***
Пробираясь в комнату Уго незамеченным, Анвар мрачно усмехался тому, до чего всё дошло. Крадётся в комнату друга, в которой его итак всегда рады видеть, как какой-то вор. Увидев на столе так и не открытую книгу Интисар, волшебник подхватил её по пути к своей цели. Вот и она, собственной персоной. Лежит, заключённая в хрустальную гробницу, навеки застывшая в одном мгновенье. А рядом принц Альма-Торана, такой же – застывший в одном мгновенье. Даже не ребёнок, а лишь зародыш человека. Одна не может умереть из-за магии, другой – родиться. Это даже несколько иронично. Переведя взгляд на книгу в своих руках, Анвар сделал несколько шагов к хрустальному саркофагу. - Я никогда не понимал, - негромко заговорил он, обращаясь к сестре, словно та могла бы его слышать, - к чему столько защиты для какой-то книги? Ключ от неё неизвестен даже мне с учителем, хотя в нашей команде секретов не было. До определенного времени. Выстраивая свои мысли в логическую цепочку, Анвар неспешно обходил хрустальный саркофаг, проводя по нему ладонью. - Наверное, здесь что-то очень важное, - продолжал он задумчивым голосом, переведя взгляд на книгу и проведя уже по ней ладонью. – Или здесь что-то не твоё, – хмуро закончил волшебник, сжав пальцами артефакт, и впившись взглядом зеленых глаз в безмятежное лицо сестры. – Уго никогда не сможет открыть эту книгу, не так ли? Ему не дадут даже подумать, как это сделать. Я знаю, что это не из-за тебя, сестрица, ты… Замявшись на секунду, Анвар пытался подобрать правильные слова, но в итоге лишь издал невесёлый смешок, поняв, что особым красноречием не обладает. Потому сказал так, как есть: - У тебя кишка тонка на всякие интриги и подлости, ты даже врать толково не умеешь. Максимум – по глупости можешь сделать что-то плохое, но никак не из злого умысла. Но кто прячется в твоей тени? Может, это ему принадлежит что-то в твоей книге? Может, это он смог открыть её тогда, во время битвы с Аль-Сармен? Замолчав, Анвар перевёл дух. Он ни на что и не надеялся, но присутствие рядом сестры, хоть и неспособной когда-либо дать ответ, придаёт сил, помогает верить в то, что он не один. Что есть хотя бы кто-то, кто точно был бы на его стороне. «Всё, что ты «вспомнила», не более чем игры разума. На тебя произвело впечатление прочитанное, и ты неосознанно сейчас примеряешь на себя образ того волшебника. Но ты не Адувв Илах, ты не старейший в мире волшебник, тебе всего лишь двадцать девять. Такова правда, тебе лучше принять её» О, как же он верил в то, что говорил! Он даже в бога так искренне не верил, как в те свои слова. Откуда только в таком как он взялось столько непоколебимой веры в подобную чепуху? Его кто-то персонально убеждал в этом или что? «Спасибо! – саркастично воскликнула девушка. – Но открою секрет: мне восемьсот пятьдесят семь лет по альма-торановскому летоисчислению, а по прожитым мной лично годам выходит семьдесят семь» Анвар негромко рассмеялся, вспомнив тот момент. Господи… Какой же. Он. Идиот. Как на ЭТО можно было не обратить должного внимания? Ладно, если бы он один закрыл на это глаза и махнул рукой – так они же все одинаково отреагировали. И «они» в данном случае подразумевает не только их четвёрку и Уго, но даже Фалан с Вахидом, а также Иснан с Шебой и Арбой! Не могут же девять человек думать абсолютно одинаково, и относится к одной ситуации абсолютно одинаково? Прекратив смеяться, волшебник выдохнул. - Восемьсот пятьдесят семь лет по альма-торановскому летоисчислению, - вслух повторил он, с особым усердием вдумываясь в последние слова. – Семьдесят семь по прожитым тобой лично годам. Так может это и есть ответ? – спросил он, склонившись, опираясь локтями о хрустальную темницу своей сестры. – Практикуясь в магии более восьми сотен лет, ты бы не проиграла старейшине Давиду в битве, - спокойно размышлял Анвар вслух. – Но семьдесят семь – так мало для волшебника, этого хватит только на то, чтобы дать достойный отпор такому как он и остаться в живых. Что ты, собственно, и сделала, а значит не верить в это – причин нет. Хорошо, я верю в то, что тебе было семьдесят семь лет, - произнёс волшебник, ненадолго замолчав и раздумывая над продолжением, после чего озвучил итог своих размышлений: – Но тебя знал старейшина Давид. Знал лично, иначе не расщедрился бы на то, чтобы запомнить твоё имя, да ещё и произнести его своими «царственными» устами. Тогда у меня всего один вопрос, сестрица: какое ещё есть летоисчисление, раз почти девятьсот лет прошли для тебя как семьдесят семь? Но ответом ему было то же молчание, что он получал с самого начала. Он соврёт, если скажет, что рассчитывал на ответ, но иногда так хочется маленького чуда. Оттолкнувшись от своей опоры, Анвар направился прочь, осознавая, что зря он что-то искал здесь. Не там проводил свои поиски. По пути вернув книгу туда, откуда взял, чтобы Уго не заметил неладное, Анвар шёл к выходу. Эта книга нужна Уго, необходима, но он не сможет её открыть. Просто потому, что это он – гений, который если начнёт думать в верном направлении, узнает всё. Наверняка на него оказывается наибольшее влияние этого странного морока. Но проблема остается: эта книга нужна им всем, чтобы выжить, а значит кто-то – Уго или нет – должен будет её открыть. Интисар никогда не была по-настоящему жадной, она должна была оставить лазейку, надо просто найти её. Раздумывая над этим, Анвар машинально начал чесать плечо, но тут же одёрнул руку, чертыхнувшись. Сколько раз повторял себе, что нельзя-нельзя-нельзя?! Терпи! Терпи и думай. Подумать ведь есть о чём. Семьдесят семь лет… Ей было семнадцать, когда отряд Сопротивления нашёл её. Ей тогда действительно было семнадцать – и внешне, и внутренне. Почему он в этом так уверен? Да потому что Анвар может чётко назвать момент, когда она изменилась. Момент, когда Интисар было уже не положенные ей двадцать девять лет. Почему не помнила ничего? И почему вспомнила?***
