Scale

Толщина папки с бумагами оказывается такой же вариабельной, как настроение Джинён: не переставая быть стервой, иногда она смягчается настолько, что даже снимает со своего тона ауру высокомерия и некоторое время разговаривает вполне себе человечно, а иногда становится просто невыносима. Чаще всего поводом для бешенства является её младший брат, которого периодически заносит в их края, и которого Джинён, разобравшись с формальностями, каждый раз прожигает умоляющим взглядом, сменяющимся взглядом полным ненависти, когда Югём в очередной раз отрицательно мотает головой. Сути дела Джебом не знает, но плохое настроение Джинён очень заразительно, и иногда он всерьез подумывает о том, чтобы пару раз врезать её брату, чтобы он поразмышлял над своим поведением и не нервировал чувствительную старшую. Но, кажется, это чревато последствиями. Но, кажется, Джинён сама бы непрочь врезать Югёму. Джебом анализирует её, не отклеивая ярлыка «стервы» и как бы наблюдая со стороны (со стороны собственных, порой весьма неоднозначных чувств, в том числе). Она всегда следит за собой и хорошо выглядит, даже если мало спала, даже если у неё месячные и невыносимо болит живот (подробности из разговоров с лучшими подругами, разумеется). То ли в самом деле предпочитает классический стиль, то ли просто следует правилам компании, но количество её белых рубашек и прямых юбок поражает воображение. На самом деле её кружевные лифчики, просвечивающие сквозь тонкую ткань, интересуют Джебома сильнее, чем блузки, но признаваться в этом Джексону под алкоголем не так стремно, как признаваться в этом самому себе. С работой справляется быстро и вероятнее всего качественно, второе Джебом не может проверить, но полагает, что будучи дочерью директора по-другому работать она не имеет права. По нескромному мнению Има лучше бы она всё-таки возилась подольше, потому что после завершения дел основных начинаются дела побочные, чаще всего связанные с долгими разговорами по телефону, от которых у Джебома на первых порах просто-напросто закипают мозги. Она обсуждает с матерью, которая работает организатором свадеб, вина и закуски, разбираясь в них как в своих пяти пальцах, разговаривает по поводу фотосессий в журналах (кажется, работает моделью, но Джебом не уверен), полчаса обязательно выделяет на болтовню с подругами, обзванивает десятки фирм, агентств, общается с сотней важных и не то чтобы очень людей, не делает долгих перерывов, выпивает кофе залпом, не любит длинные ногти и слишком яркий лак на них, каблуки носит не ниже десяти сантиметров, предпочитает красную помаду всем остальным цветам, любит большие сумки сильнее, чем клатчи и собак больше, чем кошек, приятно пахнет и уже десять минут как прожигает Джебома своим фирменным взглядом. -Ты впал в кому с открытыми глазами? Тебе звонили тридцать пять раз, я попросила тебя сходить за кофе, а ещё у тебя упала клавиатура, и задралась штанина, и если ты продолжишь в том же духе, твоя карьера закончится после трёх недель работы. У Джебома перед глазами снова картина, в которой органайзер летит ему в голову, он поднимается на ноги, испытывая определённый дискомфорт, злится сам на себя и на то, что можно было бы не расстегивать четвертую сверху пуговицу, и выходит из кабинета, мысленно бросая в адрес Джинён слово «стерва». По шкале от нуля до «полный кретин» Джебом опускается до позиции «придурок тот ещё».