Знай своего врага

      Скай не следовало сомневаться в ФитцСиммонс.       Бобби сразу связалась с Коулсоном, чтобы сообщить о похищении, и прежде чем они успели вернуться на базу, им сообщили, что ФитцСиммонс активировали маячки.       Коулсон надеялся, что сигнал приведет их к крупному объекту Гидры, но с первого взгляда на здание стало ясно, что им не повезло. У Гидры было больше ресурсов, чем у ЩИТа. Они не стали бы базироваться в здании, в котором меньше десяти комнат и так мало агентов.       Скай раньше никогда не испытывала такой решимости на миссии, как сейчас, пробираясь в здание вместе с Хантером, Бобби и Трипом. Для агента ЩИТа ставки были высоки на каждой операции, но раньше это не было настолько личным для нее. Двое ученых были для нее не просто коллегами, даже не друзьями, Фитц был ей как брат, а Симмонс, в свою очередь, как сестра. Они были семьей.       Не говоря уже о том, что это Скай была виновна в том, что их похитили. Это она клюнула на уловку, Хантер и Бобби лишь последовали за ней, оставляя ученых без защиты.       Она их вернет. От подскочившего адреналина кровь в ее венах почти гудела. Больше никаких игр.       Ее команда без проблем миновала вход, только чтобы уже внутри встретиться с девятью агентами Гидры.       Бобби, не став тратить время на разговоры, сразу же пустила в ход свои палки, Хантер и Трип не отставали. Скай же решила заняться другим.       – Я пошла за ФитцСиммонс, – закричала она, перекрывая шум драки. Она была уверена, что они без особого труда справятся с девятью агентами, один из которых уже был не в состоянии продолжать бой. Она им не нужна, по крайней мере, не так, как ФитцСиммонс.       Скай не стала дожидаться ответа, она побежала по главному коридору, остановившись только на развилке. Доверившись интуиции, она свернула налево. Скоро она заметила что-то похожее на комнату для допросов в конце коридора, дверь была чуть приоткрыта. Она двинулась вперед, осторожно, стараясь не издавать никаких звуков. Она хотела воспользоваться элементом неожиданности.       Но кто-то ее в этом опередил.       Неожиданный удар выбил ее из равновесия. Ее качнуло в другой коридор, и она потеряла нужную ей комнату из виду. Скай ругнулась про себя, пытаясь понять, что только что произошло. Она теряла навыки? Как нападавший смог так неожиданно напасть на нее?       Не успела она оправиться от первой атаки, как ее уже швырнули лицом в стену. Она больно ударилась носом, что только больше ее взбесило. Ее враг быстро и эффективно пришпилил ее к стене. Его тело – догадаться, что это мужчина труда не составило – было прижато к ее, чтобы ограничить ее движения. Холодный металл его пистолета чувствовался у виска. Это было похоже на дежавю, когда она умудрилась повернуть голову, чтобы посмотреть на человека, у которого хватило на это наглости.        «Зак» удивленно смотрел на нее (будто это ему положено быть удивленным). Его хватка ослабла, и она не собиралась упускать эту возможность.       Она ударила его локтем в ребра, но из-за неудобного угла и непосредственной близости ей вряд ли удалось сломать хоть одно, но его ответный взгляд стоил того. Не тратя времени, она воспользовалась его замешательством и ударила кулаком в лицо.       Ей удалось увеличить дистанцию между ними, что значительно улучшило ее ситуацию, однако его рефлексы оказались гораздо лучше, чем она предполагала. Она вскинула правую ногу, чтобы ударить в бедро, но он вовремя разгадал ее намерения.       Он схватил ее за ногу, прежде чем ей удалось нанести удар, и, нахально ухмыляясь, использовал ее собственный импульс, чтобы вывести ее из равновесия и пригвоздить к стене. Снова. Ну, хоть на этот раз она оказалась к нему лицом.       Он наклонился к ней все с той же жутко раздражающей ухмылкой:       – Ты ведешь плечом, это делает твои действия предсказуемыми.       Ее охватил целый диапазон эмоций, но доминирующей оказалась ярость.       – Вау, спасибо, конечно, но у меня уже есть НО, – она постаралась, чтобы сарказм в ее словах звучал так ясно, насколько было возможно.       Его выражение лица смягчилось, улыбка осталась, но стала более искренней.       – Какое облегчение, – невозмутимо ответил он, не отреагировав на ее сарказм. – Ты бы была отвратительным учеником.       Уязвленная его словами, она решила ответить:       – Ну, а ты бы был ужасным НО, нетерпеливым и… – она заколебалась, пытаясь придумать хоть что-нибудь, – …и вообще плохим.       Он невозмутимо кивнул:       – Может, ты и права, хотя я бы сказал, что прямо сейчас я был довольно терпелив.       Терпелив с ней? Что за игру он затеял? Он тут развлекается так, будто она пришла сюда не за тем, чтобы спасти людей, о которых заботилась больше всего в мире.       – Ты думаешь, это смешно? – Возмущенно спросила она. – Ты похитил моих друзей!       Зак нахмурился на нее, будто это она ведет себя странно.       – Знаешь, ты могла бы проявить больше благодарности.       – Благодарности? О чем ты вообще? Ты хочешь, чтобы я сказала тебе спасибо? – Зашипела она, но потом взяла себя в руки. – Хорошо, спасибо тебе, Зак, – процедила она ему в лицо. – Спасибо тебе за то, что похитил дорогих мне людей и что ведешь себя как типичный отморозок Гидры! Достаточно с тебя благодарности?       Он спокойно выслушивал ее громкие слова, что злило ее даже больше, чем эта его ухмылка.       – Я больше надеялся на что-то вроде «спасибо, что уже в который раз сохранил мне жизнь», но мне следовало предположить, что ты окажешься более изобретательной.       Она распахнула глаза от удивления:       – Сохранил мне жизнь? Я не нуждаюсь в твоей помощи.       Он нахмурился, будто не веря, что она сможет выжить без его «полезных» советов и его милосердия.       – Правда? Потому что я уже потерял счет, сколько раз я спас тебя только за месяц, что мы знакомы.       Разумом Скай понимала, что должна вернуться к миссии, что, споря с Заком, она тратит время. Она чувствовала, что его хватка ослабла достаточно, чтобы без усилий вырваться.       Проблема была в том, что она не хотела этого делать. Как бы он ее ни раздражал, она провела последний месяц в надежде узнать его получше. Бессонными ночами она думала, удастся ли ей снова его встретить. Она не могла и предположить, что это случится, когда он похитит ее друзей, но Скай надеялась на новую встречу достаточно сильно, чтобы сейчас довольствоваться тем, что есть.       Было и еще кое-что. Он все еще нагло вторгался в ее личное пространство. Хоть его хватка и ослабла, его тело все еще было крепко прижато к ее. Это напомнило ей об их последней встрече. От чувств, вызванных воспоминанием, ей захотелось большего, но это было именно то, чего она получить не могла.       Она поигралась с мыслью прижаться ближе, просто чтобы посмотреть, как он отреагирует. Потемнеют ли его глаза как в тот раз, когда она прикусила его губу? Воспоминания только усилили едва контролируемое стремление впиться в него губами.       Однако Скай осознавала, что ни к чему хорошему это не приведет, так что она решила отбросить эти мысли и попробовать добиться от него хоть каких-нибудь ответов.       – Серьезно? Потерял счет? Ты, может, и отпустил меня с обелиском, – прошипела Скай, почему-то побоявшись, что их могут подслушать, – но не льсти себе, думая, что уже столько раз «спас» меня.       Это было уловкой. Что она уже знала о Заке, так это то, что он всегда старался оставаться настолько замкнутым и бесстрастным, насколько возможно. И Скай выяснила, что единственный способ заставить его высказать, что у него на уме, это хорошенько его разозлить. И когда она увидела, как меняется от ее слов выражение его лица, она мысленно похлопала себя по плечу. Ну и кто теперь контролирует ситуацию?       