Не в себе!

В Уилмингтоне уже наступил новый день, впуская слабый солнечный свет в окна небольшой комнаты. Элисон медленно открыла глаза, не надеясь поспать подольше. В комнате Моррисон не было будильника, поэтому перед сном Санни раз сто повторяла себе, как мантру: «в семь часов», в надежде, что её новый организм не подведёт и проснётся к положенному времени. Ха-ха. Проснулась Линч с уже чётким осознанием того, что проспала всё на свете. Она вскочила, слезла с кровати и принялась лихорадочно натягивать брюки и футболку, которые заранее оставила на стуле с вечера. Девушка коротко взглянула в зеркало и вздохнула. Не шикарно, но выйти в этом можно. Элисон выскочила из комнаты и понеслась в сторону кухни. Там, за обеденным столом сидела подтянутая женщина с мягкими чертами лица. Её лицо озарила улыбка, и Элисон увидела пару маленьких морщинок у её глаз. Женщина подошла чуть ближе. - Привет, солнышко. Ты сегодня рано! – сказала она. Её волосы тёмными кольцами обрамляли лицо, отчего оно казалось более вытянутым. - Рано? – Санни медленно перевела взгляд на настенные часы на противоположной стене, часовая стрелка которых ещё даже не дошла до семи. Кто бы мог подумать. «Вот и надейся потом на свой организм, - с досадой подумала девушка, - биологические часы, биологические часы…». Миссис Моррисон быстро усадила Элисон за стол и поставила прямо перед ней тарелку с тостами и маслом. Элисон никогда не любила тосты, но возражения, возможно, могли бы иметь серьёзные последствия. Весь вид Миссис Моррисон говорил о том, что любая проблема может сильно её взволновать, будь это даже внезапная пропажа аппетита её дочери. Женщина, ещё немного повозившись на кухне, села рядом. Её щёки покраснели после плиты, и выглядела она уже на удивление уставшей, несмотря на то, что день только начался. Санни молча намазывала масло на тост, мечтая, чтобы они просто молчали весь завтрак, но миссис Линч решила завести разговор. - Мы даже толком не повидались вчера, - сказала она с лёгким вздохом. Утром было много дел, да ещё и вечером задержали, так что… На самом деле Санни было немного всё равно, почему там задержали Ким Моррисон, и что случилось с ней после. Она пыталась вслушиваться в то, что говорила женщина, но мысли постоянно уносили её в другую сторону. Она чёрт знает что сотворила с платьем Хоуп вчера, и долго скрывать этого не сможет. А даже если и сможет, рано или поздно она всё узнает, и что будет тогда? О, минимум третья мировая, Линч почти не сомневалась. - Так как там у вас с Николасом? – спросила миссис Моррисон с лукавой улыбкой на лице, и при упоминании его имени Элисон сразу отвлеклась от своих мыслей. Ника, кстати, можно было не зачислять к списку проблем. У Элисон теперь было неплохие шансы перетащить его на свою сторону. Санни, правда, пока совсем не представляла, как именно она собирается это сделать, но она отлично понимала, что должна попробовать. Другого шанса может вообще не быть. Последний раз она видела его вчера между уроками. Парень кое-как протиснулся между учениками в столовой и сел рядом с ней (Санни почему-то тогда захотелось, чтобы Хоуп это увидела) и сообщил о том, что его группу, состоящую из него самого и трёх его одноклассников, попросили выступить во время выпускного вечера. Долтман был счастлив. - Понимаю, и фильм, и выступление – это сложно, и будет занимать много времени, потому что нужно репетировать… - с улыбкой сказал он, глядя на неё, - Но ты не волнуйся, мне хватит времени на тебя. Санни широко улыбнулась, представляя, что это он говорит ей самой. Хотя, он действительно говорил это ей. В любом случае это было приятно слушать, а от вида радостного Ника, который так спешил поделиться с ней радостной новостью, ей становилось ещё лучше. - Всё нормально… ма-а-ам, - протянула Элисон, тут же запихнув тост в рот, - Лучше не бывает. - Это хорошо, - кивнула миссис Моррисон и улыбнулась каким-то своим мыслям. Элисон не могла понять причину своей антипатии к этой женщине. Она производила двоякое впечатление: вчера утром, когда её не было дома, Элисон представляла её как очень занятую деловую женщину, у которой нет ни минутки свободного времени, как у её собственной матери. И даже сегодня, когда она только увидела, у неё всё ещё было это ощущение. А