Белая Роза

      Что пошло не так?       Когда все пошло не так?       Что было сделано не так?..       — Молодой господин, Лог Пос настроился, — оповестил сеньор Пинк, как только Донкихот приземлился на палубу, провожая взглядом в небе белую точку.       — Готовьтесь к отплытию, — не глядя на мужчину, ответил Дофламинго и сжал кулаки.       На камбузе было тихо и пусто, лучи света скользили по стенам и полу, создавая картину умиротворенности, но только не в душе мужчины. Донкихот не знал, зачем зашел первым делом сюда, ведь знал, что девушка ушла. Скорее всего, по привычке. Он поспешно умылся, намочив волосы, и ушел в каюту. Команда и без него справится с настройкой курса, а ему требовался отдых после бессонной ночи, терзаемой мыслями.       «Не ищи меня…»       Мужчина достал из запасов бутылку вина и наполнил бокал, тут же осушая наполовину.       «Я же все сделал правильно. Я все ей рассказал. Почему она ушла?..»       — Хей, Доффи, куда это Роза направилась? Новый остров разведывать? — в каюту без стука сунулся Тревор, а за его спиной мельтешил Диаманте.       — Она ушла.       На лице лидера нарисовалось красноречивое удивление, а после на губы легла широкая улыбка.       — Что у вас случилось? — и, кажется, он был даже рад такому развитию событий.       Дофламинго скривил губы, но отвечать на вопрос не торопился, лишь глотнул еще вина.       — То, что случилось у нас, — это наше дело, — холодно отрезал спустя несколько минут он, понимая, что накама так просто не оставят его в покое.       Тревор и Диаманте вошли в каюту и закрыли дверь, усаживаясь в креслах около своего предводителя. Выглядели мужчины донельзя довольными.       — Доффи, мы же семья, и мы должны делиться между собой, — подначил бубновый лидер.       Донкихот закрыл глаза и вздохнул.       — Мы должны вместе решать проблемы, — подхватил Тревор.       — Она больше не в Семье. Она сама пожелала этого, — Дофламинго сидел спиной к мужчинам, закинув ноги на стол.       И он уж точно не хотел обсуждать ее с ними. Если бы не их настойчивость, которая порой раздражала даже его, заставляя испытывать терпение. Как сейчас.       — Роза еще явится. Прибежит. Как недавно прибежала, — усмехнулся Диаманте, слегка наклоняя голову.       — Нет. Она никогда не подчинялась мне. Она с легкостью игнорировала все мои уловки, — спокойно ответил Донкихот и уже отпил из горла бутылки.       — Невозможно, — удивился Тревор и втянул сопли. — А мы ведь говорили тебе, не доверяй ей! Что на тебя нашло, Доффи? Увязался за какой-то девчонкой. Ясно же было, что она пользовалась тобой. Она получила все, что хотела, мы научили ее всему, и теперь сбежала. Со всеми нашими секретами. Как думаешь, она сразу все сольет Дозору или как? — начал заливаться лидер Крести.       — Не сдаст. И не в этом дело, — капитан отмахнулся от слов накама. — Роза — чужая.       — Чужая? — нахмурил брови бубновый лидер и погладил подбородок.       — Да, — потер переносицу Дофламинго и закрыл глаза. — Она пришла к нам из будущего.       Он не был уверен, стоит говорить это или нет. Только вот эти люди были с Донкихотом почти всю сознательную жизнь. Они наставили его на путь. Они дали ему силу. И они… пользовались им?..       Роза же не зря им не доверяла, а она знала куда больше, придя из будущего, где явно была близка к Дофламинго. Так сильно, что знала больше остальных. И о его происхождении. И о его семье. И о том, что выпало на его судьбу.       Кем была ему Роза в том будущем?..       — Будущее? — лидеры с тревогой переглянулись. — Тогда тем более нельзя было отпускать ее! Она может владеть важной информацией!       Донкихот усмехнулся:       — И никто из вас не усомнился в том, что это слишком фантастично — прийти из будущего?       — Дьявольский фрукт, — пожал плечами Диаманте. — Так что тут нет ничего удивительного. А вот то, что она с важной информацией теперь свободно передвигается по миру…       — Она ничего не сделает. Это я знаю точно, — уверенно ответил Дофламинго. — У нее связаны руки.       — Доффи, ты размяк под ее влиянием, — с сожалением покачал головой Тревор и цокнул.       