* * *
Очнулся я от того, что кто-то тихо мычал на кухне. Шипела сковорода, пахло яичницей и варёным рисом. Перед глазами было темно, то ли ночь, то ли… осознание произошедшего нахлынуло и смело. Я с трудом пошевелил отчего-то очень затёкшей рукой и нащупал на лице бинты. Подняться на постели удалось с трудом, во рту ощущалась гадость, словно я не чистил зубы несколько дней или даже недель. Голова жутко болела. — Кто здесь? — крикнул я, почему-то почти не ощущая чакры. Звать брата я поостерёгся. Неизвестно, где точно я нахожусь и кто в доме. — Сайто! Ты очнулся! — раздался справа девичий голосок. Не Ино, не Сакура, не Шизуне и не Цунаде, хотя вряд ли Хокаге стала бы мне яичницы жарить… — Кто здесь? — повторил я вопрос. — Это я, Шикару, — ответили мне. — Шикару? Что ты здесь делаешь? И как долго? — спросил я, с трудом концентрируясь на её голосе. — И говори чуть потише, пожалуйста. Голова болит. — Шикамару сказал присматривать за тобой, — ответила она почти шёпотом. — Ты… около двух недель был в коме. Не знаю, как тебя в неё ввели, я пока не проходила такую. Но Цунаде-сама проведывает тебя раз в несколько дней, а мне дали миссию по уходу за тобой. — Двух недель! — крикнул я, словив новую волну головняка. — Чёрт! — Повязки пока нельзя снимать, — подошла ко мне Шикару и коснулась затылка. Не знаю, что она делала, но мне стало значительно легче. И красные пятна перед невидящими глазами скакать перестали. — Скоро придёт Цунаде-сама, она как раз должна прийти, — тихонько поглаживала меня Шикару, явно щедро распределяя медицинскую чакру по моей несчастной головушке. — Она и скажет, можно ли снять повязки. Ты хочешь кушать? Я сварила рисовую похлёбку пожиже и яичницу, а ещё есть свиной рулет, его Наруто принёс, он заходил недавно. — А мне можно? — спросил я, с опаской прислушиваясь к своему организму. Желудок после перечисления меню взвыл. — Всё же я две недели был в отключке… — Поэтому тебе и надо поесть, чтобы быстрее восстановить твой резерв чакры, — в голосе Шикару я услышал улыбку и решил довериться в этом вопросе ей. Всё же та же Цунаде тоже была в коме после нападения на деревню, а потом очнулась и сожрала всё, что нашла. Может, тут совсем не так шиноби выходят после голодовки, и чакра защищает организм. — Неси всё, что есть, — сказал я, стараясь набраться терпения. Вряд ли Шикару знает что-то об Итачи. Значит, придётся дождаться Цунаде. Но что-то мне подсказывает, что «неизведанная кома» — дело рук моего онии-сана, чтобы как всегда провернуть всё так, как хочет он, а все остальные только постфактум приняли его решение. Ладно, хотя бы посвятил в свои планы. А то всё могло бы вообще… — Твоя еда, — прервала мои упаднические мысли Шикару, которая, похоже, принесла что-то вроде кроватного столика. Только у нас такого не было отродясь. В любом случае сначала стоит поесть и постараться сделать это так, чтобы мелкая Нара не вздумала меня кормить…Часть 3. Глава 16. Эмоциональная
4 сентября 2016 г. в 11:32
Итачи, конечно, отжёг. В своём стиле «старший брат знает лучше и уже всё продумал». У меня слов не было, так я разозлился. Всё? Поставил на себе крест? Уже себя списал? Это же опасно! Он хочет ослепнуть? У меня же не мангекё, а только-только третье томоэ прорезалось!
— Пересадить твой шаринган Сайто? — переспросила Цунаде, которая тоже находилась под впечатлением от предложения Итачи. — Но…
— Я должен рассказать вам кое-что о шарингане, Цунаде-сама, — продолжил Итачи. — Четвёртая степень нашего додзюцу — мангекё шаринган — даёт владельцу огромные возможности, но ведёт к слепоте. В своё время Учиха Мадара вместе со своим братом — Изуной — добились четвёртой степени развития додзюцу и обменялись глазами, чтобы стать владельцами Вечного мангекё. Глаза, которые не теряли своих свойств и не слепли.
Я ошарашено смотрел на Итачи. Это что сейчас было? Саске он в каноне совсем другую сказочку рассказывал, а я ещё потом думал, как так, если в филлере показывал, что вроде Изуна потом в сражении с Сенджу погиб… Думал, что какой-то косяк с филлерами. В фанфиках тоже предлагали попросту обмен глазами. Но… в нашем случае обмен получается совершенно неравнозначный и неравноценный.
— Но, насколько я понимаю, у Сайто не мангекё шаринган? — выразила мои мысли Цунаде.
— Нет. Отото на последней миссии смог пробудить только третье томоэ, — кивнул Итачи. — До этого в клане не было… Подобных прецедентов.
Ну да, вряд ли кто-то из Учиха хотел снижения баффов, и так просто мангекё не отберёшь. Как минимум у тебя самого должен быть уровень не ниже…
— То есть ты не знаешь, что будет, если владельцу мангекё пересадить простой шаринган? — уточнила Цунаде. — Какие могут быть риски, как для тебя, так и для Сайто?
— Нет, — помолчав, ответил Итачи. — Но… Каковы бы ни были риски. Это не имеет значения. Из «Акацуки» я ликвидировался более полугода назад, а значит, исчез сдерживающий фактор, который мешал им напасть на Коноху в поисках Наруто. Шикамару говорил, что деревню разрушили после моей смерти. После того, как Саске убил меня. Разрушение деревни, даже с учётом того, что случилось некое чудо и почти все остались живы — слишком сильный удар. К тому же, неизвестно, как пойдёт наша история, и рассчитывать на повторение чуда, которое могло быть… м-м… смягчением легенд, не стоит.
