***
Сидя на краю постели, Шерлок боролся с желанием испытать снова тот краткий миг облегчения, который могло предложить ему лезвие. Это было ново и дико, но это не останавливало. Раньше он не стал бы и рассматривать такую возможность. До недавнего времени он нашел бы, чем занять свои мятущиеся мысли. Но сейчас... Говоря откровенно, его мозг жаждал кокаинового прихода. Это онемение и чувство эйфории, ощущение того, что его жизнь стоит того, чтобы ее прожить, что она выходит за рамки посредственной серости простого существования. Он бы воспользовался этой возможностью, не задумываясь, необходимая доза была рядом, только руку протяни, - в кухне, на самой верхней полке, за уродливым сервизом, который они никогда не доставали, - но не мог позволить себе лишний шаг, будучи под постоянным контролем. Семипроцентный раствор был для него недоступен под объективами расставленных по всей квартире камер. До тех пор, пока их квартира тщательно просматривается, единственной доступной альтернативой было лезвие, лежащее в ванной, где не было наблюдения. Эффект сходный, хоть и намного короче, но всё же лучше, чем ничего. Он отвлекся от мрачных раздумий, когда услышал шаги Джона за дверью – чёрт! – вскоре последовал звук закрывающейся двери ванной. Ох. Шерлок облегчённо выдохнул. Он должен был продумать, как вести себя с Джоном, чтобы ослабить напряжение, вернуть равновесие, которое у них было раньше, прежде чем случившееся обременило их дружбу. Шерлок не хотел, чтобы она прекратилась. Он хотел, чтоб Джон остался в его жизни. Но Джон уже уходил однажды. И если он продолжит его разочаровывать, Джон уйдет снова. Поэтому Шерлок решил, что оптимальная линия поведения – это притвориться, что ничего не было. Обнулить события минувших дней и подменить их нормальной жизнью. Шерлок вышел из своей комнаты ровно в тот же момент, когда Джон выходил из ванной. Шерлок твёрдо ему улыбнулся и изобразил непринуждённый тон: – Как тебе пастуший пирог миссис Хадсон? – Что? – вопрос Шерлока застал Джона врасплох. И этот тон. – Мелкие крошки у тебя на рубашке и характерный запах. Миссис Хадсон никогда не жалеет чеснока, когда печёт его. Её пирог всегда был одним из моих любимых, жаль, что в последнее время она теряет хватку – немного передерживает его. Корочка обгорела кое-где по краям, и вся стала тёмно-коричневой вместо золотисто-коричневой, как должна быть. Шерлок двинулся в направлении кухни и небрежно бросил остолбеневшему Джону через плечо: – Чаю? Джон уставился вслед удаляющейся фигуре Шерлока, потом опустил взгляд на свою рубашку. На груди действительно осталось несколько крошек, он стряхнул их и поспешил за Шерлоком. Резкая перемена пугала, и он понятия не имел, чего ожидать. – Ага... чай это здорово, – ответил он через секунду, кивнув Шерлоку, и добавил, проходя мимо него в гостиную: – В холодильнике остался кусок пирога, если ты голоден. Наконец-то. Это был жест из нормальной жизни – то, чего Шерлок и добивался. – Отлично, – рассеянно отозвался Шерлок, извлекая из шкафа банку сахара. – Тебе как всегда без сахара? Джон кивнул, Шерлок передал тому его чай и прошёл на своё место рядом с микроскопом и ноутбуком на кухонном столе. Чтобы не позволять повиснуть в комнате неловкому молчанию, Шерлок сказал первое, что пришло на ум: – Есть что-то новое в твоём блоге, Джон? Просьбы, письма, дела – что угодно, хоть что-нибудь? – спросил он включая свой ноутбук. – Мне нужно дело. Мой мозг загибается последние пару дней, а из-за этого нелепого наказания Лестрейд не станет консультироваться со мной. Глупо, не правда ли? Если он хочет, чтобы его дела раскрывались быстро, ему придется обратиться ко мне, что бы Майкрофт ни говорил. – Как бы неприятно мне ни было это признавать, – продолжал он болтать. – Мой блог, к сожалению, менее популярен, чем твой. Вряд