Вновь его комната, взгляд опять устремлён в потолок. Он уверен: попробует сейчас начать думать о чём-то, связанным с Интисар, – ни одной мысли связать не сможет. Иногда посещает мысль – будто и не своя вовсе – бросить всё это и вернуться к прежней жизни в подземных городах. Помочь названному отцу и Уго. Все стараются в поте лица, вкладывают все силы, какие только есть, а он уже три дня мается дурью, играя в разведчика. Ну, узнает он секреты Интисар, и что это ему даст? Моральное удовлетворение и всё. Стоит ли оно того? Уместно ли подобное поведение в такое время? Он не знает… Запутался. И опять начала раскалываться голова, не говоря уже о том, как жжёт плечо. Может, действительно… к чёрту всё это? Он ведь пообещал себе, что больше не позволит надежде ослепить себя. Раздавшийся стук в дверь вновь отвлёк Короля Войны от самобичевания, которое временами сменяло его размышления о сестре. - Входите, - достаточно громко произнёс волшебник, даже не думая подняться с кровати или сменить положение. - Вы весь день не выходили из комнаты? – раздался знакомый девичий голос. - Угу. - Вы что-то делали или просто… эм. - Что «просто»? – устало спросил Анвар, прикрыв глаза и чувствуя, как плечо перестаёт ныть и зудеть. - Отдыхали? – нашлась Аза, проходя в комнату. Он ведь сам сказал «входите», значит, разрешил. - Пожалуй, отдыхал, - задумчиво протянул Анвар. - Опять ищете одиночество? – правильно трактовала слова волшебника Аза. - Возможно. - Никогда бы раньше не подумала, что Вы так любите это одиночество. - Почему? – заинтересовано спросил Анвар, открыв глаза и наконец-то посмотрев на маленькую волшебницу. - Потому что оно не подходит Вам, - уверенно произнесла Аза, сложив на груди руки. – В одиночестве Вы начинаете думать только о плохом, перестаёте улыбаться, смеяться и радоваться. - Всё перечисленное тобой вроде как моё личное дело, - с лёгким оттенком сарказма произнёс волшебник, приподнимаясь на локтях. - Одно наше солнце итак перестало светить, а Вы забрали у нас и второе – это уже никак не Ваше личное дело. - Что? – подумав, что ослышался, Анвар медленно принял сидячее положение, не сводя взгляд с покрасневшей девочки, которая всё так же продолжала упёрто стоять и смотреть ему в глаза. - Вы поняли мою метафору, - чуть тише произнесла она, всё-таки не выдержав и отведя взгляд, чувствуя, что смущение не получается перебороть – оно только нарастает. Да, он понял. Она только что завуалировано назвала его солнцем, намекнув, что он «освещает» всё своими улыбкой, смехом и радостью. - Признаюсь, я несколько… растерян, - не стал скрывать очевидное молодой мужчина, потирая ладонью шею. - Растеряны? – не поверила ему Аза. - Правильнее было бы сказать «смущён», - окончательно сознался Король Войны, - и мне неловко от того, что я испытываю это сейчас. - Со мной, верно? – Поймав непонимающий взгляд Анвара, она пояснила: - Вам неловко оттого, что Вы испытываете смущение из-за слов ребёнка. Анвар ничего на это не ответил, но зато прекрасно заметил отразившуюся на девичьем лице обиду. Правда, не совсем понял, что он такого обидного сказал. - Я может и маленькая, но тоже живой человек! – неожиданно воскликнула Аза, обескуражив волшебника. – И ко мне можно испытывать все те же чувства и эмоции, наравне с другими людьми. Поэтому хочу Вам сказать, что мне оскорбительно слышать от Вас подобные слова со всеми этими намёками вроде «ты ребёнок, что с тебя взять?». - Эй-эй, я не говорил ничего подобного! – попытался остановить неожиданную волну обвинений Анвар. - Но подумали! – на грани между всхлипами и обиженным сопением возразила девочка. - Во-первых, нет, - поднявшись на ноги, хмуро произнёс Анвар. – А во-вторых, давай, ты оставишь мои мысли мне? – отрезал он, закрывая данную тему. Но, похоже, сказал он это слишком резко и категорично, из-за чего голубые глаза заблестели, готовые вот-вот наполниться слезами. - О-о, только не это… - застонал Анвар, но тут же спохватился, заметив, что девочка развернулась и собралась покинуть комнату. – Постой. Постой, Аза! – слегка повысил он голос, схватив ребёнка за плечо, тут же разворачивая к себе. Она действительно расплакалась, и хотела быстрее уйти только для того, чтобы спрятать позорные слёзы. Слёзы не слабость, но всему есть место и время. Конкретно сейчас – эти слёзы позорные. Она не сахарная девочка, которую можно довести до слёз обидным словом, и уж точно она не глупая, чтобы обижаться на резкость человека, когда действительно взяла на себя слишком много, по-своему трактовав слова волшебника, и озвучив свои домыслы, тем самым обвинив его в том, чего он даже не говорил. Аза понимает свои ошибки и признаёт их, но почему же так обидно стало от его грубого тона? От того, что он… будто не хочет с ней общаться, всем своим видом говоря «оставьте меня в покое». Словно она ему в тягость, мол, у него итак куча проблем, а теперь еще и какая-то малявка навязывается. Но она ведь не навязывается. Только сейчас впервые зашла к нему по своей инициативе, а не потому, что госпожа Фарида попросила отнести снадобье. Аза ведь неплохой человек. - Ну, хватит уже, прекращай, - намного мягче, чем до этого, обратился он к ней, ласково погладив девочку по голове. – Сейчас тяжелое время, всем нелегко, и я не исключение, понимаешь? Девочка лишь, молча, покивала в ответ головой. - Разве в тяжёлое время все не должны сплотиться? – глухо спросила Аза, не поднимая головы. - Должны, - согласился Анвар. - Тогда почему Вы отдаляетесь от всех? – жалобно спросила она, собравшись с духом и показав блестящие от непролитых слёз голубые глаза. Не скрывая, что такое отношение ранит. – Когда Вам больно, грустно или тяжело, почему Вы постоянно уходите, закрываетесь и всё время пытаетесь пережить всё в одиночку? Пускай, она не была ему так же близка как Короли Войны или другие приближённые короля Соломона, но ей можно доверить свои истинные чувства, если другим не хочется. С кем-то ведь надо делиться, иначе все невысказанные слова рано или поздно раздавят тебя своей тяжестью. - Это не так… - слабо возразил Анвар. - Мы ведь все здесь, рядом, не отворачиваемся от Вас. Почему же Вы отворачиваетесь от нас? – дрогнувшим голосом произнесла Аза, неосознанно