The Journey of Flower/Путешествие цветка

Прошло тридцать лет с последней битвы демонов и бессмертных, в которой было убито и ранено более двухсот человек, но почти половина из них погибла от рук Бай Цзи Хуа. С тех пор царство Бессмертных стало еще могущественнее, царство Демонов по-прежнему оставалось без лидера, а царство Смертных ждал расцвет, в шести царствах царил мир и постепенно восстанавливалось процветание. Сюань Юань Ланг и Цин Шуй наконец-то поженились, Ю Руо стала главой школы Чан Лю, а Ло Ши Хи и все убитые ученики Чан Лю чудесным образом воскресли, только лишились воспоминаний. Дворец Джун Цин был пуст, Бай Цзи Хуа так и не вернулся. Все в шести царствах знали, что некогда высоко поднявшийся Верховный бессмертный Чан Лю ныне стал безумцем, которому не могла навредить никакая магическая сила, и никто не мог победить его, поэтому они могли только прятаться от него. Вот уже тридцать лет он скитался по миру, желая лишь разыскать Ша Цянь Мо и частичку души Хуа Цянь Гу. Часто теряя контроль над собой, он без церемоний хватал людей и допрашивал, где Ша Цянь Мо и его Сяо Гу. Но Ша Цянь Мо словно исчез из мира, и никто не знал, куда он пошел. Демоны часто приходили в ужас только при одном упоминании имени Бай Цзи Хуа, потому что его манера вести допрос была слишком пугающей. Но как они могли знать, где находится повелитель Демонов, если даже Чунь Цю Бу Бай не знал об этом? На протяжении всех тридцати лет Бай Цзи Хуа ни на минуту не прекращал своих поисков, а в сердце он представлял себе десятки тысяч способов, как, найдя Ша Цянь Мо, разорвет его тело на мелкие клочки. Однажды его нашел человек, который рассказал, как найти Ша Цянь Мо. Этот человек – не кто иной, как перевоплощение хозяина Ю Сю Ге, Донг Фанг Ю Цин, он выглядел также, как и раньше, облик остался прежним, вежлив и с загадочной улыбкой. Слишком много подоплеки и сомнений, но у Бай Цзи Хуа не было времени разбираться, он хотел только знать где Сяо Гу. Когда он нашел Ша Цянь Мо, тот ничуть не удивился, а лишь насмешливо посмотрел. Бай Цзи Хуа и подумать не мог, что его магическая сила окажется настолько плоха, почти без малейших усилий мужчине удалось подчинить того. — Где Сяо Гу? Вени ее мне! Ша Цянь Мо рассмеялся подобно обворожительному цветку: — Я не позволю тебе увидеть ее вновь, даже если ты убьешь меня. Бай Цзи Хуа ломал ему пальцы один за другим, но тот никак не реагировал. — Бай Цзи Хуа, в своей жестокости ты не сможешь сравниться со мной, никто не заставит меня сказать то, чего я не хочу. Я не позволю тебе снова увидеться с Сяо Гу, не позволю вновь навредить ей. Можешь забыть об этом! Целых тридцать лет отчаяния и страданий вспыхнули в одно мгновение, Сяо Гу была в его руках, поэтому он знал, что ничего не сможет сделать Ша Цянь Мо. Его ноги стали мягкими, и он почти опустился на колени, непреклонный голос зазвучал хрипло: — Во всем виноват я, умоляю тебя, верни ее… Он сожалел, он знал, что совершил ошибку, но почему никто не верил ему? Он позаботиться о Сяо Гу, возместит ей все, не позволит причинить и малейшей боли. Ша Цянь Мо никогда не видел такого выражение лица у мужчины, что всегда был возвышенным и держался с достоинством, и его сердце на мгновение сжалось от боли. Малышка, если бы ты была здесь, то простила бы его? Винила бы старшую сестрицу в своеволие? Из-за тебе он сошел с ума, безумный, испытывающий вину, сожалеющий, тоскующий, ищущий, на протяжении тридцати лет мучающийся, разве этого недостаточно? Думаешь ли ты дать ему последний шанс? Ша Цянь Мо тяжело вздохнул: — Последние несколько десятилетий я делал все возможное, но мне так и не удалось восстановить ее полностью, ведь из трех духов и семи душ осталось только одна смертная душа. Сем лет назад я возвратил ее в круг перерождений, хотел, чтобы она смогла прожить эту жизнь в мире и спокойствии, теперь она должна была вырасти, отправляйся к ней… Бай Цзи Хуа замер на несколько секунд, а затем поспешил к месту, о котором рассказал Ша Цянь Мо. В конце он все-таки обернулся и поблагодарил его. Ша Цянь Мо беспомощно улыбнулся, в