ли мне пришло хоть что-то на почту. Только спам. А у тебя что-то есть? Богатая старуха с пропавшими драгоценностями, любовные интриги, бытовые убийства? Сейчас я возьмусь за любое дело, даже самое примитивное. Шерлок замолчал и поднял взгляд. – Напомни название твоего блога. Джон едва не поперхнулся чаем. При мысли, что Шерлок собирается зайти в его блог, сердце лихорадочно забилось. Он удалил оскорбительные комментарии, но могли появиться новые, и Шерлок не должен был их увидеть. – Я проверял чуть раньше, – он старался, чтобы голос звучал спокойно. – Ничего не было. Стараясь выглядеть непринужденно, он сделал глоток чая. Его преследовало чувство страшного дежавю. История повторялась, в прошлый раз ему пришлось похоронить лучшего друга. Что будет, если он не сможет справиться с ответной реакцией теперь? – О. Какая жалость. Шерлок отхлебнул горячего чая, слегка ошпарив кончик языка. Он поставил чашку обратно на блюдце и невидяще уставился на экран ноутбука. То, что он не может ничего сделать, раздражало его, почти так же как то, что он не знает, что сказать. Он перевёл взгляд на Джона, сидящего напротив и пьющего чай. Тот старался не встречаться с ним глазами. Они друзья, разве нет? Так почему же такое простое действие, как посмотреть друг на друга, кажется невозможным, как будто вся квартира была так плотно заполнена тревогой и напряжением, что воздух можно было резать ножом? – Ты в порядке? – спросил наконец Шерлок; этот вопрос всегда задавал ему Джон, так может теперь его черёд? Джон поднял глаза, удивлённый вопросом Шерлока: – Что? – Ты в порядке? Ты кажешься... То есть, со мной было очень... непросто в последнее время. Ты выглядишь уставшим. Джон почувствовал, как напряжённые плечи расслабились. Трудно было поверить, что Шерлок принял его слова за чистую монету. Но то, что сейчас он не стал настаивать, было облегчением, на которое он уже не рассчитывал. Он не сможет прятать комментарии в своём блоге от Шерлока вечно, но это давало крохотную отсрочку. Глядя на Шерлока, он поставил чашку на стол. – Я в порядке. Просто немного устал. – И жутко перенервничал, добавил он про себя. Он, и вправду, чувствовал себя уставшим, выжатым. В этом не было вины Шерлока, только тех людей, которые сейчас нападали на него, травили, не зная всей правды. – Ну, а ты? Отдохнул? – спросил он так, чтобы вопрос не казался назойливым. – Прекрасно, – Шерлок перевел взгляд на свою чашку, потом – на ноутбук. – Просто прекрасно. Ему казалось, он ступал по тонкому льду. Ему хотелось, чтобы они вернулись к нормальной жизни: беседовали, спорили, шутили как обычно. Сейчас это было недостижимо. Один неловкий шаг снова мог все разрушить. Потому что правда в том, что они оба были не в порядке. Совсем, совсем не в порядке. Единственное, что он может сейчас сделать, это не испытывать терпение Джона на прочность, у каждого есть свой предел, и свой Джон обнаружил, когда ушел утром. Один неловкий шаг, и если Джону снова покажется чересчур, он может уйти навсегда. Это казалось неопровержимым фактом. А значит, оставалось следить за каждым своим словом, контролировать каждый жест. Свести всё, что может его выдать, к минимуму. Простой кивок, односложные ответы, короткие предложения. И никаких недоразумений, ведь всё будет выглядеть как прежде. Это не сложно. Главное, держать Джона в неведении как можно дольше. Шерлок нервным движением одёрнул рукава. Стоило ему подумать об этом, его руки снова задрожали, и он сжал их в кулаки. Сфокусировав взгляд на экране, он принялся читать подряд. Онлайн новости, CAM Global News. Заголовки были привычно рассчитаны на привлечение кликов. "Пожилой член парламента от лейбористской партии обвиняется в домогательстве к несовершеннолетним, сообщил в полицию его коллега-депутат". "Удалось ли учёным найти препарат от болезни