We are the champions, my friend

Неделя, наступившая после долгих выходных, обещала быть напряженной. На воскресенье была назначена непростая игра с Мотеруэлл: эта команда шла второй в турнирной таблице, как раз после Селтика, и играла в довольно агрессивный футбол. Во вторник все, не сговариваясь, пришли на полчаса раньше назначенного времени — чтобы дополнительно размяться и подготовиться к интенсивной тренировке. — Что-то тренер к нам не торопится, — протянул Шон, поглядывая на большие часы над стадионом. — Может, сбегаешь и узнаешь, в чем дело, Саммерс? — Я тебе что, мальчик на побегушках? — буркнул тот, перешнуровывая бутсы. — Ты, вроде как, капитан, — грубовато напомнил Алекс. — Да не ссорьтесь, ребят, я схожу, — вызвался Джеймс, гася назревающий конфликт. — В капитаны метишь? — Саммерс скривился. — Молодец. — Да иди ты. Я ж новичок, мне положено больше всех бегать, — Джеймс постарался перевести все в шутку, но вышло так себе. Саммерс смотрел ему вслед тяжелым взглядом и, кажется, мысленно пару раз расчленил. *** У кабинета Эрика стоял Питер и явно нервничал. Он кусал нижнюю губу, теребил рукав толстовки кислотно-желтого цвета, мерил шагами узкий коридор и чуть ли по стенам не бегал. — О, привет! Твой... — Джеймс осекся. — Тренер у себя? — И ты тоже знаешь, что он мой папаша? — кисло протянул Питер. – Угу, у себя он. Убивает Логана. Или Логан его, я пока не понял, но болею за Логана. — Из-за чего разборки-то? – Джеймс осторожно прижал ухо к двери. Оттуда доносилась невнятная ругань и тяжелые шаги. Питер хитро подмигнул и с затаенной гордостью сообщил: — Так из-за меня! Я попросил Логана поговорить с папашей про всю эту еботню с молодежкой. В основной состав к вам хочу, короче. — И что тренер? — Орет, как обычно. Сейчас проорется и, может, скажет чего. Джеймс сочувственно вздохнул: он уже успел выучить, что иногда Эрик бывал совершенно невыносим. После долгой опасной тишины из-за плотной двери кабинета неожиданно отчетливо донеслось: — Хорошо. Хорошо, ваша взяла. Вы меня заебали все. Пусть этот мелкий кретин играет со взрослыми, пусть его калечат, мне-то какое дело, действительно! — Это они обо мне, — шепнул Питер. Джеймс не знал, смеяться ему или плакать. Дверь резко распахнулась, и из нее вышел Логан. Вид у него был как после драки. — Ну что, поздравляю, — Логан хлопнул Питера по плечу, — с сегодняшнего дня ты тренируешься с основным составом. Иди давай к остальным, Леншерр сейчас придет. — Вау, круто! Обожаю тебя! — улыбкой Питера можно было осветить парочку небольших улиц. Он привстал на цыпочки и обнял Логана за шею. — Рано радуешься, — тот явно не знал, как стряхнуть с себя цепкие руки. — Он с тебя три шкуры сдерет и обратно в молодежку пошлет. Это же Леншерр, он даже тебя переупрямит. — Да иди ты! Хрен я в молодежку теперь уйду, не дождется! Кстати, сегодня вечером тебе позвоню, вчера мы на Кромвеле остановились, — хищно улыбнувшись, Питер ловко съехал по перилам вниз и убежал переодеваться. — Кретин, — беззлобно бросил Логан ему вслед. — Школу в этом году заканчивает, экстерном, понятное дело. Ничего сам не хочет делать, читаю вот ему учебники по телефону. Говорит, что так запоминает лучше, — он вздохнул. — Врет, разумеется, лентяй он чертов, но… В общем, не посылать же его. Ты сам видел, как он просит. Да и мне, в общем-то, несложно, много нового узнаю. — Вау, — Джеймс был искренне впечатлен. Ему самому никогда бы не хватило терпения на такое, а Логан... Иногда Джеймсу казалось, что тот был неизвестным канадским святым, по странной случайности оказавшимся в Шотландии. — Не «вау», а веревки он из меня вьет, — буркнул Логан. — Ну, да что теперь, уже не перевоспитаешь. Ладно, бывай, пойду прослежу, чтобы он не убился. Джеймс задумчиво посмотрел на приоткрытую дверь в кабинет: Эрик все еще был там. Судя по звукам, он нервно перекладывал бумаги из одной стопки в