Донкихот не ответил на такое заявление. Им, не имеющим полных знаний, не дано судить и разбрасываться такими словами. А он знал куда больше.       Она говорила, что хотела смягчить их будущее. Но что их там ждало? Если ей верить, то она не желала зла Семье и делала все во благо.       Это все если верить ей…       А верил ли он? Роза не раз его уже обманула, держа за дурака, что мешало и в этот раз поступить так же?.. Она ведь, выходит, манипулировала всеми ими, не хуже, чем он сам. Только у нее все это вышло куда успешнее, поскольку знала девушка гораздо больше.       — Если она еще раз встретится на моем пути, то я ее не отпущу, по крайней мере, живой, — сухо произнес Дофламинго и допил остатки вина, откидывая пустую бутылку в сторону.       Лидеры расплылись в улыбке, поддерживая слова Донкихота.              Никто из команды не обратил внимания, что Трафальгара не было на корабле, как и двух девочек, которые за день до этого появились там. Экипаж, не зная, что произошло между Дофламинго и Розой, думали, что он снова улетел на разведку с Коразоном, а девочки… остались дома на острове. Сам же Донкихот подумал, что она забрала его с собой, поскольку с самых первых дней была привязана к мальчишке больше, чем к остальным детям.       И это его тоже разозлило. Ведь сила фрукта Опе-Опе…       Роза же не зря обмолвилась, что расстроила его планы на счет плода. И она же увела его из-под носа. Опять.       Сам же Ло спешно шел по песчаной долине, казавшейся бесконечной. Укутанный с головы до ног тканью, с тяжелым рюкзаком на плечах и ведомый одной целью — добраться до того монастыря.       «Если и бежать от них, то лучше туда. Там хотя бы собраны медицинские знания, которые можно спокойно изучать» — эта мысль казалась ему самой правильной.       Без Розы оставаться в команде он не хотел. А если ее происхождение мешало им путешествовать вместе, то можно подождать до нужного срока, проведя это время с максимальной пользой.       Только вот…       Трафальгар обернулся к двум девочкам, которые передвигались за ним. Тоже закутанные в ткань, чтобы не получить солнечные ожоги, с сумками за спинами, и с уставшим видом от долгого перехода. У них был шанс получить лучшую жизнь, но Моне увязалась за парнишкой.       Ему было не сложно, главное, чтобы девочки не действовали на нервы в сложном пути.              Следующий остров на пути пиратов Донкихота возник через два дня. Спрятанный в сумерках, застывших над ним туч, роняющих мягкий снег. Угрожающее черное, будто бездна, море, накатывающее торопящимися волнами. И линия кораблей как граница, которую пересекать не рекомендовалось.       Пираты могли бы пробиться сквозь них, но два корабля Дозора в стороне заставляли действовать тихо. Поравнявшись борт о борт, два разных экипажа оценили друг друга и угрозу, которую могли создать. К фальшборту подошел крупный, одетый в красно-серую шубу и шапку, командующий флотом неизвестной страны и нахмурил брови. Серыми глазами осмотрел пиратов и сжал в линию губы.       — Всем судам, кроме торговых, запрещено входить на территорию Севера, — громким басом произнес мужчина, смотря на Дофламинго, в котором он сразу узнал капитана.       — Нам лишь пополнить припасы и дождаться настройки Лог Поса, — привычно улыбнулся Донкихот, опираясь локтями о перила надстройки, где стоял, и наклонил голову, наблюдая за человеком.       — Лог настраивается два дня, и магнитное поле острова достает до этой границы. Припасы мы можем доставить сами, — строго говорил командующий.       — Какая недружелюбная страна, — скривился Тревор, наблюдающий за мрачными военными на соседнем судне.       — Какой недружелюбный народ, — подхватил мысль лидера Махвайз и рассмеялся.       — Хорошо, мы подождем, — кивнул с улыбкой Дофламинго и махнул рукой помощникам, возвращаясь в свою каюту.       Он не будет лезть в холодную неприветливую страну, напичканную Дозором и местными военными. Флот на самом деле выглядел внушительно, что говорило о том, что боевая подготовка у этих людей на уровне. Зачем ему дразнить медведя, который замер на эмблемах на их груди и флаге?..              ***       Два дня на острове были сказочными, как и их медовуха.       