подняв руки и сжав пальцами края рубашки волшебника на уровне пояса. – Пускай никто из нас не сможет заменить госпожу Интисар или господина Сархана, но неужели мы все недостойны просто быть рядом с Вами, когда Вам плохо? - Ну вот, теперь я чувствую себя виноватым, - шутливо произнес Анвар, улыбнувшись краешком губ. Вот только он не шутил. Это было то, что он сейчас думает на самом деле. Ну и стоит быть честным хотя бы с самим собой: отчасти он пытался сбить атмосферу, повисшую между ними, и желательно вообще увести разговор в другое русло. Потому что сказанное маленькой девочкой неожиданно эхом отозвалось в его душе, заставляя и сердце дать отклик как доказательство того, что её слова для Анвара не пустой звук. - Ничего, Вам полезно, - шмыгнув носом, улыбнулась в ответ она. Анвар чувствовал, словно всё это время в его теле сжималась какая-то пружина, и сейчас она словно лопнула, вырвав из груди молодого мужчины тихий искренний смех. Безумие какое-то… Он думал, что за последние три месяца разучился нормально улыбаться, а сейчас его заставила рассмеяться маленькая девочка. - Такая жестокая, а просишь открыться тебе, - произнёс он, слегка растрепав волосы на рыжей макушке. – Вдруг начнешь смеяться надо мной, и я еще больше закроюсь в себе? - Нет-нет-нет, не надо, я больше не буду так говорить, простите, – затараторила Аза, обняв волшебника за пояс и уткнувшись лбом в стальной пресс Короля Войны. Это был всего лишь порыв, не несущий в себе никакого подтекста. Пускай и храбрая настолько, чтобы сунуться к ним в разгар битвы с Аль-Сармен с целью помочь хоть чем-то… Пускай сильная настолько, чтобы не терять надежду, несмотря на настигшие их некогда дружный отряд череду разочарований… И несмотря на все свои слегка дерзкие слова, Аза всё равно остаётся ребёнком: маленьким, ранимым, искренним и неиспорченным. Ей нужна защита больше, чем кому-либо. Ей нужна забота больше, чем кому-либо. Как и всем детям. Анвар понимает это, потому и обнял девочку за плечи, прижав к себе сильнее и ласково гладя по голове тёплой ладонью. Есть в детях что-то прекрасное. Сам-то Анвар не может сказать о маленьком себе того же, но вот такие дети как Аза, с которыми он раньше с радостью играл каждый раз, как была свободная минутка, всегда будили в Короле Войны что-то светлое. Он вообще не понимает, как можно оставаться равнодушным, когда вокруг тебя бегает маленькое счастье, которое лепечет что-то своим звонким голоском. Интересно, Диргама посещали такие же мысли, когда он брал к себе его, Сархана и Интисар? В себе в роли отца Анвар слегка неуверен, боится сделать что-то не так, упустить по незнанию какой-нибудь важный момент в воспитании, потому и не решался заводить семью, да и условия были неподходящие. Но каждый раз, думая о своём названном отце, он задавался вопросом: неужели Диргам не боялся и всегда был уверен, что справится? Не сомневался в себе и своих силах, когда называл каждого из них своим ребёнком? Это же такая ответственность. И ведь у Диргама не было детей до этого, у него не было нужного опыта, так как ему удалось вырастить аж троих? «Ты последний из моих детей, Анвар» - пронеслись в голове горькие слова названного отца, заставив волшебника зажмуриться и непроизвольно чуть сильнее прижать к себе девочку. - Я скучаю по солнцу, - тихо заговорила она, прервав затянувшееся молчание. – По синему небу. По растениям и животным. Каждый раз как просыпаюсь, я несколько раз вслух говорю сама себе, что всё будет хорошо. По-другому не получается верить в то, что у нас есть шанс. Что господин Уго найдёт для нас правильный путь. Когда человек теряет надежду, заканчивается и его путь. - А если надежда в итоге не оправдает себя – стоит ли тешить себя ею с самого начала? – негромко отозвался Анвар, задумавшись над словами девочки. - Это неважно – оправдается она или нет, - произнесла она, после чего чуть отстранилась, чтобы посмотреть в глаза Королю Войны. – Надежда не должна исполнять желания, она помогает не опускать руки, снова и снова находить в себе силы, чтобы двигаться вперёд. Надежда – это огонь наших душ. Без него не выжить, ведь именно из этого огня мы черпаем наши силы, а не из магой. Анвар слушал этот девичий голос и поражался словам, которые слетали с детских губ. Аза всегда была наимилейшим ребёнком, и Анвар никак не ожидал услышать нечто подобное от неё. Она оказалась слишком мудрой для своих лет. Мудрость – редкий дар, немногие удостаиваются его, даже прожив сотню лет. - Аза, куда бы ты положила то, что хочешь спрятать? – неожиданно спросил Анвар. Первые пару секунд малышка была растеряна, но после задумалась, неотрывно глядя в зеленые глаза, которые также внимательно смотрели в её. Словно каждый пытался прочитать во взгляде другого правильный ответ. - Спрятать, чтобы это никто не нашёл, или чтобы кто-нибудь наверняка это нашёл? – уточнила девочка, заставив волшебника задуматься. - Хорошая формулировка, - медленно протянул он. – Скорее, второй вариант. - В свою комнату на самое видное место, придав самый неприметный вид, - особо не раздумывая, выдала девочка. - Не слишком ли просто? – приподнял в недоумении бровь волшебник. - Всё гениальное просто, - в очередной раз поразила Анвара маленькая волшебница. – Если бы я хотела, чтобы кто-то нашёл что-то, спрятанное мной, то это наверняка был бы человек, которому я доверяю, который знает меня. А тот, кто хорошо меня знает, наверняка сможет найти что-то, спрятанное таким образом, пока чужаки будут рыться в каждом уголке, так и не найдя ничего. Анвар смотрел на это чудо в своих руках и ужасался той гремучей смеси, которую видел: внешность Диргама, доброта и мудрость Соломона, логика Интисар. Последнее пугало больше всего.***