другую. — Сэр? — не справившись с искушением, Джеймс осторожно заглянул внутрь. — Чего тебе надо? — с таким же бешеным выражением лица Эрик дубасил противников на старых записях матчей. — Я просто... Мы с ребятами вас ждем. — Сейчас спущусь, — Эрик выдохнул и вдруг спросил: — Ты тоже думаешь, что я неправ? — Я не совсем понимаю... — дипломатично начал Джеймс. — Ай, все ты понимаешь, — Эрик раздраженно побарабанил пальцами по столу. — Я желаю Питеру только добра, он, черт возьми, мой сын, хочется ему того или нет! Ему еще рано лезть в основной состав. — Он уже взрослый в общем-то, — напомнил Джеймс. Изображать удивление не имело смысла.— Возможно, стоит дать ему выбор? — Он дурак. — Зато упрямый! — Это он в меня, — Эрик не удержался от горделивой улыбки. — Знаешь, я сильно перед ним провинился, и он злится, я это понимаю. Иначе бы заявился в команду под моей фамилией. Питер просто терпит меня, потому что с матерью ему еще хуже. Ее второй муженек не больно-то его любит. Джеймс мысленно заорал. Как, как можно было одновременно быть таким умным и таким идиотом! Как можно было делать такие нелогичные выводы из однозначных поступков?! — Мне кажется, вы не совсем правы... — осторожно начал Джеймс. — Да ладно? — Эрик посмотрел на него холодно и ехидно. — А ты у нас кто, эксперт по семейной жизни? Подавив секундное желание послать тренера нахер, Джеймс спокойно проговорил: — Я думаю, что Питер любит вас и хочет доказать, что достоин такого отца, и добиться всего сам. Это же здорово, поймите! — Не думаю, что ты прав, — Эрик мотнул головой, но по его глазам было видно, как сильно он хочет поверить. — Я в общем-то дерьмовый отец. — Зато второй год приводите Селтик к чемпионству, — напомнил Джеймс. — И команда вас обожает. — Это ничего не меняет, — в голосе Эрика прозвучало едва слышное сомнение. — Поверьте, в глазах Питера — меняет, — твердо сказал Джеймс. – Он гордится вами, это же видно! И хочет доверия. Да что там, я бы сам очень гордился таким отцом. Эрик поднял взгляд, и с полминуты они просто смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Как будто Джеймс пытался телепатически научить Эрика любить и ценить себя. — Ладно, возвращайся к команде, — тот потер переносицу и отвернулся. — Скажи всем, что через пять минут спущусь. *** В ожидании тренера команда времени даром не теряла. — Она такая... Такая охуенная! — Шон очертил в воздухе что-то бесформенное. Ребята дружно заржали. — Да что ты там разглядел в темноте, кроме сисек? — выкрикнул Алекс. — Все я разглядел, — обиделся Шон. — Она клевая. — Она стриптизерша. — Вижу, вы тут не скучаете, — Джеймс подошел к сокомандникам. — Готовьтесь, тренер скоро придет. — А мы тут воскресную гулянку обсуждаем, — похвастался Шон. — Жаль, тебя не было! Ты должен был присутствовать в тот момент, когда я встретил женщину своей мечты, — серьезным тоном прибавил он. — Кстати, МакЭвой, а тебе самому какие девочки нравятся? — внезапно спросил Саммерс с очень нехорошей улыбочкой. Джеймс на секунду замялся, и это было воспринято однозначно — Или тебе не девочки? — со скрытым ужасом спросил Шон. — Мне, ну, в общем, все нравятся, — честно ответил Джеймс. Он не любил врать о себе и не видел в своих вкусах ничего плохого. Подождав, пока все будут слушать, Джеймс продолжил, глядя на Шона: — Понимаешь, у всех есть свои классные особенности. Ну, вот смотри: у девушек охуенные задницы, грудь, они такие мягкие, ну ты понимаешь. У парней... все по-другому и это тоже круто. — Воу-воу, МакЭвой, я с тобой в душ теперь ходить буду боком! Все тут же заржали, пытаясь смехом скрыть неудобство. Джеймс отвесил Шону подзатыльник. — Идиот, команда — это как семья! Это как родного брата трахнуть… Фу, мерзость, даже думать о таком противно, лучше давайте расскажу как мы однажды ездили тусить и... — И зря потратили много времени, МакЭвой, хотя могли тренироваться, — Эрик одарил