Я наконец отдыхала, как душой, так и телом. И мой размах местные оценили, когда после первой ночи веселья, я спустилась на утро в зал с гудящей головой за добавкой, они уже приветливо принимали за свою, приглашая за стол.       Эх, добрейшей души люди, готовые выслушать и поддержать. Только Робин было не по себе, а мне вот не хватало этой легкости и беззаботности.       За эти два дня отдыха я немного пришла в себя после болезненного расставания, приободренная мыслями, что жизнь на этом не кончилась, и это была необходимая жертва. Лучше уж пусть так, чем как-то иначе и хуже. По крайней мере, все живы и здоровы.       Росинант так и не объявился. Спрашивать о Базе Дозора у раздобревших жителей не хотелось, поскольку это могло существенно повлиять на натянутую репутацию. Поэтому, либо лететь самой, либо ждать с моря погоды. Хотя, море тут через дорогу, буквально. Но искать Роси самой тоже опасно, чтобы снова не подставлять его, да и предполагала, что он сам придет, как только освободится. Он найдет меня везде.       С Робин неплохо нашла общий язык. Конечно, она порой входила в ступор и не знала, как реагировать на меня, порываясь в некоторых моментах избежать бесед. Я ей рассказала о том, где находились некоторые понеглифы, посоветовав посетить тот, который был с медицинскими данными, поскольку там могла быть очень полезная информация. Тут она со мной согласилась.       Вроде, все шло хорошо. Даже подозрительно. Привыкшая к резким поворотам Судьбы, где обязательно поджидали опасности, новый день я встретила хмуро и не от больной головы.       Предчувствие было плохое. Горечью отдавало.       В зале сидели незнакомые мужчины. Если учесть, что там обычно проводили время местные вояки из флота, то, видимо, у них была смена. Коротко кивнув им в знаке приветствия, я вышла на заснеженную улицу, пропуская мимо ушей обсуждение стоявших на границе пиратов.       Из-за плотных туч большую часть года всегда стояли сумерки. Робин отказалась идти со мной на прогулку, отмахнувшись, что в номере ей теплее и интереснее, и вернулась к чтению увлекшей ее литературы. А страна эта была богата на легенды, с которыми девушка и знакомилась.       Я пошла на рынок. Говорили, что там вкусные леденцы, искусные украшения из янтаря и жемчуга, и красивые шарфы. Почему бы себя не порадовать?..       Только вот дойти до места не удалось.       Буквально через несколько шагов я заметила, как из-за угла вышли двое со стороны леса, явно не вписываясь в общую атмосферу своим внешним видом. Узнала я их сразу, отчего метнулась к дому, прячась в тени проулка, чтобы меня не заметили.       Я была крайне удивлена, а в голову не приходило ни единой мысли, что они тут делали. Решив проследить в облике ящерицы, я села им на хвост.       Ладно, я понимала, что тут мог забыть Хаси, он подчиненный Росинанта, но Верго…       Крылатой маленькой ящеркой, незаметной на фоне снега, я следовала за мужчинами по пятам, и к моему сожалению, они молчали. Одетые в черные пальто и с покрытой головой, они старались не показывать свое отношение к Дозору, и их пребывание тут меня напрягало. Особенно тишина между ними. Да и шли куда-то в сторону от центра города и подальше от местных жителей, стараясь не пересекаться с ними.       Явно что-то задумали.       Так мы дошли до края города, к рядам амбаров, которые кроме забора никак не охранялись на первый взгляд. Мужчины скрылись за высокими дверьми ближайшего строения, а я скользнула через верхнее маленькое окошко и приземлилась на балку в тени, чтобы не раскрыться.       — Здесь никого, — осмотрелся Хаси и зажег одну из висячих масляных ламп, пока Верго закрывал двери на засов. — Я не уверен, что эти люди могут быть причастны к революционерам, — пробормотал мужчина, косясь на напарника, который отличался молчаливостью.       — Приказы не обсуждаются, ищем, — коротко и без эмоций выдал Верго, начиная бессмысленно переворачивать ящики, в которых была лишь одежда.       Сжав губы, Хаси одарил подозрительным взглядом мужчину и направился к дальней стене, осторожно перебирая коробки, где кроме керамической посуды и сена ничего не было.       — Не слышал я подобных приказов от коммодора, — еле слышно пробормотал дозорный и вздохнул.       