Анвар решил дождаться, когда весь город и его жители заснут, прежде чем выбраться незамеченным на поверхность и проникнуть в пустующий дворец. Забавная ситуация получается: инициатор – десятилетняя девочка, исполнитель – один из сильнейших волшебников, сообщники – женщина, считающаяся мёртвой, и легендарный полумифический человек, которого никто в глаза не видел. Команда мечты. Открывая двери в покои своей сестры, Анвар вспоминал, как вылил зелье Фариды, которое помогло бы ему спать без кошмаров, в кубок Диргама, и мысленно извинялся перед каждым из них. Но если от остальных еще удалось бы уйти незамеченным, то с Диргамом такое не пройдёт, ведь он сам учил Анвара и прекрасно знает все трюки, поэтому пришлось идти на крайние меры. Осматривая покои, освещённые светом магической сферы, которую Анвар зажёг где-то под потолком, Король Войны искал то, что лежит на самом видном месте и имеет самый неприметный вид. Это непростая задача, комната одной из лучших волшебниц по определению не может быть неприметной. Стены, исписанные магическими формулами, схемами и теоремами – это точно не назвать неприметным. Шкаф и комод, заполненные кучей тряпок, на женском языке называющихся одеждой – серьёзно? Всякая мелочь, декоративное барахло – нет, всё не то. Зеркало не было чем-то большим, чем просто зеркалом. Кровать: на ней, под ней, за ней – Анвар изучил всё, каждую дощечку, каждую подушку, но не было ни чего-то необычного, ни магического следа. Все книги, имевшиеся здесь, были обычными пособиями и учебниками, в них не было чего-то большего, чем в них вложили их авторы. Надо думать. Это комната волшебницы, здесь слово «неприметный» может иметь совершенно иной смысл. Опустившись на одно колено, Анвар стукнул костяшкой пальца по полу, пропуская через этот удар небольшую волну звуковой магии и внимательно вслушиваясь в отразившийся звук. Ничего. В самой комнате, вокруг неё – в толще пола, стен и потолка – не было ничего, никаких сокрытых тайников, артефактов, магических вуалей или ловушек. Еще один удар, но уже сильнее, и магии было вложено чуть больше. Ещё один, но уже кулаком, вложив больше магии. Надо быть осторожным, задача не разрушить что-то, а услышать искажение звука хоть где-нибудь. Второй удар кулаком по полу, сквозь который была пущена звуковая магия, не принесла никакого результата. Это был порог – использовать магию звука сильнее нельзя, иначе всё, что есть в комнате, начнёт ломаться. Он делает что-то не так. Анвар действует слишком очевидно и правильно, в любой другой ситуации направление, в котором он мыслит, было бы верно, но не сейчас. Это комната Интисар. А её логика зачастую была совершенно нелогична. Она всегда думала как-то… наоборот. Король Войны нахмурился. Может, это и есть разгадка? У Интисар в магии частенько всё было через ж… наоборот, но ведь итог был такой, каким она хотела. Вновь ударив по полу костяшкой пальца – слабее, чем в самый первый раз и, соответственно, использовав меньше магии, Анвар вновь не получил никакого ответа. Но стоило сделать это снова, сводя магию едва ли не на бесшумный уровень, чтобы шла только слабая вибрация, как он услышал слабое искажение где-то в стороне кровати. Поднявшись на ноги, Король Войны уверенно направился в нужную сторону. Удар по каркасу кровати – еще слабее, чем предыдущий, зато искажение звука слышится отчетливее. Одна из резных колонн по краям кровати. Подойдя к цели, Анвар провёл пальцами по резьбе, в то же время пальцем подзывая к себе шар света, так как здесь и сейчас ему освещение было нужнее всего. Так с виду ничего особенного: никакой трещины, лишней засечки, какого-то символа, выбивавшегося бы из общего узора. Прислонив ухо к колонне, Анвар, можно сказать, погладил, нежели ударил поверхность – настолько слабым было это воздействие, а звуковую магию такой силы не услышал даже он сам. Зато искажение будто, наоборот, стало сильнее слышно, ощутимо. Выше. Середина верхней трети колонны. Встав ногами на постель, не потрудившись снять обувь, Анвар высматривал нужное место. Опять же, ничего примечательного. Но звук искажается, внутри есть что-то вроде небольшой полости. Подняв сжатый в руку кулак, объятый силовой магией, Анвар уже было собирался разбить препятствие и посмотреть, что внутри, но остановил себя, вспомнив, где он находится, и какое правило здесь действует. Сломать и посмотреть – самый простой и очевидный вариант. Однако, это комната волшебницы, любая тайна здесь может находиться под защитным заклинанием, которое неизвестно как проявится. Как бы он поступил в последнюю очередь или не поступил бы вообще? Достав из ножен на поясе маленький метательный нож, Анвар, постукиваниями, аккуратно вбил его словно гвоздь в место предполагаемого «провала», где искажался звук. И сталь плавно проходила насквозь, получается, за ней действительно была какая-то полость. Начав двигать метательным кинжалом туда-сюда, «пиля» сверху вниз дерево, Анвар в определенный момент упирался в твёрдый край, где заканчивался маленький тайник, а это означало, что надо разворачивать кинжал на девяносто градусов и пилить в сторону. Какое издевательство над кинжалами. Тем более метательными. Они же не для таких целей предназначены! Так обходиться с оружием, у которого есть особое назначение – самое натуральное извращение. Анвар никогда в жизни не сделал бы сам нечто подобное, но раз уж в этой комнате всё через… наоборот, пришлось пожертвовать своим чувством прекрасного. Вырезав небольшого размера прямоугольный кусок деревянной резной колонны, Анвар подхватил его свободной рукой, аккуратно убирая, чтобы и вправду обнаружить за ним небольшой тайник. Засунув туда руку, волшебник вытащил «сокровище» и непонимающе вздёрнул бровь, опустившись на кровать, на которой до этого стоял ногами. Маленькая настольная статуэтка из серебра. Конь, на нём всадник, в одной руке которого зажат воинственно поднятый меч, а в другой – какой-то малюсенький крохотный пергамент. В смысле обычный, не серебряный. Фигурка посла? - Это что, шутка?! – вслух возмутился Анвар, глядя на статуэтку на своей руке. Он чего-то определенно не понимает. Думай. Думай! Может, пергамент? Но он такой крохотный, что на нём даже буква не поместиться, не то, что слово! Всё равно решив попытать удачу, волшебник постарался аккуратно вытянуть из серебряной руки несчастный клочок пергамента, который грозился вот-вот порваться. Или