сейчас миссис Моррисон казалась ей вполне домашним, но всё равно каким-то нуднейшим человеком. Санни усиленно пыталась проглотить последний тост, когда Ким снова спросила её о Нике. - Милая, я не видела его уже два или три месяца! – сказала она взволнованно, - Ты же понимаешь, что нам важно знать, кто этот мальчик, получше узнать его, чтобы быть уверенными, что с ним тебе будет... безопасно. К тому же, папа настаивает. - Что ты хочешь? – нетерпеливо воскликнула Элисон, с подозрением глядя на женщину. - Я хочу, то есть, мы с папой хотели бы, чтобы он пришёл к нам на ужин, - сказала она. Элисон это совсем не нравилось. В её длинном списке проблем, состоящих из чужой жизни, порванного платья и опасением перед реакцией Хоуп не хватало места только для встречи Ника с семейкой Моррисон. Санни не представляла, что она будет делать в окружении людей, которых она практически не знает. - Эээ… - протянула девушка, пытаясь подобрать такие слова, чтобы убедить маму и не навести на себя подозрений, - У Ника сейчас очень много дел, ему поручили снимать фильм и он очень занят. Я не уверена, что он сможет прийти, хотя, я уверена, он был бы очень рад увидеть тебя… и папу. Правда, мне жаль. Миссис Моррисон нахмурилась. Очевидно, такой поворот событий не предусматривался в её плане. Она поджала губы, но кивнула, принимая обстоятельства. - В таком случае, - сказала она, - нам придётся отложить совместный ужин. Скажу об этом отцу. Судя по выражению лица Ким, в том, чтобы сообщать Андреасу какие-то плохие новости, не было ничего хорошего. Но говорить самой Элисон не хотелось. Ей вообще хотелось побыстрее выбраться из дома и пойти в школу, хотя и там её не ждало ничего радостного. Элисон могла отлично представить, как будет орать Моррисон, когда узнает про платье. Без сомнения, она будет рвать и метать. Санни и сама не заметила, как начала грызть ногти. Это было одной из её ужасных привычек – стоило Линч начать волноваться и переживать, как пальцы сами лезли в рот. Поэтому Элисон старалась делать свой маникюр как можно сложнее, чтобы был повод не трогать свои руки. Но Санни заставляла себя надеяться, что это всё лишь временно. Всё это рано или поздно закончится, стоит только легче отнестись к вещам. Конечно, сделай Хоуп что с её собственными вещами (а такая мысль пронеслась в её голове и чуть не привела к микроинфаркту), она и сама взбесилась бы, но, наверняка, она смогла бы её понять, а значит, и Хоуп постарается. Хуже быть уже просто не может. Девушка взглянула на часы, и увидев желаемые цифры, вскочила со стула. Быстро свалив грязную посуду в раковину, она попрощалась с немного растерявшейся матерью, сообщив, что она хочет пойти в школу пораньше. Миссис Моррисон только немного прикрикнула на неё за невымытую посуду. Санни была рада наконец-то выйти из дома. Прохладный утренний ветер бодрил и даже немного повышал настроение. К тому времени, как к дому Моррисонов подъехал автобус, Элисон была почти уверена, что всё обойдётся. Она сможет сказать всё как надо, и всё будет в порядке. Внутри она снова увидела Ника. В этот раз она была намного больше рада его увидеть. Они улыбнулись друг другу, и Санни села рядом. Почти всю поездку Ник рассказывал о первой репетиции номера на выпускном балу, и Элисон старалась вслушиваться в то, что он говорит и не отвлекаться. Его разговоры (а говорил он немного больше, чем Элисон думала) здорово отвлекали и настраивали на нужный лад. - Эту песню даже ты ещё не слышала, - сказал он. Санни вообще слушала только пару песен в не очень хорошем качестве, которые парни выкладывали в Интернет, и они ей понравились. Наверное, Хоуп слышала намного больше. Интересно, у неё получится найти файлы, если она залезет в её компьютер? – Она классная. Бен помогал мне написать слова, но совсем немного – в основном всё сочинил я, - с гордостью сообщил парень. Он явно ждал, чтобы его похвалили, и Санни воспользовалась моментом, чтобы сказать, какой он молодец, и взъерошить его волосы. Кажется, она проделала это довольно убедительно. - Хей! – Долтман принялся ладонью приглаживать волосы, но выходило только хуже. Санни рассмеялась, и Ник прекратил попытки. Санни сидела рядом с ним и чувствовала себя прекрасно, несмотря на то, что её постоянно подкидывало на каких-то