Теперь уже я недоверчиво посмотрела на Верго, который продолжал копаться без цели в вещах, имитируя бурную деятельность. Я слишком хорошо знала, что это за человек, чтобы с ходу поверить Хаси. Но опоздала. Прошляпила момент, когда мужчина незаметно достал пистолет, лишь уловив щелчок затвора.       Верго двигался на невероятной скорости, и когда я слетела с балки в облике человека, встав между ним и Хаси, в дозорного выстрелили в спину.       — Ты?.. — нахмурился мужчина, смотря на меня с вытянутым пистолетом, направляя его в меня.       — Какого хрена, Верго, ты творишь?! — зло рыкнула я, сощурив глаза.       — Предательница, — спокойно произнес он и спустил курок.       Уже сообщили?       От выстрелов я прикрылась выросшим крылом, которое на удивление пробили три пули, накаченные Волей, отчего в последний момент пришлось отскакивать, чтобы не зацепило. Дверь хлопнула, впустив на склад холодный ветер со снегом и выпуская сбежавшего мужчину. Решая бежать за ним или спасать Хаси, я выбрала второе. Развернув дозорного, который был без сознания, я убедилась, что он живой, но, если буду медлить, то скоро умрет. Под ним уже разлилась приличная лужа крови, пачкая все вокруг.       Вернув нормальный облик, вскочила на ноги и выбежала на улицу, пытаясь докричаться хоть до кого-нибудь. Сторожа тут обязательно должны быть.       — Эй! Есть кто-нибудь?! Помощь нужна! Там человек ранен! — во все горло кричала, выдыхая облачка пара и смотря по сторонам.       Послышался скрип снега, и с лампами в руках выбежали несколько мужиков хмуро осматривая меня.       — Кто звал?       — Я. Скорее! Он потерял много крови! — махнула рукой и вбежала в сарай, подводя людей к раненному дозорному, который был бледнее, чем несколько минут назад.       — Ох, совсем плох, — покачал головой один и передал другу лампу, принявшись оказывать первую помощь.       Двое других стали быстро сооружать носилки из подручных средств под мой удивленный взгляд. Четко. Слаженно. И без лишних слов, будто мысленно понимали друг друга.       — Что произошло? — спросил один из них между делом, косо посматривая.       — Услышала стрельбу. Зашла. Тут двое мужчин. Один, увидев меня, сбежал, я подбежала к этому, проверить его состояние, жив ли, а после вот побежала за помощью, — старалась максимально уверенно говорить, чтобы не усугубить ситуацию, и строила из себя невинность.       Все-таки тут народ недоверчивый, они могли и меня приплести к нападению.       — Будешь свидетелем, — коротко кивнул один из мужчин, который оказывал помощь.       — А преследовать? Он ведь еще кому-нибудь навредить может! — всполошилась я. Уходить самостоятельно еще более подозрительно. Я остановилась в таверне, и они могли легко меня вычислить, да еще и Робин приплести.       Но упускать Верго… зачем-то ему понадобился весь этот цирк. Но зачем? Завести на территорию северян дозорного под предлогом осмотра по приказу коммодора, убить Хаси. Неужели подставить хочет и развязать противостояние между Дозором и Севером?..       Я закусила губу, нервничая.       Вот оно, плохое предчувствие. Сказалось.       Мужчины уложили Хаси на носилки и на счет «три» подняли. Дозорный закашлялся кровью и захрипел, хватаясь рукой за грудь. Мутным взглядом поймал меня и слабо улыбнулся.       — Роза… он… кхе… Росинант здесь.       И снова окунулся в беспамятство.       Да тут сверхлюди живут! Что Верго ему прострелил, что мужчина так отрубился?!       У меня задрожали руки от плохих мыслей.       Неужели первый Коразон возьмет своей целью Росинанта?.. Неужели Дофламинго дал команду избавиться от брата? Из-за меня?..       Я потерянно посмотрела на мужчин и судорожно выдохнула.       — Мне… пора, — с трудом сглотнула. — В какой стороне База Дозора?       — Есть дорога через горы. По ней связываемся с крепостью через посыльных. Если кто и пойдет назад, то по ней. Иначе никак, сугробы порой достигают два человеческих роста.       Мне указали куда лететь, за что я благодарно кивнула и ящерицей скользнула между приоткрытых дверей, поднимаясь в воздух. Отверстия от пуль затянулись тонкой кожей, но не восстановились полностью, что в полете никак не мешало.       