Альцгеймера?" "Учителю, заключённому в тюрьму за онлайн секс-чаты с учеником, было разрешено волонтёрствовать в начальной школе после освобождения". Он прокрутил страницу вниз, минуя эти статьи. Взгляд невольно зацепился за его собственное имя в заголовке следующей статьи: "Знаменитый сыщик Шерлок Холмс убивает невиновного и не несёт наказания". Сердце дало перебой. Нет, этого не может быть. Вскинув на Джона испуганный взгляд, – заметил ли? – он поспешно кликнул по ссылке и бегло просмотрел статью, его глаза расширялись по мере того, как внутри поднимался ужас. Он всё ещё не мог поверить в то, что только что прочитал. Статья представляла из себя точный отчёт. Настолько детальный, что страшно было читать. Единственное, о чём он мог думать, пробегая глазами по тексту: как они узнали? Как это вышло на поверхность? Его имя снова мешали с грязью, он снова стал поводом для лживых сплетен. В точности, как два года назад, когда он оказался обреченным на гибель. Неужели он снова оказался мишенью? В конце страницы были комментарии к статье. Каждый – как удар под дых. Шерлок читал и не мог дышать. "Я с самого начала знал, что он всех дурит! Просто очередная жалкая, ищущая внимания блядь". "Я знал погибшего, он был хорошим парнем :( Это несправедливо, Джереми заслуживал лучшего". "Сначала он лжет всем, притворяясь героем, а теперь его даже не наказывают за УБИЙСТВО ЧЕЛОВЕКА?! Лучше бы он сдох!" Шерлок оцепенел. Избиения, пытки, голод, унижения, изнасилования, одиночное заключение. И вот итог. "Лучше бы он сдох". Это ответ? Оно того стоило? Пережить пытки, чтобы вернуться в Лондон только подобием себя прежнего. Чтобы стыдиться себя? Чтобы не сметь поднять взгляд на единственного друга, зная, что каждое мгновение отмерено бомбой с часовым механизмом? Чтобы вести жизнь, лишённую всего, что он в ней любил? И быть не в состоянии даже выйти из дома, а просто наблюдать, как за порогом расползаются слухи о порочном жестоком убийце! Пережить ад длиной в два года, только чтобы вернуться к тому же, с чего всё началось?! Какой смысл был выжить после падения, если всё снова замкнулось в той же точке?! Жажда росла. Руки дрожали от нетерпения. Если бы он только мог взять сейчас кухонный нож... Боль отвлекла бы его, она бы заставила его разум успокоиться. Чтобы не было вопросов, на которые не существует ответов. Джон знает? А Молли? Миссис Хадсон? Эта статья, должно быть, уже есть в газетах. Его лицо на первой полосе. Его имя рядом с описанием жестокого убийства. Все видели эту статью, все знают, что он такое. Все знают! Заткнись! Как новость вышла наружу? Донован? Андерсон? А может, это Джон? Он всё знал, всё слышал. Возможно, он уже сыт Шерлоком по горло; теперь, когда нет больше захватывающих приключений, когда он разбит слабостью, теперь он только в тягость Джону. Продав эту новость, Джон получил бы хорошее оправдание, чтобы уйти и не выглядеть при этом предателем. Ведь кто захочет жить под одной крышей с безумным убийцей? ЗАТКНИСЬ! – Шерлок, ты что-то сказал? Он тут же осознал, что заговорил вслух. Нет! Он не должен давать ни малейшего намёка, что с ним что-то не так. Он придал лицу непроницаемое выражение, стараясь скрыть дрожь в руках, сделал ещё глоток чаю. От мелкой дрожи чашка противно и звонко дребезжала о блюдце. Шерлок стиснул зубы. – Ничего, Джон. Извини. И поднялся. Едва сдерживаясь, он заставил себя не спешить. Неторопливо дошёл до ванной, запер обе двери и трясущимися руками распахнул шкафчик. В аптечке хранился одноразовый скальпель. "На всякий случай", – всегда отмахивался Джон. Случай наступил. Это было как приглашение.***
