал за свою жизнь, да – ему есть чем заняться, да – он пират, у него свои интересы, он морская легенда и все такое, но! Одно большое, прямо-таки огроменное «но». Его самого хотят втянуть во что-то сомнительное из-за того, что в его жилах, видите ли, течет какая-то там кровь, а соответственно и в его сыне, так еще и связано все это с магией, историей мира и древними легендами, которые, судя по всему, не такие уж и легенды. Любопытный человек внутри жалостливо умоляет узнать больше о тайнах прошлого. Пират внутри расчетливо просит обогатиться какими-нибудь невероятными артефактами, которые будут стоить баснословные деньги. Отец внутри сдержанно настаивает на том, чтобы приглядеть за глупым, легкомысленным чадом, которое играет в опасные игры. И лишь авантюрист внутри скребет огромными когтями душу, истошно вопя о том, чтобы ввязаться в незабываемое приключение, подобное которому Раад вряд ли еще когда-нибудь сможет отведать. На секунду Королю разбойников показалось, что ему снова двадцать лет, и кровь внутри вскипела в ожидании очередного приключения, основной целью которого являлись не богатства, а дикие, будоражащие сердце и разум чувства. Быть на грани, быть в шаге от провала и все равно пробить путь к успеху и к продолжению своей жизни, которая может оборваться в любой момент, надеяться на удачу и собственные умения, выбираться оттуда, откуда казалось бы выхода нет, разгадывать тайны, узнавать секреты прошлого, прикоснуться к миру древности, о котором ничего неизвестно, но легенды о котором заставляют руки трястись мелкой дрожью предвкушения. Отдав Хакурю его оружие, приведя в чувства Зэнзэн, Раад объяснил ей, что их планы меняются, и никого из этой группы они убивать не будут. Девушка подчинилась, но взгляды, которые она бросала на Ксантоса, вполне могли бы и убить. - Что ж, - поднявшись на ноги, произнес пират. – Будем считать, что сейчас мы все в одной лодке. - То есть вы нам поможете? – загорелся надеждой Аладдин. - Смотря в чем, - осадил мальчика Король разбойников. – На данный момент можете считать, что мы заключили временный союз, но лишь при одном условии: ты, мальчик, расскажешь все, что знаешь. Если такое соглашение не устраивает – можем решить все силой, где главным призом будешь ты. - А не ты ли называл себя безоружным? – издевательски напомнил Джудар, всем своим видом показывая, что он не купится на этот блеф. У пирата ни меча, ни артефактов при себе, магией он не владеет, так о чем тут вообще говорить? - Насколько наивным надо быть, чтобы поверить в то, что у него нет при себе оружия? – скептично бросил Ксантос, заставив Джудара нахмуриться. На что пират молча прикрыл глаза и улыбнулся. Молодец, сынок. Хоть сам и не понимает, о чем именно говорит, но «чуйка» у него работает на ура. Вот только Раад искренне не может понять, чем вызвал такую неподдельную радость на лице этого синеволосого мальчика, который в ответ на его условия закивал так, что голова грозилась слететь с шеи. - Что-то я… - послышался слабый голос Пирра. – Ребят, кажется у меня проблемы. В тот же момент, когда к нему обернулись, парень рухнул на землю, чувствуя, как перед глазами все плывет, руки дрожат, а ноги не держат. - Что со мной? – непонимающе спросил парень, обращаясь ко всем сразу. - Не пугайся так, - с мягкой улыбкой произнес Юнан, присаживаясь перед рыжим парнем на корточки и кладя ему на лоб теплую руку. – Ты просто истратил слишком много сил, спасая всех нас. Тебе надо отдохнуть. Пирр, словно окутанный волшебным маревом, закрыл глаза, послушно засыпая и падая на песок. Улыбка сошла с лица Юнана, а руку, которой маги погрузил юношу в сон, он убрал со лба лишь спустя пару секунд. - Тебе стоит быть осмотрительнее, - нахмурился маги, обращаясь к растерявшемуся Ксантосу. – Заставляя своего друга так часто использовать наследный сосуд, ты подвергаешь его риску ассимиляции, после которой он может навсегда утратить человеческий облик. Я знаю, - с нажимом произнес Юнан, перебивая открывшего было рот блондина, - что судьба друга тебе небезразлична, поэтому и предупреждаю. Приглядывай за ним, сам он не замечает, какое огромное количество магой тратит на использование сосуда, а теперь еще и на кольцо-артефакт. Как я понял, обрел он всё это относительно недавно. У него огромный талант, но совершенно отсутствует чувство меры. - Я понял, - сжав руки в кулаки, ответил Ксантос, мысленно давая себе клятву, что в ближайшее время освоит доспех джинна, дабы у друга больше не было нужды использовать свой наследный сосуд ради защиты тех, кто не удосужился вовремя научиться управлять собственной силой. - Мне одному непонятно, как этому рыжему недоразумению удается с такой простотой совладать с наследным сосудом? – внес своею лепту Джудар, но общим негласным решением темный маги был проигнорирован. Юнан, стоявший возле бессознательной волшебницы, которую все называют разными именами, и спящего рыжего парня, думал обо всем, что произошло за столь короткий период, пока остальные спорили и пытались прийти к компромиссу на тему того, кто что обещал и на что подписался. Собрание на острове произошло всего два дня назад, а кажется, будто прошло уже несколько месяцев. Он так устал… Что уж говорить обо всех остальных. Рыжий парень, вон, вообще свалился без сил. Им нужно найти ночлег, отдохнуть, разобраться наконец в том, что происходит. И самое главное – нужно освободить волшебницу. Слишком много вопросов без ответов. Отголосков прошлого становится все больше и больше, а маги уже не способны защищать мир от них. Одного из маги вообще лишили благословения рух. Юнан не уверен в правильности своего решения, но все же он поддерживает Аладдина в том, что остальные должны знать правду о короле Соломоне, дабы понимать, с чем хотя бы придется столкнуться в будущем. И в разразившемся конфликте между Аль-Сармен и всем миром, между Тьмой, что пытался призвать Медиум, и сторонниками веры короля Соломона, между настоящим и прошлым, именно эта волшебница будет ключевой фигурой. Она уже стала переломным моментом в жизни короля, которого когда-то выбрал сам Юнан. С чего он это взял? Юнан не сможет дать четкий ответ, возможно, это просто интуиция маги, а может что-то в рух Синдбада подсказало ему это, но эта женщина определенно запомнится Королю Семи Морей на всю жизнь. Каждый был так погружен в спор, а кто-то – просто в свои мысли, что никто не заметил, как от посоха Мэдисон начал исходить странный, еле заметный магический туман. Полупрозрачный, практически незримый, но насылающий такой желанный всеми сон. Последнее, что смог увидеть Аладдин, перед тем как закрыть глаза, не в силах противится этому мареву, это как Коврик непонимающе летает вокруг посоха, стараясь прикоснуться к нему одной из кисточек, но будто бы боясь. Словно маленький попугайчик, пытающийся приблизиться к грозному тигру, с которым им теперь жить в одном дворце. В то время как сам «тигр» с помощью волшебства тянул к себе бессознательного Пирра за руку, зажигая магией кольцо на его пальце.***