Верго не такой человек. Он не пойдет по дороге, зная, что я на хвосте, мужчина лучше сделает крюк, прорубит себе путь через снег. Только если не владеет геппо.       Черт, мне же его уровень неизвестен.       Я с трудом нашла дорогу, о которой сказали, только благодаря огням вдоль обочины, и то, лишь около города, а дальше она ничем не отличалась от остального пейзажа. Летела над ней, внимательно вглядываясь в землю, но бесполезно. Ветви деревьев с легкостью стали бы прикрытием для орды воинов, которые остались бы незамеченными.       Как плохо не владеть Волей Наблюдения.       С досадой поморщилась — бессмысленно тратить время на полет над дорогой и ее окрестностям, оглядываясь по сторонам.       Бесполезно.       Я не знала сколько по времени нарезала круги, даже добралась до Базы, которая стояла на краю скалы серой каменной башней, а внизу располагалась пристань, около которой на якоре было три корабля. Люди, занятые работой, не обратили внимания на пролетающую высоко в небе ящерицу.       Уже полетела в обратную сторону, надеясь хоть что-нибудь отыскать, или, в конце концов, устроить им тут пожар, после которого точно все вылезут из нор. Как сквозь шум ветра и взмаха крыльев раздались выстрелы. Сначала один. Потом второй. Они барабанной дробью врезались в уши, выбивая мысли, отключая мозг и эхом разносясь по округе. Ничего хорошего за этим не скрывалось и не могло принести.       Я резко снизилась, идя на звуки, которые словно гвозди вбивались в крышку гроба. Мою.       Поляна располагалась в отдалении от дороги. Снег перерыт, будто пропахал усердный работник. Несколько деревьев были повалены, под одним из них даже кто-то лежал. В другой стороне стояли двое.       Крылья резко подломились от оплетшей тело слабости, и я рухнула на землю, проехав по инерции еще несколько метров, взрыхляя снег и глотая часть. Кое-как приподнялась на лапах, меняя тело на человеческое, и с болью посмотрела на двух мужчин, стоявших в отдалении.       Один из них, в розовой перьевой шубе, трепыхающейся на ветру, заметил меня, опуская пистолет и кривя губы. Второй, в белой форме дозорного, покачнулся и рухнул на колени, роняя на снег алые капли. Его безупречно белый плащ покрывался бурыми разводами, завораживая взгляд.       Нет.       Этого не могло произойти.       Нет…       Я кое-как поднялась на непослушные ноги, игнорируя боль от неудачной посадки и с тоской смотря на Росинанта.       Не верю.       Судорожный всхлип вырвался из груди, и я со всех сил рванула к мужчине, который медленно падал боком на снег. Рухнула перед ним на колени и схватила за руку, переворачивая на спину его и натыкаясь на помутневший взгляд, с которым он отрешенно посмотрел на меня. Вся грудь покрыта кровью и еле вздымалась. Дыхание вырывалось с хрипом.       — Я… не справилась, — тихо пробормотала, смотря на умирающего человека, который стал для меня реальным, теплым, дорогим. — У меня не… получилось, — слезы катились по щекам, затмевая взгляд.       Обхватила его ладонь двумя руками, которую он еле сжал. Холод охватывал его тело, а я была готова перейти в истерику.       Мне больно…       Я не справилась, не смогла спасти то, к чему стремилась. Не смогла исправить то, что было важно на самом деле. Я должна была быть рядом, а не прогонять.       — Роси, прости, у меня… ничего не получилось…       Зашлась в плаче, не контролируя себя.       Я виновата.       Сквозь мутную пелену заметила, как мужчина слабо улыбнулся, попытался потянуться рукой и пальцами коснуться щеки, смахивая слезы, но от слабости угасающего тела она вяло сорвалась на полпути, мазнув по коже, а сам Росинант зашелся в кашле, выплевывая кровь. Мягко коснулась спутавшихся и намокших волос, убирая челку с глаз, и склонилась над его лицом, ловя неровное дыхание.       Мне было абсолютно плевать, что рядом стоял Дофламинго и смотрел на эту сцену. Все равно, о чем он подумает и что решит для себя.       Все равно…       — Я… — с трудом выдохнул Росинант, но я его резко перебила.       — Тихо, я знаю, — прикрыла глаза и крепче сжала его ладонь, а пальцами второй руки зарылась в его волосах. Прижалась своим лбом к его.       