Цепи ненависти

Зим сидел на крыше дома Мембрейнов, глазея на звездное небо. Люди в этом районе были идиотами (как и в остальном городе), не способными поднять голову и увидеть инопланетное существо, поэтому он позволил себе заявиться без маскировки. Время за полночь. Прохладный ветер обдувает кожу и антенны. Вокруг слышны сверчки. Под светом уличных фонарей кружат ночные бабочки. Но Зим ни на что из этого не обращает внимания. Тишина и ожидание его ужасно раздражают, и только когда он слышит звук жужжащего мотора где-то вдали на дороге, то довольно улыбается и смотрит на улицу: Диб на своем скутере подъезжает к дому. Он снижает скорость, отчего плащ перестает развеваться на ветру, и объезжает здание, направляясь к гаражу на заднем дворе. Пришелец может даже не заглядывать в гараж — он это уже раньше делал, и он итак знает, что произойдет: подросток заглушит скутер, снимет шлем, закроет металлическую дверь и пройдет в дом. К слову, гараж Диба полнился разными скелетами в шкафах: это была лично его территория, посвященная его паранормальным исследованиям, на которую он никого не пускал, но и никто ей не интересовался. Там хранилось полно фотографий, антинаучных записей, странных дневников, видеодисков и физических доказательств, как останки и слепки и прочая атрибутика. Помимо скутера, на который он невероятно долго копил, там стоял красный корабль Тэк. Вернее, то, что от него осталось — хлам, не подлежащий ремонту (некоторые детали выкрал Зим), уничтоженный из-за одной несчастной истории. Просчитав, что подросток должен был добраться до своей комнаты, Зим зацепился паучьими лапами за крышу и повис вниз головой, осторожно заглядывая в сумрачную комнату. Вовремя — Диб только зашел. Сняв с себя плащ, он повесил тот на спинку рабочего кресла и положил на стол белый бумажный конверт с деньгами внутри — оплатой за работу — и револьвер с серебряными пулями — подарок от Всевидящего Ока. Инопланетянин мог только догадываться, какую работу тот выполнял, исполняя задания Ока: подобно своему гаражу, он сам хранил в себе множества загадок, не позволяя своему характеру дать и намека на их раскрытие обычным людям. Только мысли о миссиях паранормальщика уходят на задний план, когда его руки берутся за подол синей футболки. Зим не боится выдать свое присутствие и не задумывается, плохо ли то, что он делает: вовсю наблюдая, он прижимается к стеклу, втянув в рот губы. На щеках ощущается жар, словно он делает это в первый раз — нет, но интереса ничуть не меньше. Стройное худое тело подростка не до конца развито, но на нем уже виднелась жилистая мускулатура. На белую кожу падает свет мониторов компьютера, тогда как тени подчеркивают контуры. И в момент, когда подросток собирался расстегнуть брюки, в комнату входит Гэз: Зим отчетливо слышал их разговор, начавшийся с просьбы девочки о деньгах, и закончившийся причитаниями недовольного юноши, жалующегося на то, что сестра пропадает неизвестно где и играет в азартные игры. Только Зиму слушать это совершенно неинтересно. Разговор вскоре заканчивается, девочка уходит, получив некоторую сумму, а подросток, заперев дверь комнаты, переодевается в пижаму. Довольно быстро — пришелец снова почти не получил удовольствия. Какое-то время Зим вновь сидит на крыше, но теперь ожидая, пока подросток не заснет — ему давно надоело просто смотреть, пора бы начать действовать и утолить болезненную страсть. Только Диб никак не может улечься и всё ворочается в своей постели. Пришлось запастись терпением, чтобы, наконец, усы-антенны перестали улавливать звуки скрипучего матраса, и Зим смог заглянуть внутрь: очки на тумбочке, спящее лицо Диба выглядит мирным и безмятежным, одеяло укрывает его до шеи, и он тихо сопит. В голове уже крутится несколько задумок (начиная с самых невинных и заканчивая грязным развратом) на случай того, если он станет сопротивляться, а скорее всего так и будет. Иркен в предвкушении, отчего на лице широкая ухмылка. Он осторожно открывает окно и бесшумно залезает в комнату, впуская ночной воздух. Нависая над Дибом, он плавно опускается коленями на кровать, едва задевая его бедра, издавая как можно меньше шума от мнущегося матраса, и убирает паучьи лапы