- Господин Коэн, почему мы направляемся в Балбадд? – решился таки спросить Шуу Кокутон. – Разве в Ракусё мы не нужнее? - Ты забыл, кто ждет нас в столице? – флегматично отозвался первый принц, сидя за столом в каюте, сцепив перед собой пальцы и положив на них подбородок. Несмотря на сдержанный тон, спокоен принц точно не был. – Мы больше не в милости у Гёкуэн. Ведьма она или нет, но по-прежнему остается императрицей, в чьих руках сосредоточена вся власть. Еще неизвестно, как на жителях отразится моё решение пойти против неё. - Сунемся туда сейчас – и нас тут же отправят на казнь как изменников, - озвучил разумную мысль драконоподобный воин – Эн Шо. - Так давайте силой отберем власть в империи! – эмоционально высказался Ли Сейшу, забыв использовать немного рационального мышления. - Какой силой? – с крайне невеселой усмешкой бросил Коэн, скосив взгляд на своего воина. – Мы лишились металлических сосудов, что лишает и вас возможности использовать свои наследные сосуды. Под моим командованием западная армия, но стоит Гёкуэн отдать приказ, как я лишусь не только звания главнокомандующего, но и статуса принца, а взамен приобрету огромную цену за свою голову как государственный изменник. - Неважно, принц Вы или нет, люди идут за вами не поэтому. Господин Коэн, в империи нет более уважаемого человека, чем Вы, даже императрица и остальные наследники не пользуется таким доверием как Вы! – Только по окончании своей воодушевляющей речи, Сейшу осознал, как звучали его слова, и бросил на второго принца чуть виноватый взгляд. – Простите, господин Комэй. - Нет, ты прав, - слабо улыбнулся молодой мужчина. – Мой брат и король, люди действительно пойдут за Вами, если Вы их позовёте. Я не призываю к опрометчивым действиям, просто хочу сказать, что наш народ всегда поддержит Вас, а не ведьму-императрицу. - На данный момент позвать людей я могу только на смерть, - отрезал Коэн, дав понять, что тему с поддержкой народа он предпочел бы закрыть, так как тут даже решать нечего. – Аль-Сармен сильны, а мы беспомощны как никогда. - Но у нас еще есть принц Коха, принцесса Хакуэй и принцесса Когёку, – вставил свою лепту Гаку Кин, в чьих словах действительно был смысл. - Точно-точно, у них ведь есть сосуды с джиннами! – сразу же поддержал товарища Сейшу. – С их силами наши шансы на победу многократно возрастают. - Нет. Наступило молчание. Столь резкий ответ Коэна не удовлетворил бунтующие души воинов, не желавших оставлять свою родину в лапах той женщины, но и пойти против своего принца они не могли, да и не хотели. Они верны ему, и предать Коэна для них равносильно тому, чтобы предать самого себя. Рэн Комэй в свою очередь тоже раздумывал над столь категоричным отказом брата, и умом понимал, почему тот так поступил, но всё же что-то не давало второму принцу покоя. Какая-то мысль, какой-то скрытый смысл, которого в словах брата возможно даже и не было, но всё же что-то не оставляло в покое интуицию Комэя. И лишь мимолетная мысль, совершенно случайно пролетевшая в мозгу заставила Комэя зацепиться за неё обеими руками и в удивлении округлить глаза. - М-мой брат и король, Вы что… - не поверил собственной догадке второй принц. – Вы собираетесь ждать, пока те мальчишки вместе с Хакурю смогут решить проблему с той волшебницей, которую искал король Синдбад? Все ассимилировавшиеся воины в удивлении и даже легком неверии уставились на своего будущего императора. - Комэй, призови в Балбадд Коху, Хакуэй и Когёку. Распорядись, чтобы Алибаба Салуджа тоже там был. Пусть считает это приказом, - коротко отдал распоряжения Коэн, проигнорировав вопрос младшего брата, но тот и так все понял. У Комэя всегда хорошо работала голова, а старшего брата он знал лучше, чем кто-либо, и за столько лет плечом к плечу уже научился читать между строк. - Зачем он нам? – проявил любопытство Шуу Кокутон. – Пацан вроде тоже лишился сосуда. - Зато его подруга из племени фаналис своей силы не лишалась, - расщедрился на ответ Коэн. – Да и не в силе дело. Сейчас нам понадобятся любые союзники.***
Недовольно поморщившись от светивших прямо в лицо лучей света, Хакурю прикрыл рукой глаза, глубоко вдыхая свежий морской воздух. Так тихо, спокойно и приятно. Ни единого звука, только еле слышное пение птиц на улице, и мягкий матрац под многострадальной спиной, которой он за последнее время собрал не одну поверхность. Почуяв неладное, парень медленно открыл глаза и также неспешно принял сидячее положение, начав оглядываться. Комната? Он в нормальной комнате? Белые простыни, широкая мягкая кровать, просторная комната, окно чуть ли не на всю стену, через которое доносится легкий ветерок, колышущий полупрозрачную тюль. Проведя левой ладонью по лицу, зачесывая назад упавшие на лицо волосы, Хакурю замер. После – резко отстранил собственную руку, на которую уставился немигающим взглядом. Секунда. Вторая. Хакурю с громким криком слетел с кровати, кубарем покатившись по полу, и кое-как приняв сидячее положение – вновь посмотрел на свою левую руку. На свою здоровую левую руку. На свою обычную человеческую руку. Не деревянную. Резко поднявшись на ноги, Хакурю в непонимании уже в третий раз уставился на свою руку, медленно сжимая её в кулак и разжимая. Настоящая… Даже шрамика никакого нет, словно он никогда и не лишался руки. Почему-то никакой радости принц не испытывал, он скорее ощущал панику. Увидев возле стены зеркало, юноша сломя голову бросился к нему. Шрам на лице на месте – уже неплохо. Без него Хакурю себя не представляет. Этот шрам – напоминание о том, через что принцу пришлось пройти, чтобы стать тем, кем Хакурю является сегодня. Он – неотъемлемая часть самого Хакурю, и как бы странно это ни звучало, но принц не желает избавляться от этой отметины пламенем, даже если бы была возможность. Подняв левую руку на уровень груди, принц, глядя на отражение в зеркале, неуверенно пошевелил пальцами, все еще не в силах смириться с мыслью, что он каким-то чудом вернул руку, пока был… без сознания? Спал? Сразу и не понять. Переведя на себя взгляд, чтобы хоть на секунду отвлечься от того факта, что он, извините, руку новую отрастил, молодой человек обнаружил на себе свободную иссиня-черную футболку и удлиненные чуть ниже колен шорты белого цвета. Крой у этой одежды какой-то… странно-идеальный. Вроде облегает, а вроде и нет. Одежда не висит мешком, и в то же время Хакурю чувствует себя вполне свободно и нескованно. Странно, но идеально. Собственно как и ткань – слишком идеальная. Мягкая как шелк, но похожа на хлопок. Хакурю больше привычен обычный спальный халат, но эта одежда, хоть и безумно удобная, странная даже по одним ощущениям. Кстати об ощущениях… Приподняв край футболки, Хакурю непонимающе уставился на пояс этих шорт. Принц даже не знал, как правильнее будет описать, он такого еще не встречал. Поддев пальцем линию пояса, сшитую или скорее даже вшитую прямо в шорты, парень оттянул ткань чуть в сторону, а когда отпустил она с негромким шлепком, от которого Хакурю тихо зашипел, вернулась на место. Растягивающийся тканевой пояс? Это что, какая-то магия? Еще раз оглядевшись, Хакурю обратил свое внимание к окну. Подойдя к нему, принц одним резким движением откинул тюль, замирая от увиденного. Боясь даже вздохнуть, дабы не нарушить открывшуюся красоту, принц сделал несколько шагов по балкону, который, как оказалось, «прятался» за тюлью. Перед глазами Рэна Хакурю раскинулся рай, не иначе. Прекраснейшее голубое небо, украшенное белоснежными облаками, напоминающими огромные комки ваты, плывущие средь бесконечной синевы, не способные скрыть за собой лучи светила, греющего всю землю. Прекрасные джунгли – до того зеленые, что никакого слова кроме «сочные» в голову не приходит – были украшены самой природой диковинными растениями самых разных цветов от белого и синего до фиолетового с красным, создавая невероятную композицию. Спокойное синее море на горизонте, а вблизи – красивые водопады и ручьи. И… Будь он проклят, это что оранжевая река??? В смысле не грязная до такой степени, что сменила цвет, а скорее до последней капли впитала в себя последние секунды заката. Невероятная, невозможная, сказочная река с прекрасно