Прости. Я не справилась.       Слабый выдох опалил лицо, вырываясь из легких мужчины. И он затих.       Прости…              ***       «Если бы ты смотрел не только на ее тело, желая заполучить его в своей постели, то ты заметил бы много интересных вещей. Да, я с самого начала знал, кто она. Это ясно даже, хотя бы, по тем вещам, которые у нее были. Аналогов в нашем мире еще не появилось на те устройства, которые она первое время носила с собой. С самого начала она вела себя с нами так, будто знала давно, и общалась подобным же образом. Это было заметно с первого дня»       Дофламинго молча следил за Розой.       «Да. Я — дозорный. И я не жалею о том, что стал одним из них. И вернулся в семью только из-за задания, чтобы ее развалить. Чтобы остановить тебя. Это было моим главным заданием. И оно успешно выполнено… Пока мы говорим здесь, к вам направляется флот Дозора из пяти судов во главе с вице-адмиралом Цуру…»       Донкихот стиснул зубы и посмотрел на поваленное дерево, под которым лежал его накама — Верго.       — Я не справилась, — тихо бормотала, как мантру, девушка, сидя склонившись к уже умершему Росинанту.       Она мягко гладила его по лицу и плакала, повторяя фразу вместе с извинениями. Дофламинго сжал кулаки и хотел сделать шаг к ней, как девушка подняла заплаканные глаза, впиваясь взглядом в мужчину. Если он ожидал увидеть там злость и обвинения, то ошибся. В голубых глазах сквозила боль и вина. Она обвиняла себя в смерти его брата, которого он сам и убил.       — Ты любила его, — само собой вырвалось у Донкихота, хотя он не это хотел сказать. На его лбу пролегла складка, а губы были сжаты в линию.       Он не понимал…       Наблюдая за ними, он не понимал, почему бессильно стоял, хотя в душе хотел рвать и метать. Хотел исполнить свое обещание и лишить и ее жизни, предавшую его. Ему было досадно и каплю завидно, что Роза не говорила с ним таким спокойным и нежным голосом, не гладила так его. Он не понимал почему все это испытывал.       Это неправильно.       — Он был мне дорог, — слабо произнесла Роза, дрожа всем телом. — И я не смогла его спасти. Не смогла исправить…       Она снова зашлась в плаче, пряча лицо в окровавленных ладонях. Девушка была слишком подавлена, чтобы адекватно реагировать или что-либо воспринимать. Донкихот успел предупредить команду после звонка накама, чтобы те, в случае чего, уходили, не дожидаясь его. И он был уверен, что они так и сделали.       Дофламинго развернулся и прошел мимо нее, направляясь к Верго, но не успел далеко уйти, как оказался в снегу, лежа на спине, а сверху его придавливала тяжелая лапа ящерицы.       — Зачем ты его убил?! — прорычала саламандра, нависая.       Мужчина выдохнул и обхватил чешуйчатые пальцы, пытаясь стащить с себя, или хотя бы увеличить промежуток, чтобы проскользнуть, но она лишь сильнее вдавила его в землю, недовольно рыкнув. Взгляд приковался к мягко отливающему золотом сквозь чешую в груди ящерицы огненному сердцу, пронзив которое, она мгновенно погибнет.       — Отвечай!       — Он убил Верго. Он предал меня, — Донкихот тяжело посмотрел на девушку.       — Он твой брат! Родной брат! И ближе него у тебя никого не было! Вы вместе через столько прошли…       — Он оставил меня. Сбежал. И не один раз. Росинант пошел против меня, — пират говорил холодно, тогда как девушка срывалась на истерику.       — Ты — идиот, Дофламинго!       — Того, кто встал на моем пути и мешает мне, я убиваю. Будь то родной брат, или ты…       — Росинант любил тебя! На самом деле, хоть и говорил мне не раз, что ненавидит. Но он скорее хотел себя в этом убедить, ведь если бы действительно ненавидел, то после возвращения в семью сразу и молча убил бы тебя, а не тянул еще несколько лет. Он любил тебя, поэтому не мог поднять на тебя руку. Он уверял себя, что ненавидит, пытаясь тем самым вселить себе силу и переступить через ваши узы, чтобы завершить дело. Но не мог.       — Он был слаб, как и наш отец. Туда ему и дорога. Этот мир не терпит слабых людей.       — Этому миру не хватает добрых людей… — горько выдавила Роза, с тоской смотря на Донкихота.       