Так зарождалась легенда

      Утренние лучи солнца осветили лицо мальчика, преспокойно спавшего в обнимку с подушкой. Длинные темные ресницы затрепетали, мальчишка невольно улыбнулся, а в голове промелькнуло: «Суббота!» Он распахнул глаза и потянулся за наушниками, висевшими на столбике кровати. Самое время для ставшего за последнее время любимым занятия — для радио. Провалявшись с час, слушая Литтл Ричарда, Эдди Кокрейна и непревзойденного Элвиса Пресли, Пол почувствовал себя как нельзя лучше. У него и так всегда прекрасное настроение по субботам, а теперь оно стало вообще шикарным. Но сию идиллию неожиданно прервал голос отца с первого этажа:       — Спускайтесь, мальчики! Пора вставать, завтрак уже на столе!       На соседней кровати заворочался младший брат Майкл. Пока Пол наконец заставил себя подняться с постели, тот успел встать, одеться и сейчас причесывался перед зеркалом (если это можно так назвать). Поэтому старший брат спустился вниз позже него, да и еще бренчал на ходу на любимой гитаре. Для Пола это было совсем привычным. Он постоянно делал несколько дел сразу: делал уроки и смотрел телевизор, слушал радио и читал, чем несказанно удивлял своего отца. И вот несколько месяцев назад у него появилась своя собственная гитара. Отец сам дал ему деньги на нее, хотя это была половина его месячной зарплаты. После постигшей не так давно эту семью трагедии — смерти мамы — возникли финансовые трудности. Однако Джим МакКартни решил, что это новое увлечение пойдет Полу на пользу и поможет пережить ужасную потерю. Потому что он, в отличие от Майка, не обсуждал с отцом всю ту боль, что его гложет, не изливал ему своих чувств, а страдал в гордом одиночестве, замкнувшись в собственной раковине. А внезапно захватившее его увлечение было словно… глоток свежего воздуха. Оно будто ослабило стальные оковы на сердце мальчика, наполнило его жизнью. И теперь он не мог прожить ни дня без музыки.       — Господи, Пол! Ради всех святых! — воскликнул отец. — Ты хоть когда-нибудь расстаешься со своей гитарой?       — А зачем? — хихикнул Майкл. — Наверное, и ночь с ней проводит, представляя на ее месте ослепительную красотку.       Джим просто потерял дар речи. Нормальные шуточки у мальчишки! Пол, уже сев за стол и притронувшись было к чаю, тут же поперхнулся, залив себе рубашку. Ни фига себе младший братик!       — Это еще что за шуточки, Майкл? — Джим, к которому наконец вернулась способность говорить, сурово нахмурился, слегка повысив голос. — Где ты такого набрался?       — От него и набрался, — невозмутимо ответил младший сын, указав на Пола.       — Что?! — в очередной нас опешил тот. — От меня?       — Ну ты же целовался с той девчонкой недалеко от школы, а не я, — заявил этот наглец, широко ухмыляясь. Пол, украдкой взглянув на отца, залился краской и шикнул на брата. Майкл в ответ скорчил рожицу. Старший брат тут же отвесил ему подзатыльник.       — Эй! — воскликнул тот, возмущенно глядя на Пола.       — Так! — слегка хлопнул по столу ладонью Джим. — Пол, прекрати бить брата. Майкл, не лезь в его личную жизнь. И чтоб я больше таких слов не слышал! Прекратите свои споры в конце-то концов! Или оба получите у меня!       Мальчики притихли. Отец, вообще-то, был замечательным, довольно веселым, и они его очень любили. Но вот в плане поведения он был строгим. И слов на ветер не бросал. После смерти жены Мэри он всеми силами старался поддержать своих сыновей, на долю которых в столь раннем возрасте обрушилось такое страшное испытание, невосполнимая потеря. Отец ни за что бы не допустил, чтобы они пошли по неправильному пути. Джим был несомненным авторитетом, и братья старались его слушаться (или, проще говоря, не злить).       — Ну вот! — наигранно вздохнул Майк. — Ты к девчонкам пристаешь, а я огребаю…       — Умолкни! — шикнул Пол. У него возникло не особенно приятное ощущение, что отец восхитился такой «новостью». «Чертов Майк! — подумал мальчик. — Вообще-то это мое дело, с кем и где я целовался!» Ему стало еще более неловко от собственных мыслей, и, чтобы скрыть горящий на щеках румянец, он схватился за почти пустую чашку. Похоже, папа все еще на него смотрит. Теперь вспыхнули еще и уши. Проклятье! Ну, Майкл МакКартни, тебе не жить!       