Они молча пили чай, и между ними висело напряжение, которое не отпускало с того самого дня, как Джон заговорил о шрамах Шерлока. Ни один из них не чувствовал себя расслабленно, как в прежние времена. На одно краткое мгновение Джону показалось, что всё в порядке, пока он не увидел, как Шерлок замер, прокручивая страницу и пробегая глазами по тексту. Взгляд его расширившихся глаз остановился, он побледнел, задержав сбившееся дыхание, а в следующую минуту, пробормотав что-то невнятное, поднялся и направился в ванную, держась неестественно прямо. Мгновение Джон сидел, разглядывая оставшиеся в чашке спитые чаинки, а потом принял решение. Что бы Шерлок ни увидел, это его расстроило, и оставлять это так было нельзя. С тихим стуком поставив чашку на стол, он поднялся со стула, направился в ванную и остановился у двери. – Шерлок? Ты в порядке? Ты выглядел немного расстроенным, – сказал он, негромко постучав в дверь. – Тебе нездоровится? Шерлок дернулся, отпрянув от раковины и невольно пряча лезвие за спину. – Я в порядке. Всё хорошо, – нервно откликнулся он. – Ты уверен? – Бога ради, Джон. Я в ванной. Могу я помочиться без твоего участия? Уходи. Прошу, Джон, просто уходи. Мне надо, но я не смогу сделать это, пока слышу твой голос. – Да, прости. Просто, показалось... Ничего. Но если я тебе понадоблюсь, то я рядом. Чёрт, чёрт, чёрт! Нет! Только не этот голос, под который невозможно притворяться, что всё в порядке! Шерлок жадно вдохнул через стиснутые зубы. Дыхание рвалось из груди с мучительным хрипом, отчаянно не хватало воздуха. Он силился успокоиться, но от частого и поверхностного дыхания кружилась голова, перед глазами плыло. Он уже почти не слышал голос Джона сквозь нарастающий шум в ушах. Он поднял скальпель, и понял, что руки трясутся и едва слушаются. – Дерьмо. Не сейчас. Только не сейчас, – прошипел он, чувствуя, как колени подкашиваются, и тело оседает на пол. Скальпель выпал из ослабевшей руки, острие лязгнуло о раковину. Он судорожно вцепился в белоснежные края, стараясь вернуть себе устойчивость, прижался лбом к холодному покрытию. Джон, помоги... Нет! Он открыл было рот, готовый позвать на помощь, но не издал ни звука. Джону нельзя это видеть. Лезвие лежит в раковине. Джон догадается. Желудок скрутило мучительным спазмом тошноты, во рту стало горько. Шерлок с трудом подполз к унитазу и, свесив голову через край, сплюнул поднявшуюся по горлу желчь. Стук сердца отдавался в ушах неумолимым грохотом. Он слышал, как громко хрипит от нехватки кислорода. Джон, прошу, помоги мне. Не входи! В глазах потемнело, и в следующий момент он понял, что лежит на полу, прижимаясь щекой к холодной плитке. Задыхающийся, слабый, покрытый холодным потом, снова не устоявший перед волной страха.***
Обеспокоенно оглядываясь на коридор, Джон вернулся в кухню. В конце концов, Шерлок имел право на личное пространство. Но ведь он буквально сбежал от него несколько минут назад. Джон нахмурился и, ещё раз покосившись на запертую дверь ванной, склонился над раскрытым на столе ноутбуком Шерлока. "Я знал погибшего, он был хорошим парнем :( Это несправедливо, Джереми заслуживал лучшего". "Сначала он лжет всем, притворяясь героем, а теперь его даже не наказывают за УБИЙСТВО ЧЕЛОВЕКА?! Лучше бы он сдох!" Внутри всё оборвалось, когда в голове грянуло понимание. Мгновение он невольно пялился на комментарии, а потом рванул обратно к двери ванной. – Шерлок, – позвал Джон теперь с беспокойством и настойчивостью в голосе, которые уже невозможно было скрыть. – Шерлок! Никакого ответа. "Лучше бы он сдох!" Он подёргал ручку, но дверь ожидаемо не поддалась. Внутри раздался невнятный шум, Джону послышался сдавленный стон, а вслед за ним звук падения. Не отдавая себе отчёта в том, что делает, он влетел в дверь здоровым плечом вперед, навалившись всем весом. Дерево хрустнуло под его напором, и со второго раза дверь распахнулась. Джон ввалился внутрь. Шерлок неподвижно лежал на полу рядом с унитазом. – Господи, – выдохнул Джон, опускаясь рядом с