рассыпаться пылью. Но стоило подцепить ногтями краешек пергамента и лишь слегка дёрнуть его из серебряной руки, как статуэтка всадника ожила, а конь встал на дыбы, находясь прямо на ладони Анвара. Резко дёрнув рукой, Анвар откинул от себя на пол ожившую статуэтку. С ногами забравшись на кровать, он ошарашено смотрел на чудо магии, уж точно не ожидая подобного. Громко цокая серебряными копытами по поверхности пола, конь с всадником в седле гордо вышагивал в сторону волшебника. Ожившая статуэтка была слишком маленькая для того, чтобы запрыгнуть на кровать, на которой сидел Анвар, но он был определенно нужен всаднику. Как Анвар это понял? Посчитал, что убранный в ножны меч, и размахивание над головой крохотным кусочком пергамента, означало, что маленькая фигурка посла хочет передать ему послание. Быстрым движением подобрав статуэтку с пола, Анвар тут же поставил её на гладкую поверхность прикроватной тумбочки, сразу же убирая руки подальше от маленького артефакта. Всадник же, покрепче сжав руку на крае зажатого в ней пергамента, тряхнул им в сторону, словно пытался стряхнуть пыль. И к вящему удивлению Анвара, пергамент от этой встряски увеличился в размере. Ещё раз встряхнул пергамент, и снова он увеличился в размерах. Повторив это движение порядка десяти-пятнадцати раз, пока пергамент не достиг нормального для человека размера, маленький серебряный всадник протянул письмо обескураженному волшебнику. Но стоило принять из его рук послание, как он снова вытащил из ножен меч и взмахнул им над головой, а в то же время его конь поднялся на дыбы, показывая свою силу. Так и застыли, вновь обратившись в настольную статуэтку, которую ставят лишь для красоты. Король Войны смотрел на серебряную статуэтку, а после перевёл взгляд на деревянную колонну, часть которой вверху он вырезал, думая о том, что Аза была права: в своей комнате, на самом видном месте с самым неприметным видом. Просто при этом надо быть максимально нелогичным. Вернув взгляд к пергаменту в своих руках, Анвар, затаив дыхание, словно мальчишка, нашедший тайник, начал вчитываться. Первое, что бросилось в глаза – грамматика. Старая, такой не пользуются уже несколько столетий. В последний раз Анвар видел такое в самых старых книгах по истории, еще когда обучался в церкви, будучи мальчишкой. Их было мало, по одному экземпляру, поэтому учитель не выпускал их из рук, когда приносил на урок, но каждый ребёнок обязан был прочитать текст, потому приходилось подходить и громко читать, не прикасаясь к древнему фолианту. Не думал Анвар, что из его детства можно почерпнуть хоть что-то полезное, но сейчас он был как никогда рад тому, что хорошо усваивал все уроки.Приветствую, счастливчик! Если ты смог найти это письмо, значит, тебе либо повезло, либо ты слишком хорошо меня знаешь. Я верю, что случайности не случайны, поэтому делюсь с тобой своей тайной. Многие сочтут это глупостью, но за свежие, еще не остывшие после жара печи, сладкие вишнёвые пряники, я готов продать все свои секреты. Я всегда трижды с перерывом в одну секунду стучался костяшкой указательного пальца в дверь кухни – это был наш с пекарем тайный язык, он сразу понимал, кто и зачем к нему пришёл. Если ты разделяешь мою любовь к этому лакомству, то можешь забрать мои сокровища – все, какие только найдёшь. Распорядись ими с умом. *Если ты Давид – положи письмо на место.
Не совсем то, что он искал, но хоть что-то. Итак, как ода любви к вишнёвым пряникам может ему помочь? Минутку, там написано «Давид»? Здесь обращение к тому самому Давиду, о котором он сейчас думает? А еще это письмо написано от мужского лица. Лишь одно слово во всём тексте указывает на пол писавшего, но Анвар обратил на это внимание. Вот только есть небольшая проблема: это письмо написала Интисар. Её почерк – пишет как курица лапой – Анвар узнаёт. Автор письма – мужчина, пишущий почерком Интисар, и знающий старейшину Давида, более того – обращаясь к нему в своём письме панибратски, рассказывает о том, как любит вишнёвые пряники. - Потрясающе, - саркастично произнёс Анвар. Так, стоп. Но Интисар тоже любила вишнёвые пряники. Почему-то ей они нравились больше всего, особенно если еще шли с молоком в придачу. И написано её почерком, значит, это всё-таки она писала это письмо? Размышляя над прочитанным, Анвар аккуратно складывал старый пергамент, убирая его за пояс. - Эй, приятель, есть идеи? – спросил Анвар, обращаясь к безмолвной статуэтке всадника. – Вот и у меня нет. Хоть в Великий поток лезь за ответами! – негодующе цокнул Король Войны. А в следующую секунду замер на месте, смотря на всё также неподвижного всадника круглыми глазами, что означало лишь одно: зеленоволосую голову посетила очередная идея. Схватив статуэтку и поднеся её к глазам, Анвар выпалил: - Ты гений! После чего сунул её к себе в карман и покинул покои. Осуществить задуманное получится только следующим днём – условным, ведь солнце больше не освещает землю – поэтому можно позволить себе пару часов отдыха и поспать.***
- Уго, ты здесь? – спросил Анвар, заходя в зал совещаний, где находился на данный момент маги. Конечно он здесь, просто дежурный вопрос, чтобы не вызвать подозрений. - Здравствуй, Анвар, - улыбнулся маги, увидев друга. – Рад тебя видеть, проходи. Как проходит твоё лечение? - О, мне уже намного лучше, - фальшиво улыбнулся Король Войны. – Как видишь, перестал раздирать плечо, и сплю спокойно по ночам. – Ложь. Он вчера так «хорошо» спал, что наутро хотелось сдохнуть максимально быстро, насколько это возможно. Опять этот огонь, пожирающий всё вокруг, крики боли, и сила, выжигающая всё нутро. Плохо было не из-за того, что сны страшные, а из-за того, что организм буйно реагировал на них, словно это его сжигало заживо. Если это вообще можно назвать «сжигало». - Ты меня зачем-то искал? - Да, мне нужна небольшая услуга. Поможешь? – молитвенно сложив ладони вместе, попросил волшебник. Глубоко вздохнув, Уго посмотрел на старого друга, у которого как-то подозрительно блестели глаза, после чего перевёл взгляд на лежавшие перед ним свитки, и снова