Пол собирался пойти к Джорджу. Джордж Харрисон, его друг, был на девять месяцев младше. Он тоже учился в «Институте», только на класс ниже. Они познакомились, когда Полу было лет тринадцать. И вот с тех пор довольно часто вместе проводили свободное время, прогуливаясь по городу, а иногда даже играли вдвоем на своих гитарах. Впрочем, скорее просто бренчали. Но Джордж, вообще-то, гитарой владеет хорошо, наверное, даже еще лучше, чем Пол.       — Что, к своей миледи спешишь? — нахально спросил растянувшийся на кровати Майкл.       — Отвали уже. Не смешно, — отмахнулся Пол, лихорадочно пригладив волосы.       — А мне смешно! — упрямо заявил брат и прибавил некогда любимую подколку над братом: — Жирняга!       — Закройся! — воскликнул старший. — Совсем не актуально уже! — и тихо порадовался, что это так. Он всю жизнь был худым, но лет в двенадцать у него вдруг откуда-то появились пухленькие щечки, он и сам немного пополнел. Впрочем, уже через несколько месяцев все снова пришло в норму. И сейчас Пол был весьма подвижным стройным пареньком.       — Ой-ой-ой! Какие слова умные! — пискнул Майк. — Это потому к тебе девчонки так лезут. Или еще причины какие есть?       — Ну все! Ты меня достал! — Пол развернулся к нему и яростно выкрикнул: — Не твое дело! Не лезь в мою личную жизнь! И я к Джорджу иду, понял?       — Ужас! — залился хохотом маленький вредный приставала. — Никогда бы не подумал…       — Ах ты гадость мелкая! Убью заразу! — Пол схватил свою подушку и кинулся лупить ею Майка. Тот, не оставшись в долгу, ответил тем же. Тут дверь в их комнату открылась, и на пороге появился мистер МакКартни.       — Что тут за баталия опять? — полушутя-полусерьезно спросил он.       — Да ничего… Я просто к Джорджу собираюсь, он меня звал, — Пол быстро вернул подушку на законное место и, закинув за спину гитару, взглянул на отца. — Ну, я пошел?       — Иди. Только не поздно, — предупредил тот.       — Угу, помню. Пока, — Пол собрался уже выйти, как услышал:       — Пока, гитарист-обольститель!       — Майкл!       — Ладно, пап, молчу…       — Да ну тебя, Майк!.. — гордо, «по-взрослому» бросил Пол и вышел из комнаты.       До дома Джорджа он добрался сравнительно быстро. Дверь ему открыла миссис Харрисон.       — Ой, Пол, здравствуй! — лучезарно улыбнулась эта милейшая женщина.       — Здравствуйте, миссис Харрисон, — Пол, как всегда, был вежлив.       — Проходи, дорогой. Джордж! Пол пришел! — крикнула она в глубь дома.       Пока Пол разувался, из дальней комнаты послышался топот, и через миг появился Джордж, худощавый лохматый паренек с густыми бровями, которые придавали его еще мальчишескому лицу чуть более серьезный вид, довершавшийся внимательным, проницательным взглядом темных карих глаз.       — О, привет, Пол! — мальчик улыбнулся, получив не менее радостную улыбку в ответ.       Джордж подождал, пока его друг сладит со шнурками, а потом сразу же схватил его за руку.       — Пойдем, я аккорд новый выучил!       — Пол, детка, как твои дела? — миссис Харрисон, похоже, собиравшаяся ставить чайник, вышла к ним из кухни.       — Хорошо, спасибо, — привычно смутившись, мальчик улыбнулся. Мама Джорджа ему очень нравилась. Она было доброй, понимающей и, что самое интересное, очень даже веселой.       — А в школе как?       — Неплохо…       — Да что же ты человека пытаешь-то! — в шутку воскликнул Джордж. — Обмениваются, понимаешь, любезностями! Если ты хочешь услышать, что ты его раздражаешь, то не надейся — даже если бы это и было так, он слишком вежлив, чтобы сказать такое.       Тут уж Пол окончательно смутился, а миссис Харрисон рассмеялась:       — Ну какой же ты все-таки у меня упрямый осленок!       — Ну вот опять! — всплеснул руками тот. — Опять! Не обязательно мне напоминать, что я лопоухий. Я же не виноват в этом. Нормальные у меня уши! Нор-маль-ны-е! Я же не застреваю в дверях! Зато слышать буду хорошо всю жизнь.       — Хорошо-хорошо… — пряча улыбку, согласилась мать. — Чай будете?       — Будем, минут через десять, — Джордж снова вцепился в руку Пола, потащив его в сторону своей комнаты.       — Спасибо, миссис Харрисон, — в который раз тепло улыбнулся тот.       — Не за что, милый, — женщина удалилась на кухню.       — Да пошли уже! — Джордж, который обычно не был столь нетерпелив, начал уже подталкивать Пола в спину. — Хватит уже с моей мамой заигрывать! Тебе что, девушек в Ливерпуле мало? Иди давай! — и он буквально втолкнул Пола в свою спальню. Тот усмехнулся, но повиновался другу.