ним на колени и сжимая его плечо. Грудь Шерлока часто вздымалась и опадала. – Всё в порядке, Шерлок, я держу тебя. Слышишь меня? Голос Джона отдавался эхом в голове. "Всё в порядке, всё будет хорошо, просто дыши", – слова повторялись снова и снова, то приближаясь, то отдаляясь и теряясь в пульсирующем в голове шуме, словно Джон кричал ему в людной толпе, хотя держал его за руку и привлекал к себе, поглаживая кругами по спине в попытке успокоить. Шерлок лежал, плотно зажмурившись, и умолял своё тело расслабиться, прекратить и просто дышать. Грудь обхватывал тугой обруч, и задача казалась невыполнимо сложной. Ему казалось, что в комнате не осталось кислорода, и он неминуемо задохнётся. Он терял сознание, а голос Джона становится всё дальше и дальше. Джон, прошу, помоги мне. Джон... – Нет, Шерлок, будь со мной, – обнимая его за плечи, Джон сжал их крепче. – Шерлок, ты можешь, просто дыши. – Я... – Шерлок пытался сказать "Я не могу", но вышел только сдавленный хрип. – Не пытайся говорить. Сосредоточься на дыхании. Всё будет хорошо, я рядом. Я хочу, чтобы ты сделал глубокий вдох, пока я досчитаю до четырёх. Сможешь сделать это для меня? Шерлок слабо кивнул. – Раз, два, три, четыре. Хорошо, теперь я хочу, чтобы ты задержал дыхание. Идет? Шерлок, ты сможешь. Шерлок следовал инструкции, задержав дыхание, дожидаясь пока Джон разрешит выдохнуть. – Хорошо. Выдох. Медленно. Я хочу, чтобы ты сделал медленный выдох. Шерлок послушался, повторяя под руководством Джона эту нехитрую схему: медленный вдох, задержка дыхания, медленный выдох. Снова и снова, пока Джон крепко сжимал его руку. Со всей силы, на которую был сейчас способен, Шерлок стиснул руку Джона в ответ. В конце концов его дыхание успокоилось. И как только вернулся контроль над телом, он отдёрнул ладонь от руки Джона как от огня. К глазам подступили слёзы, которых Джон не должен был видеть. Тело бессильно сникло, чуть дрожа, и, несмотря на все усилия, скрыть это не удавалось. Джон видел. Снова. Джон уйдёт. В этом нет сомнений. Единственная причина, по которой Джон еще здесь, в том, что Джон врач, спасать жизни – его работа. Но на этом – всё. Никто не захочет тратить жизнь на то, чтобы нянчиться с калекой. Должно быть, Джона уже тошнит от него. Шерлоку было ненавистно, что он не может перестать быть таким жалким. Он закусил губу. Взамен паники пришли стыд и чувство вины. – Прости меня... – выдавил он из себя единственное, что было сейчас в его опустевшей голове. Слова получились больше похожими на всхлип. Он стиснул в ладонях край халата и прижал кулаки к животу. – Я больше так не буду, обещаю. Не буду. – Шшш... Тебе не за что извиняться, – отозвался Джон тем же спокойным голосом, которым говорил, пока помогал ему дышать. Он осторожно протянул руку и отвел несколько темных прядей, прилипших к его лбу. Он ждал, что тот отстранится или оттолкнёт его руку, но Шерлок не шевельнулся. – Тут не за что извиняться, ты не сделал ничего плохого, тебе не надо извиняться за приступ паники. – Нет, нет, нет, нет, – забормотал Шерлок, мотая головой. – Они знают. Газеты. Они... знают про то, что я сделал, что я убил. Шерлок вскинул взгляд на Джона: – Ты ведь знал. Про газеты. Должен был знать. Твой блог должны были наводнить комментариями. Значит... – его плечи поникли, а голос подавленно дрогнул. – Вот и всё. Теперь все знают, что я убийца, Джон. В эту историю легко поверить. Теперь всё идеально встанет на свои места. Шерлок Холмс: обманщик; убийца, который фабрикует истории, чтобы его считали героем – вот во что люди будут верить. И всё, что я сделал с тех пор, чтобы очистить своё имя – всё сведено на нет этим случаем. Всё это стало неважно, раз публика уже выбрала более легкое решение – сделать меня злодеем. Осознание приходило к нему постепенно, и чем больше он это осознавал – тем труднее было принять. – Шерлок... – не успел начать Джон, как вдруг Шерлок порывисто схватил его за запястья. И этот жест казался почти враждебным. – Ты знал, Джон, – его голос приобрёл тёмные, мрачные ноты. – Ты знал и скрыл это от меня! Узнай я об этом раньше, я возможно смог бы это остановить, пока оно не стало неуправляемым! Но вместо этого ты в очередной раз решил, что будет лучше держать меня в неведении, чтобы "защитить" меня, так?! Джон смотрел на него, совершенно потрясённый внезапной переменой. – Как давно ты знал, Джон?! – заорал Шерлок в его изумленное лицо. Он понимал, что ведёт себя неразумно. Правда была именно такой: Шерлок пролил кровь случайного свидетеля. Так всё и было. Неизбежность последствий была очевидна с самого начала. И вины Джона в этом нет никакой. Но стерпеть это сейчас он не мог. Не теперь. Сейчас было проще выбрать гнев, переложить вину. – Ты продолжаешь делать вид, что знаешь, что для меня лучше, что ты почему-то настолько особенный, что можешь взять в свои руки всю мою жизнь. Но ты просто обычный человек, Джон, один из многих. Ты едва ли можешь контролировать свою собственную жизнь, что застявляет тебя думать, что ты можешь управлять моей? Шерлок крепче вцепился в его руки и с неожиданной силой дёрнул на себя. – А теперь вся моя жизнь, вся моя карьера, которую я строил в течение многих лет, разрушена. Из-за тебя! Сейчас ему нужно было злиться на Джона. Потому что быть злым гораздо лучше, чем испытывать страх.***
Джон сделал глубокий вдох. В глазах Шерлока, всего в нескольких дюймах от него, плескался ужас, который тот пытался скрыть за злостью. Скрюченные судорогой пальцы яростно вцепились в его руки. – Я узнал утром, – проговорил Джон всё тем же ровным тоном. – Это было в утренних газетах, ничего нельзя было исправить. Слишком поздно. Я знаю, что я самый обычный. Но я сделаю всё возможное, чтобы помочь тебе. Я не собираюсь управлять твоей жизнью, я просто хочу быть рядом, чтобы помочь тебе, если позволишь. Он спокойно смотрел на застывшего напротив Шерлока и не собирался отталкивать его. Шерлок молча смотрел в ответ, его ярость схлынула, во взгляде осталась только растерянность. Он ожидал, что Джон будет в бешенстве, что он закричит, ударит или уйдёт, хлопнув дверью. Он почти на это надеялся. – Ты не можешь мне помочь, – запинаясь, произнёс он. – Нечего больше спасать. Дело получило огласку, удар нанесён. И этого уже никак не исправить. И я... я... – Его голос сорвался на жалобный всхлип: – Я теряю контроль над собой и всем, что меня окружает. Твоя слепая вера благородна, Джон, но... Если бы обморок не остановил его, он бы разрезал руку по всей длине. Если бы не камеры, следящие за каждым его шагом, он бы принял дозу. Почему Джон остался? Почему решил вернуться? – Я тебя только разочарую. Джон внимательно смотрел в лицо Шерлока: как широко распахнулись его потерянные глаза, как гримаса гнева на нём сменилась выражением тоски и страха, и как его голос чуть дрогнул, когда он говорил. Пальцы Шерлока разжались, и руки бессильно опустились на колени. – Ты не разочаруешь меня, Шерлок, – сказал он, перехватывая его взгляд. – Ты должен мне верить, когда я говорю, что всё образуется. Страсти улягутся, и все придет в норму. Джон ободряюще сжал его плечо. Как бы он хотел, заставить всё это исчезнуть, чтобы Шерлок мог получить передышку и начать исцеляться после того, что с ним произошло в Сербии. – Я хочу помочь, если ты позволишь, но ты должен мне верить. А пока что давай поднимемся с пола, идет? Он холодный, и никому из нас это не на пользу. Медленно вставая, он подхватил Шерлока под руки, помогая подняться. Шерлок стоял молча, позволяя Джону руководить. – Ты неважно выглядишь. Может, хочешь умыться? – сказал Джон, отводя с его лица растрепавшиеся кудри. Шерлок тихо