в пак. Чувствуется странный запах. Зим приближается к лицу паранормальщика так, что на него падает его дыхание. И глаза спящего распахиваются, а пришельца резко хватают за антенны. — Эй! — шипит Зим, глядя на недовольное, если не испуганное, лицо Диба. — Какого ты здесь забыл?! Крепко задумавшись, Диб не услышал, как пришелец пробрался в его комнату, о чем мигом пожалел, ведь такая встреча с ним точно не сулит ничего хорошего. Когти больно вцепляются в плечи, и подросток пытается скинуть Зима с себя, отчего оба падают с кровати. Катаясь по полу, они дерутся и запутываются в одеяле, и это больше похоже на вошкание котят в мешке, чем на серьезную битву двух соперников. И чтобы положить странной потасовке конец, Диб вырывается из инопланетной хватки и, мигом поднявшись, спешит к столу, где берет револьвер. — Проваливай, космический урод! Полный злости юноша целится в иркена, а Зим не спеша скидывает с себя скомканное одеяло и поднимается на ноги, ничуть не переживая насчет угрозы. В Дибе помимо странных движений в драке он замечает, что его немного шатает, а карие глаза мутные, но он решает, что не стоит уделять этому внимание. С ехидной улыбкой подойдя к нему, Зим берет его за дрожащие руки и наводит дуло себе на грудь, отчего ярость на бледном лице подростка исчезает, и её заменяет растерянность. — Ты этого не сделаешь, — с вызовом бросает захватчик. — А если сделаю? — хмурится Диб и пытается надавить на курок. — Ты не сможешь. Слова ещё больше бьют по уверенности паранормальщика. Он итак понимает, что ни за что не смог бы выстрелить в инопланетянина. Жалкая попытка защититься провалилась, и он неуверенно опускает оружие. Впрочем, от инопланетянина не исходит угрозы, и это немного успокаивает. Между тем, Зим принюхивается и, морщась, делает шаг назад. — Диб-вещь? Что за странный запах? Пахнет как земные подворотни. — Я просто немного выпил, — Диб пожимает плечами и кладет оружие на стол. Игнорируя присутствие своего врага, Диб обходит его, поднимает одеяло с пола и отряхивает. Зим в замешательстве: с чего вдруг человек решил травить себя токсичными отходами, да ещё так не вовремя? Весь настрой, с которым заявился пришелец, ушел из-за вида и запаха подростка. — Чего ты хочешь, Зим? — паранормальщик поворачивается к пришельцу, потому как стоять к нему спиной довольно напряженно. Медленно работающее сознание уже догадывается, какой последует язвительный ответ. — Тебя, — просто отвечает Зим, — Но ты отвратителен. Диб лишь глупо смеется и говорит иркену валить домой. Под его внимательным наблюдением, ожидающим подвоха или какой-нибудь выходки, инопланетянин подходит к окну, готовый вылезти наружу и уйти к себе. Но вместо этого закрывает окно и усаживается на кровати, решив просто так не уходить. — Зиму скучно. Зим останется здесь. — Ну и ладно, мне всё равно. Я не совсем понял, зачем ты пришел, но тебе действительно будет лучше уйти, — спокойно говорит подросток, надеясь убедить его, и ложится обратно в кровать, — Развлекать тебя здесь никто не будет. Я замерз, устал, и хочу спать. На какое-то время наступает долгое молчание. Подросток глазеет в потолок, инопланетянин глазет на него. Под пристальным взглядом рубиновых глаз он чувствует смущение, и вместе с бессонницей это мешает ему заснуть. Скорее всего, стоило бы побояться, что утром он может очнуться на операционном столе или где-то в чужой постели, или вообще не проснуться, но заторможено работающий мозг закидывает эти мысли на второй план. — Почему ты напился? — спрашивает вдруг Зим, — И где ты пропадал? — Тебя это волнует? — раздражается зевающий подросток, — Нигде я не пропадал. — Ты лжешь. Без каких-либо объяснений, инопланетянин ложится на дрожащего паранормальщика, обнимая его за талию, чему несколько мешает одеяло. Диб смущается еще больше и пытается его оттолкнуть, но иркен настырный и отпускать его не собирается. — Теперь тебе не холодно, — заключает пришелец, — Рассказывай. Подростку остается смириться и постараться не обращать внимания на то, что лицо соперника так близко. Лучше не пытаться прогнать упрямца с целым набором смертельного оружия за спиной — это бесполезно и опасно. — Чего рассказывать? — спокойно говорит