Зак громко выдохнул и начал говорить так тихо, как мог:       – Я сохранил тебе жизнь не один раз только в Севилье, даже не отрицай. Ты даже не знала, что я там был. И потом увидел, как ты взяла обелиск голыми руками, кстати, я до сих пор жду объяснений. Уайтхолл бы многое отдал, чтобы вскрыть тебя и выяснить, что же делает тебя такой особенной, а если он еще услышит о GH препарате, текущем по твоим венам... – видимо Скай выдала свое удивление, потому что он снисходительно кивнул. – Да, я и об этом знаю. Но Уайтхолл ничего не знает, и лишь потому, что я не стал говорить, – его слова сочились раздражением, но лицо не выдавало эмоций. Скай могла догадаться о его чувствах лишь по напряженному взгляду и слегка искривленным губам.       Скай не знала, что и сказать. Она не рассматривала Зака как серьезную угрозу, потому что была уверена, что он ее не убьет. Сейчас же она чувствовала себя идиоткой. Зак определенно знал о ней больше, чем можно было позволить. Скай еще с самой трансформации боялась, что Гидра узнает о ее даре. Мысли об их ужасных экспериментах и промывании мозгов преследовали ее в кошмарах. Теперь в руках агента Гидры оказались все кусочки мозаики, сложить которые не составит труда. Зак может легко сделать ее мишенью, а Скай знала, что происходит с людьми из Списка.       Зак прочел понимание на ее лице и продолжил:       – О чем бы ты сейчас ни думала, это даже не близко к реальности. Ты понятия не имеешь, что Уайтхолл делает с особенными, по его мнению, людьми. Однажды он проводил эксперименты на женщине, неделю резал ее на части, удалял органы, пока от нее почти ничего не осталось.       Скай потеряла дар речи. Она была наслышена о наклонностях Уайтхолла, но слышать, как его подчиненный так подробно это описывает, не могло не вызвать леденящий душу страх, что о ней узнают и заклеймят как «особенную».       Однако Зак, похоже, взял себя в руки. Вся его злость выветрилась, и он перестал бросаться деталями ее возможного будущего. Теперь он выглядел измотанным.       – И сегодня ты выбежала прямо под прицел моей винтовки. Просто так взяла и подставилась под мои пули. Как можно быть такой легкомысленной? – Он потерял весь запал. Сдерживающие ее запястья руки соскользнули вниз. Он оперся на стену над ней в поисках поддержки. – Я ничего не сказал Уайтхоллу.       Их лица оказались совсем близко. То, что когда-то было сдерживающей противника позицией, трансформировалось во что-то более интимное, что-то, что Скай не решилась бы назвать вслух.       Его слова оставили больше вопросов, чем ответов. Только один из них она решилась озвучить:       – Почему?       Зак застыл и, судорожно сглотнув, неуверенно ответил:       – Не знаю.       Скай совершенно растерялась. Что ей делать? Она не может доверить агенту Гидры хранить ее самый большой секрет от Гидры. В этом нет ни малейшего смысла. Даже если он не знает ничего конкретного о ее силах, он все равно знает слишком много.       Он сам явно не понимал, зачем вообще хранит ее секреты. От этого ей лучше не становилось. Скай уже видела, как просто он мог менять выражение лица. Не было никаких поводов полагать, что он сейчас с ней искренен, она вообще его едва знает.       Но она хотела ему верить, и в этом тоже не было ничего хорошего. Скай знала, чего от нее ожидала бы Мэй. Устранить угрозу. Зак знал то, что знали даже не все агенты ЩИТа, а он был из Гидры.       Скай могла убить его прямо сейчас. Он отвлекся, насколько вообще можно было сказать о нем такое, потому что этот парень, похоже, никогда не терял концентрацию полностью. Это была одна из черт таинственного агента, в которых она была уверена. У нее в рукаве был запрятан нож. Если ей удастся его вытащить, то расстояние между ними сработает ей на руку, и она успеет проткнуть артерию, прежде чем сверхчеловеческие рефлексы Зака позволят ему ее остановить.       Скай прикусила губу. Она не хотела этого делать. Кроме странного чувства, скользившего между ними, и от которого у нее по спине бегали мурашки, была и другая причина — она просто не могла оправдать его убийство. Он сохранил ей жизнь, и не один раз. Она сама задавалась вопросом, почему снайпер не снял ее сразу же, когда она только покинула укрытие. Теперь она знала — это он позволил ей жить, хотя у него не было на это совсем никаких причин.       