The Journey of Flower/Путешествие цветка

Сердце Бай Цзи Хуа заколотилось, он встал, подхватил ее на руки и положил на кушетку. Пьяными глазами Хуа Цянь Гу туманно посмотрела на него, Бай Цзи Хуа вдруг опустился ниже, уткнулся ей в шею, и тяжело вздохнул. — Сяо Гу, ты никогда не думала о том, чтобы выйти замуж за учителя? — Почему она неизменно повторяла, что хочет замуж за Донг Фанга, но никогда не думала выйти замуж за него, в самом деле, она совершенно не любит его? Хуа Цянь Гу была в таком смятении, что ее голова тотчас взорвалась фейерверком. Выйти замуж за учителя? Она никогда об этом не думала, не осмеливалась думать, тот самый человек, это учитель, ах…она почувствовала, как рука развязывает ее пояс: — Учитель? Что сегодня с учителем? — Не уходи с ним, не покидай учителя, хорошо? — Бай Цзи Хуа тихо пробормотал, и от огромной боли, скрытой в его голосе, сердце Хуа Цянь Гу смягчилось и забыло обо всем. —Учитель, ты пьян, тетушка тебя не покинет. — Хуа Цянь Гу, ни капли не сомневаясь, нежно погладила его по спине и длинным волосам. — Сяо Гу, разве ты всегда не желала учителя, если это…если это так…ты завтра не уйдешь… Одежда была снята, почувствовав, как губы Бай Цзи Хуа заскользили по шее, Хуа Цянь Гу пришла в небольшую панику; это не было похоже на обычную близость, мерзлый воздух волновал особым ароматом, но не было сил сопротивлялась, даже кости размякли и утратили волю, необычайно разнообразно очаровавшись алкоголем и запахом Бай Цзи Хуа. — Учитель…я не уйду… — Не оставляй меня одного… — Я не оставлю… — Сяо Гу, ты все еще любишь учителя? — Люблю? Бай Цзи Хуа поднял голову и посмотрел в ее затуманенные пьяные глаза и залитое слезами лицо. Это Сяо Гу, но не совсем она…голос Донг Фанг Ю Цина снова раздался в его ушах…

***

Разве ты и она не металл и минералы, ты не чувствовал, что обнимаешь кого-то другого, не чувствовал угрызений совести? Протяжный вздох. Бай Цзи Хуа, что ты делаешь? Полагаешь, она не уйдет таким образом? Упустишь — и шанса вернуть уже не будет. Мог все эти года быть вместе, так что должен быть доволен. Тебе не кажется, что ты причинил ей достаточно боли в прошлой жизни, хочешь, чтобы она возненавидела тебя еще больше? На этот раз давай уважать ее выбор. Хуа Цянь Гу почувствовала, что ее крепко обняли, словно желая раздавить, а хорошо знакомый и холодный голос горестно спросил: — Сяо Гу, что учитель должен сделать в этой жизни, чтобы не совершить ошибки? Она хотела ответить, но перед глазами постепенно темнело, все, что было в прошлом, наступало, снося горы и опрокидывая моря. Словно очень долгий-долгий сон, сновидение длинной во всю жизнь, такой подробный, такой отчетливый, еда, что она ела каждый день, цвета одежд, которые она носила, форма белых облаков, плывущих по небу — все помнилось абсолютно ясно. А та любовь и ненависть, боль и горечь казались слишком далекими, с годами превратившиеся в пыль, не достойную упоминания, но все равно оставшиеся тупой болью где-то в глубине сердца. Когда Хуа Цянь Гу снова открыла глаза, ее лицо было спокойным и безразличным. Она откинулась на кушетку в небольшом павильоне посреди озера, порывы ветра шевелили занавески, а под цветущим персиковым деревом на берегу стояла хорошо знакомая белая, без пылинки, фигура, от которой лилась одинока тень. Прошлое стремительно струилось в ее сознании, оглядываясь назад, оно было словно проплывающие облака и дым, но остались моменты, которые навсегда вырезались в ее сердце. От того, как она в