вернул их к волшебнику. - Ты сегодня необычайно бодр, - отозвался маги, медленно отодвинув от себя свитки. – Случилось что-то хорошее? - Можно и так сказать, хотя ничего особенного не произошло, - чуть поумерив пыл, чтобы не спугнуть собеседника, спокойно произнёс Анвар, хотя у самого едва ли пальцы не дрожали от предвкушения. И желания разодрать в кровь собственное плечо – настолько оно ныло и зудело. - Так что ты от меня хочешь? – перешел к сути Уго. - Твои воспоминания. Уго непонимающе посмотрел на друга, думая, что ослышался. Вот только Анвар настолько чётко и внятно всё произнёс, что сомневаться в услышанном было нелегко, можно даже сказать невозможно. - Прости? - Помнишь, когда ты, Соломон, Шеба и Арба попали в измерение Иль Илаха? – заговорил Анвар, намеренно опустив имя сестры, чтобы не вызвать подозрений. – Вы ведь видели Его? Собственными глазами. Не образы, не чувства, а именно самого бога – таким, какой он есть. - Да, это так, - подтвердил Уго. - Я тоже хочу Его увидеть. Пускай не своими глазами, но пока твои не обманывают тебя, мне хватит и этого. - Но зачем тебе это? – всё еще не мог понять Уго. – Прошло столько времени, ты никогда раньше даже не спрашивал… - Я хочу увидеть, с кем мы боролись все эти годы, - перебил его Анвар, стараясь вложить в голос ту частичку искренности, которая ещё осталась на задворках сознания, вытесненная более важным замыслом. – Из-за кого Соломона больше нет с нами. Понимаешь? - Понимаю, - сочувствующе произнёс добросердечный Уго. – Но уверен ли ты, что тебе нужно именно это? Ты ведь помнишь, что мы все почувствовали тогда. Даже не видя перед собой, каждый волшебник ощутил Его прикосновение, которое повлекло за собой начало конца. - Да, помню, но не думаю, что сейчас может стать хуже, - хмыкнул Анвар, намекая на то, что хуже уже некуда. – Но я хочу увидеть не только то, с чем вы тогда столкнулись, но и что тогда сказал Соломон. Он всегда мог найти нужные слова, которые помогут не упасть духом, - чуть тише заговорил волшебник, опуская взгляд. – Мне это необходимо сейчас, - горько прошептал последние слова Король Войны, на деле испытывая лишь нетерпение и каплю стыда за то, что приходится врать другу, прикрываясь именем другого друга. «Простите, ребята, но время идёт, а мне некогда ходить вокруг да около» - Понимаю, - выдохнул Уго, прикрыв глаза. – Ты прав, Соломон и вправду одними лишь словами мог воодушевить целый народ, не говоря уж о нас, - улыбнулся тёплым воспоминаниями маги. – Мне тоже его не хватает, и я действительно понимаю тебя, Анвар. Я покажу то, что ты хочешь увидеть. - Спасибо, Уго. Для меня вправду это очень важно сейчас, - без лукавства ответил Анвар, благодаря старого друга не только за помощь, но и за его доброе сердце. Увы, немногие могут этим похвастаться, и Король Войны искренне ценит это качество в Уго. - Ты хочешь посмотреть прямо сейчас? – уточнил маги. - Если тебе удобно. - Да, можно и сейчас, это не займёт много времени. Надеюсь, что тебе это поможет. Мы все переживаем за тебя ввиду последних событий. - Я знаю, и ценю это, Уго, правда ценю, - слегка улыбнулся Анвар, и в словах его не было ни капли лжи. Сев на стул рядом с маги, который развернулся к нему лицом, Анвар ждал инструкций. - Поначалу может быть немного неприятно, но это быстро пройдёт, - сказал Уго, расположив раскрытые ладони возле головы Анвара, оставляя не более одного сантиметра расстояния. – Закрой глаза, расслабься и ни о чём не думать. Если будешь сопротивляться и мешать своими мыслями, я не смогу прорваться к твоему сознанию. - Понял, - отозвался Король Войны, глубоко вдыхая и выдыхая, очищая голову от всех мыслей. Сначала действительно был момент неприятных ощущений, словно постепенно нарастающая головная боль, но это чувство прошло также быстро, как и появилось. Анвар посчитал, что это знак: можно открывать глаза. - Наконец-то мы встретились… - послышался дрожащий, заплаканный голос Арбы, - с Отцом нашим Всевышним!!! - Отцом Всевышним?! – не веря в услышанное, переспросила Шеба. - Это создатель нашего мира, - ещё раз повторила Арба, не сводя счастливого взгляда с того, кто создал мир. С того, кто подарил людям магию. С того, кто распоряжается жизнью и смертью. С того, кто определяет судьбу каждого живого существа. С того, кто находится выше всех. Иль Илах. Анвар скривился, когда пришлось увидеть эту женщину вновь. Предательница. Сумасшедшая. Может и к лучшему, что произошло так, как произошло. Лучше разочароваться в человеке, чем жить с ним бок о бок, даже не подозревая, какая он на самом деле змея. - Ясно… - снизошло озарение на Уго. – Теперь я понял. Мы точно попали в иное измерение. Те небольшие чёрные создания, что летают в этом месте, это… рух! Соломон стиснул зубы, не понимая, зачем им видеть всё это. Зачем? Зачем..? - Чего ты хотел от меня добиться, приведя сюда, Давид? – сквозь зубы процедил король Альма-Торана. - Возможно, чтобы ты плясал под его дудку, - наконец-то подала голос Интисар, чем привлекла к себе внимание. – У тебя, кстати, неплохо получается, - хохотнула она. Девушка держалась в воздухе чуть поодаль от остальных, сложив на груди руки, в одной из которых был зажат Священный Посох, и не сводила внимательного, и по каким-то причинам весёлого, взгляда с Иль Илаха. Ребята опешили. Встреча с Богом кажется ей забавной? Она что, действительно не в себе? Вот оно! Вот здесь самый важный момент – то, что и хотел увидеть Анвар. Интисар была тогда вместе с Уго, Соломоном, Шебой и Арбой, сама прорвалась в это измерение – об этом все знали, но опять же все закрыли на это глаза, но как теперь понимает Анвар – не по своей воле. Но что здесь произошло, раз её выбросило из измерения Иль Илаха, словно нежеланного гостя? Что здесь произошло, прежде чем мировой порядок изменился волей короля Альма-Торана? - Нет… - прошептал Соломон. – Посмотри на истин… - молодой король запнулся, увидев, что кое-что он сначала упустил из виду. – Интисар? Волшебники повернулись в сторону брюнетки и замерли в непонимании. Интисар была всё на том же месте, всё