Если она сейчас убьет этого человека только из-за угрозы, которую он, возможно, представляет, чем она будет лучше Гидры?       Однако Скай не могла отделаться от чувства, что она сейчас предает ЩИТ. Зак (или как там его зовут) определенно был ценным активом для Гидры. Кто знает, скольких невинных он уже убил, скольких агентов ЩИТа. Понимая, что он был тем самым снайпером, она знала, что он не проявляет жалости к случайным прохожим — он подстрелил двоих, только чтобы выманить команду.       Чем больше Скай думала о Заке, тем меньше она его понимала.       Зак не дал ей больше времени на раздумья. Он глубоко вдохнул, отчего его мускулистая грудь тесно прижалась к ее. Это успешно вытравило из ее головы все размышления о морали и вопросе выбора.       Зак, по-видимому, тоже ощутил возросшее напряжение между ними. Его глаза потемнели. Скай была так близко, что смогла увидеть, как расширились его зрачки.       – Твои друзья в комнате для допросов в конце коридора, - хрипло произнес Зак.       Он отстранился от нее, и Скай мгновенно почувствовала потерю. Она не смогла удержать непроизвольный шаг вперед, ближе к нему, будто она надеялась вернуть тепло его тела, которого только что лишилась. Он никак не ответил, просто прошел до конца коридора и исчез за дверью, которая, по-видимому, вела к выходу. Как только он ушел, Скай вспомнила, что она так и не спросила его настоящее имя.       Замерев на месте, Скай еще долго смотрела ему вслед, пока донесшиеся до нее крики не вернули ее к реальности.       – Я нашел их, – кричал Хантер из комнаты для допросов. Потом она услышала приглушенные голоса и шаги Бобби и Трипа, спешащих к своим товарищам.       Скай неохотно направилась в их сторону. Ее всю трясло, и она не могла понять, было ли это от страха из-за того, что агент Гидры знал ее секрет, от облегчения, что они наконец спасли ее друзей, или от какого-то другого чувства, охватывающего ее каждый раз, когда Зак оказывается рядом.       Скай собиралась сказать что-нибудь, чтобы оправдать свою задержку, но все мысли вылетели из головы, когда она увидела Фитца:       – Боже мой, ты в порядке?       Пальцы на его руке сильно распухли, насколько она могла сказать, они были сломаны и уже вправлены. Фитц был бледен и явно испытывал боль, но мужественно пытался это скрыть.       Он кивнул:       – Да, я в порядке. Не о чем волноваться.       Бобби освобождала Симмонс от наручников, Хантер делал то же самое с Фитцем, пока Трип осматривал поврежденные пальцы.       – Их уже вправили, – заметил Трип. Он удивленно взглянул на Фитца. – Ты сам это сделал?       ФитцСиммонс посмотрели друг на друга и одновременно начали говорить, однако Скай не удалось понять ни слова.       – Ох, черт возьми, хватит уже, – начал жаловаться Хантер. Он наконец смог освободить Фитца, быстрый взгляд в сторону Симмонс показал, что и Бобби уже закончила. При виде друзей в безопасности Скай испытала облегчение. Напряженность, которую она раньше не замечала, рассеялась.       В то же самое время она почувствовала злость. Зак объявился совсем рядом с комнатой, значит, скорее всего, это он вел допрос. И это он сломал Фитцу пальцы. Мысль о том, что кто-то сделал что-то подобное с беззащитным Фитцем, наполнила ее яростью и отвращением.       Проблема была в том, что она не могла привязать эти чувства к Заку. Она смотрела на снайпера Гидры, стреляющего по прохожим, но почему-то видела своего ангела-хранителя, неоднократно сохранившего ей жизнь.       Ничего из этого не имело совершенно никакого смысла. Ей нужно принять, что он ей не друг и не союзник. Он отлично тренированный киллер Гидры, похитивший и пытавший ее друзей, стрелявший по прохожим, чтобы добраться до них. Было бы неправильно видеть в нем кого-то, помимо врага.       