Диб, — У меня было много бумажной работы… Точнее, пришлось воровать из вампирского склада в доках ценные бумаги. Слежка, выстрелы, погоня… Слишком много мрачности и жути. Захотелось как-то скрасить вечер и забыться, вот я и выпил. И вообще, ты будешь меня отчитывать? — Диб наигранно дуется, — Только пришельца извращенца мне не хватало, чтобы он следил за моим здоровьем. «Мамочка», не буди меня утром, я не пойду в школу. — Между прочим, я скучал. Подросток удивленно хлопает глазами. Кого-то всё ещё волнует его существование? От такого отношения к себе чувствуется некий наплыв нежности. Только он сразу исчезает, когда подросток вспоминает, что имеет дело с Зимом, и его искренность обязательно имеет за собой какие-то своеобразные присущие ему мотивы. — Ничего ты не скучал, пришелец, — горько и обиженно отвечает он, — Ты можешь думать только о себе. И я уверен, если вдруг ты когда-нибудь — хоть в единственный раз — подумаешь о ком-то кроме своей персоны, тогда точно свиньи научатся летать. Не знакомый с пословицами Зим ошарашено смотрит на него и пытается переварить в голове «факт», что земные свиньи, оказывается, могут летать. — Ты идиот, — вздыхает Диб, — Кстати, чем ты всё это время занимался? — Я? — пришелец возвращается в реальность, — Я играл в «зоопарк». — Снова? — в голосе подростка возмущение, — Тебе совсем не жаль этих людей? Ах да, о чём это я? Конечно же, нет. Одним из развлечений, что нашел себе захватчик, стала разборка и сборка живых людей: он отрезал им конечности и пришивал новые от роботов или каких-нибудь зверей, подвергал их тела мутациям и заменял мозги на свои странные аппараты, устраивал с недолюдьми арены и игрища на выживание. Зрелище изменения людей и потом их дикая борьба выглядели жутко, на грани сюрреалистичных кошмаров, и если несколько из мутантов выживали, то Зим возвращал им мозг и прежнюю сущность, стирал память о похищении и возвращал на улицы города — нельзя же, чтобы подопытные, коим являлось здешнее население, вдруг закончились. И вроде как, большинство из счастливчиков вернулось к нормальной жизни. Возможно, алкоголь в голове, возможно сумасшествие, но Диб больше не видит необходимости избавиться от Зима — ему тепло и уютно. Но очень непривычно, и дышать тяжелее не от веса пришельца, а от неловкой неприличной близости с ним. Зиму тоже нравятся объятия — единственный раз, когда он был так близко к Дибу, случился давно и из-за Кифа: нужно было проучить придурка, и обниматься с мальчиком оказалось противно. Но сейчас ощущения совсем другие, и запаха винной бочки почти нет. Подросток в его власти, он окидывает того вожделеющим взглядом, желая проникнуть под одеяло и коснуться тепла. Диба тянет на смех, когда он встречается с его взглядом: — Почему ты так на меня смотришь? — заметив, как на голове инопланетянина дернулись антенны, он протянул руку, — Твои штуковины… прямо как у муравья, — коснувшись одного из усов, он осторожно поглаживает тот, — Такие странные… — Это ты странный, — пришельцу не нравится тарабарщина подростка и его поведение. Но это всё же лучше, чем обычная апатия и тоска на лице. К тому же, он находит его действия довольно приятными. Недолго думая, он проводит языком по его губам, на которых ещё сохранился терпкий вкус. — Фу, — Диб вытирает рот и смеется, — Лижешься прямо как пёс. — Зим не пёс, Зим нормальный, — хмыкает иркен и с интересом спрашивает, — А что делают люди? Диб неуверенно взял пришельца за затылок и притянул к себе, легко соприкоснувшись с ним губами в мягком поцелуе. — Это. Называется «поцелуй», — объяснил подросток и тут же покраснел, — Черт, зачем я это сделал?.. Прежде чем паранормальщик всерьез задумался бы насчет своего поступка, Зим взял его за подбородок и уверенно поцеловал. Тот не сопротивлялся и обнял его за шею, размыкая губы, чем воспользовался иркен, проскользнув между ними своим языком. Зим никогда не делал прежде ничего подобного — отчего сначала инициативу на себя взял человек, пока инопланетянин не сообразил что да как — и новые ощущения ему нравились, как и слегка острый, но приятный вкус. Человеческая слюна не обжигала, в отличие от грязной воды, и он был этому рад. Медленно исследуя жаркий рот