ненависти и отчаянии задумала позволить Бай Цзи Хуа собственноручно убить себя, а затем прокляла бессмертием, до того, как она добровольно приняла элексир бессмертия, лишь бы заменить себя на целостную Хуа Цянь Гу, она даже вспомнила, как листок из утраченной Божественной книги неожиданно стер с лица земли все царство Богов. Она вспомнила все. Миллионы лет воспоминаний скопились в сердце, а божественное сознание стало ясным и проницательным, превосходя мгновенное постижение человеком Дао. Однако глаза все еще влюбленно смотрели на того далекого человека, вспоминая, как сама все эти года терпела боль ради него, и то, как он из-за себя же страдал…шаг за шагом, словно с края света, она медленно шла к нему навстречу. Человек перед ней, что прошлой ночью хотел уговорить ее остаться, больше не был в страдании и беспомощности, а вновь стал холодным, безразличным и отстраненным. Почему он может быть сострадательным к ребенку Сяо Гу, ласковым к потерявшей память Сяо Гу, но на нее, глубоко любящей его, смотрит с таким холодным и безразличным лицом? Даже в такой ситуации по-старому отказывается принять себя? Если это так, то почему в каждом слове сам умоляет остаться? Бай Цзи Хуа молча смотрел на нее, и когда их взгляды встретились, с тысячи гор улетели птицы, с десяти тысяч тропинок пропали человеческие следы, а годы, пролетевшие так быстро, вдруг рассыпались в пыль на кончиках пальцев. Двое не находили слов, они почти не могли дышать из-за окутавшей, плотной и нерастворимой, скорби. Хуа Цянь Гу зашевелила губами, но, словно утратив способность говорить, из ее рта вылетело лишь несколько ломанных слогов. Но Бай Цзи Хуа понял. Еще хочешь мне что-нибудь сказать? Он легонько вздохнул, она все же не отпустила, всегда хотела сама дать ответ. По-прежнему настойчива, но, по крайне мере, это показывает, что она все еще любит его. — Прости. — Множество слов, вся любовь и страх этих лет застыли в этом слове. Хуа Цянь Гу хотелось рассмеяться, но лицевые мышцы не слушались, и лицо осталось без эмоций. Верно, в конце концов, чувство любви — это не более чем пара фраз, и только: «я люблю тебя», «я ненавижу тебя», «отпусти», «прости», «забудь»… а он всегда только и умеет, что сказать одну. Она развернулась и неторопливо улетела за горизонт. Рука Бай Цзи Хуа, которая хотела удержать ее, замерла в воздухе, он сделал выбор, собственноручно убив ее, так какое он имеет право удерживать ее? Медленно опустились веки, скупые и холодные губы тихонько задвигались, затем он снова устремил взгляд в бескрайнее ясное небо уже без следа Хуа Цянь Гу. Он знал, что она отправилась на поиски Донг Фанг Ю Цина. А он, оставшийся не у дел, тоже должен уйти. Слишком давно не седлав ветер и не летав, у Хуа Цянь Гу слегка закружилась голова. Она бросилась искать Донг Фанг Ю Цина, потому что собиралась забрать Тан Бао, самого важного для нее ребенка на свете, Донг Фанг сказал, что, когда она проснется, Тан Бао пробудиться вместе с ней. Однако в павильоне Ю Сю Ге ее не ждал Донг Фанг Ю Цин, лишь глуповатая, что только-только пробудилась, Тан Бао, увидевшая ее, заплакала от радости и позвала «мама», Хуа Цянь Гу обняла ее и расцеловала, растирая ее слезы по всему телу. Ее самая глубокая боль и ненависть тех лет, самое большое сожаления и нежелание смириться наконец-то, в этот момент, удовлетворились, радость и благодарность за вновь обретенное сокровище всей жизни никто не смог бы понять. Тан Бао все же помнила все, что произошло, но ее навыки и духовная