конце концов, тот, кого Малышка любит, — не он, и даже если он не хочет этого, ему следует отпустить ее. Оглядев вокруг себя пустое пространство, ему неволь стало смешно, преследуемый Бай Цзи Хуа, он прятался в этом захолустье тридцать лет, так что вскоре кожа покрылась морщинами, пришло время отправиться на прогулку, чтобы заново явиться насмехающимся над шестью царствами свободным, раскованным и изящным повелителем Демонов. Узнав, что Хуа Цянь Гу вновь переродилась в человека, сердце Бай Цзи Хуа, долгое время охваченной безумным мятежом, наконец начало постепенно успокаиваться, возвращая себе здравомыслие, но без всякой на то причины снова занервничало. Очень маленькая и отдаленная деревня, заходящее солнце освещает крыши домов, над которым кружится дым от готовки пищи, спокойствие и гармония. Хотя он был очень близко, но по-прежнему даже полкапли ауры Хуа Цянь Гу не ощущалась. Боясь перепугать окружающих, он скрылся из виду и пошел дальше по тропинке, наблюдая меж тем за захолустьем, очень быстро он осмотрел деревню в целом и каждый ее уголок по отдельности. Нашел! Не в силах сдержать внутреннего волнения, Бай Цзи Хуа глубоко вздохнул и полетел вниз. Все еще храня в памяти лицо Хуа Цянь Гу в детстве, он стоял позади нее, заложив руки за спину, и долго молчал, как будто перед ним была птичка, и если не быть осторожным, то она может стремительно упорхнуть. Хуа Цянь Гу сидела на корточках и играла с комком грязи, перепачкав свои маленькие ручки. На вид семи-восьми лет, с завязанными двумя косичками, все еще низенькая и пухленькая, по сравнению с той, что он когда-то впервые увидел, она была намного младше. Руки Бай Цзи Хуа дрожали, ему хотелось сжать это маленькое тело в своих объятиях. Он испытывал смешанные чувства душевной боли и негодования, душевной боли, потому что она не знала, как позаботиться о себе, и негодования за то, что она была так жестока с ним. Его лицо было холодным и равнодушным, но, когда он дотронулся до него, оно оказалось наполнено слезами. Он нашел ее, и они никогда более не разлучатся… Хуа Цянь Гу совершенно не подозревала, что кто-то стоит позади нее, она со всей душой старалась скатать комок грязи в шар, но играющие сбоку дети отняли ее. — Верните мою мягоньку… — Запротестовала очень тихим голосом Хуа Цянь Гу, было похоже, что она собиралась расплакаться. Сидевшему рядом мальчику было около пять лет, он скорчил смешную рожицу и высунул язык: — Иди и отними ее, Ша Я. Хуа Цянь Гу надулась и встала, но, не успев сделать и пары шагов, она с громким «плюх» упала в грязь. — Ха-ха-ха, Ша Я, даже ходить не умеешь. — Услышав плач, окружающие ее маленькие товарищи рассмеялись и, разжившись богатством, убежали. Иначе мать Ша Я выйдет наружу и схватит их, чтобы отшлепать. Хуа Цянь Гу с головы до ног была покрыта грязью, она попыталась подняться, но снова упала. Увидев это, Бай Цзи Хуа появился перед ней и протянул руку, чтобы помочь. Почувствовав, как пара сильных рук легко поднимают ее, Хуа Цянь Гу перестала плакать и посмотрела на него, у нее так широко раскрылись глаза, что она даже не могла моргнуть. Бай Цзи Хуа своим белым рукавом мало-помалу вытер с нее грязь, медленно открывая ее мордашку. — Ма…матушка...бессмертный…бессмертный… Бай Цзи Хуа не смог сдержать улыбку, впервые, с тех пор как Сяо Гу украла божественные инструменты и покинула Джун Цин, она улыбалась. Хуа Цянь Гу выглядела такой глупой, она не могла не поднять руку, чтобы потрогать его лицо, в попытке убедиться, что человек перед ней реален, а не ее собственная фантазия, иногда во сне она видела этого мужчину в белых одеждах, подобного на божество. Она не ожидала, что на лице Бай Цзи Хуа останутся грязные отпечатки ее пяти пальцев, она в страхе принялась тотчас же тереть его лицо, но чем больше терла, тем грязнее он становился, Бай Цзи Хуа крепко сжал маленькую ручку и вплотную притянул к себе, она слегка дрожал, не в силах разжаться. — Больно, больно… — прошептала Хуа Цянь Гу с недовольством и пристально посмотрела на него. Взмахом руки Бай Цзи Хуа удалил всю грязь с ее одежды, затем