несуществующих дорожных ямах. Ник Долтман умудрялся выглядеть превосходно при любых жизненных баталиях и в любом виде. Он не создавал ни вид брутального закрытого в себе рокера, ни слащавого сына богатого папы, которому уже оплатили всё его дальнейшее существование – и даже будучи одним из самых популярных парней школы, он оставался собой. Санни казалось, что это должно быть сложно. Они доехали до школы, и Санни была решимости сказать все Хоуп сразу. Она решила одним рывком содрать пластырь и прямо поставить Хоуп перед фактом: это платье она уже не наденет, да и вообще никто не наденет. Она испоганила его, потому что психанула. А психанула потому что её вывели из себя, надавили и довели. И вообще, она не виновата. Нет, она думала не в ту сторону. Так она точно ничего не добьётся, а только сделает всё ещё хуже. Гораздо лучше просто признаться и выслушать всё, что Хоуп скажет. И быть готовой к тому, что после этого вся её косметичка может с таким же успехом полететь в мусорный бак. Но для начала Элисон решила взять учебники из шкафчика, потому что на миг её уверенность пошатнулась. Она быстро дошла до своего шкафчика, просунула ключ и чуть стукнула по дверце – она всегда немного застревала. Но дверь не поддалась, так и не открывшись. Элисон попыталась ещё раз открыть её, но не вышло. Элисон остановилась и принялась сверлить глазами дверцу, не понимая, что случилось. И где-то через полминуты поняла, что пыталась открыть свой шкафчик чужим ключом. Ну, разумеется. Теперь это шкафчик Хоуп. - Чёрт! – крикнула Элисон, и на неё разом обернулось несколько человек. Санни почувствовала себя неловко. – Всё нормально, просто кто-то перепутал шкафчики. Неужели никто никогда не путал свои шкафчики? Ладно, в общем, просто продолжайте заниматься своими делами. Санни даже примерно не знала, где расположен шкафчик Хоуп, поэтому у неё появилась ещё одна причина сходить к ней прямо сейчас. Элисон двинулась по коридору вперёд, стараясь не упускать ни одного проходящего мимо ученика. Пока она продвигалась, ей на ноги успели наступить человек десять, и Санни уже пожалела обо всём на свете. Но, наконец, она заметила знакомую фигуру и копну чуть растрёпанных светлых волос. - Вот ты где! – воскликнула Санни, и девушка обернулась. Хоуп поедала шоколадный батончик, и почти половина её лица было вымазано в нуге, которую она тут же попыталась счистить. Санни хотела хихикнуть, но вовремя вспомнила, зачем она сюда пришла. - Хоуп. В туалет, быстро, - скомандовала она, даже не дав той среагировать. Они вместе направились в туалет. По пути в голову Санни пришла занятная мысль, что они с Хоуп вроде как ненавидят друг друга, а уже второй раз тащат друг друга в женский туалет. «Хоть бы никто не заметил», - мысленно пожелала Элисон. Когда они вошли, Санни глубоко выдохнула, подождала, пока Хоуп спокойно доест свой завтрак, и с ощущением, будто она готовится к выступлению, начала: - Значит так. У меня для тебя есть новость. Она… Не очень хорошая, я бы даже сказала, ужасная. Но я просто хочу, чтобы ты знала, что мне жаль, и что я… - Линч, ныряй. - Что? А. В общем, эмм, - она замялась. Сказать заранее заготовленные слова Хоуп в своей голове было намного легче, чем сказать то же самое Хоуп настоящей, стоящей перед ней. Она напряглась. – Я выкинула твоё платье. Хоуп нахмурилась, ещё не до конца понимая, о чём вообще говорит Элисон, но потом слабые догадки появились в её голове, и она вылупила глаза. Она коротко посмотрела на Линч, как будто та сейчас скажет, что она так фигово пошутила. Но та не шутила, и вообще у неё было каменное выражение лица. - То самое платье? – осторожно поинтересовалась она. - Да. Санни почувствовала, как в ней усилился страх. Она в один миг превратилась в маленького пушистого кролика или лисичку, на которую сверху вот-вот обрушится огромный ястреб, и у неё нет даже шанса сбежать. Ну, или есть. - Линч, твою мать! – закричала Хоуп, и Санни выскочила из туалета. Санни не знала, бежит ли за ней Хоуп, но старалась бежать быстрее. Она понимала, что она ужасная, слабая трусиха, не способная даже просто принять какое-нибудь наказание за содеянное, но ей просто хотелось избавиться от всех проблем прямо сейчас, не разбираясь с ними. А единственный путь уйти от проблем, не решая