сила не восстановилась, и она была вынуждена начать совершенствование с самого низкого уровня. — Тан Бао, где Донг Фанг? Тан Бао посмотрела на Хуа Цянь Гу со слезами на глазах: — Папа…папа умер… Хуа Цянь Гу словно поразило молнией: — Что ты сказала? — Гу Тоу, папа умер. — Чепуха! Как он мог умереть? Я видела его позавчера. — Это правда, Гу Тоу, он умер десять лет назад, хотя хозяин Ю Сю Ге и всеведущ, но из поколения в поколения он умирал молодым, такова несчастная судьба, что невозможно избежать. Кроме того, в предыдущей жизни он остался с тобой еще на один год, поэтому срок нынешней жизни был невелик, он знал, что его время ограниченно, и он мог не дождаться встречи с тобой. Поэтому, тот, кого ты видела, — призрак… До сих пор Хуа Цянь Гу пережила столько житейских бурь, но эта новость поразила ее до такой степени, что она еле держалась на ногах. — Ты хочешь сказать, что человек, которого я видела все это время, был призраком Донг Фанга? Тан Бао кивнула: — В прошлом папа сообщил Верховному Достопочтенному о твоем местоположении незадолго до смерти, иначе, он сказал, что лично отправился бы к Ша Цянь Мо, чтобы забрать и воспитать, но у него не было другого выхода, кроме как передать тебя Верховному Достопочтенному, а затем превратиться в призрака и всегда сопровождать. На самом деле все эти года он никогда не покидал тебя, тайно наблюдая за твоим взрослением. Когда он услышал, что ты неизменно повторяешь, что хочешь выйти за него замуж, что хочешь уйти с ним, в его сердце зародилась надежда, и он ждал того дня, когда ты примешь элексир бессмертия и восстановишь память. Если бы твоим окончательным решением было остаться с ним, то он, даже если ему пришлось бы отказаться от всего, не оставил тебя. Однако, когда он увидел, что после восстановления памяти ты задаешь Бай Цзи Хуа все тот же вопрос, он понял, что ты никогда не сможешь отпустить. Затем он тоскливо передал мне несколько слов и отправился в круг перевоплощений. Хуа Цянь Гу ничего непонимающе покачала головой: — Как такое возможно… — Папа изначально хотел увидеть тебя в последний раз перед тем, как уйти, но он боялся, что будет не в состоянии расстаться, не сможет действовать смело, отпустить настойчивые шесть лет с тобой. Он также боялся, что после того, как ты восстановишь память, узнаешь все и увидишь, во что он превратился, то не сможешь сделать выбор следуя за своим сердцем, поэтому он ушел, не попрощавшись… Хуа Цянь Гу медленно отступила на два шага назад и поспешно огляделась по сторонам. Донг Фанг Ю Цин! Ты снова обманул меня, сколько раз ты еще солжешь мне? Почему ты отказался встретиться со мной в последний раз, я хочу о много тебя спросить! Казалось, что все, что он делает, было для ее же блага, но в то же время, как будто, это причиняло ей боль. Казалось, он всегда лгал ей, но при этом отдавал все, не ожидая ничего взамен. Она никогда не знала, какая часть его слов была правдой, а какая ложью, в конце концов, действительно ли он любит ее, или она просто его пешка, возможно, в извечном цикле перевоплощений ему стало скучно, и он нашел игрушку, чтобы немного поразвлекаться? Несмотря на то, что его больше нет, он дал ей последнее напутствие, прежде чем уйти. Все осталось неразгаданной тайной, запечатанной в том единственном, свежем языке в Ю Сю Ге. — Он сказал что-нибудь перед уходом? — Ну, он сказал, чтобы ты отпустила все и стала прежней Гу Тоу, в предыдущей жизни вы оба совершили ошибку, в нынешней не следует снова ошибаться.