оранжевыми водами и бурным потоком. Стайка пёстрых попугаев, пролетавших в поле зрения принца заставили его присмотреться повнимательнее к местности, что так очаровала его. Животные, птицы, рыбы – этот остров не был необитаем. Медленно попятившись, словно эта красота грозилась ослепить его, Хакурю вернулся в комнату. Долго не думая, принц направился к двери, преисполненный намереньем узнать, где он вообще и что здесь происходит. Вероятно, кто-то нашел их и доставил сюда, но кто? Обитатели острова? Племя торанцев? Этот остров ведь в числе Архипелага Торан – их земель. Бросив по пути мимолетный взгляд в сторону, Хакурю заметил возле кровати обувь – иссиня-черные как и футболка сандалии по типу тех, что носят в империи Рем, но сделанных опять же из какого-то странного материала. Ну, просто до ужаса странного! Подошва без сомнений удобная, даже больше: ноги Хакурю в жизни ничего удобнее не ощущали, но и такого материала принц никогда не видел, не то, что трогал руками. Вроде и твердо, а вроде и мягко… Не кожа, но и не ткань. Подошва гибкая, но не мягкая, однако и не твердая, хотя при этом достаточно крепкая. Петли сандалий не развязывались или расстегивались, а растягивались, тут же принимая обратно свою былую форму. Хакурю не совсем понимает, что происходит, но готов поклониться портному и сапожнику в знак уважения. Нет, правда, что это за материал такой и крой? Никаких завязок, никаких подвязок, никаких многочисленных слоев ткани – вообще ничего, благодаря чему одежда держалась бы на теле, но тем не менее, держится! Швы, особенно на передних карманах шорт, идеальные до такой степени, что ставится под сомнение: человеческие ли руки их сделали? Сам себе он на эти вопросы не ответит, поэтому хватит терять время, нужно найти хотя бы одну живую душу, чтобы задать все интересующие его вопросы. Оглядев комнату, Хакурю наткнулся взглядом на стоявший возле стены стол из красного дерева, на котором лежал его гуань дао. Удостоверившись, что нигде в комнате больше нет его вещей, например старой одежды, Хакурю взял в руки свое оружие, обнаружив под ним небольшую записку. Меня всегда тошнило от твоей деревянной руки. Ты мне вообще не особо нравишься, убогое создание, но с нормальной рукой ты хотя бы выглядишь не так мерзко. Левая бровь принца нервно дернулась. Убогое создание? Выглядит не так мерзко? Кто-то восстановил его потерянную руку только потому, что она этому «кому-то» не нравилась? Таинственный «кто-то» либо очень капризный, либо просто идиот, но и в том и в другом случае он без сомнения остается могущественным человеком. Восстановить руку!!! Это какой же магией надо обладать, чтобы суметь такое? Ответ один: магией, превосходящей даже силу джинна Фенекс, способного в считанные секунды исцелять даже самые серьезные раны. Однако раны – это не потерянная раз и навсегда конечность! Какие невообразимые знания о строении человеческого тела нужны, чтобы восстановленная конечность выглядела и работала так, словно человек её никогда и не лишался? Принц долго бродил, не решаясь заглянуть ни за одну из многочисленных дверей, что встречались ему на пути, в отличие от людей, ни одного из которых принцу не довелось увидеть хотя бы на горизонте, не то что вблизи. Как выяснилось, место, в котором он очнулся, имеет несколько этажей, и Хакурю намеренно спускался на первый, полагая, что там он найдет хоть кого-то. Продолжая свои блуждания в абсолютной тишине, принц задумался. Обо всем: о прошлом, о настоящем, о будущем. Планы изменились полностью, если не сказать кардинально. Месть матери плавает на задворках сознания, уступив первенство другим целям. Вроде все еще и хочется отомстить, но в то же время кажется, будто торопиться некуда, возможности еще будут. Коэн, вместо казни, на которую его страстно хотел отправить родной кузен, выслушивал все, что накипело в душе Хакурю, и теперь тоже витает где-то на краю сознания четвертого принца, также уступив свое почетное второе место, которое до этого занимал в мыслях брата. Король Синдбад, с которым Хакурю когда-то объединился ради переворота в империи Ко и завоевания власти, вообще вспомнился только сейчас. Алибаба Салуджа и госпожа Морджана… Странно, но вот они наоборот приобрели вес в мыслях Хакурю. Четвертый принц все чаще стал задумываться о поступках Алибабы. С одной стороны у них похожие цели – Алибаба и Хакурю хотят вернуть своим странам свободу и надежду на светлое будущее. Но с другой стороны – их методы прямо противоположны. Хакурю готов использовать силу и диктатуру, тогда как Алибаба в качестве своего «оружия» выбирает компромисс и дипломатию, а в некоторых случаях готов даже пойти на уступки, если это гарантирует жизнь его народу. Он хороший и редкой доброты парень, но идет окольными путями к спасению свой родины, из-за чего его путешествие грозит растянуться на годы или даже десятилетия, без гарантии на достижение конечной цели. Хакурю с таким согласиться не может. Он терпелив, но одно дело выжидать момент и совсем другое – впустую тратить время, довольствуясь пустыми надеждами. У них разные взгляды на людей, на этот мир, на цену, которую надо заплатить ради победы, поэтому их пути и разошлись, а Хакурю принял помощь Джудара, который предпочитает словам действия. Но потом в жизни Хакурю появились два парня, которые будто запустили цепную реакцию своим появлением. Все началось с одного хитровыделанного блондина и его болтливого рыжего друга, которые спасли им жизни в битве с Гёкуэн, а что теперь? Бесконечные путешествия, неисчислимые порталы, четверо маги, Король разбойников и его «правая рука», легендарный король Соломон и его история, волшебники, жившие аж в те далёкие времена и по сей день скрывающиеся среди обычных людей, древнее зло, грозящее в прямом смысле слова уничтожить мир, артефакты древности, джинны и их происхождение, магия и её секреты, наследники великих волшебников и таинственный остров – всё это переплелось друг с другом, переключив на себя все внимание, заставив позабыть об изначальных целях, которые сейчас кажутся такими незначительными на фоне всего произошедшего. Потому что… ни разу ничто в жизни не наполняло Хакурю эмоциями так, как то, что он пережил плечом к плечу с Ксантосом и Пирром. Даже прохождение лабиринта Загана с Аладдином, Морджаной и Алибабой не идет ни в какое сравнение. В лабиринте они сражались плечом к плечу, помогали друг другу, спасали, узнавали цели и мечты друг друга, Хакурю даже умудрился полюбить девушку настолько же смелую, насколько и сильную. Добрую, нежную и ранимую, верную друзьям и беспощадную к врагам. И все равно Хакурю отказался от них, отдав всего себя мести, ему казалось это правильным. Они не пускали его по выбранному пути, становясь преградой, тем самым не оставляя выбора Хакурю, кроме как покинуть их, идя дальше своей дорогой. А как было с этими двумя? Чуть больше недели вместе, а Хакурю уже готов отложить свои дела, чтобы отправиться вместе с Джударом за ними на спасение той, с которой самого принца вообще ничего не связывает. Просто чтобы помочь этим двоим. И это не плата в стиле «вы помогли мне, теперь я помогу вам» - нет, это было просто бескорыстным желанием Хакурю – помочь двум незадачливым друзьям. Двум самым невероятным дуракам, каких он только встречал в своей жизни. Двум наглецам, которые весело взяли его под ручки и молча (хотя скорее наоборот – не замолкая ни на секунду) увели с выбранной дороги, поведя по своей. Двум… своим друзьям? Остановившись на последней ступеньке лестницы, Хакурю опустил голову и закусил губу. Чтобы глупый, крайне неуместный обреченный