Один таракан в голове, его имя Любовь!

Дорогие читатели, те кто младше чем 14 лет, пожалуйста, не читайте эту главу, так как в ней очень много жестокости и боли, я говорю на полном серьезе. Заранее спасибо, ваша Джен Ероу. Солнце озаряло мне путь, птицы весело щебетали, да и жара не была такой уж и сильной, но что-то меня беспокоило, я даже не знаю почему на душе было так, казалось, что страх черной кошкой пролез в мое сердце и теперь царапает все изнутри. Я все шла и шла, оставалось двадцать минут до города, как я почувствовала чье-то присутствие. Я обернулась и увидела его. - Отец… - испуганно выдохнула я. - Не ждала, меня, сволочь? – прошипел мне в ответ змей и подошел ближе, я отступила шаг назад и сглотнула. Его золотистые змеиные глаза горели, в них читалось безумство и ужасная злоба. Я молча смотрела на него, а он, помолчав минуту, продолжил: - И где ты была, сучка? - Кто бы говорил, - огрызнулась я и со злобой посмотрела на него. - Молчать, мразь! – Я заткнулась, мне захотелось убежать, но ноги не слушались, я как несчастный зверек, которого схватила змея своими ядовитыми клыками. Мгновение - и Орочимару стоит за моей спиной, удар по шее и тьма. Я очнулась, голова гудела, осмотревшись я поняла, что мы в какой-то пещере, после чего я прикрыла глаза. Вдруг меня схватили за шиворот. И он произнес: - Где ты была, Йо, - в голосе ни капли доброты, одна жестокость. - Тренировалась, - соврала я, за что получила звонкую пощечину и взгляд полный презрения. - Правду! - Папочка, я... Ну послушай меня, пожалуйста! Пап, - мой голос предательски задрожал. Но не успела я вновь открыть рта, как внезапно надо мной сверкнула плеть из змеиной кожи, и сильная рука отца наотмашь ударила меня прямо по левому глазу. Кожу вокруг глаза тут же пронзила острая боль, по лицу потекла горячая струйка. Этого я уже не смогла спокойно вынести и упала к его ногам, слезы схлынули горячим потоком, смешиваясь с кровью. - Папа... Я ни в чем не виновата... Я не хочу детей… Я не люблю Саске! – выкрикнула я, борясь с рыданиями. - Мразь, - прорычал взбешенный отец, глядя сверху вниз на меня, вид у меня был жалкий и потрепанный. - Поднимайся, стерва! - Нет, папочка, пожалуйста, не надо... – Я была испугана, никогда я его не видела таким. - Я сказал - ПОДНИМАЙСЯ, ДРЯНЬ!!! - вновь меня одарили ударом правой рукой. И я, закричав от боли, кое-как встала на плохо слушающихся ногах. Опять удар, мне было так больно и я возненавидела его еще сильней, я забыла, что считала эту сволочь отцом, но почему-то сила Уробороса не появлялась, может из-за того, что мое тело ослабло. - Остановись, – прохрипела я, задыхаясь от своей крови. - Заткнись, отродье! - снова удар, но теперь ногой и по ребрам, послышался хруст и ужасная боль, и я, перекувырнувшись, так ударилась головой о камень, что в глазах замерцало. - Да что я тебе сделала? – обессиленно молвила я еле дыша. Тело болело, но еще больше душа. Его рука скользнула к моей шее, и он начал меня душить. - Ты думаешь, я это оставлю? - повторил он, дрожа от ярости. - Просто так оставлю!? С кем ты тут бродишь? Что шлюхой стала, лишь бы раз с Саске не переспать, ради дела! - Отвечать не было сил и желания, хоть и нес он бред сивой кобылы. В голове все крутилось имя Учихи старшего: Итачи, ты где?! Итачи, спаси! Итачи, Итачи, Итачи… в глазах вновь потемнело. - Маленькая дрянь, - Орочимару ослабил хватку, видя, что я на грани обморока. Если бы я только мог предположить подобное непослушание... Я запросто бы вспорол тебе живот после того, как увидел тебя. Мразь. Сволочь, скотина! Поганое шакалье отродье! - Ненавижу… - еле вымолвила я. - ЗАТКНИ ПАСТЬ!!! За предательство ты заслужила смерти… Но... Я сделаю кое-что другое. Кое-что похуже смерти. То, чего тебе никогда не смыть с твоей паршивой шкуры. Сказав это он повернул меня к себе спиной и немного наклонил в перед, стянул с меня шорты. Я ужаснулась и дернулась. - Нет… Пусти меня! Отец всем телом навалился на меня. Задыхаясь от тяжести, я ощутила что-то твердое, это меня ужаснуло, лучше если он меня убьет. Нечто постороннее, проникшее прямо в анус, причиняющее нестерпимую разрывающую боль. - Ненавижу! – закричала я на всю округу. - Отпусти! Он начал двигаться резко и глубоко, раздирая меня изнутри, эта боль была мала по сравнению с тем, что творилось в моем сердце, я заплакала в голос, вырываться не было сил и желания, жить не хотелось. В голове почему-то крутилось лишь одно имя – Итачи. - Ита… - в отчаянии прошептала я, надеясь, что может быть хоть он поможет, что сейчас он явится и прекратит безумство отца. Нет, он не слышит, я ему наверное не нужна, он бросил и забыл. - Не смей... раскрывать... свою грязную... пасть, - прохрипел мне Орочимару, который явно не расслышал, что я сказала. Мне казалось, что внутри у меня не осталось нечего живого, только кровавое месиво. Запекший порез на глазу уже саднил, отец продолжал терзать мой задний проход. О, вот если бы сейчас умереть, только тогда исчезнет эта боль! И внезапно - все прекратилось. Тяжело и хрипло дыша, он слез с меня и с презрением осмотрел полураздетую, закровавленную часть тела. - Надеюсь... это послужит... тебе... хорошим уроком... маленькая... дрянь, - еле выдохнул он. – Если через день… тебя не будет в деревне Звука… я тебя в пизду выебу, а потом отдам своим прихвостням… а в конце концов… ты родишь ребенка от Саске… Шаги по пещере - и тишина, я осталась одна. Я лежала на холодной земле, из истерзанного анала текла кровь, смешанная с извержениями отца. Все тело ныло, но что значила эта боль по сравнению с той, что грызла меня изнутри. От осознания того, что сейчас сделал со мной отец... За мгновения счастья... За долгожданную свободу... Позор, несмываемый, вечный позор! Легче только смерть! Плакать я уже не могла, я не выйду отсюда, не выйду, сдохну здесь, но не выйду! Послышались шаги, он ушел, а я уже не чествуя боли упала в темноту, тихо шепча: - Умру… Не уйду… Больно… Отец… Ненавижу… Ита…чи…