их – это попытаться от них убежать. Никто, правда, не говорит, что эти попытки могут оправдаться, но с чем чёрт не шутит. Развивая этот монолог у себя в голове, Санни даже не заметила, как налетела на кого-то. Этим «кем-то» оказался худощавый очкарик Майло, который нёс стопку книг из школьной библиотеки. Санни буквально повалила его на пол и упала вместе с ним. Книги с грохотом повалились на пол. - О, о, прости, прости пожалуйста, - затараторила девушка, быстро поднимаясь, и оббежала его, сидящего на полу, окружённого рассыпавшимися книгами и конспектами. Хоуп бежала прямо за Элисон и видела, что произошло. Когда она добралась до Майло, тот уже кое-как поднялся и собрал книги, и сейчас проверял, в порядке ли его очки. Хоуп решила перевести дух. Она была зла на Линч, просто чертовски зла. Она всё ещё чувствовала жгучую ярость в груди, подпитываемую болью от спонтанной пробежки по коридору. Ей прямо сейчас очень хотелось бы просто свернуть шею этой Линч, но она просто не могла. Та убежала уж очень далеко, да и почему-то при виде пострадавшего Майло ей вообще расхотелось с кем-то разбираться. Хоуп увидела маленькую книгу, отлетевшую чуть дальше, которую Майло не нашёл, и подняла её. На обложке не было названия, а листать чужую книгу Хоуп не хотелось, поэтому она просто вручила её ещё чуть не отошедшему Майло. - О, спасибо, Элисон! – сказал он. Голос у него был чуть хриплый, но тихий, и он потрясающе подходил к этому образу очкастого неуклюжего зануды с грудой учебников подмышкой, с которым постоянно случаются какие-то неприятности и неловкие ситуации, - Ты очень добра. «О, ну классно. За один день мисс Линч успела и испоганить чьё-то платье, и помочь бедному несчастному ботанику. Да она теперь просто святоша». Теперь все её поступки считались поступками Санни, вся её жизнь теперь стала принадлежать Санни, и Хоуп ещё не до конца привыкла к этому. Конечно, быть Линч в какой-то степени было даже интересно, но это ощущение испарилось, стоило девушке сесть за один стол с её родителями. В семье Моррисонов всегда было принято бурно обсуждать что-то за столом, будь то недавно просмотренный отцом матч по футболу, или увиденный мамой рецепт, или просто болтовня Уилла о том, какие карточки он не поделил с одноклассником. За столом Линч же говорила, в основном, миссис Линч, причем, не переставая, не давая никакой передышки. Отец же при этом не произносил ни слова, да и как будто его можно было куда-то вставить! Сначала речь зашла о сапогах, которые Аманда приметила сначала в каком-то магазине, а потом уже на ногах своей коллеги по работе, и каково было её разочарование, когда она их там увидела! По правда говоря, Хоуп это всё мало интересовало, а мистера Линч, казалось, вообще ничего не могло заинтересовать, но Аманда продолжала рассказывать обо всём, что произошло с ней за день. Наконец, когда ужин закончился, и все разбрелись по своим комнатам, Хоуп смогла свободно вздохнуть. Она хотела позвонить Нику, но поняла, что не сможет этого сделать, пока она играет из себя Санни. Возможно, она вообще не сможет контактировать с Долтманом, пока всё не встанет на свои места. Моррисон такая перспектива отнюдь не радовала. Она постаралась отвлечься от грустных мыслей, усиленно делая уроки, но потом слабость осилила её, и она легла спать. Хоуп на секунду представила Санни в своём обычном облике за столом Моррисон. Интересно, им вообще есть о чём разговаривать? Или Элисон тоже сидит за чужим столом, ничего не говоря? В любом случае, это её не оправдывало. Хоуп рыкнула, как ей показалось, мысленно. Но Майло странно на неё посмотрел, и та поняла, что сделала это вслух. - Удачного дня, Майло, - легко сказала она и пошла дальше, чуть ускорив темп. Искать Элисон не было смысла, да и Хоуп уже остыла. Она просто поняла, что устала от всей этой заварушки уже на второй день. Значит, нужно было прекращать это как можно скорее. Знать бы ещё, каким образом.

