Не думай плохо обо мне...

Отправив письмо сестре, Джон привычно открыл страницу своего блога и задумался. Он хотел написать пост, чтобы хоть чем-то себя занять, но ничего не приходило в голову – по крайней мере, ничего, чем хотелось бы поделиться с читателями. И он уж точно не собирался обращаться к ним за советом в такой деликатной ситуации. Шерлоку нужна была помощь, и Джон хотел помочь, как сам Шерлок помог ему несколько лет назад, когда они стали жить вместе, но Джон понятия не имел, как подступиться. Напрямую, скорее всего, не получится, по крайней мере, когда он задал Шерлоку простой вопрос, это вызвало у того приступ паники. Есть ещё вариант – спросить Майкрофта, однако, Джон не знал, как это будет воспринято и, кроме того, как поведёт себя Шерлок, когда поймёт, что Джон действовал за его спиной. Но, если ситуация станет безвыходной, Джон обратится к Майкрофту, и уже потом будет разбираться с последствиями. А сейчас он может попросить миссис Хадсон присмотреть за Шерлоком, пока сам будет на работе. Просто чтобы она убедилась в порядке ли тот, и звонила, если что не так, потому что сам Шерлок ни за что этого не сделает. Джон со вздохом закрыл ноутбук и провёл ладонями по лицу. Надо посмотреть, как будут обстоять дела в ближайшие несколько дней, и исходить из этого. "Отведите его в белую комнату". Шерлок поднимает взгляд. Те же голоса. Не английский, сербский. Они говорят о нём. В следующий момент чьи-то сильные руки подхватывают его под локти и волокут прочь. Он пытается вырываться, но движения слишком медленные, будто он находился под водой. Комната, куда его бросили, ослепительно белая, в противоположность предыдущей камере, и абсолютно пустая, не считая яркого света, заполняющего каждый её уголок. С непривычки он жмурится. Нет. Не надо больше. Шерлок бросается к выходу, но уже слишком поздно. Клетка захлопнулась. Нет! В дверь спальни постучали. Он облегчённо вздохнул. Просто ночной кошмар. "Шерлок, ты не спишь? – спросил за дверью Джон. – Я собираюсь на работу, если тебе что-нибудь понадобится, миссис Хадсон поможет, я её попросил". Шерлок потёр глаза и посмотрел в сторону двери, откуда раздавался приглушённый голос – скорее всего, Джон. Пару мгновений спустя послышался шорох удаляющихся шагов, которые направились к лестнице и вниз по ступенькам. Он снова потёр глаза, встал и побрёл на кухню сделать себе чашку чая. Дом сразу опустел. Он ненавидел, когда Джон уходил на работу, потому что начинал чувствовать себя одиноким, внезапно квартира становилась раз в пять больше и казалась слишком велика для него одного. Шерлок отхлебнул чай, его глаза бессмысленно сканировали гостиную, пока не остановились на их креслах. И сразу нахлынули воспоминания. До "падения", до Сербии, сидя здесь они, бывало, принимали очередного клиента, и Шерлок занимался дедукцией, а Джон что-то записывал, время от времени корректируя шерлоковы манеры. Или Джон печатал одним пальцем в блог, пока Шерлок возился на кухне с очередным научным экспериментом. Но теперь всё изменилось, в воздухе висело напряжение. Было ли это его чувство вины и боль пережитого, или что-то совсем другое – в любом случае, это сказалось на их дружбе. Джону совершенно не хотелось уходить, он бы лучше остался дома и присмотрел за Шерлоком, но выбора не было, поэтому он спустился и попросил миссис Хадсон проявить бдительность и непременно звонить, если ей только покажется, что что-то не так. Хотя, в последнее время всё было не так – их отношения изменились. Это витало в воздухе. Был ли за это ответственен он сам, или Шерлок, или оба – так или