подростка, он стягивал с него одеяло, и через шелковистую одежду поглаживал грудь и живот, а когда избавился от ненужной вещи, прижал его к себе, переворачиваясь с ним на бок. У обоих кружилась голова, по телам пустился жар, и дышать было трудно, но это мало беспокоило. Диб слегка вздрагивал в объятиях инопланетянина, томно вздыхая и отвечая на поцелуй. Мозг отключился и не давал и намека на то, что происходящее совершенно неправильно, даже когда руки Зима проникли под кофту и принялись гладить горячую голую кожу, к которой тот давно хотел прикоснуться. Сплетаясь с иркеном ногами и прижимаясь к его телу, подросток чувствовал возбуждение и сильное влечение. Трехпалая ладонь зарывалась в его черные волосы, в то время как вторая скользила по спине вниз, опускаясь к пояснице, проникла в штаны и нижнее белье и властно сжала ягодицу, отчего Диб вздрогнул и схватил руками лиловую униформу. Зим дернул его таз на себя, заставляя выпуклость спереди потереться о свое бедро, и подросток застонал ему в рот. Зиму понравились звуки удовольствия, сравнимые с восхищением в свою сторону. Прервав поцелуй и облизнувшись, довольный пришелец с усмешкой посмотрел в зардевшее, покрывшееся испариной лицо юноши, освещаемое тусклыми фонарями с улицы и тонким месяцем. Рукой, что была в волосах брюнета, он коснулся пижамы когтем и разорвал несколько пуговиц, оголяя половину торса. — Зим? — сказал вдруг Диб. — Чего? — Мне кажется, я вел себя немного грубо, когда ты пришел… Вообще-то, мне было действительно одиноко, и я напился от отчаяния, что никому не нужен. И ты, вроде, не желал мне вреда, так что… Наверное, я должен извиниться. — Это не самый лучший момент для извинений, — засмеялся пришелец, всё больше удивляясь поведению своего человека. — Знаю, но… Я просто хотел… Зим заткнул рот паранормальщика поцелуем — в данной ситуации его бы несло и несло. А раз действие алкоголя не вечное, и потом, скорее всего, он будет жалеть о содеянном, то не стоит медлить. — Всё хорошо, Диб, — заверяет пришелец, касаясь его щеки. — Правда? Ну… Отлично, — улыбается подросток и неловко отводит взгляд, — Это нормально, что я так возбужден? Мне… мне никогда не нравились парни или инопланетяне в таком плане, и… Не знаю, может быть это всё просто алкоголь, но кажется, я схожу с ума от твоих касаний… — Неужели? — ухмыльнулся иркен, прикусив нижнюю губу и обнажив клыки, а его рука от ягодицы перешла к твердому истекающему смазкой члену подростка, — Тогда посмотрим, что с тобой будет, когда ты ощутишь в себе всю зимовскую превосходность. — Нь… мхм… — подросток утыкается в плечо Зима, пока тот медленно проводит по всей его плоти, — Ты… имел в виду «на себе»?.. — Нет — в тебе, Ди-иб. Когда Зим войдет в тебя… Осмысливая сказанное, Диб немного отрезвляется, а в закоулки сознания пробирается страх, но его тут же глушит Зим, оставляя место лишь для удовольствия. Страстно целуя Диба, захватчик ласкает его обнаженную грудь и возбужденный орган, тогда как тот проникает руками под лиловую униформу и принимается гладить его кожу. Словно опьяненные, тонущие в тягучей карамели, оба хотят насытиться друг другом, и иркен, следуя зову внутри, переворачивает изнемогающего паранормальщика обратно на спину, задирает кофту пижамы и проводит языком по его шее. Кончики пальцев в перчатках пробегают по ребрам и гладят упругий живот, клыки прикусывают мочку уха, губы оставляют на ключице лиловый засос, а Диб постанывает от удовольствия и изгибает спину, слегка царапая зеленые плечи. Прижимая своим телом подростка к матрасу, подминая под себя, Зим проводит языком по ключице и впивается зубами в нежную шею, а когти царапают лопатки, разрывая хлопковую ткань и оставляя на них царапины: с губ Диба срывается стон, а бедра подаются вперед и трутся о пах пришельца. Облизываясь, подросток замечает, как из пака выходит щупальца, что снимает пришельцу перчатку, после чего трехпалая рука оказывается у его губ, проводя по ним пальцами. Встретившись со взглядом рубиновых глаз, он понял, чего от него добиваются, и взял те в рот. Пока он сосал их и играл с ними языком, попутно гладя антенны, Зим не больно кусал его соски, целовал грудь и живот. Пара щупалец схватила