***

Домой Хоуп шла медленно, желая как можно позднее попасть в этот огромный, чересчур пафосный дом и вновь встретиться с родителями Санни. Нет, они были неплохими людьми – разве что ужины проходили у них странно – но Моррисон уже с утра не покидало чувство, будто она уж слишком надолго задержалась у кого-то в гостях. Утром она увиделась с родителями Элисон лишь на какие-то пару секунд, когда Аманда быстро поздоровалась с ней, пожелав доброго утра, и тут же выскочила из дома на работу. Хоуп ненавидела Санни. Ненавидела даже сильнее, чем обычно. Внутри Хоуп взрывался гнев, который постепенно угасал, но тотчас же вспыхивал вновь с новой силой. Как она посмела! Кто позволил ей трогать чужие вещи, выкидывать и уничтожать их! Платье ведь шилось так долго – боже, сколько раз с неё снимали мерки и сколько раз перепроверяли, и как это её нервировало, и какое оно в итоге получилось великолепное, и как она волшебно выглядела в нём... А эта чертова Линч снова испортила всё в один момент! Когда она уже отстанет от неё? Зачем она это сделала? Моррисон уже пару раз задавала себе этот вопрос сегодня, но внятного ответа так и не нашла. «Наверное, опять взбесилась, заистерила, и решила отыграться на моём наряде, – подумала она, – или… или она специально это сделала, чтобы помешать мне! Чтобы вставить мне палки в колёса! Да она просто решила отомстить мне за то, что я лучше неё!» Хоуп с силой пнула жестяную банку из-под колы, так некстати оказавшуюся у неё под ногами. Вечерело. Девушка поёжилась от внезапного холода и обхватила себя руками. Она завернула за угол и очутилась на улице, на которой и находился дом Линч. Если Элисон сделала это нарочно, а в этом теперь Хоуп была совершенно уверена, то, наверное, понимала, на что идёт, и чем это всё закончится, поэтому и решила сразу всё рассказать – правда, потом убежала, как последняя трусиха, даже не дав Хоуп нормально ответить. Хотя, что бы она могла на это сказать, кроме того, что она и так сказала? Разве что вновь заорала бы, что она её ненавидит. Но раз та решилась на такое, то она и её порядочно ненавидит. Это, конечно, веселило и даже чуточку льстило, но Хоуп понимала, что при таком раскладе у них никогда не получится вернуть всё на свои места. А она очень хотела вернуть всё на свои места. Наконец Хоуп дошла до места. Осторожно открыв озябшими от холода руками входную дверь, девушка вошла в дом и повесила пальто на плечики. Вчера она не замечала, как тут темно. Моррисон поспешила пойти на кухню – днём мама Элисон неожиданно написала смс-ку, чтобы дома она обязательно поела. Зайдя в комнату, она увидела Кару – молодую женщину с тёмными, чуть рыжеватыми волосами. Та быстро обернулась и поймала взгляд Хоуп. - О, здравствуй, - сказала она. Вчера девушка не слышала, чтобы она разговаривала. У неё был красивый, тихий и мягкий голос, - Что ты здесь делаешь? - Я пришла поесть, - нахмурилась Хоуп. Тон собеседницы, будто намекающий о том, что она снова говорит что-то не так, заставил её насторожиться, - А что? - Не знаю, обычно ты ешь в столовой, но если хочешь, я могу накрыть тебе здесь, так даже лучше, - пожала плечами девушка. – Что ты будешь? У нас есть гороховый суп, овощной салат, есть рыба. На худой конец, я могу приготовить что-нибудь прямо сейчас. Что ты хочешь? - У нас есть… кукурузные хлопья? – пробормотала она. - Кукурузные хлопья? – переспросила Кара. Она явно удивилась выбору девушки – чуть нахмурившись, она разочарованным взглядом обвела приготовленные ею блюда, но потом попыталась улыбнуться. – Даже не знаю, вроде, должны быть. Но, я думала, их едят на завтрак… - сказала она неуверенно. В ту же минуту женщина начала копаться в верхних ящиках кухонных шкафов, проверяя содержимое. Слышались тихие щелчки закрывающихся дверок. - Да, но мне захотелось поесть их прямо сейчас, - промямлила Моррисон. Она вдруг на секунду увидела себя со стороны – окружённую прекрасно приготовленной, ароматно пахнущей едой, и просящую о кукурузных хлопьях. – Если тебе не трудно, пожалуйста. Просто дай мне пачку и молоко, а я сделаю всё остальное. Кара согласно кивнула, и уже через секунду вытащила с одной из нижних полок разноцветную картонную пачку. Она быстро поставила на небольшой столик, за который села Хоуп, белоснежную глубокую тарелку, наполненную хлопьями, и полную бутылку молока. Моррисон искренне поблагодарила Кару, на что та удивленно и немного смущённо улыбнулась. Второй раз она сделала это, когда Хоуп неожиданно предложила ей присоединиться к ней. - Да что ты! – отмахнулась она. – Я ем после твоих родителей, тем более, я не так уж и голодна. - Тогда