Но потом в ее памяти всплыло его лицо, когда она спросила, почему он скрывает ее от Гидры, и она засомневалась. Он выглядел... растерянным, так же как и она из-за всего происходящего между ними. Потому что у них была своего рода связь, сколько бы Скай ни отказывалась это признавать.       – Давайте вытащим вас отсюда, ребята, – сказала Бобби, помогая Симмонс подняться. Трип же помогал Фитцу.       – Мы разобрались со всеми? – Спросил Хантер.        «Нет, – подумала Скай, – вы упустили самого опасного».       Потом до нее дошло, что она мысленно произнесла «вы» вместо «мы». Одно дело скрывать что-то не особенно важное от команды, как случайное столкновение с агентом Гидры, и уже совсем другое подсознательно отделять себя от команды все из-за того же агента. Встревоженная этим озарением, Скай нервно поежилась.       – Вы схватили лидера? – спросила Симмонс. Ее вопрос был встречен тремя озадаченными взглядами, одним понимающим, и взглядом Скай, который нельзя было определить ни в одну из этих категорий. Скай сохраняла невозмутимое выражение лица, хотя ее эмоции зашкаливали. Должно быть, это Зак. Он слишком умен и опытен, чтобы подчиняться кому-то из громил, которых вырубили Бобби, Хантер и Трип.       – Который из них был главным? – Спросил Трипплет. – Мы вырубили девять агентов на проходной.       – Нет, – покачал головой Фитц. – Он был с нами и ушел минут двадцать назад.       – Но он определенно был лидером, – добавила Симмонс. – Остальные его боялись.       – Опишите его, – попросила Бобби.       Фитц попытался первым:       – Эмм, белый мужчина, американец...       Хантер фыркнул:       – Ты сейчас описал восьмерых из девяти.       – Высокий, хорошо сложен, в отличной физической форме, – услужливо добавила Симмонс. Фитц бросил на нее обиженный взгляд.       – Привлекательный белый агент Гидры, – подвел итог Трип. – Это исключает их всех, – улыбнулся он Симмонс.       – Ты шла в этом направлении, Скай, – начала Бобби. – Ты видела кого-нибудь?       Скай покачала головой, не сводя в Бобби взгляда.       – Нет, я большей частью осматривала ближайшие комнаты, - соврала она. - Я никого не видела.       Бобби повернулась к ФитцСиммонс с небольшой улыбкой:       – Значит, мы его упустили.       – Это он сделал это с тобой, Фитц? – Поинтересовался Трип низким голосом, который выдавал его отношение к человеку, совершившему подобное.       Фитц посмотрел на свою поврежденную руку, будто совсем забыл про нее, и ответил:       – Эм, нет, это был не он, – он метнул Симмонс многозначительный взгляд, но ничего больше не сказал.       Скай облегченно выдохнула. Она и не заметила, что задержала дыхание в ожидании ответа. Осознание того, что Зак не пытал Фитца, успокаивало ее больше, чем она хотела признать. Это несколько приглушало чувство вины за их странную связь.       – Тебе удалось узнать его имя? – Спросила Скай, надеясь, что ее голос не выдаст ее заинтересованности. Узнав его имя, она сможет поискать хоть какую-нибудь информацию о нем. Возможно, она даже сможет получить ответы на некоторые вопросы.       Симмонс покачала головой:       – Нет, они обращались к нему «сэр».       Скай накрыло разочарование. Отчего она разозлилась на себя. Разве она только что не признала, что ей следует избавиться от этой навязчивой идеи? Ей нужно избавиться от мыслей о таинственном агенте и перестать впустую тратить время.       Однако Скай хватило честности, чтобы признать, что это проще сказать, чем сделать.       – Ладно, хватит разговоров на сегодня. Один агент Гидры ускользнул, мы убьем его в следующий раз, – пожал плечами Хантер. – Может, уже пойдем?       Бобби кивнула:       – Пошли.       Пока они возвращались на базу, Скай не могла отделаться от необоснованного раздражения, вызванного словами Хантера. Ведь агенты ЩИТа постоянно убивают агентов Гидры, в этом не было ничего особенного. Но чувство все же не отпускало, как, впрочем, и тепло, что она ощущала, думая о Заке.