он вытянул руку и вытер слезы, что все еще блестели в уголках ее глаз. Хорошо, что в этой жизни, когда ей было грустно и тяжело на душе, она могла наконец-то могла выплакать свою боль. — Кто ты? Бессмертный? Бай Цзи Хуа на мгновение задумался, а затем слегка кивнул, его голос звучал ласково и приветливо: —Как тебя зовут? Хуа Цянь Гу опустила голову: — Меня зовут…меня зовут Ша Я…мама, мама, скорее иди посмотри на бессмертного! Из дома вышла женщина и засучила рукава: —Ша Я, ты опять упала или над тобой кто-то издевается..? Увидев Бай Цзи Хуа, она потеряла дар речи. Хуа Цянь Гу подбежала к ней и стала дергать края одежд: — Божество, бессмертный… Мать Ша Я была так напугана, что принялась голосить: — Отец Ша Я, быстрее, быстрее иди сюда… Вскоре вышел крепкий мужчина, держащий в одной руке пеленку, а в другой — голопопого малыша, за ним следовал, шатаясь, маленький ребенок в дудоу, который только-только учился ходить. — Что попусту раскричалась? Я меняю ребенку подгузник… — увидев Бай Цзи Хуа он также остолбенел. Бай Цзи Хуа посмотрел на пару и сложил руки в знаке вежливого приветствия: —Меня зовут Бай Цзи Хуа, я хочу забрать Ша Я с собой, чтобы принять в качестве ученицы, надеюсь, вы позволите это. Мать Нань Я опешила еще больше. Что? Бессмертный хочет принять мою Ша Я в качестве своей ученицы? Но… — Сказать по правде, у моей Ша Я есть проблемы, доктор сказал, что у нее навсегда останется интеллект трех-четырехлетнего ребенка. Если вы примите ее, она доставит вам много беспокойства. Бай Цзи Хуа кивнул: — Я знаю, но это не имеет значения, я глубоко связан судьбой с этим ребенком, в будущем я буду привозить ее к вам каждые полгода. — Как только он увидел ее, то сразу понял, что ум Хуа Цянь Гу поврежден, а тело имеет множество физических недостатков. Но, полагаясь лишь на одну единственную оставшуюся душу, смочь сделать это, да к тому же вернуть ее в круг перерождений, Ша Цянь Мо уже был бесконечно поразительным, так что нет ничего удивительного в том, что она столь слаба. Супруги полдня шептались и, наконец, радостно кивнули в знак согласия, их дочь сможет стать ученицей такого человека, конечно, это благословение на всю жизнь. — Тогда я заберу ее, Ша Я, поклонись своим родителям. Хуа Цянь Гу бездумно последовала его словам и поклонилась, она не понимала, почему должна кланяться до земли, почему должна следовать за бессмертным, неужели родители продали ее? Она знала, что глупа, но она была очень послушной! Подумав об этом, она громко заплакала. Увидев ее в таком состоянии, мать Ша Я тоже заплакала и сунула ей за пазуху две кунжутных лепешки. Послушная Ша Я, ты сможешь вырасти, это точно не плохой человек, ты не можешь постоянно сидеть дома, чтобы над тобой все время издевались, а потом вырасти и найти такого же глупого человека, чтобы выйти за него замуж, это было бы слишком жалко. Бай Цзи Хуа наклонился и взял Хуа Цянь Гу на руки, затем он попрощался с парой и взлетел в небо. Родители Ша Я в страхе упали на колени, не в силах подняться, значит, это действительно бессмертный. Неожиданно взлетев, Хуа Цянь Гу забыла, что плакала, и с волнением принялась оглядываться по сторонам, немного боясь, она одной рукой обхватила шею Бай Цзи Хуа, а другой пыталась поймать облака вокруг. — Бессмертный, куда мы идем? Бай Цзи Хуа посмотрел на нее и вернул себе прежнее холодное и умиротворенное выражение лица: — Не называй меня бессмертным, отныне ты будешь называть меня учителем. Мы пойдем туда, куда ты захочешь. — Правда? Но Ша Я хочет вернуться домой. Бай Цзи Хуа вдруг крепко сжал ее руку. — Тебя зовут Хуа Цянь Гу, Ша Я — это молочное имя, через несколько дней твой учитель вернет тебя домой. А сейчас давай разыщем младшего брата твоего учителя, чтобы он проверил твое здоровье, хорошо? — А твой младший брат тоже бессмертный? — Да. — Ха-ха, ну ладно. — Хуа Цянь Гу обняла его за шею, ее голос был мягким, как белое облако. Шень Сяо Мо посмотрел на Бай Цзи Хуа и Хуа Цянь Гу, спящую в его объятиях, затем он протянул ему несколько редких лекарственных трав: — Зачем ты позвал меня