просто посиди со мной, я не могу смотреть, как ты стоишь у меня над душой, пока я ем. Присаживайся и отдохни. Сейчас придут мои родители и точно не дадут тебе этого сделать. Они-то уж точно не попросят кукурузных хлопьев, - Хоуп постаралась, чтобы её фраза прозвучала как можно дружелюбнее, и, кажется, у неё вышло. Секунду поколебавшись, Кара села напротив неё, скрестив руки на столе. К Хоуп во время еды всегда приходили идеи. Вот и сейчас, медленно помешивая молоко в тарелке, она старалась придать мыслям в своей голове более-менее чёткие очертания, но выходило плохо. То, что случилось с ними, вряд ли можно было объяснить каким-то научным законом, да и на Божью волю как-то не особо смахивало. Тем более, что Моррисон не особо полагалась ни на науку, ни на Бога. Она привыкла считать, что всё, что случается с человеком – это, так или иначе, результат его же поступков. Девушка внезапно перестала жевать хлопья, поражённая своей же мыслью. Результат его же поступков. Значит, в том, что случилось с ней и Элисон, виноваты они сами? Может, не на сто процентов, но отчасти уж точно. По крайней мере, Линч точно навлекла на себя беду сама – начала завидовать Хоуп, зариться на чужого парня, в итоге стала думать о чужой жизни больше, чем о своей, вот и превратилась в ту, на чьём месте хотела оказаться. Что касалось самой Хоуп – тут уж надо было подумать. Вроде бы не было ничего такого, в чём Хоуп могла бы завидовать Элисон – и это было плохо. К своему удивлению, Хоуп обнаружила, что уже всё съела. Она быстрыми движениями встала, схватила тарелку и понеслась к раковине, но Кара её тут же остановила. В ответ на непонимающий взгляд девушки она сказала, что сама всё вымоет. Хоуп не стала спорить. Внезапно откуда-то из другой комнаты послышался странный звук, гудение, которое затем сменилось громкой быстрой мелодией. Хоуп помчалась в её сторону, достала пальто и вытащила из его кармана телефон. Она успела как раз вовремя – звонок вот-вот бы отклонился. Номер на экране был ей смутно знаком, но она не могла вспомнить, кому он принадлежит. Да и откуда бы ей его помнить, если телефон не её? Но Хоуп всё равно взяла трубку. - Алло? Хоуп! – в голосе по ту сторону она узнала свой собственный, значит, это была Элисон. - Откуда ты знаешь мой номер? - Боже. Я позвонила на свой собственный, - вздохнула Санни. Фраза прозвучала так, словно Хоуп – маленький ребёнок, которому приходится объяснять очевидные вещи. Хоуп хотела было уже пообещать себе при первой же встрече поменяться телефонами, но поняла, что это невозможно. Им могут позвонить родители, друзья или кто-то ещё, кто не должен ничего знать. Хоуп вздохнула. - Так, ясно. Что ты хотела? – девушка не знала почему, но она была рада, что Линч сама ей позвонила, хотя это и бесило одновременно. Моррисон была всё ещё зла на так называемую мстительницу, но им необходимо было хотя бы иногда созваниваться или встречаться вне школы, чтобы поддерживать связь, а лишний раз видеть её Хоуп всё-таки не хотела. - Ну, во-первых, я забрала Уилла со школы. - Чудесно, - съязвила Хоуп. Элисон сказала об этом так, будто она сделала что-то особенное, когда для Моррисон это было постоянной обязанностью. – Ты позвонила мне сказать об этом? Только не говори, что ты именно поэтому такая радостная. Что-то подсказывало девушке, что дальнейший разговор должен пройти вдали ото всех. Возможно, это касалось их «проблемы» - с недавнего времени Моррисон называло произошедшее именно так. Она на секунду остановила Санни, уже собиравшуюся поделиться второй новостью, проворно поднялась по массивным деревянным ступенькам и забежала в свою комнату. Наконец, оказавшись в полном одиночестве, она выдохнула. - Начинай. - В общем, если говорить коротко, то у нас маленький прорыв. Я знаю, кто нам поможет, по крайней мере, кто может попытаться помочь. Скажи спасибо моим связям. - Ну-ка? – заинтересованно произнесла Хоуп. Она медленно опустилась на кровать Элисон, еще с утра оставшуюся так и не заправленной, хотя девушка думала, что так не должно было быть – но, возможно, обязанности Кары распространялись только на готовку, и ей совсем не надо было наводить порядок в комнате Санни. – Я вся во внимании. - Итак, у сына моей двоюродной тети есть знакомая, сестра которой… - Эй, давай