иначе, Джон ясно это чувствовал, но не знал, как всё исправить, не в этот раз. Смена тянулась медленно, пациенты не спеша приходили и уходили – ничего серьёзнее насморка и кашля. Предполагалось, что работа отвлечёт его от проблем, но сейчас она стала не более чем способом подзаработать, чтобы иметь средства на счету на случай необходимости. Доктор вздохнул, откинувшись на спинку стула, потёр ладонями лицо и посмотрел на циферблат. Осталось три часа, пока что с Шерлоком всё в порядке, но за столько времени может случиться всё, что угодно. Раздался сигнал входящего смс, и Шерлок неохотно опустил скрипку со смычком, потянувшись за телефоном. Лестрейд. Дело, значит. Женщина убита средь бела дня в Гайд-парке. Вокруг полно людей, но никто не заметил ни признаков борьбы, ни самого убийства. Придёшь? – ГЛ Шерлок на мгновение задумался. У Джона середина смены, вряд ли тот сможет пойти с ним. Выхожу. Скинь адрес. – ШХ После случившегося вчера, ему хотелось немного побыть вдали от Джона. Теперь Джон видел, насколько он слаб (хотя, по правде, доктор не знал и половины), и Шерлоку хотелось доказать себе, что он не сломлен; что великий человек, каким он когда-то был, всё ещё существует. На месте преступления первой его встретила Донован, очевидно, назначенная провожатым. Здóрово. – Фрик, – приветствовала она, – давненько не виделись. Если точно, "давненько" – это два года. Хотя он уже помогал Скотланд-Ярду после своего возвращения, с Донован они не встречались с самого дела Гензель и Греттель, что было накануне падения. – Знаешь, я не буду извиняться, – прямо заявила она по дороге. – Похищение детей британского посланника. Два года назад. Было достаточно причин подозревать тебя. Я просто делала свою работу. – Кажется, она пыталась убедить в первую очередь себя. – Неважно. Просто отведи меня к телу, – нетерпеливо оборвал он. – А ты не меняешься, – не без ехидства проворчала Донован себе под нос, однако, по иронии, Шерлок испытал облегчение от её слов. Вскоре тело, окружённое криминалистами, появилось в поле зрения. Лестрейд поздоровался кивком. – Тело здесь, – подтвердил инспектор, когда Шерлок подошёл. Шерлок взглянул на Лестрейда, потом на команду криминалистов, потом – опять на Лестрейда, давая тому понять, чтобы отозвал их. Лестрейд закатил глаза, но всё же подчинился. – Я хочу, чтобы все разошлись на десять минут. Давайте, давайте, – скомандовал он, оборачиваясь. Донован тоже удалилась, оставляя Шерлока наедине с Лестрейдом. – Ладно, твори свою магию, – мимоходом бросил инспектор, когда Шерлок склонился над телом. Женщина, за 25 (ну, это и так очевидно, даже для "золотой рыбки"), с головы до ног ни одного синяка или шрама, ни царапины. Вещи не пропали. Может быть, яд. Шерлок понюхал её открытый рот и... ничего? Странно. Не то что запаха не было совсем – он был – но Шерлок не мог сказать, было ли в нём что-то необычное, нехарактерное для трупа. – Есть что-нибудь? – поинтересовался Лестрейд. Шерлок посмотрел на тело ещё раз. – Да, ну... Почему он не может ничего узнать? Там должно что-то быть: её хобби, образ жизни, хоть что-нибудь! – Женщина, за 25, – пробормотал он, чувствуя как руки начинают дрожать. – Ну, это довольно очевидно. Что-нибудь ещё? Давай, здесь должно что-то быть. На теле наверняка есть подсказки. Причёска. Одежда. Состояние кожи. Личные вещи. Давай же, думай! – Шерлок? Но он не мог ничего найти. Почему этот чёртов труп ничего ему не говорит?! ДУМАЙ!! Донован вернулась как раз вовремя, когда Шерлок уже готов был взорваться. – Так, криминалисты сказали, что она умерла от удушья. У него