резинки пижамных штанов и вместе с бельем спустила их до колен. Убрав свою руку изо рта паранормальщика, у которого до подбородка стекали дорожки слюны, инопланетянин снова поцеловал его, сплетаясь с ним языком, ладонью проводя по обнаженному бедру и сгибая его ногу в колене. Влажный ящероподобный палец дразнясь обогнул анальное отверстие подростка и осторожно вошел внутрь, массируя и растягивая. Легкий дискомфорт быстро сменился необычными, но приятными ощущениями, отчего Диб, обнимая пришельца, сам стал насаживаться на руку партнера, не сдерживая похотливых звуков. — Такой громкий и вкусный, — смеясь, воркует Зим, — Мне нравится… Диб пытается что-то ответить, но сейчас он не владеет голосом. Собственный член касается живота, на шее горячий инопланетный язык, внутри пара иркенских пальцев, сладко терзающих юное тело, и он судорожно вздыхает, находясь на пределе. Только достичь нескольких секунд безграничного счастья не дает Зим: — Слишком быстро, — пришелец прерывается, убирает руку и садится на кровати, — Ты забыл о Зиме. Задыхающийся от жары Зим отсоединяет от спины пак и снимает лиловую униформу захватчика. Наблюдая за ним, Диб сглатывает, находя его тело привлекательным. — Нравится? — с усмешкой спрашивает пришелец, заметив его реакцию. — Да… — Ещё бы, ха! Пока Зим возится с клепаным ремнем на своих штанах, в голове подростка пробегает мысль, что что-то определенно не так, а вместо предвкушения, с которым он хотел Зима, наплевав на всё, снова страх. Со щелчком застежки в сознании замыкает, будто возвращается частичка здравого смысла и рассудка, и он, видит, что именно не так: Зим-инопланетянин-враг, собирающийся его трахнуть, и сам Диб никак не возражает. Стараясь не выглядеть шокированным, паранормальщик медленно поднимается, натягивая штаны. — Э? Ты куда собрался? — недоумевает пришелец. — Я… Мне нужно… — извилины крутятся в надежде найти отговорку, — Мне нужно в туалет… Подожди здесь… — Глупые человеческие потребности, — Зим недовольно хмурится, явно не думая до этого, что придется прерываться, но всё же отползает и дает Дибу подняться с кровати. Диб спускает порванную кофту, берет с тумбочки очки и поспешно выходит (или бежит) из комнаты. В ванной в глаза ударяет яркий свет, и, жарко дыша, подросток облокачивается спиной о закрытую дверь. В паху саднит, и он жмурится от боли — в отличие от мозга, тело взбунтовалось, желая продолжения и разрядки, от которой его оторвали. — Гх… черт… Раковина. Туман в голове рассеивается, холодная вода смывает жар, и Диб немного остывает. А после, смотря на себя в зеркало, понимает, что совсем недавно происходило в его комнате, и на него разом накатывают стыд, злость, ужас, презрение и унижение. Теперь, почти вернув рассудок и смотря на вещи более менее трезво, ему кажется, что лучше бы алкоголь развеялся гораздо раньше, пока они не зашли так далеко. Дело дрянь. — Боже мой, — хватается подросток за макушку, — Я чуть не переспал с Зимом! И он сейчас в моей комнате!!! ЧТО МНЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?! Ему кажется неудивительным, что иркен воспользовался его состоянием, но что его и пугало, так это собственная реакция. Обычно его выворачивало от одной мысли о какой-либо связи с инопланетянином, а тут он был первым, кто поцеловал его, кто отвечал на прикосновения и кто невероятно завелся. И не полностью выветрившееся вино непреодолимо тянет назад в страстные объятия. — О чем я думаю?! Блять, блять, блять, — метаясь из стороны в сторону по холодному кафелю, в голову Диба приходит лишь одно решение: бежать. Меж тем, Зим сидит на кровати, облокотившись о стену. Душно, пальцы нервно бьют по простыни. Подростка нет уже порядочное время. По-крайней мере, он убедился, что штудирование мерзких земных книг и их загрузка в пак прошли не зря. А контакт высшего превосходящего существа с превосходящей особью жалкой расы — нечто, которое стоило давно попробовать. — Да куда же он пропал? — спрашивает себя захватчик. Неожиданный жужжащий звук где-то на улице заставляет развернуться к окну: Диб, наспех надевший толстовку и кроссовки, забыв о шлеме, уезжал прочь. — Какого?! Мерзкая обезьяна-Диб! — кричит от злости Зим, понимая, что беглец вряд ли вернется, — Будь ты проклят, кусок мяса! Будь ты проклят! Думая о том, что теперь ему точно не жить, паранормальщик ездил по ночному городу без какой-либо цели. Как он допустил такое? Как позволил Зиму овладеть собой? Почему не прогнал пришельца? Помимо револьвера его комната была оснащена охранной системой, о которой из-за алкоголя он забыл, и сейчас чувствовал себя идиотом. Стараясь выкинуть из головы свои слова в спальне и развратные действия, он сосредоточился на дороге…