в той же позе – со сложенными на груди руками, и весь её вид выражал полное спокойствие, ни грамма удивления на лице не отображалось. Её третий глаз был открыт, как и у всех волшебников мира без исключения, но «руки» Иль Илаха не дотронулись до неё, как до Шебы, Уго и остальных. Они тянулись к ней, пытались прикоснуться, старались подобраться и с одной стороны, и с другой, и с третьей, но в сантиметре от её кожи неизменно останавливались. Словно она была огнём, к которому хотелось прикоснуться, но не получалось, словно её окружало защитное поле, не позволявшее прикоснуться, словно… «руки» Бога боялись к ней прикоснуться. Анвар не понимал, что происходит, что означают эти движения, но точно видел, что на лице названной сестры было безграничное спокойствие, а взгляд выражал некую иронию. Неужели она совсем не боялась Иль Илаха? Хотя бы каплю? Многие испытывали священный ужас при виде старейшины Давида, который был хоть и могущественным, но всё же человеком, а это бог! Даже Анвар, видя всё сейчас, понимая, что это не более чем просто воспоминания Уго, испытывает некий трепет и каплю страха перед величеством и силой создателя их мира, будь он хоть трижды бессердечным чудовищем, обрекшим своих детей на боль и муки ради высшей цели, красиво назвав этот путь страданий судьбой. Но Интисар… ничего даже отдаленно похожего не отражалось на её лице или взгляде. Почему? Впервые увидев нечто подобное Иль Илаху невозможно сохранить спокойствие. Девушка лукаво улыбнулась, когда почувствовала, что её кто-то обхватывает одной рукой за шею в лёгкие ненавязчивые объятия. - Здаров, батя! – хором насмешливо произнесли до ужаса похожими голосами Интисар и стоящий рядом с ней парень. – Мы пришли грешить! Он находился сбоку от брюнетки и слегка опирался на неё. Одну руку фривольно закинул на плечо Интисар, а другой показывал знак мира: вытянул вверх указательный и средний пальцы в форме буквы «V». Анвар опешил, во все глаза глядя на незнакомого черноволосого парня. А это еще кто, черт возьми, такой?! «Руки» Иль Илаха все разом ударили в Интисар, вышвыривая её из своего измерения. Вырвавшись из омута чужих воспоминаний, Анвар рвано выдохнул, широко распахнув глаза и глядя в лицо обеспокоенного друга. - Ты как, в порядке? – участливо спросил маги. - Кто был тот парень? – выпалил Король Войны, пропустив вопрос маги мимо ушей. - Какой парень? Ты о чём? – не понял Уго. - Тот парень, который появился рядом с Интисар. Похожий на… - хмурился Анвар, пытаясь понять, кого же тот парень напоминал, раз показался таким знакомым, но ответ лишь сильнее обеспокоил волшебника. – Похожий на Интисар, - невнятно пробормотал Анвар, осознавая, что они действительно были похоже почти как две капли воды. Близнецы? Но у Интисар не было кровных родственников, откуда у неё возьмётся брат-близнец? Нет, это не брат, этот парень – ключ к разгадке. – Уго, ты знаешь его? - Анвар, ты заставляешь меня беспокоиться. О каком парне ты без конца говоришь? – в этот раз уже хмурился маги. - Ты шутишь?! – в сердцах возмутился Король Войны, потеряв всякое терпение. – Тот непонятный хрен, появившийся из ниоткуда, закинувший свою клешню на Интисар, и с паскудской улыбкой на наглой роже сказавший Иль Илаху «батя, я пришёл грешить» - вот о каком парне я говорю! – едва ли не кричал Анвар. - Но… там не было никого кроме нас, - опешив от столь бурной реакции, растеряно выдохнул Уго. - Что, прости? – Либо Анвар ослышался, либо мир действительно сошёл с ума. Одно дело не понимать, не обращать внимание, не задуматься, и совсем другое – не видеть то, что ростом с тебя самого стоит перед твоими глазами. - В измерении Иль Илаха не было никого, кроме меня, Соломона, Шебы, Арбы и Интисар. Анвар едва не потерял челюсть где-то возле своих ног – настолько он был ошарашен услышанным. Глубоко вдохнув, зачесав пальцами волосы назад, Анвар на секунду замер. - Забавно, - тихо хохотнул он, ужасаясь масштабу катастрофы. Похоже, «кто-то» забрал воспоминания с помощью могущественной магии не только у Дракономатери.***
Лёжа на полу своей комнаты, делая упражнения на пресс, Анвар сопоставлял все факты, которые смог добыть. Он давно уяснил, что если хочет думать об Интисар и всем, что с ней связано, то необходимо занимать своё тело чем-то, иначе на него снова нападёт тот морок, закрывающий всем глаза на правду. Конечно, пришлось наврать Уго с три короба о плохом самочувствии, о том, что ему просто показалось, и о необходимости хорошего сна, чтобы выйти сухим из воды, но Анвар прекрасно понял тот взгляд, которым одарил его маги. Не верит. Подозревает. Что ж, правильно делает. Анвар извинится потом, когда со всем разберется, а пока ему есть о чём подумать. Неизвестный парень, похожий на Интисар настолько, что уступает лишь её отражению в зеркале. Письмо из комнаты Интисар, написанное от мужского лица с фривольным обращением к старейшине Давиду. Изменения, произошедшие с Интисар после победы над праведниками. Похоже, Анвар нашёл недостающее звено. Тот чернобрысый парень… Он и есть недостающий пазл, без которого не получалось сложить картину. И кажется, Король Войны догадывается, кем был тот неизвестный. Не без помощи Интисар, показавшей когда-то им одну очень занятную книжонку. Анвар прекрасно помнит её. Глава двадцать: Адувв Илах. «Мы пришли грешить» - сказанное с такой лёгкостью и простотой, словно в этих словах, обращённых к Иль Илаху не было ничего необычного. Кто еще мог такое сказать, кроме великого грешника? Адувв Илах – это он прячется в тени его сестры? Нет, вряд ли. Эта теория имела бы право на существование, если бы не одно «но».Посох мятежного волшебника. Принадлежавший непокорному грешнику, этот посох таил в себе опасность для истинно праведных служителей Господа. Тень Адувв Илаха всё ещё следует за этим артефактом, и как только вера нового хозяина посоха в Отца нашего пошатнется, тёмный дух отступника получит шанс захватить его разум, толкая на путь предательства. И тот, кто поддастся на лживые уговоры, станет одержим Адувв Илахом, и навсегда останется его рабом.