выдохнул, веки, дрогнув, закрылись, пока пальцы Джона, едва касаясь его лица, щекотали кожу. Каким-то образом от этого становилось легче дышать. Тяжесть в его груди исчезла. Он медленно кивнул и обернулся к раковине, собираясь включить воду. И тут он вспомнил о лежащем в раковине скальпеле. Его протянутая рука застыла на полпути, а внутри всё оборвалось. Внимание Джона было по-прежнему сосредоточено на нём. Стараясь не выдать своего волнения, он взял лезвие и положил его обратно в шкафчик. Просто упавший предмет, ничего особенного. Шерлок склонился над раковиной, ополоснул лицо прохладной водой и только теперь понял, что его мучает жажда. – Джон, – голос звучал болезненно. – Ты не мог бы сделать чаю? – Хорошо, – ответил Джон, ещё раз сжал плечо Шерлока и отступил на шаг. Он вышел из ванной, прежде окинув того внимательным взглядом, чтобы убедиться, что тот твердо стоит на ногах. Краем глаза он заметил, как Шерлок убрал одноразовый скальпель обратно в аптечку, но не придал этому значения, решив, что он, должно быть, выпал, пока тот искал в шкафчике какое-нибудь успокоительное. Здраво рассудив, что для одного вечера достаточно, Джон аккуратно закрыл крышку ноутбука и отложил его в сторону, ополоснул чашки и включил чайник, отстраненно прислушиваясь, к тому, что происходило в ванной, просто для того, чтобы быть уверенным, что с Шерлоком все в порядке. Он оставил на столе приготовленную для Шерлока кружку, а сам, дожидаясь его, уселся на свое привычное место.***
– Всё нормально Джон, это не в первый раз, – сказал Шерлок, потянувшись за чаем и осторожно отпив. – Хороший. Чай это всегда хорошо, он всегда помогает, успокаивает. – Что не в первый раз? Шерлок сделал ещё глоток, на этот раз смакуя вкус: – Комментарии. "Лучше бы он сдох". – Они не первые. Людям я обычно не нравлюсь, ты это знаешь не хуже меня. Оскорбления это каждодневная норма моей жизни. И я не могу их винить. Я не очень-то лажу с людьми, так что такое их отношение ко мне совершенно оправдано. "Высокомерный урод". "Иди убейся, чёртов мудак". "Лучше бы ты сдох!" – Я всё это уже слышал. Пора бы привыкнуть. – Он поднёс кружку ближе к губам, пробормотав себе под нос: – И не стоило так бурно реагировать. Дурак. Джон смотрел, как Шерлок зябко обхватывает кружку обеими руками. – Это не важно, Шерлок, ты можешь слышать это не в первый раз, не во второй и даже не в третий, но никто и никогда не должен говорить тебе такие вещи. Не имеет значения, что ты не ладишь с людьми, им не хватает обычной человеческой порядочности, чтобы обращаться с тобой так, как ты этого заслуживаешь. Джон вздохнул, опустив глаза на свой остывающий чай. Он чувствовал, как внутри поднимается злость от одной мысли, что Шерлок готов мириться с ненавистью к себе. – Твоя реакция совершенно понятна, и неважно насколько ты к этому привык. То, что там говорят, – он мотнул головой, указывая подбородком на ноутбук, – это ненормально. Желать тебе смерти – ненормально. Стараясь успокоиться, он поднёс кружку к губам и сделал медленный глоток. Шерлок бросил на него недоумевающий взгляд. – Почему это расстраивает тебя? – Он поставил кружку на стол и пристально посмотрел на сидящего напротив Джона. – Добропорядочность – это социальный конструкт, основанный на убеждениях, морали; факторах, которые массы коллективно сочли приемлемыми и уместными. Большинство не может ошибаться. Он, правда, не хотел, чтобы это прозвучало как вопрос. Они – разные люди, – но говорили одно и то же. Что он ненормальный. Не человек. Непригодный для жизни среди них – хороших, честных, нормальных людей. В мирно сосуществующем обществе он был неуместной аномалией. – Почему это меня расстраивает?! Потому что эти люди говорят, что мой лучший друг должен умереть! – резко отозвался Джон, со стуком ставя чашку на стол. – Однажды я уже видел, как