***

Никто не преследовал и тем более не искал Диба. Он уснул на какой-то парковке, а потом проснулся от того, что ему на лицо плеснули воду. — Доброе утро, — без капли позитива сказала Тэк и закрутила пробку бутылки, — Как ты сюда попал? Убрав ногу с сидения скутера и поднявшись с твердого асфальта, подросток размялся и протер лицо. Голова болела, а остаток ночи ему снились «кошмары», поэтому он не знал, рад ли видеть ещё одного инопланетянина, только теперь вживую. — Тяжелая ночка? — Не то слово… — зевнул паранормальщик, потирая виски. Оглядевшись, Диб вспомнил, что у него кончился бензин, и он приехал к ТакоБэлль. Помимо этого, из воспоминаний прошедшего вечера и ночи остались лишь обрывки, и подростка это вполне устраивало: о клыках вампиров думать было страшно, а о клыках инопланетянина — стыдно. Ожидая ответов, на него всё ещё с интересом смотрела иркенка в маскировке. — Я просто… убегал от кое-кого, — попробовал оправдаться Диб. — А, поэтому от тебя пахнет потом и страхом? Подросток покраснел. — Насколько у иркенов сильное обоняние? — Гораздо сильнее вашего, — с усмешкой отвечает Тэк, — Пойдем за мной. Тэк отвела подростка в свою закусочную. Выглядела та как самая обычная, только очень чистая. Стоял запах жареной картошки. Несколько завтракающих посетителей сидели за столиками. На барной стойке сидела Мими, контролируя процесс готовки на кухне и роботов-поваров. Подросток сел за барной стойкой, и Тэк великодушно — с условием, что он не будет привыкать к этому и пользоваться её добротой — дала ему еды и стакан колы. Жуя тако, он старался не задаваться вопросом, где бы он оказался, поскольку ни одного хорошего знакомого у него не было. Будто само сознание привело его по направлению к закусочной иркенки. К чему привел спешный бездумный побег? Чудом не простывший, с нелепым видом и ужасным настроением Диб сидит в закусочной, а пара посетителей окидывает его взглядом, как какого-то бродягу. Мораль или честь сохранить не удалось, потому как первый сексуальный опыт произошел с тем, кого он ненавидел больше всего. Только если бы Диб не сбежал, вряд ли было бы лучше. Тэк сидит рядом, поглаживая лохматую серповидную прядь брюнета, пока тот погружен в себя. Её лицо каменное, но она едва сдерживает смех: она знала, что Зим придет к юноше, но не подозревала, как обернется ситуация. Слежка за врагом и его предпочтениями дала достаточно интересную ситуацию, но план, который она задумала, чтобы навредить дефекту, испортившему её жизнь, придется изменить. И новая задумка девушке предпочтительнее: отличный способ развлечься, контролируя чужие чувства и ломая чужие жизни. Диб — лишь марионетка в её руках, способ достижения цели и мести. Способ заставить Зима страдать. — Кто за тобой гнался? — как ни в чем не бывало, спрашивает Тэк, — Раз ты оказался на моей парковке. Так же серьезно сидя рядом, она слушает расплывчатую историю мнущегося и смущающегося Диба о каких-то жутких экспериментах его заклятого инопланетного врага и понимающе кивает головой. В этом человеке она видит лишь один из элементов её цели, хотя в нем есть и что-то милое, раз он привлек Зима. Когда Диб заканчивает рассказ, девушка утешающее хлопает его по голове, не обращая внимания на недоуменные карие глаза, мило улыбается и уходит в хранилище для еды. То выглядит как большой холодильник, заполненный полуфабрикатами, но на самом деле это место, где она прячет своё оружие. — Мими? Верная слуга — с именем, данным Тэк, для проявления собственной нехарактерной иркену индивидуальности — мигом появляется перед ней, готовая исполнить любой приказ хозяйки. Девушка всегда боялась того, что кто-то может её подслушивать, поэтому давно стала контактировать