внутри что-то перемкнуло. Вихрь пузырьков. Нечем дышать. – Ей на голову надели пластиковый пакет, – продолжала Донован. Воздух. Ему нужен воздух. Но чьи-то руки, вцепившиеся в волосы, не дают поднять голову. Он под водой. – Это заняло пару минут. Его голову яростно рванули вверх, вытащив из воды. И тут же с силой окунули обратно, едва позволив перевести дух. Внутренности скрутило от воспоминания. – Что-нибудь ещё? – Донован повернулась к Шерлоку. Ответа не было, она молча ждала, пока не заметила, что у того сильно трясутся руки. – Шерлок? – сержант взглянула ему в лицо. Тот стоял зажмурившись, белый как полотно, и рвано, поверхностно дышал. Донован положила руку ему на плечо. – Что с тобой? От неожиданного прикосновения Шерлок вздрогнул и бросил на неё смертельно испуганный взгляд. Вместо Донован он видел своего палача, тот смотрел на него в упор и нехорошо ухмылялся. Одной рукой серб схватил его за плечо – так крепко, что останется след – а другую сжал в кулак и широко размахнулся, нацелившись ему в живот. Из последних сил, Шерлок оттолкнул нападавшего, не подозревая, что это была Донован. Лестрейд быстро подхватил её, не дав упасть. – Шерлок, что ты..? Взгляд Шерлока был диким. Одной трясущейся рукой он прикрывал рот, а другой обхватил живот, будто защищаясь от удара. Тут реальность обрушилась на него вместе с жутким пониманием произошедшего, и Шерлок кинулся прочь с места преступления. Что это за чертовщина? Только что он был в Гайд-парке с Лестрейдом и Донован, а в следующий момент оказался в подвале наедине со своим мучителем, жадно ловившим каждый его стон. Но больше всего Шерлока выводил из себя тот печальный факт, что его мозг больше не работал, как раньше. Труп, каждый дюйм которого должен был давать полезные подсказки, не говорил ему абсолютно ни о чём – это не значит, что там не было информации, просто на его разум нашло затмение. Будто он внезапно забыл, что и где следует искать, и ему не на чем было основывать выводы. Оказавшись достаточно далеко, Шерлок остановился, тяжело дыша, запустил пальцы в волосы, и бешено, до боли потянул, пока беспомощный всхлип отчаяния не вырвался сквозь стиснутые зубы. Ему хотелось оторвать свою голову, пропустить через неё электрический ток, перезапустить и, может быть тогда она заработает как надо. Потому что иначе она ничего не стóит. Он хотел быть полезным, доказать, что ещё на что-то годен. Вдруг краем глаза Шерлок увидел проходящего мимо человека в серой толстовке с капюшоном, тот тоже смотрел на него, чуть наклонив голову, а потом ускорил шаг, быстро удаляясь прочь. Шерлок следил за движениями мужчины, лихорадочно пытаясь вспомнить, где он уже видел этот силуэт в капюшоне... на месте преступления, человек в точно такой же толстовке занимался джоггингом в парке, пробежав мимо несколько раз. Хотя, так делали многие, и этот ничем особенным не выделялся. Тем временем, мужчина отошёл подальше и ускорил шаг, перейдя на бег. Шерлок инстинктивно бросился в погоню, преследуя его до тех пор, пока они не оказались в узком переулке, где незнакомец, похоже, понял, что ему не оторваться. Он пнул и повалил несколько урн, но едва ли эта баррикада могла остановить детектива. Расстояние между ними быстро сокращалось, в отчаянии подозреваемый свернул за угол и прижался к стене, затаившись в засаде. Шерлок едва успел заметить кирпич в руке незнакомца, как череп расколола резкая боль. Голова закружилась, он упал на колени и что-то тёплое потекло по виску. Не успев опомниться он получил удар в бок – не кирпич... железная труба. В ту же секунду стало совершенно