смешок не сорвался с уст. Принц совершил не одну ошибку, но сейчас он почему-то уверен, чувствует это всем сердцем и нисколько не сомневается в том, что связаться с Ксантосом и Пирром – самое правильное, что он когда-либо делал в своей жизни. Дойдя до какого-то большого круглого зала на первом этаже, Хакурю наконец-то обнаружил хоть кого-то. - О, ты уже проснулся? – мягко улыбнулся Юнан, повернувшись полубоком к подошедшему принцу. Маги стоял в самом центре этого зала и казался спокойным, на редкость беззаботным, словно ничего странного не произошло. Признаться, маги-отшельник даже выглядел каким-то… более бодрым, если не сказать здоровым. Однако его внешний вид говорил о том, что и он сделал глоток из огромной чаши странностей, которыми окутан этот остров. Такая же странная одежда, как и у Хакурю, казалось, вообще не смущала Юнана, который сейчас больше походил на молодого беззаботного парня, а не на одного из старейших маги. Только цвет футболки и сандалий отличались и были какого-то бежевого… или скорее даже цвета слоновой кости. Напоминают цвет волос самого Юнана. Как и футболка Хакурю – его цвет волос. В голову принца невольно закралось подозрение, что у того, кто переодевал их либо очень тонкое чувство юмора, либо он совсем дурак. - Смотрю, и тебя подлечили. - Подлечили? – будто не поверил своим ушам Хакурю. – По-твоему, это называется «подлечили»? - помахал он левой рукой перед лицом маги, опешившего от такого настроя принца, который даже не заметил, что перешел на фамильярный тон, - Маги, мою отсутствующую – напрочь отсутствующую, если ты не понимаешь, - руку восстановили! Восстановили, имея только давным-давно зажившую культю, да таким образом, что это не волшебный артефакт-протез, это не какой-то искусственный аналог человеческой плоти, созданный магией, это рука! Настоящая рука! Из самой настоящей человеческой плоти и крови! Неужели тебя ничего не удивляет? - Ну, после того, что я успел увидеть на этом острове, твоя рука удивляет меня меньше всего. - И что же такого ты увидел? – прищурился Хакурю. - Пожалуй, странности начались с того момента, как я проснулся с ощущением, словно мне снова двадцать лет, и запиской на соседней подушке. - Записка? – напрягся Хакурю. Юнан лишь кивнул головой. Вытащив из кармана шорт записку, маги протянул её принцу, который, взяв в руки клочок бумаги, невольно положил свободную ладонь на карман своих шорт. Куда он положил свою записку. Хакурю сам не знал, на кой черт вообще взял её, вероятно, думал предъявить её с претензией без сомнения талантливому, но крайне наглому и грубому лекарю, но сейчас… Сейчас Хакурю молча передает свою записку ничуть не удивившемуся Юнану, словно тот знал, что и у принца будет «своё» послание, надеясь, что маги поймет больше самого юноши. Как-никак мудрый человек. Развернув записку, которую ему передали, Хакурю стал вчитываться, краем глаза следя за тем, как уголок губ маги так и норовит поползти наверх по мере прочтения «письма», оставленного принцу Рэн. Но вот содержание записки Юнана было не лучше, скорее даже в разы хуже… Твоя бесполезность прямо пропорциональна твоему уму. Мне казалось, что ты наименее пустоголовый среди всей этой банды недоумков, но твое вечное нытье, унылая рожа и общая бесполезность вызывают у меня рвотные позывы. Зачем ты мне здесь – не понимаю. Но раз уж я подался в спасение убогих и никчемных, грех было бы тебя обойти стороной. Не беспокойся – и тебе найдется работёнка. Послание было насквозь пропитано сарказмом, пренебрежением и – чего уж скрывать? – оскорблениями. У Хакурю просто не было выбора, кроме как спросить… - Ты уверен, что это написал не Пирр или Ксантос? Юнан издал короткий смешок. - А восстановил твою руку тоже кто-то из них? – навёл принца на верную мысль маги. - Нет, но кто еще в здравом уме такое напишет? На что Юнан лишь улыбнулся каким-то своим мыслям и пожал плечами. - Ты знаешь, где остальные? – спросил Хакурю, невольно напрягаясь из-за этого расслабленного вида маги. Его что, совсем ничего не смущает в этой ситуации? Или он успел разузнать что-то важное? - Не знаю, где они, - беззаботно отозвался маги, - но, вероятно, еще не проснулись. Наберись терпения, скоро все соберутся. - Откуда тебе это известно, если ты не знаешь, где они? - Мы бы не встретились здесь, если бы нам хотели помешать, значит, и остальные подойдут со временем, - не прекращал улыбаться Юнан. Хакурю молча согласился, в десятый раз подметив, что во всем дворце нет ни стражи, ни придворных волшебников, ни слуг, ни кого-то еще, кто мог бы воспрепятствовать свободному хождению «гостей» по дворцу. - Давно ты очнулся? - Не очень, - пожал плечом маги, отворачиваясь от принца, возвращая свой взор к тому, что рассматривал до появления четвертого принца. – Интересное это место… Думаю, нам оказали большую честь, позволив ступить на священные земли. Задумчиво нахмурившись, Хакурю посмотрел в ту же сторону, куда был устремлен взгляд Юнана. Теперь всё вставало на свои места. Это был тронный зал, и там, возле одной из стен на небольшом возвышении сияли в лучах солнца три величественных золотых трона. Но более всего привлекла внимание статуя, стоявшая рядом с ними. Статуя женщины, которая восседала на четвертом троне, казавшимся таким же, как и остальные, но совершенно не пригодным для того, чтобы кто-то на нем сидел, а сделанным, скорее, как неотъемлемая часть статуи. Вот только лицо этой статуи… - Это она, верно? – спросил Хакурю, обращаясь к Юнану. Королева, которая не застала своё королевство. - Мне кажется, архитекторы постарались на славу, в точности передав все черты её лица, - добродушно улыбнулся маги. – Много веков прошло с тех пор, как этот остров покинули последние жители, но племя Торан все равно чтит его, как святыню, называя островом величайших королей древности. - Откуда ты знаешь столько? – спросил принц, мысленно зацепившись за последние слова маги. - Мне намного больше лет, чем кажется, - снисходительно улыбнулся Юнан, прикрыв на секунду глаза. – Когда-то – так давно, что кажется, будто это было несколько жизней назад, – я посетил Архипелаг Торан и имел счастье встретиться с представителями племени Торан, которые рассказали мне некоторые из своих легенд. Не буду врать, их теплый прием был напрямую связан с моим статусом маги, - негромко рассмеялся светловолосый волшебник. – Этот остров, на берег которого не ступала нога человека вот уже многие столетия, был одной из тех легенд. - И что же говорится в легенде? – глухо спросил Хакурю, рассматривая статую величественной королевы. Как можно поверить в то, что это – та легкомысленная девушка, которую Хакурю впервые увидел в Синдории, когда посетил её вместе с Когёку? И то, какой она была, находясь в подчинении Гёкуэн… Иногда создавалось ощущение, словно несколько совершенно разных людей живут в одном теле, поочередно являя себя миру. - Не знаю, есть ли смысл рассказывать их теперь, - задумчиво протянул Юнан, повернувшись к Хакурю, который повторил действия маги. – Как оказалось, об истинном прошлом неизвестно даже мудрейшим этого мира, а все легенды могут быть не до конца правдивыми или преподносить события в неверном ключе. Именно поэтому я хотел бы услышать правду из первых уст, прежде чем делать какие-либо выводы. - Аладдин? - Да, Аладдин, - подтвердил Юнан. – Я по-прежнему считаю, что история, которую он хотел показать всем на собрании, должна быть рассказана. Раньше мне казалось, что я знаю многие тайны этого мира, но я ошибся. Я не знаю ничего, у меня есть лишь мои собственные догадки, но при этом нет гарантии, что они