В воздухе дернулось несколько еле заметных бликов, и мужчина резко вскинул правую руку, натягивая только ему заметные нити. Чешую девушки вспороло, словно и не было никакой защиты, легко и мягко разрезая плоть. Кровь брызнула на Дофламинго, а саламандра отшатнулась, выпуская пирата. В ее глазах скользнуло удивление, ведь она никак не ожидала, что он будет в силах пробить ее чешую.       Донкихот тихо выругался и вскочил на ноги, отскакивая на безопасное от саламандры расстояние.       Ему чуть-чуть не хватило достать до сердца.       Розе было больно. Но физическая боль не могла сравниться с душевной, которая дырой ныла в груди. Она лапой коснулась ран и посмотрела на кровь. Скоро все затянется, оставив шрамы, а вот пустота в сердце останется на всю жизнь.       Саламандра, взревев, метнулась к мужчине, который попытался оторваться от дикой ящерицы в небе, но она оказалась куда быстрее, хватая Дофламинго за ногу и рывком приближая к себе. Он попытался разрезать нитями ее крылья, но Роза впилась когтями в его плоть, отравляя. Нереальный холод пронесся по жилам мужчины, заставляя того замереть в страхе.       Парализованный он рухнул на землю, недоуменно смотря в небо, с которого тихо падали снежинки.       Донкихот ничего не чувствовал. Ни холода. Ни боли. И даже дыхание замедлялось. Это напугало его.       Рядом приземлилась Роза, тяжело вздохнув и всполошив снег. Она сменила облик на человека, поморщившись от встревоженных ран, которые успели покрыться запекшейся корочкой. Девушка с равнодушием посмотрела на лежавшего пирата и лишь слегка нахмурилась.       — Ты не умрешь, — тихо произнесла она. — Видимо, я тоже слабая…       Роза развернулась и побрела к телу Росинанта, устало опустив плечи. Стянула с себя потрепанную черную шубу и укрыла ею ушедшего дорогого человека.       Она осталась одна.       Девушка рухнула коленями на снег и обняла себя за плечи, игнорируя раны. Подняла взгляд в черное небо, обтянутое тучами, и закрыла глаза, чувствуя, как на лицо опускались колючие снежинки.       Она снова осталась одна.       Как и было в том сне…              ***       Табачный дым заполнил всю комнату, поглощая ее туманом и лениво скользя в распахнутое окно. Дверь открылась, впуская в помещение девушку-археолога, которая нахмурилась от открывшегося вида, окинула взглядом подоконник, где сидела с отрешенным видом Роза. С ее коленей свисало покрывало, одним концом доставая пола, где лежали пустые бутылки из-под спиртного, сама девушка касалась лбом холодного стекла.       Робин еле заметно вздохнула и ушла, прижимая к груди книгу. Она столкнулась в темном коридоре с женщиной, на лице которой лежала мягкая улыбка, а из глаз голубых с золотой искрой лучилось тепло. Белые одежды шуршали от грациозных движений. Незнакомка остановилась около Нико, одарив ее заинтересованным взглядом, а после широко улыбнулась, узнавая, но мастерски скрывая это.       — Прошу прощения, где я могу найти Розу?       Девушка недоверчиво нахмурилась, разглядывая женщину, и отмечая, что она была похожа на ее соседку.       — Зачем она вам? — отступила на шаг Робин, подозрительно хмурясь и ощущая угрозу от незнакомки, которая с виду никак не показывала ее.       — Я ее мама, и пришла к своей дочери, утешить ее, — с улыбкой ответила женщина.       Нико не поверила.       — Тогда я найду ее сама, Дитя Дьявола, а ты пока подожди меня тут, — она положила тонкую ладонь на плечо девушки, еле сжав и заставив ту вздрогнуть, и ушла, оставляя Робин напуганной.       «Бежать!»       Ева вошла в задымленную комнату и вздохнула, отмахнувшись от неприятного запаха ладонью. Она плавно подошла к подоконнику, где сидела Роза, не обращающая ни на кого внимания.       — Два месяца. Пора уже скинуть с себя траур, — тихо произнесла тенрьюбито, наблюдая за девушкой, которая никак не отреагировала на ее слова.       Она покачала головой и снисходительно улыбнулась, погладив Розу по голове.       — Я же говорила. Что не стоит тебе возвращаться в команду. Что твое место на Мариджоа. И, послушай меня, Росинант был бы жив и был бы рядом с тобой, — Ева приблизилась к девушке, которую считала своей дочерью, и обняла, прижимая к груди. — Но ты же у нас упрямая, и знаешь все лучше всех.       