с Сиром телепатически. Она наказывает усилить охрану здания, не спускать глаз с врага и поставить на объекта-человека жучок, на всякий случай. Теперь Диб будет под её присмотром, и слежка за ним не обязательна. И кошка-робот идет исполнять приказ: сначала к компьютерам, потом к юноше, запрыгнув ему на плечи. — Эй, что ты делаешь? — Диб готов умилиться тому, как Сир трется о его шею, но вспоминает, что это — смертельно опасная инопланетная технология, а не зверюшка. А сзади раздается знакомый писк: — Тако! Подросток оборачивается на голос: Гир, в костюме зеленого щенка с поводком на шее бежит к барной стойке. Но если здесь Гир, значит где-то недалеко и Зим. Диб закрывает лицо меню и отворачивается, надеясь остаться незамеченным, но сделав заказ, робот всё же замечает его: — Мэри! — радостно верещит он, виляя хвостом, маша руками и разбрызгивая по полу фарш от своего тако, — Привет! — Да… Привет, злой щенок робот приятель Зима… — меню, как неудачная попытка маскировки оказывается на столе, — А где Зим? Веселый разведчик открывает рот, чтобы начать говорить, но его затыкает злой взгляд Мими. Грустный разведчик замолкает и отчаянно смотрит сначала на кошку, затем на подростка. В свою очередь, подросток не знает, как реагировать на наворачивающиеся на глазах щенка слезы. — Почему? — истерично плача, кричит Гир, — Почему ты меня больше не любишь?! Роняя тако, Гир весь в слезах бежит прочь к выходу, у которого Диб замечает, к своему ужасу, Зима в парике и линзах. С возгласами «Мэри меня больше не любит!» он бросается на шею хозяина и висит, рыдая и уткнувшись ему в грудь. Зим недоумевает, желая, чтобы слуга прекратил, и слегка хлопает его по голове. Но слуга не успокаивается, поэтому он достает из пака резиновую свинку и швыряет прочь, отчего робот сразу же отцепляется и счастливый бежит за ней. Зим надменно улыбается себе — хитрый трюк, прекрасно исполнен. После уверенно идет в сторону подростка. В его взгляде паранормальщик читает злость, которую тот скрывает за усмешкой. На этот раз бежать некуда. — Попался, вонючка, — взяв подростка за воротник, Зим беспардонно целует его в губы на глазах у всех посетителей. Диб отталкивает его, ещё сидящая на его плечах Мими злобно шипит и убегает, а пришелец хватает подростка за шею, — Куда. Ты. Вчера. Сбежал?! — сквозь зубы процедил он, уже не скрывая злости. Держа иркена, грозящегося его задушить, за запястья, зардевший сердитый Диб отводит взгляд, не находя слов для ответа. Понимая, что таким образом от подростка ничего не добиться, Зим ослабляет хватку и опускает руки ему на колени. Несколько смягчившись, он смотрит ему в глаза, поглаживая его колени. — Диб-тупица, в твоей большой голове зародилась идея, что Зим тебе навредит? — У меня не большая голова! А вдруг это часть твоего злобного плана? Что ты со мной сделал?! Не трогай меня! — скинув с себя ладони Зима, Диб вскакивает со стула и отходит подальше, — Не приближайся ко мне! Не успевает он среагировать, как яростный Зим бьет его по скуле и он отлетает на какой-то столик: еда и посуда летят вниз и разбиваются, стол переворачивается на бок, посетители ахают и живо поднимаются с мест. Удержавшись на ногах, подросток отчаянно бросается на соперника. Оба вцепляются друг в друга, а люди вокруг смотрят на драку как на шоу, даже не думая о вызове полиции. Меньше минуты хватило на то, чтобы на зеленой коже появились темные синяки, а на белом лице царапины и ссадины. Запыханные, полные адреналина, человек и пришелец наносили удары куда получится, стараясь подставить подножку или навредить как можно сильнее, желая увидеть поражение соперника. Диб был несколько сильнее, к тому же у Зима не получилось бы воспользоваться своим паком, и кажется, превосходство в драке его. Но хитростью и изворотливостью Зим заламывает ему руки за спину и прижимает лицом к стене. Подросток пытается вывернуться и брыкается, но ладони почти между его лопаток, и он сжимает челюсти, стараясь не подавать виду слабости. Игриво рыча, пришелец утыкается ему в затылок, отчего кожу обжигает дыхание, а сзади в бедро тыкается «причина», почему Зим так любит устраивать схватки, желая усмирить непокорного подростка. Сердце в