всех суровым взглядом. Рядом с ним стоял Питер и смотрел на всех с легкой паникой. — Представляю вам новичка: Питер Максимофф, если кто еще не знает. Он будет тренироваться с нами. А теперь побежали, не то все будете у меня в душ боком ходить! Эрик сделал страшное лицо, и игроки резко подорвались с мест, кто хихикая, кто покраснев. Он удивленно покачал головой: все-таки надо быть полным идиотом, чтобы так свободно распространяться о своих вкусах... Или времена изменились с тех пор, как Эрика самого волновали подобные вопросы. — Живее, прекратить разговоры, собьете дыхание! Питер, не трогай Джеймса! Сорок приседаний тебе! *** После откровенного разговора в кабинете Эрик как будто немного оттаял: стал шутить добрее и даже пытался улыбаться широкой акульей улыбкой. Джеймс чувствовал в этом свою заслугу, хоть и небольшую, но свою, и от этого осознания на сердце приятно теплело. Ужасно хотелось разморозить Эрика еще немного и посмотреть, что будет. Но как отогреть того, кто упрямо этого не хочет... Пока что Джеймс знал только об одном способе — том, что поведал ему Логан: воспитательно стукнуть и прикрикнуть. Провернуть это с тренером по понятным причинам было невозможно, и Джеймс пытался найти собственный подход. Результаты были так себе: своим пристальным вниманием он добился от Эрика только недоуменных взглядов и холодного "МакЭвой, что ты тут околачиваешься?". Но Джеймс не сдавался. Октябрь и ноябрь пролетели быстро: игры внутреннего чемпионата, групповой турнир Лиги Чемпионов — продохнуть было некогда. Иногда Джеймсу казалось, что он буквально поселился на базе, настолько короткими были выходные. В чемпионате дела шли отлично: Селтик уверенно шел на первом месте. С Лигой было сложнее, ведь их соперниками за выход из группы были Аякс и Милан. Против последних шансов откровенно не было, а с голландцами пришлось драться ни на жизнь, а на смерть. Но к концу ноября команда настолько хорошо сыгралась, что Джеймс даже не сомневался в окончательном успехе. Эрик же явно нервничал, и хуже всего от этого приходилось Питеру. Несмотря на все стремление тренера прогнать "этого сопляка" обратно в молодежку, парень упрямо боролся за место в основном составе. Он отлично сыгрался с Джеймсом, и однажды Эрик все же рискнул выпустить их обоих в стартовом составе. После двух совместно организованных голов он обозвал спевшихся ребят "бандой", перестал терроризировать Питера и якобы в отместку принялся за Джеймса. «МакЭвой, брось чипсы. Эта дрянь не поможет тебе попасть в стартовый состав». «Совсем бегать разучился? Два круга дополнительно». «Ты за мячом следишь или ворон считаешь?» Даже ребята, включая Саммерса, заметили, что Эрик как-то слишком уж лютует. Но Джеймс отшучивался, дескать, так ему и надо, совсем расслабился. Приближался декабрь, а с ним и финал группового турнира, времени на отдых не было. Но обидно, разумеется, все равно было... В один из вечеров, когда все разошлись, а Джеймс привычно остался, чтобы потренировать удары, к нему присоединился Эрик. Сначала он, кутаясь в тонкое пальто, молча наблюдал за происходящим, а потом вдруг сказал: — Чаю горячего хочешь? — Угу, — Джеймс шмыгнул носом: все-таки на улице уже порядочно подмораживало. Он взял в руки заботливо протянутый термос и отпил чаю. — Ммм, Эрл Грей с молоком! Обожаю. — И я. Впрочем, и без молока Эрл Грей очень хорош. — Да ладно, с молоком все лучше! — Джеймс широко улыбнулся, забывшись. — Оу, в смысле, спасибо за чай, тренер. — Не благодари, — Эрик помолчал и вдруг сказал скороговоркой: — Джеймс… Я знаю, что дергаю тебя не по делу. Буду стараться держать себя в руках. А термос себе оставь, завтра отдашь. Прежде, чем Джеймс успел ответить, Эрик отвернулся и быстро ушел в сторону парковки. Глядя тренеру в спину, он осознал две вещи: во-первых, перед ним, вроде как, извинились. Во-вторых, Эрик чуть ли не впервые назвал его по имени.