Роза сжала пальцами одеяния женщины. Она была опустошена, а слезы давно закончились. И ей казалось, что с этими теплыми и ласковыми поглаживаниями Евы приходило успокоение.       Девушке было тяжело признавать, что тенрьюбито оказалась во всем права.       — Жизнь еще не закончилась. И ты мне нужна такой, какой была раньше. Бойкой, улыбчивой, стремительной и старательной. Если бы Старик увидел тебя в таком состоянии, он бы со стыда в своей магме утонул.       — Я виновата, — расслышала шепот Розы.       — Тихо-тихо, милая. Не за чем винить себя за то, что уже осталось в прошлом и цеплять себе на шею камень кидаясь в море. Сохрани эту память и не делай больше таких ошибок. У тебя еще вся вечность впереди, а люди… они приходят и уходят.       — Их всех посадили в Импел Даун… детей послали в исправительное учреждение. Многие из команды погибли… Все по моей вине!       Ева крепче обняла совсем потерянную девушку и улыбнулась.       — Трафальгара с ними не было, так что можешь не беспокоиться, — она погладила ее по голове. — Тебе надо развеяться. У меня есть для тебя одно дело, где я без помощи не справлюсь, — женщина решила сменить тему и приободрить девушку, отвлекая от самобичевания.       Роза отстранилась и посмотрела на Еву, хмурясь от недоумения. Но тенрьюбито лишь снисходительно улыбалась, пряча мысли за этой опасной улыбкой.       — Есть одно королевство, которое нуждается в помощи. Они просили меня посодействовать, но что я могу сделать? Их король погиб на охоте, укушенный змеей. Пока страна была в трауре, на них напала кучка пиратов, почти полностью уничтожив королевскую семью — спастись удалось лишь маленькой девочке, но она еще не может полноправно сесть на трон. К сожалению, я была во время похорон на острове, провожая старого друга в дальний путь, но опоздала с помощью против пиратов. Управляющий попросил меня занять трон, пока наследница не станет совершеннолетней. Но мне не положено. Все-таки я тенрьюбито. А ты как нельзя лучше подходишь на эту роль, — Ева улыбалась, а Розе не нравилась тень на ее лице.       — С чего это?..       — Мой муж был королем на том острове. Когда я вышла за него замуж, он отдал правление своему брату, который и погиб. По сути, моя дочь тоже является полноправным претендентом на трон. А поскольку моя дочь — ты…       — Но я не твоя дочь! — упрямо отозвалась Роза, заставив на лице Евы появиться насмешке, доброй насмешке.       — По закону и по официальным бумагам, ты — тенрьюбито, моя дочь, и зовут тебя Жасмин.       — Но!.. — девушка попыталась выпутаться из рук женщины, которые обхватили ее плотным кольцом.       — Ты сядешь на трон, — твердо и четко выдала Ева.       — Это ты убила короля и спланировала нападение пиратов… — Саламандра сощурилась, бросив попытки вырваться. Женщина применила Волю, не давая ей даже сменить облик.       — Увы, они оказались отличным для меня прикрытием, а ты — великолепной кандидатурой для трона. Дресс Роуз очень удобная страна, чтобы стать моим Логовом, — жестоко усмехнулась Ева и схватила Розу за горло.       Ее рука налилась золотым светом, поглощая задымленную комнату. Как только он погас, женщина отошла, отпуская свою жертву, упавшую на пол и закашлявшуюся. Роза держалась руками за горящую шею, ощущая, как тонкая удавка сдавливала ее, лишая воли.       — Ну, что ж… — Ева склонилась над слабо дрожащей девушкой и улыбнулась. — Твоя слабость оказалась полезной. Потрясения последних месяцев сделали тебя податливой. Ты оказалась легкой добычей.       — Пошла в жопу, — прохрипела Роза и села на полу, продолжая поглаживать саднящую шею.       Тенрьюбито с любопытством проследила, как золотой ошейник истаял, слившись с бледной кожей.       — Твоя звериная сущность тоже сыграла на руку. Все-таки ты, Роза, животное, — расплылась в широкой улыбке Ева. — Моя ручная саламандра…       «Да здравствует новая королева Дресс Роуз, блядь… Избавила мир от Дофламинго, получила второго бесплатно. Свято место пусто не бывает. Но мы и тут выберемся. С кем не бывало…»       Роза опалила яростным взглядом счастливую женщину и криво усмехнулась.