Пугающее предупреждение. Посох Адувв Илаха действительно может таить в себе секреты и опасность. Но! Там говорилось про обладателя посоха Адувв Илаха, а что насчет обладателя лица Адувв Илаха? Одержимость никак не подразумевает наличие одних и тех же бесстыжих глаз, не говоря уже об остальном лице. - Интисар, - мягко заговорил Анвар, мысленно взывая к благоразумию названной сестры, - в книге ясно сказано, что Адувв Илах был юношей, парнем, мужчиной, а ты – женщина, понимаешь? Ты чисто физически не можешь им быть, пойми. Единственный момент, который Анвар не может понять до сих пор. Этому тоже должно быть объяснение, но какое? - Д… Да я в своём уме! – вновь воскликнула волшебница, с каждой секундой всё больше обалдевая от происходящего. – Адувв Илах, первый пользователь этого Священного Посоха, Ониксовый волшебник – это действительно я! Я вправду старше Давида на три года! И те покои в главном Соборе, которые я забрала, они изначально были моими! Еще восемьсот лет назад! Эта комната всегда была моей… Остановившись, Анвар еще раз прокрутил в голове слова, когда-то сказанные сестрой. Та комната всегда была её? Резко встав, волшебник нашёл письмо, раздобытое в покоях сестры, и еще раз пробежался по нему глазами. Сложив пергамент и убрав его во внутренний карман рубашки, Анвар взял в руки Лук Истека, ремни с ножнами для метательных кинжалов, и покинул свою комнату, направляясь в пустующие на данный момент покои маги. Если его догадки верны, то это письмо – еще один ключ.***
Держа в руках книгу-артефакт, Анвар спрашивал сам себя: уверен ли он? Но, несмотря на то, что всё надуманное им было лишь теорией, он почему-то был уверен как никогда в правоте своих суждений. «Я всегда трижды с перерывом в одну секунду стучался костяшкой указательного пальца в дверь кухни…» Трижды с перерывом в одну секунду Анвар постучал костяшкой указательного пальца по центральному аметисту на обложке книги. И в ответ на действия Короля Войны вспыхнула магическая печать. «…но за свежие, еще не остывшие после жара печи, сладкие вишнёвые пряники, я готов продать все свои секреты» - Вишнёвые пряники, - вслух произнёс Анвар. Магический замок растворился. Книга открылась. Всё еще силясь поверить в то, что это правда, что у него действительно получилось сделать это, Анвар осторожно открыл книгу, увидев чистую страницу, на которой не было написано ни единой точки. Волшебник расстроился бы, если бы не уяснил для себя, что вещи волшебников не такие простые, какими кажутся. Приложив к странице подушечку пальца, Анвар пропустил через лист магой, после чего на нём начали появляться слова…Приветствую, счастливчик! Если ты смог открыть эту книгу старым ключом, значит, тебе либо повезло, либо ты слишком хорошо меня знал. Но, так или иначе, тебе наверняка пришлось постараться, чтобы заполучить её и открыть. Я верю, что случайности не случайны. В награду, можешь получить часть моих сокровищ – все, какие только найдёшь. Распорядись ими с умом. *Если ты Уго – положи книгу на место.
Даже стиль написания тот же. Но здесь написано «старым ключом» и «часть моих сокровищ», значит, хоть он и открыл книгу, но не все её тайны ему удастся раскрыть. - Тиса, Тиса… - усмехнулся Анвар, качая головой. Столько времени они не могли разгадать столь глупый пароль, мучились с магическими формулами, разбивающими заклинаниями, ломали голову, а на деле… Аза была права: положи на самое видное место, если хочешь, чтобы не нашли. Что ж, раз он все равно здесь и смог открыть книгу, почему бы не воспользоваться шансом? Положив раскрытую ладонь на пустующие страницы, Анвар пропустил магой через все, открывая записи сестры. Медленно листая каждую, стараясь не пропустить искомое, Король Войны всеми силами гнал от себя зарождающуюся в душе ничем необоснованную надежду. Но пролистав книгу до самого конца, так и не найдя того, что искал, Анвар недоуменно моргнул. Это должно быть какая-то ошибка. Еще раз с самого начала пролистав каждую страницу, изучив каждую закорючку, под конец и вовсе использовав магию в поисках, Король Войны судорожно сглотнул, понимая, что искомого артефакта здесь нет. Алой Саламандры, защищённой от потери магией Интисар, нет в этой книге. Анвар почти на ватных ногах отошёл от стола Уго, оставив на нём раскрытую книгу, и направился к хрустальной темнице сестры. Вот и разгадка, которую он так искал… - Перерождение, - только и произнёс Анвар, склонившись над сестрой и внимательно разглядывая её безмятежное лицо. – Ты сильнейшая из первых волшебников. Ты старше Давида на три года. О тебе не помнила Дракономатерь. Тебя пытались стереть из истории этого мира. И это ты оставила то письмо, что я нашёл – оставила восемь столетий назад, когда тебя называли Адувв Илахом. Вот и ответ: Адувв Илах, переродившийся в новом теле спустя восемьсот лет, начал новую жизнь с чистого листа под именем Интисар. И после сражения со старейшиной Давидом, она всё вспомнила, вот почему вела себя так странно – старалась объединить две совершенно разные жизни в одну. Но как ей это удалось? Прошлая жизнь это не то, что можно вот так взять и вспомнить. Что-то произошло. Какой-то толчок. Связующий элемент. Возможно, это и есть ответ на самый главный вопрос: кто покрывает великого грешника? Кто стирает оставленные им следы? Кто столько лет хранит тайны этого волшебника? Это и есть тот связующий элемент. Быть может… Да, наверняка! Недаром же ему был посвящён отдельный кусок той проклятой двадцатой главы. - Посох, - произнёс Анвар без капли сомнений в голосе, глядя на артефакт горящим не то злостью, не то тревогой взглядом. Почувствовав опасность на уровне одних только инстинктов, волшебник, сам еще не осознавая, что именно хочет сделать, резко достал из-за спины Лук Истека, тут же натягивая магическую тетиву стрелой из силовой магии. Но не успел он выпустить её, как от Священного посоха, сокрытого хрустальным барьером, вырвалась магическая атака, откинувшая прочь Короля Войны. Ощутив под спиной твердый пол, Анвар охнул от боли, и тут же замер. Он должен был столкнуться со стеной комнаты Уго, а не с полом. Игнорируя тупую боль в теле, волшебник резко поднялся на ноги, осматриваясь и понимая, что он уже не в покоях Уго. И даже не в подземном городе. Какая-то мёртвая пустошь, отдалённо кажущаяся знакомой. Возможно, он бы смог вспомнить это место, хоть оно и изменилось до неузнаваемости, если бы за спиной не раздались гулкие удары, словно с вершины сбрасывали тяжёлые камни. Развернувшись, Анвар наблюдал, как перед ним один за другим появлялись магические существа, созданные из самих стихий. Два, пять, двенадцать… Да сколько их, черт возьми? Что они такое? И откуда вообще взялись? Они двигались медленно, постепенно окружая его, но Анвар уже понимал, что это значит, потому крепче сжал в руке Лук Истека. Его хотят заставить поплатиться жизнью за своё любопытство.