груди Диба колотится быстрее, а щеки красные то ли от злости, то ли от смущения, то ли от стыда. Иркен мог бы поиметь подростка прямо здесь и сейчас, и Диб это прекрасно понимает. — Ненавижу тебя, — как факт говорит паранормальщик. — Конечно, ненавидишь, — горячий язык проходит по уху, и по спине подростка пробегают мурашки. В трезвом состоянии прикосновения инопланетянина воспринимаются несколько по-другому, но лишь с тем отличием, что их запомнит не только тело, но и мозг. Рука инопланетянина проникает под толстовку и гладит живот, и с усмешкой Зим ласково, подобно искушающему дьяволу, продолжает, — Ночью ты был более раскованный. Ты стонал и извивался, отдавался мне целиком, а сейчас сопротивляешься. Что случилось, Ди-иб? — растягивает он имя подростка, а рука спускается к лобку, — Твои принципы не дают тебе расслабиться и получить удовольствие? — язык проходит по шее, — Поэтому ты сбегаешь как трус? А, Диб? Униженный и разбитый, Диб до крови кусает себе губу, готовый разрыдаться: под чужими взглядами он кончит из-за инопланетянина, и это кажется таким же неизбежным, как смена дня и ночи. Прохладная стена нагрелась от его распаленного лица. По вискам скатилась пара капель пота. В ушах глушит, и всё, что он способен слышать, это собственное сердцебиение. Насколько одиноким нужно быть, чтобы броситься в объятия машины-убийцы? Стоило ему только купить немного вина у какого-то алкоголика, как он обжимается со своим единственным заклятым врагом. А сейчас Зим бесстыдно шарит в его штанах в присутствии посторонних людей. Когтистые пальцы почти нежно идут от головки до основания, ладонь мягко обхватывает возбужденный член и оттягивает крайнюю плоть — Зим издевательски смеется, заслышав вырвавшийся из упорно молчащего паранормальщика тихий скулеж. — Отвали от моего куска мяса! — Тэк хватает захватчика за воротник, оттаскивает и швыряет на пол. Зим опешивает от такой выходки, но затем его поливают водой и он верещит и бьется в конвульсиях. Уткнувшийся лбом в стену Диб пытается прийти в себя и слабо улыбается, испытывая удовольствие от криков страдающего пришельца. Вода ранит и стекает по одежде, и, пытаясь не обращать внимания на ожоги, Зим поднимается на ноги. К нему подбегает Гир, и он опирается об него, чтобы выпрямиться. С ненавистью он смотрит на девушку, которая нагло оторвала его от объекта страсти. Ему жаль, что среди толпы он ничего не может сделать — по его меркам, она заслуживает одно из наивысших по степени тяжести наказаний. — Кто ты? — в гневе спрашивает он, — Как ты посмела прерывать Зима? — Как ты посмел забыть меня и трогать моего человека?! — Тэк возмущена: у её врага кратковременная память, или он просто не удосужился её запомнить? Или не хотел запоминать? — Диб? — пришелец смеется и щурится, — С чего вдруг? Диб-человек принадлежит Зиму! — Я никому не принадлежу, — подает голос подросток и встает возле Тэк, — Тем более тебе, ублюдок. И если тебе изменяет память, то это — Тэк. Шокированный Зим припоминает всё об иркенке, но Диб его волнует больше, чем какая-либо возможная опасность с её стороны. Недовольно растянув рот, он обращается к нему: — И ты решил променять Зима на Тэк? Она же зло! — Это ты — зло! — кричит подросток, — Ты сумасшедший придурок! Ненормальный пришелец! Тупой захватчик! Я тебя ненавижу, и не был бы с тобой, даже если бы ты остался единственным живым существом во всей Вселенной! И если бы мне пришлось выбирать между тобой и Тэк — я выбрал бы её! На мгновение Дибу кажется, что он зря выпалил столько: Зим выглядит так, словно для него рухнул целый мир. Диб ожидал, что он наорет на него и на Тэк, устроит очередную драку, достанет пушку — сделает хоть что-нибудь в его маниакальном истеричном стиле. Но нет: он молча взял Гира за поводок и под удивленные взгляды врагов и зрителей ушел из закусочной, хлопнув дверями. Досмотревшие шоу люди вновь вернулись к еде и обычному пресному пребыванию в ТакоБэлль, где чаще всего не происходило ничего интересного. Тэк утешающее коснулась плеча погрустневшего подростка: — Не переживай, Диб, я позабочусь о тебе. А он тебе не нужен. — Спасибо, — натянуто улыбается паранормальщик и сухо говорит, — Ты права… Он мне не нужен…