без предисловий? – перебила ее Моррисон. Сколько же Линч говорила! Сто слов в минуту, и только десять, может быть, по делу. Какая разница, сын тёти или тётя сына, итог-то один и тот же! – Давай поближе к теме. Сейчас вернутся твои родители, и твоя мама потащит меня ужинать второй раз за последние полчаса. - …сестра которой знает одну женщину, которая, как говорят, владеет какими-то чарами. - Ооо… – закатила глаза Хоуп и со смехом повалилась на кровать. Впервые за некоторое время она рассмеялась, - Ну да. Дай угадаю, ты хочешь, чтобы мы пошли к ней? Разумеется, ты хочешь, чтобы мы это сделали. Не зря ведь такую многоходовку устроила: вспомнить телефон двоюродной тёти, позвонить её сыну, узнать про знакомую… - Не смейся! – обиженно произнесла Элисон по ту сторону, - Думаешь, у нас есть другие варианты? - Откуда ж мне знать! – рассердилась Моррисон, – Господи, неужели ты не понимаешь, что это ни к чему нас не приведёт. Мы придем к какой-то старушенции, в дом с фиолетовыми шторами и ритуальных масками из комиссионки на стенах, эта женщина будет усиленно пытаться вычислить нас по нашему внешнему виду, скажет что-то вроде: «Я знаю, у тебя умерла аквариумная рыбка», когда её фото лежит у тебя в кошельке, из которого ты достала деньги за её сеанс! Сквозь трубку Хоуп услышала, как Элисон тихонько рассмеялась. Но когда через секунду она заговорила, её голос звучал твёрдо и только с капелькой обиды. - Но мы всё равно пойдём туда. Может, что-то из этого всё-таки выйдет, – добавила она чуть неувереннее. Хоуп поднялась с кровати. - Не понимаю, как ты можешь быть такой глупой. - Не понимаю, как ты можешь быть такой упрямой. Несколько секунд они просто молчали, то ли не зная, что ещё сказать, то ли переваривая слова друг друга. Наконец, Элисон прервала затянувшуюся паузу, цокнув и проговорив: - Я договорилась на встречу послезавтра. – она говорила медленно, но твёрдо, будто подводя итог всего разговора. - И мы пойдём, потому что я еле смогла это сделать – у этой женщины очередь на сеанс чуть ли не на месяц вперёд. Это что-то да значит, разве нет? Ты можешь верить или нет, но нам надо что-то делать, нельзя же оставлять всё так. Вообще-то, Санни была в чем-то права, и сама Хоуп это понимала. Идея с походом к какой-то непонятной женщине ей всё ещё не нравилась, но, как сказала Линч, им надо было что-то делать. И если так, то Моррисон могла бы протерпеть одну несчастную встречу – конечно, если эта женщина не намекнёт на ещё одну. А она обязательно намекнёт, в этом девушка почти не сомневалась. Однажды – Хоуп тогда было лет восемь – мама отправила её к гомеопату из-за каких-то проблем с желудком. Тот выдал какие-то микроскопические таблетки и длинный список запрещенных продуктов, и обязал принимать лекарства каждый четверг следующие десять недель. Курс не помог – зато врач обещал, что всё обязательно сработает со следующим курсом препаратов. - Ладно, - выдохнула Хоуп. Спорить с Элисон не имело смысла, она тоже отличалась упрямостью. – Послезавтра? - Да, в четыре часа, я записала адрес. Это недалеко от центрального банка, думаю, можно не идти после школы и ждать там, а приехать из дома. Что думаешь? - Думаю, что нам неоткуда взять деньги, - ответила Хоуп. Это тоже было большим вопросом – наверняка эти полчаса магии будут стоить больших денег, которых у Хоуп не наблюдалось. А разбивать свою копилку Санни она бы ни за что не разрешила. Хоуп думала, что Элисон надолго замолчит, раздумывая, откуда можно будет раздобыть средства на сеанс, или хотя бы начнёт лихорадочно предлагать свои идеи, но та, как оказалось, всё продумала заранее. По крайней мере, вопрос Моррисон совсем не застал её врасплох – ответ нашёлся уже через секунду. - Это не проблема. – бросила она. Хоуп показалось, что фраза прозвучала уж слишком беспечно. – У меня на карточке лежат деньги. Конечно, обидно немного, потому что я собиралась потратить их на сапоги или на новую косметику, но раз уж всё так вышло, то можно пожертвовать этими сбережениями. Их точно хватит, ещё и останется. - Подожди, у тебя уже есть карточка? - Ну да, уже около года. Отец подарил. Хоуп была искренне удивлена. Её отец обещал ей подарить карту только после окончания школы, и то, обязательно бы сначала наказал пользоваться ею