ты умер, и это было невыносимо. И я не хочу допускать даже мысли, что мне придется увидеть это снова. Шерлок нахмурился. Пусть слова Джона наполняли его сердце теплом, заставляли чувствовать себя нужным и достойным чего-то, лично его, не блестящего детектива, не орудие в борьбе с преступностью, а его – Шерлока Холмса, он не понимал, как это возможно. Он никому не нравился, он был тем, кому недостаёт социальных навыков восприятия, кто лишён эмоций и сопереживания, кто груб, высокомерен и самовлюблён. Вот кто он такой. Таким его видели люди, и он с ними соглашался. Социопат. В качестве человека он ничего не стоил. Только в качестве инструмента он мог применить свой гениальный мозг, свой талант, чтобы раскрыть очередную загадку. Он был практичным, он приносил пользу. Вот почему люди обращались к нему, даже если он был им неприятен. – Сейчас моя смерть ничего не изменит. Так или иначе, моя полезность закончилась. Он потупился, чувствуя, как перехватывает горло. – Прости... прости меня ещё раз, Джон, за то, что произошло в Сент-Бартсе, но я не понимаю... Не понимаю, почему ты... Он трудно сглотнул. – ...почему ты считаешь меня своим другом. В напряженном голосе Шерлок сквозило неверие, растерянность и откровенное непонимание. – Шерлок, веришь ты или нет, но ты – это больше, чем твои способности. Ты – человек, и этот человек дорог мне как никто. – Джон, не отрываясь, смотрел ему в глаза, надеясь, что тот увидит, что он не кривит душой. – Я часто раздражаю тебя, – сказал Шерлок, отводя взгляд. Его накрыла волна сожаления и ненависти к себе, когда в голове возникли воспоминания. Было слишком много того, что ранило или задевало Джона. Как он может прощать его снова и снова? – Я... я подумал, ты захочешь уйти. В конечном счёте. Это то, что всегда происходит, разве нет? Люди всегда уходят. И их вины в этом нет. Он был груб, резок и эгоистичен. Даже с Джоном, который был всегда добр к нему. Постоянно. Он заслужил того, чтобы оставаться в одиночестве. – Всё в порядке, я думаю, это будет честно, если ты захочешь уйти. – Всё так, но ссоры не перечеркивают дружбу, Шерлок, – сказал Джон, наклоняясь чуть вперёд, чтобы перехватить его потупленный взгляд. Он помолчал, позволяя словам дойти до сознания, но Шерлок по-прежнему не поднимал на него глаз. – Я не собираюсь уходить, – добавил он, несколько мгновений спустя. Между ними повисло молчание, Джон не знал, как ещё убедить Шерлока, и вместо того, чтобы продолжать подбирать слова, он потянулся через стол и осторожно накрыл ладонь Шерлока своей, и ободряюще сжал, мягко поглаживая теплую кожу кончиками пальцев. Шерлок посмотрел на свои чуть дрожащие руки, накрытые руками Джона, и медленно кивнул. – Джон, есть ещё кое-что, только если ты не против, – неуверенно признался он, его голос звучал неровно и смущённо. – Что такое? Шерлок поднял голову чтобы встретиться глазами с Джоном: – Ничего, если мы и сегодня будем спать вместе? В то же мгновение его лицо вспыхнуло румянцем. – Я хотел сказать, если мы... мы будем просто спать рядом, как прошлой ночью. Моя спальня... Не хочу находиться там. Джон ещё раз ободряюще сжал его ладонь. – Конечно, всё в порядке, Шерлок. Я хочу помочь тебе. Краешки губ Джона дрогнули в едва сдерживаемой улыбке: что-то в Шерлоке, краснеющем от собственной двусмысленной оговорки, было необычайно очаровательным. Шерлок снова беспокойно кивнул. Джон позволил своей руке задержаться ещё на минуту, прежде чем убрал её, пока румянец на щеках Шерлока медленно угасал. – Дай мне знать, когда будешь готов. Мы можем сегодня пойти в мою спальню, если ты хочешь, – предложил он мгновение спустя. – Замечательно, – Шерлок откашлялся, стараясь вернуть внезапно охрипшему голосу привычное звучание. Ему не надо будет возвращаться туда, где его мучают кошмары, он не останется один.