не ошибочны. Невозможно бороться с врагом, который превосходит тебя не только в силе, но и в знаниях. Аль-Сармен. Юнан говорил о них, и Хакурю это прекрасно понял. В этом вопросе он разделял точку зрения маги-отшельника, но, признаться, был удивлён тому откровению, которое услышал. Странствующий маги – главная загадка этого мира, многие считали, что он мудрейший и сильнейший среди всех маги, полагали, будто ему ведомы те тайны, о которых обычный человек и помыслить не может, а сама рух – его верный спутник и помощник. Но сейчас Юнан, не таясь, признался в том, что знает лишь малую часть тех тайн, что скрывает далёкое прошлое. - Постой, - неожиданно спохватился Хакурю. – Если ты здесь, то что с той женщиной? Она ведь может прийти в себя в любой момент. - Может, - согласился Юнан, глядя на принца серьезным взглядом. – Но и я сейчас не имею возможности приблизиться к ней, поэтому не в силах повлиять на что-либо. - Не можешь… приблизиться? Понимая, что у Хакурю много вопросов, Юнан, молча, направился куда-то, махнув юноше рукой, чтобы тот следовал за ним. - Ты можешь использовать доспех джинна? – неожиданно спросил маги. – Магия полёта нам сейчас пригодилась бы, идти придется далековато. Без лишних вопросов сделав то, о чем говорил маги, оба полетели сначала на два этажа вверх, потом поворот, за которым находился открытый переход, подобный мосту, оплетенный ярко-зеленым плющом, красиво покрывавшим не только железные арки и белоснежные колонны, расположенные вдоль перехода, но и сам мост, а также стены дворца. Это создавало впечатление некой заброшенности, но при этом место все равно казалось полным жизни, не забытым хотя бы самой природой, цветущей на этом острове в полной свободе от людского вмешательства. Переход привел маги и принца к западному крылу, которое было полностью похоже на одну огромную оранжерею, накрытую куполом из тончайшего горного хрусталя, на чьей поверхности переливались всеми цветами радуги блики солнечного света. Смелое решение, но совершенно не практичное, потому что вся эта красота рухнет при первом же сильном дожде, что уж говорить про град и грозу? - Не поддавайся собственным заблуждениям, - на ходу бросил тогда Юнан, словно угадав, о чем думал Хакурю. – Что снаружи, что внутри – все пропитано магией. Я более чем уверен, что многое здесь было разрушено временем, и меня беспокоит то, что на острове есть кто-то, способный творить столь немыслимые вещи за то ничтожное количество времени, что мы спали. А может, их даже несколько. Хакурю задумался над словами маги, прекрасно понимая, что под «немыслимые вещи» он подразумевал не только восстановление былой красоты острова, но и чудесное исцеление старых «ран». Вот только когда Хакурю зашел внутрь следом за Юнаном, он осознал, что западное крыло вовсе не похоже на оранжерею. Потому что всё западное крыло и есть одна гигантская оранжерея! Красиво вымощенные красно-коричневыми плитами дорожки между бесчисленными деревьями, необычными цветами, кустами папоротника и прочими красотами. Всё было разделено на секции, а пространство между ними украшали декоративные фонтаны – какие-то побольше, какие-то поменьше. В некоторых секциях между растениями, которым требовалось больше влаги, располагались небольшие искусственные озёра, в которых плавали зеленые кувшинки, придавая общей картине особое очарование. - Это… - Хакурю внезапно остановился, вперившись взглядом в то, что так привлекло его внимание. – Это что? - Я тоже впервые вижу такое, но разве они не прекрасны? - улыбнулся Юнан, направившись прямо тому, что оставило принца из династии Рэн таким неравнодушным. – Кристальные цветы… - прошептал маги, прикоснувшись кончиками пальцев к кристальным лепесткам, переливавшимся красивым сине-лазурным цветом. – Я много путешествовал по миру, но нигде не встречал подобного. Ах, видел бы ты фиолетовую реку, которую узрел я из окна покоев, в которых очнулся… - Оранжевая, - резко ответил Хакурю. - Что? - Я видел оранжевую реку. Юнан сначала удивленно взглянул на принца, но потом легкая улыбка вернулась на лицо маги. - Вот как… Похоже, этот остров полон чудес ровно настолько же, насколько и странностей. Что ж, пойдем дальше. Пройдя до самого конца оранжереи, гости остановились, и вот тут-то Хакурю понял, что этот остров – самое магическое, что он когда-либо видел в своей жизни. - Идём, я покажу тебе кое-что, - позвал его за собой Юнан. Подходя к дверям, возле которых – Хакурю готов поклясться, что даже в лабиринтах он не встречал ничего подобного – стояли подобно стражам два человекоподобных сгустка молнии и камней, последние из которых будто был пропитан изнутри оранжевым пламенем, у принца начало закрадываться подозрение, что это – всё это! – совершенно иной уровень понимания магии и её применения, нежели он вообще мог вообразить. Юнан же смело, словно его ничего смущало, шел прямо по направлению к дверям, возле которых – по бокам от каждой – на стене висели горящие факелы. Все дело в том, что маги просто знал, что его тут ждет. Когда он в первый раз увидел это, то испытал примерно то же самое, что и принц Хакурю, и сейчас он хотел показать ему нечто крайне интересное. Остановившись вместе с маги в пятнадцати шагах от дверей, Хакурю увидел, как двое «стражников» вытянули свои руки в стороны, перегородив проход, показывая, что дальше ступать не дозволяется. - Смотри, - тихо шепнул Юнан, делая один уверенный шаг вперед. В ответ на действие маги поднялся мощный порыв ветра, а уже в следующую секунду между двумя созданиями то ли магии, то ли самой природы, прямо перед дверьми появился третий, словно сотканный из воздуха, который начисто преградил дальнейший путь. Еще два быстрых шага Юнана – и Хакурю невольно дернулся в попытке защитить маги, так как в мгновенье ока факелы на стенах вспыхнули диким, неконтролируемым огнём, а из расположенных неподалёку фонтанов хлынула вода. Но не успел принц даже дойти до Юнана, с которым его разделяло всего-то три шага, как перед дверьми уже стояло готовые атаковать в любую секунду пять человекоподобных существ, каждый из которых выставил перед собой созданное из собственного элемента копьё. Вода, огонь, молния, земля, воздух. Как только Юнан сделал три быстрых шага назад, всё вновь вернулось к прежнему виду: два молчаливых стража возле дверей, ровно вытянувшихся по струнке как настоящие солдаты. Остальные вновь растворились в своих стихиях. - Что скажешь? – спокойно поинтересовался маги. Ответом ему было выпавшее из ослабевших рук принца оружие, хозяин которого смотрел на существ широко распахнутыми глазами и с открытым ртом. - Это покои, в которых лежит она, - закончил свою мысль Юнан, видя, что принц сейчас абсолютно растерян, если не сказать в шоке. – Её, как и нас, насильно погрузили в сон, в котором удерживают до сих пор. - Откуда ты всё это знаешь? – еле выдохнул Хакурю, не в силах отвести взгляд от существ, охранявших вход. - На этом острове много непонятного и отчасти необъяснимого, как ты уже увидел – не все здесь мирно настроены по отношению к нам, но всегда можно найти того, кто отзовется на помощь, - улыбнулся Юнан, после чего, не дожидаясь очередных вопросов, которых у принца было в изобилии, маги приложил руки ко рту и громко позвал: - Ты там? Это снова я, Юнан! Можешь ненадолго выйти ко мне? Из небольшой щели между дверями и полом высунулась сначала одна кисточка, потом вторая, а потом через это пространство с немалым усилием протиснулся уже всем известный ковёр-самолёт. Взлетев над полом, немного отряхнувшись, Коврик плавно полетел к звавшим его, спокойно проходя мимо