сюда, в конце концов, это твой дом, ты не предполагаешь возвращаться? Бай Цзи Хуа посмотрел в сторону горы Чан Лю над моря вдалеке и медленно покачал головой: — Однажды я убил ее ради Чан Лю. — У каждого человека есть свое бремя, так что не стоит принимать все близко к сердцу. Видя, как ты возвращаешь себе свой прежний вид, я, во всяком случае, могу быть спокоен, ты можешь не знать, но, когда ты настолько обезумел, что не признавал никакого родства, было действительно страшно. Бай Цзи Хуа покачал головой: — Даже сейчас я чувствую себя как натянутая струна, которая может порваться в любой момент. Как жаль, что нельзя ежечасно и ежеминутно держать ее в объятиях, опасаясь, что с ней снова что-нибудь случиться. Если я снова потеряю ее, я… — Все хорошо, все закончилось. Что предполагаешь делать дальше? — Я собираюсь найти место, где смогу обосноваться и заботиться о ней. В прошлой жизни ради мира и ответственности, лежащей на моих плечах, я мог отдать все, но, когда я вытащил меч Сюаньюань, Бай Цзи Хуа уже был мертв, в этой жизни я живу только ради нее. Шень Сяо Мо впал в гнев: — Но ты все еще планируешь оставаться с ней как учитель и ученик? — Не знаю, но сейчас это лучше всего подходит для нас обоих. Но если она все еще хочет этого, то я дам ей все. Шень Сяо Мо беспомощно криво улыбнулся: — Старший брат, ты изменился. Бай Цзи Хуа безразлично покачал головой, его взгляд был прозрачен, словно вода: — Я не изменился, я просто боюсь. В моем сердце есть только она, в нем больше нет места размышлениям о добре и зле, правильном и неправильном. В течении последних лет, я постоянно думал об этом, что есть благородная мораль? Просто слово? Или это чувство, которое способны ощутить только люди, пожертвовавшие своим счастьем и всем, что у них есть? В этой жизни мое сердце всегда принадлежало Чан Лю, Бессмертному царству и всем живым существам, но я ни разу ничего не сделал для нее. Я не подвел Чан Лю, не подвел Бессмертное царство, не подвел весь мир, но в итоге подвел ее и самого себя. Ради любви мы оба поступали неправильно, и в итоге пострадали обе стороны. Теперь, когда я с таким трудом получил шанс начать все сначала, я никогда не откажусь от нее, как в прошлый раз. — Но ты когда-нибудь задумывался о том, как быть, если к ней однажды вернется память? Тело Бай Цзи Хуа задрожало, а на лице появился след печали: — Кто знает, я надеюсь, что она навечно останется такой, ничего не знающей и просто счастливой. Бай Цзи Хуа ушел вместе с Хуа Цянь Гу, а Шень Сяо Мо полетел обратно в Тан Лан к Мо Яню, который, заложив руки за спину, смотрел в том направлении, куда ушел Бай Цзи Хуа. Пожалуй, это лучший из возможных исходов. Хуа Цянь Гу протерла глаза и поняла, что они уже приземлились на землю, окруженную зелеными горами и синей водой. — Учитель, что это за место? — Я тоже не знаю, может, Сяо Гу даст ему название? Хуа Цянь Гу хлопнула в маленькие ладошки: — Хорошо, оно окружено облаками, поэтому назовем его Облачной горой, ладно? Бай Цзи Хуа кивнул и присел на корточки, затем он достал из-за пазухи два разноцветных прозрачных колокольчика и повесил их ей на шею. Хуа Цянь Гу радостно поважничала: — Учитель, почему на колокольчиках там много трещин? Бай Цзи Хуа погладил ее по голове: — Потому что их случайно разбил один очень глупый человек, но ничего страшного, он, по крайне мере, все еще жив… Хуа Цянь Гу посмотрела на горестное лицо Бай Цзи Хуа и вдруг ей в голову пришел образ того, как всякий раз, когда она плакала, матушка целовала ее, и ей захотелось поступить так же, но учитель — бессмертный, она не смеет. Она вприпрыжку побежала вперед, тщетно пытаясь заставить колокольчики звучать громче, но случайно упала, не удержавшись на ногах. Бай Цзи Хуа помог ей подняться, взял за маленькую ручку, и шаг за шагом пошел вверх в гору. Две белые фигуры, одна высокая, а другая низкая скрылись среди пышной зелени. В этой жизни, во веки веков, они никогда более не разлучаться… В пышной зелени Облачной горы порывистый звон двух храмовых колокольчиков, мелодичный и свежий, следовал вдаль за ветром.