— Я тоже с этим согласна, — покосившись на меня, кивнула Цунаде, — честно говоря, некое чудесное спасение, казалось мне… Несколько нелепым. Я могла… могу призвать Кацую, распределить её на сильнейших шиноби. У меня хватило бы чакры… На две, может, две с половиной сотни человек. В первую очередь я попыталась бы спасти сильнейших шиноби. Чтобы было, кому сражаться и доставать гражданских из-под завалов. Впрочем, не знаю, как бы я поступила, ситуация слишком непростая.
— Плюс ко всему Шикамару говорил, что погибнет Джирайя, ваш друг, который пойдёт на разведку в Аме, — продолжил Итачи. — Да, этого можно избежать, но Джирайя-сама может не поддаться на уговоры, или узнав, что Лидер и его ученик — это одно и то же лицо…
— Долг сенсея… — прошептала Цунаде, чуть приоткрыв рот.
— Долг сенсея, — подтвердил Итачи. — Сайто сказал мне, что Саске убьёт Орочимару, но после — воскресит, и второй ваш друг будет сражаться за нашу страну. Я же придумал манёвр, который позволит нам выгадать время и спасти Коноху. В ближайшие полгода я буду недееспособен. Тогда как в следующие полгода развернутся все ключевые события, которые приведут к полномасштабной войне и разрушению нашего мира.
— И что это за манёвр? — не выдержал я. — Что ты задумал?
— Цунаде-сама пересадит мой мангекё-шаринган тебе, отото. Твои глаза пересадит мне. А также через нашего шпиона в стане Орочимару — Сая, предложит ему сделку.
— Какую?.. — напряглась Цунаде.
— Орочимару действует против «Акацуки». Он бывший шиноби Конохи. Он — нукенин. Отдайте ему меня вместо Саске и предложите союз по борьбе против «Акацуки».
— Что?! — кажется, это мы воскликнули вместе с Цунаде.
— Следующие полгода я буду недееспособен, — продолжил Итачи. — Даже если он попытается воспользоваться моим телом, он не сможет пользоваться техниками, да и мангекё ему не достанется. В то же время, мы с Сайто посчитали, что до перерождения у него есть около восьми месяцев. Да и на моё ослабленное тело он не сможет поставить проклятую печать. Он же всегда мечтал обо мне. Ему не будет нужен Саске, если у него буду я.
— Но, онии-сан… — я не знал, что и сказать. В глазах щипало от бессилия и обречённости, а ещё жуткого осознания того, что Итачи может быть прав и его план на самом деле хорош. Когда он успел всё это придумать?
— Потребуйте от Орочимару помощи в той разведке Джирайи-сама, — остановил все мои возражения Итачи. — Если Орочимару ещё силён и его не потрепает в бою с Наруто…
— Они могут справиться. Вдвоём, — задумчиво протянула Цунаде, которой, похоже, план Итачи, уже нравился. — И Джирайя бы согласился с таким подкреплением. Для него это личное... Но Орочимару — его друг... Да. Вдвоём у них был бы серьёзный шанс на победу.
— Да, — отрывисто ответил мой брат. — Возможно, смогут уйти живыми. По крайней мере, шансы возрастут вдвое. Особенно если они будут знать о некоторых способностях Пейна. А Саске… Саске пусть вернётся в Коноху. Защищает деревню вместе с друзьями и Сайто. Я надеюсь, что два моих отото найдут общий язык. Сайто сможет всё объяснить Саске. Думаю, они с Наруто смогут многое изменить.
— Ты какая-то вечная жертва! — в сердцах воскликнул я. — Это нечестно!
— Нет, честно, — Итачи поднял на меня полные печали глаза. — Их кровь всё равно на моих руках… Я всегда думаю о том, что мог быть другой путь. Мои родители, моя… девушка. Мои братья и сёстры. Если я смогу искупить это, я попробую.
— Пообещай мне, что ты не сдашься! — я заглянул в его лицо. — Что… дождёшься нас. Что позволишь спасти тебя твоим братьям. Пообещай! Онии-сан!
Его спокойное лицо чуть дрогнуло. А улыбка, которая прочертила бледную кожу показалась трещиной в камне.
— Я не могу давать таких обещаний, отото, ты же понимаешь…
— Пообещай!
Он коснулся моей щеки, размазывая выступившую от избытка эмоций слезу.
— Хорошо, — немного изменился его взгляд. — Я обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы… — он растерянно умолк.
— Чтобы дать нам всем шанс. Что ты простишь себя. Что дашь нам с Саске возможность помочь тебе. Что ты не сдашься Орочимару. Что ты будешь бороться до конца!
— Я обещаю, отото, — Итачи привлёк меня к себе и на короткий миг коснулся своим лбом моего.
— Э… Когда ты бы хотел провести операцию? — немного смущённая нашими братскими излияниями спросила Цунаде, которая пристально рассматривала картины Сая. Давний подарок Шина и Сумииро я принёс в новый дом и повесил в гостиной.
— В самое ближайшее время. Если возможно, то прямо сейчас, — спокойно ответил Итачи, тогда как я всё ещё хлюпал носом и никак не мог успокоиться.
— Это возможно, у меня с собой есть…
Дальнейшее я не услышал, потому что Итачи неожиданно стрельнул мне пальцами в лоб. Перед глазами всё поплыло, и наступила чернота.