элементалей, которые даже не дернулись. - Ты! - всё, что сообразил Хакурю. На что Коврик приветственно помахал принцу одной из кисточек, отчего у последнего слегка дернулся вверх уголок губ. - Он нашёл меня, когда я бродил по коридорам, - объяснил Юнан. – Привел сюда, чтобы показать несколько фруктовых деревьев. Он видимо считал, что я проголодался, - тихо засмеялся Юнан, смутив волшебный ковёр. – Но потом я увидел их, - кивнул он в сторону магических существ, - и по собственной глупости направился напрямик к ним, желая рассмотреть поближе. Когда они отреагировали на моё приближение, этот ковёр спас меня, - с благодарностью взглянул на артефакт маги, легонько погладив его рукой, смутив Коврика еще сильнее, но даже так было видно, что волшебному созданию нравится ласка. «Прямо как питомец», - подумал Хакурю. - После этого он рассказал мне, что за дверьми находятся покои, которых до этого не существовало, их создали прямо у него на глазах специально для того, чтобы уложить там волшебницу. Хм-м… не знаю, можно ли в его случае сказать «на глазах», но… - Я понял. Говоришь, он рассказал тебе это? – скептично приподнял бровь принц, прекрасно зная о способе общения этого ковра с людьми. - Вообще-то написал, - тихо хохотнул Юнан. – Вынес из покоев листы, перо, чернила, и прямо здесь, на бортике фонтана написал мне о том, что девушка находится там в состоянии сна, о том, что её посох рядом с ней и без конца сияет магическим светом, о том, что там же лежит золотая книга, которая открылась и именно из нее появились те существа, что охраняют вход. Однако… - резко сменил тон маги. – Он хотел рассказать еще что-то, но всё, что он написал, сожгло появившееся огненное существо, а потом оно указало рукой на двери, как я понял, приказывая ему вернуться обратно. Он спокойно залетел в покои, существа пропустили его, словно даже не заметили, хотя нас готовы были атаковать. После этого я его больше не видел, но все равно рад, что ты смог выбраться к нам, - мягко произнес маги, вновь погладив разомлевшего от такой ласки Коврика, который смешно извивался в воздухе. - Считаешь, что кто-то утаивает от нас правду? – уловил суть Хакурю, но внезапно Коврик отрицательно замахал кисточками, как бы говоря, что принц неправ. Не зная, как донести Хакурю и Юнану свою мысль, Коврик извивался как мог, пытаясь что-то объяснить, но собеседники его совершенно не понимали, а материалов, с помощью которых волшебный ковёр мог бы написать все не было под рукой: ни бумаги с чернилами, ни песка, на котором можно было бы вывести буквы. Резко замерев, словно ему в голову пришла потрясающая идея, Коврик на поразительной скорости улетел вглубь оранжереи, а спустя минуту вернулся с охапкой листочков, опавших с некоторых деревьев, и высыпал их прямо на плиты, которыми были вымощены дорожки в оранжерее. Выложив из листочков слова, которые хотел донести, Коврик отлетел в сторону, давая принцу и волшебнику возможность прочитать послание. «Нужно подождать» Так гласило послание. Хакурю уже хотел было спросить, чего именно им нужно ждать, но внезапно раздался гулкий звук открывающихся дверей. Обернувшись, маги и принц увидели, что двери ведущие в покои действительно открылись, но никто оттуда не выходил. Наоборот, существа, которые охраняли вход, указывали точно на Юнана, словно говорили, что ему дозволяется войти. Последним, что убедило их в этой теории, был Коврик, который махал одной кисточкой, подталкивая Юнана в нужную сторону, как бы говоря: «Давай-давай, иди». Юнан не боялся, скорее он начинал испытывать интерес. Еще секунду назад посещение этих покоев могло стоить ему жизни, а сейчас его любезно приглашают внутрь. С чего вдруг такие изменения? С ним хотят поговорить? Или понадобилась его помощь? А может ни то, и ни другое. Решительно двинувшись в сторону покоев, Юнан на ходу обратился к Хакурю: - Возвращайся обратно, найди тех, кто уже проснулся. Я присоединюсь к вам позже.***
Воспользовавшись любезным предложением Коврика, Хакурю на нём вернулся в центральную часть дворца, в тронный зал, где уже вовсю бодрствовали Джудар, Аладдин и Тит под присмотром крайне недовольного Раада Калиадеса. Если двое маги, размахивая своими посохами, спорили между собой о том, кто, каким образом и почему лишился сил, а кто обещал все объяснить, но нихрена не сделал, третий же пытался всех разнять, пытаясь донести до товарищей по статусу маги, что сейчас есть дела поважнее, нежели склоки между собой. Раад же просто сидел, удобно устроившись на одном из тронов и устало прикрывал ладонью глаза. Он собирался узнать тайны прошлого, а не становится нянькой. Эти трое точно маги? Одно дело выглядеть как ребенок, и совсем другое – быть им на самом деле. Учитывая, что все поголовно были одеты в такую же странную одежду, как и Хакурю, создавалось впечатление, будто отец выгулял своих непоседливых сыновей, которые устроили драку в песочнице. Хакурю смотрел на всё это и чувствовал, как бровь начинает нервно дергаться. В черной футболке. В синей футболке. В светло-бежевой футболке. И снова в черной футболке. Это… очень тупая шутка. Кстати, когда и как Джудар вернул свой посох? Они же его, кажется, в Ракусё забыли после того жуткого взрыва. И посох Тита Алексия в руках владельца, как собственно и в случае с Аладдином. - Братик Хакурю! – раздался счастливый голос Аладдина, который первым заметил принца и Коврика. - Хакурю, где тебя носило? – сходу разворчался Джудар, тряхнув своими длинными волосами, чтобы в лицо не лезли. – Объясни этому карлику, что все проблемы только из-за него! - Врун! – громко возмутился Аладдин. – Как будто это из-за меня ты лишился благословения рух и сил маги! - Я ничего не лишался!!! – не своим голосом взревел Джудар. – Хочешь, чтобы я прямо сейчас тебе это доказал? Убить тебя прямо здесь, а?! - Ну, давай, - нагло бросил Аладдин, удивив таким хамским тоном Хакурю и Тита. – Даже убивать необязательно, просто поймать хотя бы попробуй, - еще больше дразнил Джудара синеволосый мальчик, после своих слов использовав магию полёта и поднявшись над полом метра на три, не больше, и удобно усевшись на собственном посохе. Но этого с лихвой хватило, чтобы Джудар не был способен допрыгнуть до мальца, который в воздухе свесил прядь своих длинных волос и дразнил ею прыгающего внизу темного маги, который крыл мальчика последними словами, стараясь добраться до него. - Что за ор? – послышался сонный голос Пирра, который выплыл со стороны, почесывая лохматую макушку и без конца зевая на ходу. В оранжевой, чтоб его, футболке. – Поспать не даёте. В это же время, с противоположной от Пирра стороны – там, где была вторая лестница, - выбежал взмыленный, лохматый Ксантос в жёлтой футболке, с глазами кролика, за которым гонятся и волк, и удав одновременно. Спотыкаясь на ходу, парень сломя голову убегал от Зэнзэн, да только скорости и координации ему не хватило – девушка догнала его и повалила на пол, усевшись сверху и прислонив лезвие своего меча прямо к горлу перепуганного блондина. Нет, это издевательство, Хакурю теперь не сомневается. Прямо нутром чует, что это издевательство, а не случайность. Светло-розовая футболка на Зэнзэн уничтожила последние сомнения принца. - Я случайно!!! – словно на последнем издыхании возопил Ксантос. - Случайно потянул меня за волосы, когда я проходила мимо? – угрожающе прошипела девушка, сильнее надавливая оружием на шею парня. - Р-рука дёрнулась! – пытался оправдаться парень, перехватывая руку девушки, в которой был зажат меч и стараясь отодвинуть её от своей шеи. - Моя тоже сейчас дёрнется, - яростно выдохнула