***

      Уорд буквально сбежал с базы, хотя правильнее было бы сказать, сбежал от агента Скай. Их новая встреча обернулась для него еще большими проблемами, чем предыдущая. Она подбиралась к нему все ближе, и ему это не нравилось. Он не мог позволить себе слабости, не мог позволить себе отвлекаться. Он даже не понимал, зачем он намеренно скрыл необычные способности агента Скай от Уайтхолла.       Возможно, ему следовало вернуться и проверить, что стало с остальными агентами Гидры, но не то чтобы ему было хоть какое-то до них дело. Однако Гарретт ждет, что он вернется в штаб вместе с ними, так что Уорд оставался поблизости, ожидая, пока ЩИТ уйдет. Тогда он вернется и подберет оставшихся от отряда Гидры. Если ему повезет, он найдет Каминского мертвым.       Если бы Гранту пришлось назвать свой самый выдающийся навык, он бы указал умение оставаться незамеченным. Сама Мария Хилл оценила его умения вторыми после Романовой, а Гарретт любил хвастаться его способностью сохранять прикрытие на миссиях. Однажды Джон зашел так далеко, что заявил, будто сама личность Гранта меняется для каждой миссии. Тогда Грант лишь улыбнулся, польщенный тем, что Гарретт так высоко оценивает его навыки, но его слова почему-то оставили неприятный осадок.       Сейчас же эта способность позволяла ему безбоязненно наблюдать за агентами ЩИТа. Грант подумал о том, что мог бы проследить за ними до их штаба, чтобы можно было хоть что-то показать Гарретту, раз уж миссия никаких результатов не дала. В конечном счете, он решил этого не делать. Такой большой риск не стоил столь сомнительной выгоды.       Грант наблюдал, как агенты усаживаются в черный внедорожник. Он узнал Трипа, Морс и британца, который однажды следил за ним, переодевшись в ковбоя, а также Скай и двух ученых. Скай осторожно приобняла инженера, помня о его пострадавшей руке, а ее взгляд был направлен на биохимика. Они определенно были близки.       У Гранта сжалось сердце, ему захотелось, чтобы Скай и на него так смотрела. Он вспомнил, как всего полчаса назад он удерживал ее у стены. Да и она сама бессознательно прижималась ближе не один раз, что для него обернулось настоящим испытанием на прочность.       Ее глаза были наполовину закрытыми, когда она поднимала на него взгляд. Гранту тогда стало любопытно, что она сделает, если он наклонится ниже и снова ее поцелует. Подобные мысли и заставили его поспешно ретироваться, пока он не натворил глупостей.       Прежде чем сесть во внедорожник, Скай последний раз оглянулась в поисках непонятно чего. Ее взгляд упал на него, и у него перехватило дыхание. Конечно, она его не заметила, и ее взгляд двинулся дальше, но его инстинктивная реакция обеспокоила его.       Это просто не может кончиться добром.