лишь в особых случаях, когда это действительно необходимо, и вряд ли новые сапоги (косметика – еще может быть) могли войти в этот список. О том, что отец Элисон располагал большими средствами, сомневаться не приходилось. Ещё бы, Элисон могла по праву считаться лучшим состоянием состояния мистера Линча. Всегда одетая по последней моде, во всём дорогом и эксклюзивном – забавно, что никто не штрафовал её перед входом в школу за излишнее великолепие по сравнению с остальными учениками. Нет, Хоуп, конечно, считала себя красивой, и она сама старалась по возможности всегда выглядеть с иголочки, но вот Линч иногда делала вид, что сошла прямо с обложки какого-нибудь журнала для подростков. От неё прямо-таки вело глянцем. Хоуп подошла поближе к большому зеркалу Линч и придирчиво осмотрела своё-чужое лицо, будто ища какие-нибудь небольшие недостатки. - Значит, мне нужно будет снять деньги со счёта? Я смогу сделать это завтра? - Думаю, да. – ответила девушка. – Но лучше предупреди моего отца – он проверяет, тем более, тебе нужно снять немаленькую сумму. Не обязательно говорить ему, зачем именно они тебе нужны, хотя он может об этом даже и не спросить – просто предупреди, что возьмешь деньги, ладно? - Окей, - Хоуп передернула плечами, - Больше нет никаких новостей? – Моррисон хотела как можно скорее закончить этот затянувшийся разговор. В конце концов, все детали они могли бы обсудить и завтра, или просто не сейчас. Санни замолчала, и Хоуп предположила, что она думает, что же ещё случилось сегодня. Но та, наконец, приняв решение, с тихим вздохом сказала; «Нет». – Тогда до завтра. - Если что, я позвоню тебе. - Ну да. - Доброй ночи. - Пока. Хоуп отключилась и свободно вздохнула. Вряд ли разговор вышел тяжелым сам по себе, зато навёл не на самые приятные мысли. О семье, о детстве, в конце концов, о себе. Не зря же она зачем-то подошла к зеркалу, пытаясь отыскать что-то, что откроет ей глаза, развеет сомнения и даст, наконец, понять, что Хоуп ничуть и ни в чём не уступает Элисон. Девушка, подгоняемая порывом какой-то непонятной силы, резким движением отвернулась от зеркала. Нет. Она ей не завидует. Тут и завидовать нечему. Разумеется, нечему. Моррисон решила отвлечься, немного обследовав комнату в поисках чего-нибудь интересного. На какое-то время её внимание привлек небольшой будильник в виде фиолетовой совы с циферблатом на туловище. Повертев вещицу в руках, девушка принялась обхаживать помещение дальше. Оно отличалось от её комнаты хотя бы тем, что здесь почти не было свободного места – всё было завалено вещами, какими-то безделушками и мелочами. Повсюду были развешаны фотографии и плакаты, какие-то напоминания вроде времени начала сериала по телевизору на ярких листочках над компьютером. У Хоуп в комнате повсюду валялись книги. Нет, она не считала себя книжным червём, хотя иногда Ник шутливо так её называл, да и скорее всего, предпочла бы посидеть около телевизора, чем провести время за какой-нибудь книженцией, но в последнее время в комнате девушки действительно можно было заметить множество книг. Хоуп не хотела признаваться себе, но она действительно боялась – предстоящих экзаменов, заявок в университет, ожидания перед собеседованием. И хоть до последнего оставалось ещё много времени, Моррисон уже волновалась. Не зная, чем ещё себя занять, Хоуп открыла шкаф Элисон. Кроме десятков вешалок с одеждой, он был полон такими же бумажками и напоминаниями на внутренних сторонах дверец. Взгляд девушки остановился на самом большом светло-желтом листе с ярко-розовой надписью: «Мечты всей жизни». Хоуп усмехнулась. «1. Сдать все экзамены и поступить в университет искусства и дизайна Эмили Карр. 2. Выйти замуж до 25 27 лет. 2. Создать свою дизайн-студию в Ванкувере. 3. Выиграть корону вы... Внезапно снизу раздался громкий хлопок входной двери, а затем звонкий голос миссис Линч: – Элис, милая! Спускайся! Хоуп устало вздохнула. С силой закрыв дверцу шкафа, она направилась вниз. Мысли о предстоящей встрече, об экзаменах и даже внезапные – о чужих обнаруженных желаниях ненадолго отошли на второй план. Внизу её ждала Аманда, а значит, нужно было скорее придумывать темы для разговора и отговорки на случай, если она спросит, почему она съела на ужин только какие-то кукурузные хлопья.