она, на полном серьёзе намереваясь убить наглеца. - Пап! Прикажи ей не убивать меня! - А ну спускайся, мелкий, и я тебя голыми руками разорву! - Думается мне, что я даже бегаю быстрее тебя! - Пожалуйста, прекратите! Аладдин, не провоцируй его! - Хакурю-у-у-у, приготовь поесть! - Я тебе что, кухарка?! Сам себе готовь! - Я его не провоцировал! Он первый начал! - Ну, Хакурю! - Аладдин, гадёныш мелкий, иди сюда! - Па-а-а-а-а-а-ап!!! - А ну, быстро… - раздался рычащий голос Короля разбойников, чьи нервы окончательно сдали. – УМОЛКЛИ ВСЕ!!! Громкий крик сотряс весь тронный зал, аж стены едва ли не дрожали, но зато все моментально замолчали. Глубоко вдохнув и выдохнув, Раад собирался с силами, мыслями и крохотными остатками терпения. - Вы меня во что втянули? – непонимающе спросил он, обращаясь ко всем сразу. – Я на вот это вот, - обвел он рукой сборище перед своими глазами, - не подписывался. - А это уже неважно, - как-то недобро усмехнулся Хакурю, первым осмелившись заговорить с раздраженным пиратом, да еще и вернув ему его же слова. – Я тоже много на что не подписывался, однако оказался в гуще событий. Добро пожаловать! – максимально саркастично, максимально ядовито и безжалостно произнес Хакурю, разведя руки в стороны, словно предрекая пирату кошмарную участь и упиваясь этим. Король разбойников в который раз подумал о том, что у этого парня точно не всё в порядке с головой. - Зэнзэн, отпусти его, - без особого интереса бросил он, устав созерцать умоляющие взгляды сына и девушки. Только если первый мысленно молил о спасении, то другая – о разрешении убить. Честное слово, как будто им снова по двенадцать! Ксантос всегда донимал Зэнзэн, которая с каменным выражением лица никогда не скупилась на оплеухи для непоседливого пацана, а тот всё пытался отомстить, да только проигрывал девчонке раз за разом. Во всём. Даже в спаррингах. И оба так и пытались урвать себе побольше внимания Раада, хотя казалось бы, куда уж больше? Недовольно скривив губы, Зэнзэн опустила взгляд на лежащего под ней парня и медленно, нехотя убрала меч в сторону от его шеи. - Будь благодарен господину Рааду, - сухо бросила девушка, собираясь подняться с парня, но неожиданно замерла, удивленно распахнув глаза. – Ты… - Вот черт… - недовольно прошипел блондин, отводя взгляд в сторону в жесте обреченности, безысходности и полного смирения перед своей судьбой. - Ты – конченый человек, - покачала головой девушка, словно последняя надежда в её душе умерла. - Что я могу поделать?! – тут же возмутился Ксантос. – И вообще, это твоя вина! - Сваливаешь всё на меня? – без единой эмоции на лице бросила девушка. – Это так по-мужски. - Что у вас там происходит? – влез Пирр. «Не позорь меня», - одними губами прошептал Ксантос, умоляюще глядя на Зэнзэн, на лице которой появилась холодная, безжалостная усмешка. - Ничего, - как ни в чем не бывало, бросила Зэнзэн, спокойно поднимаясь с парня, который облегченно выдохнул, поняв, что она не сдаст его. - Молодец, сынок, весь в меня! – с наигранной торжественностью произнёс Раад, считая, что немного позора никогда не повредит. – Я тоже сразу заводился, стоило твоей матери оседлать меня. - Заткнись!!! – во все горло заорал смущенный блондин, но наступившая в зале тишина подсказывала ему, что это конец. - Ты серьезно? – недоверчиво спросил Хакурю, глядя на Ксантоса как на пропащего. - И ты еще меня называл извращенцем? – глумливо бросил Джудар. – Самому-то, как оказалось, не так много надо. - Закрыли тему! – отрезал блондин, сверкая пунцовыми щеками на всю округу. - Я не понял… - протянул Пирр, напрягая все извилины. – Ты что, возбудился из-за того, что она угрожала убить тебя? На что Ксантос обречено выдохнул, с громким стуком откинул голову на твердый пол и прикрыл глаза. - Пожалуйста, - закрыв ладонями лицо, отчаянно простонал блондин, - давайте сменим тему. - Хорошо, давайте сменим, - тут же откликнулся Пирр. – Что это за одежда такая? Где мы вообще? Почему река, которую я видел из окна красного цвета? Когда покажутся обитатели острова? Кто залечил все мои царапины и синяки? За что мне оставили записку, в которой назвали самым тупым и ненавистным человеком во всем мире? Считать ли угрозой то, что в той же записке мне обещали вырвать язык, если я еще раз посмею произнести слово «Джинни»? Куда пропала Мэдисон? Не найдёт ли нас здесь безумная мамаша Хакурю? Мы точно в безопасности? Так что там за история с волшебными кольцами и нашими семьями? А ты с отцом все-таки в ссоре или нет? Потому что сейчас ты во всё горло орал, называя его папой. Ваши артефакты тоже при вас? Я не нашел своей старой одежды, но наследный сосуд остался при мне. А где еще один маги? Пока вопросов больше не имею. - Правда? – саркастично воскликнул Джудар. – Года не прошло! Я думал, ты вообще никогда не заткнешься. И где вообще металлический предмет, который стал твоим наследным сосудом? Я его ни разу еще не видел. На что Пирр лишь умильно улыбнулся, не собираясь отвечать на подобные вопросы. - Но ведь он прав, - спокойным тоном возразил Хакурю, обращаясь к Джудару. – Каждый его вопрос, я уверен, интересует всех присутствующих. Но все же мне непонятно одно: неужели вас совершенно не смутила эта статуя? – указал он на четвертый трон. Ответом было молчание, так как всех, разумеется, это интересовало, но у кого спросить? Или самим строить теории? - Хакурю, вот конкретно это меня меньше всего еб… - начал было Джудар, но внезапно осёкся, заметив один очень интересный аспект. – Я спятил… или у тебя действительно две руки? Все тут же как по команде уставились на левую руку принца, даже Раад невольно нахмурился, прекрасно помня о том, что у мальчишки был деревянный протез вместо предплечья и кисти. - На самом деле я удивлен тому, что ты всё еще лишен способностей маги. Мне казалось, что раз даже такие… раны смогли исцелить, то и тебе могли помочь с магией, - спокойно отозвался принц, совершенно не радуясь тому, что все уставились на его руку как бараны на новые ворота, практически не слушая то, что говорил юноша. То есть какая-то там рука их интересует, а всё остальное – не очень? – Аладдин, ты обещал рассказать правду. - Я помню, - согласно кивнул маги, - и не отказываюсь от своих слов. Просто хотел дождаться Юнана, чтобы рассказать историю всем. Но он, наверное, еще не очнулся. - Нет, он пришел в себя раньше всех, - сдержанно отозвался Хакурю. – Он сейчас с той женщиной в западном крыле. Может кто-то из вас видел из окна огромную оранжерею, покрытую хрустальным куполом? Они там. - Я могу сходить и позвать его, если надо, - немного неуверенно предложил свои услуги Пирр. - Не получится, - покачал головой четвертый принц империи Ко. – Покои, в которых она лежит, охраняются магическими существами. Никто не сможет даже приблизиться к дверям. - Что еще за магические существа? – нахмурился Раад. - Не знаю. Они напоминали своим силуэтом человека, но полностью состояли из стихий. - Чего? – выпучил глаза Ксантос, но его, казалось, никто не услышал. - О…ни? – переспросил Аладдин, который напрягся из-за того, что Хакурю употребил местоимение во множественном числе. Потому что если это то, о чем он подумал, то оно должно быть одно. Водяной элементаль, которого Интисар когда-то показала Уго. - Да, - подтвердил Хакурю. – Пять существ. Из огня, воды, земли, молнии и воздуха. - Пять… - глухо отозвался мальчик, задумавшись над словами принца. Аладдин и раньше подозревал что-то неладное, но сейчас уверенность в собственном предположении лишь крепла. Ему не показалось. В воспоминаниях рух действительно нет ни одного момента с Интисар, когда она была бы одна, Аладдин даже не видел того, как она создавала водяного элементаля, просто в один прекрасный день раз – и показала уже готовый результат. Сколько еще таких «незримых» событий могло быть? Получается, даже то, что знает Аладдин благодаря Мудрости Соломона, может являться неполной историей. Королева Войны скрывает что-то не только от всех, кто её окружал в прошлом или окружает сейчас. Она скрывает что-то от самой рух. Возможно ли, что даже Уго известно не всё?***