темно, босые ступни ощутили сырой каменный пол... босые? Он почему-то не мог точно сказать, что на нём надето (и надето ли вообще), но холода он не чувствовал. Кожа пылала, его неудержимо трясло, по лицу струился пот, непривычно отросшие пряди противно липли ко лбу, а во рту ощущался горький привкус желчи. Он знал, где находится. Очередной удар заставил Шерлока сдавленно вскрикнуть и рвануться всем телом, натягивая онемевшие руки, до крови стирая скованные железом запястья. А потом снова, и снова... Его ноги подкосились, и он тяжело повис на цепях, почти теряя сознание, обездвижен и беззащитен. И тут он почувствовал, что силы вернулись и его больше ничто не держит, руки свободны, он не беспомощен и может себя защитить. Он должен себя защитить. Шерлок вскочил на ноги, нагнул голову пониже и ринулся на подозреваемого, сходу опрокинув того на спину. После всего, через что он прошёл в Сербии, как смеет этот трус нападать на него из-за угла! Полон ярости, он схватил валявшийся на земле кирпич – тот самый, которым его ударили по голове – поднял руку и со всей силы обрушился на голову напавшего. Лестрейд бегал по ближайшим улицам в поисках своего консультирующего детектива, а Донован плелась следом. Инспектор понимал, что у Шерлока сильно дрожали руки, он был непривычно рассеян и, кажется, потерял способность к дедукции; наконец, самый тревожный знак – внезапная вспышка агрессии, что так ему несвойственно. Лестрейд не мог сказать, что случилось с Шерлоком, но он знал, как выглядят отчаяние и паника. Подозреваемые в убийстве, преступники или добропорядочные граждане – в отчаянной ситуации все становились непредсказуемы. Они с Донован разделились, Лестрейд продолжил искать в одном переулке, Донован – в другом. Вскоре он услышал едва различимый шум борьбы. Он пошёл на звук, и, по мере приближения, расслышал повторяющиеся удары тяжёлого предмета – такого как камень или кирпич – по человеческому телу. Как ни странно, не было ни стонов, ни криков жертвы. Внутри у инспектора всё оборвалось, разум уже подсовывал ему жуткий образ полумёртвого окровавленного Шерлока. Лестрейд встал спиной к стене, достал пистолет, и повернул за угол, показываясь с поднятым оружием. Он не сразу поверил своим глазам. Нападающим был Шерлок, а его жертва уже потеряла сознание. Лицо неизвестного являло собой кровавое месиво. Человек был едва жив, но Шерлок продолжал осыпать его ударами, кирпич окрасился тёмно-красным. Взгляд Шерлока был невменяемым, будто он потерял чувство реальности. – Шерлок, остановись! – Лестрейд убрал пистолет и схватил Шерлока за плечи. Шерлок не глядя толкнул его локтем, попав в подбородок; этого хватило, чтобы инспектор ослабил хватку, а Шерлок вырвался и продолжил избивать бесчувственного человека. Тогда Лестрейд захватил его правое запястье и выкрутил руку, заставляя бросить кирпич на землю. Они боролись некоторое время, но наконец Лестрейд смог надеть на детектива наручники. Шерлок тяжело дышал и выглядел совершенно потерянным, словно ребёнок, который сделал то, что казалось ему очевидным, и теперь не мог понять, что не так. Он посмотрел на человека в капюшоне – непостижимо изуродованное лицо, блестящая от крови голова – и на глаза Шерлока навернулись слёзы. – Я ничего плохого не сделал. – Голос Шерлока дрожал и прерывался, его было еле слышно. – Я сделал то, что должен был. Я... Я ничего плохого не сделал. Лестрейд молча стоял за его спиной, потрясённый увиденным. Он вызвал по рации Донован с подкреплением, потом достал телефон и набрал смс. Джон, приезжай в отделение. Это срочно. Касается Шерлока. – ГЛ