Сидя возле кровати, на которой лежала бессознательная волшебница, Юнан старался следовать инструкциям, что были перед глазами, максимально аккуратно проделывая работу. Посох словно по собственной воле стоял возле постели, от изумруда вновь исходила магическая сила как тогда, на корабле. Только если в прошлый раз оно показывало карту, то сейчас прямо в воздухе возникал целый текст: что и как делать, в каком порядке и каких местах рассоединять магические формулы, чтобы разделить систему на отдельные составляющие, дабы всё не рвануло моментально. Если получится разорвать единство магических формул, которым связаны все артефакты, что и объединяет их индивидуальные свойства во что-то одно – в общий эффект, то можно будет снимать украшения без угрозы жизни девушки. Чуть ли не с ювелирной осторожностью отсоединяя первый артефакт от общей системы формул, Юнан признавал, что чтобы найти способ спасти волшебницу, о котором все говорили с такой уверенностью, ему потребовалось бы как минимум лет пятнадцать. Ему! Старейшему из маги, который прожил несколько жизней! Дело было в том, что формулы были не такими, к каким нынче привыкли волшебники. О некоторых символах Юнан ничего не знал, и если бы не помощь посоха, то он бы застопорился еще в самом начале и не знал, что делать. Какие-то комбинации вообще впервые встречались, а какие-то были настолько древними, что Юнан узнал их только потому, что помнил свои прошлые жизни. От таких комбинаций уже отказывались во времена его первой жизни, а сейчас о них и вовсе не помнят. Благо, с чужой помощью всё пока что шло неплохо. После отсоединения четвертого артефакта, маги-отшельник решился заговорить. - Это правда? – не отвлекаясь от работы, спросил Юнан. – Ты действительно джинн? «Да» Короткий ответ, возникший между строчками по поводу магических формул. - Полагаю, ты не из числа тех джиннов, чьи лабиринты могут призывать маги? – решил еще раз попытать удачу Юнан, мысленно радуясь, что его любопытство не было проигнорировано. «Нет» Снова односложный ответ, данный в виде надписи. - Я знаю, что ты обладаешь огромной силой, которой, возможно, не обладают все семьдесят два джинна вместе взятые, - констатировал очевидный факт маги-отшельник. – Даже руку принца Хакурю восстановил. Так зачем тебе я? Ты наверняка способен сам избавить её от этих артефактов. «Способен. Но я ведь говорил, что для тебя найдется работёнка. Так что не умничай, и займись делом» - Я ведь могу просто бросить всё сейчас и уйти, - слабо улыбнулся маги, забавляясь от этого странного диалога. «Не можешь, в этом и вся прелесть» А вот этот ответ уже насторожил Юнана, из-за чего брови волшебника нахмурились. - Мы – пленники на этом острове? – сохраняя спокойствие, спросил маги, словно его это не особо заботит, а спрашивает он так, между делом. «Нет. Но вам некуда идти» Последовал ответ, и Юнан нутром ощутил усмешку того, кто это писал. - Почему? – глухо отозвался Юнан, хотя прекрасно понимал к чему идет этот разговор. – У меня есть дом, где я несу свой долг, охраняя Великое ущелье, у остальных маги есть место, где их ждут, а у тех молодых людей есть город, где остались их родные и друзья. Серакуз, если не ошибаюсь. «Видимо, эти дети поумнее тебя будут, раз сами понимают, что вернуться туда означает подвергнуть смертельной опасности этих самых родных и друзей. А маги… Тебе ли не знать, что испокон веков вы были лишь инструментами для получения силы и власти? С вами «дружили» лишь до тех пор, пока вы не начинали мешать планам других, и ждал вас всегда один всем известный финал. Подведем итог: расходиться «по домам» вам нельзя, если нет желания погубить тех, кто вам дорог, пойдете к союзникам – пострадают и они, отправитесь еще куда-либо – вас везде будут преследовать те, кому вы перешли дорогу. Тебя же, одинокий ты наш волк, это тоже касается, ведь теперь ты вместе с остальными являешься целью той организации, так что об одиночестве можешь забыть до самой своей смерти. Я, конечно, не ожидаю многого от ваших умственных способностей, но все-таки вы же не настолько глупы, чтобы покинуть единственное во всем мире по-настоящему безопасное место?» Маги недовольно поджал губы, понимая, что крыть ему нечем, и продолжил работу. - Но зачем… - вновь заговорил Юнан, когда понял одну простую вещь, - ты помогаешь нам? Если ты волнуешься только о ней, - кивнул он на волшебницу, - то зачем помогал всем нам? И почему именно сейчас? «Она тоже человек. Природа любых живых существ такова, что все тянутся к себе подобным. Когда она очнется, ей нужен будет кто-то, кто будет её понимать. Может не сразу, но рано или поздно – точно. А поговорить с тобой ей будет полезно. Вас двоих объединяет не только тупость вашей расы и лояльность к одному и тому же самовлюбленному петуху, уже двадцать лет кудахтающему о лучшем мире на весь свой курятник, но и понимание того, что смерть – это не конец пути» Юнан поднял растерянный взгляд на посох, который, как ни в чем не бывало, выводил новые указания по разобщению последних формул. Много времени всё это не заняло, но когда казалось, что формулы наконец-то разделены, никакого вау-эффекта не произошло. Сглотнув, Юнан решился проверить, получилось ли осуществить задуманное, и потянул за одно из колец, намереваясь снять его с пальца. Медленно и не спеша, чтобы в случае чего успеть вернуть всё на место. Но когда маги чуть сдвинул кольцо с пальца, магические символы не появились как в прошлый раз, и даже когда он полностью снял украшение с руки девушки, ничего не произошло. Откинув одеяло в сторону, совершенно не обращая внимания на полностью обнаженное тело волшебницы, Юнан начал снимать одно украшение-артефакт за другим, аккуратно складывая их на стоявший рядом стол, стараясь ничего не разбить. Пускай, они больше не соединены, но артефакты есть артефакты, с ними нужно обращаться бережно, мало ли что может произойти, если повредить магическую вещь. Единственное – возникли трудности с серебряными браслетами, так как те были на замке, который с первого взгляда-то и не увидишь, но Юнан всегда был внимательным, поэтому и заметил замок еще тогда, на корабле. Как выяснилось, магией их открыть не получится, а под рукой нет ни одного инструмента, чтобы… Не успел он закончить свою мысль, как над головой открылся крошечный портал, из которого выпал маленький серебряный ключик и приземлился прямо на живот спящей девушки. - Спасибо, - учтиво поблагодарил Юнан. Он не сомневался в том, чьих рук это было дело. Закончив с этим, маги укрыл девушку обратно и шумно выдохнул. Осталось только ждать её пробуждения и надеяться, что воля этой девушки больше не под чужим контролем. Присев на край постели, маги-отшельник склонился над девушкой и рукой аккуратно убрал с её лица отросшую чёлку, открывая вид на татуировку. - И всё же, кто ты: друг или враг? Светловолосый волшебник успел лишь моргнуть, а в следующую секунду обнаружил себя стоящим посреди тронного зала, где на него удивленно глядели товарищи поневоле. - Что ж, все в сборе, - довольно заключил Король разбойников. – Самое время раскрыть карты, малец.